La calma

Очередной день в новой школе оказался весьма... насыщенным.   Хотя, пожалуй, это было мягко сказано. День буквально потряс весь Головной отдел (и не только его), и потребовалось немало времени, чтобы эмоции наконец-то начали успокаиваться и постепенно готовиться ко сну.   Радость отправилась в кровать гораздо позже, чем обычно. Улёгшись поверх одеяла и устало прикрыв глаза, она перебирала в уме события дня, надеясь, что не упустила ничего важного. Нет, кажется, всё прошло удачно. Райли удалось сделать все запланированные дела, домашние задания на завтра были выполнены, и у них даже осталось немного свободного времени…   Ярко-жёлтая эмоция хмыкнула. Надо же, она начала рассуждать совсем как Тревожность! Та тоже постоянно беспокоилась обо всём на свете, накручивая Райли, коллег и саму себя…   Внезапно Радость озадаченно нахмурилась. Точно! Вот что она упустила. Тревожность всё ещё не поднялась в их общую спальню, хотя время было достаточно позднее. Радость уселась на кровати, осматривая все спальные ниши. Все уже давно и крепко спали (и даже Хандра, которой в этот раз хватило энергии дойти до своей постели, а не задремать на диване, как обычно), не хватало лишь одной Тревожности. Радость вздохнула, медленно встала и направилась к лестнице, ведущей вниз. Без сомнения, беспокойная эмоция всё ещё копошится в главном рабочем зале, проверяя, всё ли в порядке.   Выглянув из-за угла, Радость тут же погрустнела. Что ж, догадка оказалась верной – Тревожность, хоть и успевшая переодеться в свою ночную рубашку, действительно была в зале; но вместо того, чтобы нервно расхаживать вокруг, она апатично сидела на полу, прислонившись спиной к дивану. Некоторое время Радость молча наблюдала за ней, пытаясь понять, спит та или нет. Тревожность часто страдала от бессонницы, и потому Радость совершенно не желала ненароком нарушить её хрупкий сон.   Но, к сожалению или счастью, Тревожность не спала. Глаза её были открыты, и она, тихо вздыхая, отсутствующим взглядом смотрела на экран перед пультом – туда, где в ночное время обычно показывали сны для Райли. Однако сейчас там было пусто.   – Тревожность?..   Оранжевая эмоция медленно повернула голову и поморгала, пытаясь сфокусировать взгляд.   – Р-радость?.. – глаза её широко распахнулись, и она в ужасе подпрыгнула. – О боже, я что, тебя разбудила?!?   – Нет-нет, всё в порядке, я и не засыпала! Просто сегодня был слишком напряжённый день, – заверила Радость. – Такое бывало и раньше, например, перед Рождеством или переездом… Уснёшь тут, правда. – Она улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку.   Голос Радости звучал абсолютно искренне, и Тревожность кивнула, отчасти успокоившись.   – Эй, я могу посидеть тут с тобой? Раз уж нам обеим не спится?   Тревожность пожала плечами, и Радость опустилась рядом.   С минуту обе сидели в полной тишине, глядя на пустой экран. Райли давно уже спала. Из-за крайней усталости даже работники ночной смены со Студии Сновидений ушли пораньше, показав всего лишь один короткий незатейливый сон.   – Радость?..   – Хм?   – Я… мне… – Тревожность нервно вцепилась в рукава своей ночнушки. Она явно порывалась что-то сказать, и, собравшись наконец с духом, выпалила. – Мне так жаль!   – Что? За что? – удивилась Радость. Она мысленно прокрутила в голове события дня, но, по её мнению, среди них не было ни единого, за которое Тревожности стоило бы извиняться.   – Ну, за то, что день выдался такой… тревожный, – Тревожность с трудом выдавила из себя улыбку. – Наверное, я опять перегнула палку…   – Так, стоп! – Радость выпрямилась и развернулась к Тревожности. – День был такой сам по себе, события от нас никак не зависели. Так уж получилось, что сегодня куча уроков совпала с дополнительной тренировкой по хоккею, а потом с днём рождения подруги, а потом с фильмом, который Райли непременно хотела посмотреть… Твоей вины тут точно нет, поверь! Наоборот, ты здорово помогла сегодня! – Она ободряюще опустила ладонь на плечо новой эмоции, и та растерянно взглянула на Радость.   – П-правда?..   – Абсолютно. Именно ты же напомнила про день рождения. И ах да, про очередную контрольную по испанскому! Правда, результаты будут лишь на следующей неделе, но я уверена на все сто, что Райли прекрасно подготовилась и отлично её написала! Так что… – Радость на секунду задумалась, вспоминая иностранный. – Muchas gracias, amiga!   – De nada, Alegria, – Тревожность смущённо зарделась. Похвала Радости всегда была для неё как бальзам на душу. Внезапно она замерла, осмыслив услышанное. – Ты сказала… «amiga»?   – Ну да. Это же «подруга»? Я не ошиблась? – Радость озадаченно приподняла бровь.   – Ага. Я имела в виду… – Тревожность нервно сглотнула. – Ты действительно считаешь меня другом? После всего того, что я… В общем, я думала, мы просто коллеги, и всё… – Её пальцы судорожно сжали ткань на груди, словно рубашка вдруг стала ей тесна.   – Тревожность… – Радость вздохнула. Она подвинулась ещё ближе, усевшись почти вплотную к взволнованной эмоции. – Мы все можем ошибаться. Это нормально. Ты понятия не имеешь, каких дров в своё время наломала я. Я считала Печаль совершенно бесполезной эмоцией, которая непонятно зачем появилась на свет! Я вообще не подпускала её к пульту и, чего греха таить, надеялась, что однажды она просто куда-нибудь исчезнет… – Радость горько усмехнулась, предаваясь этим постыдным воспоминаниям.   – Ну, а я чем лучше? Я ведь тоже считала вас всех бесполезными старпёрами, зря просиживающими в Головном отделе, – мрачно проворчала Тревожность, и её хвостик уныло поник. – И даже хуже, я велела вас всех закупорить! Я действительно посчитала, что знаю и умею больше вас – тех, кто был с Райли буквально с её рождения! – Она обхватила себя руками, сжимаясь в жалкий комок, и несчастно всхлипнула. – И после всего этого ты ещё можешь называть меня… д-другом…   – Тихо, тихо, тш-ш-ш… – Радость бережно обняла рыжую эмоцию. Та мелко дрожала, сдерживая слёзы, и Радость запоздало осознала, что, несмотря на все заверения и на всё доброе отношение со стороны коллег, Тревожность по-прежнему терзала себя сомнениями и чувством вины. – Я знаю, что не могу заставить тебя поверить в это, так что просто скажу – как минимум лично я не держу на тебя никаких обид. Может, потому что я в принципе не злопамятная, а может, потому что я была на твоём месте... Не знаю. Но я клянусь чем угодно, что это правда. Я считаю тебя своим другом, Тревожность, и если ты тоже считаешь так в ответ – мне будет очень приятно.   – О-о-оо… Это… нелегко принять, – Тревожность вновь сглотнула и потёрла глаза, смахивая слёзы. – П-прости, наверное, я снова понапрасну себя накручиваю, да?   – Буду честна – да, есть такое, – неловко усмехнулась Радость. Внезапно в голову ей пришла идея. – Эй, как насчёт твоего любимого кресла? Или чая? Они же здорово тебе помогают.   – Ох, нет! – простонала Тревожность, и её руки вновь вцепились в ткань ночнушки; казалось, будто где-то внутри неё сжимается болезненный колючий клубок. – Извини…   – Тревожность, ты опять переборщила с энергетиками? – с подозрением сощурилась Радость. Она пристальней огляделась и закатила глаза. Ну конечно. Вокруг повсюду валялись пустые банки от «Zoomy».   – Немного… Думаю, шестая банка точно была лишней. Или пятая…   – Неудивительно, что теперь тебя колбасит, после такого даже Хандра бы начала загоняться, – Радость вздохнула и покачала головой. – Слушай, я прекрасно знаю, как ты любишь свои энергетики и кофе, но давай договоримся. Утром и днём пей их сколько хочешь, на здоровье! Но после ужина Райли – только воду, сок и успокаивающий чай. Хорошо?   – Х-хорошо… – Тревожность слабо улыбнулась.   – Вот и славно! – Радость облегчённо вздохнула, чувствуя, как после разговора по душам градус напряжения заметно снизился. Она осторожно приобняла Тревожность за плечи и потянула к себе, вынуждая ту полусесть, полулечь к ней на колени. – А теперь иди сюда, «ураганчик»… Всё будет хорошо, обещаю.   Тревожность улыбнулась шире, прежде чем глубоко вздохнуть и полностью расслабиться. Из всех эмоций именно Радость умела дарить лучшие обнимашки. Тёплые, мягкие, они наполняли любого, оказавшегося в них, спокойствием и счастьем. Тревожность не была исключением. Словно чахлый цветок, жадно ловящий живительные солнечные лучи, Тревожность блаженно впитывала в себя частицы Радости – буквально. Там, где участки их голой кожи соприкасались, светящиеся частицы смешивались, образуя тонкий общий слой из ярко-золотистых искорок. И это ощущение было чудесным.   Радость ласково гладила нервную эмоцию. Она чувствовала, как тощее несуразное тельце в её руках постепенно расслабляется, наконец-то позволяя Тревожности полноценно отдохнуть. Бешеное биение сердца, спровоцированное энергетиками, понемногу выровнялось и стало медленнее. Отяжелевшие веки сонно опустились. Последним, не устояв перед бережными прикосновениями, растаял колючий клубок дискомфорта в самом центре эмоции – в том месте, где у человека было бы солнечное сплетение.   Внезапно Радость хихикнула. В голову ей пришла забавная мысль.   – Слушай, ты же лучше всех нас следишь за учёбой Райли, так?   – Ну да… – Тревожность лениво приоткрыла один глаз.   – Как по-испански «спокойствие»?   – Хм… Calma.   – La calma? Женский род?   – Да. Si. А зачем… – Тревожность картинно закатила глаза, сообразив, что к чему. – Надеюсь, ты там не планируешь какой-то особо остроумный каламбур?   – Честно, нет, – улыбнулась Радость. – На самом деле я просто счастлива, что иногда даже ты способна его испытывать. La calma para nuestra Ansiedad…   Она крепче обняла Тревожность, и та вновь удовлетворённо закрыла глаза. Пусть и поздно, пусть и ненадолго, но в Головном отделе наконец-то воцарилось абсолютное и полное спокойствие – для всех без исключения эмоций.