The Poet and the Muse

Встретиться они должны были в одиннадцать вечера. Место Наруми выбрал несколько странное, но Кикору и не ждала от него банальностей в этот раз. Почему-то была уверена, что вечер будет отличаться от прочих. Подспудное чувство беспокойства, что завладело ею сегодня, подсказывало — всё не просто так. Нет, на краткий миг закрались подозрения, что Гэн снова поведёт её в кино на что-нибудь зрелищное. Будто им этого в жизни мало. Но короткое сообщение: «в одиннадцать на подземке. возьми куртку» их развеяло. Если бы капитан, а точнее, сейчас он был просто Гэн, задумал нечто подобное, не стал бы брать служебную машину. Это было уже не первое их свидание, и Кикору даже успела немного привыкнуть считать капитана и не капитаном вовсе. Само собой, она прекрасно понимала, чем подобное может обернуться, но успешно убеждала себя в том, что она взрослая и умная. Что умеет отделять работу от личной жизни. Главное, повторять это себе почаще. В первый раз, когда ретята просто гуляли, держась за руки, Кикору со всей ясностью поняла, что совершенно не готова к быстрому развитию событий. Отсутствие какого-либо практического опыта при хорошем знании теории разбивает это знание в пух и прах. Когда Наруми касался её печа или прости брал за руку, по телу пробегал тёплый трепет. Но стремился он вовсе не туда, куда рассчитывала смелая и решительная Кикору. Влажными порой становились глаза, а не то, что должно было. Кикору нервно кусала губу и совершенно не слушала то, о чём говорил Гэн. — Ну, и вот. Я к нему бегу, и что вижу?.. Кикору, если ты согласна, что слоны вкусные – просто кивни. — Ага, — послушно согласилась девушка, кивая головой. — Я с тобой в зоопарк не пойду. Ты там всех слонов перекусаешь. — Что? — девушка перевела на него немного расфокусированный взгляд. — Ты меня не слушаешь, — с лёгким укором констатировал Наруми. — Прости, я сегодня немного рассеянная. — Вижу, — Наруми остановился и развернул её к себе. — В чём дело? — Гэн, помнишь, в кабинете... Это быстро слишком. Не подумай, что я не хочу, просто... Наруми закатит глаза и фыркнул. Снова пошёл вперёд, а так как ладонь Шиномии была в его, пришлось последовать примеру. Чувствовать себя козлёнком на верёвочке было не слишком приятно. На этот раз остановилась уже она, вынуждая спутника тоже затормозить. — Прекрати. — Что? — Это! Я с тобой поговорит пытаюсь! — А до этого мы что делали? — Я о серьёзном говорю! — Я тоже! Между прочим, я тебе про важный бой рассказываю, — Наруми нравилось смотреть на то, как она хмурит брови. Зелёные глаза гневно сверкали, напоминая о том, какой их обладательница может быть на поле боя. Пока не косячит, конечно. — Мы договаривались не говорить о работе, — напомнила Кикору. — И оба понимали, что это заранее правальная идея. Ладно, о чём ты таком важном хотела поговорить, что мы застыли посреди улицы и всем мешаем? Кикору ненадолго опустила глаза, но заставила себя вернуть взгляд на место. То есть на кончик носа Наруми. — Давай пока просто погуляем, ладно? Мне хочется тебя поцеловать. Но пока это всё. Эй, прекрати глаза закатывать! — Буду закатывать. Я не понял, ты меня кем считаешь? Так и обидеться можно. — В смысле? — В коромысле! — Гэн приобнял её за талию и мягко подтолкнул подальше от проезжей части вглубь тротуара. Девушка быстро сделала назад несколько шагов. — Ты думала, я тебя прям сегодня в постель потащу? Кикору смутилась. Именно так она, почему-то, и думала. Признаваться в этом по доброй воле, разумеется, не собиралась. — Дурочка ты, что ли? — притворно рассредился Наруми. — Напоминаю, что это ты на меня напрыгнула в прошлый раз. А я, может, джентльмен! — Может? — нервно хищикнула Шиномия. Молодой человек шангул чуть ближе. Теперь между ними практически не осталось расстояния и стремительно таял кислород. Он заправил за девичье ухо выбившуюся прядь и наклонился, невесомо касаясь раскрытых губ. Кикору почувствовала облегчение и уже привстала на носочки, чтобы углубиться поцелуй, но Наруми отстранился, снова позволяя девушке дышать. — Пошли дальше, надоело тут торчать. Врать не стану, — продолжил он, засовывая руки в карманы, — будь на твоём месте другая девушка, я бы предложил ей завершить этот вечер весьма приятно, но на твоём месте ты. Не знаю, как вести себя с тобой правильно. Поэтому буду вести как привык. Будем считать это тренировкой. Начнём с