Техномантия

Пару мгновений назад Бастионис сдавливало пеленой мутного сине-голубого свечения. Подпространственным штормом. Затем произошла звонкая вспышка белого сияния. Поскольку тут был задействован функционал Мантии Артура. Квази-асуранский город-корабль сдвинулся между пограничными пространствами, избежав худшей участи. Итого Бастионис очутился посреди нормального космоса. Однако снаружи, в этой привычной обозримой вселенной, вездесущие космологические константы не соответствовали тому, чего ожидали и к чему были привычны городские системы. Стряслась непредсказуемая подлянка. Прежде незыблемые законы физики сделали броский финт ушами. Отчего многие технологии в распоряжении Густава зверски заглючили. Разразилась аварийная ситуация. «Зараза! И за что мне всё это?!», вымученный Густав задался краеугольным вопросом. Сверху везде ниспадали искры. В помещении ревела сирена. По стенам, по потолкам и по полам блуждала загадочная дрожь. Густав непосредственно располагался за лантийской консолью, будучи в контрольном пункте Бастиониса. Здесь он судорожно и на ураганной скорости нажимал кристальные клавиши и не отводил взгляда от подвесного экрана, пестрившего всевозможными тревожными оповещениями. Откровенно говоря, такого дрянного трендеца Густав ещё никогда не видел в своей второй жизни. Все летело коту под хвост. Он отчаянно старался стабилизировать городские системы, однако более половины его действий приводили к неведомым ошибкам и неприятным сюрпризам. Всё противоречило знакомым фундаментальным истинам и принципам. На Густава упали искры. Он прикрылся от них руками и прекратил все действия, прибывая в максимальной растерянности и в ошеломлении. — Я… я не понятия не имею, что делаю… С Бастионисом творится объективно непредсказуемая тарабарщина… В подтверждение упомянутой ремарки экран лантийской консоли нафиг отрубился. Обескураженный Густав отстранился от неактивного аппарата, в смятении осмотрел окружающий бедлам и в состоянии прострации заплутал в сторону балкона. Дверные створки автоматически разъехались — взгляду предстала городская панорама на фоне чёрного космоса, огороженная прозрачной эллиптической прослойкой водянистого щита. Густав вытаращился на картину спереди с отвисшим ртом. Некоторые городские сооружения и участки городской платформы были отчётливо повреждены. Оттуда вытягивались клубы чёрного дыма. Тут и там происходили малые взрывы, сверкали электрические разряды. Город, как не посмотри, не справлялся с новой реалией и разрушался. Невдалеке от города дрейфовал лантийский линкор Лемагнус. Его столь же жёстко лихорадило. Густав инстинктивно попытался связаться с компьютерными системами Лемагнуса, с помощью позвоночного импланта, желая запросить отчёт диагностической утилиты, вместо чего исступлённо обнаружил, что подпространственная связь не работала. Вообще. Не поступала даже статичная телеметрия от ризанских машин. Контакт с мирами-протекторами был утрачен аналогичным образом. Подпространственные коммуникации издохли. — Мне… — Густав запнулся, испытывая трудности с оценкой и восприятием ситуации. — Мне… Мне… Да мне нужно живо уходить из Бастиониса! Город утратил управляемость! Если я буду здесь и дальше оставаться, то со мной может приключиться абсолютно всё что угодно. На кону вопрос персонального выживания. Чёрт всё подери. Тем самым Густав вышел из когнитивного ступора. Он бросился в ангар прыгунов. Поначалу ему хотелось рефлекторно воспользоваться услугами Транспортного Луча Ризан или же камерой лантийского лифта-транспортера, однако здравый смысл победил. Густав совершенно не представлял, как изменённые законы физики скажутся на качестве любой телепортации. Ризанской или лантийской. Тут всё могло запросто