Код восемь

Коридоры здания были широкими, хорошо освещёнными, с высокими потолками и большими окнами, пропускающими дневной свет. Стены были украшены разнообразными картинами и фотографиями, иллюстрирующими историю и достижения учреждения. В углах стояли кожаные кресла и небольшие столики, где сотрудники могли ненадолго присесть и обсудить текущие дела. Общее настроение среди журналистов было показушно деловитым, но чувствовалась примесь интриги и пылкого ожидания. Зал был просторным и освещённым яркими, антиквариатными люстрами, свисающими с высоты потолка. Сцена, на которой стоял микрофон, была декорирована флагами и логотипами различных стран и учреждений, символизирующими важность мероприятия. Стены были увешаны фотографиями предыдущих конференций, глав и выдающихся деятелей. В зале царила атмосфера ожидания и напряжения, каждый журналист стремился занять лучшее место, чтобы задать свой вопрос. Голос беловолосого мужчины нарушал тишину, создавая легкое эхо. Кроули внимательно его слушал, не упуская ни единого слова, уже думая какие вопросы он мог бы задать. –…итак, у вас есть какие либо вопросы? — После этих слов Азирафаэль отошел от микрофона, дав отвечать пресс-секретарю. В зале поднялось несколько рук. Одна из них принадлежала Кроули. — Да, пожалуйста — рука пресс секретаря указала на Энтони. Мужчина чуть привстал, оперевшись на стол, чтобы задать интересующий его вопрос. — Я Энтони Кроули. Журналист из СССР, газеты «Правда». Недавно всплыла информация о том, что в проекте «код восемь» проводились эксперименты над людьми, в том числе и над несовершеннолетними. Можете ли вы ответить сколько «подопытных» было найдено, и не заявлял ли никто в милицию во время провождения проекта о пропаже людей? Спасибо. — Кроули сел обратно на свое место, в ожидании ответа. — Интересный вопрос. Точное количество подопытных нам пока не известно, но опознать пока получилось только пятерых, о пропаже людей действительно заявляли, и неоднократно… — Парень внимательно слушал, параллельно делая пометки у себя в блокноте. После ответа на вопрос в зале вновь поднялись руки, что бы задать следующий. — Вот, вы — спикер указал на какого-то журналиста в зале. — Я Хайко Вагнер. Журналист из газеты «Die Welt» . Планируете ли вы возобновлять проект, или использовать данные полученные в его ходе для дальнейших разработок? Для Кроули это имя не казалось новым. Он помнил, как однажды ему пришлось проникнуть в здание министерства в Восточной Германии. Тогда ему удалось раздобыть важные документы, но цена была высока — он едва успел ускользнуть от охранников. Кажется, в тех документах мелькало имя данного человека. В любом случае, сейчас это не его дело. — Нет, проект возобновлять мы не планируем, но… Конференция длилась более двух часов. Все журналисты активно задавали вопросы, и в спешке записывали что то в своих блокнотах. Официальные представители старались максимально четко отвечать на всё, при этом тщательно подбирая слова для каждого вопроса. Кроули в свою очередь внимательно слушал ответы, анализируя каждое слово. Его мысли были сосредоточены на том, как выудить больше информации. В голове мелькали возможные варианты вопросов, которые могли бы заставить спикеров рассказать как можно больше. — Чтож. Раз вопросов больше нет, то думаю на этом мы можем уже заканчивать нашу… — У меня есть! — выкрикнул Кроули из зала, резко встав. Все затихли. — Да, какой у вас вопрос? Все журналисты стали внимательно слушать, готовясь вновь документировать ответ на своих листочках. — Мой вопрос касается руководителя проекта. В частности его методологии и мотивов. Какова была основная цель этих экспериментов и какие результаты он надеялся достичь? — К сожалению, мы сами не знаем ответ на этот вопрос, поэтому не можем дать четкого ответа, — прозвучал официальный ответ. — Я знаю, — раздался тихий голос. Все в зале удивлённо повернули головы на младшего атташе, ожидая продолжения. Азирафаэль подошел к микрофону, делая глубокий вдох и выдох, начиная. -Руководитель проекта с помощью этих экспериментов пытался узнать влияние химического оружия на людей. Насколько серьезные последствия за собой несут, через какое время действуют и