чего-нибудь лайтового, а потом увеличим сложность, идёт? — Идёт, — девушка ловко нырнула своей ладонью под его, сама сплетая пальцы. — Для меня всё это, так сказать, тоже нечто новое. В моём случае серьёзные отношения, — он сделал в воздухе кавычки пальцами, — что-то из области фантастики. Нет у меня на это времени. Обычно я ограничиваюсь менее затратными мероприятиями. Чур никакого осуждения, — предупредил он, чуть подталкивая Кикору бедром. Она улыбнулась, ради чего всё и затеивалось. — Насколько помню, для тебя свободное время – тоже зверь редкий. Потому я и подумал, что у нас может что-то получиться. Ты привлекательна, я чертовски привлекателен, — он взглянул на часы на экране смартфона. — У нас осталось минут двадцать, будем ещё целоваться или уже по домам? — Будем, — кивнула Кикору. А сегодня Гэн, а точнее, капитан, был весь день занят. Нет, Кикору специально не интересовалась, просто все вокруг живо обсуждали дальнейшие планы и перспективы столкновения с девятым. А из этих обсуждений вытекали предположения о том, какую пакость готовит командование, в которое входил капитан первого дивизиона, чтобы дать людям преимущество перед монстром. Одна из офицеров, чьего имени Кикору не помнила, так и сказала - «пакость». — Наруми-сан наверняка что-то задумал. Слишком уж вид имеет загадочный. — А ты прям разглядывала? — криво усмехнулся высокий парень, не отрывая внимательных глаз от доски. Выставил на неё белый камешек и перевёл взгляд на противника. — А если и да, что с того? — ничуть не смутилась девушка. Она в го не играла, просто лениво наблюдала за игрой товарищей. — Ничего, Канагава. Просто завидую. — Чему? — Самооценке твоей. Неужели думаешь, что он тебя в ответ поразглядывает? Хотя я бы, конечно, поразглядывал, — он недвусмысленно поиграл бровями. — Ой, да иди ты. Пошляк. Я ж не о том. Не просто так он к нам девчонку взял и с дружком её чешуйчатым возится. Вот и сейчас невесть где пропадает. Пахнет чем-то интересным. Они замолчали и почти синхронно уставились на Кикору. Она ещё не успела привыкнуть к манере общения в первом дивизионе. И вовсе не была в восторге оттого, что её при ней же обсуждают в третьем лице. Но она была новенькой, поэтому оставалось только выдержать их взгляды, не подавая вида. — А ты что скажешь, Шиномия-сан? — вдруг обратился к ней второй участник партии в го. Из присутствующих он нравился ей, пожалуй, больше всех. Спокойный, говорит мало, смеётся негромко, в отношении неё ни бестактности, ни излишнего любопытства не проявляет. — О чём? — не поняла Кикору. — О том, что задумал капитан. Ты с ним довольно много времени проводишь — тренировки, модернизация костюма... Почему он ни во что нас не посвящает? Шиномия цокнула языком, придавая голосу небрежности. — Вам не говорит, а мне вдруг скажет? — она скептически искривила губы. — Он со мной не больно-то разговаривает. Костюм я просто меряю и тестирую, здесь со мной никто советоваться не станет, а самое частое, что я от капитана слышу — «плохо, ещё раз». Ребята рассмеялась, признавая её правоту. Они прекрасно знали характер капитана и решили на девочку больше не наседать. Разумеется, про костюм она лукавила. С ней и советовались, и считались, и предложения слушали, но зачем сейчас об этом говорить? Кикору тихонько выдохнула. Последнее, что ей хотелось бы обсуждать — отношения с капитаном. Девушка не без серьёзных оснований опасалась того, что кто-то в дивизионе узнает, что они несколько выходят за рамки деловых или служебных. В последнее время она частенько представляла лица друзей, случайно узнавших, что они вместе. Их осуждающие взгляды и колкие слова, которых ещё даже не случилось, постоянно вертелась в голове. Что уж говорить о возможной реакции новых сослуживцев?.. И сейчас, стоило им завести разговор о капитане и его планах, Кикору беспокойно заёрзала в кресле в гостиной, в которое забралась почитать. Так как Наруми в последнее время и правда был где-то не здесь, его ученица по большей части была предоставлена сама себе. Она старалась жить по чёткому распорядку и сейчас как раз настало время для подготовки к семинару по истории. Приближался август, конец триместра, а «хвостов» накопилось как у матёрой кицунэ. Война войной, а школу заканчивать придётся. Это, к слову, было даже немного обидно. Учиться оставалось меньше двух лет, и Аширо-сан сквозь пальцы смотрела на то, что