Что будет, если прыгнуть в лаву

— А где Мадока? Что-то давно её не видно, — Какаши присел на подлокотник дивана и вмешался в разговор Эбису и Райдо, подгадав удобный момент. — Что, заскучал? Гай, вон, тоже скучает, — Райдо рассмеялся, глянув на хмурого Гая в углу, который грустно вздыхал, посматривая в окно. — Да на миссиях она, что-то её бросают на одну за другой. Ты бы слышал, как она проклинала жизнь, когда мы с ней на север за браконьерами ходили. Я аж подучился новым словам! Ха! Какаши довольно улыбнулся, и на сердце стало тепло. Он и так знал, где Мадока. Даже знал, почему её вдруг стали бросать на одну миссию за другой — это было его рук дело, стоило только в нужное время сказать Хокаге подходящие слова, чтобы Канеду поставили в приоритет на все задания. Гаю требовалось время, чтобы забыть её, и Какаши всё устроил. Однако лучше Гаю не стало. Больше он про Мадоку не говорил, но вечно был грустный и задумчивый. Даже свой день рождения Гай отметил скромно и без особого шума, как это бывало обычно. — Я слышал, они с Ибики и не разбегались… Он сказал недавно, мол, нагуляется и вернётся, — Эбису, понизив голос, наклонился вперёд. — Грязная девка, я всегда говорил! — со злостью прошипел он. — Дурит Гаю голову, а сама… — Да нормальная она, — Райдо толкнул Эбису в плечо. — Ты вот сплетни эти распускаешь, а потом жалуешься, что она тебя не любит. Аоба сказал, что она вообще сейчас одна и ничего не хочет. — Да дура она бешеная, вот и всё! Потаскуха! — шёпотом продолжал злословить Эбису. — Генма рассказывал, как она на него на миссии смотрела! — Нашёл кого слушать. На него в его воображении все смотрят, — Райдо фыркнул. — Погоди-ка, ты что, ревнуешь? Что, опять воспылал к ней чувствами? — Что за бред ты несёшь?! Притворившись, будто занят чтением книги, Какаши затаился и слушал, как двое перемывают кости Канеде. Было приятно знать, что у него есть единомышленники, которые тоже считают, что эта женщина не в себе. — О-о, смотри-ка, покраснел весь, — Райдо засмеялся. — Ты ещё раз попробуй ей под дверь открытку подсунуть, может, и обратит на тебя внимание. Только подписать не забудь в этот раз. — Заткнись! Заткнись, Райдо! Ты это всё выдумал! А сам! — задыхаясь от возмущения, Эбису ткнул пальцем в мужчину. — С замужними нормально? А?! Обычный скучный день в Станции ожидания был разбавлен небольшой словесной перепалкой. Какаши заинтригованно вслушивался в сдавленный шёпот, перелистывая страницу. Ему открывались всё новые подробности личной жизни его сослуживцев. — Ты чё такое говоришь-то?! Из ума выжил? — Райдо подпрыгнул на месте. — Ну-ка, захлопнись! — Вон, сидит, тебя ждёт, поди, — ядовито ухмыльнувшись, Эбису кивнул на девушку за столом, и Какаши, увлечённый ссорой, неосознанно глянул в ту сторону. Цубаса Хьюга была подругой Мадоки. Какаши она казалась замкнутой и отстранённой и была одной из немногих девушек из их выпуска, кто уже был замужем. Её муж, Хацуо Хьюга, был хорошим человеком, мастером своего дела и отличным напарником. Он нравился Какаши тем, что почти не говорил, но всегда блестяще выполнял свою работу. И вдруг непринуждённая обстановка в комнате отдыха изменилась. В дверях показался Ибики. Райдо и Эбису, которые уже схватились за жилеты друг друга, недовольно