окончится превращением в подобие яичницы. Лучше передвигаться классически методом. Априори пешком. — Только работай. Только работай… — Густав вбежал в салон прыгуна и запрыгнул в кресло пилота. К счастью, оборудование прыгуна без мельчайшей задержки отозвалось на мысленный приказ носителя гена АТД. На приборной панели включилась белая подсветка. «Хвала удаче!». Прыгун оторвался от посадочной площадки. Послушно поместился на середине ангара, произвёл вертикальный взлёт. В конечном счёте прыгун вылетел из распахнувшегося шлюза, возвысился над центральным шпилем и сиганул вон от взбаламученного дуэта Бастиониса и Лемагнуса Бортовой компьютер прыгуна учтиво уведомлял о том, что четверть систем почему-то не отвечала на стандартные запросы и крайне барахлила. Густав пока что решил не задумываться об этой мелочи. Ибо его больше беспокоили критические показатели сенсоров прыгуна. Энергосистемы Бастиониса и Лемагнуса впали в бешенство. Сошли с ума. Близилась катастрофа. Прыгун едва отлетел на десяток километров, как город и линкор целиком заполонило электрическими каскадами. «Мне хана?», Густав зажмурился. Несколько секунд спустя Бастионис и Лемагнус высвободили электромагнитный импульс экстремальной мощности. Двойная асимметричная сфера электричества окатила космический вакуум вокруг, слегка подпалив заднюю часть пошатнувшегося прыгуна. Промедлил бы Густав ещё на пару-тройку мгновений и сжарился бы живьём. — Вот это пироги, — Густав вытер холодный пот со лба. «Хана откладывается». На поверхности иллюминатора высветилось информационное окно, отображавшие данные сканирования. Появились схематические изображения Лемагнуса и Бастиониса. Судя по всему, город-корабль и линкор нокаутировали самих себя умеренной энергетической перегрузкой. Они стали неактивными кусками металлолома. Почти вся техника сгорела. Зато никаких ужасных показателей. Кошмарный взрыв МНТ и подпространственных конденсаторов, радиусом в сотни миллионов километров, отменялся. Ну, вроде бы. Сложно сказать наверняка без технического осмотра. Густав немедленно добавил скорости. Невдалеке отсюда имелась звезда. Густав сумеет долететь до неё за несколько дней. Покуда не накроются субстветовые двигатели. Возможно там найдутся какие-нибудь возможности. — Проклятье! — Густав выдохнул, схватившись за голову, и откинулся на спинку мягкого кресла. — Эти вознесёсшиеся!.. На данный момент ему следовало найти надёжную опору под ногами, после чего можно будет вернуться. Проверить состояние Бастиониса и Лемагнуса. — Мне искренне жаль, что всё так получилось, Густав Петров, — сбоку прозвучал сочувственный женский голос. Спонтанно. Густав аж подпрыгнул. На соседнем пилотном кресле сидела Ганос Лал, окутанная аурой бело-синего сияния. — Оох! Во имя всего хорошего! — Густав осуждающе воскликнул. — Зачем так делать?! Не появляйся перед человеком без всякого предупреждения! — Прости. Это просто привычка, — Ганос Лал виновато сказала. — Ладно, ладно, — Густав постарался успокоится и обвёл лицо ладонями. Вскоре он смог продолжить диалог. — Я чрезвычайно рад тебя видеть, — Густав заверил, — но тебе обязательно нужно светится? Глаза режет. У меня голова раскалывается. — Мне не обязательно светится, — Ганос Лал неуютно сказала, после чего перестала светится и отныне производила впечатление обычной смертной лантийки. — Спасибо, — Густав был признателен. — Я так понимаю, что альтеранская фракция победила? Добро… как бы… победило зло? Достигнута хорошая концовка? — Всё верно. Ценой огромных усилий и жертв мы усмирили Адрию, — Ганос Лал мрачно произнесла. — Мы ещё долго будем оправляться от понесённого урона. Наше сообщество так ослабло и поредело. — Я соболезную вам, — Густав ощутил жалость. Какое-то время