Осколки

      Ночь уже перевалила за середину, когда я нагулялся и наконец добрался до старины Пирса. Проникнуть к ним в дом было на удивление легко, даже магией не пользовался. Впрочем, мне и нельзя пользоваться палочкой. Зато можно Дисциплинами, их-то точно не засекут Министерские. Они про Дисциплины даже не знают! Просветить их что ли? А то так неучами и останутся. Не, хлопотно это, лень. Лучше вот Пирса сейчас осушим, а потом своим Вите поделимся. Ненадолго. Мне своих птенцов иметь рано, наверное. Да и дарить бессмертие Пирсу? Ну, нет, обойдется. Зато Сир мне рассказывал о такой штуке, как диаблери — то есть когда каинит выпивает другого каинита. Я не понял почему это плохо, а Сир не смог нормально объяснить. Ну, или не захотел. Но один раз же можно? Или нельзя? Но тут ведь Камарильи, про которую он мимоходом рассказывал, нет. Я сам себе и Камарилья, и Шабаш, и Анархи — я тут вообще один такой Сородич, других нет. Но правила Камарильи есть. Парадокс. Но нет, Пирса я убивать не буду. Нехорошо это. А за то, что пинал меня больно, простим, только пусть поработает немного подопытным. Да, назову-ка я его Пинки — до Брейна он мозгами недотягивает все-таки, иначе не дружил бы с кузеном. Интересно, а можно ли Обратить мышей? Назову их Пинки и Брейн, пусть мир завоевывают. Кстати, а кто такие Пинки и Брейн и почему я про них знаю? А, ладно, не важно.       — Здравствуй, моя маленькая безголовая мышка, — стоило очнуться новообращенному птенцу, поприветствовал я Пирса.       — Что со мной? Кто ты? И кто я?! — подскочил Пирс.       — Сородич, каинит, кровосос, птенец, моя подопытная мышь, бессмертный, — дал я самый полный ответ.       Пока Пирс пытался осознать свою новую Судьбу, а надел на него модный костяной браслетик, а потом вытолкнул на улицу, благо начинался рассвет. Родителей моего нового Сородича пришлось немного связать и отправить в царство «Того, кто формирует сны», а то мне их суета мешала бы познавать этот мир. Думаю, Пирс не против будет… Или будет, но мне сейчас это неважно.       Недоумевающий птенчик попал под лучи злого светила и… выжил.       — Подойди, — позвал я мышку.       Пирс послушно подошел — все же я для него сейчас Сир, самое близкое существо. Даже роднее его смертных родителей. Тоже их Обратить что ли? Или пусть сам мышь решает, его ж семья. Я поменял у него браслет на кольцо Проклятого и снова выгнал на улицу. И Пирс снова выжил. Не обманул Бэрк, хороший торговец. Надо будет его потом поблагодарить зайти не забыть. На мгновение передо мной показалось видение бледного трясущегося продавца в окружении свечей. Странно, зачем ему столько света? Наверное нервная работа сказывается, надо как-то поддержать его что ли, занести подарки.       — Так, теперь слушай меня внимательно, моя маленькая мышка. Теперь ты, как я. Твоя еда теперь — алая жизнь, Витэ, текущая в венах смертных. Ночь для нас — день, а день — ночь. Правда… или кривда? Нет, правда, теперь с помощью милого колечка ты сможешь и днем не-жить. Текущая вода, чеснок, распятие — все чушь. Осиновый кол в сердце нас парализует, но не убивает. А вот если бестолковый череп снимут с плеч, то ты увидишь Аида и платить Харону придется. Громовые палки? Да, ты умрешь. Смертные не должны о нас знать, иначе бессмертие исчезнет. Толпой быстро ногами побьют, как ты меня когда-то. Или не ногами? Неважно, главное, не показывайся смертным, как кормишься.       Пирс слушал внимательно, кивая в такт словам, он словно был под гипнозом, хотя нет у меня такой Дисциплины, как Доминирование. А может он просто вспоминал что-то? Как бил меня? Или представил вкус Дадли? Не очень он вкусный, я знаю.       — И что мне делать? — как-то растеряно спросил мой бывший подопытный Пинки.       — А что хочешь, Судьба у тебя теперь только в твоих руках. Только не плоди больше каинитов, а то начнется суета, смертные боятся Сородичей. Ну и соблюдай правила Камарильи. Не убивай невинных зря, не попадайся смертным, не раскрывайся перед ними, не плоди Сородичей. Вот и все. В остальном — все в твоих руках. И немного в моих!       — А как же родители? Что мне с ними делать?       — А сделай их гулями, да все. Даруй свое Витэ, три раза в три ночи, по разу за лунное время. А теперь пошел я покорять светлое время. Дадли, кстати не надо пить, он мой ужин. И жди, скоро будут чудесные видения, теперь ты увидишь мир, как я. Теперь ты никогда не один, мой милый Пинки. А если вдруг найдешь ты себе не-еду, то сначала узнай ее поближе, а потом уже приобщай к Дару.       ***       День слепил, доставлял неудобство, но не убивал. Пришлось носить солнцезащитные очки. А я только отказался от своих вторых глаз. Но делать нечего, пришлось носить темные стекла. Спасибо отражению, подсказал. Дурсли меня по-прежнему не замечали, и делились алой Витэ. Тетушка заметила даже, что Дадли заметно похудел, радовалась, что диета помогает. Помогает, да только не ее, а моя, особая диета вампира. Впрочем, пил я немного, Дурсли успевали восстановиться. Вернон даже стал себя чувствовать здоровее, когда сбросил вес — на мясной двигатель нагрузка меньше стала, хотя меньше питаться Дурсли не стали. Такие себе бурдюки с Витэ, только еще передвигаются. Может сделать их стационарными? Но тогда самому придется над ними чахнуть, кормить-поить-убирать. Нет, такого желания у меня совершенно нет. Правда, еда всегда в пределах вытянутой руки… Заманчиво. Но нет, мне откровенно лень. Тем более, не обращая на меня внимания, мой корм стал теперь куда счастливее. Пускай так все дальше и останется.       Спать днем хотелось, но не так, чтобы нельзя было перебороть. Солнце слепило, но опять же, бейсболка и солнцезащитные очки были моими спасителями. Но постоянно только гулять было скучно, а потому было решено опять прогуляться в Косой переулок, но уже днем. Заодно навестить старину Бэрка, подарить ему баночку успокоительного, а то нервный он какой-то. Главное не перепутать таблетки с эстрогеном, ему они здоровья точно не придадут. Хотя… Нет, это же подарок, не надо шутить над бедным нервным хозяином старой лавки, у него и так жизнь сложная.       Днем Косой переулок был намного люднее, волшебники сновали туда-сюда, в Дырявом Котле привычно сидели посетители, кто-то ругался опять на цены, в общем, жизнь кипела. Я же, ловко скользя между людьми, направился в банк — деньги кончились еще на вещичках мистера Бэрка. Сейчас же надо было купить разных ингредиентов к Хогвартсу. Да и список книг уже прислали с совой, которая почему-то не хотела близко подлетать ко мне. Но долг почтовой птицы победил инстинкт и страх. Чует во мне каинита, чует. Но трогать красивую хищную птицу я и не планировал. Букля, кстати, во мне хозяина признала сразу, только поначалу косилась на меня, да тихо бурчала под клюв, что хозяин сильно изменился. Пару раз даже приносила мне мышей — заботится, подруга! Я-в-зеркале даже отметил, что Букля вернее Рона. Я с ним согласился — в Турнире Трех волшебников он меня предал. Или предаст? Или не меня? Какой такой Турнир? И интересно, какая на вкус кровь летающего огненного чемодана? Надо будет попробовать, а из яиц омлет сделать… А, я же не ем теперь омлет. Зато Гермиона ест. Может ей понравится? Надо на первый тур будет взять сковородку, лучка, молока… Мясо дракона в омлет тоже неплохо, да… И соус из алой Витэ… Рот сразу же наполнился слюной, стоило мне представить вкус крови алой здорового летающего ящера. Даже стало интересно, что мне даст кровь волшебного существа? Директор Дамблдор даже делал какие-то открытия с кровью драконов, может и я сделаю свои открытия, хотя бы для себя.       В очках и бейсболке меня никто не узнал, ни в аптеке, где я покупал ингредиенты и расходники к школе, ни в книжном, где уже четвертый год покупал учебники. Встретил я и знакомых — Хагрид куда-то шел, раздвигая толпу, словно ледокол. Меня он, как и другие посетители Косого переулка, не заметил. Я же хоть и хотел поздороваться и пообщаться с великаном, но подходить не стал. Еще успеется. Да и Хагрид спешил куда-то, опять, наверное, по делам директора. Я же после того, как совершил круг почета по всем нужным магазинам и лавкам, решил все же заскочить к Бэрку. Обещал же! И не важно, что только себе и себе-в-зеркале, отраженный я что, не я уже что ли? А перед собой слово не держать — последнее дело. Да и зря я что ли тащил с собой таблетки? Кстати, а где у нее этикетка? А, неважно, я точно помню, что это успокоительное. Вроде.       