Консорт королевы криминала

Адрия

      УБИТ ЕЩЕ ОДИН ЧЛЕН СИНДИКАТА.       Назначено еще одно собрание.       И я знаю, что мне предстоит еще одна щекотливая дискуссия о том, что лично я планирую сделать с братом, чтобы он перестал нас подкарауливать.       Единственное, что хорошо в сегодняшнем собрании, — это то, что Аврора не будет присутствовать. Ранее я отправилась за ней, чтобы сообщить, что произошло еще одно убийство и, следовательно, намечается еще одно совещание, но обнаружила, что она спит без задних ног в моей постели. С тех пор как она вернулась, ее биоритмы сбились, и я не хотела ее беспокоить: она была похожа на Спящую красавицу, лежащую в постели, ее каштаново-пшеничные локоны рассыпались по шелковым наволочкам.       Тони сегодня тоже нет, что странно. Обычно он не упускает ни одной возможности. А учитывая новости, которые мне пришлось сообщить об очередном убийстве, какая-то часть меня задается вопросом, не оказался ли и он на другом конце ножа. Поэтому я даже испытываю облегчение, когда в середине моей речи о случившемся врывается Тони с серьезным лицом, а в его руке, зажатой, как боевая граната, сотовый телефон.       Никто не приносит свой телефон в военную комнату. Это одно из наших незыблемых правил. Но Тони демонстративно размахивает им, приближаясь к столу.       Глаза Лиссы сужаются до опасных щелочек.       — «Ты знаешь протокол, Тони, — огрызается она. — «Никаких телефонов во время собраний. А теперь убери эту треклятую штуковину отсюда, пока я сама не отняла ее у тебя».       Тони и глазом не моргнул, упрямо сжав челюсти. Он со зловещим стуком опускает телефон на стол.       — «Всем нужно услышать, что у меня здесь есть. Включая тебя, Лисса. Если только… возможно, ты уже знала?»       От его слов у меня по спине пробегает тревожный холодок. Что бы ни было в этом телефоне, это не к добру. Мой разум мечется, пытаясь предугадать, что будет дальше. Но ничего не выходит.       Тони резко нажимает на экран телефона, а затем выкручивает громкость до максимума. Из хриплых динамиков доносится безошибочный звук моего собственного голоса, а затем голос моего отца. Я сразу узнаю этот разговор, и у меня сводит желудок.       Голос отца звучит, определяя условия возвращения Авроры.       ’Позволь мне внести ясность. Ты откажешься от всех притязаний на Семью Империоли и распустишь свой дурацкий Синдикат. Тогда, и только тогда я верну тебе Аврору, если, разумеется, ты сдержишь свое слово’.       И ответ моего прошлого «я»: ’Я откажусь от своих прав на Семью и расформирую Синдикат’.       Разговор продолжается, но ущерб уже нанесен теми несколькими словами, которые я произнесла. Когда запись заканчивается, наступает тишина.       Значит, старый подонок записал нас в ту ночь. Мне следовало бы догадаться, что он точно выжидал, когда же эта информация нанесет наибольший урон.       Я выдерживаю обвиняющий, обиженный взгляд Тони.       — «И откуда ты это взял?»       — «А ты как думаешь?» — рявкает он. — «Хочешь сказать, это подделка?»       Долгое время я раздумываю над этим. Однако я никогда не пряталась от правды.       — «Это реальность».       Илона реагирует первой. Она вскакивает на ноги, глаза ее пылают.       — «Так что, блядь, это было, Аид? Ты собиралась просто пойти на поводу у папочки и отказаться от всего, что мы возвели?»       За столом раздается сердитое бормотание. Я делаю медленный вдох, сохраняя нейтральное выражение лица. Мне нужно быстро взять все под контроль.       Из-за стола раздается еще больше недовольного ворчания, и вдруг Рикки перекрикивает всех, звуча спокойнее, чем остальные.       — «Босс, должен сказать, что мы с этим уже сталкивались. Синдикат должен действовать не так. Суть в том, что мы решаем все вместе, прикрываем друг друга. А не делаем односторонний выбор на основе…»       Он замолкает на полуслове, но подтекст понятен.       