её подопечная пропускает занятия и появляется только на важных контрольных. Учителя тоже понимали, что офицеру Шиномии не до высиживания в аудитории академических часов. Да, она занималась и готовилась к тем самым контрольным, но в приоритете были тренировки и вылазки на задания. После смерти отца некому стало капать ей на мозги важностью учёбы. Будь он жив, конечно, ни о каких прогулах не шло бы и речи, но сейчас было куда важнее избавить Японию от чудовища. Шиномия думала, что некому. Наруми был иного мнения. С неделю назад он вызвал её к себе. Но за дверью кабинета ожидало совсем не то, к чему девушка привыкла. Обычно они по вечерам болтали обо всякой ерунде, рассказывали друг другу, как прошёл день или обсуждали следующий поход куда-нибудь. — Ты почему прогуливаешь? — спросил Наруми без предисловий. — Что прогуливаю? — Занятия. — А ты откуда?.. — Я первый спросил, — мрачно перебил Наруми. — Потому что могу, — улыбнулась Кикору. Но попытка обернуть всё в шутку не прокатила. — Ты на астрономии вообще не появляешься. Считаешь, это нормально? — Да зачем мне эта астрономия дурацкая? — она плюхнулась в кресло, скрещивая на груди руки, как обиженный ребёнок. — Затем, чтобы поумнеть. — Я и так умная! — Сомнительное заявление. Умные прогуливают уроки так, чтобы это в глаза не бросалось, а у тебя на месте аттестации по предмету красивые 0 баллов. — Да наберу я проходной балл, что ты вдруг взялся меня воспитывать? Ты мне не отец и даже не старший брат! Наруми был убийственно серьёзен. В таком настроении он был даже пугающим, так как означать это могло только одно – отвертеться не получится. — Старших братьев у тебя никогда и не было, а отец твой... Если бы не он, из меня бы мало что путного получилось. Считай, отдаю ему долг. — Ага, как всегда за мой счёт! — Это как понимать? — Да понимай, как хочешь! — Шиномия не на шутку обозлилась. Да кто он такой, чтобы лезть в её дела? Это не касается ни службы, ни их личных взаимоотношений. Так какое право имеет? — Папа был вечно занят чем угодно, кроме собственной дочери! Иногда он был тебе большим отцом, чем мне! Не приплетай его сюда. Со своими долгами я разберусь сама. Она проглотила горькую слюну осознавая, что произнесла вслух то, о чём раньше боялась даже думать. У Кикору были учителя, няни, репетиторы. Она была прилежной и старательной ученицей, которая всегда получала только высшием балы. Но вовсе не потому, что так уж этого хотела. На самом деле, больше она хотела порадовать отца. Но он воспринимал все успехи дочери как должное, даже не считая нужным её хвалить. А потом добиваться высшего результата просто вошло в привычку. Исао проводил много времени с одним талантливым подростком, но это была вовсе не Кикору. Сначала она злилась на отца, потом на Наруми. Потом злиться надоело. Она убедила себя, как делала часто, что это всё неважно и ей всё равно. Но когда отца не стало, очень захотелось просто взять и перестать пытаться оправдывать его ожидания. Вот она и перестала. А этот гад, укравший её папу, теперь имеет наглость её паучать. Иронично. — Я лучшая, всегда и во всём. Можно я хоть проклятую астрономию завалю спокойно? — намного тише и куда менее эмоционально проговорила девушка. — Нельзя. Злись на меня сколько хочешь. Можешь даже побить. Если получится, конечно. Отца я тебе заменять не собираюсь, на роль брата не претендую. Инцест – штука противная. Ты прекратишь прогуливать уроки, прикрываясь службой, или я тебя от неё отстраню. Ясно? — Так точно, — сквозь зубы процедила Кикору. — Могу идти? — Нет, — он обошёл стол и присел на него, вытягивая длинные ноги. Посмотрел на собеседницу испытующе. — Не надоело? — Что именно? — всё ещё злобно осведомилась она. — Ревновать отца ко мне. Я благодарен Шиномии-сэнсэю за всё, что он для меня сделал. И понимаю, что во многом это было сделано в ущерб тебе. Нам давно пора было серьёзно поговорить. Я был немногим старше, чем ты сейчас, когда поступил в Силы Обороны. Я не просил особого отношения, но получил его. Может, во многом поэтому так хочу, чтобы у тебя получилось то, что больше ни у кого не получится. Ну, может, ещё у меня. Отца тебе заменять не буду, но попробую дать то, что он не успел. Подходит тебе такой вариант? Перестанешь меня взглядом сверлись? — Подумаю, над твоим предложением. — Вот и славно, — его голос утратил пугающие интонации. — Подумай ещё вот