в пилотное кабине царила тишина. — Что будет теперь? — Густав поинтересовался. — И где я, вообще? Что это за реальность?.. — Можешь не благодарить. Я помогла тебе вернуться в нашу исходную реальность, когда ты тонул в уплотнённом подпространстве, пока никто не смотрел, — Ганос Лал невозмутимо пояснила. — Однако, как ты догадываешься, Местное Скопление Галактик было случайно уничтожено. Вознесённой энергией. Я успешно убедила Высший Совет в том, что мы несём прямую ответственность за эту трагедию и поэтому должны исправиться. В результате меня уполномочили восстановить смертный план бытия. В том объёме, в каком это окажется возможно. — Это хорошо, — Густава обнадёжило. — Извини, но пришлось поменять законы физики. Эффект вакуумного распада зашёл слишком далеко. Не внести я подобного исправления, вся обозримая вселенная стёрлась бы из ткани бытия. — Это… — Густав поджал губы. — Ну, можно понять. А насколько далеко я нахожусь от Млечного Пути, не подскажешь? — Ты внутри Млечного Пути, — Ганос Лал уверенно заявила. — Но… — Густав перепроверил дальние сенсоры. — Навигационная система прыгуна неисправна. Не доверяй ей. Везде ложные данные. — Ясно. Ладно… Полагаю, это конец нашего сотрудничества? — Если ты захочешь, да будет так … — Ганос Лал многозначительно произнесла. Густав уставился на собеседницу. — Говори прямо. Что ещё ты задумала? — он прищурился. — И не стирай мне воспоминания. — Нет никаких злых умыслов, — Ганос Лал оправдывалась. — Как я сказала, меня уполномочили восстановить смертный план бытия в том объёме, в каком это окажется практически возможно. Увы, некоторые фрагменты нашей реальности непоправимо травмированы. Целые отрезки космоса не подлежали восстановлению. — Как правило, — Густав угрюмо сказал — И ты будешь удивлён, но почти никто не умер. — Серьёзно? — Наша общая знакомая, Ома Десала, помогла многим жертвам этой грустной трагедии достигнуть чистоты сердца. Итого Ома Десала помогла им перейти на высшую ступень бытия методом прямой стимуляции. Легально, но по-прежнему спорно. — Прекрасные новости, — Густав обрадовался. — В чём кроется суть твоего следующего замысла? — В ткани реальности образовались пробелы. Я заполнила зияющие дыры осколками других реальностей. Отголосками других хронологий, которые создавались в рамках аморальных манипуляций Радикалистов. Эти злодеи неоднократно переписывали историю. Меняли всё до неузнаваемости. Прорабатывали разные возможности. Им ничего не нравилось. Они были вынуждены остановиться только потому, что запас прочности смертного плана истощился. Я уберегла от спирали хронокатилизмов некоторые фрагменты предшествовавших хронологий. В тайне ото всех. Меня простили за данное самоуправство. Почти. Я, в общем, поместила в структуру возрождённой реальности отрывки других хронологий. Хотя я не смогла решить все проблемы, которые содержатся внутри этих осколков. Ведь я по-прежнему, наверное прозвучит невероятно, повинуюсь правилам высших планов бытия. Моя свобода ограничена. Я итак сделала всё возможное и невозможное. Косвенными методами. И сейчас я надеюсь, что человек таких высоких моральных качеств, как ты, протянет руку помощи нуждающимся. — Твоё коварство не имеет границы, — Густав покачал головой, внутри соглашаясь с ролью благотворителя. — Дай угадаю. Это осколки предшествующих хронологий. В них есть подвох. Всё же с тобой неслучайно. Интриги за интригами. Ты меня специально выбрала из бесконечной мультивселенной. Ты спланировала каждый шаг. Поэтому у меня такое стойкое предчувствие, будто бы я уже знаю, что из себя представляют… эти твои осколки… — Вполне вероятно, — Ганос Лал бесстыдно увильнула от прямого ответа. — Только нужный человек в нужном месте поменяет всё к лучшему…