Консорт королевы криминала

Аврора

      Адрия освобождается от моих объятий, когда мы входим в смежную ванную комнату, но только для того, чтобы она могла набрать воду в огромную сверкающую ванну, установленную посреди комнаты, поднимающуюся из темной сланцевой плитки.       — «Я скучала по тебе, маленький солнечный лучик», — пробормотала она, снова обращаясь ко мне. — «Можно?» — Ее пальцы зависли над первой пуговицей на моей пижамной рубашке.       — «Пожалуйста», — выдыхаю я, и она начинает медленно расстегивать пуговицы, разглаживая ткань на моей груди.       — «У тебя были ужасные дни», — произносит она, ее пальцы играют с моими сосками, все еще прикрытыми тонким шелком топа. — «Я бы хотела стереть их из твоей памяти — во всяком случае, на некоторое время. Как ты на это смотришь?»       Как я смотрю на это? Мое тело уже откликается на ее прикосновения, боль в мышцах начинает утихать, а покалывание внутри усиливается.       — «Да, — отвечаю я едва слышным шепотом, — мне бы этого очень хотелось».       Адрия улыбается той томной, лукавой улыбкой, которую она бережёт только для меня, и ее пальцы снова начинают танцевать по моим соскам, дразня и искушая. Они твердеют от ее прикосновений, и я выгибаю спину в ее руках, желая, чтобы она уже сняла с меня одежду и трахнула меня так же дико, как в былом. Я хочу полностью вычеркнуть из памяти последние несколько дней. Но она лишь внимательно наблюдает за моей реакцией и, кажется, довольствуется тем, что мучает меня в данный момент.       — «Пожалуйста, — умоляю я, мой голос хрипит от желания. — «Прикоснись ко мне как следует».       Зрачки Адрии расширились, потемнели от вожделения, и она, наконец, стягивает с моих плеч топ, отбрасывая его в сторону.       — «Великолепна. Как всегда». — Она гладит мои груди, взвешивая их в руках — на каждую по ладони, она всегда была такой чувствительной, что я всхлипываю, когда она проводит большими пальцами по твердым, изнывающим бугоркам. Ее пальцы скользят вниз по моему животику, она приседает, не сводя с меня глаз и расстегивая пижамные штаны, и стягивает их. Я выхожу из них, теперь полностью обнаженная. Мое возбуждение растет, и я не могу удержаться от того, чтобы не впорхнуть руками в свои кудряшки, когда она подается вперед и утыкается в меня носом.       — «Сначала мне нужно принять ванну», — протестую я. — «Я вся грязная».       — «Да, грязная», — повторяет она, ухмыляясь. «Моя маленькая развратная девочка. Не стесняйся, Аврора», — продолжает она, наклоняясь и глубоко вдыхая. — «Мне нравится твой запах. Он сводит меня с ума».       — «Адрия», — стону я, когда ее пальцы скользнули по внутренней стороне моих бедер, раздвигая их. — «О, Боже».       Все это время в ванне течет вода, успокаивающий белый шум, который наполняет комнату и успокаивает меня, даже когда руки Адрии усиливают напряжение в моем теле. Я чувствую ее губы на внутренней стороне бедра, и она слегка покусывает его, заставляя меня вскрикнуть, а затем хихикнуть, когда она зализывает укус своим языком.       — «Я могла бы съесть тебя целиком, прямо здесь», — пробормотала она мне в живот, а затем одним плавным движением встала. — «Но я хочу, чтобы ты лежала приятно и расслабленно, когда будешь кончать в меня, иначе у тебя могут подкоситься колени, потому что я заставлю тебя увидеть звезды, Солнышко».       Она выключает воду и помогает мне залезть в ванну, горячая вода обволакивает мое тело с такой же нежностью, как и Адрия. Я со вздохом опускаюсь, тепло уже помогает распутать узлы напряжения в моих мышцах.       — «Просто полежи так минутку», — говорит она, раздеваясь рядом со мной. Я меняю положение и кладу подбородок на мокрую руку, наблюдая за ней, упиваясь видом ее подтянутого тела, моя киска теперь пульсирует еще настойчивее. Она подтаскивает деревянный стул и садится на него, помахивая мочалкой. — «Расслабься», — шепчет и подталкивает меня назад, чтобы я легла лицом вверх, и начинает осторожно мыть меня. Я таю в тепле воды и уверенном прикосновении Адрии, закрывая глаза, пока она массирует мою кожу, убаюкивая до состояния умиротворения, которого я не испытывала уже несколько дней.       