Песня пустоты.

Эльгарнан перенёс Рук в крепость резко, взмахнул рукой — и почва под ногами исчезла. В следующее мгновение она ощутила сильный толчок в груди, а воздух вокруг сгустился, точно вместе с ней прыгнула вся магия, сопровождавшая её последние часы. Тело взбунтовалось: в глазах замелькали блёстки, и Рук подумала, что вот-вот рухнет на колени. Но удержалась: усилием воли выпрямилась, хотя сердце стучало, как загнанное. В нос ударил запах холодного камня. Она осмотрелась — всюду высились стены из светящегося сероватого материала, поверхность которых отливала едва заметной рябью. Крепость напоминала сооружение, выдолбленное прямо в сердце горы, и в каждом изгибе угадывались эльфийские мотивы: сплетения ветвей, тонкие лианы, застывшие в резных узорах, а также руны, пульсирующие мягким сиянием. Высокие арки поддерживали сводчатый потолок, где вдали мерцал голубоватый свет от старинных фонарей. Рук ещё не успела ничего сказать — Эльгарнан стоял чуть в стороне, спиной к ней, обводя взглядом коридор. Плечи его выглядели такими же твёрдыми, как и стены, а воздух вокруг вибрировал от его силы. На лице больше не отражалось эмоций. Он коротко кивнул куда-то вперёд, нескольким эльфам-служкам, одетым в простые туники с характерными красно-зелёными узорами, позволил приблизиться. — Ghilas mala, — коротко сказал он приказным тоном им на эльфийском. Рук не разобрала слова, но уловила, что эльфы слегка закивали головами. Один из слуг — юноша со шрамом на скуле — жестом пригласил Рук следовать за ним. Вторая, пожилая женщина с платком на плечах, на миг задержала взгляд на лице девушки, оценивая что-то, и так же молча кивнула. В этот момент тяжёлый плащ, лежавший на плечах Рук, соскользнул на пол, и один из слуг быстро подобрал его. Эльгарнан обернулся, коротко взглянул на неё: в глазах его сверкнуло что-то непроницаемое, и он тут же отвернулся, двинувшись в противоположную сторону. Никаких объяснений, лишь холодное присутствие. Слуги окружили девушку без агрессии, но и без дружелюбия: в их взглядах и движениях читалось молчаливое исполнение воли хозяина. Рук пришлось перешагнуть через порог, подчиняясь их безмолвным жестам. Внутри всё ещё ползла тяжесть от перенесённой телепортации, ноги подрагивали, да и сама крепость навевала воспоминания о прежних кошмарах: камень с вкраплениями магии, тишина, где каждый шёпот мог стать приговором. Они шли узкими коридорами. Свет исходил от странных факелов, пламя которых не источало дыма, лишь слабое фиолетовое сияние. Местами стены украшали изображения — резьба с прихотливой линией, ветви деревьев с заострёнными листьями. Порой попадались арки с тонкими колоннами, на которых лежали сплетения рун. Всё явно показывало эльфийское происхождение, но без привычной лёгкости искусства: здесь мотивы были более строгими, изломанными, а руны шептали о силе, которой не достаёт мягкости. Дверь, у которой остановились эльфы, была резной: ветви ползли таким образом, что узоры переплетались, а в центре красовалось изображение древнего солнца. Слуга потянул за кованую ручку, и створка плавно распахнулась. Помещение за порогом слабо освещалось золотистым светом хрустального фонаря, подвешенного под потолком. Пол выложен гладкими плитами, в стенах виднелись вставки со скромной резьбой на эльфийский манер: листья, тянущиеся вверх, и волны, напоминающие о ручьях. При первом взгляде всё не шокировало, но если присмотреться, можно было ощутить характер крепости, её слегка чуждую магическую ауру. — Hamin, — тихо сказал эльф-слуга, указывая на комнату. Судя по тону, он призывал Рук войти и остаться. Женщина повторила кивок и жестом предложила ей отдохнуть. Рук, всё ещё во власти внутреннего шока, аккуратно шагнула через порог. На полу лежал небольшой ковёр с незатейливым узором, в дальнем углу виднелись кувшин с запасом воды и миска. Кровать из тёмного дерева занимала центральное место, матрас был покрыт аккуратной простынёй и тонким одеялом, расшитым всё теми же заострёнными листьями. Ничего роскошного, но и не походило на темницу: обстановка оставалась простой, хоть и излучала особую, настораживающую атмосферу. Создавалось впечатление, что помещение долго пустовало, и его только недавно подготовили для «гостьи». Слуги шепотом обменялись парой фраз на эльфийском языке, потом отступили к выходу. Один из них задержался, поклонился коротко, опять повторил «Hamin» — видимо, «отдыхайте» — и прикрыл дверь. Тихий щёлк. Рук услышала, как в замке повернулся ключ или задвижка. Никаких громких запоров, скорее плавное запирание, указывающее: «Ты наша гостья, но выйти без нашего ведома не сможешь». Девушка прислонилась к стене, ощупывая холодноватый камень. Не укладывалось в голове, что всё это происходит на самом деле. Она невольно ждала сигнала, после которого эльфы схватят её и утащат в новые пытки. Но вокруг царила спокойная тишина. Лишь скрип дерева при каждом шаге и негромкий треск фонаря наверху. Она мельком посмотрела на кувшин — вода. Жажда напомнила о себе, горло пересохло. Но внутренний голос предостерёг: «Не спеши пить. Вдруг там зелье?» Страх накатывал, поднимая слой подозрений. Этот бог коварен, Рук понимала, что лучше не доверять видимой простоте. Подойдя к кровати, она дотронулась до одеяла. Ткань оказалась мягкой, но прохладной. Пальцы уловили слабую вибрацию магического налёта, точно в глубине крепости находился источник силы, проникающий повсюду. Этот отзвук магии звучал тревожно: не столько злой, сколько чужой. «Я оказалась в сердце вражеской твердыни, — напомнила она себе, — и не знаю, зачем меня сюда заманили. Либо Эльгарнан хочет ещё раз проверить мою стойкость к скверне, либо ждёт покорности». Противоречия переполняли сознание. Она осела на край кровати, ноги перестали слушаться. Измождение давило, ведь перемещение через магию опустошило силы. Захотелось закрыть глаза и отдаться забвению, но сомнения одолевали: стоит ли засыпать добровольно здесь, в цитадели бога, уничтожившего столько судеб? Внутри кипели смешанные чувства. Страх пробирал до костей: она вновь оказалась в руках того, кто однажды сделал её пленницей. Но теперь это случилось в рамках её миссии — играть роль «готовой служить», искать любую крупицу сведений и передать Инквизиции. Как долго получится убеждать Эльгарнана в своей лояльности? И не заметит ли он обмана? «Раз уж решилась, нельзя показывать слабость, — напомнила она себе. — Я обещала Лавеллан». С этими мыслями Рук сделала глубокий вдох, опустила голову. Спина ныла от усталости, словно под лопатки впились десятки шипов. Наконец осознав, что не выдерживает, она легла на кровать, уронив тело на матрас. Взгляд упёрся в потолок, где вдоль балок шли эльфийские письмена, еле различимые в полумраке. Мелькнуло предположение: «Может, эти руны удерживают меня, блокируя магию? Или скрывают наше присутствие от любопытных глаз?» Но сил разбираться уже не хватало. Рук зажмурилась, сердце колотилось медленнее. Остатки магического озноба переходили в тупую слабость. Лежа вот так, она ощутила, как бессилие сменило острую панику: бывает, когда организм достигает точки истощения и просто сдаётся. Осторожно прикоснувшись к кулону, она убедилась, что тот больше не жжёт кожу. Спонтанно вспомнились слова Инквизитора о том, чтобы осторожно «выбирать момент» для изучения обстановки. Но где взять это мужество? — Не я должна бояться, — пробормотала Рук, укладывая руку на лоб. Голос прозвучал гулко, отражённый каменными стенами. — Сама выбралась из его когтей однажды. Сумею и теперь. Ей хотелось верить этим словам, хоть и понимала, насколько они хрупки. Потолок упорно молчал, руны мерцали, но не давали ответа. Разум мучительно искал пути отступления: «Сбежать? Спрятаться? Подыграть?» Но всё смешалось. Рук провела ладонью по грубой ткани одеяла, ощущая каждую вышитую ветвь. В горле встал комок, на миг ей почудилось, что сейчас хлынут слёзы. Однако глаза оставались сухими. Внутренняя пустота защищала от истерики. Она закрыла веки, позволяя телу немного расслабиться. Точно в ответ на её потаённую тревогу, за дверью послышались чьи-то шаги, но они прошли мимо, не останавливаясь. Тишина вернулась, и пульс у Рук постепенно замедлился. Неясно, сколько времени она пролежала, застряв между дремотой и напряжённым бдением. Её разум то и дело прокручивал события дня: Скайхолд, неотвратимое подчинение силе Эльгарнана, огромный Архидемон. Она не успела понять, задремала окончательно или просто впала в короткий транс, когда внезапный стук в дверь заставил её мгновенно приподняться, словно невидимый сигнал тревоги сработал внутри. В проёме показалась молодая эльфийка. Примерно ровесница самой Рук, с бледным лицом и аккуратно заплетёнными тёмными волосами. В руках она держала стопку ровно сложенной одежды. Стараясь не смотреть в глаза Рук, служанка подошла