как быстро умирают люди различных возрастов. Кто умирает сразу, а чей иммунитет может дольше противостоять этому. Целью было разработать мощное химическое оружие, которое будет моментально убивать и при этом могло распространятся на большие участки. Из зала послышался выкрик. — Откуда младшему атташе знать это, если даже представители главы государства не могут дать на это ответ? — Дело в том, что я сын руководителя проекта, — тихо ответил Азирафаэль. Из зала послышались суетливые черканья ручек и множественные перешептывания. *Опа, а это то что нам нужно. С этим парнем нужно будет поближе познакомится* — думал Кроули так же делая пометки в листах бумаги. Когда он впервые увидел Азирафаэля, он показался ему весьма необычным. Мужчина с белыми, слегка кудрявыми волосами и внешностью на лет тридцать. У него было добродушное и мягкое лицо, совершенно не подходящее для работы в таком месте, от которого исходило чувство спокойствия и уверенности. Он был одет в элегантный светлый костюмы. Его манеры были изысканными, а голос — спокойным и уравновешенным, как будто каждая его фраза была тщательно обдумана. В его глазах читалась доброта и какая-то старомодная утончённость, делавшая его крайне обаятельным и приятным в общении. Азирафаэль, в свою очередь, старался не выдавать своего волнения. Он знал, что внимание к нему будет приковано, особенно после его неожиданного признания. После завершения конференции все вышли в коридор передохнуть, выпить кофе и потом вновь приступать к своим обязанностям, или же уже отправились восвояси. Кроули подходил к коллегам, задавал наводящие вопросы, обсуждал детали проекта. Его подход был непринужденным, но внимательным, он фиксировал каждую мелочь, которая могла пригодиться в будущем. В конце коридора Кроули увидел того самого сына руководителя проекта, который его заинтересовал на конференции. Он понимал что это большой шанс получить больше информации. Пусть это и было 20 лет назад, а парень по виду был достаточно юным и скорее всего был ребенком при проведении проекта, но все же хоть что то он должен был знать, верно? Если смог ответить на вопрос, ответ на который не знает даже верхушка, то значит явно владеет большей информацией чем все остальные. Это был его шанс и Кроули не мог его упустить, поэтому быстро поспешил в его сторону, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Коридор был полон людей, обсуждающих конференцию, но Кроули сосредоточился на своем будущем собеседнике. Он ловко пробирался сквозь толпу, ловя на себе недоуменные взгляды. — Здравствуйте, я Энтони Кроули. Журналист из СССР. Вы Азирафэль Фэлл, верно? Вы уже слышали мои вопросы ранее. Меня очень заинтересовал ваш ответ на конференции, не мог бы я задать вам еще несколько? Азирафаэль обернулся, и окинул Кроули взглядом, в котором можно было уловить легкое недоверие, смешанное с презрением. Обычно, он старался быть дружелюбным, но держался на расстоянии Но всё же, он мягко ответил. — Здравствуйте. Да, конечно, спрашивайте всё что вас интересует. — Его голос был ровным, но в глазах мелькнуло сомнение. Ему с детства внушали ненависть к коммунистам, и сейчас, несмотря на профессиональную этику, это отчетливо проявлялось. — Вы ведь сын руководителя проекта «Код Восемь», верно? Как вам удалось узнать то, чего не знает даже высшее руководство? Неужели, ваш отец рассказывал вам все подробности проекта несмотря на то что во время его проведения вы были всего лишь ребенком? — Кроули говорил с легкой иронией, его взгляд внимательно изучал лицо собеседника, как бы оценивая его реакцию. Азирафаэль на мгновение замялся, но не показал этого, и затем, собравшись с духом, ответил: — После смерти отца я стал искать больше информации о нем, так как при его жизни мне было практически ничего не известно что о его работе, что о нём самом. Конечно же я находил различные документы в вещах отца, которые хранились у нас дома. Порой это были различные вещи, о которых остальные не знали. — Удивительно, — Кроули склонил голову набок, как бы изучая реакцию Азирафаэля. — Вы выглядите так, словно не должны быть здесь, в этом месте, с этой информацией. Возможно, ваше присутствие — это просто счастливое