Однажды в Южной Корее...

Суматоха в актовом зале, где вот-вот начнется самое важное мероприятие в жизни для молодоженов, с каждым разом приобретала все новый облик. Друзья Розэ и Джисона чуть спокойно их ожидали, они были готовы увидеть их в свадебном платье и нарядном костюме. Пока все спокойно о чем-то разговаривали, Бан Чан смотрел вниз с грустным выражением лица и вспоминал, как все начиналось. Он помнил 22 летнего Джисона, который все бегал по бывшему общежитию и нес что-то про Розэ, а та в это время говорила с Дженни и Рюджин и обсуждала драку Джисона и Чимина. Конечно все это давило на грудь, все эти воспоминания. Да и Дженни с Хёнджином замечали грусть Чана и не понимали, как они сами стали мужем и женой, а сейчас уже присутствуют на свадьбе своих лучших друзей Пак Розэ и Хан Джисона, которые любили друг друга по-настоящему, до потери сознания. Все это начиналось так быстро и закончилось, подходя к свадьбе. Конечно это не конец, но воспоминания и моменты, когда Розэ и Джисон сидели вместе со своими друзьями, смотря на закат и чувствуя все большую любовь к друг другу, все оставались такими же, но с ноткой ностальгии. Всю эту грустную обстановку на свадьбе прервала Рюджин, которая сидела в черном платье и голыми плечами, с вырезом на груди. Платье немного обнажало ее, но она выглядела в нем как модель. Ее черные мягкие волосы падали ей на нежные плечи, лаская кожу. — Ну, скоро они там? Полчаса уже ждем. — сказала Рю с улыбкой и все ждала драгоценного выхода подруги в свадебном платье. — Всему нужно время, Рю. Ждем. — своим низким голосом произнес Феликс и, подставляя руку под голову, смотрел на Дядю Ли, который весь сверкал из-за бриллиантов на его пальце. На Дяде Ли красовались кольца с бриллиантами, да и сам он светился, освещая свадебный белый зал своей улыбкой. Кажется, Дядя Ли был рад за племянника Хана. — Там Дядя Ли стоит. Он сегодня опять отвалит больше наследства Джисону, чем сам тот будет ожидать? — сказал Ли, показывая кивком на Дядю и смотрел на взглядом остальных на Дядю Джисона. Чимин, сидящий рядом с Рю, которая смотрела прямо на семью Джисона и на Дядю Ли, поправил прическу и, взглянув на остальных серьезным взглядом, произнес: — Сейчас свадьба, а значит, что нам тоже может что-то привалить, поэтому держите карманы пошире. — пошутил Чимин и заметил недовольное лицо Чанбина, что строго на него смотрел и поправлял свой свадебный костюм и корчил неприятную гримасу от слов Чимина. — Было бы все так круто, если бы ты не родился в богатой семье. Не забывай, что твой дедушка еще богаче Дяди Ли, поэтому тебе не на что надеяться. — криво произнес Чанбин, немного меняя голос в местах. Кажется, тот защищал честь Дяди друга. Понимая ситуацию, Рюджин раскинула руками между ними двумя и и строго произнесла: — Так, никаких драк пока! — громко произнесла Рю, подставив руки между ними двумя, а они, кажется, даже и не собирались драться, а просто не поняли шутки друг друга. Однако слова Чанбина не звучали, как шутка… Несмотря на все это, друзья наконец дождались выхода невесты и жениха. Тут в белом зале, обвешанном множеством шариков заиграла успокаивающая мелодия, которая своим звучанием так и сказала:«Внимание!». Все обернулись и увидели невесту с женихом, которые держались за руки и влюбленно смотрели друг на друга, чувствуя общее счастье. Розэ была одета в то самое платье, что она выбрала. Длинное, красивое, белое платье, которое открывало ее голые плечи, на них также засматривался Джисон и облизываясь представлял, как он их покусает в брачную ночь. Платье сверкало блестками и переливалось, пока темный костюм Джисона, поглаженный утром Хёнджином, отлично на нем сидел, не было видно даже помятого угла на какой-то из штанин. Кудрявая прическа Джисона выглядела очень сексуально и красиво, она ему точно шла. Локоны вились и лежали на голове Джи, вызывая восхищение у родственников и друзей. Словами нельзя было описать эту красоту. Хёнджин любовался на лучшего друга и по-доброму улыбался, он был рад за друга, как никогда. А Дженни с Рюджин довольно смотрели на Розэ и обводили ее платье взглядом постоянно. Оно отлично сидело на девушке. Будущие муж и жена мило улыбались друг другу и держались за руки. В тот момент, когда Джисон держал за руку Розэ он чувствовал счастье и сильную любовь, он клялся самому себе, что будет защищать ее и их будущих детей до конца своей жизни. Парень согревал руки девушки своими красивыми руками. Эти двое будто общались взглядом или мыслями, они смотрели друг на друга так влюбленно и будто произносили, не открывая рта:«я