к небольшому столику у стены и быстро положила вещи. Лишний раз ни слова не проронила — лишь быстро поклонилась и удалилась, оставив за собой короткий звук закрывающейся двери. Рук подошла к свёртку и перебрала его содержимое. Брюки из плотной ткани, простая рубаха с длинными рукавами, а сверху — светлая туника, лёгкая и почти прозрачная, скорее всего для сна. На первый взгляд — обычная одежда безо всяких изысканных украшений, предназначенная для повседневного ношения. Однако сам факт, что кто-то заранее подобрал для неё целый комплект, заставлял напрячься ещё сильнее: «Меня собираются здесь оставить надолго?» Она бросила одежду обратно на стол и отвернулась, скрестив руки на груди. Внутренний голос выдал короткое упрямое предупреждение: «Не поддавайся их порядкам». В глубине души ещё теплился протест: принять новую одежду означало подчиниться чужой воле. Прошло немного времени, прежде чем в дверь снова постучали. На этот раз вошла эльфийка постарше: лицо в мелких морщинках, волосы, стянутые в тугую косу. Она задержала на Рук прямой взгляд, а затем негромким стуком пальцев по дверной коробке сделала знак следовать за ней. Короткий жест, которым люди обычно призывают собаку или слугу, был неприятным, но возражать нет смысла — Рук понимала, что её либо силой вытащат, либо она пойдёт сама. Проходя коридорами, девушка старалась приглядываться к каждому повороту, цвету стен и узору на колоннах. Крепость состояла из камня с волнистыми прожилками, а на пересечениях сводов мерцали магические символы, улавливающие лучи заходящего солнца, проникавшие через высокие окна в боковых галереях. Порой ей чудилось, что за спиной шуршит мягкая ткань чьего-то плаща, но, оборачиваясь, она никого не замечала. Создавалось ощущение, что сам воздух впитал ауру молчаливого надзора. Наконец они остановились у простой арки с резными листьями и зашли в небольшую трапезную. Там находились несколько длинных столов, пустых и неприметных, очевидно приготовленных для уединённого приёма пищи. Справа, на приставном столике, уже дымилось блюдо из крупяной каши с овощами, а рядом стоял кубок с напитком тёмно-бордового цвета. Эльфийка кивком указала на угощение, давая понять, что Рук может поесть. Сквозь лёгкий голод пробиралось недоверие. Однако здравый смысл подсказал, что травить её сейчас вряд ли станут: Эльгарнан только что заявил о её важности. «Если ему что-то нужно от меня, не станет же он меня губить…» — Рук повторяла эти слова как заклинание, стараясь унять неприятное покалывание в животе. Она осторожно наклонилась, вдыхая аромат каши. Обычный запах, никаких подозрительных нот. Вспомнились давние разы, когда ей уже подмешивали скверну в пищу, но тогда всё чувствовалось иначе: и цвет, и вкусовые оттенки были странными, да и слабость наступала почти мгновенно. Сейчас же еда выглядела вполне обычной, точнее, даже чересчур простой. От напитка исходил свежий и чуть кисловатый аромат, напоминающий сок из ягод. Решившись, Рук отхлебнула несколько глотков. Ничего особенного не почувствовала — лишь лёгкую прохладу и кислинку. Она съела несколько ложек каши, стараясь не слишком увлекаться, но и не проявлять чрезмерную осторожность. Эльфийка, что привела её, стояла чуть в стороне. Молчаливая, с каменным выражением лица, следила за каждым её движением. Пару раз мимо прошли и другие слуги — все с одинаковыми эльфийскими татуировками. У одних они выглядели старыми и выцветшими, у других сияли столь свежей краской, что можно было подумать, их нанесли только сегодня утром. Рук поняла, что все символы принадлежали одному покровителю — тому, кто держит их здесь. Как и когда они появились, оставалось загадкой. Насытившись хотя бы наполовину, девушка отставила пустую миску. Проводив служанку взглядом, она встала рядом со столом, гадая, что будет дальше. «Неужели меня сейчас отведут к нему?» — промелькнула беспокойная мысль, но новый кивок эльфийки направлял её к выходу и в ту же сторону, откуда они пришли. В коридоре, на повороте, Рук едва не налетела на эльфа с белыми волосами и жёлтыми глазами, который, увидев её, чуть не выронил тряпичные свёртки из рук. Он на мгновение замер, взгляд его отразил неожиданное узнавание. — Ты… — выпалила Рук, растерянно моргнув. Она сразу поняла, кто перед ней: тот самый слуга, что когда-то приносил еду ей в темнице. Тогда он рассказал ей о своём прошлом — как был тевинтерским рабом и получил множество шрамов. — Простите… — пробормотал он, явно растерявшись, взгляд метнулся в пол. Подняв упавшую ткань, эльф исчез в одном из боковых проходов, очевидно не желая привлекать к себе внимание. Но даже этот короткий миг, когда Рук услышала живое слово в стенах крепости, обжёг её внезапным чувством: здесь всё ещё есть те, кто хранит личную историю, а не бездушные создания, слепо служащие Эльгарнану. Наконец, эльфийка, сопровождавшая Рук, довела её обратно к комнате. Там уже стоял таз с горячей водой — над поверхностью курились едва заметные струйки пара. Запах лёгкого травяного отвара успокаивал, напоминая о походных ночёвках, когда удавалось вскипятить воду для умывания. Однако желание мыться напрочь пропало: усталость придавливала плечи тяжелее каменных сводов. Рук облокотилась на стену, затем, скинув сапоги, села на край кровати. Окон в помещении по-прежнему не было, но у двери мерцал тонкий проём, пропускавший бледный свет из коридора. Тот луч падал узкой полосой на каменные плиты, создавая впечатление, что гигантский глаз смотрит на неё сквозь щель. Мысли вернулись к тому, что за пределами крепости день уже близится к концу, и скоро ночь окончательно окутает холодные стены. Рук сползла на матрас и прикрыла глаза, чувствуя, как натянутость во всём теле не даёт расслабиться. События последних часов проносились перед мысленным взором: отчаянная договорённость с Инквизитором, внезапное телепортирование, новые комнаты, лица и молчание, ставшее главным «музыкантом» этой крепости. За день она прошла путь от гордой союзницы вновь до скованной пленницы, готовой в любой момент вздрогнуть от шагов за дверью. Умывшись лишь поверхностно и не переодевшись в предложенную одежду, девушка натянула на себя одеяло. Оно хранило прохладу, как и всё вокруг, но выбора не было. Сон надвигался тяжёлой волной, и вскоре протесты разума уступили усталости. Сквозь полудрёму она старалась придумать план: бежать — если найдётся шанс, или хотя бы разобраться в расстановке сил… Но мысли прерывались короткими провалами в дремоту. В глубине комнаты всё так же слабо мерцал кристальный фонарь под потолком, озаряя пространство мягкими золотисто-зелёными бликами. За дверью царило непрерывное шуршание: то ли крики стражи, то ли шаги очередного слуги. Рук ощущала, что крепость буквально дышит магией, незримо напоминая о присутствии хозяина. Завтра, возможно, её позовут к Эльгарнану. Либо бросят в какое-то новое помещение, заставят делать то, чего она страшится. С другой стороны, пока они её кормят, предоставляют место для ночлега — значит, есть замысел, в котором она важна. В памяти всплыло упоминание сферы, которую этот лживый «бог» хотел заполучить. Именно ради неё, скорее всего, он удерживает Рук в своих владениях. Прежде чем она окончательно провалилась в долгожданный отдых, в мыслях промелькнули лица друзей из Скайхолда. Вспомнились их слова об осторожности, предостережения: «Просто выживи и всё узнай». Подобная установка теперь звучала как последний приказ. Вскоре комната наполнилась ровным дыханием. Рук лежала неподвижно, бессознательно сжав в руке амулет на груди. Она проспала беспокойно, постоянно вздрагивая от полусонных видений: то скрипели каменные стены, то светились странные магические всполохи, охватывающие крепость. Ощущение чуждой мощи не отпускало даже во сне, и иногда ей мерещилось, что она заперта в магическом коконе и не может вырваться. Лишь к рассвету тревожная дремота перешла в более глубокий, измотанный сон, давая разуму короткую передышку, стирая мысли о вчерашних событиях. Но долго отдыхать не пришлось. Упорный стук в дверь эхом раздался по каменному своду, и Рук чуть ли не подскочила на кровати. Внутри всё ещё царил сумбур: полуосознанные страхи и воспоминания путались, мешали собраться. Она несколько секунд сидела на краю матраса, ощущая, как каждый мускул ноет от вчерашнего напряжения. Стук за дверью повторился, на этот раз громче. Рук, нехотя усиливая себя волей, встала, пошатываясь на слегка подрагивающих ногах. Короткое движение щеколдой, и дверь немного приотворилась. В комнату вошла всё та же пожилая эльфийка с узкой морщинистой шеей, лицо которой можно было назвать бесстрастным, если бы не прищуренный взгляд, выказывающий скрытую оценку. Сразу было заметно, что эльфийка мельком скользнула глазами по одежде Рук. Видимо, отметила, что та даже не переодевалась к ночи. Ещё