Яма 95

      На обратном пути лёгкие жгло так сильно, что казалось, внутри полыхает самый настоящий пожар. Затравленные никотином, они не оценили огромной нагрузки. Чуя не часто вспоминал, как сомкнуть губы.       Казалось, физически ощущал, как лёгкие сжимаются в крошечный мешок и раздуваются обратно. Ступни горели, чувствовались отбитыми. На улице уже давно стемнело. Чуя может утверждать, что за прошедшее время неплохо так изучил местность и пути возвращения. Их нашлось несколько, с разных точек удаления.       Забитые мышцы ног протестующе сковали первую попытку пробраться через небольшой лаз. Превозмогая боль, Чуя всё же вернулся в изначальную точку. Не шумел. И закрыл за собой тайный проход.       Уставился на территорию, насколько она открывалась с этого угла обозрения. Пришёл к выводу, что ему определённо стало легче. Загнать себя до изнеможения — оказалось верным способом оставить навязчивые мысли. Теперь же он ахренительно сильно понимал Дазая. Настолько, что не сдержал усмешку.       Перегрузить организм постоянством подобного состояния — легко, как доказал Осаму. Но если прибегать к такому способу постановки мозгов на место при необходимости и заботиться о себе...       В какой-то степени боль бывает приятной. Особенно, когда помогает справиться со сложными жизненными моментами. Единственный момент в том, каким способом можно причинить себе эту боль.       Взгляд Накахары потускнел. Он поднял руку и уставился на ладонь с двумя отметинами. Первый раз он настолько не разобрался с выводом, что потушил сигарету о собственную кожу. Было больно? Да. Помогло? Тоже да. Но вот в чём разница. Чуя нашёл этот поступок слабым. Теперь. В сравнении.       Изначальный порыв обосновывался тем, что Чуя хотел сбежать. Никто — даже он сам — не мог предложить, что пробежка обернётся многозначительным выводом.       Мышцы ног — особенно икры — гудели, даже если стоять на месте. Потому решение вернуться в комнату не показалось чем-то сравнительно сложным для исполнения. Чуя не знал, чья очередь сидеть на камерах, но это его в общем-то не волновало. Сложно утверждать, что за полуубитым состоянием его волновало хоть что-то.       Чуя вцепился в дверную ручку, будто держась за неё, и перевёл дыхание. Толкнул дверь. Но замер на входе, не осознавая, насколько сильно раскрылись его глаза.       — Ну слава богу, — вместо приветствия сказал Осаму, лишь на пару секунд поворачивая голову.       Он сидел за столом, на котором расположилась какая-то техника. На технику Чуе было плевать в первую очередь, несмотря на то, что Осаму быстро отвернулся обратно к монитору. Осаму был в очках.       Чуя смотрел на него так, словно никогда не видел ничего более удивительного. Осаму прочистил горло, больше не давая Чуе ни секунды внимания. Впрочем, выглядел достаточно непринуждённо, чтобы Чуя выпал ещё и с этого.       Чуя часто поморгал и обернулся. Открыл рот. Закрыл. Кивнул куда-то назад, не сразу находясь с чёткостью речи:       — Я... это... я забыл т-телефон. Угу.       И вылетел из комнаты. На всякий случай проверил, закрыл ли за собой дверь. Закрыл. Встал к ней спиной. Указательный палец зажил своей жизнью: Чуя не контролировал, как он вырисовывает круги в воздухе рядом с плечом, неизменно обводя дверь. Точнее, подразумевая то, что за ней увидел Чуя. Не приведение, конечно, но резкая реакция подсказывает мозгу, что встречу с приведением они бы вывезли куда проще.       Осаму не надевал очки в школе — Чуя, конечно, не знает, по какой причине, но факт остался фактом. Чуя Дазая в очках до настоящего момента времени не видел. И вообще-то не то чтобы на это надеялся. Осаму сказал ему не приставать с этим. Пусть Чуя не развивал эту мысль, но абсолютно очевидно, что для Дазая эта тема балансировала на границе рамок.       Чуя перевёл дыхание и осознал себя за тем, что реагирует как идиот. Жаль, осознать это получилось не слишком быстро. Теперь нужно вернуться в комнату и вести себя как можно более естественно.       Открыл дверь и поднял ладонь, весело здороваясь:       — Привет!       Он проебался. Естественностью не пахло и близко.       Осаму тихо посмеялся, не разлипая губ, и продолжил смотреть в монитор:       — Привет. Давно не виделись. Телефон твой, кстати, на тумбочке.       — Да ладно!.. — Чуя громко цыкнул; переусердствовал, снова не попал. — Я всё пытался вспомнить, где мог его забыть. В кармане не было, и я просто...       Он очень тяжело, раздосадовано вздохнул. Не убирая улыбки, Осаму коротко мотнул головой. Не реалистично, это понятно. В стёклах отражаются блики, повторяя происходящее на экране. Чуя отметил это, но не может точно сказать, на чём конкретно так заострил внимание, забывая о возможности передвижения.       Осаму посмотрел на него и мимолётно кивнул на дверь, которую Чуя держал открытой, не осознавая, насколько вжался в ручку. Молчаливую просьбу исполнить не смог. Показалось, что умер внутри на пересечении взглядов. Сердце разогналось до того, что казалось, вот-вот остановится. Списать это на длительную, изнурительную пробежку? Не в этом случае. Чуя почему-то честен с собой.       Наконец, одумавшись, Чуя постарался сбросить оцепенение и прикрыл дверь. Она как-то неприятно лязгнула, и Чуя не слишком быстро осознал, что угол проехался по его кроссовке. Концентрация внимания притупилась до нуля.       Чтобы куда-нибудь уже себя деть — не пялиться на Дазая — Чуя прошёл к тумбе. Осаму сказал, там лежит телефон. То есть, Осаму сидел в очках, смотрел на монитор и сказал, что на тумбе лежит телефон. Да, так было. Чуя никак не может разделаться с мыслями о всего одном изменении.       Только телефон ему сейчас нахер не впёрся. Чуя машинально посмотрел время — двенадцать ночи. Они разошлись днём, с начала сон-часа для отрядов. Чуя, конечно, не бегал всё время, иногда предаваясь пешей прогулке, но тем не менее пропадал достаточно долго. Если посчитать, выходили внушительные цифры. Правда, Чую это интересовало не слишком сильно.       Он перевёл взгляд на тумбу второй кровати. Они не стали менять нахождение переходников, Чуя просто подключал зарядное возле соседского места. Помимо розеток, там стояла бутылка воды. Какой-то непрошенной мыслью Чуя обрадовался, что Осаму больше не стремится дойти до обезвоживания. Вроде беспокоится об этом. И не препятствует, когда приходит время перекусов. С его былым диагнозом, это вправду склоняет к некоторому ликованию.       Чуя осторожно скосил взгляд в сторону стола. Осаму читал книги на ферме. И утверждение, что Чуя не видел его в очках, по-прежнему имеет место быть. Он делал это возле ламп, иногда слишком сильно склонялся к страницам, но не надевал очки. Чуя изначально считал эту упёртость чем-то странным: в чём, собственно, проблема очков? Но сейчас, когда Осаму всё же продемонстрировал, что, собственно, «ни в чём», Чуя реагирует на смену мнения слишком бурно. Всё ещё не понимает, почему Осаму так упорно отказывался от этого раньше.       Только сейчас дошло, что стоило бы рассмотреть, чем Осаму занят. Чуя подкрался ближе; неуверенность шагов выдавала осторожность, он уверен в этом. Бедром привалился к столу, как бы продолжая имитировать безмятежность. Осаму взглянул на него коротко.       И продолжил смотреть в большой монитор. Правой рукой держал стилус, которым выводил что-то на планшете в стороне. По столу протянулись два провода, соединяющие оба элемента нехитрой конструкции. Чуя рассматривал все атрибуты не слишком долго — в какой-то момент снова уставился на лицо Дазая. И уже оттуда не сводил глаз.       — Какие-то проблемы?       — Нет... — не слишком уверенно вздохнул Чуя и попытался собраться. — Просто не могу понять.       Осаму поднял бровь, снова лишь мазнув взглядом. Чуя расценил это как уточняющий вопрос, потому продолжил, несмотря на то, что в голове были немного иные мысли.       — Почему ты смотришь сюда, — он указал на монитор и махнул в сторону, — а рукой водишь там?       — Потому что так может работать графический планшет, Чуя.       Чуя крякнул, будто его ударили под дых. Осаму приподнял уголок губ и секундно перевёл на него взгляд.       — Что ты сказал?       — Молчал я, — ответил Чуя. Абсолютно честно: тот звук не должен был стать словом, а скорость, с которой он вырвался, как только прозвучало имя, Чуя не контролировал.       — Мм. Ладно. — Осаму потянул к себе колено, подставил на него кулак и опустил подбородок. — Я могу и в маленький планшет смотреть. И там, и тут — то же самое. Просто есть большой монитор.       — Круто. Да, это круто, я понял принцип работы.       Осаму прыснул.       — Рисуешь?       — Угу. Эмблемы. Кейт привезла с собой планшет, потому что знала, что здесь их может не оказаться. А в комнате с камерами есть принтер.       Чуя вспомнил, что Кейт упоминала оба этих момента. Он не придал этому значения, поскольку прекрасно осведомлён о собственной возможной помощи в этом деле. Не предполагал, конечно, что в итоге за эту важную для отрядов часть возьмётся Осаму и предстанет... Хватит. В подобных случаях нужно бить себя по рукам, но Чуе следует долбануть по голове, чтобы однотипные мысли как-то оттуда вытряхнулись.       — Круто, — наконец сказал Чуя. — Круто. Это просто ахуенно.       Осаму медленно сполз взглядом в его сторону и, впервые с его возвращения, задержал зрительный контакт.       — Понятно ведь, что читать гораздо труднее, чем выводить линии, да?       — Прости? — улыбнулся Чуя.       — Ну, — Осаму прочистил горло. — Я не садился за эмблемы, пока они не ушли спать. Все.       Сердце Накахары сорвалось в желудок, чем расплескало содержимое по стенкам. Осаму сказал, что по-прежнему не хотел, чтобы его кто-то видел в очках?       — А... да. Угу. Здесь ещё две свободные комнаты. Ты мог попросить ключи от любой спальни у Марка и работать там.       — Нахера? — вскинул бровь Осаму.       — Ну, чтобы... если ты... — Чуя не нашёл слов и беспомощно выдул воздух.       — В нашу комнату никто без стука не заходит. Кроме нас. — Осаму отвёл руку подальше от планшета.       Чуя не нашёлся с ответом — поджал губы и кивнул.       — Как пробежка? — через несколько секунд спросил Осаму. Вернул ногу на пол, поправил стул и подтянулся.       Чуя вдруг осознал, что стоит слишком близко. Учитывая вероятные и логичные последствия проведённого времени, это может быть неприятно. Он двумя пальцами схватил футболку и подтянул к лицу. Осаму усмехнулся и поводил по воздуху рукой, между пальцами держа стилус:       — Я не в этом смысле...       — А я в этом. Мне нужно в душ.       — Не спорю, — Осаму сложил руки на стол, слабо покачивая стилус, и посмотрел в глаза. — Помогло поставить мысли на место?       Должно было. И Чуя был уверен, что да. До определённого момента, когда они снова устроили хаос.       Потому сейчас Чуя честно помотал головой. Он осведомлён, что глаза бегают по чужому лицу с интересом, но никак не может приказать им перестать делать это.       Осаму покивал, поджал губы и вернулся к своему занятию. Больше не смотря на Чую, отозвался на невербальный ответ:       — Жаль.       — Ты испытываешь меня.       Осаму помолчал несколько секунд. Выражение лица оставалось непоколебимым, а рука с инструментом не дрожала.       — Ты как-то странно произносишь слово «доверяешь».       Чуя резко отлип от стола. Судя по всему, запланировал прожечь чужой профиль взглядом. Он не поймал эту формулировку даже в мыслях, пусть оно и шло рядом с пониманием. Заявлять об этом Чуя не мог. Как и выдавить в ответ хоть слово.       — Иди помойся. Не воняй над душой.       — Уже ухожу, — быстро ответил Чуя, но остался на месте.       Осаму вроде бросил что-то вырисовывать и принялся за надписи. Они на эмблемах должны идти по кругу. Потому Осаму крутил запястье, переворачивая картинку по ходу написания.       — Чуя.       — Да. Я ушёл.       — Не заметно, — констатировал Осаму спустя ещё несколько молчаливых секунд без движения. На Чую он больше не смотрел.       Услышанное эхом стояло в голове, не давая двинуться с места. Чуя не знает точно, сколько по времени пялился на человека, который сказал, что доверяет ему.       Каждый раз, когда Чуя допытывался до него с этим вопросом, Осаму отбивал попытки однозначно и иногда достаточно резко. Чего стоит разговор в больнице, когда, пропустив мимо ушей просьбу убрать руки, Осаму в грубой манере сообщил, что лично не рассказывал о своих проблемах со зрением и Чуе пора бы с этим интересом пойти куда-нибудь далеко. Так, во всяком случае, запомнил тот момент Чуя.       И не оставлял стремление, пока они жили — и работали — на ферме. Много раз мысленно возвращался к этому.       Например, решил не указывать на пугала, которые пристроились прилично далеко от их местоположения. Потому что разговор о зрении всплыл бы снова. А Чуя уже как-то и смирился, что это не его дело, и не хотел снова выводить Дазая.       Обработать полученную фразу и сложить в вывод до конца у Накахары не вышло. Зато наконец получилось сбросить оцепенение. Чуя метнулся к рюкзаку и забрал сменную одежду, чтобы после, так же стремительно, вылететь из комнаты в душ.

༒

      Чуя увёл угощение из вожатской. Упаковка орешков. Рядом, на столе, лежал заблокированный телефон, на случай, когда пялиться в мониторы снова надоест до чёртиков. Сидеть на камерах весело только в том, что можно подглядывать за остальными, имея на это полное право. Правда, все они заняты скучными вещами.       Отправив в рот очередной орешек, Чуя перещёлкнул изображение.       Рупорная. Объявление о зарядке и сегодняшний план уже были даны. Марк накрыл ладонью микрофон, чтобы ненарочно не издать в динамики лишних звуков, и проверил аппаратуру. Все нужные регуляторы были опущены вниз, Марк провёл по ним линию пальцем, убеждаясь в отключении повторно.       Не отпуская головку микрофона, опустился на корточки и пощёлкал кнопки на нижней панели управления. На столе, рядом с устройством, напоминающим синтезатор, валялись бумаги. Их Марк сгрёб одной рукой, внимательно всмотрелся и выдохнул.       Только наступило утро, а ты уже устал, язвительно подумал Чуя. Марк побил по микрофону пальцем, выглянул в окно, убеждаясь в отключении, и только после этого слился с радара.       Ну и катись отсюда, подумал Чуя и переключил камеру.       Заметив Марка снова, фыркнул, из-за чего едва не подавился орешком.       Изображение переключилось на свободное для проведения зарядки пространство. Находится это рядом с рупорной, потому было видно, как Марк её покидает. Он задержался, проверяя ход зарядки, которую проводила Кейт. И после, наконец, вышел за пределы видимости снова. Чуя по монитору дважды махнул ему вслед, будто прогоняя подальше, как птицу, и без того уже улетевшую.       Кейт справлялась с поставленной задачей достаточно хорошо и изящно, чтобы больше не трогать переключающую кнопку. Чуя подобрал упаковку в руки и откинулся на спинку стула. Не то чтобы наблюдать за зарядкой интересно в сравнении хоть с чем-либо, но фоном служит происходящее гораздо лучшим, чем бегающий Марк.       К тому же Чуе действительно был нужен только фон. Вальяжно распластавшись на стуле, он упёр взгляд в стол.       Вчера после душа он наконец смог подобраться к выводу из сказанного Дазаем. Дерзко решил, что теперь в самом деле имеет определённую долю доверия с его стороны. Потому не стал юлить от интересующих вопросов, и осторожно задавал их Дазаю. Осаму уделял ещё какое-то время созданию эмблем, неизменно редко удостаивая внезапного интервьюера взглядом. Но на вопросы отвечал, пусть и часто размыто.       