Чёрная пантера

В день интервью Майкл бегал по дому как ужаленный, я же спокойно сидела с Биллом во дворе и пила кофе. — Я готов — Майкл вышел в чёрных брюках и красной рубашке, с погонами. Волосы были не кудрявыми а именно локонами. — Элиз будет через пять минут — Майкл кивнул и сел рядом со мной, приобнял одной рукой за плечи. — Майкл, не волнуйся, я буду рядом с тобой, ответы мы с тобой проработали, всё хорошо — я погладила его по груди. — Кстати, я уже написал половину нового альбома — сказал Майкл с улыбкой. — Так быстро? За четыре месяца?. — Не сказал бы, что быстро, для меня очень даже долго. — Как же время летит.мы почти завершили тур, осталось всего пятнадцать концертов. Нам сообщили, что Элиз уже почти здесь, и мы прошли в другую часть двора, где обычно устраивали битву с шариками и пистолетами. — Она что на слоне приедет? — оглядываясь спросила я. — Какая ты догадливая — Майкл улыбнулся. * * * Приехала журналистка Опра Уинфри, всю аппаратуру, камеру и свет расставили её помощники, в то время, как Карен Фей припудривала Майклу нос. Мы с Элизабет сидели на кухне и болтали, пока не сообщили, что вот вот начнётся съёмка. — Я посмотрела твоё выступление. Мы смотрели видео, где ты был ещё мальчиком, навевает ли это на тебя воспоминания? — Майкл засмеялся. — Мне смешно, потому что я не видел этой плёнки уже очень давно, и конечно она вызвала прилив воспоминаний, обо мне, о моих братьях, которых я горячо люблю. Они ещё немного поговорили про Джеймса Брауна, Майкл рассказал о том, как пытался научится его движением. Разговоры о выступлениях продолжались. — Понимаешь, сцена была моим домом, я чувствовал и сейчас чувствую себя очень удобно на сцене, и когда я уходил с неё, мне становилось грустно. Опра со смехом призналась, что будучи подростком хотела выйти замуж за его брата Джеки. — Кому бы не хотелось пожить такой жизнью как у вас — добавила она. — Она замечательна, в известности есть много хорошего: путешествуешь по миру, видишь много разных вещей, встречаешься с интересными людьми. Это здорово, но существует и другая сторона, на которую я вовсе не жалуюсь. Она состоит из множества репетиций, огромной траты времени и большой самоотдачи. Я занимался примерно три часа в день с преподавателем и сразу после этого шёл в студию записи, записывал там часами до поздна, до того времени, когда уже была пора ложиться спать. Я вспоминаю, как шёл в студию по улице, через парк, где играли дети, они боролись, шумели, а я глядя на них плакал. Мне было грустно, что я вместо всего этого должен идти на работу. Мой Майкл, когда он об этом говорит мне становится не по себе. Я наверное уже чуть ли не плачу. Блин, эта тема никак не заканчивается, понятное дело, что Майкл должен отвечать очень развёрнуто, но мне реально нехорошо. — У меня не было друзей, ими были мои братья. Думаю, из-за всего этого, я стараюсь сейчас компенсировать то упущенное время. Например многих людей удивляет, почему вокруг меня в основном одни дети, да потому что с ними я нахожу то, чего никогда не имел: Диснейленд, развлечения, видеоигры. Я обожаю всё это, потому что когда я был маленьким, единственное, что у меня было это работа. Работа, работа и ещё раз работа. Да, он мне это всё рассказывал, я тогда плакала вместе с ним, у нас очень похожая ситуация. Нет! Это в прошлом, мы должны это окончательно отпустить и работать над нашим будущим. — Как у тебя складываются отношения с семьёй? Вы всё ещё близки?. — Я очень люблю свою семью, и мне бы хотелось видится с ними немного чаще. Теперь меня распирает от внутреннего смеха, безусловно Майкл на 80% говорит правду, но.