Вопреки

      Лилиан привычно постучала и приоткрыла дверь. Увидев Эвтиду, спящую на плече у нежно обнимающего ее Амена, она напрочь забыла, зачем пришла. Догадываться — одно дело, увидеть же.. Тихо закрывая дверь, она думала про себя — надо как-то намекнуть им, зачем придуманы замки. Все прочие мысли женщина усиленно гнала прочь из своей головы.                     Эва заворочалась, сквозь сон ощутила, как Амен сгреб ее в охапку и прижал к себе. Это было лучшее чувство, которое ей доводилось испытать. С ним рядом всегда так тепло внутри, так спокойно. Она открыла глаза, рассматривая его лицо — хмурится даже во сне. Пальцами коснулась губ, провела по пушистым белым ресницам, отчего он все же проснулся.              — Извини, не смогла просто смотреть на тебя.              Еще сонный Амен улыбнулся ей, носом зарылся в волосы.              — Я бы провел всю неделю, не вылезая из этой постели с тобой.              — Очень мило, но мне нужно вставать. Мы с ребятами идем в клуб сегодня. — улыбаясь, она вынырнула из-под его руки.              — Не понял? — он оторвал голову от подушки. — Не помню, чтобы ты ставила меня в известность.              — Ого, строгий старший брат против?              Он едва не закашлялся от ее слов, и до Эвы наконец дошел смысл сказанной ей же фразы.              — Звучит ужасно.. Наверное, нам будет проще переехать в другой штат, чем объяснять всем и каждому, какого хрена мы вместе.              Она вдруг замерла, сердце ускорилось:              — А мы вместе?              Амен подхватил ее, усаживая себе на колени, сияя самой похабной улыбкой.              — Теперь уже и не знаю. То есть по-твоему, я твои бедра себе на плечи просто так закидывал?              — Заткнись! — зардевшаяся Эва стукнула его в плечо.              — Ага. Еще скажи, что тебе не понравилось! Кстати, я иду с тобой.              — Может еще будешь решать, в чем мне пойти?              — Вообще-то, да. Надень ту набедренную цепь для меня. — говоря это, он рукой пробрался под платье.              Она прикрыла глаза, концентрируясь на ощущениях. Амен умел прикасаться к ней так, что сразу хотелось большего, хотелось, чтобы он зашел дальше. Он мягко гладил ее через белье, и Эва неосознанно прижималась сильнее, стремилась навстречу его пальцам, уже представляя, как они окажутся в ней.              Он жадно ловил каждую ее реакцию, каждую улыбку и вздох. Видеть, что он вызывает в ней, без обычных ее масок и игр, было чем-то прекрасным, дарящим счастье.              Нежно целуя ее шею, он спускался ниже, стянул верх ее платья. Обхватив губами сосок, легко прикусил — ей понравилось. Ее грудь была сладкой на вкус, запах кожи — умопомрачительным. Все в ней будто создано для него.              Она прошептала:              — Амен, я хочу кое-что тебе сказать.              Сердце его забилось бешено, ожидая чего-то важного, особенного. Он спросил, заглядывая в ее улыбающиеся глаза:              — Что же?              — Мне пора собираться. — оставив короткий поцелуй на кончике носа, она спрыгнула с его колен и прямиком направилась в ванную, закрыв за собой дверь.              Он рассмеялся, нервно взъерошив волосы:              — Блять, Эвтида, ты за это ответишь..                     Позже Амен получил сообщение от Тизиана и уехал, пообещав встретиться с ней уже на месте. Эва долго крутилась перед зеркалом, перебирая наряды. Не задумываясь, надела свое самое красивое белье, каждое платье на себе оценивала, представляя его взгляд. Найдя наконец то самое, с вырезом, высоким почти до неприличия, застегнула цепь на своем бедре — посмотрит теперь на его выдержку.              К ужину она спустилась в более скромном виде. К ее удивлению, Нил тоже был в столовой и вел себя как ни в чем не бывало. Когда Эва села за стол, он обратился к ней:              — Эвтида, ты не вернулась домой вчера.              Вообще-то вернулась, ублюдок.       — Я осталась у подруги.              — Вот как. Не считаешь, что о таком стоит предупреждать?              — Она предупредила меня. — Лилиан положила руку на ее плечо. — Отстань от девочки и ешь свой ужин.              Нил заулыбался:              — Вот так бывает, когда женишься на львице — всякий раз приходится отступать, поджав хвост.              