стечение обстоятельств? Азирафаэль нахмурился, его взгляд стал более сосредоточенным. — Внешность может быть обманчива, господин Кроули. Не всё, что вы видите, является правдой. — Ах, как мудро, — Кроули усмехнулся. — Но вы ведь понимаете, что для журналиста важна не мудрость, а информация? Азирафаэль тихо вздохнул, его взгляд стал более жестким. — Понимаю. Но есть вещи, которые лучше не знать, если вы не готовы к последствиям. Кроули на мгновение замолчал, раздумывая над словами собеседника. Затем он оглянулся по сторонам и, убедившись, что никто не обращает на них внимания, достал небольшой диктофон. — В таком случае, может, вы позволите мне задать вам несколько более конкретных вопросов? Только для записи, конечно, — он подмигнул, улыбнувшись. Азирафаэль прищурился, его лицо стало настороженным. — Хорошо, но я предупреждаю: если вы пытаетесь меня подловить, у вас ничего не выйдет. Кроули усмехнулся, иронично покачав головой. — Не беспокойтесь, я всего лишь пытаюсь узнать правду. Вы ведь тоже за правду, не так ли? Азирафаэль посмотрел на него, пытаясь понять, насколько искренни его слова. Ничего не вышло. Вздохнув, он кивнул. — Да, верно, спрашивайте. Только давайте обойдемся без ненужных формальностей. Кроули активировал диктофон и начал задавать вопросы, стараясь поймать каждое слово. Он понимал, что перед ним стоит человек, который может дать ему ответы на многие вопросы, и не собирался упускать этот шанс. Интересно. Диалог между ними был напряженным, с легкой иронией и подтекстами. Кроули не упускал возможности подшутить над нежным видом Азирафаэля, а тот, в свою очередь, спокойно отвечал, относясь к его комментариям как к мелким школьным издёвкам. После завершения интервью Кроули убрал диктофон и показушно улыбнулся. — Спасибо за ваше время, мистер Фэлл. Надеюсь, мы еще встретимся. — *Конечно встретимся, такой золотой источник нельзя упускать* — подумал Кроули. Его первоначальное мнение об Азирафаэле оказалось разбито в крах. Изначально, казалось, этот человек казался совершенно неподходящим для такой серьезной работы. Сейчас же, можно было предположить, что его мягкий характер — лишь притворство, скрывающее нечто большее. Весь оставшийся день Азирафаэль и Кроули выполняли свои обязанности, лишь иногда пересекаясь в коридорах. -*Нужно будет сообщить начальству о том что тут, оказывается, работает сын руководителя. Но не сейчас, надо пока больше информации узнать, вот только как наладить отношения с ним? А то просто задавать кучу вопросов в качестве «интервью» будет слишком подозрительно.* Люди сами расскажут всю нужную тебе информацию, нужно только расположить их к себе. Кроули весь день осматривался и разведывал обстановку, иногда устраивая с работниками различные «small talk», которые не давали особо важной информации. Кроули пока и не сильно пытался её выведать. Было еще рано делать что то конкретное. Нужно было для начала завоевать доверие, и узнать что тут к чему, куда устанавливать прослушки и когда это лучше всего делать. Какие люди не владеют полезной информацией, а к каким нужно присмотреться поближе. Много времени что бы влиться в коллектив у него не было, но в первый день уж точно не нужно было делать ничего резкого. Когда приходит новый человек, то ему самое главное создать хорошее первое впечатление — это самое важное, ведь от этого зависит как люди будут воспринимать тебя все оставшееся время. Нужно не вызывать лишних подозрений, все за тобой наблюдают и пытаются узнать что ты за человек. А потом все на тебя забивают, и ты просто сливаешься с толпой. Именно в это время и нужно действовать. Когда на тебя никто не обращает внимания. Когда ты просто стал серой массой и никто не заметит почему ты опоздал, пока ты в это время устанавливаешь прослушку. Никто не обратит внимания на вопросы, которые ты задаешь, которые раньше им могли показаться слишком сомнительными. Шпионам нельзя выделятся, они должны слиться с остальными что бы не вызывать лишних подозрений. Но сделать это было в разы труднее если ты приехал из враждующей страны. Тут, как бы ты себя не вёл, всё равно все будут относится к тебе с недоверием, порой с презрением, и с сомнениями к каждому твоему слову.