вчерашним вечером служанка приносила вещи, но они так и остались лежать нетронутыми. Однако сегодня старуха заговорила: — Переоденься, — коротко потребовала она, отступая на шаг к порогу. — Я жду за дверью. Рук опешила. До этого она почти не слышала живой речи от местных слуг, кроме неясных обрывков фраз на чужом языке и тихих команд. Девушка нахмурилась, внутренний протест шевельнулся: «Что им от меня надо? И почему вдруг заговорили?» Но спорить смысла не видела. Она вернулась к столу, где лежала стопка одежды, принесённая накануне. Рубаха выглядела чуть великоватой, но приятной на ощупь; штаны были скроены под женскую фигуру, безо всяких нашивок. Сверху — тонкая туника светлого оттенка, похожая на лён, но более плотного и качественного плетения. С трудом скинув старую, запыленную одежду, она умылась водой из тазика, уже остывшей за ночь. Рук тяжко вздохнула, отгоняя липкое ощущение недосыпа. В конце концов ей удалось более-менее привести себя в порядок: волосы, хоть и взъерошенные, откинуты назад, а тело одето в то, что сочли нужным ей предоставить. Завершив сборы, она вышла из комнаты и увидела, что пожилая эльфийка ждет там же, неподвижно застывшая. Ни вопросов, ни упрёков по поводу внешнего вида не прозвучало — лишь короткий кивок, сигнализирующий, что можно следовать за ней. Они двинулись по коридорам, где свет, сочившийся из высоких окон, отбрасывал на каменные стены странную узорчатую тень. Где-то в глубине крепости явно таились древние проходы и галереи, создающие сеть переходов. Но служанка вела Рук по более прямому маршруту: пара поворотов, спуск по резным ступенькам с рунами на боковых гранях, затем широкий коридор, в конце которого виднелся проём, озарённый яркими лучами утреннего солнца. Вскоре они вышли во внутренний двор. Рук невольно прищурилась от яркого света. Кожа ощутила долгожданную свежесть воздуха, ведь за толстыми стенами её так не хватало. Она задержала дыхание, внимательно окидывая взглядом пространство. Крепость располагалась в кольце скалистых вершин. Гладкие серые стены круто уходили вверх обрывами и террасами, напоминая творение самой природы, призванное защищать этот оплот. Над головой медленно плыли тучи, сквозь которые пробивались редкие солнечные блики. Старая эльфийка вывела её на середину двора и остановилась перед высоким мужчиной, чьё лицо наполовину скрывал глубокий капюшон. Ткань его доспеха отсвечивала серебристым блеском, а по краям виднелись вышитые символы, вероятно указывающие на связь с Эльгарнаном. Когда девушка приблизилась, незнакомец поднял руку, сдвинул капюшон и обнажил лысую голову, пересечённую тонкими эльфийскими татуировками, идущими от одного виска к другому. Рук вспомнила рассказы Беллары о Соласе и об эльфийских легендах — о тех, кто спал долгим сном и утрачивал волосы. Однако детали были слишком смутны, чтобы увязывать их напрямую с этим мужчиной. Возможно, он просто решил остричься. Старая служанка слегка поклонилась ему и, не промолвив ни слова, покинула двор, оставив Рук перед незнакомцем. Тот смерил её взглядом, в котором читались настороженность и в то же время холодная отстранённость. Затем, не меняя выражения лица, он спросил: — Тебя обучали в людском Круге? Или у тебя был свой наставник? Рук на мгновение растерялась, оглядывая узоры на его доспехе и размышляя, что сказать. Однако соврать она не решилась — он наверняка знает о ней больше, чем можно предположить. — Меня учил один маг, к Кругу я не принадлежала, — проговорила она, стараясь не показать растерянности. Эльф коротко качнул головой, видимо сверяя свои догадки. Затем скомандовал: — Я должен оценить твою силу. Используй заклинание против меня. Покажи, что умеешь. Рук опустила веки, пытаясь собраться, но тут же задала встречный вопрос: — Зачем? Что вам нужно? Она произнесла это не столько из любопытства, сколько из раздражения. Снова кто-то указывает ей, как будто она должна беспрекословно выполнять приказы. Лысый эльф прищурился и ответил резко: — Делай то, что тебе сказано. Внутри Рук поднялось привычное возмущение, но она понимала, что спорить не имеет смысла. Она встала напротив, положила ладонь на нагрудную часть туники, чуть сделала вдох, собирая искры маны в центре сознания. Затем круговым жестом вызвала небольшой огненный заряд. Пламя вырвалось из её ладони и полетело в сторону эльфа, выписывая дугу. Однако тот практически моментально поднял руку, и перед ним вспыхнул полупрозрачный барьер синевато-зелёного оттенка. Огонь разлетелся безвредными искрами, даже не оставив следов на траве. — Ещё, — скомандовал незнакомец. Рук недовольно поморщилась, но подчинилась. Постаравшись проявить разнообразие, она замерла на месте, вскинула руки и призвала силу холода, нацелив её под ноги оппонента. Ледяной узор начал формироваться в виде магического круга, готового сковать ступни противника. Но тот в последний момент отскочил в сторону, при этом даже не задействовав особых заклятий — его движения были точными, рассчитанными, будто он ожидал именно такого приёма. — Продолжай, — вновь приказал он, без тени усталости в голосе. Рук дернулась, чувствуя, как внутреннее раздражение накапливается. Казалось бессмысленным снова и снова метать заклинания, которые эльф легко отражал или уклонялся, намеренно демонстрируя своё превосходство. — В чём смысл? — проговорила она сквозь сжатые зубы. — Вы очевидно сильнее, чем я. Эльф не стал спорить. Одного короткого жеста пальцами оказалось достаточно, чтобы вокруг Рук завращались потоки магической силы, мгновенно сбив её с ног. Она с глухим стуком ударилась спиной об землю, чуть закашлялась от внезапного выхода воздуха из лёгких. — Не задавай вопросов, пока не скажут, — произнёс он жёстко. — Вставай и делай, что приказывают. Тело пронзила резкая боль, ощутимая в самой глубине грудной клетки. Рук, тяжело дыша, приподнялась на локтях и, прикусывая губу, заставила себя встать. Гордость кипела, но она осознавала: одной смелости мало, если враг может без труда подчинить её. — Ладно, — процедила она, понимая, что всё равно придётся демонстрировать, на что способна. Сконцентрировавшись, девушка решила сменить тактику. Первые заклятия были излишне прямолинейны, а она могла задействовать и окружение. Бросив быстрый взгляд, Рук заметила поблизости несколько архитектурных элементов — колонны, арки, фрагменты плит. Решив прибегнуть к хитрости, она создала иллюзию, что снова нацеливает огонь прямо в эльфа. Когда он приготовился отразить удар, она резко сместила траекторию заклинания, перенаправив поток энергии в одну из колонн над его головой. Треснувший камень обрушился вниз осыпью обломков. Мужчина мгновенно вскинул обе руки, сотворяя над собой барьер, чтобы отразить нападение сверху. Осколки камня раскрошились, не причинив ему вреда. Однако на лице эльфа возникла напряжённая усмешка, которую можно было расценить как одобрение. — Неплохо, — коротко бросил он и кивнул, приглашая к каменному столу у стены. — Теперь мы перейдём к следующей задаче. Они подошли к прямоугольной плите из тёмного камня, поверхность которой была отполирована так, что отражала небольшие блики света. Сверху лежал отрез ткани, под которым что-то выпирало округлой формой. Эльф снял ткань, открыв стеклянный шар примерно с кулак величиной. Внутри бесформенно колыхалась густая чёрная субстанция. Первым делом в голове Рук вспыхнула мысль: «Скверна?» Она хорошо знакома с природой этой гадости, способной отравлять всё живое. Но не была уверена, действительно ли перед ней частица скверны или какое-то более изощрённое колдовство. — Возьми, — приказал эльф, протягивая ей шар. Рук аккуратно приняла его, ощутив странный холод стекла. Внутренности шара еле заметно переливались, когда она шевелила запястьем. — Разбей его, — сказал эльф, отступая на шаг. — Что? — Рук подняла бровь. — Зачем? — Вопросы потом, — отрезал он. — Твоя цель — уничтожить этот сосуд. Рук растерянно нахмурилась. Первая мысль была просто метнуть шар об землю. Она так и сделала, вложив немалую силу в бросок. Стеклянная сфера с глухим стуком отскочила от камня и отлетела в сторону, не получив ни царапины. Рук, скривившись, пошла за ним и подняла обратно. — Хм… — буркнула она, пытаясь разглядеть, не осталось ли хоть трещины. Но шар выглядел абсолютно целым. — Продолжай, — донеслось сверху. Обернувшись, Рук заметила, что противник взобрался по невысокой лестнице и теперь стоял на балконе, явно предоставляя ей свободу манёвра во дворе. Его взгляд оставался холодным, но в нём мелькала тень любопытства. Рук снова вернулась на середину двора и вновь швырнула шар — теперь под другим углом, придавая ему вращение. Результат повторился: стекло не реагировало ни на один механический удар. Тогда она решила прибегнуть к магии огня, надеясь размягчить или расплавить материал. Невозможно же, чтобы