Когда он сказал, что Чуе повезло учиться в Японии, чтобы сейчас не знать, почему Осаму не надевает очки на людях, у Накахары кровь отлила от лица. Чуя проучился там первые классы начальной школы.       Не все дети добрые или безразличные до сверстников, пожал плечами Осаму. Узнать это было настолько неприятно, что мышцы бесцветного лица скривились и оставались в недовольной гримасе долгое время.       Все они ведь уже выросли, логично подумал Чуя и едва справился не озвучить стремление набить им лица. Пусть речь шла о детях, сейчас они одного возраста с Чуей и Дазаем, а значит бить их можно. Карма за издевательское поведение в детстве, оправдал свою мысль Чуя.       Жаль, никаких имён Осаму не называл. Да и не в их положении, в общем-то.       Но Чуя разозлился. В жизни много несправедливости. Но ранними проблемами со зрением Осаму не виноват.       В голове всплывали картины, в которых Осаму, будучи ребёнком, снимал очки, складывал их и смотрел, пытаясь понять, что же в них такого проблематичного, чтобы над ним можно было смеяться. Правда, Осаму не слишком гиперболизировал эту проблему в своём пересказе. Несомненно, травля сильно сказалась на нём, но в момент непонимания он не был один.       После этой ремарки, Чуя спросил, поддержали ли Дазая родители. Осаму улыбнулся и молчал какое-то время. Едва заметно кивнул и подозвал Чую посмотреть на создаваемую эмблему. Чуя сидел на своей кровати, расспрашивая его, потому для исполнения предложения нужно было подобраться ближе.       Он встал позади стула, на котором сидел Осаму. Не имея абсолютно никаких проблем со зрением, положил ладонь ему на плечо и подался вперёд. Оценил работу, как бы между прочим сжимая чужое плечо крепче.       Благодарность Дазая со стороны относилась к оценке нарисованной эмблемы. Но только со стороны. Осаму многозначительно покивал, не сводя взгляд с монитора. Но тему продолжать не стал. Дальнейшее обсуждение заметно съехало на менее важные, но более простые темы.       Неизвестно, как долго Чуя мог бы позволить себе мысли о полученных откровениях. Периферия поймала изменения на экране, но время для окончания зарядки ещё не подошло.       Потому Чуя отвлёкся и посмотрел на экран. Брови удивлённо взмыли вверх. Осаму подобрался к Кейт и, мимолётно погладив её плечо, прошептал что-то на ухо. Кейт даже приостановила выполнение упражнения. Развернулась к Дазаю и, по видимому, уточнила услышанное. Осаму покивал.       Чуя нахмурился. Следующий орешек он клал в рот настороженно и неторопливо. Обменявшись кивками, парочка рассталась — Осаму ретировался в сторону и как-то слишком быстро вышел за пределы видимости камеры.       Чуя вытер солёные пальцы о джинсы и перелистнул изображение. Мимо, там никого. Ещё пару щелчков, и Чуя наконец поймал Дазая. На пути к корпусу, в котором находится сам. Потому отложил пачку, повторно, отрывочными движениями отряхнул руки, проводя ладонями по джинсам. Уставился в проём. Двери нет. Здесь, по идее, должен сейчас появиться Осаму.       Через какое-то время так и произошло. Осаму не смотрел в сторону наблюдательной. Появившись в коридоре, стремительно нырнул в вожатскую.       Чуя как-то рефлекторно оттряхнул руки ещё раз и рывком поднялся. Глаза едва не выпали от боли, которой за резкость жеста наградили ноги.       Чуя только привычным способом долбанул по бедру и вылетел к двери в противоположную комнату. Мышцы после вчерашней пробежки-прогулки ныли и болели страшно, благо, работа на сегодня не требовала конкретно от него большого количества передвижений. К тому же это меркло на фоне того, как Чуя интерпретировал в своей голове произошедшее между коллегами.       Влетев в комнату, остановился. Прикрыл дверь. Осаму не выглядел подозрительно, пусть и кружился возле окна. Что, впрочем, делать человеку, у которого нет телефона вообще в принципе, исключая факт, что выйти в интернет всё равно бы не получилось.       Вероятно, со стороны Чуя крался, хоть нарочно он не пытался выдавать настороженность. Осаму вопросительно кивнул и двинулся навстречу. Пространство между двумя диванами послужило точкой пересечения.       Осаму не мог не знать, что Чуя сидит на камерах. Но, судя по его выражению лица, не сопоставил эти факты и выглядел непонимающим. Потому Чуя постарался быть непринуждённым:       — О чём вы говорили?       — А, — Осаму понимающе улыбнулся. — Какая разница?       — Какая разница? — подавился воздухом Чуя. — Обычно вы не болтаете. Особенно не по делу. И что-то я не помню, чтобы сегодня вас ждали совместные... в общем. Какого хрена?       — Обычно... — протянул Осаму. Потупил взгляд в стену. — Ну...       — Что ты собираешься ей рассказать?       — В плане?       — Если... — Чуя запнулся. — Если ты собираешься сказать ей про меня что-то...       — Что-то? — вопросительно склонил голову Осаму, не дождавшись продолжения. — Есть что-то, я могу о тебе ей рассказать, и вы... и что?       — Хватит. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.       — А. Измена твоя?       — Ещё и это, — устало закатил глаза Чуя.       Осаму повторил услышанное и задумался на пару секунд. Просиял пониманием и улыбнулся.       — Подожди. То есть изначально ты имел в виду... — он указал пальцем на себя, потом на Чую. Дважды. — Вот это?       Измученное выражение лица Накахары приобрело оттенок крайнего недовольства, как бы он не пытался сдерживать эмоции.       — Закрой рот, пока я не начал вслух обсуждать то, что происходит между тобой и Марком.       — Марк бы не сильно удивился, услышав это.       — Так Марк би? — довольно ухмыльнулся Чуя.       — Как и ты, — пожал плечами Осаму.       Чуя опешил так сильно, словно получил пощёчину. Невидящим взглядом уставился на Дазая и не смог выровнять недоброжелательность взгляда. Сейчас же он планировал испепелить его по совершенно отличающимся от вчерашних причинам. Слов для ответа не нашлось, благо, Чуя хотя бы не пустил в ход кулаки. Хотелось, говоря честно.       — Просто он это не скрывает, — буднично договорил Осаму.       — Не скрывает, — прошипел Чуя, прикладывая усилия, чтобы усмехнуться. — А как же.       — Ты правда удивлён, что он не стал делиться этим с человеком, которого знает типа пару часов бодрствования? Там, где он учится — все знают. Это не такая глобальная проблема, как ты думаешь.       — Я вообще ничего по этому поводу не думаю. Мне плевать.       — О да, конечно, — Осаму многократно покивал. — Именно поэтому ты так сильно ревнуешь.       Ладонь сжалась в кулак неконтролируемо. Чуя смог оставить её без дела и нахмурился:       — Чё?       — Ничего. Ты считаешь меня слепым или тупым? Я, если что, ни то, ни другое.       — Р... Ревность. Бывает и дружеской, если что.       Осаму махнул ладонью перед лицом, обращая на себя внимание. Только благодаря жесту Чуя осознал, что произносил это, смотря куда-то на диван.       Вернувшийся зрительный контакт почему-то скрутил желудок. Смотря ровно в карие глаза, Чуя решил, что нужно ретироваться в ванную. Даже если по итогу не стошнит, поднявшийся жар наверняка можно охладить ледяной водой. Однако пока он остался на месте.       — Ты понял, что сейчас сказал? — слегка прищурившись, улыбнулся Осаму.       — Я сказал, что я не из вашей тусовки. И что тебе лучше бы не придумывать всякую херню. То, что ты имеешь в виду — случайность. Ошибочная случайность.       — Вся наша затянувшаяся поездка от начала и до настоящего момента — случайность.       То, насколько быстро Осаму стал серьёзнее ввело в очередной ступор, и Чуя промолчал.       — Нам с тобой нужно вернуться в реальность. Почему-то именно ты подталкивал к этому на ферме, а сейчас? Так забылся за этой непонятной только тебе интригой? Ты забылся за рассуждениями и переживаниями касательно таких неважных вещей, превознося это так, словно у нас с тобой есть чёткие планы на будущее. Уверен, что хочешь быть здесь в тот момент, когда все будут разъезжаться по домам? Когда пригонит администрация, директор, не знаю кто. Но люди, которые не сном не духом о том, что мы с тобой пробрались сюда и выдаём себя за вожатых.       Чуя вспомнил, что люди моргают рефлекторно. Он не делал этого, слушая логичный укор, но, опомнившись, заставил себя моргнуть. Не нашёлся с ответом, потому Осаму продолжил:       — Нам нужно свалить отсюда до этого момента. Я верил в твою осмотрительность, тем более после заявления о... о банде. Знаешь, что в итоге меня удивило? Что мы не обсудили это. Я был уверен, что с вопросом «что будем делать дальше» ты придёшь ко мне прямо на следующий день. Этого не было. Можешь вспомнить, чем ты занимался следующий день? Предпринимал первую попытку свести меня с Марком или что? Тебя так сильно это задевает, что мы многое упустили. А думать нам придётся в любом случае. Я не хочу сказать, что ты ведёшь себя неблагоразумно, у нас действительно пока есть время. Я напомнил тебе это всё, чтобы показать масштаб того, насколько бредово выглядят твои попытки отрицать свою ориентацию. В сравнении это имеет вес? Что изменится? Почему ты не можешь признать мне это, и мы пойдём дальше? Не знаю куда, может, вернёмся по домам... Но. В любом случае. Хватит размазывать сопли и играть в недотрогу.       — Мне нечего тебе признать, я уже всё сказал.       — Нихера.       — Не спорь.       — Чуя, это заметно. Не для всех, может, но я с тобой уже какое-то время... Тебе следует затолкать в задницу своё «я не из вашей тусовки». Потому что да. Ещё как.       — Закрой свой рот, — прошипел Чуя, но сказать что-либо ещё не успел.       Дверь открылась, и Кейт достаточно громко спросила, не видели ли они Марка. Этого делового хорька ещё нужно потрудиться поймать. Чуя стоял спиной к двери, когда как Осаму мгновенно перевёл внимание на девушку. Отвечая, что Марка не видел с момента раздачи листов.       Кейт прошла в комнату и напомнила, что Осаму просил её зайти в вожатскую, потому что им нужно поболтать. Осаму не успел ответить, когда Чуя, глухо усмехнувшись, толкнул его на диван. Повезло ему: Чуя справился с мыслями ударить за все брошенные утверждения, которые утверждениями-то в собственной голове не считались.       На непонимание Кейт он не ответил. Её обеспокоенность, когда она подобралась ближе, проигноривал. Поднял руки и обошёл стороной, выбираясь из комнаты в коридор.       Осаму сказал, что всё в порядке, но, если так посмотреть, в порядке-то у них ничего не было.

༒

      Осаму был прав. Правда, Чуя нашёл себя немного раздосадованным, принимая этот факт. Они обязательно поговорят об этом, но Чуе действительно следовало задуматься раньше.       С момента их появления в лагере мысли кружили хороводы вокруг разных вещей, но среди них не было дальнейшего плана. Завидев лёгкость, с которой Осаму болтал с Марком, Чуя быстро сделал выводы и пометки в голове. Тогда же его внимание было отвлечено переживаниями о поступках, касающихся принадлежности к группировке. Что происходило позже Чуя вряд ли может сформулировать.       В любом случае он отвлёкся на размышления не вовремя. Потому сбросил мысли в сторону кивком головы и опустил на траву ящик. Предпоследний. Но Марк уже нагнал его, и груда алкоголя получила статус завершённой задачи. Бутылки весело звякнули.       Каменной кладкой в центре был выложен круг, за пределы которого будущий костёр не должен выйти. Вокруг него расставили складные стулья цвета хаки. По сторонам в различных упаковках разбросана провизия. На одном из стульев сложены длинные палки — в дальнейшем на них можно что-нибудь насадить и поджарить над огнём; что-то для этого подходящее обязательно найдётся среди такого количества коробок. Рядом с местом для костра стоят бутылка для розжига и какая-то горелка, или хрен знает, что это — притащил Марк.       Осаму и Кейт ушли проверять отряды. Положенный им отбой наступил час назад, но стоило убедиться, что детей можно предоставить самим себе.       Такое категоричное уединение с Марком Чуе не то чтобы приносило восторга. Поравнявшись с ним, Чуя был готов в ту же секунду метнуться куда-нибудь подальше под предлогом занятости, но не успел. Вертел головой по сторонам, но Марк коротко шлёпнул его по плечу тыльной стороной ладони. Пришлось посмотреть в карие глаза.       Марк сунул руку в карман, вытягивая оттуда зажигалку. Протянул Чуе. Чуя всем видом показал, что решил, будто разжигать костёр — его задача. Принял зажигалку и развернулся в сторону. Марк придержал его за локоть. Тактично проигнорировал тяжёлый выдох, полный демонстративного недовольства.       — Я сказал, что куплю тебе зажигалку, когда ты выбросил свою через забор. Она твоя.       — Сколько?       Марк секунду выглядел удивлённым, после рассмеялся. Прикрыл рот, выражая, что это был откровенно дурной жест. Не убирая полуулыбки от порыва, приподнял бровь:       — У тебя хобби нести херню?       — Значит, нисколько. Спасибо.       Чуя не стал проверять работу новой зажигалки, только убрал её в карман. Марк по-прежнему давил своим присутствием, но разговор вроде сошёл на нет. Он прошёл к стульям, поправляя один из них за спинку. Переставил на пару миллиметров в сторону.       — У тебя остались ко мне какие-то вопросы?       — Например? — страдая от сравнительного безделья, Чуя подтащил один из ящиков ближе к стулу.       — Я говорю о... Я имею в виду твои резкие слова и неприличные жесты. Кажется, тебя это трогает.       — Да плевать мне. Успокойся.       — Только ты считаешь так? — прозвучало полувопросительно, полу-утверждением. Марк присел на корточки, собираясь развести костёр.       — Только я и могу знать, как отношусь к этому. И я говорю тебе, что мне плевать. Считаться с его догадками — глупо.       — С чьими догадками? — он резко поднял голову. Было заметно, как пытается сдержать улыбку, всё же вырвавшуюся в видимость.       — Иди с этим нахер, ладно?       — Я никого в нашем разговоре не упоминал, — улыбку становилось скрывать сложнее, потому он отдал внимание костру. — А ты гомофоб или типа того?       — Мой лучший друг — гей. Как я вообще могу быть гомофобом?       Дазая Чуя не назвал бы лучшим другом, не будь у них прописан этот пункт в легенде. С момента приезда в лагерь, было очевидно, что их отношения стоят на определённом фундаменте. Скользкое «одноклассники» шло бы в разрез с манерой их общения между собой. Впрочем, как Чуя может назвать Дазая, будучи искренним, — ему неизвестно.       — Я знаю.       — Вообще не удивил. Вы говорили об этом?       — Да... — Марк недовольно вздохнул, отчего язычок пламени пошатнулся в сторону. — Но, если бы не говорили... Ты бы сейчас нихуёво его подставил. Ты в курсе, что такие вещи о других не принято разглашать? Тем более, если человек не треплется об этом на каждом углу.       — Слушай, а нимб над головой не жмёт?       Марк коротко, неискренне посмеялся и промолчал.       — Я предполагал и был в этом почти уверен. Ну, что вы обсудили. Иначе бы не вёл себя как кретин.       — Не жмёт, — вернулся Марк. Задача с костром осталась выполненной, потому он поднялся. — Потому что у меня его нет.       Чуя фыркнул, предупреждающе смотря в глаза, пусть и с некоторого расстояния.       — Приятно знать, что я произвожу такое впечатление, но...       — Но? — заинтересованно поднял брови Чуя. Ломать идеализированную картину всегда приятно. А уж если он сам собирается выдать себя — ещё лучше.       — Я не помню, чтобы в средней школе мои костяшки не были стёртыми. Ну, знаешь, некоторые парни пытались совать свой нос в мою бисексуальность. Ой. Я что... признался тебе?       Чуя ощутил давление в области скул, только в этом момент осознавая, насколько сжал челюсти и смыкал сильнее.       — Впрочем, я не собираюсь стыдиться этого. Мне было непросто, когда я только узнал, что помимо девушек меня также привлекают и парни, но...       — Он попросил тебя поговорить со мной?       Марк замолчал, будто у него и не было дальнейшей сформулированной мысли, и отвёл взгляд. Усмехнулся, но как-то криво и настороженно. Провернул язык во рту. Только через несколько секунд напряжённого молчания бросил:       — Теперь я верю, что вы лучшие друзья.       — Вы ахерели оба?! — Чуя рывком попытался сократить расстояние.       Марк попятился и указал пальцем в сторону. Посвящать Кейт во всё это дерьмо не хотелось, потому Чуя решил примолкнуть и закрыть тему. То, что они «ахерели оба» — было уже и так очевидно. Однако нужно было соскочить прямо в секунду появления остальных.       Болтая о чём-то поверхностном, они расселись. Никто особо не обсуждал рассадку, это произошло между делом. Образованный круг так или иначе всё равно не смог бы устроить Чую: Марк неотъемлемая часть компании в принципе. В итоге он сидел напротив. Слева была Кейт, справа — Осаму. Чуя решил задержать на нём взгляд больше по причине какого-то предчувствия, нежели из-за недавнего упоминания.       Какое-то время не понимал, почему так стремится просканировать его взглядом. Вроде что-то изменилось, а вроде не менялось ничего. Выглядел Осаму точно так же, как и всегда. Но в голове перещёлкнуло, когда он поправил волосы. На руке были часы.       Чуя чуть шире, с непониманием, открыл глаза. В какой-то момент этот элемент пропал, но Чуя не может сказать, когда именно. Сейчас же, его возвращение на место вогнало в какую-то мыслительную кашу. Переваренную. С ней Чуя совладать не смог, потому не стал мешкать с уточнением и хлопнул Дазая по плечу, обращая на себя внимание.       — Ты... надел часы, — вопросительной интонации не проскользнуло; она в констатации факта и не нужна была.       — Мгм. Я помогал ему с застёжкой. Она такая дурацкая. — Марк нашёлся быстрее Дазая.       Осаму перекинул взгляд с него на Чую. Дважды. Не торопился с ответом.       Чуя не ощущал себя настолько хмурым, насколько выглядел. Глазами упёрся в Марка, будто мысленно давая ему по меньшей мере ладонью в лоб. Насильно сбросив оцепенение, столкнулся взглядом с Дазаем. Прочитать выражение его лица виноватым было бы глупо, но и привычным безразличием он не отражался. Чуя приподнял уголок губ и оставил локоть на тонком подлокотнике стула.       — Это... подарок родителей, как я помню?       — О, блин. Я не знал этого.       Чуя метнул взгляд на Марка, продолжающего влезать не по мере обращения к нему, и задумчиво постучал пальцем по нижней губе. Смерил с головы до ног. Дважды.       — Да, это так, — наконец ответил Осаму.       Чуя посмотрел на него. Несильно растянутая улыбка вызвала ответную. Отводя пальцы от лица, Чуя махнул в жесте, приглашающем склониться поближе для конфиденциальности. Осаму быстро принял это.       — Он знает про очки?       Осаму шире раскрыл глаза и помотал головой. Чуя кивнул и отстранился. Осаму попытался не отпускать его настолько быстро, без дальнейшего уточнения держать рот на замке, но Чуя поднял ладонь в жесте того, что всё прекрасно понял.       Чуя не мог сдерживать улыбку, потому постарался мимолётно прикрывать губы ладонью, неизменно держа локоть на подлокотнике. Что же, этот совсем недавний незнакомец может не брать на себя слишком много. Не рассчитывать на тот уровень доверия, на который Осаму позволил забраться Чуе. Вот так-то. Пусть он помог ему с часами. Чую это больше не парит, как почему-то парило изначально.       Когда оживлённое обсуждение сошло на нет, Кейт постучала пальцами по бутылке и всё же предложила:       — Правда или действие!       Предложением, правда, как таковым оно не звучало. Скорее непоколебимое утверждение их дальнейшего времяпровождения. Чуя слегка скривился и опрокинул голову в её сторону.       — Не очень хорошая идея.       — Да брось, будет весело.       — Именно с этой фразы и начинаются все не очень хорошие идеи.       Кейт закатила глаза и махнула на него, будто отгоняя муху. Чуя фыркнул, но улыбнулся с мимолётности жеста.       Алкоголь плавно вводил в то состояние, когда половина обычно не столь интересного веселила не в должной степени. Именно от этого факта играть хотелось ещё меньше. С другой стороны, не сидеть ведь молча?       — Раз тебе эта идея так не нравится... с тебя и начнём, — улыбнулась Кейт.       Чуя неискренне рассмеялся и поднял свободную руку в сдающемся жесте. Подобный вывод вроде оказался вполне ожидаемым.       — Правда или действие, Чед?       Чуя едва не обернулся. Вовремя вспомнил, что это тоже является «его именем». Потому пришлось сбросить замешательство. Ноющие мышцы неизменно были категорически против прыгательных моментов.       — Правда.       — Какого цвета твоё нижнее бельё прямо сейчас? — договорив, Кейт опрокинула бутылку возле губ. Слегка мокрые, они сложились в улыбку.       Первый вопрос зачастую задаёт направление игре в целом. Серьёзностью не сквозило. Впрочем, поначалу может быть и принято веселиться. Пока не дойдёт до чего-то более напряжённого. Нельзя ничему верить.       Чуя фыркнул. Коротко бросил взгляд на Дазая, отмечая его расслабленность.       — Чёрного, — ответил Чуя. Вероятно, в этом могла бы скользнуть неловкость, однако такого не произошло. Может, не тот возраст, или не те обстоятельства.       — Супер! Не так сложно, правда? Продолжай. — Кейт кивнула на Дазая.       — Мы собираемся делать это... — Чуя обвёл круг, по которому намечается очередь, — так?       — Пока да.       — Но в какой-то момент стрелка пойдёт в другую сторону, — добавил Марк, и Чуя посмотрел на него. — Чтобы мы не надоели... друг другу.       Чуя мимолётно дёрнул бровями. Спасибо за пояснение, кэп.       Повернув голову к Дазаю, Чуя почему-то не смог справиться с улыбкой. Алкоголь должен быть более частым спутником, чтобы к нему выработался иммунитет. Пока такого не произошло, и он не спешил терять свойства.       — Правда или действие? — Чуя не узнал собственный голос. Бархатный, он будто опустился в тональности. Так заговорчески Чуя болтал при попытках флиртовать, однако сейчас это произошло непроизвольно.       — Мм, — Осаму слегка сощурился, будто раздумывая всерьёз. — Действие.       Повезло ему быть таким смелым. Мышцы ног снова загудели, стоило им только понять, что кто-то рвётся с места. У Накахары же такого желания не наблюдалось. Он поразмыслил над заданием несколько секунд, но вспомнил первый прозвучавший в игре вопрос. Осаму улыбнулся в ответ на усмешку, понимая, что задумал Чуя что-то не слишком простое. Или что-то в действительности забавное.       — Ты ведь не сильно пьян?       Осаму фыркнул и отставил бутылку на траву.       — Не настолько, чтобы не пройти вокруг нас два круга, руками передразнивая утёнка?       Кейт усмехнулась. Улыбка на лице Марка интересовала Чую настолько же, насколько Марка интересовал он сам: ни на сколько, он смотрел своим идиотским влюблённым взглядом на Дазая.       — Я крикну тебе в ухо что-нибудь, касающейся твоей задницы, — заверил Осаму и поднялся.       — Буду очень ждать, — с полуулыбкой проводил его взглядом Чуя.       — Только ему? — уточнил Марк.       — Так. Этого вообще нет в моём задании. — предостерегающе наставил на него палец Осаму.       И принялся выполнять заданное действие. От того, что делал он это молча, в противовес ожиданиям, это выглядело ещё более забавно, чем если бы ему пришлось издавать звуки. Трудно судить, насколько смех был искренним. Да и не важно.       Добравшись до спинки стула, на котором сидит Чуя, Осаму прервал выполнение. Положенные имитировать крылья руки он сложил на спинку и наклонился.       