над чем. Не уверен, что у нас есть больше недели. Аналитики и разведка усвоили урок, больше кайдзю номер девять нас врасплох не застанет. Ты нужна мне в полной готовности. Если есть вопросы или предложения по костюму, сейчас самое время их озвучить. Тогда они плавно ушли от скользкий темы, как всегда прикрывшись работой. Кикору не соврала – она и правда думала о том, что сказал Гэн. О, нет, разумеется это было никакое не предложение. Он поставил её перед фактом, и здесь нужно было выбрать из двух вариантов: оставить детскую обиду, которую не так-то просто пережить, без изменений, или попытаться понять, почему отец поступал так, как поступал. Словом, одно другого хуже. Но думать она об этом решила в фоновом режиме, важнее попытаться запомнить хоть что-то, прочитанное в учебнике. В одиннадцать на подземке она была совершенно одна. Среди одинаковых чёрных автомобилей с похожими номерными знаками Кикору чувствовала себя неуютно. Тусклый холодный свет уверенности не добавлял, и девушка переминалась с ноги на ногу, сжимая в руках ветровку. Ночи были тёплыми. Зачем в плюс двадцать шесть ей могла понадобиться куртка, идей не было, но раз Гэн сказал, пришлось взять. Подозревая, что обувь тоже понадобится удобная, она обулась в кроссовки. «Пора начать носить с собой ещё и табуретку» - недовольно подумала она. – «Надо же быть таким длиннющим». Эту странную мысль девушка додумать не успела, рядом резко затормозил автомобиль. А это значило, что за рулём был сам Наруми. Ни один штатный водитель себе такого не позволял. Кикору нервно сглотнула. Водил он так, что к ремню безопасности пригодился бы ещё один. А лучше парочка. — Запрыгивай, — скомандовал он, приоткрывая окно. Когда Кикору устроилась на переднем сиденье и проверила надёжность крепления ремня безопасности, Гэн недовольно проворчал: — Я буду паинькой, обещаю. Нам ехать минут сорок, если с черепашьей скоростью. Уверена, что хочешь потратить такую кучу времени только на дорогу? — Вполне уверена, — не выдать волнения не получилось. Гэн вздохнул, но больше ничего не сказал. Нарочито медленно выползая на поверхность, Наруми настраивал навигатор, стремительно вбивая в него адрес. Кикору с любопытством вытянула шею, но тут же была щёлкнута по носу и обиженно надулась. — Не порти сюрприз. — Да не люблю я сюрпризы, когда ты уже запомнишь?! — А я запомнил, просто проигнорировал. Какое-то время ехали молча. Первой тишину нарушила Кикору, которой довольно быстро надоело разглядывать городской пейзаж: — Зачем мне куртка? — Чтобы не замёрзнуть. У тебя как с логикой? — А это что? — она кивнула на заднее сиденье, на котором покоился какой-то с виду плюшевый свёрток. — Сюрприз, — улыбнулся Гэн, с удовольствием наблюдая, как по лицу собеседницы пробегает сердитая тень. — Не хмурь свои прекрасные брови, вот увидишь, будет весело. — У нас с тобой разное представление о веселье! — Это почему? — Потому, что для тебя весело – это ломануться в самую гущу боя, где кайдзю побольше и посильнее, а для меня… — И для тебя тоже. Кого ты обмануть пытаешься, малявка? — Мы что, едем с кем-то сражаться? — не поверила Кикору. — Можно и так сказать. Сражаться будем с твоим невежеством. Ну, и заодно с моей усталостью. Не представляешь, через что я сейчас прохожу. Пропустив мимо ушей первую часть фразы, Шиномия уцепилась за вторую, тая беспокойство во взгляде. — Что случилось? Наруми молча побарабанил пальцами по рулю. Как и обещал, вёл он аккуратнее обычного, что тоже немало настораживало. — Гэн! — Не шуми, ничего не случилось. Я думаю, стоит ли тебе рассказывать. Девушка ты мне сейчас или подчинённая. Надоело это, если честно. Давай тебя обратно в третий дивизион переведём, а? Ай, больно же! Что за привычка бить людей! Кикору ещё раз с чувством ударила его по плечу, наслаждаясь такой возможностью. Конечно, если бы Наруми не хотел быть побитым, он бы ей не позволил, но зачем об этом лишний раз задумываться, когда можно просто наконец-то хорошенько его стукнуть? — Помнишь, когда бумаги подписывали на твой перевод, я опоздал немножко? — Немножко? На двадцать четыре минуты! — Какая точность, ты подумай, — восхитился капитан. — Я опоздал поменьше, пришлось обсудить кое-что с Хошиной. Лицо его приняло такое выражение, что Кикору испытала нечто вроде испанского стыда. Ну, что за детский сад, в самом деле? Взрослые же люди, командный состав… — Капитан, вы