drink it

— Если ты ещё хоть раз вернёшься сюда, — почти шипит мужчина, угрожающе скалясь. — Живым не уйдешь, это я тебе обещаю. Возомнил из себя что-то, пытаешься сюда пробраться. Да кто ты вообще? — продолжает давить, почти не моргая, кажется. — Небось, чья-то… Не успевает даже договорить, как прямо перед ним из ниоткуда появляется высокая фигура. Точно выше него самого, внушительнее, потому что почти каждый будет выглядеть так на фоне старика с ростом едва ли метр шестьдесят. — Замолчи сейчас или я вырву тебе то, чем ты сейчас тут шлёпаешь, — это звучит так ровно и так уверенно, что любой человек бы уже давно упал. Потому что этот вампир давит не только своим Присутствием, но и одним только словом. Одним взглядом. — Тэхён, не стоит. — Нет, стоит. С ним точно стоит, — сейчас голос уже тише и намного мягче, но мужчина продолжает стоять, не двигаясь с места, и взглядом прожигать двоих перед собой. Словно пытается понять, стоит ли продолжать то, что он начал, или лучше поберечь себя. — Так ведь? — уже обращается к нему. В ответ лишь хаотичные кивки. Старый вампир удаляется так быстро, как только может, пока Тэхён с улыбкой поворачивается к тому, кого только что спас. А спас ли? Потому что улыбка спадает с лица в тот же момент, когда Тэхён встречается с нечитаемым взглядом. — Ну, что на этот раз? — он звучит сейчас, словно подросток, которого ругают за позднюю прогулку. — Чонгу-у-ук, — тянет едва слышно, даже если точно знает, что в огромном зале, заполненном вампирами и другими чрезвычайно хорошо слышащими существами, это будет совсем не тихо. — Я же круто выглядел, да, видел, как он сбежал? Чего такое? Чонгук, цокает языком. Он явно недоволен. Показывает это всем, чем можно: скрещенными руками на груди, своей позой и тем, как закатывает глаза, после приподняв одну бровь. — Действительно. Чеканит ответ одним лишь словом. Зато каким. Тэхён понимает, что вляпался. Как? Куда? Почему? Этого он пока не знает. — Выйдем на улицу, поговорим, — Чонгук снова говорит максимально чётко. Сразу разворачивается и направляется в сторону массивной двери. Пока Тэхён, оглядываясь незаметно по сторонам, двигается за Чонгуком, он понимает, что на них направлено внимание почти всех гостей. Ладно. Хотя бы что-то интересное будет на этом торжестве. Будет гостям тема для бурного обсуждения. А то только то и делают, что своими великими подвигами меряются. Тоже мне. Ну, подумаешь, купил замок в Норвегии? У Тэхёна таких семь штук, но он же об этом не говорит на каждой встрече вампиров? А у него, между прочим, ещё и пятнадцать квартир, а это ещё дороже! Нет, ну вы видели цены за свет? Ужас какой. Кажется, такого не было за все его столетия жизни! — Ты портишь мою репутацию, — произносит Чонгук, как только они подходят к небольшим статуям в саду. — Понимаешь? Они же видят и знают, что я не вампир, — делает паузу и, подняв указательный палец вверх, добавляет: — Пока что. Поэтому мне нужно держаться. Держать себя, свою “какую-никакую, но репутацию”, — кавычки пальцами в воздухе показывает и тяжело вздыхает. Тэхён поджимает губы, виновато опуская взгляд. Он понимает. Правда. Но что-то будто произошло с ним, когда он услышал, как на его любимого кричит какой-то… Кто-то, кто просто не имеет права этого делать. Захотелось защитить Чонгука, обнять и спрятать. Сказать, что всё будет хорошо. Это… Странно. Такого у Тэхёна ещё не было. — Прости. В тишине, которая образовалась сейчас, это звучит слишком громко. — За что? — Чонгук, кажется, правда не