Чуя был предупреждён, а значит, готов к следующему шагу. Мысленно собирался сотрястись от громкости, поскольку Осаму был так близко, что едва не залезал носом в ухо.       Чуя прикрыл один глаз. Осаму назвал его имя. Тихо. На этом всё.       Чуя встрепенулся, шире раскрыл глаза и развернулся к Дазаю.       С улыбкой проигноривав его негодование, Осаму двинул дальше. У него ещё ожидается второй круг.       Голова Накахары завертелась, стараясь не выпускать Дазая из поля зрения. Это был так неожиданно, что объяснить свои эмоции Чуя не смог, даже если бы попытался. Что так сильно выбило его помимо разреза с ожиданиями — непонятно. Чуя просто постарался выбросить это из головы. К тому же, завершая свой проход, Осаму не сделал этого повторно.       Вернуть себе лицо получилось не сразу. Однако ключевое в том, что получилось, и игра продолжилась своим ходом.       Было весело. Действительно долгое время, пока каждый крутился с вопросами и заданиями в несерьёзных рамках. Чуя уже почти пожалел, что изначально был категорически против идеи. Ему казалось, что игра неизменно примет оборот.       Но вообще-то вскоре так и произошло.       Линия поменялась таким образом, что следующее действие загадывала Кейт. Марку. Правда, не словами. Она покидала взгляд с него на Дазая, после объединила их указательным пальцем.       Сделав глоток, убрала бутылку и потянулась за закуской. Марк выжидающе смотрел на неё, поджав губы. С невинным выражением лица Кейт обвела этих двоих взглядом снова.       — Ну? Я понимаю, не самые лучшие обстоятельства для первого поцелуя... Но никто не говорит, что он будет последним, так?       Чуя нахмурился, смотря на Дазая. Бросив же взгляд на Марка, помрачнел сильнее. Губы какое-то время не отпускали горлышко бутылки. Чуя не собирался считать глотки, но их было очевидно больше, нежели он пропускал пол ночи до этого.       — Я... не могу целовать кого-либо без разрешения.       Чуя открыл один глаз, опустил бутылку, только после этого посмотрел на Марка. И повёл плечом. Вот и правильно. Не может.       — Так спроси его!       — Я не против.       Глаза раскрылись шире, но Чуя смог совладать с этим. Он старался не смотреть на Дазая после услышанного слишком удивлённо или пренебрежительно.       Тот факт, что Осаму вовсе не ответил ему взглядом медленно сбрасывал попытку безразличия. Чуя уставился на него и провёл языком по зубам. Его право. Несомненно.       Чуе, может, стоит ретироваться? Глупость. Как это будет выглядеть? Выдаст, что ему на самом деле далеко не всё равно? Но ведь сам он считает, что всё равно. Более того он сам в некотором смысле подталкивал их. Потому от внезапного желания сбежать придётся избавиться.       То, как Марк и Осаму переглянулись вызвало приступ розовой тошноты. Потому что выглядело слишком слащаво. И очевидно, тем более после устного согласия.       Осаму привстал, чтобы пододвинуть стул ближе к стулу Марка. Уточнил, обязательно ли вставать для совершения запланированного. Марк по-идиотски широко улыбался, отвечая, что не обязательно. Потому Осаму локтем упёрся в подлокотник и подался к нему ближе.       Марк был нетороплив и осторожен, начиная поцелуй. И получил мгновенный ответ.       Чуя не мог отвести взгляд. То есть физически. Немигающе уставился на них и ни о чём не думал.       Он, конечно, и не должен был как-то оценивать ситуацию, поскольку этот затяжной медленный поцелуй не его в общем-то дело. Осаму — человек, с которым они сбежали из своих домов и бесцельно скитаются, оттягивая момент возвращения. Также, конечно, человек, показавший своё доверие. Ну, в таком случае, может, друг. Изначально названный, ненастоящий, но теперь...       Кейт ликовала. Не слишком громко, чтобы возглас не дошёл до корпуса, не слишком тихо, чтобы Чуя не услышал. Что, собственно, веселого она увидела — не особо понятно. Но взглядом Чуя её не удостоил, продолжая сверлить парней.       Осаму будто вытянулся навстречу сильнее. Положил ладонь на шею, пальцами второй руки перебираясь на подлокотник рядом стоящего стула. Марк не стал принимать ответных попыток касаться, но явно был не против. Склонил голову достаточно, чтобы Чуя мог заметить переплетение их языков.       Происходящее, единственное что, очень неприлично. Независимо от пола. Просто в любом случае. Разврат. Фу.       Осаму шумно выдохнул через нос. Ладонь с шеи забралась выше, пальцы зарылись в волосы, без разбора перебирая и тёмные, и красные пряди. Он подался ещё ближе. Поцелуй почти перешёл в страстный.       Кейт сказала, что становится жарко, и уточнила, уверены ли они, что им нужны зрители. Сигналом это послужило скорее для Марка. Он плавно разорвал поцелуй и несильно отстранился. Может, пытался говорить достаточно тихо, но Чуя прекрасно его слышал.       — Мы не одни.       Вот... вот именно. Наконец-то. Хоть до него дошло.       Чуя даже приблизительно не имеет представления, как выглядел со стороны. Осаму дёрнулся, резко отстраняясь. Побегал обеспокоенным взглядом по Марку, после бросил взгляд на Чую. Прочитать в этом взгляде эмоцию не удалось. Во всяком случае Осаму сказал, что скоро вернётся и улизнул. Направился в сторону корпуса — Чуя проводил его взглядом.       И наставил палец вслед, бегая глазами по оставшимся.       — То есть они сейчас... потом он... в ванную. Серьёзно. Серьёзно?       — Вот как он сказал, что вам позволено вести себя по-ребячески, так ничего и не изменилось, — пожала плечами Кейт. — Так что расслабься.       — А в чём проблема? — спросил Марк, подбирая бутылку обратно в руку.       — В чём проблема? — переспросил Чуя, не сводя с него глаз.       Марк кивнул, отпивая из бутылки.       — Нет-нет. Ни в чём. Никаких проблем.       — Всегда так реагируешь, когда у него появляется подружка? Ну, друг.       — А ты хочешь сказать, что у него появился друг?       — Не могу пока так уверенно утверждать за двоих, но...       Чуя фыркнул и поднял ладонь, требуя остановки. Лучше бы Марку сейчас просто заткнуться.       Чуя увёл взгляд в сторону и откинулся на спинку. На что этот парень вообще рассчитывает, если они с Дазаем не задержатся даже до логичного конца смены? Или Осаму бросит Чую, и уедет с Марком? Куда? Марк живёт в кампусе при колледже. Разве можно подселять туда себе кого-то? С другой стороны, Осаму достаточно умный парень, к тому же, его недавно проявившаяся способность вести переговоры... Он поступит туда же и будет жить в кампусе? Почему Чуя вообще мысленно распрощался с ним?! Кажется, Марк снова берёт на себя слишком много.       Чуя погряз в размышления достаточно плотно, чтобы не сразу осознать, как давно Кейт обращалась к нему. Когда же понимание наконец до него дошло, Кейт уже спрашивала разрешения сесть к нему на колени. Что Чуя позволил, слегка меняя положение для общего удобства.       Кейт сказала, что Чуя выглядит загруженным. Что было правдой, только он не знал, что это настолько заметно. Потому улыбнулся и попытался отмахнуться от «догадок».       Пиво холодное из-за былого нахождения в небольшой коробке — переносной холодильник, заполненный льдом. Прикосновение едва не ледяного стекла к открытой коже на бёдрах Кейт встретила удивлённым восклицанием. Чуя виновато посмотрел на неё; губы расплылись в улыбку. Отклонился в сторону, чтобы убрать бутылку на траву. И обвил девушку руками.       Нетрезвый взгляд с интересом изучал её лицо, и вроде некоторые былые переживания теряли вес.       Кейт сложила ладонь на плечо Накахары, но отвернулась для ответа Марку. Чуя только метнул в него короткий недовольный взгляд, и принялся ждать внимания.       Кейт смеялась, — Чуя пропустил их диалог мимо ушей, — прикрывая губы ладонью, когда повернулась обратно.       