люблю тебя.». Вся эта минута, на протяжении которой они смотрели друг на друга, казалась вечностью, но такой приятной. Ведущий встал рядом с молодоженами и драгоценно произнес: — Пак Розэ и Хан Джисон, клянитесь, что будете любить друг друга и оберегать всю вечность, несмотря на трудности и проблемы. — произнес ведущий, смотря на пару, которая улыбалась и ради друг друга были готовы на все. — Клянусь. — в один голос сказали Розэ и Джисон, пропустив после этого небольшой счастливый смешок. Даже здесь они были не разлей вода. — Сука, я сейчас заплачу! — писклявым, почти хриплым голосом сказал Чимин, пытаясь собраться после уверенных слов молодоженов. Хёнджин похлопал Чимина по спине и погладил по плечу, чтобы тот собрался и успокоился. — Готовы ли вы, Хан Джисон, взять Пак Розэ в жены? — говорит ведущий и смотрит на красивого влюбленного жениха, что кивает и уверенно произносит: — Готов! — ярко произносит Хан, из-за чего улыбка на лице Розэ начинает светиться еще сильнее и шире. Она была счастлива с Джисоном, как никогда. Дядя Ли же смотрит на племянника, приобнимая свою жену так ласково за ее талию. Дядя гордился племянником и помнил каждые его шаги, даже нынешние шаги во взрослую жизнь. Улыбка ведущего также натягивается и он наконец произносит, устремив свои глаза в книгу. — А вы, Пак Розэ, готовы взять Хан Джисона в мужья? — говорит мужчина и снова смотрит на пару, закрывая книгу и заныкав ее куда-то за спину. — Готова! — говорит Розэ и, показывая ряд зубов, ждет долгожданного поцелуя, который свяжет их узы до конца. — Можете поцеловаться! — с улыбкой произносит ведущий и смотрит на уже мужа и жену, которые строят друг другу глазки и улыбаются. В зале раздаются громкие и радостные крики, что запомнятся навсегда. Хан наконец берет Розэ за талию и притягивает к себе, нежно прислоняясь своими губами к губам девушки. Они очень рады, несмотря на большие трудности за все пройденное время они все еще вместе и сейчас стоят на своей свадьбе и связываются горячим поцелуем. Губы Джисона переминают губы Розэ и с улыбкой все еще не отстраняются, а только желают еще большего. Хёнджин и Дженни вместе с толпой кричат радостные слова и просто наслаждаются всем этим драгоценным моментом. Розэ придерживает Джисона за грудь и поглаживает его и его костюм. Поцелуй подходит к более жаркому и в дело идут язык и всякие причмокивания. Джисон без страха связывает свой язык с Розэ и, покусывая ее губы, заглаживает их все таким же поцелуем. А Розэ наслаждается происходящим и также играется с языком Хана. Весь этот поцелуй длился долговато, где-то секунд 30, но это стоило того. Столько эмоций и воспоминаний останется на сегодняшний день, а пока муж и жена поднимают руки вверх и показывают свои кольца все остальные уже уходят в отрыв. Улыбка на лице молодоженов сияет и связывает их еще больше. В ход идут пожелания от Дяди Ли. Дядя выходит к микрофону и невеста с женихом садятся к друзьям и принимают подарки от них и поздравления. А Дядя Ли говорил что-то очень важное. — Дорогой мой племянник Джисони, от всего сердца желаю вам с Розочкой хорошей семейной жизни и пусть ваши ветви свяжутся навсегда и вы получите своего лепесточка ребеночка, который будет радовать вас всю оставшуюся жизнь. — произносит Дядя Ли, а изо рта Джисона выходит небольшой смешок и тот переглядывается на остальных. На лице появляется румянец от приятных слов и тот поправляет свои пышные кудри на голове. — Но это еще не все! — будто добивая, произносит Дядя Ли и все вздыхают, ожидая, что еще произойдет эпичного. — Внимание! Песня! — произносит Ли и из зала где-то из круга семьи Джисона выходит тихое:«ой, бляя». Розэ с испугом переглядывается на семью Джи и на его старшего брата, что как раз произнес эти слова. Затем милая девушка смотрит на Джисона, который уже на нее смотрит и ожидает того, что она скажет. Парень уже краснеет и немного бледнеет и чуть-чуть потеет, задумываясь над тем, как бы не опозориться перед друзьями и женой. Дженни с Хёнджином о чем-то перешептываются и ожидают пения Ли, который уже во всю приготовился. В зале заиграла музыка с басом и Дядя Ли начинает петь, переглядываясь на своих родственников и подмигивая Джисону. — Ой, наклюкался уже! — говорит Джисон и заставляет друзей обратить внимание на себя, Джисон волнуется и после подмигивания начинает тускнеть. — Ооооооооооооой! — начинает Дядя Ли, но у него тут же обирают микрофон и усаживают рядом с его женой. Галстук Ли немного растрепался, но тот не сдается и продолжает что-то бурчать себе под нос. И с этого момента все идет своим ходом.

