Пляжная история

***

      Я терпеть не могу собственного старшего брата. Мне так хорошо жилось без него этот учебный год! Наконец-то я стал больше общаться с ребятами. Даже с девочками!       Но вот он здесь, в моём доме… Странная футболка с дырками (он ей полы моет?), очки от Прада (позёр), чёрная спортивная сумка (отца), обычные шорты (да ладно) и радужные кроксы (ну конечно). Мама сразу кидается обниматься. Отец лишь пожимает руку. Брат смотрит на меня, а я на него…       «А ты чё с такой кислой рожей стоишь? Обнимемся? — тянет руки и присаживается на колени, будто мне пять лет… Ухожу на кухню. Мама смеётся. Брат догоняет меня. — Не соскучился что ли?»       — Нет. А должен?       — Полгода прошло как никак… — Ох, эта его улыбочка, — А-а-а-а, я понял. Ты переживаешь, что я буду целыми днями сидеть за компом?       — Он боится, что ты будешь вытаскивать его на улицу. — Ну спасибо, мам…       — Да-а-а, это я могу, — и ржёт. — Сейчас и не жарко. Вечерком можно на мотиках сгонять за город.       — Не сегодня. — Отец… — Вечером мы едем на дачу поливать грядки.       — Так сегодня дождь по прогнозу стоит, — Ну начинается…       — Я не знаю, где ты смотришь прогнозы, Ингве, но мы давно не ездили на дачу. — Мама хмурится. Не к добру.       — Ха, меня что ли ждали? Чтобы шланг по всему огороду таскал?       — Не Иккинга же заставлять. Он нам и так половину перцев сбил. — Спасибо за напоминание, пап, как же я без него жил…       — Давайте завтра! — Брат торгуется. Как обычно.       — Завтра уже поздно будет.       — Хорошо, давайте завтра. — Мама всегда на стороне Ингве.       — Валка! — Давно не видел отца таким… обескураженным.       — С одного дня ничего не будет. Завтра поедем с утра, пока жары нет.       — Отлично! Раз такая песня, то я за пиццей, — Как всегда возьмёт херню и будет есть её сам.       — Пеперони возьми, чтобы мы все поели, — Спасибо, мамуль.       — Как скажете! — и хлопает входной дверью. Вот такой у меня старший брат.       Ухожу в свою комнату страдать… Опять эта дурацкая дача! Жара, мошкара, муравьи, да ещё и брат. Кто-нибудь, врежьте мне по лицу, чтобы я уснул и проснулся через пару дней, когда этот кошмар закончится!.. Эх, и почему Ингве не мог остаться в Бергене?       Он возвращается с тремя коробками пиццы. Одна маме с папой, другая мне, третья ему… Мы все сидим в гостиной под кондиционером. По телевизору крутят музыкальные клипы. Скучно и душно.       — Как сессию сдал? Без долгов, надеюсь? — С каких это пор отца интересуют оценки Ингве…       — В этот раз всё на отлично.       — А работа как?       — Уволился. — Он так легко это сказал.       — Тебе же так нравилось там работать.       — Мало ли что мне нравилось, мам. Начальник оказался пидарасом.       — Прямо как ты? — Вау, пап!..       — Ох, если бы, папуль. Он… Не буду говорить при маме. Мы повздорили из-за больничных выплат. Зажал триста крон!       — Подал бы в суд. Юрист у тебя есть.       — Я с ним расстался. — Беспечность так и сквозит. Брат остаётся собой.       — Ах, как жалко! — Мама обнимает Ингве. Ей и правда жалко. Уэлш помог отвоевать у соседей на даче четыре сотки…       — Ну и правильно, что расстался. Пора уже найти себе девушку, — Отец тоже остаётся собой.       — Я нашёл одну в том семестре ещё. Расстались неделю назад. — Ничего удивительного. С его-то характером.       — А что случилось? — Ох, мама…       — Мне изменили.       — Как же так?       — Зашёл вечером в квартиру и увидел. Не переживай, мам. Я её выгнал, а с её любовником мы до утра играли в приставку. — Врёт как дышит.       — Ну, что не делается, всё к лучшему. — Любимая поговорка мамы.       — А ты как, братиш?       — Нормально.       — Это хорошо!       Наконец-то тишина! Наевшись, уношу коробку с собой в спальню… Заодно порисую. Единственная моя радость на данный момент — возможность рисовать. Никто наконец-то не донимает вопросами по типу: «Ой, Ты РиСоВаТь УмЕеШь, А нАрИсУеШь МеНя?» Уф, как же бесит… Иногда я рисую с натуры, да. Но только если сам того захочу. И чаще всего с фотографий.       Последняя моя попытка нарисовать (скорее срисовать) портрет была позавчера. Одна моя подруга выложила новую фотографию в Интернет… Боги, как она хороша! Отдыхает с кем-то из друзей на пляже… Ей так идёт этот голубой купальник… Эх, а у меня горе — брат приехал. Не будь его, может быть и напросился бы сходить с ними на пляж… Но я не люблю навязываться. Если сами позовут, то пойду. Если, конечно, меня не заставят переться на эту проклятую дачу.       Открываю свой альбом и смотрю на последний рисунок. Мне он нравится (в кой-то веки, ага). Даже цвет купальника точь-в-точь как на фотке… Ах, как бы я хотел оцифровать его и поставить в рамочку. Но родители не поймут. Да и брат начнёт допытывать…       Её зовут Астрид Хофферсон. Друзья зовут её Эс. Я про себя зову её Асей. Не знаю, как так вышло, но я рад такому открытию. Вроде и мило, да и оригинально. Лишь бы не узнала правды…       Мы знаем друг друга давно. Так уж вышло, что долгое время мы жили буквально в одном дворе и возвращались со школы вместе. Но потом я переехал за город, когда отец наконец достроил дом, и с тех пор мы общаемся либо по интернету, либо когда мы в школе тусим с общими друзьями.       У нас их много… Одноклассники по большей части. Они хорошие ребята, но порой творят такую дичь, что хочется сбежать. И потом запереться дома. На пару месяцев точно. В прошлый раз они забрались на крышу какой-то заброшки, но прохожие вызвали полицию и в итоге тех, кто не успел сбежать, увезли в участок. Астрид в тот день была на даче. И я рад, что с ней ничего не случилось.       Она может постоять за себя сама, и я был тому свидетелем… И всё же мне хочется как-то уберечь её что ли. Хотя бы от этих чудиков. Иногда они ведут себя хорошо и мне с ними комфортно, да. Но на последних прогулках они буквально из ума выжили. И ведь она идёт с ними гулять! Потому что с ними весело!.. Что я один могу ей дать?.. Болтовню о вымышленных тварях и анекдоты про художников? Она сбежит от меня быстрее чем от Сморкалы, если он захочет её поцеловать.       Я не сразу заметил, как вошёл Ингве. Он всегда тихо ходит, и это пипец как бесит. Даже я умудряюсь топать пятками по полу…       — Наконец-то ты снял эту половую тряпку с себя.       — Эй, это Баленсиага вообще-то! — Плевать.       — Мне это ни о чём не говорит.       — Рад за тебя, братиш… Новый рисунок? — Он заметил, чёрт!..       — Угу.       — Ну не дуйся ты так. Я же тоже рисую.       