Эва попыталась изобразить ответную улыбку. Вышло не очень, но он этого уже не заметил. Почти восхищенным взглядом он следил за тетей, но было в нем что-то неприятное, будто бы одержимость.              Представляет ли она, какое чудовище ее муж? Не похоже, что он обращается с ней так же, как с Аменом. Она совершенно не боится Нила, чувствует себя уверенно рядом с ним, демонстрирует превосходство. Что она сделает, когда узнает, откуда шрамы у ее сына? Хотелось рассказать ей все, но как — Эва не знала. Наверное, стоит прежде обсудить все с Аменом, в конце концов, это его тайна. Тайна, раскрывать которую он явно не планировал.              Она решила дать ему время. Поставила себя на его место — пожалуй, таким нелегко поделиться. Эва надеялась, что однажды он сможет довериться ей настолько, чтобы все рассказать, но и ждать вечно она не сможет. Самым сложным будет избегать Нила, скрывать свое к нему отношение — у нее же всегда на лице все написано.              Закончив ужин, она поблагодарила Лилиан, взглядом давая понять — не только за еду.       Час спустя Эва уже подъезжала к ночному клубу.              Друзья встретили ее у входа, вместе прошли внутрь. Она огляделась — типичное заведение: шумно, людно, темно. Эва не любитель подобных мест, но накопленное напряжение требовало выхода, а танцы и немного алкоголя — не худший способ расслабиться. Дия сразу потащила их в центр зала. Казалось, она явно была настроена привлечь чье-то внимание. Эва же без конца поглядывала на вход.              — Ты ждешь кого-то или уже хочешь свалить? — Рэйм смотрел на нее с ухмылкой.              — Амен должен прийти.              — Братца приставили тебя охранять?              — Вроде того.. — чтоб ты подавился этим «братцем».              Она задумалась о том, что сказал ей Амен сегодня про переезд в другой штат. Шутил он, или всерьез размышлял об этом? Могло ли у них вообще быть будущее? Скрываться ото всех, постоянно бояться быть пойманными.. Как долго это продлится, как скоро это станет разрушать их чувства? Пока в этом напряжении была своя прелесть, некий огонек, но она понимала, что долго так продолжаться не может. Если они не найдут выход, эти отношения рано или поздно их измотают.              Словно ощутив, что кто-то смотрит на нее, Эва обернулась. Пришел.. С выбором платья она не ошиблась — Амен впивался в нее взглядом, бесстыдно рассматривая, раздевая глазами. От нее он, похоже, добивался того же — плотная дорогая рубашка безумно ему шла, подчеркивала все его мышцы. Хотелось сорвать ее прямо здесь, почувствовать его нежную кожу под своими пальцами.              Оставляя позади Тизиана с его подружкой, Амен шагнул ей навстречу.              Она рядом с ним, так близко, что нельзя не коснуться. Толпе нет до них дела, темнота скроет их лица, не оставит их в памяти случайных свидетелей.              Его руки легли на тонкую талию, требовательно прошлись по изгибам. Амен увидел в ее глазах тот же пурпурный огонь, что внутри него сейчас бушевал и требовал выхода. Послав к черту все отголоски сомнений, он без стыда накрыл ее губы своими, целовал так, будто вокруг них не было никого. И Эва отвечала ему со всей страстью, забыв о том, что мир за пределами его рук вообще существует.              Ладони его спустились ниже, жадно сжимали бедра, будто заявляя этим, что она — его. Закружившись в музыке, поглощенные желанием, они не замечали, как уставились на них Рэймсс и Дия. Вскоре их увидела и Герса.              — Вот черт.. А она разве не его сестра?!              Тизиан обернулся в направлении ее взгляда.              — Твою мать..              Он быстро подошел к ним, с силой оттягивая Амена за плечо.              — Друг, я все понимаю, но тут явно есть те, кто не в курсе вашей ситуации. — взглядом он указал на пялящихся с открытым ртом приятелей Эвы.              Ее будто током прошибло. О чем они думали, что наделали.. Эва хотела было подойти к друзьям, но Дия, видя ее приближение, с пренебрежительным видом отвернулась, утягивая обескураженного Рэймсса за собой. Взгляд ее был хуже пощечины, заставлял чувствовать себя грязной.              — Я разберусь.              