***

— Хуярь! — орет напившийся Хёнджин и, встав в стойку какого-то бойца, ждет удара от Джисона себе в живот. Но пока еще трезвый Джисон этого не делает и, смотря на живот лучшего друга и на его красное лицо, говорит громко в ответ: — Нет! — говорит громко в ответ Хёнджину Джисон, что злит Хёнджина и тот весь загорается из-за чего начинает подходить все ближе. — Хуярь говорю! — все продолжает орать Хёнджин, а Джисон поправляет свои уже растрепавшиеся кудри и, глубоко вздохнув, наконец не сильно ударяет Хёнджина в живот и тот, как перо, отлетает чуть ли не в другой угол зала. Пока Бан Чан снимает все эти приколюхи от лучших друзей, где-то за его спиной Феликс дерется с аниматором в костюме хот-дога. Бан Чан моментально переворачивает камеру и в моменте происходит это: Феликс пытается кинуть хот-дог через себя и ударяет его по костюму. Все это выглядит очень глупо и Феликс опять встает в стойку героя номер 2 и продолжает что-то орать из недовольства. — Хот-дог ахуевший вообще! — орет Феликс и продолжает драться со своим «соперником», нелепо пытаясь его откинуть, но все волосы Ли уже растрепались из-за тяжелых разборок. — Ну какая же свадьба без драки! — говорит Розэ, сидя между Рюджин и Дженни и запивая всю эту суету Соджу. — Ты же левша! А ты правой умеешь что-то писать? Ну-ка напиши что-нибудь! — говорит резко Рюджин и сует ручку в правую руку Розэ из-за чего она с Дженни недовольно смотрят на Рюджин, понимая, что еще один боец потерян. Где-то в другом углу приехали родственники Бан Чана, говорящие на английском и здесь Хёнджин не стал терять момента:

***

— Dumplings in the stomach is Bang Chan — уверенно говорил Хёнджин, размахивая своими длинными руками за плечами сильной Дженни, которая тащила его куда-то в туалет, чтобы тот хотя бы там перестал пить. — Какой «стоумач»? Давай по-корейски! — говорила Дженни, наконец дотащив Хёнджина до туалета и сбросив его со своих плеч, пока тот все еще говорил по-английски. — Пьянь! — произнесла Дженни и, хлопнув дверью туалета, ушла обратно в зал. — Погоди! Меня выпусти! Меня здесь закрыли! — кричал Чимин из кабинки туалета, пытаясь хоть как-то вылезти, но даже пьяный Хёнджин никак не мог помочь.

***

— А какие на тебе сегодня трусики? — заигрывал Джисон с Чанбином после двух бутылок Соджу и банки пива. В его глазах ему казалось, что это Розэ, но все было иначе. Чанбин пытался откинуть от себя Джисона, который пытался залезть ему под в трусы, но Чанбин держался. — Джисон, блять! Я Чанбин, а не Чеён! — отодвигался Чанбин и через смех пытался остановить Джисона, который заигрывал с ним. — Стринги? — с грязной улыбкой произносил Джисон и облизывался, глядя на друга. Сидя с потерянным видом, Чанбин все пытался отстраниться от Джисона, но в ход шли уже поцелуи. — Дорогая! Иди ко мне! Муа! — все изредка дотрагивался своими губами Джисон до щеки Чанбина, пока тот чуть ли не в конвульсиях поправлял свой костюм и уверял Джисона: — Джисон, я твой друг! Розэ стоит сзади! — уже сиплым голосом говорил Чанбин и показывал на Розэ, которая, скрестив руки на груди, смотрела на Джисона и поправляла свое платье и гладила свои нежные голые ноги. И тут Джисона осенило! Теперь уже он с потерянным видом встал изо стола и крепко пожал руку Розэ, похлопав ее по спине. Розэ немного зажмурилась от хлопков по спине, но все также строго смотрела на пьяного в хлам Джисона. — Чанбин! Морж, ты мой любимый! — с улыбкой произнес Джисон и, облокотившись на плечо Розэ, тот пошел куда-то с ней в другую сторону. — Эй! Я вообще-то жена твоя! Я Розэ! — возмущалась девушка и кажется понимала, что Джисон сильно пьян, ведь тот сам не понимал, кто перед ним. Чанбин, сидя на том же месте, поправил свою растрепавшуююся от рук Джисона прическу и закатил глаза, и, забыв про весь этот случай, полез в караоке к Феликсу. Все были пьяны до невозможности, только Розэ чуть-чуть была трезва, ведь выпила совсем немного алкоголя.