здесь? — ничуть не удивился замком Хошина. — А что не заходите? Смелости набираетесь? — Смелости у меня на нас обоих хватит. У кого-то же она должна быть, как считаешь? – Наруми смерил собеседника холодным взглядом. Укол был не по адресу, они оба это понимали. — У меня разговор есть. К тебе. — Снова будете убеждать меня в том, что совсем-совсем не интересуетесь моими новичками? Простите, но зря время потратите. — Ни в чём я тебя убеждать не собираюсь. А хочу предложить сделку, выгодную нам обоим. Соширо сощурил и без того узкие глаза. Его кошачьи зрачки вцепились в капитана так, что это ощущалось почти физически. — Слушаю очень внимательно, — тихо процедил он, подальше отходя от двери кабинета капитана Аширо. — Тут твой не в меру ретивый подчинённый подкинул интересную идею. Если при новой атаке кайдзю будет так же много, как при предыдущей, стоило бы учиться на собственных ошибках и работать более слаженно. Чтобы победить нашего главгада, нужен план. — Он у вас есть? — Да, но нам придётся объединиться. Мне, тебе и Хибино. Хошина нервно дёрнул уголком рта. — Вы хорошо себя чувствуете? Головой не ударялись? — спросил он намеренно осторожно. Наруми раздражённо сунул руки в карманы, чтобы не отвесить подзатыльник этому шутнику. — Я тебя уговаривать не стану. Не хочешь, не надо. Тогда просто отдайте мне Шиномию-чан и я пойду. Мне здесь совсем не нравится. — Ладно-ладно, я понял. Вы серьёзно. Тогда почему мы оставляем за скобками капитана Аширо? — Не оставляем. Для наших девочек тоже будет важное задание, но об этом потом. Ты же хочешь их защитить, правда? Хошина поджал тонкие губы так, что они превратились в прямую линию. Никому не позволено говорить о его капитане нечто подобное. — Во-первых, капитан Аширо никакая вам не «девочка», во-вторых, в защите она уж точно не нуждается. И давайте сразу это обозначим, чтобы конфликт между нами не превратился во что-то более серьёзное. Наруми довольно осклабился. Этого коротышку так легко вывести на эмоции, это даже мило. Подражая тону собеседника, он так же скрестил руки на груди и произнёс: — Во-первых, мне-то она не девочка, конечно, но по твоей плоской мордашке и слепому всё видно, во-вторых, защитить я хочу не столько её, сколько Кикору, а Мина просто под руку попалась. Ну, и в-третьих, между нами нет конфликта, не знаю уж, что ты там себе навоображал. Так что, план выслушаешь или я пошёл? Соширо моментально взял себя в руки, мысленно отругав за то, что повёлся на откровенную провокацию. — Слушаю очень внимательно, — повторил он. Разумеется, Гэн рассказал Кикору не всё из того, что всплыло в памяти, но теперь девчонка была в курсе того, где он пропадал. Большую часть времени просиживал штаны в кабинете на базе третьего дивизиона, передвигал по карте фигурки и старался не убить дотошного и местами чересчур щепетильного «напарника». Кафка, к общей радости, вёл себя образцово. В полемику не вступал, говорил по делу и, в отличие от своего командира, не излучал недоверие всем своим видом. Сделать предстояло много. Вариантов развития событий было столько, что всей жизни не хватит предусмотреть их все. Но были и позитивные моменты. Теперь Наруми знал, на что способен замком третьего дивизиона и в костюме, и без. Пришлось, правда, и свои трюки показать, чтобы в самый неподходящий момент никто не растерялся. — Словом, больше эта тварь нас тёпленькими не возьмёт. Кикору некоторое время молчала, обдумывая новую информацию. Потом медленно спросила: — А где в этом плане я? Наруми беззаботно пожал плечами: — Известно где. За моей спиной. Закрой рот, я сейчас с тобой не как с девушкой разговариваю, а как с офицером. Диспозицию объясню на месте. Не сверкай глазами, в бою ты участвовать будешь прямо и непосредственно, просто чуть иначе, чем обычно. И сейчас мы это больше обсуждать не будем. Лучше найди что послушать. Только очень прошу, не этот твой тяжеляк. Пожалей мои уши. Минуту через пятнадцать Кикору начала понимать, что неплохо было бы и первую часть брошенной Гэном фразы воспринять серьёзно. Купол Национальной обсерватории, показавшийся из-за деревьев, красноречиво сообщал о том, что завалить астрономию капитан ей всё-таки не позволит. Парковка была совершенно пустой, что наводило не мысли, что Гэн не удосужился поинтересоваться графиком работы места, в которое решил отправиться, но человеческая фигура у