Личные обмены

— Знаешь, я думаю, что данная одежда точно создана не для меня. — Чуть неуверенно произносит Матвей, придирчиво осматривая себя в зеркале. Обидеть носителя этой одежды он не хотел, но и явного восхищения к ней выказать не мог. Не его всё это, слишком висит, болтается. Да и в целом выглядит смешно, будто взрослый человек пытается списать себе пару лет и доказать, что он на одной волне с подростками. — А я вот совершенно по другому думаю, твои брючки очень подходят мне. Даже не смотря на то, что они коротковаты слегка. Всего лишь до середины голени. — Иртышский смеётся, точно также разглядывая себя в отражении зеркала. — Беспризорников много, вот пополню их ряды. — Где ты видел беспризорных детей в дорогом официальном костюме? — Спокойно спрашивает Тумов, слегка взгляд на Максима сзади себя бросает. Из всего его нового образа подмечает лишь то, что очки смотрятся очень даже красиво, с золотистыми кудрями особенно. Иртышский, в отличии от него, стоял спокойно, вся новая одежда сидела на нём нормально и не грозилась упасть в любой момент. Чего не скажешь про одежду на Матвее. Ему приходилось чуть придерживать джинсы, которые явно падали с талии, даже ремня не было, чтоб их удержать. — Видел таких детей в том же месте, где и преподавателя в медицинском институте в огромных вещах и шапке бини. — Максим с явной усмешкой смотрит на Матвея в несвойственной ему одежде. Всё это выглядело весьма забавно. Особенно забавным было то, как старший придерживал джинсы. — Жаль, что ты пары так не преподаешь. Хотя, ты бы слишком много отвлекался на свои джинсы. — Ты мне ещё слова Маяковского процитируй, чтоб я понял, что ты не зря закончил школу без троек, дорогой мой. — Чуть недовольно проговаривает Матвей, теперь уже поправляя волосы, которые лезли в глаза под влиянием бини. Матвей до сих пор не понимает, как он вообще мог согласиться на эту авантюру. Даже звучит странно, поменяться друг с другом одеждой. Тумов мог бы дать множество развернутых ответов на тему: «почему не стоит этого делать.», привёл бы различные аргументы, подтверждающие его слова. Но каким-то образом Иртышский смог избежать всего этого и получил положительный ответ на своё предложение. Не смотря на это, старший всё равно не понимал, о чём можно было думать, когда предлагаешь это, или, в его случае, соглашаешься. Максим же всё это объяснил очень просто: «Прикольно будет, попробуем новые образы для себя. Да тебе понравится.» Матвею не понравилось. Ещё с первых секунд, как вещи младшего оказались на нём, он ощутил неудобство в их ношении. Не любил Матвей толстовки и джинсы на несколько размеров больше. На Максиме ещё мог принять, на себе точно нет. Максима же всё вполне устраивало. Парня ничуть не смущали короткие брюки, которые заканчивались на середине голени. Не вводила в неудобства и рубашка с пиджаком, которые чуть сковывали движения и были достаточно коротки на руках. Его явно больше привлекали очки с чёрной оправой, которые он примерял в разном положении. Больше эмоций вызывало размещение у самой переносицы и отыгрывание короткой роли злого педагога с излюбленной цитатой: «Достаём двойные листочки, у нас небольшая контрольная работа.» Матвей с этого лишь глаза закатывал и просил не трогать очки за линзы, хотя всё это было бесполезно, и старший уже понял, что очки придётся тщательно протирать. Максим на это всё лишь продолжал изображать учителя, говоря, что не нужно указывать педагогу, как лучше делать. Поэтому спустя какое-то время Тумов сдался, понял, что бесполезно говорить что-то, у Иртышского слишком хорошее настроение. — Мне не удобно в твоих вещах. — Неожиданно проговаривает Матвей, перебивая своими словами очередной порыв смеха у Максима. — Как ты вообще носишь эти джинсы. — Ну так снимай, если не нравится. — Максим лишь плечами пожимает и смотрит на старшего через очки. Под солнечными лучами Тумов отчётливо видел оставленные отпечатки пальцев, и уже представлял, как долго будет избавляться от них. — Я же не имею права заставлять тебя ходить в неудобных джинсах, ходи без них. — Младший проговаривает это так серьёзно и уверенно, что от его тона даже Матвей смущается, глаза отводит в сторону. А младшего всё это лишь больше забавляет. Не часто видишь Тумова в таком состоянии. Можно даже сказать, что это разовая акция, которую могут увидеть единицы. Максим явное удовольствие получает от этого вида, ещё и для больших эмоций чуть по бедру старшего хлопает, почти сразу отходя к кровати, решая так наблюдать за всеми эмоциями на лице старшего. А сам больше в ожидании пребывает, когда же Тумов ближе подойдет. — Вот знаешь, ты меня иногда так доводишь… — Действий от Матвея ждать долго не приходится, и он тут же перед Максимом оказывается, сверху вниз смотрит на его довольное лицо. — Выходками своими. Максим лишь усмехается с его слов, а Матвей ещё не долгое время смотрит на него так, а затем разворачивается, собираясь вернуться к шкафу и наконец-то стянуть с себя всю эту неудобную одежду. — Куда так быстро. — Неожиданно произносит Максим, заставляя Тумова чуть приостановить свои действия и застыть в одном положении. А дальше младший лишь пользуется замешательством парня. Ему не составляет особого труда ухватить Матвея за руку и приложить совсем