оно было неуязвимо для всех стихий. Заклинание расцвело, и пламя окутало шар, приподнятый в ладонях. Жар на миг накрыл и сами пальцы Рук, но она старалась держаться, используя привычные навыки. Однако спустя несколько секунд стало понятно, что шар лишь слегка нагревается снаружи, а внутри чёрная субстанция продолжает плавно дрожать, не претерпевая никаких видимых изменений. Расплескав магический огонь в сторону, Рук на миг остановилась, пытаясь отдышаться. — Может, попробовать льдом? — пробормотала она себе под нос. Опустившись на одно колено, Рук положила шар на каменную плиту и вытянула руку. Вокруг сферы пополз морозный дымок, и вскоре на камне образовалась ледяная корка. Она собрала оставшуюся волю в заклинание, полагаясь на резкий перепад температур, который обычно приводит к растрескиванию даже очень прочной породы. Но и в этот раз стекло не проявило уязвимости. Спустя несколько безуспешных попыток девушка всё больше злилась. Она огляделась в поисках предмета потяжелее, надеясь, что если огонь и лёд не помогают, может, удастся хотя бы раскрошить шар тяжёлым орудием. Нашла в сторонке металлическую кувалду, которой, видимо, работали местные строители. Перетащила её к себе и, сжав руками рукоять, взялась за тяжёлый молот. Один-единственный взмах ударил шар, и звучное «бум» раскатилось по двору, отдаваясь в ушах. Но сферу это не ранило. Мощная вибрация прошла по кувалде, едва не выбив её из ладоней Рук, и лишь оставила в каменной плите глубокую вмятину. — Шутите?! — вырвалось у неё, когда она посмотрела на совершенно целую поверхность стекла. Где-то наверху послышалось движение — вероятно, эльфийский маг менял позицию, продолжая наблюдать за её стараниями. Рук представила, как он взирает на неё свысока, как на беззащитное существо, которым можно позабавиться. Но внутри всё вскипало от нарастающего возмущения. Несколько минут она продолжала попытки, переходя от одного метода к другому. Пыталась объединить свои навыки: одновременно накладывала эффект огня и льда, била шар о камень под разными углами, выкрикивала слова силы, которые должны были усилить её колдовской импульс. Но каждый раз стеклянная сфера оставалась невредимой, лишь чёрный сгусток внутри плавно вибрировал, когда внешние удары становились особенно сильными. Так и шли часы. Солнце поднималось всё выше, уходило в зенит, а затем начинало клониться к горизонту, постепенно окрашивая небо над горами в оранжево-розовые тона. Рук потела от непрерывных усилий: то она пыталась преобразовать физическую атаку, то переключалась на магию. Несколько раз чуть не падала без сил, когда её огненные заклинания иссякали. Мышцы ныли, а магическая энергия была на пределе. Как бы она ни злилась, силы требовали передышки. К тому же долгое использование огня выматывало — она чувствовала жжение в ладонях, хотя давно привыкла к огненным заклинаниям. — Ну и что теперь? — крикнула она в сторону балкона, злясь, что заставляют её заниматься этой бессмыслицей. — Хотите, чтобы я целый день билась головой об этот шар?! Сверху в ответ прозвучал насмешливый голос лысого эльфа: — Продолжай. — Может, вы сами продемонстрируете, как это сделать? — выкрикнула Рук, не скрывая сарказма. — Или у вас другого занятия нет, кроме как смотреть, как я мучаюсь?! Ярость переполнила Рук, и на миг ей показалось, что она полностью утратила контроль. Схватив шар у своих колен, она рванула его вперёд, вопреки всякой логике. Вложенная магия ещё вспыхивала на поверхности, прочерчивая алый след, создавая впечатление, что сфера непременно долетит до цели. Но удара не последовало. В последнюю секунду откуда-то из-за спины эльфа, почти из самой тени, вынырнула высокая фигура, точным движением руки перехватившая брошенный объект. Лысый маг даже не успел повернуть голову — настолько внезапным оказалось это вмешательство. Рук вздрогнула, различив того, кто подхватил шар: это был Эльгарнан, чья тёмная одежда сливалась с сумерками, а черты лица проступали в блеклом солнечном свете на скулах. Лёгкая насмешка сверкнула в его глазах, когда он чуть приподнял стеклянную сферу, демонстрируя: «Вот, смотри, что я могу». На мгновение во дворе воцарилась полная тишина. Рук различала громкие удары собственного сердца, а бесстрастное лицо лысого эльфа выглядело ещё более холодным. Эльгарнан тем временем плавно опустил шар, и теперь тот лежал в его ладони, а чёрная субстанция внутри мерцала, явственно реагируя на присутствие хозяина. — Глупо, — тихо произнёс Эльгарнан, при этом голос его отчётливо отдался эхом во дворе. — Эту энергию лучше было бы направить на задачу, а не на бессмысленные вспышки гнева. Смысл его слов сквозил в холодном упрёке: он не кричал и не обвинял её прямо, но каждый звук бил по сознанию, напоминая острый укол. Рук ощутила, как к щекам приливает горячая волна стыда. Она отвернулась, сглотнув комок в горле, коря себя за потерю самообладания. Ещё мгновение назад её злило собственное бессилие, а теперь всё внутри содрогалось от осознания: вот так легко можно было вызвать на себя немилость того, кто уже доказал, на что способен. Эльгарнан повернулся к магу и протянул ему шар. Тот почтительно склонил голову, принимая драгоценный — или проклятый — предмет обратно. Сквозь ресницы Рук заметила, как он аккуратно убирает сферу к себе под плащ, и в его взгляде промелькнули глухое разочарование и сдержанный упрёк в её адрес. Сверху донёсся тихий голос мага — он явно обращался к Эльгарнану, что-то шёпотом ему докладывая. Рук различила лишь несколько незнакомых слов на древнем эльфийском наречии, но общего смысла не уловила. Эльгарнан никак не отреагировал внешне, лишь сделал едва заметный кивок и бросил на Рук долгий, холодный взгляд. Взгляд этот отдался у неё внутри неприятной дрожью, пробуждая воспоминания о тех днях, когда она боролась за свою свободу в его заточении. Он простоял так несколько мгновений, и всё это время у Рук текли по спине капли пота, хотя воздух был достаточно прохладен. Затем владыка крепости молча развернулся и ушёл вглубь балкона, скрывшись за тем же пологом тени, из которого возник. Лысый эльф, бросив взгляд вслед повелителю, отрывисто указал рукой вниз: — На сегодня хватит. Убирайся в свою комнату и подумай, стоит ли растрачивать силу так бесполезно. Сказав это, он развернулся и зашагал в противоположном направлении, явно направляясь к выходу из двора, где угрюмые воины в таких же доспехах стояли на страже. Рук осталась одна посреди площадки, под пронизывающим ветром. Сердце стучало как безумное, а рукам не хватало тепла. «Как же я могла так сорваться?» — мысленно корила она себя, но прощупывалось и иное чувство: «Почему я обязана мириться с этим издевательством?» Она нехотя встала, вытерла пот со лба и увидела перед собой приглашение служанки — та коротким жестом указывала в сторону входа в крепость. Девушка поплелась за ней, чувствуя, как от усталости болят мышцы и как внутри разгорается жажда элементарного отдыха. По пути она краем глаза замечала, как в башенках и галереях разгораются магические светильники с фиолетово-зелёным свечением. Судя по небу, за стенами уже наступал вечер, а значит, время в этой крепости текло незаметно среди однообразных обязанностей. Когда они добрались до её комнаты, служанка коротко кивнула и, открыв дверь, пропустила Рук внутрь. Девушка сперва подумала, что сейчас завалится на кровать и просто рухнет в забытьё, но вспомнила о том, как совсем не ела за день. Однако новой еды перед ней не стояло, лишь таз с чистой водой — скорее всего, для обтирания после столь длительных попыток разбить магический предмет. Рук, поколебавшись, опустилась на стул у стены. Девушка потёрла шрам на предплечье, вспоминая то время, когда тренировалась с наставником. Тот учил её разным приёмам, не ограничиваясь прямолинейными ударами стихий. Но то были практики на воздухе, в лесах, где можно было найти импровизированные материалы, от сухих веток до озёрной воды. Здесь же она ощущала себя как в ловушке, где даже заклинания звучат глуше. В памяти всплыл эпизод с кувалдой: как она ударила по шару и увидела, как тот остался целым, а камень под ним уступил. «Разве возможно создать сосуд, настолько крепкий, что его не берёт моя магия и физическая сила?» — думала она. Явно это была не простая вещица, а некий артефакт, и, вероятнее всего, её проверяют, наблюдая, сможет ли она выдать нечто особенное, чего сама не подозревает. Но какой смысл проверять такую силу? Почему именно она? В голове тут же всплыло имя Эльгарнана и его мотивы. Он уже упоминал, что ему нужна какая-то сфера, и, возможно, этот тренировочный шар — лишь модель или тест, чтобы понять, способна ли Рук воздействовать на более крупные объекты. Знать бы, что за план строит этот «бог»… Пока она сидела, погружённая в размышления, дверь тихо открылась, и в комнату