дверей, помахавшая им, как только ребята вышли из машины, говорила об обратном. — Добрый вечер, Наруми-кун. Кто ваша очаровательная спутница? — спросила немолодая пухленькая женщина с добрым лицом. — Это Шиномия, моя… Ты мне сейчас кто, ученица, подчинённая или девушка? — озадаченно поинтересовался он, явно обращаясь к самому себе. Сотрудница обсерватории попыталась спрятать улыбку в кулак, прокашлявшись. — Добро пожаловать, Шиномия-чан. Раньше Наруми-кун к нам гостей не приглашал. Наверно, вы ему всё-таки девушка. Уши Кикору горели так, что пульсация крови отчётливо ощущалась. — Ты специально, да? — прошипела она, когда женщина ушла вперёд, ведя их за собой. — Конечно, — сразу согласился Наруми. — Напоминаю, я приехал сюда отдыхать. Помогай мне снять стресс. Шиномия насупилась и отобрала ладонь, которой нахал уже успел завладеть. До просторного зала с огромной трубой телескопа добрались быстро. Смотрительница оставила Наруми ключи и попросила не забыть закрыть купол, когда они будут уходить. Кикору восторженно наблюдала за тем, как Гэн нажимает на какие-то кнопки. Он явно знал, что делает, да и бывал здесь неоднократно. Девушка понятия не имела об этой стороне его жизни. Если разобраться,  она вообще плохо знала его за пределами базы или тренировочной площадки, и теперь была благодарна за то, что он сделал этот дурацкий, раздражающий сюрприз. Наруми, который всё это время держал под мышкой плюшевый свёрток, наконец его положил и сообщил: — Если хочешь увидеть нечто новое и интересное, советую располагаться. Процесс это, конечно, не очень быстрый, но лучше ничего не упускать. Шиномия послушно развернула свёрток, который оказался большим и действительно плюшевым одеялом, и осторожно примостилась на краешке, скрещивая ноги. Наруми нажал ещё на какую-то кнопку, и помещение наполнилось приглушённым низким металлическим гулом, а потолок начал медленно раскрываться, представляя глазам звёздное небо, казавшееся сейчас очень ярким. Гэн опустился рядом, бесцеремонно притягивая девушку к себе. — Да не так, двигайся ближе. Когда она спиной упёрлась ему в грудь, голова сама, без участия хозяйки, откинулась назад, приземляясь в ложбинку между плечом и ключицей. Купол обсерватории за несколько минут раскрылся настолько, что можно было поверить, что ты и правда сидишь где-то далеко за городом под летним небом. — Нравится? — тихий голос, рождаясь где-то в глубине груди Гэна, резонировал и вызывал непонятное чувство полного спокойствия. Больше не хотелось злиться на то, что он её поучает, что строит какие-то там планы без её участия, что ведётся себя порой совершенно беспардонно. — Нравится, — искренне выдохнула Кикору. — Почему звёзды такие большие? В этом куполе увеличительное стекло? Задорный смех не был обидным, хотя смеялись явно над ней. — Нет, глупая. Просто в городе слишком много светового шума, поэтому звёзды кажутся крошечными точками. — «Световой шум» звучит как название панк-рок группы, — хихикнула Кикору. — Ещё можно сказать «световое загрязнение», — менторским тоном сообщил Гэн. — Но мне это словосочинение не нравится. — Не знала, что ты такой романтик, — она попыталась скрыть смущение от его близости и собственной впечатлительности за шуткой. — Так всё-таки, куртка мне зачем? — Чтобы не замёрзнуть, я же говорил. Назад мы поедем поздно. Он аккуратно отстранил её от себя и поднялся. Галантно протянул руку. Всё-таки сейчас она была его девушкой. — Иди сюда, — он помог настроить высоту раструба телескопа так, чтобы в него можно было заглянуть. — Видишь, большой треугольник в небе? У него одна сторона чуть длиннее остальных. Кикору кивнула. — Эти три больших ярких звезды – Вега, Денеб и Альтаир. Их лучше всего видно как раз летом. Красиво, правда? Мы, земляне, единственные, кто видит этот треугольник. — Это как? — Кикору чувствовала себя школьницей на экскурсии. По большому счёту, примерно так оно и было. — Эти звёзды очень далеко друг от друга и образуют такую форму только для нас. Даже с околоземной орбиты ты уже не сможешь их найти именно в таком виде. — Уверена, что этого не будет на экзамене по астрономии, — скептически заметила девушка, но от разглядывания неба отрываться не сбиралась. — Сейчас этот телескоп направлен так потому, что в июле над нами пролетает много интересного именно в этом секторе. Но, думаю, пока не буду тебя этим утомлять. Насмотрелась? Шиномия