Чуя с широкой улыбкой смотрел в ответ. Плевать, что её так развеселило. Она красивая. Это факт очевидный, правда, не то чтобы Чуя уверен, что задумывался об этом ранее. Простота общения, эмоциональные перебивки от неосторожных слов, отсутствия натянутости и сложностей — всё это держало их рядом. Однако искр в перечислении не было.       — Ну-у, без одного игрока очередь сломалась.       — Правда? — Чуя удивлённо поднял брови. — Что же теперь делать?       — Есть один вариант...       — Мм?       — Типа... поменять очередность снова, — Кейт улыбнулась.       — Ого... — Чуя вернул эмоцию и ненавязчиво провёл ладонью по бедру.       — Угу-у. Так... Правда или действие?       Чуя планировал задержать бессмысленный — почти флиртующий — разговор ещё на какое-то время, пусть и уже понятно, к чему он клонился. Со стороны послышались шаги. Чуя едва смог отвести мысль о чрезмерно скором возвращении и выводы, отсюда следующие. Он сократил расстояние между лицами. Кейт поставила свободную ладонь ему на грудь и в тон подалась вперёд.       Они целовались. Не слишком страстно, не отдаваясь без остатка. Понять это можно было по тому, как Чуя приоткрыл глаза на звук. Перепроверил догадку — Осаму вернулся. Устраиваясь на стуле, Осаму смотрел на них. Правда, внимание было перетянуто Марком, которому нужно было ответить. Чую это не беспокоит — он вполне себе занят.       Ладонь медленной линией по её бедру. Алкоголь бежит по венам; губы едва не разжигают пожар прикосновениями. В секунду всё неважно.       С коротким осознанием реальности в груди глухо ноет. Её ладонь покидает почти болезненно стонущую область и перебирается на шею. Расстояние вот-вот сведётся к нулю. Чуя в момент целует жарко. С каждой секундой запал теряется в навязчивых мыслях неправильности. Самого себя оправдать всё сложнее даже опьянением.       Глаза предательски мечутся в сторону. Взгляд Дазая — привычно закрытая на замок книга. Читать Чуя не умеет — даже если бы Осаму позволил строкам отражаться.       Чем Чуя в настоящем лучше того Чуи, который совершает ошибки? Ничем. Всё стабильно. Осаму указывал на это; не имея представления о чужих чувствах. Которых нет. На кого бы не покосился взгляд.       Каша в голове до абсурда скоро разбивается на здравые выводы. Сложно, когда корить принимаются собственные мысли.       Чуя отстранился. Возможно, достаточно резко, пусть и пытался свести задуманное к ненавязчивости.       — Прости, — он улыбнулся. Отнюдь не грубо, но однозначно ладонями попросил слезть с него.       Так и вышло. Это не было слишком быстро, но Чуя просто из вежливости придержал её. Прочистил горло, смотря на костёр. Коротко взглянул на Дазая.       — Я говорил, что это не самая лучшая идея.       И на автомате поднялся. В голове кружили мысли, не следящие за передвижениями. Потому в сторону корпуса он двинулся по отложенной мышечной памяти. Возможно, слишком быстро. Взгляд ровно перед собой время от времени падал вниз. Сознания же в глазах не было.       — Не последний раз собираемся, — улыбнулся Осаму, обводя оставшихся взглядом. Поднялся, чтобы убрать две брошенные бутылки в отведённую им коробку. — Доброй ночи.       Он старался не замечать и — тем более — не анализировать взгляды, направленные вслед. Так вроде делать неправильно, однако начал это Чуя. Осаму? Просто повторил за ним. А уж если и говорить о тех, кто держится вместе, потому что иначе не получится, то и странного ничего в их поведении нет. Осаму и не предполагал, что у него так хорошо получится оправдывать себя.       Появившись в их совместной комнате, Осаму обнаружил Чую на кровати. Закрыл дверь на замок. Чуя залипал в телефон. Играл, судя по горизонтальности устройства. И по горизонтальности Накахары. Не удостоившего Дазая взглядом.       — Ты снова залез на кровать в кроссовках.       Чуя усмехнулся, продолжая смотреть в экран. Это вся реакция.       Осаму подобрался к своей тумбе. Надел очки. Так, он уверен, сможет заполучить наконец зрительное внимание. Вспоминая первую реакцию.       — Зачем тебе очки сейчас?       — Здесь темно, — ответил Осаму. Сел на чужую кровать.       Чуя отодвинул телефон в сторону, смотря сомневающимся взглядом:       — Хочешь сказать, они помогут тебе что-то увидеть при таком раскладе?       — Почему сбежал?       Игнор. Играть явно интереснее, чем отвечать на справедливый вопрос. Эмоции с лица Накахары испарились, будто он в принципе не умеет их использовать.       — Очень заметно, что Марк раздражает тебя.       — Ещё раз? — Чуя нахмурился, не отвлекаясь.       — Тебе не нравится Марк.       — Неправда.       — Со мной бесполезно спорить.       Чуя скосил взгляд. От Дазая не укрылся интерес, с которым он побегал по лицу. Правда, быстро вернулся к устройству.       — Послушай. Они... просто встретились нам на пути. Мы не задержимся. У нас с тобой нечто такое, что они не поймут. Нет смысла разводить драму или типа относиться ко всему происходящему серьёзно, как, знаешь, если бы мы учились в одном здании. Нихера подобного. Поэтому, говоря честно, на Марка мне плевать. Параллельно. Вообще.       — Сам себя в этом пытаешься убедить?       — Осаму... Отъебись.       — Независимо от того, что ты говоришь... мы таскаемся с тобой вместе уже достаточно времени, чтобы я понимал, когда ты врёшь.       Чуя вздохнул. Отодвинул телефон в сторону, держа его одной рукой, и уставился на Дазая. Осаму приподнял уголок губ. Он знает, что прав.       Чуя не был груб, — пусть это и здоровая рука — когда окольцевал запястье. Опустил ладонь Дазая на себя и смотрел с некоторым укором.       — Это — моя реакция на поцелуй с Кейт. Но если ты спросишь... она мне тоже параллельна.       Отвёл руку, оставив в воздухе. Жеста было достаточно, чтобы Осаму осознал эрекцию. Однако Чуя снова отключился от разговора. Как-бы имея в виду, что всё сказал.       Осаму побегал взглядом. Мимолётно обернулся на дверь, вспоминая, что точно закрыл её. И устроился на кровати более удобно; полностью развернулся к Чуе лицом, подгибая одну ногу под себя. Чуя приподнял бровь, но больше в ответ не смотрел.       Что же, он наверняка сделает это. Потому что задуманное Дазаем вряд ли получится игнорировать. Трудно быть уверенным в конкретной реакции, но взгляд вскоре поймать получится.       Осаму осторожничал. Подушечками пальцев провёл по джинсам, поднимаясь наверх. Глаза Накахары остановились на экране и раскрылись чуть шире. Вероятно, Осаму ожидал, что это будет более яркая эмоция. В любом случае он не получил сопротивления. Потому сжал член через джинсы.       И перехватил взгляд. Чуя смотрел недоумевающе, но не бросался в истерику. Вообще-то, на этом его реакции снова иссякли. Ни криков с оскорблениями, ни намечающейся драки.       Осаму задержался на ненавязчивые поглаживания, после расстегнул пуговицу. Молния разошлась самостоятельно. Осаму пальцем поднял футболку выше и не сводил глаз с Накахары. Голубые глаза метались по лицу.       — Что ты делаешь?       — Останови, если против. Отстану в ту же секунду.       Чуя вполне услышал это. Но не сказал ничего похожего ни на просьбу, ни на требование остановиться.       Осаму коснулся кожи тыльной стороной ладони. Бинт не доходит до низа живота.       — Почему руки такие холодные? — Чуя старался держать тон ровным. Пусть Осаму и чувствует, как живот вздымается от частого дыхания.       — Я ведь... — Осаму повёл головой, — умывался.       — А, — Чуя улыбнулся. — Так ты просто умылся?..       — Я вернулся достаточно быстро. Неужели ты подумал?..       Чуя тихо, коротко рассмеялся. Остатки улыбки медленно таяли. Он прикрыл глаза; губы дёрнулись с попыткой поймать немного воздуха. Осаму запустил руку под нижнее бельё и медленно поглаживал его.       Скоро осмелев, увереннее задвигал рукой. Пусть и не сильно ускоряясь. Чуя нахмурился и резко выдохнул. Осёкся, одной освободившейся рукой попытавшись спрятаться за ладонью.       