я то знаю, что оставшиеся 20% он предпочел бы не видеть некоторых личностей как можно дольше. Ага, пошла тема его подростковых проблем. — У меня пошли прыщи, я умывался в темноте и избегал зеркал, мой отец подшучивал надо мной, и мне это страшно не нравилось, и я из-за этого каждый день плакал. — Твой отец дразнил тебя из-за прыщей?. — Да, он говорил, что я противный — Майкл посмотрел в камеру и добавил: — прости, Джозеф. — Как ты относишься к нему?. — Я люблю отца, хотя не очень хорошо его знаю. Ну могу сказать, что сейчас Джозеф один из самых адекватных членов семьи, они с Майклом поговорили и наладили свои отношения, меня Джозеф принял с тёплыми объятиями, я в таком шоке была, что Майкл бегал мне за валерьянкой. Майкл сейчас рассказывает о том, как Джозеф бил их, и о том, как его тошнило только от одного вида отца. Мы с Биллом перед интервью установили ещё одну камеру, чтоб издательство ничего не исковеркало, наша камера всё запишет. — Хорошо, Майкл, давай поговорим о том, что больше всего обсуждают, ведь очевидно цвет твоей кожи отличается от того, когда ты был моложе. Опа! Переходим на горячее! Давай, Майкл, держись! Сейчас прокатимся на аттракционе под названием: «Мы против расизма». — Ты отбеливаешь кожу? Твоя кожа стала светлее, потому что тебе не нравится быть чёрным?. — Во первых, насколько я знаю нет такой процедуры по отбеливанию кожи, я ничего подобного никогда не видел. Дело вот в чём, у меня некоторые нарушения, связанные с кожей, которые разрушают её пигментацию, с этим ничего не поделаешь. Но когда люди сочиняют истории о том, что я не хочу быть тем, кто я есть, вы знайте, это меня огорчает. Давайте поставим вопрос по другому. А что сказать тогда миллионам людей, которые сидят на солнце, чтобы загореть, то есть чтобы отличаться от того, какие они есть. Почему об этом никто не говорит?. Мой молодец! Он очень умно перевел вопрос, Опра заметно растерялась. Моя пантера!. — Когда это началось? Когда стал меняться цвет твоей кожи?. — Ну, наверное после триллера. — Я просто хотела это прояснить, ты ничего не принимаешь, чтобы изменить цвет своей кожи?. — Боже, нет — Майкл покачал головой — мы стараемся контролировать этот недуг, он оставляет пятна и приходится выравнивать тон кожи гримом. — Сколько раз ты подвергался пластической хирургии?. Так так так, значит она решила все эти темы вывалить сразу. — Очень очень мало, чтоб сосчитать хватит двух пальцев. Если это вам так интересно, прочтите мою книгу «Moonwalk», там всё написано. Я прям нарадоваться не могу его ответам, я очень им горжусь. Билл рядом тоже одобрительно кивает. — Если все жители Голливуда, которые сделали пластические операции, уехали бы в отпуск, то в городе ни осталось бы ни одного человека. Лучшая защита это нападение, ох, мне аж захотелось сесть перед ним на колени и довести несколько раз до оргазма. — А почему ты во время танца хватаешь себя за промежность?. Я уткнулась лицом в плечо Билла и заржала. Майкл тоже засмеялся. — Я думаю это происходит неосознанно. Когда я танцую…каждый танцор интерпретирует звуки, музыку, если ты слышишь ритмичный бас, ты становишься этим басом, если виолончель, струнные.