вошла другая служанка, не та пожилая эльфийка, а молодая. Двигалась почти бесшумно. На руках она держала миску с едой: простая похлёбка из крупы и овощей, сверху ломтик хлеба. Девушка поставила миску на стол перед Рук, коротко кивнула и молча вышла, не закрыв дверь. Рук заметила это. Никакого замка, никакого звука поворачивающегося ключа — лишь узкая щель, пропускающая полоску светлого отблеска из коридора. Она нахмурилась, в душе боролись подозрение и любопытство. «Забыла ли служанка закрыть дверь? Или всё это намеренно подстроено, чтобы проверить меня?» — подумала девушка, глядя на проход, который так и манил возможностью выбраться из комнаты, хотя бы ненадолго. Секунды текли мучительно медленно. В голове крутился вопрос: «Что, если там кто-то поджидает?» Но любопытство взяло верх над осторожностью. Кроме того, её точило внутреннее напряжение: каждый шаг в крепости, каждая секунда в ней воспринимались ею как возможность узнать хоть что-то о планах Эльгарнана и о том, в каком лабиринте она оказалась. Проверяя, не стоит ли кто-то у порога, Рук осторожно подошла к двери, двигаясь почти на цыпочках. Навык тихо ступать помог ей избежать лишнего шума; она выглянула в коридор, где серые каменные стены безо всякой резьбы и светильников встречали её взгляд. Ни справа, ни слева не было видно ни одного эльфа. Тени ложились на пол, создавая впечатление бесконечного туннеля, ведущего в глубь крепости. — Похоже, никого… — прошептала она, стараясь не спугнуть собственную решимость. Мелькнула мысль: «Сама служанка так быстро убежала… Неужели и правда забыла? Или это способ выманить меня наружу?» Но, как бы то ни было, шанс — пусть и сомнительный — ускользал с каждой секундой. Рук медленно, крадущейся походкой, вышла за порог. Колени неприятно дрожали, сердце било гулкую дробь. Она двигалась вдоль стены, прислушиваясь к любому шороху, и то и дело озиралась через плечо. При каждом повороте коридора жёг страх: не появится ли откуда-нибудь стражник или очередной служка, который поднимет тревогу? Но пока всё оставалось тихо, лишь где-то далеко в глубине крепости слышались неясные отзвуки шагов и стук посуды — видимо, кто-то занимался хозяйственными делами в другом крыле. Вдруг за спиной прозвучало быстрое движение, и чья-то рука жёстко закрыла ей рот. Вспышка страха и адреналина прокатилась по телу, сердце ухнуло в пятки. Но прежде чем Рук успела вскрикнуть, незнакомец развернул её лицом к себе, вдавив в стену, лишая шанса вырваться. — Тихо… Тихо! Не кричи! — прошипел голос, звучавший почти умоляюще. Рук, мгновенно узнав этот голос, замерла, глядя в лицо эльфа, который держал её. Это был тот самый беловолосый молодой эльф с жёлтыми глазами. Она видела его недавно в крепости — и до этого, в темнице, когда он приносил ей еду. Во взгляде его читалась тревога, а рука, зажимавшая её рот, дрожала от напряжения. — Я искал тебя! — прошептал он, опустив руку, чтобы дать ей возможность дышать нормально, но жестом показал: «Не шуми». Рук судорожно сглотнула и молча посмотрела на него, переводя дыхание. — Что? — прошептала Рук чуть запоздало, всё ещё нахохлившись и прикрывая рот рукой. — Зачем? Эльф сделал осторожный шаг назад, оставив между ними немного свободного места. На его лице читалась смесь нетерпения и смущения. — Эй, слушай, — произнёс он быстро, глядя в её глаза. — Я тогда размышлял о твоих словах. Помнишь, как ты говорила, что служить богам неправильно, что они жестоки? Рук впилась в него внимательным взглядом, стараясь понять, не скрывает ли он ловушку. Она прищурилась: — Это какая-то уловка? — Нет! Не уловка, честно, — эльф быстро помотал головой, отчаянно пытаясь убедить её. — Я… я давно понял, что им нельзя полностью доверять. Но вокруг никто не слушает, или просто боится. А ты… ты вдруг тогда сказала вслух то, о чём я и сам порой задумывался. Ощущение опасности мешало ей поверить ему сразу. На лице эльфа промелькнула тень горечи. Он прикрыл глаза на миг и спросил: — А ты, значит, теперь тоже им служишь? — Какое тебе дело? — Рук пыталась удержать настороженный тон, чтобы проверить, не станут ли его доводы более убедительными. — Может, ты просто вынюхиваешь для них информацию? — Нет! — эльф отвернулся на секунду, переводя дыхание, и снова шёпотом заговорил: — Слушай, я хочу тебе помочь. Я давно здесь, знаю, как тут всё устроено. Но пойми, вряд ли ты сможешь сбежать, — он покачал головой, с горечью поджимая губы. — Крепость укрыта защитным куполом. Если покинешь это место без дозволения, тебя сразу заметят. Рук почувствовала, как внутри холодок поднимается к горлу. «Похоже, укреплено всё это куда сильнее, чем я думала. Но тогда какова вообще цель спрашивать о побеге?» — мелькнуло в голове. Девушка сглотнула: — Нет… я… — она запнулась, не зная, признавать ли свою реальную цель. Перед глазами вновь встал образ Эльгарнана, и мысль, что ей нужно выведать все его тайны. — Я не хочу сбегать. Эльф удивлённо приподнял брови: — Значит, ты теперь за них? — спросил он, и в голосе отчётливо проскользнуло разочарование. — Нет! — резко отозвалась Рук, стараясь говорить спокойно и в то же время дать понять, что она не на стороне Эльгарнана. — То есть… — добавила она тише, ослабляя напряжение в плечах, — всё это не так просто... — Ладно, ладно, — эльф примирительно поднял руки. — Храни свои тайны, как хочешь. Я просто… Я знаю, что тебя запирают, да? Могу попробовать раздобыть ключ от твоей двери. Я приду завтра ночью, договорились? Хочешь, притащу тебе что-нибудь? Какие-то вещи или еду. Он посмотрел на Рук с искренним, почти детским нетерпением, выказывая готовность помочь даже там, где сочувствие редкость. Девушка оценила его отчаянный порыв, однако внутри множились сомнения: с одной стороны, любая поддержка могла помочь, с другой — где гарантия, что он не подставит её? — Зачем это тебе? — спросила она вполголоса. — И почему ты считаешь, что я приму твою помощь? Эльф отвёл взгляд, стараясь подобрать слова: — Не могу долго объяснять, но… я знаю, что значит быть пленником. В тевинтерской магистерской семье я не раз видел, как ломают волю. Против богов в одиночку мы мало что можем предпринять, но… — он умолк, насторожившись при звуке шагов, доносящихся, вероятно, из-за поворота лестницы. — Нам не следует оставаться слепыми рабами. Слушай, сейчас слишком рискованно говорить подробно. Мне просто хочется, чтобы у тебя был выбор. Рук облизнула губы, пытаясь найти ответ. Но тут же вспомнила, что её собственная миссия, ради которой она пошла на риск вновь оказаться под властью Эльгарнана, связана не только с побегом. Скрестив руки на груди, она бросила тревожный взгляд в тёмную глубь коридора: — Даже если ты принесёшь мне ключ, ты же сам сказал, что если я решусь уйти, меня обнаружат? — Да, — эльф вздохнул, — но это не значит, что нет иных путей. Просто… это ведь какая-то свобода, верно? Может, всё изменится... — он вздохнул ещё раз и добавил, понизив голос, — я не знаю, пригодится ли тебе это вообще, но попробовать стоит. Рук кивнула, в груди боролись сомнения и крошечная искра надежды. Хотелось задать ещё много вопросов, но эльф явно боялся длинных разговоров. Секунды тянулись, как сгущающееся облако над их головами, готовое разразиться грозой в любой момент. — Хорошо, я подумаю. Только… — Рук прикусила губу, ощущая странную неловкость, — спасибо. Но если ты меня предашь… — Не предам! — поспешно отозвался он. — Я уже видел, через что ты прошла. И… — он осёкся, видимо, не зная, насколько далеко может зайти в откровенности. — Просто поверь: я бы не стал подвергать риску чью-то жизнь без причины. Особенно теперь.. На миг воцарилась тишина. Эльф вдруг напрягся, видимо уловив приближение чьих-то шагов. — Лучше тебе вернуться в комнату, пока никто не заметил, — его голос почти сорвался на шёпот. — Поговорим позже. Я приду завтра ночью, хорошо? Может, к тому времени что-то станет яснее, — он поправил ворот, видимо ещё больше нервничая, и, сделав шаг назад, уже собирался раствориться в темноте. Вспомнив внезапно, что она толком не знает, как его звать, Рук выпалила в спину уходящему: — Подожди! Как твоё имя? Он обернулся, и лёгкая улыбка на миг скользнула по его лицу: — Фаэн, меня зовут Фаэн. Говоря это, он отступил в глубину коридора, постепенно растворяясь в полумраке, подальше от чужих взглядов. Вероятно, он лучше других знал потайные тропы этой крепости. Пару секунд Рук стояла неподвижно, провожая его взглядом и стараясь ощутить последние следы его присутствия. Сердце колотилось от страха и странного воодушевления. «Фаэн… Значит, по крайней мере одно имя в царстве эльфийских масок мне теперь известно», — подумала она. Однако затягивать своё отсутствие было опасно. Стараясь не производить лишнего шума, Рук вернулась тем же путём к своей комнате. На душе осел тяжёлый осадок, ведь она осознавала: если Фаэн обманет, всё станет куда хуже. И в то же время её точило любопытство — а если он действительно хочет помочь? Если существует способ разрушить чары портала или хотя бы отправить наружу весточку? Вернувшись в комнату, Рук осторожно прикрыла дверь и прислонилась к стене. Миска с едой по-прежнему стояла на столе: похлёбка успела остыть, а хлеб явно затвердел. В животе уже бурчало после дня изнуряющих тренировок и бессмысленных ударов по магическому шару. Но сейчас аппетит не приходил. Она прошлась по комнате взад-вперёд, колени подрагивали после недавнего стресса. Ладони были влажными, в ушах звенело. Ей предстояло решить, верить ли Фаэну и как использовать этот шанс на «ключ». Но, с другой стороны, она не могла забыть про задание: нужно понять, чего добивается Эльгарнан и что за сфера ему нужна. Может быть, ключ — именно то, что позволит свободнее передвигаться по крепости, подмечая всё вокруг? На миг она взглянула на свою руку, на которой совсем недавно дрожал тот самый тестовый шар с чёрной субстанцией внутри. «Если они хотят узнать, могу ли я уничтожить нечто подобное, значит, их интересует моя способность выдерживать Скверну или подобные тёмные артефакты. А что, если это мне пригодится — если я попаду туда, где спрятана настоящая сфера?» Вдохнув, Рук села на край стула и взяла в руки миску. Запах остывшей каши с овощами ударил в нос, не пробуждая особого аппетита, но тело требовало питания. Она нехотя начала есть, стараясь победить внутреннее отвращение, ведь нужна была энергия. Спустя какое-то время Рук всё же заставила себя подняться и рывком задвинула дверь, проверяя, встанет ли она на засов. Как ни странно, снаружи ничего не щёлкнуло — видимо, или забыли, или оставили её в «полусвободе» намеренно. Может, действительно собираются выведать, что она предпримет. Внутри всё же росла тревога. С одной стороны, Фаэн произвёл впечатление искреннего. С другой — любое желание помочь здесь, в стенах этой крепости, слишком похоже на ловушку. «Но ведь он говорил о своей жизни в Тевинтере, когда мы были в темнице, он не выглядел лгуном», — размышляла Рук, припоминая шрамы на его шее и запястьях. «Но тогда он утверждал, что лучше служить “богам”, чем людям. Почему теперь он передумал?» «Значит, завтра ночью он придёт… — думала она, оценивая возможные варианты. — Если действительно придёт — и со своим ключом. Сумею ли я осмотреться в его сопровождении? Понять, куда ведут эти коридоры? Может, хотя бы найду способ просигналить наружу?» Решение не пришло, лишь всё сильнее накатывала усталость от пережитого за день. Мышцы по-прежнему ныли после долгих попыток разбить магический шар, а внутри засела горечь: стоило вспомнить, как Эльгарнан поймал его на лету, и на миг мелькнула издевательская улыбка на его лице. Она добрела до кровати, села и провела ладонью по грубой ткани одеяла: та хранила остаток прохлады, как и весь окружающий камень. Сознание протестовало против отдыха на вражеской территории, но тело требовало сна. Бегло умывшись, девушка всё же легла, подтянув одеяло повыше. Пока глаза закрывались, она вспоминала слова друзей из Скайхолда — их осторожные напутствия и просьбы «просто выжить и выяснить максимум». Теперь эти указания звучали чем-то неосязаемым и далеким, но именно они поддерживали её решимость. Так что она отдалась сну, чуткому и беспокойному, но всё же приносящему передышку. Завтра наверняка будет новый день испытаний, а вместе с ним — и встреча с Фаэном, который обещал ключ. Оставалось лишь надеяться, что эта ниточка не окажется петлёй. На следующий день у Рук всё повторилось, точно по вчерашнему сценарию. С рассветом к ней снова пришли слуги, оставили привычный завтрак, простую чистую одежду и вывели во внутренний двор. Там её, как и в предыдущий раз, ожидал тот же эльфийский маг, выглядевший таким же хмурым и безразличным. Не говоря ни слова, он протянул девушке сферу. — Что, опять? — спросила Рук, с трудом сдерживая досаду. — Приступай, — коротко ответил маг, чуть приподняв подбородок. Рук вздохнула, взяла стеклянный шар в ладонь. Накануне она уже перепробовала всё: метала эту штуку об каменные плиты, пыталась расплавить магией огня, вымораживала заклятиями льда… Всё было тщетно. Теперь, скрепя сердце, она вновь стукнула шаром об камень — без толку. Пробовала призвать энергетический всполох — результат нулевой. Идей у неё не прибавилось. Наконец Рук устало опустилась на землю посреди двора, села, подперев голову рукой, и стала лениво катать сферу по пыльным камням. Пристальный взгляд был обращён на чёрную жижу внутри: «Ну и что здесь такого особенного?» Маг, видимо заскучав, прошёлся туда-сюда по двору, заложив руки за спину и высокомерно всматриваясь вдаль. Наконец, заметив, что девушка слишком долго бездействует, он бросил: — Не сиди без дела. — Я не сижу, я думаю. Может, это ваша какая-то хитрая загадка? — парировала Рук, не спеша подниматься с холодных плит. — Ты должна не размышлять, ты должна применять свою силу, — холодно отозвался эльф. Рук приподняла бровь и ответила с сарказмом: — Да скорее у вас волосы на голове вырастут, чем я разобью эту штуку. Маг приостановился, смерил её взглядом, но промолчал. Она только усмехнулась и вновь фыркнула, возвращаясь к бесцельному перекатыванию шара. Так день близился к полудню. Однако сегодня погода резко испортилась: над горами собрались плотные серые тучи, вдалеке раздался гром. Не прошло и четверти часа, как с неба обрушился ливень — горный, пронзительный, колючий. Холодные капли забарабанили по камню, превращая двор в мокрую площадку. Рук, прикрывая руками голову, сердито окликнула эльфа: — Я что, буду под дождём мокнуть?! Тот строго нахмурился, стараясь перекричать шум ливня: — Ты же маг, ты страшишься дождя? — Я — человек! Не знаю, как там у вас, бессмертных, с подобными способностями, но я достаточно смертна и могу заболеть! Что скажет твой повелитель, если я просто помру от какой-нибудь хвори?! — возмущённо выкрикнула Рук, поёживаясь от холода. Эльф закатил глаза, словно считая этот довод чем-то мелочным, но всё-таки не стал затягивать: — Хорошо, продолжишь завтра. С этими словами он исчез в глубине крепости, а к Рук почти тут же подошли слуги. Они жестом велели ей следовать за ними, без лишних разговоров, и внимательно следили, чтобы она не предприняла ничего подозрительного. Промокшая насквозь, Рук дрожала от холодной влаги, текущей по плечам; одежда прилипла к коже. Внутри крепости было не теплее — по коридорам гулял сквозняк, и Рук стучала зубами, пока её вели к комнате. На этот раз дверь закрыли на замок, и сомнений не оставалось: вчерашняя «случайность» со свободным выходом была действительно лишь оплошностью служанки. Рук, промёрзшая до костей, присела на кровать и натянула на голову одеяло, укрывшись, точно в коконе. Мысли тут же вернулись к Фаэну. Он обещал прийти этой ночью, принести ключ и, возможно, помочь ей хотя бы осмотреть крепость. «Если меня так и будут держать взаперти, без возможности хоть что-то разузнать о планах эванурисов, весь мой план пойдёт наперекосяк», — подумала она с досадой. «Либо они просто убьют меня, если поймут, что я бесполезна и не могу разрушить эту злосчастную сферу, либо отправят в ту таинственную Бездну, откуда я, возможно, уже не вернусь…» Невольно вспомнились рассказы Эльгарнана о существах, обитающих там. Рук никогда прежде не слышала о подобных тварях. Он, похоже, не был напуган, описывая их, — значит, либо они ему знакомы, либо его трудно чем-то напугать вообще. «Могло ли вообще что-то вывести из равновесия этого бога?» — Рук почувствовала, как внутри нарастает беспокойство. Она ещё долго тонула в тяжёлых размышлениях, но тело требовало отдыха. Капли дождя всё так же стучали по камню где-то за стенами. Наконец девушка решила вздремнуть, чтобы к ночи дождаться Фаэна с новыми силами. «Надеюсь, он и правда придёт, принеся ключ. Или же он может меня подставить, и тогда меня схватят сразу, как только я выйду за порог?» — промелькнуло в сознании. «Возможно, Эльгарнан вовсе не поверил в мою готовность служить и того, что я встала на колени, оказалось недостаточно…» Тут Рук невольно вспомнила тот момент, когда она склонилась перед Эльгарнаном. Никогда в жизни ей не доводилось подобного делать. В душе возникло странное щемящее чувство: «Будто покоряешься какой-то судьбе и отдаёшь себя в распоряжение высшим силам». От этой мысли у неё по спине пробежали мурашки. Она откинула одеяло и нервно тряхнула головой, точно стараясь избавиться от давящего наваждения. Сон, несмотря на тревоги, пришёл незаметно. Рук проспала до самого вечера: внезапно её разбудил стук в дверь. Принесли ужин. Девушка нехотя встала, взяла миску со скромной кашей, овощами и пресным хлебом. «Да уж, с едой здесь явно не особо стараются», — подумала она с усмешкой. Заодно