каплю силы, чтоб утянуть его на себя, и за пару секунд усадить на свои колени. Старший словно теряется от этого, не сразу понимает, что произошло, но когда приходит осознание, вырываться и пытаться встать уже не было смысла. Максим, не применяя силу, с лёгкостью контролировал положение парня на своих ногах. — О каких же выходках идёт речь? — Максим проговаривает это с каплей наивности и насмешки, смотрит в карие глаза напротив, которые явной радости не выказывали. — О тех выходках, которыми ты меня доводишь. — Коротко отвечает Матвей, всё также не оставляя попытки встать с колен парня, разрывая зрительный контакт при этом. — До чего именно довожу? — Вновь с той же интонацией спрашивает Иртышский и уже сам собирается перебирать варианты всевозможные. — До звонка твоим родителям. Такой ответ младший точно не ожидал услышать. На его лице совсем не долго хранится эмоция удивления, ведь буквально через пару секунд он чуть усмехается. Только вот Матвей в этой усмешке не чувствует ничего хорошего. — Ну так звони. Матвей знает, что всё не так просто. Не может такого быть. — Только вот что ты им скажешь. А ведь Матвей действительно задумывается о том, что бы он сказал родителям парня. Только Иртышский своими словами опережает поток его мыслей. — Здравствуйте, хочу пожаловаться вам на вашего сына и упрекнуть вас в его плохом воспитании. — Вот и начинается этот театр одного актёра, с Максимом в главной роли. — Сначала, он заставил меня надеть свою неудобную одежду. Вы вообще знаете в каких джинсах ходит ваш сын, да в них же вся поясница открыта… — Иртышский даже в смех не уходит, настолько в роль вживается. — В добавок к этому, он ещё и мою одежду себе забрал. Растянул мой дорогой костюм, теперь я не смогу преподавать в нём в институте. — Максим, хватит паясничать. — Старший впервые голос подаёт за всё это время. — Какой хватит, я только начал. — Иртышский на секунду теряет свой образ, отвечает Матвею и вновь продолжает говорить в прошлой манере. — Но на этом его бесстыдное поведение не прекратилось. Он воспользовался тем, что превосходит меня в физическом плане, с силой усадил к себе на колени, а теперь удерживает против моей воли. — Иртышский ловит взгляд Матвея и совершенно не может понять его эмоций. — Против воли же? Этот вопрос от младшего Тумов оставляет без ответа, но уже сам за собой замечает, что не пытается встать с колен и вновь зрительный контакт вернул. — После того, как усадил на свои колени, ваш сын мучал меня своими насмешками, отбивая бдительность, чтоб без преград залезть мне под толстовку. Стоит только Максиму договорить это предложение, а старшему осмыслить его полностью, как он понимает, что его ждёт, но времени сопротивляться уже нет, хотя, вряд ли он бы начал делать это. Холодные пальцы младшего уже соприкасаются с горячей кожей, вызывая множество мурашек по телу. Рука не встречает никакой преграды, скользит сначала по плоскому животу, поднимаясь вверх по талии, добираясь до рёбер и словно пересчитывая их, а затем вновь возвращается на прошлое место. Так и оставляет Максим свои руки в странном положении. Одна была под одеждой, а вторая всё ещё покоилась на талии, держа через толстовку. — Вообще, мне кажется тебе действительно стоит позвонить моим родителям. Матвей словно из транса холодных рук выходит, когда слышит голос парня. Вновь ничего не говорит, лишь смотрит вопросительно. — Ты бы смог разговаривать с ним, пока я избавляю тебя от одежды? Вопрос вновь уходит в пустоту, а Максим не дожидается ответа. Кажется, он удовольствие получает каждый раз как Матвея в ступор вводит. Ну тут даже не удивительно, так намного проще все действия совершать. Вот и сейчас Иртышский пользуется этим. За пару секунд вытягивает ладонь из-под толстовки, а затем лёгким движением стягивает толстовку со старшего. Матвей ещё и помогает ему в этом, самостоятельно поднимает руки. Складывается ощущение, что Тумов в трансе каком-то, ничего не понимает и всё делает беспрекословно. Иртышский в сторону откидывает снятую толстовку, вновь холодные руки на талию возвращает, но также переодически по телу пробегается. В этот раз по позвонкам, словно по клавишам рояля. — Ну так что, звоним моим родителям или с тебя сначала джинсы стянуть? — С усмешкой проговаривает младший и смотрит через линзы очков в карие глаза. — Только их снять будет куда проще чем толстовку. Но я всё равно готов тебе помочь. — А может ты уже перестанешь паясничать и замолчишь? От недовольного голоса Тумова Максим чуть обороты сбавляет, уже неуверенно смотрит на него, переставая руками двигать, на талии их останавливает. А совершать действия пришла очередь Матвея. Он медленно руку тянет к очкам на переносице младшего, а затем быстрым движением снимает. Уделяет время, чтоб аккуратно сложить их и с легкостью до тумбочки дотягивается, оставляя очки там. Только затем говорить продолжает. — Или мне помочь тебе в этом? Уже очередь Матвея наступает, задавать вопросы и не ждать на них ответа. Только за удивленным Максимом наблюдать куда интереснее, а его неумение просчитывать действия только на руку играет, позволяя Матвею медленно разместить ладони на его щеках и в поцелуй утянуть. Всё таки бесполезно играть с Матвеем, слишком малы шансы выйти из этой игры победителем.