в запутанных волосах блондинки

чувства не помещаются в банки, чтобы запрятать их на чердак. она мечется из сторону в сторону и все её чувства обостряются. она смотрит в потрепанное временем зеркало и уже ощущает раны от разбитого стекла на костяшках пальцев. время ускользает от её быстрым лучиком солнца, диким котом и гномом. ей не хватает времени, вселенски не хватает. Дипперу, словно, плевать. он похоже даже не волнуется из-за Венди. но август уже собирает чемоданы и как заботливая няня ожидает их на пороге. закончены свежие дни июня, горячие дни июля. теперь только убивающие дни августа. Мэйбл перебирает страницы дневника памяти и находит страницу с фотографиями Пасифики Нортвест. необузданное и непонятное чувство кусается под ребрами, нехотя запуская игривых бабочек в живот Пайнс. она смотрит на те фотографии и улыбается. её улыбке завидовал сам чеширский кот. сердце трепещет и разрывается, бьётся и разбивается. но у Мэйбл — сердце как маленькая шкатулка с балериной. его можно чинить сотни, тысячи раз. девчонка прощает всё и всегда. и это определено Нортвест всегда была на руку. она самовлюблённая, высокомерная богачка, что всякий раз смеётся над несуразными нарядами и украшениями Пайнс, над выдумками Диппера. но если вдруг Пасифика нуждается в помощи, то она заглядывает в хижину чудес и если уж Диппер не готов ей всегда помочь, его громкая близняшка всегда уговаривает брата на помощь. и почему только она ведётся на этот грязный характер девчонки? просто потому что. надо браться уже за что-нибудь. ведь Мэйбл вечно не будет четырнадцать. уже через неделю близнецам на двоих будет тридцать лет. она всегда складывает возраст, ведь так она не пугается. ведь двенадцать лучше чем двадцать четыре. а двадцать четыре всегда будет лучше сорока восьми. скрепя зубами или сердцем, Пайнс не понимает, она смотрит на Пасифику, что с брезгливостью на лице смотрит на побитую машину друга Венди. не понимает также как Нортвест затащили сюда, вытащили из её особняка и теперь она стоит тут в шортах, что показывают её идеально бледные ноги, и футболке. но вслед за Мэйбл из дома выскакивает Диппер и всё становится на свои места. это он сделал так, чтобы его сестрёнка пялилась на Пасифику, теребила край своего свитера и сходила с ума в одной машине с богачкой. и под каким предлогом он это сделал? вывести Нортвест на природу было нереально. ей всё казалось липким, грязным, противный и на её лице четко читалось отвращение когда она видела цветы в волосах Пайнс. летняя жизнь Мэйбл только начинается, когда она видит как Пасифика купается в озере, и после выходит, закутываясь в полотенце. Пайнс ловит на себе взгляд богачки, когда заходит в воду. не понимает и не хочет понимать с каким посылом этот взгляд был кинут на неё. в глубине души понимает зачем, почему и как. не признается ни себе, ни брату, ни Пасифике. но Диппер лишь смотрит на неё с хитрой ухмылкой. и его сестренка только понимает, что Стэн был прав. Форд это такая старая, умная версия Диппера. тогда получается Мэйбл копия Стэна? получается, что никогда не разберется в чувствах. уже плевать. лето стремительно заканчивается, одаривая девушку последними поцелуями и прикосновениями. скоро начнется школа, бытовые заботы и тонны домашнего задания. но сейчас Пайнс думает лишь о теплой воде озера, беззаботных разговоров с Венди и клубке не распутанных чувств. распутала она их только когда ранним утром услышала громкие возгласы и цифру пятнадцать на сладко приторном тортике. и когда увидела непозволительно дорогое платье в подарок от Пасифики. завтра всё закончится, завтра мэйбл столкнётся с неизбежной реальностью. пока что она в забытом богом городке, смотрит на палящие солнце и сидит на крыше, делая маленькие глотки холодной газировки. август собрал их вещи. небрежно и быстро. Мэйбл положила наверх свой дневник и открытки. вечером они отъезжают. зеркало разбитое, на пальцах Пайнс пластыри с котиками, отголосок Гравити Фолс. Нортвест придет прощаться в свитере с ламой от Мэйбл и бросит ей:«в другой вселенной ты не такая доставучая? наверное.» Пайнс последний раз глядит в её не такие уж и глубокие глаза и улыбается. Пасифика не подозревает ни о чём. Мэйбл плюхается на плечо Диппера в автобусе и обнимает Пухлю. и все вокруг знают о несказанном. и Пайнс молчит. «в другой вселенной было по-другому, Мэйбл.»