Амен, увидев ее состояние, пошел вслед за ними, но она придержала его руку, молча глядя в пол.              — Хочешь, уйдем?              Она кивнула, а после добавила:              — Домой не хочу возвращаться.              Он сплел их пальцы и повел ее к машине. Всю дорогу они не проронили ни слова. Эва молча смотрела на незнакомые прежде панорамы проносящихся мимо улиц. Не задавала вопросов, не сомневалась. Ей просто хотелось быть рядом с ним, неважно где.              Амен припарковался возле футуристичного вида многоэтажки, открыл ей дверь, подавая руку. Все в том же молчании они прошли в просторный холл, поднялись на лифте, вошли в одну из квартир. Эва сразу ощутила легкий аромат, так похожий на ее любимые духи. Когда Амен включил свет, она окинула взглядом помещение, отмечая, что интерьер здесь очень схож с его комнатой — ничего лишнего.              — Это твоя квартира?              — Ага. Располагайся. — он бросил ключи на стол.              — У тебя есть своя квартира?              Он поднял бровь:              — Мне казалось, мы выяснили это секунду назад.              Эва проходилась взглядом по гостиной, непроизвольно ища следы женского присутствия. Он будто считал ее мысли, улыбаясь.              — Можешь еще под диван заглянуть, не стесняйся.              Она смутилась:              — Ты никогда не говорил об этом..              — Так ты и не спрашивала.              На самом деле, Эва не раз задумывалась о том, почему Амен, с его характером, все еще живет в доме родителей. А после ситуации с его отцом, это казалось еще более странным. Она почти решилась спросить, но он опередил ее, заговорил первым:              — Расстроилась?              Вряд ли это слово достаточно описывало ее состояние. Каждый день подкидывал что-то новое, эмоциональные скачки утомили настолько, что она едва ли выдержит еще один. Видя реакцию на свой вопрос, Амен обнял ее, легко закружил на руках. Эва наконец улыбнулась, и он опустился на диван вместе с ней, рукой потянулся за пультом.              — Сегодня твой вечер, можешь выбирать самую сопливую розовую гадость, и.. — он вдруг замолчал, встретившись с ней глазами.              Короткий немой диалог, ее руки на его лице, поцелуй, быстро перерастающий в неконтролируемый пожар.              Амен отнес ее в спальню, ногой открывая дверь. Уложил на кровать, разглядывая ее сверху, влекущую, открытую перед ним. Он склонился над Эвой, с шумным дыханием оставляя голодные поцелуи на ее бедре, до мурашек, до алеющих следов на смуглой коже. Легко прикусывая, зализывая тут же, заставлял ее изнывать в ожидании следующего прикосновения. Он натянул, а после резко сорвал цепь с изумрудными каплями, что так долго будоражила его воображение.              — Амен!!              — Не ори, я куплю новую. — нависая теперь над ней, быстро закрыл рот поцелуем, и Эва тут же забыла всякое возмущение, притягивая его ближе, вжимаясь в него всем телом.              Она нетерпеливо расстегивала пуговицы на его рубашке, языком проходила по каждому шраму, жадно вдыхала запах его теплой бархатной кожи. Этот аромат, будто созданный для него, пьянил ее, делал смелее. Вновь встретившись с ним губами, потянулась к ремню, но руки дрожали, не слушались. Эва прошептала сквозь поцелуй:              — Расстегни сам.              Амен немного отстранился, посмотрел в ее светло-карие глаза, ища в них сомнение:              — Эва.. Уверена?              — Я люблю тебя.              — Люблю.              — Люблю.              Люблю. Люблю. Люблю. Люблю.. Бесконечно повторяющееся слово скоро затерялось в звуках дыхания и шелесте одежды, что нетерпеливо срывалась и летела в стороны. Амен опустил Эву на черные простыни, завороженно глядя на ее нежное обнаженное тело. Видя его взгляд, одурманенный ею, она сама развела перед ним ноги, и он опустился между них, не медля больше ни секунды.              — Скажи, если больно, я остановлюсь.              Она лишь кивнула и коснулась его губ своими. Закрыла глаза, ощущая, как он проникает в нее. Боль приглушалась каким-то совершенно нереальным ощущением, названия которому Эва не знала. Знала лишь, что она — его, и только это сейчас имело значение. Она чувствовала, как дрожат его сильные руки, как он будто бы сдерживается, замедляя себя, из последних сил удерживая контроль. Его ледяные глаза смотрели на нее с теплотой и нежностью, и ей никогда теперь не забыть этого взгляда, что без слов говорил о его любви.              