Брат садится на мой стул (рубашка упала со спинки) и крутится на нём. Глядит на мои рисунки на стенах. Драконы, ящерицы, природа… А потом в наглую садится рядом. Глядит на рисунок Астрид в блокноте и щурит глаза. Я давно понял, что он не тупой. Просто умело прикидывается. И это бесит ещё больше…       — Красивая модель… Она тебе позировала, да?       — Нет. Это копия фотографии.       — М-м-м, я так и понял. Фона нет, земли тоже, — Ну начинается… — Да ладно, не щетинься, — Давно мы не обнимались… Уже отвык. От него пахнет колой и печеньем.       — Я скучал…       — Врёшь ведь, — Он прав. — Но всё равно приятно слышать… Я вот реально скучал, братиш. Ты один меня понимаешь… И никогда не предашь. Не предашь ведь?       — Нет. Мы же семья.       — Вот, мудрые слова!.. Я думал мы с Уэлшом семья, но, — По-моему я ни разу не видел его без улыбки на лице, — Он решил иначе.       — Вы поссорились?       — Сначала поссорились, потом подрались.       — Как так? — Я даже отсел. Если мама узнает…       — Он систематически изменял мне с одной девчонкой… Это я могу принять. Одна дырка каждому может надоесть, — Мог бы и не уточнять, — Но он ещё крал мои сбережения на подарки этой сучке. А я их, между прочим, на подарок маме откладывал!       — Ты всё ещё хочешь купить ей Мустанг шестьдесят седьмого?.. — Ладно, может за это я ещё люблю его.       — Я нашёл парня поблизости… Идеальная тачка. Обещал скидку. А как открыл вклад… В общем, никогда не связывайся с юристами, Икк, — и снова улыбается как ни в чём не бывало.       — Буду иметь в виду.       — Она тебе нравится, — Ингве кивает на рисунок… Это провал.       — Угу.       — Всегда знал, что у тебя хороший вкус. — Ну да, учитывая твою любовь к… Даже думать противно. — Кажется, я видел её в «Деларосе».       — Значит гуляет с остальными, — Я это вслух сказал?.. Кто меня за язык тянул?       — Тебя не звали? — И почему ты так удивлён, Ингве?       — Нет… Потому что то дача, то жара…       — Это да… Стесняешься напроситься сам, — Не спорю, это правда… И я не ты. — Кстати, не хочешь завтра после дачи сгонять в магаз за новой одёжкой?       — У меня всё есть, — Зато нет сил терпеть твоё присутствие, брат…       — Мама сказала тебе нужны новые плавки, — Опять она меня вкладывает, да сколько можно, мам?! — Не бухти, Икк… Забежим ещё за канцтоварами!.. А потом в книжный!..       — Ладно, сгоняем. — Знает куда давить, гад такой.       — Ну вот и отлично! Пойду отдыхать. Завтра нас, наверное, ждёт тяжёлый день… — Наконец-то он уходит.       — Так и будет. — Закрываю блокнот. Я больше не хочу рисовать.

***

      На нашей даче можно жить. Здесь есть диван, две кровати и гараж. Готовим снаружи на костре, но по большей части пьём компоты и жуём ягоды с кустов… Меня заставили собирать крыжовник, отец поливал грядки, мама с Ингве подвязывали огурцы. Они о чём-то мило ворковали… Время тянулось до ужаса долго.       Ближе к полудню мы собрались в домике и перекусили булками с вареньем. Смотрю на брата внимательнее… У него пластыри на сосках. Доигрался на тусовках, видимо. Я всегда осуждал его походы на сторону. Но он же уже взрослый. Ему всё можно. Это мне можно максимум уйти на три часа из дома с друзьями, а его не бывает целыми днями и родителям плевать. Переживают, как же. А то что ваш старший сын шлялся где попало в моём возрасте?.. Эх, без толку.       — Иккинг, теперь будешь собирать горох. Ингве — со мной будешь колья забивать. Скоро надо будет подвязывать помидоры.       — А я отдохну. Голова что-то кружится, — У мамы было низкое давление с утра…       — А куда мне горох собирать?       — Вон там ведёрки лежат.       Горох весь посóх от жары, но что смог… Ингве и с отцом беседу завёл. Удивительно. После того, как мой брат признался всем, что ему симпатичны не только девушки, папа был готов его пристрелить (отец — потомственный охотник, как никак). Мама еле его успокоила… Долго не общались… Около года точно. Но потом смирился. Да и он догадывался. Отец же… Он как-то обсуждал это со мной. «Хоть ты с головой на плечах, сынок», — это первый и последний комплимент, который я от него слышал в свой адрес.       Моя же реакция на голубизну брата?.. Не помню. Мне было семь лет. Я читать-то толком не умел, а чтобы такие вещи понимать — так вообще… Но потом понял. Когда он привёл своего друга домой и я запалил в коридоре как они… обменивались бактериями. С тех пор я всем говорю, что расту один в семье.       Может это и неправильно. Но просто… В общем, я до сих пор не могу принять его. Я и так под ударом бываю из-за своих приколов, за которыми не всегда могу уследить, а тут ещё старший брат из этих… чудиков. Меня же на смех поднимут! «Брат Хэддока сосёт члены по углам!» — я так и слышу эти слова от Задираки. И будут смеяться, смеяться… Даже думать об этом не хочу.       Но приходится. Я слышал, мама с отцом хотят отправить меня с Ингве на пляж. Они устали, что я «постоянно сижу дома и никуда не хожу». Беспокоятся за моё здоровье, как же. Бронхитом ползимы болел, бледный как поганка, так ещё и с синяками под глазами… Ну я не виноват, что меня гулять не зовут. Они знают, что я осуждаю все их авантюры и душню. Сморкала так меня и зовёт — Душнила. Может и так. Но бóльший душнила всё-таки Рыбьеног (без обид, брат; надеюсь ты не узнаешь, что я так думаю).       — Икк, тебя мама зовёт! — А? Я так задумался?       — Иду!.. — Наверное, вспомнила что ещё мне нужно собрать… Она лежит на диванчике. Ей совсем поплохело. — Ты как, мам?       — Да плохо вот, но дела делать надо… Возьми новое ведёрко и собери малину сколько сможешь. Меня соседка наша попросила на варенье…       — Хорошо. — Отец будет недоволен.       — Ты куда идёшь-то? — голос отца за звоном молотка звучит особенно угрожающе.       — Малину собирать…       — Валка, я же говорил тебе!.. — Это уже рёв…       — Пап, её попросила Гертруда. Дай бабульке на старость лет варенье мужу сделать, — Отец всё ещё недоволен. — Вот будет тебе девяносто лет, малинки захочешь, а в магазин послать некого, кроме соседей…       — Не учи меня жизни, щенок! Эта бабка — дрянь последняя, я сколько раз говорил, а ваша мать меня не слушает! Упрямая овца! — Не вышло подмаслить. Сам теперь расхлёбывай, брат.       — Папуль, маме плохо, а ты ещё и бранишь её. Сейчас совсем давление упадёт и маму заберут на скорой… Тебе оно надо?.. Давайте вы помиритесь… Я куплю тебе пивка. Холодненького, живого. С колбасками. — Знакомьтесь, это главный манипулятор нашей большой семьи по обе стороны. До сих пор гадаем в кого он такой.       — Валка, я не хотел, прости меня, — Папа бежит к нашему домику. Падает маме в ноги и целует ей руки. Она принимает его раскаяние.       Смотрю на Ингве: довольный лис. Лицо аж трещит от улыбки. Кивает мне на куст малины… Прямо на солнце. Может, удар хватит. Тоже полежу на диванчике пару часиков.