в голову закрался вопрос: «А едят ли вообще эванурисы? Эльфы-слуги явно питаются… Но нужна ли таким, как Эльгарнан, еда? Бессмертные эльфы… им пища не требуется?» После ужина Рук отставила пустые тарелки и снова легла на кровать. За дверью слышались отдалённые шаги, но постепенно всё стихло, и она поняла, что настала ночь. Время текло мучительно медленно, и усталость вновь начала подтачивать сознание: она уже готова была провалиться в дремоту, когда наконец в тишине раздался осторожный стук. Рук напряглась, прислушиваясь. «Фаэн?» — мелькнула надежда. Подойдя к двери, она услышала знакомый голос: — Эй, это я! Девушка облегчённо выдохнула. — У меня ключ, я сейчас открою! — добавил эльф. Раздался лёгкий щелчок, и дверь приоткрылась, пропустив внутрь гибкую тень, которую с ходу можно было принять за призрак. Фаэн сразу же заперся с внутренней стороны и обернулся к Рук. — Значит, тебе удалось добыть его? — настороженно спросила она. — Да, да! У слуг таких несколько, я спёр один из них, — торопливо пояснил Фаэн, стараясь говорить как можно тише. — Тогда мы можем выйти? — Рук порывисто сделала шаг к порогу, точно собираясь немедленно покинуть заточение. Однако Фаэн мягко удержал её за плечо: — Эй, не так быстро. Думаю, если мы выйдем прямо сегодня, это может быть опасно. Если пропажу ключа обнаружат, могут поднять шум. Давай останемся сегодня здесь… Вот… Он порылся за пазухой и вытащил небольшое яблоко. Протянул его Рук, улыбнувшись извиняюще: — Я принёс тебе. Не знал, чего бы ты хотела, ты не сказала. Я решил, что это тебя порадует. Рук поймала себя на том, что смотрит на красно-зелёный бок яблока с подозрением. — Почему ты так добр? Тогда в темнице ты не проронил ни слова с первого дня, как только я тебя ни умоляла! — в голосе её звучала обида, смешанная с удивлением. — Да, да, я знаю, извини! — Фаэн бросил быстрый взгляд на дверь и, осмелев, слегка сжал её плечо. — Тогда я не мог помочь, мне приказали молчать и выполнять поручения, меня проверяли на верность. За мной следили. Но сейчас всё иначе, я многое переосмыслил, и слежки такой пристальной больше нет. Расскажи лучше, почему ты понадобилась богам и почему они держат тебя так долго: сначала в темнице… теперь здесь… Сказав это, он присел на край кровати и жестом пригласил Рук сесть рядом. Она недолго колебалась, вздохнула и опустилась рядом, разминая плечи. — Я не знаю… Кажется, во мне есть какая-то сила, которая им нужна, — призналась она, слова сами сорвались с языка: сил скрывать всё уже не было. — Ого, — протянул Фаэн. — Это что-то связано со скверной, да? — Откуда ты знаешь? — насторожилась Рук, внимательно заглядывая ему в глаза. — Ну, не пойми меня неправильно, но я мешал её тебе в еду много дней… — он замялся, видимо опасаясь её реакции. Она нахмурилась, напряжённо сверля его взглядом. — Эй, прости! Ладно? Я же говорю, мне так велели! Я не мог тебе сказать, пришлось молчать. Я думал, как помочь, правда, но это было слишком опасно для нас обоих… Рук прикрыла глаза, сглотнула. Подобное признание лишь подтвердило её прежние подозрения о том, почему она чувствовала себя так странно тогда, в заточении. — Да, похоже на то… Но я ничего не знаю об этом… Потом меня отпустили и вернули на волю, а затем Эльгарнан вновь призвал меня. — Призвал? И ты просто пошла? — удивлённо переспросил Фаэн. — Нет, конечно, — Рук взглянула на него, почти с горечью усмехнувшись. — Он просто телепортировал меня своей силой. Она опять умолчала про кулон, через который Эльгарнан контролирует её. Какая-то неведомая запретная печать словно не давала ей проронить об этом ни слова. — Да уж, ну и история… — пробормотал Фаэн, покачав головой. — А так, на воле, у тебя есть друзья? Кто-то ищет тебя? — Да, вроде того, — коротко ответила Рук, пожав плечами. — А мужчина? — усмехнулся Фаэн с наигранной любознательностью. Рук закатила глаза, удивляясь его любопытству: — Эй, не пойми неправильно, просто интересно. Явно у такой красотки есть свой воздыхатель, — добавил он с озорной улыбкой. Девушка грустно вздохнула, опустив взгляд: — По правде, был один… но мы давно не виделись. Точнее, он не мой воздыхатель, нет. Просто… когда-то мне казалось, что между нами что-то промелькнуло… Она вспомнила Луканиса, и в глазах отразилась тоска по тем дням, когда всё было гораздо проще. Фаэн, видимо, почувствовал её настроение и, стараясь разрядить обстановку, спросил: — Ну и как его звали? Какой-нибудь сильный смелый воин по имени… — тут он назвал какое-то нарочито смешное эльфийское имя, подмигнув. Рук чуть улыбнулась: — Хах… Нет-нет… Луканис. Его звали Луканис. — Значит, он из Антивы? — приподнял бровь Фаэн. — Да. Но он, возможно, давно забыл обо мне. Или считает, что я погибла… — ответила Рук, и в голосе послышались печальные нотки. — В любом случае, сейчас у меня проблемы куда серьезнее. — Ничего страшного, — успокоил её эльф, дружелюбно улыбаясь. — Даже если этот Луканис давно забыл о тебе, такая красотка, как ты, явно найдёт кого-то получше. Когда выберется отсюда, конечно... Рук тихо рассмеялась и легонько толкнула его в плечо, радуясь хоть какому-то общению, не окрашенному холодом и угрозами. Фаэн ответил ей понимающим кивком. — Ну всё, мне пора, — проговорил он после короткой паузы. — Я должен идти, вдруг меня хватятся. Я приду ещё раз завтра, хорошо? Если пропажу ключа никто не обнаружит, оставлю его тебе. Договорились? — Хорошо, — кивнула Рук. — И съешь яблоко. Ну и… спрячь косточки, а то другие заметят и что-то заподозрят, — подмигнул эльф. Она, разулыбавшись, откусила сочный ломтик и почувствовала вкус, которого ей так не хватало в местной пресной каше. — Спасибо — тихо поблагодарила девушка, ощущая непривычное тепло в груди. — Да не за что, — коротко ответил Фаэн, скользнув к двери и вновь заперев её за собой, чтобы всё выглядело как раньше. Рук устало выдохнула и прислонилась ладонью к деревянной поверхности. Стук её сердца звучал в ушах, точно сигнал, призывающий к осторожности, но вместе с тем она испытывала облегчение и даже слабую радость от того, что здесь нашёлся кто-то, готовый помогать. Она перевела взгляд на кровать, присела обратно и задумалась: «Если завтра всё пройдёт спокойно и ключ так и не обнаружат, у меня появится шанс хотя бы выйти и осмотреться. Но и риск… если Фаэн меня предаст, я окажусь в ещё большей беде». Наконец девушка поднесла к губам яблоко и сделала ещё один хрустящий укус, стараясь согреть себя мыслью, что не всё здесь безнадёжно. Впервые за долгое время она увидела, что внутри этих холодных стен есть и живые души, которым не безразлична чужая участь. Так, с комком противоречий в душе, она постепенно улеглась, завернувшись в одеяло. Сквозь полузакрытые веки виднелся сумрак комнаты — и едва заметная полоска света из-под двери. Фаэн исчез, но его присутствие оставило после себя ощущение тепла и надежды. И хотя она понимала, что впереди слишком много опасностей и неизвестности, Рук позволила себе на несколько минут расслабиться и почувствовать благодарность к молодому эльфу. Может, это всё ещё ловушка, но пока оставалось верить, что среди этих враждебных стен есть путь к свободе. Тем временем... Фаэн пробирался по затенённым коридорам крепости, стараясь ступать как можно тише. Он то и дело оглядывался, прислушиваясь к малейшему шороху и опасаясь, что за каждым углом может стоять слуга или стражник. Наконец, отыскав укромное место — узкий закуток между сводами, где отвесная стена уходила вглубь породы, — эльф прижался к холодному камню и на мгновение прикрыл глаза. Сглотнув ком в горле, он коснулся валласлина на своём лице и тихо прошептал нечто на эльфийском языке. Рисунок на его коже едва заметно вспыхнул, и в стене перед ним появилась узкая световая расщелина. Фаэн с явным облегчением скользнул в неё, не раздумывая: воздух за порталом встретил его сыростью и запахом гниения. Этот путь был ему давно знаком, и эльф шагнул дальше по тёмному коридору, стараясь не обращать внимания на холодные каменные плиты под ногами. Прошло несколько минут — он поднимался выше, преодолевая то грубые лестницы, то выступы в толще крепостной кладки, пока не добрался до просторного зала, тонувшего во мраке. Повисшая в воздухе тишина внушала напряжение. Фаэн осмотрелся, но тут из-за угла вдруг выползло одно из щупалец, потянувшись прямо к нему. — Ах!.. — выдохнул он, когда скользкая плоть обвила его торс и рванула вперёд. Не успел эльф оправиться от потрясения, как его втянуло в глубокую часть зала, где в тусклом фиолетовом свете маячила высокая женская фигура. Гиланнайн копошилась в чьём-то мёртвом теле, увлечённо выискивая что-то среди внутренностей, а несколькими другими щупальцами записывала магические символы на свитках пергамента рядом. Корона на её голове имела роговидные отростки, отливающие странным блеском, и