От его резкого движения она поморщилась, и Амен замер тут же, мягкими поцелуями возвращая счастливую улыбку на ее лицо. Он двигался снова, медленно, неторопливо, но боль усиливалась, отчего Эва закусила губу. Он прошептал, касаясь ее щеки:              — Милая моя.. Расслабься.              Она послушалась, вдохнула глубоко. Плавным быстрым движением он вошел в нее полностью. Эва сдавленно вскрикнула, подалась назад. Амен обнял ее крепко, нежно гладя ладонями вновь напряженное тело.              — Сейчас, сейчас все пройдет.              Он не двигался больше, терпеливо ждал, пока боль угаснет. Целовал ее губы, шею и плечи, снова и снова шептал ей:              — Прекрасная..              Она стала наконец отвечать на его поцелуи, сначала легко, после же уверенно проталкивала язык в его рот, пальцами путаясь в гладких белых локонах. Ощущение того, как он заполняет ее собой, становилось приятным. Боль сменялась желанием вновь почувствовать его движения внутри, и Амен уловил ее мысли.              Волны мурашек прокатывались по его спине от сводящего с ума чувства. Как тесно и жарко в ней, как сильно течет она от возбуждения, как обжигает дыханием его плечи. Прерывистые вздохи превращаются в стоны, ясные глаза заволакивает туманом. Он двигается быстрее и глубже, восторженно наблюдая за тем, как Эва пытается выгибаться навстречу ему, как ее прикосновения становятся смелыми, требовательными. Сдерживаться уже невозможно, и он ускоряется, выходит почти до конца и врывается в нее снова. Он целует ее губы, наслаждается любимым ягодным вкусом. Все его тело отзывается на звук ее голоса, будто искрит изнутри. Никогда прежде он не испытывал подобного, никогда не думал, что возможно так чувствовать. Амен не верил в судьбу, что за глупости, но он знал точно — она была ему предначертана, и такой судьбе он рад покориться.              Эва не замечает ничего вокруг, кроме его глаз, едва не безумных сейчас. Ей так нравится сводить его с ума, восхищать, лишать равновесия. Нравятся его касания, несдержанные порой, почти грубые. Нравятся нежные ласки, горячие большие ладони. Нравится это чувство внутри, что пугало изначально, теперь же накрепко вросло в душу и никогда уже ее не покинет. Любовь к нему — осязаемая, настоящая, заполняющая все пространство вокруг. Бесконечно неправильная, единственно возможная.              Она чувствует, как скапливается напряжение внизу, как хочется быть к нему ближе, будто бы сейчас недостаточно. Амен, всегда тонко чувствующий ее, замедлился, прижал ее к себе теснее, двигаясь плавно и глубоко, задерживаясь внутри, пока она не зашлась протяжным стоном, сжимая его изнутри. Он дал ей короткий отдых, после же задвигался резко и быстро, не сдерживая себя больше, заглушая ее крик поцелуями. Через несколько минут покинул ее лоно, с гортанным стоном излившись на стройный живот.              Эва лежала, уткнувшись в его шею. Приятная усталость разливалась по телу, его прикосновения к спине, легкие и дразнящие, вызывали улыбку. Амен смотрел на нее, такую мягкую и спокойную, а мысли уносили его куда-то в будущее. Будущее, которое без нее он больше не представлял.              — Мне осталось учиться где-то полтора года. Давай уедем после?              Она подняла на него взгляд, все так же улыбаясь:              — Куда?              — Не знаю, куда ты хочешь? Может, в Мельбурн? Мне кажется, нам подошел бы этот город.              Нам.. Она не позволяла себе представлять их совместное будущее, не знала ведь, что он думает об этом не меньше ее самой. Эва прижалась к нему, обнимая крепко:              — Я поеду с тобой куда угодно. Но Австралия.. ты видел, какая жуть там водится?              — Ну началось. Я поеду с тобой куда угодно — ой нет, там пауки! — он изобразил высокий голос, передразнивая ее, вызывая искренний смех. — Это же каменные джунгли, а не дождевые леса Тасмании. Хотя, туда я бы тоже хотел. С тобой.              Эва мечтательно улыбалась, впервые поверив, что «долго и счастливо» для них все же возможно.