***

      А потом я пошёл по магазинам с братом, как и условились вчера. С поцарапанными руками, будто меня медведь пытался утащить, но мне даже нравится. Прямо-таки Стив Ирвин от мира… дачи.       Ингве сначала ведёт меня в какой-то модный бутик. От высоких цен у меня проявились все морщины на лбу. Я был в шоке. А брат прямо стопками набирает футболки и шорты.       — Тебе нормально вообще?..       — О да. Не переживай, мне хватит на всё. Даже тебе на прикид.       — Я здесь только из-за плавок.       — Ну это мама сказала. А я хочу ещё купить тебе какую-нибудь классную рубашку… Вот отличная, — Гавайская рубашка с ананасами… — Ой, не этот рисунок. Вот эта. Нравится?       — Мне бы что-нибудь…       — Красный тебе тоже пойдёт. Смущают цветочки?.. Сейчас поищем другую. Тут хороший выбор.       — Пойду за плавками.       — Встретимся у кассы, братиш.       Почему плавки такие… стрёмные? Может я шорты хочу. В них удобно, можно завязать. А эти с меня могут слететь. Один раз такие слетели со Сморкалы… Кто бы мог подумать, что у него есть слабое место… Хорошо Астрид не видела!       — Вот эти отличные. — Откуда он взялся?!       — Не пугай меня так!       — Прости. Я купил что надо. И нашёл тебе рубашку по вкусу. — Я её не надену даже под дулом пистолета, если она мне не понравится.       — Давай в другом месте плавки посмотрим.       — Шорты нужны?.. Согласен. В этих яйца вывалиться могут. Да и член тоже.       — Или могут слететь.       — Если на размер меньше взять, то потом хер снимешь… О-хо-хо, какой я шутник, — Ха-ха, очень смешно.       — Не смешно.       — У всех свой юмор, братиш. Пойдём дальше искать.       Спустя минут сорок нашли хорошие. Чёрные, с зелёными шнурками. Прямо что надо. Ингве тоже взял шорты, но темные, да и узкие. Я же люблю простор.       — Та-а-ак, теперь в книжный! Надо найти «Проклятые» Паланика, срочно. И «Обречённые» сразу. А потом «Снафф».       — Может сразу всю американскую литературу скупишь?       — Не, мне только Паланик нравится. Может Кинг немножко… Точно, спасибо что напомнил. Мне надо купить Мисиму, желательно «Море изобилия». — Его накрыл «обчитун», как любит говорить мама.       — Давно не читал? — Не могу сдержать улыбки.       — Да, блядь! — Это было… громко. — Я заебался читать эти ссаные учебники по инженерной графике!       — Знал куда шёл.       — Это-то да… Но иногда душе хочется чего-то другого, братиш. Из-за учёбы не можешь себе позволить. И это больно.       — Не спорю.       — Взять тебе что-нибудь? Хочешь кого-то конкретного почитать?       — Мне бы какую-нибудь книжку по анатомии…       — Десятую? — Аж рожу скривил. Противно смотреть.       — Да. И желательно про драконов.       — Тогда мы там застрянем до закрытия.       — И что? Зато с книжками.       — Мне нравится твой настрой, братиш. Погнали быстрее.              В итоге всем магазином искали мне книжку про драконов. Но нашли! Толстая, с яркими картинками, даже с примерами работ! Остался доволен. Сегодня же вечером сяду изучать!       Вернулись домой ближе к пяти вечера. До этого ещё заскочили в кафешку и взяли по шаурме. Было вкусно. Ингве молчал (спасибо от всей души ему за это). С кем-то активно переписывался… Уж не с новой пассией ли?..       А потом меня ждал мрак. Отец с матерью стояли и глядели на меня подозрительно, как я пришёл. Будто я вернулся с какой-то тусовки пьяным… Но нет, меня же не пускают даже с друзьями больше чем на четыре часа, какой ужас!       — Всё купили?       — Да. А должны были взять что-то ещё?       — Нет, нет… Мы завтра с матерью опять на дачу, а ты с Ингве пойдёшь на пляж. — О Боги, нет!..       — Обязательно прямо завтра?       — Да, потому что будет жарко, а у воды самое то… Радоваться надо! — Ты сам не рад этому, пап… Лишь бы загнать меня на дачу!..       — Он боится, что там будут его друзья, — Опять ты за своё, мам?!       — Чего их бояться-то?.. В любом случае, ты идёшь. Выбирайте время и пляж. Хоть позагораешь немного.       Вечер окончательно испорчен… Ближе к ночи мне написал Рыбьеног. Спрашивал как дела и где я. Врать не стал, рассказал про дачу. «Мы пока не знаем, куда пойти завтра гулять. Уже везде были», — и это правда. Вы были даже в полицейском участке! Я не стал ничего отвечать. «Как будешь свободен — пиши, звони. Будем рады тебя видеть!» — Рыбьеног всё так же официален… Классный он всё-таки. Поэтому мы хорошие друзья.       Лёжа в кровати изучаю новую книжку… Но тут заходит Ингве. Весь из себя загадочный, даже подозрительный. Мне не нравится эта его хитрая ухмылочка. Наверняка что-то задумал.       — Есть превосходная идея, Иккинг. Ты же не хочешь идти со мной на пляж?       — Конечно нет.       — Во-о-от!.. Я пойду завтра на пляж без тебя, со своими друзьями. Придумаешь алиби сам?       — Прикинусь больным.       — Отлично. Заодно разведаю обстановку. Мои сказали, что недавно открыли новый отдел городского пляжа… Для нудистов. — Он хочет туда, я вижу это по его светящимся зелёным глазам. Он сошёл с ума.       — Серьёзно? Нудистский? Лучше бы раздевалок больше поставили…       — Заодно и проверю… Ах, сколько натур ты пропускаешь, Икк! Обрисуешься!       — Ты же знаешь, я не сторонник натурализма.       — И это печально. Анатомию лучше учить не по книжкам, а по реальности.       — У всех свои пути обучения, Ингве. — Уйди из моей комнаты, извращенец!       — Короче договорились. Самое главное, чтобы родители раньше времени не вернулись… Доброй ночи, братиш, хороших снов.       — Спокойной ночи. — Будем надеяться, что наш план не накроется.       