Лютный переулок встретил меня томными, то есть темными личностями, которые старательно прятали лица. Смешные, будто это они должны бояться света желтого злого шара в небе, а не я. Это меня даже рассмешило, так, что я в полный голос расхохотался, получилось звонко, будто я не в темном переулке, а подъезде. Смех разнесся по всему Лютному, а кое-где даже осыпались стекла. Ну, это и не удивительно — тут все ветхое какое-то, рассыпается прям на глазах… ушах… и носу… Но местные жители не оценили мою радость, один мелкий воришка — а кто бы стал еще пытаться стащить у меня последние сорок галеонов из кармана? — даже в обморок упал. Впечатлительный какой, клыков испугался. Ну, сам виноват, а чтоб неповадно было лазить в карманах честных каинитов, я забрал у него все его золото, пересыпав все желтые кругляши уже в свой карман. Ну, и палочку его прихватил — была мысль попробовать колдовать чужой палочкой летом. А то просто сидеть на Тисовой скучно, даже с учетом того, что теперь могу передвигаться и днем. Унылое все же место этот тихий и спокойный Литтл-Уингинг. Одна старая Фигг и придает хоть какой-то налет необычности со своими волшебными кошками.       Бэрк меня не ждал, настолько не ждал, что подпрыгнул при виде моей доброй улыбки и протянутой руки с успокоительным.       — Здравствуйте, мистер Бэрк, сэр! Вы мне очень помогли, найдя в своих закромах такие полезные вещички, и я решил вас отблагодарить. Работа у вас нервная, потому вот, держите лекарства. Правда, этикетку я где-то потерял, но это точно-точно успокоительное, ВЕРЬТЕ МНЕ! Ну, ладно, спасибо сказал, подарок сделал, теперь мне пора идти уже, я и так задержался! Кстати, я потом познакомлю вас с моим новым мышем, он тоже скажет спасибо! Или не скажет… Не помню! Я слишком много болтаю, да, мистер Бэрк? Вы правы, сэр, это все потому что я очень благодарен за браслетик из веселых косточек. Ну все, я побежал! Кстати, знаете, что столько свечей может устроить пожар? Вы бы по осторожнее были, мистер Бэрк. А, вспомнил! Мне бы еще таких вот вещиц? Ну, а если их нет, то мне бы книжку какую, чтоб самому их делать. А то один мышь у меня есть, а вдруг второй появится? Не хорошо будет же, он завидовать будет. Точнее, она. Хотя Луна не будет завидовать, это я так, просто к слову. Но учиться-то ей потом надо будет? И, кстати, а кто такая Луна, не знаете? Вот и я нет, но это сейчас не важно.       Чем больше я говорил, тем бледнее становился Бэрк. Нет, ему определенно нужен отдых, куда-нибудь на море, где есть пляж. Загореть бы ему тоже не мешало, а то слишком он бледный. Но несмотря на свое бледное состояние, мистер Бэрк, как настоящий профессионал, бодро уковылял на дрожащих подгибающихся ногах в подсобку и вышел всего спустя несколько минут с толстенным талмудом. Стершиеся буквы не давали нормально прочитать название, но хозяин «Горбин и Бэрк» меня не обманывал еще, так что мне неважно было название, главное научиться делать полезные вещицы. Продавец почему-то молча написал цену на клочке пергамента, всего-то тридцать золотых, не дорого, как оказалось.       — Спасибо, мистер Бэрк, сэр! Вы лучший! Только вам бы отдохнуть, а то вы бледный, а под глазами тени, будто неделю не спали. Отдыхайте!       Выйдя из лавки я нос к носу столкнулся с Люциусом и Драко Малфоями. Старший и младший блондины с небывалым удивлением воззрились на меня, будто восьмое чудо света увидели. Или голую МакГонагалл, отплясывающую канкан на Астрономической башне. Я даже улыбнулся такой мысли, а потом и вовсе рассмеялся. И снова где-то осыпались стекла. А Малфои даже отступили, дав мне пройти.       — Мистер Поттер? — вслед мне спросил Малфой.       — Мистер Малфой? — не поворачиваясь и продолжая спокойно идти спросил я. И заодно накинул на себя Затемнение, что немного собьет Малфоев с толку. Не было никакого желания общаться с высокомерными хлыщами.       ***       Люциус Малфой задумчиво смотрел вслед юркому пареньку, в котором ошибочно признал знаменитого Мальчика-Который-Выжил. Это определенно не мог быть Поттер, хотя сильная схожесть магглорожденного с знаменитым гриффиндорцем была. Но манера поведения была совершенно не поттеровской — победитель Темного Лорда хоть и был хамоватым и дерзким, все же настолько вызывающе себя не вел. Да и этот смех, который до сих пор звучал в ушах старшего Малфоя… Жуткий и безумный, звонкий, словно разбившееся стекло, он навевал странные чувства, странные и жуткие. От всего этого у Люциуса даже заболела голова и появилось желание плюнуть на запланированную еще с месяц назад встречу с Бэрком. Люциусу было необходимо продать парочку очень темных и, естественно, запрещенных артефактов. Его информатор из Министерства нашептал Малфою о скором обыске авроров родового Мэнора. И в этот раз обыск должен был возглавить Бруствер, а это верный пес Дамблдора. Рыть он будет, словно крот, и может найти запрещенные предметы. Да и опасные это были артефакты, им было не место в родовом гнезде Малфоев. Глава семейства давно старался выправить репутацию Пожирателя, он много сделал для этого и положил много труда и золота на это, так что сейчас было не время так подставляться. И потому Люциус все-таки вошел в лавку.       В магазинчике было непривычно светло. Все что только могло, было заставлено горящими свечами, в лавке было так много огня, что казалось, тут не место тени, тут ее просто быть не может и не должно. Сам Бэрк тоже заметно изменился — похудел, осунулся, под глазами залегли глубокие морщины, а в глазах, если приглядеться, горел огонь безумия. Малфой знал, как выглядят безумцы, он видел немало сумасшедших от пыток Темного Лорда, да и сам участвовал в развлечениях Пожирателей Смерти. Так опознать безумца он мог. И опознал.       Бэрк стоял посреди лавки, переступая с места на место и молча смотря прямо в глаза Малфоя. Драко, еще не отойдя от неожиданной встречи с Поттером… или не Поттером, а кем-то похожим на него, увидев Бэрка, которого он неплохо знал по рассказам отца, да и видел пару раз, позорно спрятался за отца.       Сказать ни Люциус, ни Драко ничего не успели. Хозяин лавки вдруг бросился прямо к ним, точнее даже сквозь них, к выходу. Не то чтобы крупный, худощавый мужчина в возрасте раскидал Малфоев, как детей. И в падении случилось неизбежное — опрокинутые свечи упали на свитки пергамента, который вспыхнул неожиданно сильно. Несколько свечей упали на старое полотно проклятой картины, которая тоже бодро загорелась. Бэрк, впрочем, это уже не видел, он выбежал из лавки и куда-то скрылся, бросив и магазин, и Малфоев. Один из двух хозяев старой лавки с сомнительным содержимым сбежал, чтобы никогда не скрыться. Его ждало море и пляж. И много-много солнца. И главное — никакого Монстра под личиной Гарри Поттера. И только тихий шепот теней и молчание навсегда остались с Бэрком. Впрочем, прожил он недолго — утонул в море. Насмешка Судьбы — Бэрк не умел плавать. Но это все будет с ним позже, пока же он бежал из страны, где водятся Темные Лорды и Мальчики-Которые-Монстры.       Люциус в падении неудачно сломал палочку, у Драко же она осталась дома, так как смысла брать он с собой свою палочку не видел, это должна была быть простая встреча. Драко и напросился идти с отцом потому что в Мэноре было скучно. Игры в квиддич с Крэббом и Гойлом уже наскучили, а больше развлечений особо не было. Кто ж знал, что все так обернется?       Огонь распространялся удивительно быстро и уже скоро деревянная лавка горела полностью. И пара обрушившихся балок перекрыли выход Аппарировать же в таком состоянии Люциус не рискнул, да и не смог бы — надышался угарным газом, да и сильный жар не давал сосредоточиться. Тем более парная аппарация, которая ему не всегда удавалась даже в спокойном состоянии, что уж говорить о такой ситуации. Все складывалось скверно. Огонь быстро добрался и до самих Малфоев, их мантии вспыхнули как спичка, и боль от ожогов заставляла кричать. Но эта же боль и заставила схватить сына в охапку и ринуться к выходу, выбивая своим телом и балки, и дверь. Оказавшись на улице, Люциус сквозь боль скинул с себя мантию и с яростью откинул ее. Драко рядом сидя на грязной мостовой тушил свою одежду и волосы. У самого старшего Малфоя сгорели не только его шикарные волосы, но и на лице были сильнейшие волдыри от ожогов. Но они выжили, назло огню. И Малфой не оставит это все так, не будь он Малфоем! Но пока нужно было попасть домой, в родной Мэнор, и вызвать квалифицированного колдомедика.