ты превращаешься в них. То есть выражаешь эмоцию присутствующую в этом звуке. Так что если я делаю это — он сделал этот жест и издал «бэм» — я просто подчиняюсь музыке. Иногда я пересматриваю записи и думаю — он сделал удивлённое лицо — я что правда это сделал?. — Вы встречаетесь с кем нибудь? У вас есть девушка?. А к такому мы не были готовы. чёрт, это же тайна. Надеюсь Майкл не сдаст нас. — Я предпочитаю не говорить об этом, это слишком личное. — Хорошо, но скажите, вы влюбленны?. — Да — он кивнул. — Мне неловко, но я всё равно спрошу. Вы девственник?. Я снова тихо заржала. Фанатки Майкла явно не чаю мечтают с ним попить, но я не против, Майкл их кумир и так бывает у многих. — Как вы можете задавать такие вопросы? — он покраснел и нервно посмеялся — я джентльмен. Ахахахаха джентльмен блять. Так вдавливать меня во все поверхности.ну ну. О! Наконец то позвали Элизабет Тейлор. Майкл уступил ей своё место и у неё спросили какой он в жизни. — Он самый нормальный человек, из всех, что я знала. Майкл очень умный, у него потрясающая интуиция, он понимающий, он щедр даже иногда в ущерб себе. Если у него и есть какие то странности, так это масштаб его личности, люди не могут принять или понять это. Элизабет расспрашивали обо всём ещё минут пять, интервью можно было заканчивать, но организаторы обратились ко мне, и попросили тоже ответить на возникшие вопросы. Мы не были к этому готовы, но я решила поддержать Майкла. — Здравствуйте, Анжела — она улыбнулась, я тоже — ваше с Майклом сотрудничество вызывало у фанатов и журналистов много слухов, ведь в коллективе Майкла совсем мало девушек. Как родился ваш дуэт?. Я растерялась, что мне придумать? Как выкрутиться?. — Началось всё с того, что я устроилась к нему на работу в бэк вокал, и по скольку я с подростковых лет занималась музыкой, у меня лежало много сочинённых когда то записей, я показала их Майклу, он одобрил и предложил добавить свои написанные стихи. — Когда вы вместе выступали с этой песней, была видна искра между вами, Майкл прям всем своим видом давал понять, что вы его привлекайте.  — Значит мы хорошо справились со своей ролью.Артист должен понимать о чём он поет и проживать эти эмоции, если бы мы спели без чувств, то какой в этом смысл?. — Хорошо — она кивнула — каково это работать с самим Майклом Джексоном? Он кричит? Ругается матом?. — Таких случаев было всего несколько, Майкл очень спокойный, если ему что то не нравится, то мы будем часами прорабатывать этот момент до идеала, но без повышенного тона. — А если отбросить рабочие отношения, как вам Майкл, как мужчина?. — Во первых очень красивый, думаю со мной согласятся половина земного шара. Во вторых невероятно обаятельный, готов всегда помочь и проявит сострадание, окажет поддержку если нужно. — Хорошо, спасибо вам большое Анжела, за внимание. * * * Запись интервью проходила в Неверленде, и сразу после того, как Опра уехала, я ушла готовиться ко сну, меня очень утомил этот день. Майкл же загорелся желанием потанцевать. — Делай, что хочешь, я усну даже если ты будешь отплясывать под громкую музыку и с включенным светом — сказала я, подавив зевок. От лица Майкла. Анжела уснула практически сразу, а я даже не переоделся после интервью. Энергии было куча, думаю танцзал мне в помощь. Я поправил одеяло Энджи, поцеловал её в щёку и вышел из этого дома, в нужном направлении. Когда ты танцуешь, то словно ощущаешь музыку под своими пальцами, ступаешь по ней. Она словно ветер подхватывает тебя и уносит за собой. Всё вокруг будто замирает. Джеймс Браун был моим кумиром с раннего детства, я смотрел на него и пытался быть похожим, а сейчас многие стремятся повторить мои движения, это такая удивительная цепочка. Во время танца мои мысль то и дело возвращались к Энджи, мой ангел, который изменил мою жизнь за короткий промежуток времени. Единственный человек, который помог мне справиться с препаратами, а не читал нотации по полтора часа, она