***

Дядя Ли вдруг решил станцевать лодочку, крепко схватив Рюджин за руки. Девушка конечно отказать богатому Дяде не могла и поэтому ей пришлось терпеть весь этот танец под песни «PSY». Грубо говоря, Ли чуть руки Рю не оторвал, танцуя в разные стороны. Хёнджин, Джисон и остальные просто смотрели на весь этот танец и не знали, что говорить, только костюмы свои поправляли, которые у них помялись по совсем разным и странным причинам. — Бля, когда есть уже? — ждал Джисон и смотрел на девушек, которые как раз тоже хотели есть. — Я тоже проголодался. — добавил Хёнджин и смотрел вниз, пытаясь сосредоточиться. — Да вы обожрались уже! Кто тебя выпустил вообще?! — возмутилась Дженни, вспомнив, что она закрыла Хёнджина в туалете, который напился часа 2 назад в хлам. Хёнджин громко засмеялся, хватая Чимина за плечо, как и тот его. — Ты кого наедине оставила? Мы там все вскрыли так, что больше не закроешь! — ответил Чимин, заставив Дженни оказаться в ступоре, она стояла и не знала, что на это ответить, поэтому просто закатила глаза и отвернулась. Бан Чан наконец включил камеру заново и как самый трезвый начал снимать все происходящее. — Помахайте в камеру! — громко сказал Чан и улыбнулся в объектив, снимая, что происходит. Пока все дружно махали в камеру с милой и забавной улыбкой. Где-то на фоне Рюджин все еще забавно танцевала с Дядей Ли, ей видимо было не до ужина, как и Дяде Ли. Пока Чан все это снимал, показывая танец Дяди Ли с Рюджин в камеру на память, еда уже успела приготовься. Все наконец сели за стол и начали накладывать себе еду в тарелку и множество других вкусняшек. — Может вы из одной тарелки будете? Все равно пьяны. — спросила Дженни Хёнджина и Джисона, что о чем-то ярко разговаривали за столом. Те взглянули на нее таким взглядом, а потом переглянулись, что Дженни поняла, зря она это спросила. Но, не ожидаемый ответ был ожидаем. — Давай! Мы братья! Мы с одной тарелки! — рявкнул Джисон, крепко обняв Хёнджина и целуя его в макушку. Пьянь. И правда. Пьянь. Настолько пьянь, что целоваться лезут друг к другу! — Мы в одной комнате в общежитии спали! Давай! — рычал Хёнджин, потрепав Джисона по его кудрям, а тот завыл. Розэ вздохнула и резко почувствовала, как с ней кто-то сел рядом. Это был Дядя Ли, который с Рюджин уже затанцевался по полной. Ему хватило. — Чтож, раз мы все сегодня здесь! За этим столом! Словами не передать, как быстро вырос Джисон! — громко и с гордостью сказал Дядя Ли, ведь за это время Дядя Ли был очень близок с Джисоном с самого детства. Дядя Ли так и помнил много историй, которые рассказывал друзьям и напоминал Джисону об этом, а тот краснел и мялся и переглядывался на Розэ, желая получить и понять ее реакцию. Но та же только умилялась с маленького Джисона в детстве.

***

— Дядя, мой кораблик сломался… — говорит маленький Джи с темной пышной прической и узенькими очками на лице. В руках 6-летний мальчик держит деревянный кораблик, что размок и развалился. Детское лицо приобретает вид грусти и с жалостью смотрит снизу на высокого еще худого парня — дядю Ли. 27-летний парень смотрит на 6-летнего мальчика и вздыхает. Высокий дядя садит племянника себе на колени и забирает кораблик у него из рук, откладывая куда-то в сторону. Маленький Джи смотрит на кораблик и переводит взгляд на дядю. — Я куплю тебе столько корабликов, сколько ты захочешь, а про этот кораблик забудь. Мой племянник достоин только лучшего. — говорит высокий парень с красивой укладкой на голове, а Джи внимательно слушает дядю.