сопя расцепились и посмотрели на пришедшего командира отряда пыток и допросов. Он редко здесь появлялся, а если приходил, то ничего хорошего это не значило. — Какаши-сан, вас-то я и искал, — видеть улыбку на лице Ибики было непривычно. — Мне понадобится ваша помощь. Идёмте. Как никто другой Морино всегда умел держать интригу. Какаши без лишних вопросов проследовал за ним, ожидая, что тот сам всё расскажет по пути, но мужчина молчал и загадочно ухмылялся. Не выдержав, Какаши спросил, когда они подошли к зданию тюрьмы: — Какая помощь понадобится? — Сейчас, — ухмыльнулся Ибики и толкнул дверь. Они прошли по длинному коридору и подошли к одной из камер. Ибики открыл дверь и пропустил Какаши вперёд. На стуле, в наручниках, сидел мужчина с довольной улыбкой на разбитом лице. — Ну вот, как и обещал, — Морино положил руку на плечо Какаши. — Начнём с простого. Какаши-сан, познакомьтесь, это Юдаи. Очень крепкий парень. И очень самонадеянный. — Я всё ещё не понимаю… — Какаши почувствовал, что Ибики подтолкнул его к столу. — Надо немного помочь. Он решил с нами поиграть. Сейчас и мы с ним поиграем, — Ибики подошёл к мужчине, схватил его за волосы на затылке и ударил лицом об стол. — Я уже сказал, что не чувствую боли… Моё сознание вы… Не получите! — Юдаи сплюнул кровь и посмотрел на Какаши. — Хоть сотню Яманака сюда ведите! Ха! — Какаши-сан, я думаю, вы всё поняли. Приоткроете нам дверцу, которую он так старательно держит? — Ибики похлопал Юдаи по голове. — Остальное я сделаю, — он достал из-за пазухи нож и провёл им по щеке заключённого. — Будет знать, как торговать секретами. Какаши кивнул, сел напротив мужчины за стол и поднял повязку с глаза. По коридору разнеслись протяжные крики вперемешку со стонами. Через несколько минут Ибики и Какаши вышли из камеры и направились на улицу. У выхода Ибики что-то сказал группе людей, и они ушли, похватав оборудование, которым обычно пользовались Яманака для работы с сознанием. — Люблю таких, — Ибики медленно опустился на скамейку у входа в тюрьму. — Ломать. — Так что он сделал? — Какаши сел рядом. — Где-то разнюхивал секреты разных деревень и продавал их. И тут ему — какая неудача — подвернулась Канеда в гражданском наряде. Его взяли ещё вчера, но пришлось сначала подлечить. Что-то она разошлась в этот раз, — Ибики хмыкнул, потирая замёрзшие руки. — Мадока? Так это и была её миссия? — Только часть. Я думаю, это не последний, и скоро ещё одного приведут. От неё пришло короткое сообщение, она отправила напарника с этим идиотом в деревню, а сама продолжила расследование. Не нравится мне, что она одна осталась. — Переживаете за неё? — С чего бы? — Морино хмыкнул. Надо разузнать, в каких отношениях Мадока с ним состоит, и использовать это. Возможно, Гай сдастся и оставит мысли о ней, если узнает, что она соврала ему про расставание с Ибики. — Безусловно, Мадока хорошая куноичи, но… Это ведь действительно опасно. Она дорога… Нам… — Какаши понял, что сказал невероятную глупость, и запнулся на полуслове. — Не хотелось бы подвергать риску такого ценного бойца. Ибики нахмурился и покосился на него. Это плохо, он что-то заподозрил. Какаши хлопнул себя по коленям и посмеялся: — Ладно, главное, что я вам помог! Ха-ха! — Да уж. Спасибо.