понимает. — Мы оба виноваты, вообще-то. Я сам полез не туда, куда нужно. Захотел показать, что я чего-то стою. Так что… Мы квиты? Или как там говорится вообще? — хмурится, не в силах сдержать улыбку. — Просто… Кажется, я не готов для таких… Таких выходов в свет? В большой мир. Я не создан для такого, вот и всё, — пожимает плечами, поднимая взгляд к ночному небу. — Знаешь, как одинокие звёзды, которые, вроде, к известным созвездиям не припишешь, но они относятся к маленьким, возможно, не таким значительным, но тоже созвездиям. На том же небе. В том же пространстве, но почти не пересекаясь. Тэхён, словно заворожённый, слушает, вникает в каждое слово. Не может отвести взгляд от профиля Чонгука, от больших глаз, в который отражаются абсолютно все звёзды, и в которых создаются всё новые и новые. — Вау. Вау, Чонгук, это… Это восхитительное сравнение. Я точно не смог бы так сказать, — становится сзади, наклоняется чуть ближе, чтобы обхватить тонкую талию, и шепчет на ухо: — Ты выглядишь сейчас так прекрасно, словно вся красота огромного мира спряталась в одном маленьком тебе. В твоём сердце. Чонгук чуть наклоняется назад, улыбается ярко, прикрывает глаза. И бурчит совсем тихо: — Ну, вот, я поймал тебя на лжи. — Что? В каком смысле? — Ты сказал, что не умеешь говорить красиво, а через две секунды говоришь такие поэтические слова. Лгун. Тэхён не сдерживает смешок. — Ладно, может… Совсем немного. Но только по пятницам. Чонгук хмурится. — Но сегодня суббота. Тишина длится несколько секунд, после чего Тэхён, зарываясь носом в чужие волосы, всё же бормочет: — Совсем заработался, ужас какой. Как себя чувствуешь? Чонгук сразу понимает, к чему это ведёт. — Отлично. Лучше, чем вчера, но точно хуже, чем завтра. — Сделаю вид, что понял, что ты сейчас сказал, — говорит это и сразу наклоняется, чтобы оставить на открытой из-за фасона блузы шее лёгкий поцелуй. — Сможешь сегодня дать мне немного крови? Ответом служит тихое “угу” и едва заметный кивок. — Выпей сегодня столько, сколько тебе хочется, Белоснежка, — говорит серьёзно всё предложение, но на последнем слове слышится явный смешок. Тэхён только и может, что вздохнуть наигранно громко, потому что, ну, он же просил его так не называть! — Ты такой бледный, это же вполне логично! Так что не бузи! Лучше давай уже домой, а? — поворачивается лицом к Тэхёну, всё ещё чувствуя на своей талии чужие ладони. — Сегодня у меня игривое настроение, так что прелюдия будет дольше, готовься, — специально ведь закусывает нижнюю губу. — Соблазнитель, — Тэхён шепчет почти в губы, оставляя звонкий чмок, и отстраняется. — Карета или твой любимый способ? Чонгук закатывает глаза, потому что этот “любимый способ” любимый ровно на ноль процентов из сотни. — Второе, — и цокает языком. — Держись крепче, — обнимает, прижимая к себе сильнее. Что ж, да, сегодня Тэхён точно вдоволь наиграется — настроение у Чонгука слишком хорошее, поэтому он будет дразнить долго. И да, сегодня Тэхён точно выпьет достаточно крови, потому что… — Выпей же, ну, — Чонгук, полностью оголённый, стоит на коленях прямо на их кровати. Лунный свет очёркивает его фигуру так хорошо, что, кажется, с ума сойти можно. Но Тэхёну это не страшно — он уже. И очень давно. — Сегодня я пил алкоголь, должно быть очень сладко, прямо как ты любишь, — Чонгук, закусив нижнюю губу, смотрит прямо в глаза. — Когда-то ты перестанешь меня соблазнять, когда я уже слишком соблазнён, но… — Но точно не в этой Вселенной, дорогой. Что ж, это абсолютная правда.