колыхалась в такт движениям. — Ты долго… — прошипела она, отпуская Фаэна на пол. Щупальце разжалось, и эльф тяжело встал на ноги, чуть пошатнувшись. Едва придя в себя, он опустился на одно колено, преклонив голову; Гиланнайн не соизволила даже посмотреть на него. — Простите, богиня, — проговорил Фаэн со слышимой дрожью в голосе, опуская взгляд к полу. — Что ты узнал? — её повелительный тон заставлял замирать сердце. — Девчонка в крепости, — быстро ответил Фаэн. — Её сторожат. С ней чем-то занимаются, но я не смог пока выяснить подробностей, чтобы не вызывать подозрения раньше времени… Гиланнайн продолжала выдёргивать части из трупа, время от времени что-то прихватив очередным скользким щупальцем. Её корона подалась чуть в сторону, при этом роговые отростки грозно качнулись. — Хмм… — прошипела она, по-прежнему не прекращая своих манипуляций над телом. — А Эльгарнан? — Повелителя я не видел, — признался Фаэн, стараясь, однако, не выдать в голосе излишнего волнения. Гиланнайн раздражённо дёрнула щупальцами: — А что девчонка? Она напугана? — Да, похоже на то. Но с ней достаточно милостиво обращаются, — Фаэн запнулся на полуслове, явно решая, стоит ли говорить дальше. — Я раздобыл ключ от её комнаты, обещал ей отдать его… В этот миг Гиланнайн с сухим треском вырвала кость из мёртвого тела, внимательно осмотрела её и отбросила в сторону. — Если вы прикажите, госпожа… — проговорил Фаэн сдавленно. — Я не буду отдавать ей его. — Нет, — отрезала Гиланнайн. — Похоже, девчонка и правда обладает каким-то странным ослабляющим влиянием на скверну. Я тоже ощутила это. Но удивительно, насколько брат не посветил меня в свои дальнейшие планы. С этими словами она выдрала очередную кость, осмотрела её и кинула куда-то прочь. — Вотрись к ней в доверие, помоги ей получить больше свободы. Подбей её… сблизиться с ним. — Гиланнайн произнесла это тихо, но с явной угрозой в голосе. — Следить… или чем ещё там любят заниматься эти жалкие люди, которые ещё верят в свою победу. — Но… — Фаэн вздрогнул от неожиданности. — Если повелитель узнает… Гиланнайн прервала его раздражённым взмахом щупальца: — Он тщеславен до ужаса. Дай девчонке идею, пусть потешит чем-нибудь его самолюбие. Я должна понять, как её длительное нахождение рядом влияет на нашу силу. Эльф несколько раз нервно сглотнул. — Но… Разве вы не на стороне повелителя? — проговорил он, так не поднимая головы. Женщина-фигура с щупальцами фыркнула: — Я была верна лишь одной из нас когда-то. А Эльгарнан… он играет по своим правилам и не считает нужным посвящать меня в них до конца. Значит, я начну свою игру. Фаэн благоразумно промолчал. Сторонние мотивы богов его не особенно интересовали: он понимал только, что, когда сила эванурисов перевернёт мир, ему нужно будет оказаться в безопасности на «правильной» стороне. — И ещё… — добавила Гиланнайн, бросая в его сторону быстрый взгляд. — Подай идею самой девчонке о её силе. Натолкни её на мысль, что её присутствие ослабляет бога. Если она не тупая и будет достаточно времени проводить рядом с ним, а мои теории верны, она сможет его ослабить. Фаэн с трудом подавил удивлённый выдох: — Но… Я не видел повелителя рядом с ней. Кажется, она ему совершенно не интересна. — Эльгарнану никто не интересен, кроме него самого, — отрезала Гиланнайн. — Поэтому я и сказала тебе. Ты что, меня не услышал?.. С этими словами она с треском ударила щупальцем возле эльфа, точно пригвоздив его к месту. Тот вздрогнул, глядя, как осколки каменной крошки рассыпаются под резким ударом. — Натолкни девчонку на мысль, что она сама должна сблизиться с ним. Эта уловка либо сработает, либо он убьёт её. И в том и в другом случае я буду в выигрыше. Признаюсь, я бы хотела изучить её живой, но её иммунность к скверне слишком подозрительна. Если она сдохнет, я не расстроюсь. А теперь иди. И распорядись привести мне новое тело. Пусть это будет тот человек с демоном внутри, которого ты заманил ранее. Я выпотрошу его, проверю, что у него внутри, кроме демона. Она отвесила гулкий, почти утробный смешок. Фаэн ощутил, как внутри всё подрагивает от страха, но он понимал, что не имеет права показывать слабость. — Тот человек… — проговорил он осторожно, зная, что каждое слово может обернуться для него бедой. — Я не думаю, что стоит убивать его сейчас. Он как-то связан с ней. Либо возлюбленный, либо друг. Но он искал её, когда мы столкнулись. И достаточно яро. Гиланнайн на миг приостановила движение щупалец, словно размышляя над услышанным: — Хмм… Ладно, приберегу его. Тогда проследи, чтобы не сдох раньше времени. — Да, госпожа, — покорно кивнул эльф. — Иди, — отдала она приказ, потом насмешливо приподняла один из роговых отростков на короне, провожая его взглядом. Фаэн медленно поднялся, пятясь к выходу — он предпочитал не поворачиваться к Гиланнайн спиной до последнего. Лишь скрывшись за порогом, эльф выдохнул, осознав, что дрожь в коленях всё ещё не проходит. «Близость богини… Её действия непредсказуемы», — пронеслось у него в мыслях, пока он смахивал выступивший на лбу пот. Напряжение постепенно отступало, но угрозы Гиланнайн отнюдь не казались пустыми. Он двинулся вниз, к тёмным секторам крепости, где обычно содержали пленников. Камеры в этом нижнем ярусе были тесными и холодными, а многие запертые здесь уже давно утратили надежду на спасение. Фаэн шагал по узкому проходу, где изредка потрескивали факелы с фиолетовым пламенем. В углу одной из клеток он увидел мужчину, который выглядел ещё хуже, чем в их предыдущую встречу: измождённый, заляпанный грязью, он сидел, опираясь на каменную стену, и, казалось, был готов в любую минуту потерять сознание. Когда эльф приблизился, он заскрежетал кандалами, приподняв голову и приоткрыв один глаз. Фаэн постучал пальцами по прутьям клетки, ухмыльнувшись: — Скучал по мне? — спросил он с явным ехидством. Луканис не сразу отреагировал, лишь через несколько секунд промямлив с сарказмом: — Тебя давно не было… Я уж было.. начал волноваться. Фаэн с кривой усмешкой кивнул, сделав вид, что радуется этому ответу: — О, вижу, ты в порядке! — протянул он. — Я боялся, что ты подох в моё отсутствие. Но раз у тебя не отсох язык, значит, всё отлично. Луканис дёрнул плечами, и кандалы жалобно зазвенели. — А твой язык всё ещё не отрезан Гиланнайн, — процедил он, пытаясь не показывать свою боль. Фаэн не дал ему договорить: — Ну всё, всё, хватит уже о наших языках, — отмахнулся эльф. — У меня тут для тебя отличные новости. Помнишь свою драгоценную потерянную женщину? Луканис напрягся, и Фаэн увидел, как взгляд мужчины, едва живой секунду назад, вдруг стал острее. — О, вижу, что помнишь! — усмехнулся Фаэн, хлопнув в ладоши от восторга. — Так вот, она… э-э-э… как бы тебе сказать помягче? Теперь служит нашему богу, ты знал? — Лжёшь! — рявкнул Луканис, резко подаваясь вперёд и хватаясь за прутья, будто желая выломать их. Фаэн моментально отпрянул: — Тише ты, тише! Разбушевался! Я говорю правду… Голубые глаза, шрамик на щёчке… На миг в глазах Луканиса мелькнула вспышка, похожая на страх, смешанный с яростью. — Думаешь, как она смогла выжить? — Фаэн чуть склонил голову набок. — Не иначе, как служа нашему повелителю! Луканис снова дёрнул решётку, издав утробный рык. В глубине его глаз сверкнул фиолетовый отблеск, свидетельствующий о воздействии демонической сущности. — Врёшь! Когда я выберусь, я вскрою твою глотку! — прокричал он, сжимая пальцы на холодном металле. Фаэн изобразил обиженное выражение лица: — Эй, я же принёс тебе добрые вести, разве нет? Она жива, здорова! У неё даже есть слуги! И вообще-то… — он на мгновение понизил голос, точно раскрывая секрет. — Сегодня богиня намеревалась вспороть твоё милое брюшко, но я отговорил её. Ты теперь обязан мне жизнью. С этими словами Фаэн наклонился и заглянул в глаза Луканиса, почти прижимаясь к клетке. На долю секунды казалось, что мужчины находятся на расстоянии одного вздоха друг от друга. — Не хочешь меня отблагодарить? — произнёс он напускным тоном. В ответ Луканис яростно бросился вперёд, пытаясь ухватить эльфа за волосы через решётку. Кандалы громко звякнули, не дав ему дотянуться. Фаэн ловко отскочил, рассмеявшись глухим смешком: — Ну не хочешь — как хочешь. Бывай… — он отвёл взгляд, будто ему стало скучно. — У меня ещё сегодня много дел. С этими словами эльф развернулся и неспешно зашагал прочь, оставив Луканиса один на один с гневом и беспомощной яростью. Мужчина с трудом опустился на холодные камни, дрожа от унижения и чувства собственной несвободы. Цепи и решётка казались крепче, чем когда-либо, а образ Рук в его голове разрывал сердце. Но выбраться из этой ловушки он не мог. Тяжёлая тишина вернулась в подземелье, и лишь звук шагов удаляющегося Фаэна гулко разносился по коридору, превращаясь в едва слышное эхо, точно насмешка над отчаянным положением пленника.