На основе эмоций.       Слабости.       И после Рикки, так сказать, меняет курс и бросает мне спасательный круг.       — «С другой стороны, — громко заявляет он, — может, это была стратегия. Я могу это принять. Но в любом случае это не имеет значения: ничего не вышло. Аврора вернулась к нам, мы по-прежнему наводим страх на этих так называемых крутых парней из семьи Империоли, и мы знаем, что вы вместе разработаете план по борьбе с Неро. У нас все хорошо, и точка».       Я одариваю его благодарным взглядом, чувствуя облегчение от того, что кто-то все еще прикрывает мою спину.       Лисса тоже встает.       — «Сядь, мать твою, Илона», — рычит она. — «И веди себя тихо».       Илона с отвращением качает головой, насмешливо кривя верхнюю губу.       — «Да ладно тебе. Наша бесстрашная предводительница по приказу папочки сложилась как бумага. Прямо не могла дождаться, чтобы вылизать его ботинки. Не притворяйся, что это не огромная ебаная проблема».       Под столом мои пальцы впиваются в бедра, страстно желая вместо этого обхватить ее горло.       Я заставляю себя расслабить кулаки, сохранять голос скучающим и безразличным. Я не могу позволить себе потерять самообладание.       — «Как уже сказал Рикки, я сделала то, что было необходимо на тот момент, Илона. Это своего рода краткосрочная стратегия, чтобы избежать кровопролития и неприятностей. И все-таки, как видишь, Синдикат остался в полной неприкосновенности. Моя приверженность делу не изменилась».       Илона разразилась резким, презрительным смехом.       — «Чушь. Ты стала бесполезна как лидер с тех пор, как появилась твоя миленькая собачка. Признай, Аид, твоя рассудительность ни к черту. Может, пора поставить у руля кого-нибудь более компетентного?»       Атмосфера в комнате принимает критический оборот, остальные члены Синдиката замолкают, ожидая моей реакции.       Рядом со мной Лисса кладет руки на стол и наклоняется, чтобы посмотреть Илоне прямо в лицо. Когда она заговорила, ее голос прозвучал убийственно спокойно.       — «Если ты задаешься вопросом, кто возглавляет этот Синдикат, Илона… — на ее губах появляется острая, как бритва улыбка, — то тебе известны правила. Официальный вызов брошен. Поединок на смерть. Если ты так уверена в своих силах, переходи от слов к делу, а не просто пизди попусту. Или Аид тебя слишком пугает?»       Илона смотрит на меня в ответ, и все же я вижу, что ее бравада сходит на нет. Какой бы опытной она ни была, в схватке ей со мной не сравниться. Мы обе это понимаем. Непосредственный вызов был бы равносилен самоубийству.       — «Я просто высказываю опасения, которые разделяют другие», — обиженно лепечет она, опускаясь обратно на свое место. — «Не нужно угрожать мне за то, что я говорю правду. Как лейтенант, я имею право высказываться — если, безусловно, Аид не собирается лишить меня звания, как она поступила с Рикки». — Она злобно взглянула на него. — «К слову, о прихвостнях…»       Прежде чем Рикки успевает возразить, я поднимаю руку.       — «Довольно. Эти разборки на грани абсурда». — Я сверлю Илону ледяным взглядом, пока она не опускает глаза. — «Как опять же сказал Рикки, ничего не изменилось, кроме того, что мой отец успешно посеял семя раздора среди нас. Как ты думаешь, почему он послал тебе эту запись, Тони? Ты сделал именно то, на что он рассчитывал: прибежал сюда и начал рушить то, что нас объединяет».       Это вызывает, по крайней мере, несколько ропотов согласия, а Тони выглядит обескураженным.       Поэтому я использую свое преимущество, встаю и оглядываю комнату.       — «Если вы хотите злиться, злитесь на Неро, ведь это из-за него поредели наши ряды. Пора покончить с ним раз и навсегда. Я доработаю наши планы в ближайшие несколько дней».       Причина, по которой я до сих пор не выступила против Неро, заключается в том, что я надеялась заручиться помощью союзников. Однако отныне мне придется пересмотреть свою стратегию и найти способ справиться с теми силами, которые у нас уже есть.       — «Посему, если сегодня не осталось ничего продуктивного для обсуждения, — продолжаю я, — я завершаю сходку».       Я бросаю взгляд на Тони, который с беспокойством зыркает на Илону, а затем слегка качает головой.       — «Эм-м, как ранее говорил Рикки, все равно это спорно», — пробормотал он. — «Хотя, если у тебя есть еще какие-нибудь сюрпризы, я был бы благодарен за предупреждение».       Лисса обнажает зубы в улыбке, которая больше похожа на оскал.       — «Поверь мне, Тони. Ты узнаешь об этом первым».       Тони молчит. Я в последний раз оглядываю комнату, замечая, как в глазах некоторых тлеет обида. Я наблюдаю жесткое положением их плеч. Сомнения ясно читаются на каждом мрачном лице.       Я чертовски близка к тому, чтобы потерять своих людей.       Аврора снова была права. Они — свои, как бы мне ни хотелось это отрицать. И я их подвела. Очень сильно.       — «Чудно», — устало говорю я. — «Мы закончили».       Члены Синдиката отодвигают стулья и бесшумно выходят. Дверь с тяжелым стенанием закрывается за последним из них, оставляя нас с Лиссой наедине.       Я закрываю глаза и сжимаю переносицу, борясь с головной болью, нарастающей внутри. Как я допустила, чтобы все зашло так далеко? Я не должна была позволять этому выйти из-под контроля.       Спустя мгновение я опускаю руку и встречаю взгляд Лиссы.       — «Ну, давай же, скажи это», — ворчу я. — «Выплесни из себя».       — «Что сказать?» спрашивает Лисса. — «Что ты по-королевски облажалась? Что твоя рассудительность полетела к едрене фене, с тех пор как «Маленькая мисс Солнышко» захлопала перед тобой своими ресничками?» — Она наклоняется. — «Что мне следовало бы бросить тебя на произвол судьбы?»       Я беспомощно пожимаю плечами.       Она некоторое время изучает меня, и между ее бровей появляется небольшая складка.       — «Послушай, тебе нужно вспомнить, как ты очутилась там, где сейчас находишься. Аид должен вести себя хладнокровно. Даже когда дела плохи».       Я раздраженно вздыхаю, хотя и признаю правоту ее слов. Аврора настолько запутала меня, что я не могу держать в узде даже собственные эмоции, не говоря уже о Синдикате. Это жалко, поистине.       — «Ясно. И как, блядь, мне теперь все исправить? Вернуть своих людей на сторону?»       — «Ты меня спрашиваешь?» — фыркнула она. — «Я не очень-то люблю их».       Я скорчила гримасу.       — «И, тем не менее, у тебя это получается лучше, чем у меня».       — «Это точно». — Лисса откинулась на спинку стула. — «Хм… что ж, для начала, надо составь план по устранению Неро. И перестань отшивать людей, когда они что-то предлагают. К тому же ты могла бы узнать их получше. Позволь им узнать и тебя». — Она бросает на меня испытующий взгляд. — «Они последуют за тобой в ад и обратно, если поверят, что тебе на них не наплевать».       Я издаю низкий горловой звук, выражающий несогласие, при мысли о том, что я так уязвима. Позволить кому-то потенциально иметь надо мной верх, подобравшись слишком близко. Сама идея оставляет на языке кислый привкус. Все же Лисса права. Медленно, неохотно я киваю.       — «Ладно. Я что-нибудь придумаю насчет Неро. И… займусь всем остальным».       Лисса словно читает мои мысли, и ее взгляд смягчается на самую малость.       — «Все поправимо», — тихо заверяет она. — «Они изменят свое мнение».       Я киваю, и в душе вновь поселяется надежда. Вероятно, изменить ситуацию можно, хотя это и означает противостояние собственным природным инстинктам недоверия и изоляции.       