Осаму продолжил уже из некоторого интереса. Едва справился с желанием отвести ладонь от лица. В этом не было необходимости. Чуя не спешно опустил телефон на подушку и использовал вторую освободившуюся руку для опоры.       Сел, поравнявшись с Дазаем, и заглянул в глаза.       — Зачем ты делаешь это?       — Помогаю тебе сбросить напряжение. По-дружески.       — Я спросил не что, а зачем.       — Потому что ты не останавливаешь.       — Так себе причина. Тебе-то это зачем?       — Да завали уже, — Осаму подался ближе. — Отвлекаешь.       Чуя попытался усмехнуться. Забегал глазами по лицу и укусил себя за нижнюю губу. Осаму не терял уверенности в движениях. Контролировал скорость, не слишком бросаясь в разгон. Запястье собиралось ныть от трения с тканью. Осаму же смотрел ровно в голубые глаза и старался не обращать внимания на некоторые трудности.       Тяжёлое дыхание совсем рядом возбуждало, как бы Осаму не стремился подавлять это. Чуя абсолютно точно сдерживал себя. Мимолётно облизнув губы, прикрыл глаза и мотнул головой. Будто бы да, происходящее сложно осознать. Но они пьяны.       Осаму свободной рукой поправил рыжую прядь, выбившуюся от неосторожного жеста головы. Чуя посмотрел на него, часто дыша. Сомкнул губы. Положил ладонь на бедро Дазая. Второй рукой спустил свою одежду ниже. Больше запястье не получало скованности и неприятного трения.       Осаму опустил голову спустя примерно секунду. Однако Чуя быстро поймал его лицо и вернул взгляд на себя. Провёл по щеке большим пальцем. С полуулыбкой мотнул головой — ничего интересного внизу нет.       — Отвернуться? — тихо усмехнулся Осаму.       — Нет, — выдохнул Чуя.       — Что мне тогда делать?       — На меня смотри.       — Как скажешь, Чуя.       Осаму почувствовал, как пальцы вжались в бедро. Чуя поджал губы и шумно выдохнул через нос. Осаму склонил голову набок и улыбнулся. Взгляд Накахары прилип к губам.       Чуя большим пальцем провёл по ним. Смотрел едва ли не завороженно. Его собственные губы приоткрылись в очередной нехватке кислорода.       Осаму думал не слишком долго прежде чем лизнуть бессовестный палец, изучающий его губы. Перехватил почти удивлённый взгляд. Чуя прерывисто выдохнул. И подался навстречу ласкающей его руке. Сократил расстояние. Не переставая водить взглядом линию от глаз к губам.       Осаму смотрел ровно в глаза. Не сопротивлялся, когда Чуя совсем неглубоко протолкнул палец в рот. Встретил языком. Принялся поглаживать круговыми движениями. Больше, правда, не получал зрительного контакта.       Сомкнув губы вокруг, разрешил продолжить погружение. Чуя всё же переспросил глазами. После толкнул палец дальше. Осаму принял это. Расслабил губы и вновь закружил языком.       Чуя закусил нижнюю губу. Осаму не видел, чтобы он моргал.       Уловив, как растерянность и неуверенность отступают, Осаму решился на смену темпа. Между делом слез с пальца, чтобы лизнуть подушечку. И погрузить палец обратно, плотно смыкая губы вокруг. Чуя закатил глаза. Ладонью с бедра поймал талию и сжал. Казалось, стремился быть ещё ближе. Когда ближе, похоже, уже некуда.       Всмотрелся в карие глаза. Забрал палец из плена. Поймал подбородок и дёрнулся вперёд.       Но резко остановился. Удивлённым взглядом упёрся в глаза снова.       Осаму подождал, но ничего не изменилось. Чуя просто смотрел.       — Целуй. Я не против.       — Не хочу.       — Не хочешь целоваться?       Чуя промолчал. Взгляд прилип к губам достаточно очевидно, чтобы поймать его на лжи. Осаму сдавленно усмехнулся.       И накрыл его губы своими. Получая мгновенный ответ.       Чуя отпустил подбородок — ладонь вжалась в плечо. Он шумно дышал через нос. Они целовались так, словно от интенсивности зависит возможность жить. Жарко, влажно. Достаточно, чтобы ловить и ловить Чую на лжи. Сейчас он не мог не быть искренним.       Пока запал держался на уровне, Чуя прекратил сжимать талию. Только чтобы проникнуть под футболку. Ладонь поскользила к груди. Осаму свободной рукой сжал плед, которым заправляется кровать. Запястье отозвалось ноющей болью.       Отзвуки поцелуя заполняли едва имеющееся пространство. Чуя мог, но не должен был возбудить. Во всяком случае не настолько сильно.       Отстранившись, Осаму снова попытался опустить взгляд. Чуя цыкнул и повторно предотвратил попытку, заставляя смотреть в глаза. Его частое дыхание сводило с ума. Взгляд ровно в глаза — добивал.       — Я знаю, что ты думал обо мне.       Чуя улыбнулся. Втянул воздух. Мотнул головой, попытался усмехнуться.       — Не понимаю, как мне вести себя с тобой.       — Мы можем поговорить об этом.       — Возможно. Когда-нибудь. А пока завали.       Удивительно. Разве было не наоборот? Осаму улыбнулся, однако остался без реверса эмоции. Чуя провёл носом по щеке и снова отвёл ладонь к плечу, шёпотом договаривая:       — И продолжай.       Осаму довёл Чую до оргазма — в какой-то момент Чуя приложил лоб к плечу Дазая, сильнее стискивая ткань футболки в кулаке.       После протяжного выдоха Чуе требовалось время на восстановление дыхания. Осаму не торопил. Успокаивал каждый послеоргазменный прилив коротким «тише». Чуя не поднимал взгляд. О реакции после повторного осознания остаётся только догадываться. Если брать в расчёт количество удивления в процессе.       Чуя отвёл от себя руку Дазая за запястье. Тогда Осаму основательно отстал и посторонился. Чуе пришлось выпрямиться.       Несколько секунд он сверлил Дазая взглядом. После выругался и рассмеялся.       — Возможно, ты немного опоздал с употреблением этого слова.       Чуя зажмурился — от смеха — и спрятался в изгиб локтя. Отсмеявшись, выдохнул и поправил волосы. Просканировал Дазая и принялся одеваться — как пойдёт, всё равно теперь шагать в душ.       — Какой ты... — он задумчиво промычал. — Дружелюбный.       Теперь очередь Дазая веселиться. Ровно до момента, когда нужно бы уже найти какую-нибудь салфетку. Обратившись с этим к Чуе, Осаму убедился, что не справился бы с задачей самостоятельно. Отдал Чуе его рюкзак. Вытирать ладонь решил по пути к своей кровати. Чтобы побыстрее сбежать и не выдавать себя. В душ теперь нужно обоим, пусть и по разным причинам.       Едва ли обыденно, что Дазай почувствовал возбуждение. Для этого ему нужно было поприставать к Чуе. И тот его не оттолкнул. Но это уже далеко не первый вопрос.       Ритм жизни не сводился к подобному, насколько бы потребность не считалась естественной. К концу дня бывало руки протестовали против ручки, которой нужно было решать домашку. Осаму использовал простой карандаш: он вроде как легче.       Дело, конечно, не только в немыслимой усталости, приобретённой вполне нарочно. Когда мыслительный процесс состоит из блоков, речи о минимальном расслаблении не идёт. А уже оттуда блоки накладываются друг на друга.       Осаму убрал очки в футляр. Отвлёкся на логичные выводы, забрав сменную одежду.       — Так тупо.       Голос Накахары за спиной. Оборачиваться Осаму не стал. Нахмурился и переспросил:       — Ты о чём?       — Ну, типа... я целовался с одним человеком, а в итоге... Странно. Очень странно.       — Да брось, — Осаму усмехнулся. — Это как... перехваченная бандероль.       Чуя рассмеялся. После прочистил горло и набрал воздуха. Сбросил. Собрался что-то сказать, но не торопился.       — Не совсем.       — Почему?       — У посылок есть отправитель и получатель. Путь обозначенный. От начала до конечной точки.       Осаму свёл брови к переносице и обернулся. Чуя держал телефон, но ответил взглядом, тише договаривая:       — А мы с тобой кто? — неопределённо пожал плечами. — Куда идём вообще?       Чуя опустил взгляд на экран. Осаму глазами упёрся в окно.       Даже у посылок есть обозначенный путь. А они?..