подарила мне смысл в жизни помимо музыки. Её смех, улыбка, светящиеся глаза, необыкновенный характер. Она ласковая, нежная но в тоже время бойкая, строгая и иногда даже наглая. Она заставляет меня чувствовать, любовь к ней делает меня живым. Энджи подарила мне шанс на новую жизнь, который я теперь точно не упущу, я всё для неё сделаю, окружу её заботой по полной программе, чтобы она как следует отдохнула. Выключив музыку, я погасил свет в зале и пошёл обратно к себе в спальню. Анжела уже давно заснула, я разделся и лёг к ней, обнял за талию, гладил по голове. Мой ангел, моя жизнь, моя любимая, моя радость, моя принцесса, нет в этом мире ни одного человека, которого я бы любил больше. Под собственные мысли я и провалился в сон. * * * — Майкл, просыпайся — меня потрясли за плечо. — Угу — я перевернулся на другой бок, накрывшись одеялом почти с головой. Судя по звукам, Энджи перебралась на ту сторону кровати, куда я развернулся лицом, плюхнулась рядом со мной и легонько похлопала по бедру. — В чём дело? — пробормотал я. Энджи обняла меня, начала целовать лицо и шею, я обнял её в ответ, стараясь крепче прижать к себе. — Я так рад, что именно ты будишь меня по утрам — она улыбнулась. — У нас же сегодня рейс куда то, ты забыл?. — Точно, он ближе к вечеру — я потянулся, зевнул и снова закрыл глаза, на что получил подушкой по лицу. Бой подушками мы закончили с победой в мою пользу. Анжела легла на кровати в позу звезды и наблюдала за тем, как я перед зеркалом пытался расчесать свои кудри. — Сейчас принесу завтрак. — Надеюсь, что готовить его будешь не ты — сказала она, пока я завязывал халат. — А что? Боишься?. — Ну ты тот ещё кулинар, Майкл. Ты помнишь, когда я тебе первый раз рассказала про сырники и показывала как их делать?. — Не напоминай, я себя таким тупым чувствовал. — «Энджи, зачем ты это добавляешь? Сырники разве не из сыра делаются?» — она с пародировала моим голосом. Когда я вернулся в комнату с подносом на двоих, Энджи сидела в моей рубашке и просматривала какие то бумажки. — Тут все больницы и детские дома, в которые нужно поехать, а здесь — она взяла другой лист — то, что нужно купить. — Стройматериалы? — я нахмурился, перечитывая текст. — Да — Энджи пожала плечами и взяла кофе — но это уже на твой следующий тур, так как в этом мы не планировали ехать в Бразилию, а там есть город Фавела, если конечно это можно назвать городом. Там одни трущобы, нет какой либо инфраструктуры и высокий уровень приступности. И нужны будут не игрушки, а материалы, чтоб хотя бы чинить крыши. — Ужас какой, ещё же насекомых много — Энджи запила сэндвич своим кофе и сказала: — Да, мне больше жалко тех, у кого вши. Я передёрнул плечами, это моя фобия, не дай бог когда то это испытать, особенно с кудряшками. Мы съели всё, что я принёс, Анжела включила воду в душе и пока та грелась, спросила: — А куда мы летим?. — В Австралию — она вздрогнула и замерла — Куда куда? — она медленно развернулась ко мне с шоком на лице. — Майкл, я не поеду в Австралию. — Милая, надо, у нас там несколько концертов. Она замотала головой. — Майкл, ты знаешь как сильно я боюсь даже маленьких пауков, а там они размером с твою голову. — Моя малышка, я буду рядом, если вдруг такое случится я или Билл сразу примем меры — я усадил её к себе на колени. — Мы будем спать где нибудь под защитой — серьезно сказа ла она. — Хорошо, как ты хочешь так и будет, по дороге заедем в магазин за палаткой — я погладил её по спине, поцеловал в шею. Она меня поцеловала и ушла купаться. Мда, я то насекомых не боюсь, мне всё равно, а вот Энджи.