      ***

      Стоит ли говорить, что родители приехали раньше и я получил по самые не хочу. Мнимая слабость в теле не особо их убедила. Ингве же спокойно уехал сразу после уезда родителей на нудисткий пляж на своём мотоцикле… А вернулся ближе к восьми вечера.       Я вышел в коридор из своей комнаты, когда Ингве переодевался прямо около комода. Эта его дурацкая привычка! С голой жопой стоит передо мной!.. Загар ровный абсолютно везде… Ингве загорал голым!.. Надеюсь, забор там достаточно высокий. Он ловит мой взгляд на своей бронзовой заднице и улыбается как ни в чём не бывало.       — Ровный загар?       — Угу… Много вас там было?       — Человек сорок. Заебись отдохнули!       — Рад за тебя.       — Только вот родители не в восторге… Так и придётся ведь вместе идти.       — Я не собираюсь…       — На нудисткий я тебя не возьму, не переживай. Ты сдохнешь от количества кисок вокруг себя, хе-хе, — Опять ты в ту же степь!       — Мог бы обойтись и без этого комментария.       — Но зато ты был бы самом крутым чувачком на районе. Шестнадцать лет и уже нудистский пляж! А сколько девочек красивых, м-м-м!       — Ингве, давай не будем, прошу… Мне девочки не интересны.       — А вот тут ты нагло врёшь, братиш…       — Трусы надень уже! — Как же он меня достал!.. Ухожу обратно в свою комнату. Я забыл зачем выходил из неё. Спасибо, Ингве! Ещё и смеётся, гад такой!       — Что ты сразу так смущаешься-то, Икк! Задел струнку твоей тонкой душевной организации?.. Ну прости, я не хотел. Мне просто мама сказала, что ты…       — Мама уже до хера всего сказала! — Прости, мам, но ты вынудила меня ругнуться. Я уже не могу терпеть тот факт, что ты постоянно разбалтываешь мои секреты!       — Эй, следи за языком! — Мне прилетает хлёсткая пощёчина от Ингве… Он силён, — Полегчало?.. Мама переживает за тебя не меньше нашего с отцом… Даже больше! Лето создано для тусовок снаружи, а не в доме, Иккинг. Наоборот это самое время гулять с друзьями. Они же у тебя есть, ты сам рассказывал. Скоро август уже, а ты из дома кроме дачи никуда и не ходишь… Сходишь разок со мной на пляж, ничего не случится… Хочешь я на платную часть тебя отведу? Там твоих друзей точно не будет… Вижу же, что хочешь.       Я сопротивлялся как мог. В итоге меня повели в гостиную, где отчитали ещё раз десять. Я окончательно смирился со своей участью. Завтра мы идём на городской пляж, на платную его часть. Я и мой старший брат. Просто великолепно.

***

      Мы встали ни свет ни заря (часов в восемь), потому что отец с матерью опять едут на дачу, но они хотят проконтролировать нас. А то опять Ингве без меня уедет, как же так! Поэтому сначала отвезут на пляж. Долго завтракали и собирали вещи…       Гавайская рубашка, которую купил Ингве, мне понравилась. Правда, на размер больше, но терпимо. Мама напялила на меня соломенную шляпу с широкими полями. Потом ещё искал свои шлёпки; благо нашёл, а то отец уже собирался орать на меня. Сейчас он заводится с пол-оборота… Если всё идёт не так, как он запланировал — пиши пропало. Прилетит всем, даже если не причём.       Наконец поехали. Ингве активно с кем-то переписывается. Только не говорите мне, что там будут его друзья. Это ещё хуже… Откуда у него вообще столько друзей, не пойму. Это потому что он из этих?       Но потом, когда мы были уже на пляже, я понял почему. Ингве… Красавчик. Рельеф мышц на руках и ногах, подтянутый живот и грудь. Девушки такое любят, а парни уважают. «В нашей семье рождаются только красавчики», — так говорит мама всем соседкам. Ну да, ну да, конечно, ага. Мамина жалость… это отдельный вид манипуляции сознанием… Может, Ингве в неё этим?       Стоило нам подойти к забору платного участка, как Ингве со спины окликает толпа его друзей. Такие же неписанные красавцы, все как с обложки модного журнала. Блондины, брюнеты, один и вовсе какой-то с пепельными волосами. Семь здоровых лбов, и я — метр с кепкой в гавайском прикиде. Ещё немного, и я готов на своих двоих пойти домой. Неважно, что путь займёт часа три…       — А это твой брат что ли? — Да, я «БрАт ЧтО лИ». Приятно познакомиться, хрен с горы Ловеласов. — Привет, я Джек!       — Иккинг.       — Ты не против, если мы тоже к вам завалимся на участок?       — Ваше дело, — Только без пошлостей. Увижу или услышу — наблюю в ваши сумки.       — Буду ждать вас, парни. Мы с Икком пока место займём.       На этой большой части пляжа пока что мы одни. Ещё бы — пятьдесят крон! На них можно купить пять мороженых и уехать домой на автобусе. Но нет — мы здесь. Деревянные мостики, несколько шезлонгов и огромный зонт. И море белого песка. Ну и речка, конечно же.       Ингве двигает несколько шезлонгов ближе к воде и начинает раскладывать свои вещи с полотенцами. Я тоже раскладываю всё рядом. Моя главная задача — немного подзагореть и потом сбежать в тень и там рисовать. Нехотя снимаю рубашку с шортами. Шляпу оставляю лишь потому, что не хочу теплового удара. Пока что. Но если что-то случится…       Брат сразу заходит в воду по колени и глядит через очки на солнце. Его друзья как раз заходят на участок и он машет им рукой. Красавчики двигают шезлонги поближе к нам. Они уже взяли по бутылке пива каждый… Надеюсь, безалкогольное.       Я просто лежу на шезлонге с закрытыми глазам и слушаю разговоры брата с друзьями. Они хотят посоревноваться между собой «кто быстрее доползёт червячком до воды». Отходят к мостикам, падают и начинают реально ползти как червяки, лицом в песок, к воде. Люди за забором (он не сплошной, да и низкий) глядят на нас и смеются, показывают пальцами. Я делаю вид, что не с ними. Я просто принимаю солнечную ванну… Впитываю энергию солнца… Вынужденный фотосинтез…       И тут я слышу смех гиены. Я узнаю его из сотни тысяч. Они здесь. Время двенадцать дня… Судорожно натягиваю шляпу прямо на лицо. Друзья проходят совсем близко к забору, но думаю, что они меня не заметили. Оживлённо обсуждают что-то. Астрид не слышно… Может, её нет здесь? Я переживу этот день, если её здесь не будет. Я не хочу, чтобы она видела меня… Таким. Так ещё и с братом…       Я вдруг вспомнил, что они не знают, что у меня есть старший брат. Я гляжу на Ингве, что никак не может доползти до воды, но он впереди всех. Какие-то девушки, стоящие рядом с забором, пялятся на его задницу и хихикают. Как же хочется рассказать им пару гадостей о моём брате. Чтобы вообще не смели смотреть сюда. И заодно других отпугнули. Аж внутри всё кипит, не могу!       