не насмотрелась, но его ладони на талии тоже были ничуть не менее интересными. И уж точно ближе звёзд. Она спустилась с подножки и развернулась так, чтобы видеть лицо Гэна. Вид у него был такой, будто он лично специально для неё приколотил к небу миллиарды светящихся точек. — Красиво и романтично, — заметила она, без капли стеснения прижимаясь к нему. — Ну, как ты теперь относишься к сюрпризам? — Всё так же скверно, — она рассмеялась, выскальзывая из объятий. Растянулась на одеяле, укладывая одну ногу на другую. Наруми опустился рядом, опираясь на локоть. Он медленно и осторожно, давая девушке понять, что именно делает, коснулся губами щеки, затем потянулся к губам. Она с готовностью раскрыла свои, не целуя сама, но позволяя целовать. Ему это нравилось. Нет, сама Кикору, конечно, предпочитала принимать в процессе активное участие, но начиналось всё всегда именно так. Робко отвечать девушка начала, когда длинные пальцы вплелись в волосы. Наруми навис над ней, обволакивая смесью страсти и заботы. Постепенно глубокий поцелуй превратился в более поверхностный, а затем влажные губы переместились ниже. Кикору откинула голову, позволяя ему ласкать шею и прикусывать мочки ушей. Ладонь скользнула по её талии к спине, забираясь под футболку. Гэну чертовски нравилось слушать её учащённое дыхание и тихие полустоны. Он чуть сильнее прикусил тонкую кожу и девушка вздрогнула, но тут же расслабилась. — Прости. Больно? — Нет, продолжай. Она шепнула это так, что у Гэна дыхание перехватило. Он приподнялся, стаскивая с себя футболку. Кикору прошлась пальчиками по шрамам на его плечах, убегая к самому длинном, что начинался под левой лопаткой и тянулася к правому бедру. Так далеко они уже раньше заходили, и Кикору одновременно пугали и будоражили эти отметины. Наруми спустился ниже, приподнимая край её майки, мягко поцеловал пупок и замер, ожидая реакции. Девушка прикусила губу, глядя на него сверху вниз. Ткань её одежды поползла выше, обнажая кожу. Да, он уже трогал её грудь раньше, но не так. — Можем остановиться, — мурлыкнул Гэн, зарываясь носом между её грудями. Он коснулся одной языком, накрывая вторую горячей ладонью. Ответом было неразборчивое «м-м-м», и язык переместился выше, обводя сосок, тут же твердеющий от прикосновения. Гэн затянул его в рот и Кикору выгнулась, позволяя второй его руке удобнее лечь между её лопаток. Девушка развела колени, и он устроился между ними, чувствуя трепет, который пробежал по гибкому телу. — Мне прекратить? — Тебе замолчать! Наруми улыбнулся, возвращаясь к прежнему занятию, на этот раз целуя вторую грудь. Было возбуждение и нетерпение, к которому неприятной вязкой нотой примешивался страх. Они договорились не торопиться, но сейчас Кикору не чувствовала, что торопится. Сейчас она чувствовала, что всё делает правильно. Гэн снова спустился ниже, избавляя её от шорт. Щёки заливал жар, собственное тело сейчас ощущалось незнакомым. Одно дело, когда сама раздеваешься, и совсем другое, когда кто-то, кто так сильно нравится. Одно дело, когда ласкаешь себя сама, и совсем другое... — Гэн, — выдовила Кикору. — Да-а? — протянул он. — Можно... Можно я сама? — Что сама? — Сниму... Ну, бельё... — А мне ты уже не доверяешь? — Не в этом дело, просто... Не смейся! Я стесняюсь! — Не смеюсь, — заверил он, улыбаясь. — Если тебе так комфортнее, кто я такой, чтобы отказывать леди в маленькой просьбе? — А будешь издеваться... — начала она, но тут же осеклась, увидев в его глазах нежность, смешанную с желанием. Всё ещё чувствуя себя ужасно неловко, быстро стянула трусы и заставила себя не зажмуриться. Никто из мужчин раньше не видел её обнажённой. Расслабиться не получалось, не смотря на то, что она старалась изо всех сил. — Нет, так дело не пойдёт, — серьёзно сообщил Наруми. — Закрой глаза. — Зачем? — Что, правда не доверяешь? — он успокаивающе провёл ладонью по её волосам и коротко поцеловал. — Доверяю. — Тогда закрой. Кикору осторожно прикрыла веки. Как ни странно, стало менее неловко. Она почувствовала, как от ключицы вниз спустились ласковые прикосновения пальцев, которым вторили губы. Он покрывал поцелуями её тело медленно, помогая расслабить мышцы. Снова замер немного выше пупка, а потом осторожно коснулся чуть согнутого колена, сгибая сильнее. Следующий поцелуй пришёлся ниже, и Кикору тихо ахнула. Она понимала, что он собирается