Душа на откуп

— Прости, что помешала, — виновато говорит Вика, как только они садятся в машину. — Наоборот, — успокаивает Череватый, — ты зашла вовремя. Спасла меня от того, что я чуть не натворил… — Влад, в чём проблема? Мне кажется, вы оба этого хотите. — Есть причины, по которым мы не будем вместе, — поясняет Влад. — И ему потом будет только хуже, если я сорвусь. — Прости, конечно, но я в тебя не верю… — чуть улыбаясь, говорит Райдос. — В смысле? — Ты сорвёшься, Влад. И это просто вопрос времени. — Осталось всего три дня, — как-то обречённо говорит Череватый. — Целых три дня, — поправляет ведьма. — И судя по тому, что творит Олег… Она осекается, но чернокнижник согласен полностью. У него закончились все силы, и Вика абсолютно права. Если Шепс не остановится сам, у Влада не будет ни единой возможности сдержаться в следующий раз. Саша объясняет своё поведение на моторе уже дома, но Олег всё равно злится. Его бесит, что брат не предупредил о своих провокациях, но больше бесит чёртова Райдос. Олег уверен, что не хватило одного мгновения, чтобы Влад его поцеловал. О том, что через минуту увидел бы вошедший в гримёрку Илья, медиум не хочет даже думать. — Он защищал тебя, — вдруг говорит Саша. — Это было очевидно. — Это ничего не значит. То же самое мог сделать и Илья, просто тактично не стал влезать в нашу с тобой ругань. — А ещё он ревнует к Оле. И это тоже очевидно. — Саш, что ты хочешь сказать? — устало спрашивает Олег. — Что у него есть причина вести себя так с тобой. И тебе нужно эту причину узнать. — Как? — Доведи его. Он не сможет закрываться, если мысли будут полностью заняты другим. Олег лишь вздыхает, потому что способы довести Влада в его голове заканчиваются. Он просто надеется, что завтрашний день, в котором на площадке снова будет Оля, сможет подкинуть ему хоть какой-то вариант. В гримёрке Череватый держится как-то обособленно, не особо общаясь даже с Ильёй. Ларионов даже спрашивает, всё ли у него в порядке, но чернокнижник лишь отмахивается, отвечая, что не выспался. Олег поджимает губы и надеется, что причина этому — не Вика. Якубович появляется в студии первой из участников, и Олег улыбается, расправляя плечи. У Влада нет сил реагировать на это даже внутри. Он сидит с натянутой для кадра улыбкой и внимательно смотрит, как искусно ведьма заигрывает даже с Маратом. Она меняет тембр голоса на каждой фразе, когда говорит о сопернике, стоящем за кулисами. — No loyalty, — поддерживает её настроение Шепс. — Вы хотите крови? — с томной улыбкой спрашивает Оля. — Да. Хочется мяса, — ухмыляется он и говорит совсем не о проекте. Якубович признаётся, что на этом Реванше чувствует в себе какую-то воинственную энергию, несмотря на свою женственность и сдержанность. Она говорит, что чтобы вывести её из себя, нужно приложить колоссальное количество усилий. Олег думает, что действительно никогда не видел эту девушку в гневе. Самоконтроля ей не занимать. — Давайте доведём сегодня Олю, — с азартом обращается к остальным участникам жюри Илья. — Или заведём, — низким голосом бросает Шепс, не сводя с ведьмы томного взгляда. — Лучше заведём. Влад делает глубокий вдох, потому что провокация звучит слишком сексуально. Он проклинает направленные на него несколько камер, потому что не может себе позволить даже сжать кулаки, чтобы хоть как-то сдержать внутреннюю злость. А Якубович снова накрывает негативной волной, как на одной из самых первых съёмок. От крайнего кресла жюри буквально сыплется шквал эмоций, и ведьме приходится приложить усилия, чтобы не выпадать из кадра. — Не надо, — смеётся Оля, прикрывая свою растерянность. — Надо, Оля, надо, — улыбается Олег и надеется, что Череватый сейчас захлёбывается своей ревностью. А чернокнижнику действительно плохо до безумия. Ему хочется клыками вгрызться в тонкую ведьминскую шею прямо у всех на глазах, но ещё больше хочется вытрясти из Шепса душу за каждое его слово, и сделать это хочется совсем не руками. Он с трудом