Наконец он добирается до воды и вскакивает. Люди по ту сторону пляжа хлопают ему и кричат какой он молодец. Ингве глядит куда-то в сторону бара: «Можно два пивка победителю?! Ур-р-ра-а-а-а!» Его и дух простыл с платного участка. Все бары стоят на бесплатном… Его друзья тоже встают, но не спешат к бару. Я один с ними. Свой среди чужих. Блестяще.       — Иккинг, будешь пиво?       — Не пью. — Тем более такую дрянь.       — Оно безалкогольное.       — Не хочу.       — Ну и ладно, нам больше достанется, ха-ха! — Главный клоун тут Ингве, ждите его возвращения, а ко мне не лезьте.       — Тут самое вкусное пиво в городе! — Явился не запылился. — Икк, я тебе квас купил, на.       — Надеюсь, не алкогольный?       — Нет конечно! Мать меня придушит, если дам тебе что-то алкогольное, — и это правда. Потому что я не дружу с алкоголем.       Любезно принимаю пластиковый бокал кваса… Ледяной. Аж зубы ломит. Вроде и ничего такой, прикольный. Пить можно. Наблюдаю за водой… На самой середине реки плавает Задирака на надувном круге. Рядом с ним Забияка с цветными нарукавниками. Они же вроде умеют плавать, нет?.. Или спасатели сказали, что нам нельзя далеко заплывать. На другом берегу, где начинается небольшой лесок, стоит Сморкала, в этом у меня сомнений нет. Он тоже приплыл на круге. Вот умора-то! И как он только влез? Рыбьенога не видно даже на берегу. Должно быть, его родители не отпустили… Астрид тоже нет… Фух! Можно и шляпу снять.       Ингве обсуждает с друзьями девушек по ту сторону пляжа. К нему уже подходили знакомиться. Ещё бы не подошли. Я был бы больше удивлён (и вместе с тем рад), если бы с ним вообще не заговорили. Но нет… Как говорит отец: «Бабы липнут к нему как банные листы». Хотя, с папой тоже активно знакомились. Мама показывала их совместные фотографии в молодости… И точно могу сказать, что внешней красотой я не в него.       — Мне нравится вон та, в розовом купальничке. Носик красивый, аккуратный.       — Мне, парни, чес-сказать, сейчас по вкусу больше одиночество, — Да ладно тебе, Ингве. Ты не можешь ходить один дольше недели.       — О-о-о, это из-за Анастэйши?       — Ага… Я как увидал этот огромный чёрный хер!.. — Спокойно, Иккинг, не воспринимай это всерьёз, это всего лишь бредни твоего старшего брата.       — Так она изменяла тебе с чёрным?!       — Ну да… Не переживайте за меня. Я потом этот хер за щеку взял, — Бо-же-нь-ка, по-ми-лу-у-у-й…       — Ха-ха-ха-ха, ну ты даёшь, Ингве!       — И как? Понравилось?       — Ну вы же знаете… Я дорогая сучка.       — Он дал тебе денег?!       — Тысячу.       — Может мне тоже найти богатого чёрного?..       — Я угрожал ему, что обращусь в полицию, если он не позволит мне отсосать ему. Всё-таки частная территория, да и он выпил всю мою текилу. — У меня нет слов, чтобы выразить своё отношение ко всему услышанному. Солнце хорошо так припекает…       — Я в ахуе с тебя, Ингве. — Не меньше твоего, Джек. — Человек-анекдот.       — Зато со мной не скучно. Правда, братиш? — И лыбится как лис. Молчу, прикидываясь, что не услышал. — Ну и ладно, можешь не отвечать.       Ещё поговорив о всяком, наконец они идут купаться. Брызги во все стороны, меня обдали тоже пару раз… Топят друг друга и смеются как гиены (но не как Сморкала, его смех ни с кем другим не перепутаешь). Пиво явно было с процентом… Потом Ингве уплывает дальше, дальше… Уже середина реки. За ним поплыл Джек. Остальные всё беснуются и выполняют какие-то трюки. Никогда такое не любил.       Один раз, конечно, попробовал, когда был младше — ударился башкой о камень на дне и чуть не утоп. Сам не помню ничего, мне мама рассказывала… Меня тогда спас Ингве. Спасателей поблизости не оказалось, поэтому он сам всё сделал как положено. Так что если бы не он, я бы помер ещё в восемь лет… Забавно. Как бы ребята отреагировали на эту новость?.. Нет, об этом нехорошо думать. Я же жив.       И тут вижу Ингве с Джеком на том берегу. Они собирают у воды жёлтые кувшинки (которые завянут через полчаса) и суют их в плавки. Раздать хотят кому?.. Неужто тем девушкам? Такое даже нашим в голову не приходило (мне в частности).       Ингве — самый быстрый пловец в нашей семье. Ему хватило трёх минут, чтобы доплыть до другого берега и не потерять ни одну кувшинку. Выходит на берег свободной части пляжа и принимается раздавать цветы тем из дам, что оказали ему внимание. Аж визжат от радости… Как бы отреагировала Астрид? Выкинула бы, наверное… Или нет?       Я не желаю этого признавать, но мы с Ингве внешне всё-таки похожи. Оба с зелёными глазами, цвет волос один и тот же; веснушки по всему телу… Даже щербинка между зубами. А в остальном мы два абсолютно разных человека. Мама уверена, что я ещё вырасту и стану больше похожим на Ингве ближе к двадцати годам, в чём я сомневаюсь… Единственное, в чём я точно уверен — в своей ориентации; она не изменится со временем.       Хотя бы потому, что Астрид — первая девушка, которая мне действительно понравилась. И никакие другие меня не интересуют и не задевают. Даже те, что старше. На пляже много действительно красивых дам, но они не в моём вкусе.       Честно признаться… Мне кажется, что я Астрид тоже нравлюсь. Или я с ума сошёл, что так думаю, не знаю… Но если бы я ей совсем не нравился, она бы не ходила со мной из школы до дома эти несколько лет, пока мы были соседями. Или это было из уважения?.. Ой, да пошло оно всё к чёрту! Пойду утоплюсь!       «Иккинг?! Не ожидала тебя здесь увидеть!»       А?.. А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А, ПОЧЕМУ ИМЕННО СЕЙЧАС?! ПОЙДУ ТОЧНО УТОПЛЮСЬ! Ладно, спокойно. Ну да, и что с того, что она здесь? Сегодня жарко, все тянутся к воде.       — О, привет, Эс! А ты что тут, хе-хе?       — Да вот с родителями пришла отдохнуть… Ты тут один?       — Ну да. — Я весь красный, да?       — Крутой, — Как я люблю её улыбку, кто бы знал… — Ну, если что заходи на нашу часть тоже.       — Хорошо! Приятного тебе отдыха!       — Спасибо, и тебе!       Вижу её родителей и двоюродного брата. Кажется, его зовут Астер. Он, должно быть, ровесник Ингве. Кстати, а где он?.. Ну конечно. Стоит у бара и болтает с Джеком за очередным бокалом пива… Пьёт и не краснеет. Да и не пьянеет. Это у него в маму. Отца сразу разносит.       Вроде такая жара стоит в городе, а вода ледянющая. Ночами прохладно, вот и не прогревается… Друзья брата уже давно вышли из воды и пошли на бесплатную часть пляжа в сторонку курилки. Ещё и курят! Ну хоть Ингве не курит. Зато суёт в рот совсем другое… Боги, зачем я вообще об этом вспомнил?.. Рискую и ныряю под воду, но аккуратно. Дно чистое, белое… Выныриваю и протираю глаза. Нет, лучше больше не нырять. Это совсем не моё.       И когда смотрю на другую сторону пляжа, то вижу у берега её. Как грациозно она заходит в воду по пояс и потом плавно разворачивается на спину и плывёт дальше… Я хочу к ней. Но мне так неудобно. Либо выходить на бесплатную часть пляжа, попасться на глаза всем друзьям, что ещё здесь, и пойти к воде, чтобы там уже догнать Астрид… Либо обогнуть буйки по воде и встретиться с ней где-то в серединке. Вроде неплохая идея. Буду плыть вдоль буйков, чтобы можно было зацепиться руками.       Но потом я вспомнил как это однажды попыталась сделать мама. Она сильно поцарапала руку о прутья, пока плыла. Столько крови было… Нет, я не хочу так рисковать. Лучше всё-таки поступить благоразумно, чтобы родители за меня не переживали… Да и не хочу, чтобы за меня переживала Ася. Если я ей хоть чуточку дорог, конечно…       Но пока я морально собирался с силами, Астрид уже вышла из воды и села к родителям. Я ещё ни разу не видел её с мокрыми волосами, вау! Чудесная русалка!.. Ах, будь она русалкой, я бы с удовольствием утонул, чтобы быть ближе к ней…       Я делаю вид, что иду к бару. Ингве уже слишком долго торчит там с Джеком. Лишь бы бактериями не обменивались. Кажется, он целовался со всеми своими друзьями «ЧиСтО пО пРиКоЛу». Потому что Ингве живёт по принципу: «жизнь без приколов — не жизнь, поэтому я в ней главный клоун».       — О, соскучился что ли?       — Ты торчишь тут достаточно долго, вот и решил проведать.       — Очень мило с твоей стороны, братиш… Мы обсуждаем философию Ницше. — Это он сейчас серьёзно или хочет выбесить меня?..       — И что выяснили?       — Что он был полоумным чуваком с талантом манипулятора. Вся Европа с ума сходила от его книжек…       — До сих пор ума не приложу, как ты читал в оригинале-то? — Ингве просто позёр, Джек.       — Учительница немецкого языка хорошо меня обучила. Да и она кстати очень любила Заратустру читать. Её любимая цитата оттуда: «Эс гибт кайне шёнен оберфлахен онэ эйне шраклефе тифэ». — «Не бывает красивых поверхностей без ужасных глубин». Сказал бы по-нормальному, нет, надо вот…       — Звучит херово, но смысл, думаю, глубокий.       — Как и всякая немецкая книжка по философии… Купить тебе мороженого, братиш?       — Давай. — Этим ты меня не подкупишь. Я всё ещё терпеть тебя не могу, брат.       — Дайте шоколадного стаканчик, пожалуйста… На, на здоровье.       И тут мы услышали какие-то вопли со стороны воды: «Помогите, человек тонет!» Гляжу на будку спасателя, а там нет никого… И у воды никого. Не успеваю обернуться, как Ингве рванул к воде быстрее пули. Пластиковый бокал пива упал прямо передо мной с Джеком и напиток растёкся по деревянной поверхности.       Мы идём с Джеком ближе к воде и вдруг я замечаю всех своих друзей в кучке. В середине Астрид. Она… плачет? Что стряслось?.. «Катер проехал и волны пустил… Там на середине омут, наверное», — услышал я со стороны. Да, этим наша речка и опасна. Если проезжает какой-то транспорт, жди волн… И потом омутов. Дно ведь неровное.       Я отдаю Джеку мороженое и подхожу к своей компашке. Они таращатся на меня и молчат. Странная ситуация, да. Первым отмирает Сморкала.       — Икк, а ты тут чё забыл?       — Мой брат сейчас спасает утопающего, — хмурюсь. Все недоумевают, Астрид так и вообще в шоке. Ну конечно.       — Брат? Родной что ли? — Задирака даже не улыбается, удивительно.       — Долгая история… Эс, что с тобой?       — Астер… тонет.       И тут я слышу как люди ахают и вопят. Мой брат уже выплыл с телом Астера на поверхность и поплыл на спине, а спасателей всё нет… История повторяется. Сначала я, теперь вот Астер… К нам подходят родители Астрид, они тоже её успокаивают. Джек передаёт бокал с пивом и мороженое кому-то и тоже собирается помочь, уже заходит в воду.       — И как же зовут твоего брата? — Сморкала, вовремя ты нашёл время для допроса…       — Ингве.       — Старший?       — Угу.       — И что же ты молчал? — Чтобы ты, дорогая Забияка, не знала о таком красавчике и не лезла просить у меня его телефон, очевидно же!       — Вы не спрашивали — я и не отвечал.       — В твоём духе, — Ася…              Наконец-то на берегу. Ингве с Джеком сразу берутся за реанимацию Астера. За толпой ничего не видно. Астрид сильно расталкивает зевак и проходит с родителями к утопшему. Кто-то уже вызвал скорую…       «Дайте полотенце, его укрыть надо!» — слышу звонкий рёв брата. Это у него от отца… Кое-как протискиваюсь через людей. Астера поворачивают на бок и укрывают. Значит реанимировали успешно. Фух! Аж вспотел до самой задницы. Ингве и Джек молча встают и коротко обнимаются.       — Как нам вас отблагодарить, мальчики? — мама Астрид не знает как реагировать: обнять или поцеловать их. Она аж вся дрожит. Ася обнимает отца и в шоке таращится на моего брата… Даже и не знаю, о чём она думает в этот момент.       — Не стоит благодарностей. Я уже не впервые людей спасаю… Да, братиш? — и глядит на меня с улыбкой как лис.       — Так ты?.. Ах, и ты здесь, Иккинг?!       — Здравствуйте, мэм, — Я тебе это ещё припомню, так и знай! Запалил меня перед всеми, тем более перед родителями Астрид! Гад такой!       — Он мой младший братишка. Я Ингве.       — Мы и не знали, что у Иккинга есть старший брат… Тем более такой красавчик! — Ну начинается!       — А-ха-ха, у нас в роду уродов нет!.. Фух, может по пивку? — За бесплатное пиво только и жертвует собой…       — Да, надо бы, — Джек нервно смеётся. У него ноги дрожат от страха…       Скорая подъехала быстро. Астера ещё раз осмотрели и увезли. С ним поехали родители Астрид, а она сама почему-то осталась на пляже. Джек с Ингве опять ушли к бару. Теперь они пьют пиво за счёт бара. А моё мороженое уже растаяло… Но мне уже в глотку не залезет ничего в любом случае.       Я сижу с друзьями на их месте и молчу. Они тоже молчат. Астрид лишь вздыхает, обёрнутая в полотенце… Я не могу смотреть на неё. На её глазах чуть не утоп брат… Пытаюсь представить ощущения, которые могла испытать мама, когда я сам чуть не умер. В груди защемило. Мне становится жарко и неприятно. Я не хочу сидеть, я не хочу стоять. Хочется бегать кругами и орать во всё горло: «Где спасатели?!»       Вот не пошли бы мы с Ингве на пляж в этот день, и что тогда было бы?.. Может спас кто-нибудь другой, да. Но кто сумел бы провести реанимацию? Я сам боюсь, хотя и знаю что да как. Вдруг не так буду давить и толку не будет совсем. И на моих руках умрёт человек…       А Ингве с Джеком не побоялись. Ну, Джек всё-таки испугался, но всё равно решил помочь. И успешно. Теперь пьют пиво и как ни в чём не бывало обсуждают всякую брехню. А люди смотрят на них мельком и снимают на телефоны. В ближайшие часы можно ждать фотки моего старшего брата на всех новостных порталах…       — Твой брат крутой.       — Прямо Супермэн какой-то.       — Вот поэтому я о нём не говорил.       — Как там говорят-то?.. Счастье любит тишину, во! — Хорошая фраза, Задирака, но для меня это точно не счастье.       — И намного он старше?       — На шесть лет.       — Ого… Он прямо родной тебе?       — Да.       — Родной?!       — А что, внешне не заметно? — Глаза разули бы, что ли…       — Ну-у-у-у-у-у, — Я знаю. Он явно красивее. И смелее. И умнее. И вообще: это Ингве. У него имя нормальное, в отличие от некоторых.       — Можете не говорить.       — Я всё ещё не могу понять, почему ты говорил, что растёшь один в семье.       Так вот о чём она думает всё это время. Как я сумел и посмел утаить от своих лучших друзей огромного кабана посреди комнаты, ха-ха… Я решаюсь глянуть на Астрид. Она не злится, не улыбается. Она спокойна. Ей просто интересно узнать правду…       — Сор из избы не выносят.       — Душнила. — Спасибо за комплимент, Сморкала. Правда, он тут не к месту, но всё же…       — А если по чесноку?.. Икк, мы же друзья, брат! — Задирака…       — Я понимаю. Но есть вещи, о которых я не готов говорить с вами.              Они напряжены. Я использую эту длинную паузу, чтобы встать и уйти. Разговор исчерпан. Тем более вещи без присмотра оставил… Надо позвонить маме и рассказать что стряслось.       Как только родители узнали, они собрали вещи и приехали за нами. Ингве провожали аплодисментами и криками радости. Меня же провожали ребята. Астрид всё сидит на пляже и не смотрит в мою сторону… Надеюсь, я её не обидел?..

      ***

      С инцидента на пляже прошло три дня. Ингве с Джеком собираются представить к награде. Да и пригласили на курсы спасателей. Брат сказал, что подумает об этом. Как же не подумает! Весь пляж в его распоряжении, даже нудистский! Он не будет отказываться от такой уникальной возможности.       Мы поехали на награждение всей семьёй. Было много прессы, чинов. Ингве напялил дорогущий костюм от Прада (позёр), Джек же вышел в одежде поскромнее (респект ему за это). Оба буквально сияли… Только потом я понял, что после того случая на пляже они сблизились сильнее обычного… В общем, у Ингве всё как всегда: он долго один не ходит.       Там же, на награждении, я встретил Астрид с семьёй. Наши родители мило поболтали между собой. Астер лично поблагодарил Ингве за спасение: «По гроб буду должен». И брат расхохотался до слёз. Он любит искромётные каламбуры…       Я уже собирался уходить, когда Астрид окликнула меня. Я только сейчас заметил, что вместо косы у неё низкий хвостик, а чёлка убрана чёрной заколкой… Она всегда прекрасна, неважно в чём она и как выглядит причёска.       — Ты домой сейчас? — Э-э-э-э-э…       — Не знаю, я просто на машине.       — Я тоже, просто… Хотела предложить погулять. — О-о-о-о-о!       — Сейчас?       — Ну да.       — Вдвоём?       — А что, боишься? — А-А-А-А-А-А-А!       — Не, ты что, ха-ха! Пойдём! Только я своим скажу.       — Давай.       Где они, где они, где они! Вижу… Подхожу к маме и отпрашиваюсь. Она не против. Ингве нигде не видать. Ну и хрен с ним. Самое главное, чтобы он не попадался нам с Астрид на глаза, пока мы будем гулять.       Она так близко ко мне… Мурашки бегут по спине. Я вдруг понял, что мы ещё ни разу не гуляли вдвоём; только в компании. Иногда мы могли спрятаться за спинами Сморкалы и Рыбьенога и просто смеяться со всего смешного, но сейчас их нет. Идём куда-то в сторону парковой зоны. Сую руки в карман и проверяю взял ли карту. Вроде да.       — Может, сходим в кафешку?       — У меня нет денег.       — Я заплачу, не переживай. — Я знаю, что тебе неприятно, когда за тебя платят, Ась, — Я угощаю!       — Ну ладно, — Фух!       Здесь я ещё не был… Зато сто процентов тут был Ингве. Я чувствую аромат его дорогущего одеколона. Заходим с Астрид внутрь кафе и оглядываемся. В глаза бросается табло с ценами на кофе. Дешевле чем в «Деларосе». Самое главное, чтобы вкус был хороший… И чтобы Астрид понравилось. Остальное мне не сильно важно.       Астрид взяла булку с сахаром и капучино, я предпочёл сэндвич с курицей и латте. С утра я не ел… Родители сильно поругались с утра, Ингве их кое-как помирил, потом они снова сцепились языками в машине… В общем, семейная жизнь представляется мне чередой скандалов и перемирий. И это ещё с перерывами на уход за детьми… Ну как сказать уход. Ухаживают только за мной. Ингве сам за собой вон как поухаживал: славу обрёл, парня нового нашёл. Идиллия!                    — О чём задумался?       — Да так, брехня. — От тебя ничего не скрыть…       — Что-то беспокоит?.. Не стесняйся, Икк. Нашим ни слова, — Ты не из болтунов, Ась, я это знаю. Спасибо.       — Я всё вспоминаю инцидент на пляже… Как вы меня допрашивали об Ингве.       — Сморкала до сих пор не понимает как ты так ловко нас вокруг пальца обвёл. — Потому что тугодум.       — Вы сами знаете, что я лишнего никогда не болтаю. Тем более если это касается домашних дел.       — Это да… Жалеешь, что пошёл с братом на пляж?.. — Я знал, что ты поймёшь.       — Каждую секунду…       — Но тогда бы он не спас моего брата. Может, так было суждено. — У тебя кофе остывает, Ась…       — Тоже думал. У Ингве страсть к геройству… Он спас меня от утопления, когда мне было восемь.       — Ого! И правда.       — История повторилась. Тот же пляж, только время другое, да и люди…       — И твой брат стал старше.       — А мозгов как не было, так и нет. — О нет, ты хмуришься… Прикусил бы язык!       — Плохие отношения?..       — Односторонне, скажем так.       — Почему?       — Даже стыдно как-то говорить, Эс, — Чуть не оговорился и не сказал «Ась». Это было близко.       — Икк, я уже это сказала. Я могила.       — В общем… Ингве из этих. — Как мило ты удивилась, хех. Да, представляешь?.. А вы ещё хотели, чтобы я всё перед вами разложил, да? В нашем-то консервативном кружке!       — Что, прям гей? — Ты ещё сомневаешься, что такой красавчик может давать в задницу, я вижу… А он даёт. И чаще парням. Хотя, как он любит говорить: «Я — УнИвЕрСаЛ!»       — По обе стороны, но чаще тусуется на голубой.       — Боже… Мне жаль. — Ась, давай без этого, прошу…       — Ну чё уж тут… В семье не без урода, сама знаешь.       — И как у тебя в семье это восприняли?.. Ну-у-у?..       — Да как… Отец чуть его не застрелил из ружья. Мама… Ну, она же мама. Остальным как-то всё равно. По моему поступку ты сама понимаешь, как я к этому отношусь.       — Тебя можно понять… Я сама бы так поступила. Молчала, в смысле…       — Угу.       — Но не стала бы отрицать существования. Да, Ингве немного не как мы. Но он же твой родной брат… Он заботится о тебе, разве нет?       — Заботится, — Ты опять устроилась работать психологом, хех.       — Ну вот… Просто тебе нужно время.       — Да, согласен… Просто знаешь… Ингве очень любит внимание окружающих. И я терпеть его не могу по большей части именно из-за его показной натуры. Внутри-то он нормальный, просто вот эта его… Клоунская личина… — Ты хрюкаешь со смеху и я сам начинаю улыбаться… О чём я думал? Что дальше-то говорить?.. А, — В общем, она всё портит.       — Зато не скучно жить. Сначала побесишься, потом привыкнешь… Он же не часто дома бывает?       — Нет, конечно. Гуляет со своими дружками.       — Ясненько… Ну, не отчаивайся так, Икк. Можешь рассказывать мне, если прям сильно накипело, — Ох, Ася… У тебя завянут уши, если я всё выложу как есть…       — Я молчун, сама знаешь. — Не могу сдержать смешка.       — И это интересно. Потому что когда ты наконец-то начинаешь разговаривать, то ты привлекаешь много внимания. — Которое я не люблю. — Когда в последний раз мы собирались все вместе и ты не молчал всю прогулку? — Ну и вопрос ты задала, Ась. Я озадачен.       — Кажется… Месяц назад?       — Вот именно! Я, может быть, хотела бы тебя послушать вместо Рыбьенога или Задираки. — Приятно слышать, Ась.       — Ты не учитываешь, что некоторым комфортнее, когда я молчу и просто слушаю… Тот же Сморкала, например.       — Ой, да пошёл он в жопу! — ХА-ХА-ХА! — Ему лишь бы рот открывать да анекдоты травить! Достал!       — Я… Подумаю над твоими словами, миледи. — А? Что ещё за «миледи»? Опять странности на язык лезут. Надо выйти прогуляться.       — Буду рада, если примешь к сведению. — Твоя улыбка… Эх, я так рад, что мы вдвоём сейчас и никто её, кроме меня, не видит.       Расплачиваемся и выходим снова на улицу. Астрид звонят родители и просят вернуться домой. Ну вот и погуляли… Привет четыре стены, порисушки и старший брат-клоун. «Проводишь меня?» — Киваю. Я только что выдал тебе всю подноготную. Конечно я тебя провожу, Ась. А то вдруг из-за куста сейчас вылезет Сморкала и начнёт мучать тебя расспросами обо мне… Сохраним конспирацию до конца этого дня.       Уже и забыл этот дом, этот двор… Стало больше цветов. Скамейки покрасили. Рекламу со стен сняли и повесили доску объявлений. Два года прошло, когда я в последний раз был тут.       — Ну, я пойду?       — Давай. — Мы обнимаемся. Не хочу тебя отпускать. Никогда-никогда. Но приходится.       Но ты всё стоишь и загадочно улыбаешься. Что ты задумала, Астрид? Мне уже страшно. И всё же улыбаюсь, точно как дурак; я это чувствую всем нутром. И ты знаешь мои ощущения… Ты всё знаешь.       — Закрой глаза.       — Ну, ладно… — Подчиняюсь. Ты хватаешь меня за горловину рубашки и дёргаешь вперёд. Даже дыхание спёрло от испуга… Ты целуешь меня в губы, и этот… сладостный звук эхом отзывается у меня в голове.       Я не успею опомниться, как ты хихикаешь и убегаешь к двери подъезда. Ты снова провела меня. Вот уже во второй раз. И всё же улыбаюсь. Я всё понял. Значит, я не сошёл с ума…       Я бегу (буквально) в сторону остановки, вспомнив, что скоро по времени будет мой автобус. Топ-топ-топ, неудачно ставлю правую ногу и бам! Я уже лежу на земле, вокруг меня кусты с какими-то ягодами. А ещё грешу на Ингве, что он клоун. Я сам кто?! От любви мозги все потерял!       Небо такое чистое сегодня, да и не жарко… Закрываю глаза и просто дышу, всё ещё лёжа на каком-то газоне… Кажется, я полюбил весь мир в это мгновение. Как же прекрасно жить на этом свете, где есть Ты!       «О, вот ты где. Хорошо лежится, братиш?»       Не ты, Ингве. Я всё ещё не могу тебя терпеть… Но спасибо за вопрос. Открываю глаза и вижу лисьи зелёные глаза. И протянутую руку. Принимаю её и встаю. Судя по взгляду и довольному лицу, он всё знает. Может, подглядывал?.. Но это не важно.       Самое важное, что я наконец-то встал на путь принятия. А там посмотрим… Как любит говорить мама: «Как карты ляжут».       Ну и осознал, что не безнадёжен. Сегодня же вечером нарисую портрет, чтобы можно было поставить в рамочку и любоваться… Тобой, моя дорогая Ася.