всё, что услышишь, обсудишь с врачом

нечаева медленно встает, скользя руками по светлой коже женщины, сидящей перед ней на подоконнике: от коленей к бедрам, затем по животу к груди, выше, запускает пальцы в волосы и притягивает ее для поцелуя, в котором явно ведет сама. до определенного момента. теперь уже ксюша сидит на подоконнике — такая забавная, в пиджаке, футболке, но без брюк. ее пальцы все еще спутывают светлые волосы, чуть их натягивая. с губ слетает стон, а потом она вдруг вспоминает, о чем хотела поговорить, когда ехала сюда. — мне кажется, — непозволительно долгая пауза, стон, похоже, ее партнерша не в настроении для серьезных разговоров, — мне кажется, я нашла причину всех проблем. она чувствует, как язык заменяют пальцы, а ее губы через пару мгновений накрывают поцелуем — лишь бы не слышать ни слова о работе. ксюша быстро отстраняется, а с губ вновь слетает стон. — думаю, все можно решить, если устроить… — ее вновь прерывают поцелуем. больше эту тему ксюша никогда не поднимает. до тех пор, пока блондинка сама не предлагает отправить тихомирова в саратов. до тех пор, пока не включает утром понедельника новости.

***

под ногами у ксении борисовны шелестит карта, пальцы сильнее сжимают маркер, соня оказывается загнанной в угол: — развал. внезапный. спонтанный. неуправляемый. россияне проснулись с утра, из дома вышли, а страны… она разводит руками прямо перед лицом скворцовой и продолжает что-то говорить, но соня уже не слышит, ее разум застилает ужас, она выстраивает план побега из квартиры, стены которой целиком обвешаны листами, исписанными планом по развалу страны. соня понимает, что нечаева сошла с ума окончательно. из ужаса ее вырывает что-то до неприличия знакомое и неуместное в данной ситуации. — скворцова, будь другом, кофе сделай мне, пожалуйста, — соне кажется, что ксения борисовна смотрит в стену абсолютно пустым взглядом, взглядом человека, сошедшего с ума. теперь она переводит взгляд, отбирает телефон — соня на миг испугалась в три раза сильнее — отворачивает фонарик. нечаева отходит, а соня так и стоит в оцепенении, пока не понимает, что это ее шанс сбежать. она тихо крадется, затем выбегает из квартиры, с шумом хлопает дверью. однако шагов она не слышит, похоже нечаева и не заметила побега. скворцова уже пришла в себя и собирается вызывать скорую, как ее телефон отбирают. она поднимает глаза на женщину, стоявшую перед ней — высокую блондинку, закутанную в черное пальто, чем-то похожее на то, которое носила ксения борисовна. женщина медленно качает головой, кивнув в сторону, чтобы скворцова отошла, от страха у той не остается другого пути, кроме как повиноваться: за ней квартира сумасшедшей, а перед ней весьма угрожающая в данную минуту незнакомка. соня убегает, даже не вспомнив про свой телефон и желание позвонить. женщина в черном пальто медленно и практически бесшумно входит в квартиру нечаевой, внимательно рассматривая исписанные листы на стенах. она поняла, что с ксюшей что-то не так еще утром, когда та не взяла телефон, а ее саму чуть не уволили из-за тихомирова в саратове. она, на самом деле, хорошо разбиралась в людях, знала, до чего нечаева может себя довести, именно поэтому она и приехала, именно поэтому когда-то их встречи вышли за пределы площади, именно поэтому она не дала скворцовой вызвать санитаров. — ксюш, ты ебнулась? — произносит она, останавливаясь совсем рядом с нечаевой, — я тебя в министры хотела, а ты мне страну развалить собралась? ксения борисовна резко поднимает голову, когда слышит голос нескворцовой. ее действительно удивило появление женщины, но идея по развалу страны быстро вернулась на главенствующие позиции в ее голове. — ты не понимаешь, сейчас тихомирова вице-премьером сделают, и за пару месяцев все проблемы исчезнут, — она опускает голову обратно к карте, продолжая объяснять, вырисовывая границы маркером. — ксюш! — громкий голос вновь возвращает ее в реальность. z успела заметить и закончившиеся таблетки, и чашки от кофе, и джул, отправленный легкой рукой нечаевой в угол комнаты в очередном приступе агрессии, — в себя приди, саратовского не топили, регион вернули. прекращай. женщина медленно подошла к стене, к которой до этого стояла спиной, начиная медленно отрывать листы, бросая их на пол, при этом внимательно смотря на приходящую в себя нечаеву. — ты пойми, ксюш, что узнай кто, чем ты тут занимаешься — тебе 280 часть 2 светит. сядешь лет на десять, и я тебя уже не спасу. ты приходи в себя, с психиатром поговори, отпуск возьми и возвращайся в строй. тихомиров без тебя сейчас мпп твое утопит, и некуда возвращать тебя будет, — стена уже целиком опустела, а пол был устлан белыми листами, — я знаю, ксюш, ты умная, на многое способна, но остальным о таком сообщать не обязательно. ксюша уже встала, медленно прошлась по квартире, оценивая свою работу за последние сутки, а теперь с недоверием смотрела на блондинку, которую теперь видела под каким-то новым углом. до этого нечаевой от чего-то она казалась весьма холодной и отстраненной, совсем недавно ксения борисовна вдруг задумалась, что на деле женщина вызывала в ней и неприязнь тоже — слишком уж яростно та настаивала на смещении тихомирова, ни о чем другом они даже за пределами площади не разговаривали, только о том, как ксюша станет министром. теперь же ксюше вдруг показалось, что z ее прекрасно понимает, даже разделяет ее идеи, просто не может ее поддержать, по долгу службы, так сказать. — поняла, — спустя продолжительную паузу своих размышлений отзывается нечаева, замечая, что женщина уже не стоит перед ней, а прошла вглубь квартиры, — ты делаешь кофе? знакомый запах отчего-то до безобразия резко привел нечаеву в чувство, заставляя трезво посмотреть на происходящее вокруг — осознание, что требуется отпуск пришло к ксюше так же быстро, как перед ней оказалась чашка с напитком. — сожги бумаги, ксюш, и никому не говори, — женщина садится на подоконник, словно они находятся на площади или в отеле неподалеку, где обычно проходили их неформальные встречи, — с этой твоей девочкой придумаем что-нибудь.