делать, и даже не думала останавливать. Обе ладони легли на её бёдра. Глаза девушка по-прежнему держала закрытыми, стараясь ни о чём не думать. Когда обжигающий язык коснулся её нежной кожи, Кикору резко задержала дыхание, и задышала снова только когда движение повторилось. Увереннее, дольше. Это было совсем не то, что привыкла чувствовать Кикору. Она знала, что и как ей нравится, но ощущения были иными. Движения не были настойчивыми или властными, но вместе с тем оставались уверенными. Гэн действительно хотел доставить ей удовольствие, внимательно наблюдая за реакциями на прикосновения. Он осторожно, но остро ощутимо скользил губами и языком, постепенно распаляя их обоих. Девушка под ним начала тихо постанывать, водя пальцами по ткани одеяла, иногда её прихватывая. Он прикоснулся кончиками пальцев к внутренней стороне её бедра, разводя ноги шире. А затем медленно ввёл указательный палец, лаская большим самую чувствительную точку. Кикору чуть подалась вперёд бёдрами, и в этом движении было столько открытой страсти, что не будь молодой человек так сосредоточен, ему обязательно снесло бы крышу. Второй палец вошёл также легко, заслужив уже самый настоящий стон. Громкий и соблазнительный. Бёдра и живот были усыпаны короткими чувственными поцелуями, которые постепенно становились медленнее. — Можешь открыть глаза. — Зачем? — слова давались с трудом. — То закрывать не хотела, теперь открывать... Хорошо, оставим всё как есть. Стало немного холодно, она почувствовала, что Наруми отстранился. Судя по неясному шуму, он тоже избавлялся от остатков одежды. Девушка услышала звук разрываемого пластика. Рот наполнился слюной и она тяжело сглотнула, но глаз не открыла. — Я вхожу, — произнёс Наруми над самым ухом. От этой просто фразы бросило в жар пуще прежнего, а пальцы инстинктивно сжались в кулаки. — Эй, дыши, — шёпотом попросил Гэн. — Всё хорошо? — Да, — выдохнула Кикору, и почувствовала как он не спеша проник в неё. Без резких движений, плавно, но неотвратимо. Больно не было. Скорее дискомфортно и странно. Но вместе с тем ощущения были близки к эйфорическим. Было правильно. Гэн начал двигаться, постепенно ускоряясь, и не переставал её целовать, отчего дискомфорт быстро сменился чувством защищённости. Она знала, что он не позволит случиться ничему плохому. Нет, не чувствовала – а именно знала. Чуть приоткрыв глаза, девушка не сразу вспомнила, где находится. Бескрайнее небо было таким насыщенно-синим, и эта синева затягивала. Вкупе с ощущениями, которых она прежде не испытывала, это было невероятно. — Ты со мной? — шепнул Гэн, заметив её взгляд. — С тобой. О-ох, Гэн, — она подалась ему навстречу, почувствовав прежнее нарастающее напряжение. Так уже было сегодня, когда он ласкал её. Ощутив, как она начала сжиматься вокруг него, Наруми проскользил пальцами вниз, помогая получить первый их общий оргазм. Даже он был другим. Не таким, как она могла доставить себе сама. Дольше и сильнее. Кричать, как в любовных романах или фильмах, совсем не хотелось. Она просто не могла вдохнуть, судорожно вцепившись в его пальцы, переплетённые с её. Это длилось всего несколько секунд, но растянулось в томительную бесконечность. Пока он продолжал двигаться в ней, перестав сдерживаться, боясь причинить боль. Когда воздуху удалось наконец протолкнуться в лёгкие, Гэн уже остановился, прижимаясь влажным лбом к её. — Ты в порядке? — спросил он, с беспокойством заглядывая в зелёные глаза. — Ты вдруг перестала дышать... — Я... Прямо сейчас в тебя по уши влюблена, — честно призналась Кикору. — А потом что, передумаешь? — он одним плавным движением перекатился на колени, разглядывая растрёпанную и такую прекрасную девушку. — Не передумаю, если сможешь удержать заданную планку, — Кикору, смущённая его взглядом, начала быстро натягивать одежду. — В каком это смысле? — напрягся Наруми. Он одевался куда спокойнее. — Нежный секс под звёздами — это хорошее свидание. Сможешь придумать ещё что-то такое же? Наруми усмехнулся и поцеловал её в макушку. — На пытайся изображать цинизм, тебе не идёт совершенно. Это был не просто «нежный секс», и ты это знаешь. Девушка покраснела. Она попыталась сделать вид, что ничего важного не произошло, но гад был совершенно прав. А куртка и правда пригодилась. Когда они вышли на улицу, воздух был значительно прохладнее и пах озоном. С запада, из-за Токио надвигалась гроза.