И если это необходимо, чтобы вернуть контроль над ситуацией, пусть так и будет.       — «Спасибо за совет», — искренне благодарю я.       На ее лице мелькнуло удивление. Я так редко открыто выражаю признательность ей или отмечаю ее компетентность. Прежде чем она успевает ответить, я поднимаюсь на ноги и направляюсь к двери, стремясь скорее оставить этот утомительный день позади.       Прямо сейчас я хочу быть только в одном месте. Мне нужно увидеть одного человека.       Аврору. Мою звездочку. Одна мысль о ней успокаивает что-то внутри меня, ослабляя суматоху этого катастрофического дня. С ней все обретает смысл. Мир за этими стенами меркнет, и мы остаемся вдвоем. Никаких коварных интриг со стороны подчиненных, ни угроз со стороны отца.       Только… покой.       Я вхожу в свою спальню и вижу, что она недавно приняла душ, с еще влажными волосами, свернулась калачиком на подоконнике и смотрит на залитые лунным светом окрестности. Она поворачивается и ласково улыбается, когда я приближаюсь, раскрывая объятия. Я с готовностью ныряю в них и вздыхаю, когда она притягивает меня к себе ближе и проводит пальцами по моим волосам.       — «К тому времени, как я добралась до военной комнаты, она уже опустела. Ты должна была меня разбудить», — упрекает она меня.       — «Зачем нам обеим напрягаться?»       Она слегка хмурится.       — «Если ты пытаешься удержать меня от участия в жизни Синдиката…»       Я не могу сдержать стон.       — «Пожалуйста, Солнышко. Только на эту ночь — оставь это. Ты спала и выглядела такой умиротворенной, что я не смогла тебя разбудить. Так все и было, клянусь».       Через мгновение она кивает в знак согласия, а я перемещаюсь к соседнему креслу и опускаюсь в него, чувствуя навалившуюся на меня усталость. Она подходит ко мне сзади и начинает массировать мои плечи.       Я слишком истощена, чтобы протестовать.       — «Ну и что… тяжелая встреча?» — спрашивает она.       — «Хуже некуда», — устало подтверждаю я, наслаждаясь ее прикосновениями и тем, как ее волосы укрывают меня, словно одеяло, одаривая теплом и легким цветочным ароматом, успокаивающим мою душу. — «Здесь, с тобой, гораздо лучше».       Она понимающе хмыкает, продолжая работать над моими затекшими плечами. Я чувствую, как напряжение в моем теле наконец-то спадает под ее руководством.       — «Они знают», — наконец говорю я. — «О сделке, которую я заключила с отцом».       Ее руки все еще остаются на моих плечах.       — «Вау, — удивляется она. — «Ты рассказала им?»       Я печально усмехаюсь.       — «Если бы. Нет, я им не говорила». — Я рассказываю ей о встрече, и, к моему облегчению, она не сообщает мне — в который раз — о том, как сильно я напортачила.       Более того, она поступает прямо противоположно.       — «Ты разберешься с этим», — начинает она. — «Я верю, что разберешься. И Синдикат переживет это. Как высказывался Рикки, все уже позади и с этим покончено».       Лисса всегда придерживается жесткого подхода в любви, и мне это нужно. Я ценю это.       Однако я также дорожу поддержкой и добродушным настроем Авроры. Я приподнимаюсь, разворачиваюсь и хватаю ее за руку, огибая кресло, тяну ее за собой, выбивая из равновесия, пока она не падает мне на колени, хихикая.       — «О да», — соглашаюсь, скользя рукой по ее бедру. — «С этим точно покончено, и мне стоит подумать о чем-то более увлекательном».       — «И о чем же?» — интересуется она с улыбкой.       В ответ я тянусь рукой и провожу вниз по изгибу ее киски, заставляя затаить дыхание. Ее бедра раздвигаются в знак приветствия, а веки тяжелеют.       — «Вот об этом, — выдыхаю я, — единственном, что сейчас у меня на уме».       С остальным можно повременить.