Время, проведенное в поместье Империоли, сделало меня гораздо более напряженной, чем я могла предположить; я проживала каждое мгновение, напрягая мышцы, готовясь действовать в любое время. Адрия омывает мои руки, а затем больные, исцарапанные колени, как можно аккуратнее, так что я даже не вздрагиваю от ее прикосновений. Затем она заставляет меня сесть, обхватив руками колени, чтобы она могла заняться моей спиной.       — «Я должна рассказать тебе о том, что произошло», — шепчу я. — «Когда меня удерживал твой отец».       — «Ты сказала, что осталась невредимой». — Ее руки все еще лежат на моей спине, и я поворачиваю лицо, чтобы посмотреть на нее через плечо.       — «Да. То есть, так и есть. Я почти ни с кем не общалась, кроме мамы, пока… пока не ворвался Неро. И тогда я разбила лампу о его голову».       Ее глаза расширяются, и она слегка фыркает.       — «Ну что ж. В следующий раз он подумает дважды».       — «Следующего раза не будет», — злобно заявляю я, а затем вздыхаю и позволяю своей голове снова упасть вперед, пока она продолжает ласково поглаживать мое тело. Я позволяю стрессу и страху улетучиться, пока она массирует мои плечи.       — «Я очень горжусь тобой», — мягко говорит она, и я удовлетворенно улыбаюсь. — «Очень горжусь, Солнышко. И тем, что ты защитила себя, и тем, что удержалась от поступков, которые… ну, которые нельзя изменить. А сейчас, думаю, ты заслужила немного практической заботы. Если хочешь?»       — «Если ты имеешь в виду, что собираешься трахать меня пальцами до исступления, то да. Да, я бы очень хотела».       Я вызываю у нее громкий смех, и она осторожно помогает мне снова лечь в ванну. Она опять начинает поглаживать мою грудь, слегка сжимая ее, пока намыливает ее, не торопясь, исследуя каждый дюйм моей плоти. Ее прикосновения становятся более настойчивыми, сжимают и разминают меня, а я постанываю, выгибаясь навстречу ее ласке, мои бедра непроизвольно поднимаются вверх, заставляя воду качаться в опасной близости от высокого бортика ванны. Мои соски встали и изнывают, покраснели и жаждут помощи. Когда я смотрю вниз на ее руки, дразнящие меня, я широко раздвигаю ноги, надеясь, что она поймет знак.       — «Ты выглядишь очень довольной», — замечает она. — «Думаю, я заберусь к тебе. Хочу, чтобы твое влажное миниатюрное тело прижалось к моему».       Она забирается ко мне сзади, ванна более чем достаточно большая, чтобы вместить нас обеих, и я удовлетворенно вздыхаю, когда ее руки обхватывают меня, крепко и надежно, а затем пальцы снова находят мои соски и начинают играть с ними. Я начинаю извиваться в ее руках, пока ее бедра не стискивают меня и не удерживают в неподвижном состоянии. Она без устали дразнит мои соски, оттягивая и пощипывая их.       — «Они соскучились по моему вниманию, не так ли?» — прошептала она мне на ухо. Она резко скручивает каждый из них, что граничит с болью, но посылает острый всплеск удовольствия прямо к моему клитору. Я задыхаюсь, вжимаясь грудью в ее руки, безмолвно умоляя о большем. Адрия дает мне это, перекатывая набухшие горошины туда-сюда, пока я вздрагиваю от ее прикосновений, а моя кожа покрывается мурашками, несмотря на тепло воды.       Адрия издает легкое мурлыканье.       — «Любопытно, сможешь ли ты кончить от того, что с твоими сиськами играют, вот так».       Я мучительно стону. Мне так не хватало этой связи с ней, этого интимного танца, в котором она показывает, как сильно мое тело нуждается в ее прикосновениях, как знакомых, так и новых, каждое ощущение которых обострилось за время нашей разлуки. Я провожу руками по ее длинным-предлинным ногам, обхватывающим меня.              — «Я так по тебе скучала», — шепчу я ей, и она опускает руки под воду, вниз по моему животу, приближаясь к тому месту, где я так отчаянно хочу их почувствовать. — «О, Господи. О, да. Да…»       Она ласкает внутреннюю поверхность моих бедер, пальцы дразняще приближаются к тому месту, где я жажду ее прикосновений.       — «Я тоже скучала по тебе», — нашептывает она мне на ухо, ее дыхание обжигает мою влажную кожу. — «И у нас есть вся ночь, чтобы наверстать упущенное».       