***

— Какаши-сан, я вижу, что вас что-то беспокоит. Вы уже не в первый раз отвлекаетесь, — Минору сдвинул папки в сторону и устало навалился на стол. — Но никак не можете мне сказать. — Видите ли… — Какаши сидел, скрестив руки на груди, и нервно постукивал пальцами по локтю. — Минору-сан, меня беспокоит мой друг. Как вы и советовали, я проявляю заботу, действительно вовлекаюсь в жизнь других людей… — Мы сейчас снова будем говорить о Гае? От этого вопроса что-то оборвалось в груди Какаши и с щекоткой рухнуло в низ живота. Он вдохнул, подняв плечи, и начал медленно выдыхать. — Я рад, что вы действительно проявляете интерес к жизни, и не только своей. Но, думаю, Гай в состоянии справиться со своей печалью сам. В отличие от вас, он проживает свои эмоции. Он не одержим чужими проблемами, чтобы отвлечься от своей грусти… Что ж… — Минору заметил, что Какаши поник, и тяжело вздохнул. — Вы выяснили, в чём причина его плохого настроения? До этого момента Какаши размыто описывал состояние Гая, изменения в его поведении, рассказывал, как проводит с ним всё свободное время, чтобы тот не грустил, и всячески поддерживает. Минору, конечно, всегда терпеливо, но без особого интереса или энтузиазма выслушивал его и качал головой. Сегодня он наконец-то озвучил причину своего недовольства, о которой Какаши и так догадывался. Каждую встречу он говорил только о Гае, избегая речи о себе. — Судя по молчанию, ответ положительный, — Минору усмехнулся. — Я знаю о Мадоке, Какаши-сан. Безответные чувства, — он взял ручку и покрутил между пальцами, не переставая улыбаться, — дело такое. Не на ту он напал. Но теперь ей вообще не до Гая. Думаю, скоро страсти улягутся, и всё вернётся в привычную колею… Вы не согласны? Какаши неосознанно замотал головой, когда Минору сказал, что страсти улягутся, и тут же пожалел об этом, придумывая оправдание: — Нет, я просто… Отвлёкся. Не думаю, что у Гая что-то выйдет с Мадокой, вы правы. — И часто вы об этом думаете? — О чём? — Вы поняли мой вопрос. Когда я говорил о том, что бороться с чувством тревоги и одиночества можно по-разному, я имел в виду всё что угодно, но только не это, Какаши-сан. — Я не чувствую себя одиноким… Или тревожным. Уже давно. Снова этот взгляд. Минору в такие моменты немного наклонял голову и смотрел исподлобья, приподняв брови. Какаши чувствовал себя полным дураком. — И что же избавило вас от этих чувств? Нельзя говорить, что всё опять завязано на Гае и его проблемах с Мадокой. Но ведь Какаши только и думал о том, как вытащить друга. Благодаря этому он не думал о других плохих вещах. — Что вы будете делать, когда эта история с Гаем закончится? Вам же не нужно будет спасать его вечно. Между заботой и спасением есть огромная разница. Вы ведь это понимаете? Спасение это мимолётное удовольствие, и этот процесс конечен. — Я… Буду заботиться о нём… — у Какаши не получилось улыбнуться, потому что лицо будто онемело от грусти. — По-моему, Какаши-сан, вы больше переживаете за себя, чем за Гая. А что произойдёт, если вдруг Мадока… Нет, просто предположим. Если Гай вступит в отношения с Мадокой? Или с любой другой женщиной? Тогда уже она будет заботиться о нём. — Я порадуюсь за него, — Какаши опустил взгляд. — Это было бы… — сглотнув ком, он кашлянул, — …было бы здорово. — Я бы на это посмотрел… — Минору ухмыльнулся, но тут же одёрнул себя. — Какаши-сан, подумайте над тем, что я вам сказал. Не отмахивайтесь от моих слов. Гай со всем справится сам. Выйдя из госпиталя, Какаши поскользнулся на лестнице, в последний момент ухватился за перила и повис на них без сил. Ещё утром он был в хорошем настроении и доволен тем, как обстоят дела в его жизни, а теперь чувствовал себя самым жалким и одиноким человеком.