выслушивает первое задание и включается, отвлекаясь на то, чтобы прочувствовать героев. Олег активно обсуждает с Верой и Ильёй, что шестая девушка выглядит слишком очевидным вариантом. — А я считаю, — вмешивается Влад, — что это либо девочка в бордовом… и девочка в чёрном. Вот двоих выделяю. Шепс поворачивается к нему и вместо своих предположений явно атакует снова: — Девушка в чёрном очень красивая. Очень красивая. — Лучше, чем Якубович, да? — язвит Череватый. — Нет. Олег улыбается хитро, а Влад снова защитно смеётся. Ему хочется напомнить Шепсу, что для того было действительно красивым ещё несколько месяцев назад. Выслушав своё задание, Якубович рассказывает о своём отношении к изменам. Ведьма это не приемлет, не прощает и считает самым больным предательством в отношениях. Череватый вдруг задумывается о том, что могло произойти вчера, если бы Вика не прервала их с Олегом. Оля бы Шепса очевидно не простила, и чернокнижник не понимает, зачем тот сознательно на это идёт. — Ну вот как узнать, изменяет тебе человек или нет? — голос Ильи выдёргивает его из раздумий. — Илья, надо быть экстрасенсом для этого, — просто отвечает Олег. — А ты изменяешь? — вдруг спрашивает Влад, внимательно вглядываясь в Ларионова. Он ныряет в чужое сознание, чтобы не зацикливаться на своём. — Нет. — Это точно? — Череватый перебирает подбрасываемые в мысли картинки. — Что ты видишь? — с интересом спрашивает Илья. — Я вижу постоянные фантазии в твоей голове. — Дай руку, — Олег вдруг поворачивается к Владу. Чернокнижник на автомате тянет ладонь, но тут же отдёргивает, не желая получить очередной удар током от чужого касания. — Не бойся, дай, — как-то хитро настаивает Шепс. — Боюсь, — Череватый нервно смеётся, спасаясь от слишком прямого взгляда светлых глаз. — Я увижу фантазии в твоей голове. Влад думает, что от его фантазий Олег задохнулся бы в ту же секунду, потому что он уверен, что несмотря на всю свою раскованность в постели, Шепс даже не представляет всего того, что Череватому хочется с ним сделать после последних десяти дней. Он с трудом дожидается грим-паузы и стремительно уходит за кулисы, чтобы выдохнуть, но медиум догоняет его около гримёрки. — Почему ты побоялся дать мне руку? Есть, что от меня скрывать? — Ты бы лучше подумал, есть ли тебе, что скрывать от твоей Ольги, — слишком недовольно кусается словами Влад. Олег внимательнее вглядывается в чёрные глаза, но всё ещё не может прочитать ни единой эмоции. Он не видит даже очевидной ревности, которой пропитано каждое слово. — А если бы я сказал тебе, что я врал, и у меня с ней ничего нет? Что бы ты сделал? Череватый хмурится, потому что Олег говорит как-то серьёзно. — Или наоборот, — чуть тише продолжает Шепс, — если бы я сказал, что уверен, что хочу быть с ней, и больше не люблю тебя? Влада начинает трясти от последней фразы. С медиума хочется сорвать чёртов амулет и залезть максимально глубоко, чтобы наконец-то понять, что из этого ложь. Зачем — Череватый не знает сам. Ему бы Олега отпустить и через три дня позволить навсегда забыть о себе, но что-то под рёбрами больно колет и отчаянно хочет знать, что Шепс его всё-таки по-прежнему любит. — Сделай хоть что-нибудь, Череватый, если хочешь узнать правду, — раздражённым шёпотом выдаёт медиум и тут же направляется обратно в студию, откуда уже слышится голос режиссёра. Олег больше не цепляет Влада до окончания испытания, но на выставлении оценок всё-таки не сдерживается, говоря Оле слишком красивый комплимент. — Ты этого не слышала, но герои сказали, что именно ты стала для них чудом. И для меня ты — тоже чудо. Череватый не реагирует внешне, но Якубович, стоя неподалёку от него, снова чувствует ту самую волну, как в начале мотора. Она слушает его речь внимательно и опять пытается понять знакомое ощущение. Оля отвлекается от своих мыслей лишь тогда, когда понимает, что у всех троих участников одинаковое количество баллов. Жюри предлагает дополнительное испытание, и ведьма