***

Дядя Ли рассказал еще одну историю, напоминая Джисону про это, а тот с румянцем на лице уже трезвый от позора, смотрит на рядом сидящую Розэ, которая мило улыбается и умиляется маленьким Джи. Пока Дядя продолжает рассказывать какие-то истории, Розэ все влюбленно смотрит на Джисона и взгляд оторвать от него не может. Тот бегает глазами по друзьям и думает, какой план придумать, чтобы сбежать со своей же свадьбы. Розэ под столом дотрагивается до колена парня и тот все же ломается и поворачивает голову на свою жену. Девушка поглаживает Джисона по коленке, чтобы успокоить и тихо произносит: — Не думала, что ты был таким милым. Представляла конечно, но не думала, что ты был милым до такой стадии. — мило улыбается девушка и дарит своему возлюбленному нежный поцелуй в щеку. Стеснение парня моментально исчезает и тот романтично берет девушку за руку под столом. Его улыбка также нависает на лице и тот приближается к ушку девушки и дотрагивается до него губами, попутно прошептав: — Наши дети будут такими же милыми. — произносит Джи, лаская ушко Розэ своими губами и оставляя поцелуй на ключице. Девушка смеется своим тонким голосом и поправляет волосы за ушко. Парень еще несколько секунд влюбленно на нее смотрит и переводит взгляд на часы на своей руке. 21:49. Народ потихоньку сворачивается и разбегается по домам, только компания 9 друзей сидит за столом и разговаривает о чем-то. Даже Дядя Ли уже со своей женой собирается домой и подходя к Джисону, что-то шепчет ему на ухо. — Я перевел деньги тебе на карту и на карту Розэ. Отдохните хорошенько. — шепчет Ли, а Джисон улыбается и сказав:«спасибо», поворачивается обратно к друзьям. Становится уже немного скучно. За окном освещается центр Сеула разными огнями, а в зале горят только разные холодные цвета, благодаря диско шару. Музыки совсем нету, только разговоры. Джисон вздыхает и поворачивается к Розэ, скрестив руки на груди. Его выражение лица уже выглядит немного уставшим. — Может домой? — говорит Джисон, еле напрягая голос. Атмосфера такая уютная. — Да, скучновато уже. — говорит Розэ и поправляет костюм Джисона, стряхивая с него крошки, пока Джисон говорит остальным, что им пора.

***

И вот уже довольные Розэ и Джисон сидят в машине и едут домой после свадьбы. Было весело, но день прошел быстро, как обычно бывает. Розэ смотрит на дорогу, сидя с Джисоном, который как раз ведет машину и немного покусывает щеки изнутри, следя за дорогой. Розэ смотрит на время у себя в телефоне: 22:03, 7 декабря. Вдруг, девушка чувствует теплую руку у себя на голых ногах. Рука ласкает кожу девушки и останавливается на колене, а Джисон произносит: — Сейчас приедем домой и устроим себе то, что весь день хотели и ждали. — намекает Джисон и с ехидной улыбкой смотрит на девушку, заворачивая к себе во двор. — Как же без этого. — улыбается Розэ и, надевая куртку Хана, чтобы согреть свои голые ноги, выходит из машины. Парень аккуратно придерживает девушку за талию, чтобы та не ушиблась из-за гололедицы и закрывает машину. Джисон открывает дом и начинает раздеваться до гола, по дороге схватив девушку на руки несет ее на 2 этаж. Парень срывает с себя пиджак и кидая его в сторону вместе с рубашкой, штанами и боксерами начинает раздевать Розэ. Девушка не сопротивляется, а только хочет этого. Страсть накаляется, когда Джисон сняв все с девушки затягивает ее в мокрый поцелуй. Язык парня танцует с языком девушки и попутно облизывает его, залезая глубже. Губы движутся своими движениями с губами Розэ и смешиваются, выделяя общую слюну. Джисон отрывается от поцелуя и придерживая девушку за талию принимается лапать ее грудь и берет один из сосков в рот. Хану не терпится войти в Розэ без презерватива, чтобы удовлетворить ее и себя. Девушка стонет из-за шустрого языка Джисона и держится за сильные плечи парня. Легкий стон девушки заставляет сделать больше и тот прикусывает сосок, но сразу же зализывает его. Парня уже не остановить, он отстраняется и перед тем, как войти спрашивает разрешения. — Давай без презерватива? — спрашивает Джисон и закинув ноги Розэ себе на плечи, смотрит на девушку, что стонет из-за оргазма. — Давай! Джисон, войди в меня! — вскрикивает девушка и добивается того, что хочет. Они вместе соединяются в пошлом танце и двигаются в темпе с толчками. Они стали еще счастливее, после свадьбы и будут счастливее, когда у них родятся дети, ну а сейчас воспоминания все также сохраняются…