Я жалобно скулю, когда ее пальцы скользят по внутренней стороне моих бедер, бедра непроизвольно выгибаются, но Адрия крепко держит меня на месте. Я тосковала по этому, скучала по ее властному присутствию, по тому, как она без усилий берет меня под контроль и заставляет меня таять.       — «Прошу», — задыхаюсь я, извиваясь в ее руках. — «Пожалуйста, прикоснись ко мне, Адрия».       Она низко зарычала, пальчиками легонько, как перышко, пройдясь по моей щелке.       — «Ты бы хотела, чтобы я погладила эту очаровательную кошечку, заставила тебя замурлыкать?»       — «Дд-аа».       И ее пальцы, наконец, раздвигают мои складочки, касаясь набухшего, чувствительного клитора. Прошло слишком много времени с тех пор, как я чувствовала ее прикосновения, и она играет со мной, сначала мучая, а затем погружаясь глубже, по мере того как она исследует. Другая рука проползла по моему животу и вверх, обхватывая одну грудь и массируя ее, крепко сжимая сосок, в то время как пальцы первой кружат и танцуют над моим клитором.       — «Давай, милая. Дай мне знать, как сильно тебе это нравится. Не сдерживайся».       Я перестаю кусать губы, и стону не стыдясь, и она медленно вводит в меня один палец, ожидая любых признаков дискомфорта, прежде чем двигаться дальше. Их нет; вместо этого она чувствует, как мои мышцы жадно сжимаются вокруг ее пальца.       — «Ты чертовски горячая внутри», — нашептывает она. — «Как маленькая печка».       Она вводит еще один палец, затем третий, медленно растягивая меня, и проникая все глубже. Мои стоны становятся громче, когда она начинает медленно входить и выходить, с каждым движением попадая в ту самую точку внутри меня, одновременно щипая и выкручивая мои соски, жестче, чем когда-либо прежде, — и, Иисусе, это именно то, что мне нужно Я ерзаю под ее руками, отчаянно желая большего. Я скулю и бьюсь об нее, но она лишь крепче прижимает меня к себе.       — «Пожалуйста», — задыхаюсь я, хватаясь за бортики ванны, пока она продолжает изводить меня.       — «Что ‘пожалуйста’?» — спрашивает она, ее пальцы работают в регулярном ритме, одновременно поглаживая мой клитор, снова и снова, подталкивая меня все ближе и ближе.       — «Пожалуйста, позволь мне кончить», — выдыхаю я, мое тело дрожит от потребности. — «Пожалуйста, Адрия». — Мой голос срывается от желания.       Она улыбается, уткнувшись мне в плечо — я чувствую, как изгибаются ее губы, — а затем она начинает вводить в меня еще один палец, пока я не заполняюсь до отказа.       — «Ты уверена, что больше не выдержишь?» — весело спрашивает она, погружая руку в мою мокрую киску глубокими толчками, каждый из которых сопровождается сильным пощипыванием моих сосков.       — «Нет!» — Я визжу, откидывая голову назад, когда она впивается в меня снова и снова. — «Пожалуйста, мне нужно…» — Мои слова теряются в стонах удовольствия, вырывающихся из меня, когда она овладевает моим телом. Вода плещется вокруг нас, и наконец, наконец, ее губы находят мое ухо, и…       — «Хорошо, маленький солнечный лучик. Кончи для меня».       Она была права насчет звезд. Они танцуют за моими закрытыми веками, я растворяюсь в ней, все мое тело замирает, я падаю через край в блаженство, а моя киска сильно сокращается вокруг пальцев Адрии. Волны восторга прокатываются по моему телу, и я издаю долгий, захлебывающийся стон, дрожа всем телом.       — «Ох, вот так, вот и все, моя хорошая девочка», — мурлычет Адрия, доводя меня до полного изнеможения. Я откидываюсь на нее, тяжело дыша, наслаждаясь продолжающимися импульсами, все еще проходящими через меня, и хнычу, когда она вынимает свои пальцы из моей чувствительной плоти.       — «Ах ты, маленькая жадина», — язвит она, облизывая мое влажное от воды лицо.       Я успела выплеснуть больше половины воды из ванны, или около того. Я разворачиваюсь, хлюпая и разбрызгивая воду, и крепко целую ее.       — «Ага», — подтверждаю я. — «Жадная до тебя».       — «Прекрасно», — отвечает она, беря мое лицо в свои руки. — «Потому что я планирую ездить на этом изящном милом ротике, пока не кончу — как только мы переберемся из ванны в постель».