сосредотачивается на нём. Когда в одну из коробок для Котова Олег прячет свой браслет, Влад жалеет, что испытание сейчас проходит не Оля. Тёмная коробка с вещью медиума буквально светится для него тёплой энергией, и Череватому очень бы хотелось посмотреть, сможет ли ведьма найти вещь Шепса. Но для неё Илья прячет уже свой подарок от фанатов, и чернокнижник разочарованно поджимает губы. Якубович чётко чувствует у коробок энергетику, похожую на Ларионова, но не может собраться, потому что мысли то и дело срываются к Владу. — Илья, а вы знаете, где? — спрашивает она, надеясь считать нужную информацию с него. — Я стоял спиной, а Олег мешал, — слегка извиняясь, говорит Ларионов. — А я знаю, — хитро бросает Череватый, и Оля тут же разворачивается в его сторону. Она сомневается, что узнает от него нужную для выполнения задания коробку, но надеется ответить хотя бы на другой свой вопрос. Якубович вглядывается в него внимательно и медленно подходит ближе. Влад встаёт с кресла, делая пару шагов вперёд, и Оля воспринимает это как возможность подойти на максимальное близкое дозволенное расстояние. Чернокнижник холодный, смотрит в глаза почти равнодушно, и Якубович отчаянно не понимает, что за чувство обжигающим ключом бьёт прямо в грудь. А Олег не сводит с них взгляда. Они стоят близко, и ему вдруг на секунду становится страшно за Олю, потому что Влад смотрит ей в глаза, почти не моргая, и Шепс не может не чувствовать это дикое напряжение между ними. — Закрываешь, — чуть улыбается ведьма. — Абсолютно не закрываюсь, — нагло врёт Влад. Оля подаётся чуть вперёд, не разрывая зрительный контакт, и вдруг делает резкий вдох, наконец-то избавляясь от груза внутри. Из чёрных глаз прямо на неё нескончаемым потоком льётся ядовитая ревность. Она возвращается к своему заданию с победной улыбкой и без труда находит нужную коробку, но главным своим достижением сегодня считает совсем не проход в полуфинал. Оля не знает, какими способами от неё вполне успешно закрывался Череватый, но на то она и любовная ведьма, чтобы подобные чувства считывать даже сквозь сильнейшие барьеры. Якубович ловит Олега в коридоре по дороге в гримёрку сразу после окончания съёмки, потому что считает, что ему нужно это знать. — Олег, мне нужно тебе кое-что сказать. — Слушаю, — улыбается Шепс. — Помнишь, я говорила тебе, что ощущала от Влада что-то очень сильное, но не могла понять, что это за чувство? — Помню, — глаза Олега загораются. — Неужели у тебя получилось считать? — Ты во мне сомневался? — ухмыляется ведьма. — Что это? — нетерпеливо спрашивает он. — Ревность. Слово молнией влетает в голову, и Шепс даже боится поверить в то, что всё это время был прав. — Ты уверена? — Мы можем проверить, — по-кошачьи улыбается Якубович, игриво дёргая бровями. Олег колеблется не больше секунды, когда слышит в коридоре звук знакомых шагов, а затем резко хватает ведьму за талию и подаётся вперёд, своим телом прижимая её к стене. Шепс замирает в миллиметре от её губ, и Оля буквально кожей чувствует, как её снова захлёстывает чужой ревностью откуда-то со стороны. Череватый до боли сжимает кулаки, взглядом впиваясь в парочку около стены. Он сдерживается изо всех сил, но планка в голове падает, и ноги сами срываются с места. — Лови его, — еле слышным шёпотом выдыхает Оля, и Олег грудью впечатывается в налетающего Влада, закрывая ведьму собой. — Ну давай, — ухмыляется Шепс, вглядываясь в как никогда безумные глаза, — придумай причину, чтобы это объяснить. Череватый замахивается, абсолютно не контролируя себя, и медиум жёсткой хваткой ловит его руку. Олег чувствует, как в ладонь впивается что-то выступающее из-под рукава, и переводит взгляд на чужое запястье. Влад вырывается от испуга и быстрым шагом уходит обратно в сторону студии, но Шепс успевает увидеть два сплетённых кольца на тонкой цепочке, снятые с шеи чернокнижника ещё после финала Битвы сильнейших. Череватый ему врёт, и теперь Олег окончательно в этом убедился.