***

Уставший и вымотанный, Кроули зашел в отель в котором ему предстояло жить ближайшие пару недель или даже месяцев. Он был достаточно просторный. Большая кровать, душ, даже отдельная кухня. Весь номер был в бежевых тонах, что поначалу парню не очень понравилось, но потом он понял что ему настолько сильно хочется спать, что он готов делать это даже на сырой земле. Он будет выходить оттуда рано утром и возвращаться поздно вечером, очень уставшим, так что времени на какие либо эмоции по отношению к своему жилью у него не будет времени. Эта мысль успокотвала его, и после теплого душа, Кроули прыгнул в кровать и уснул, едва его голова коснулась подушки. В шесть утра раздался звон будильника. — О нет… У парня было ощущение, будто он вообще и не спал. Пересилив себя, что бы встать с кровати, и едва не засыпая пошел на кухню, что бы выпить кофе. Открыл шкафчик и…кофе нет. — Твоюж мать. Утро уже не задалось, едва успев начавшись. — *Надо будет заскочить в магазин после работы* — хмуро подумал Кроули. Кофе было единственным что помогало ему не чувствовать себя вялым на протяжении всего дня, поэтому было принято решение зайти в кафе перед работой. Кажется, он видел одну в здании департамента. Кроули быстро натянул на себя пиджак и вышел на улицу. Его первое впечатление об Америке было не таким плохим как он предполагал. В новостях им рассказывали про ужасы творящиеся тут, про капиталистов, про людей которые готовы коммунистов чуть ли не на кострах сжигать. Единственное что оказалось правдой — это предвзятое отношение к советским, и то не в таких масштабах как им говорили. Инфраструктура тут, очевидно, была более развита чем в союзе. Небоскребы, широкие проспекты и более развитый транспорт — это то о чем никогда не расскажут по новостям у него на родине –*А тут не так плохо, даже лучше чем рассказывала мама.* Дойдя до места работы он стал оглядываться, пытаясь вспомнить где же видел то кафе. Если он прямо сейчас не выпьет чашку кофе, то уснет еще до начала рабочего дня. Поднявшись на второй этаж он увидел уже знакомый ему силуэт, который стоял у прилавка и заказывал себе напиток. И пока тот ожидал свой заказ, Кроули встал за ним. — Мне кофе, пожалуйста. Без молока и сахара. — Минуточку — девушка отдала заказ Азирафаэлю, и принялась делать кофе. — Доброе утро, мистер Фэлл. Не ожидал увидеть вас так рано. По скольку я знаю, рабочий день начинеться только через час — Спросил журналист, приветственно улыбаясь. — Доброе утро, Энтони Кроули. Могу спросить у вас тоже самое. — Тут же парировал Азирафэль. Не сказать бы, что тот был сильно рад его видеть, но виду старался не подавать. Кроули усмехнулся — Часто берете кофе здесь? — Предпочитаю какао — Азирафаэль натянуто улыбнулся в ответ — После работы вообще нет свободного времени, поэтому прихожу пораньше что бы почитать и подготовится к работе. — Вот как, вы фанат чтения? Предпочитаете что-то конкретное? — Кроули старался вести себя очень дружелюбно, что было для него нехарактерно. Он не очень любил непринужденные диалоги с людьми, с которыми был едва знаком, но работа есть работа. — Вообще много чего, но сейчас увлёкся Джейн Остин. — Джейн Остин? Это еще та которая кражу алмазов в 1810 спланировала? Азирафаэль явно не ожидал такого ответа, но он его определенно заинтересовал. Увидев шокированое выражение лица собеседника и потерю дара речи, Кроули решил продолжить. — Еще возила бренди тайком и шпионила, вообще интересной она была личностью. — Ни разу не слышал о такой информации. Вы видимо очень сильный фанат, раз знаете даже такие аспекты её жизни. –*Или любитель верить в фантазии. Смотря, что из этого правда* настороженно подумал Азирафэль. — Просто нужно уметь искать. Такая информация обычно не сильно широко распространяется, ведь люди любят идеализировать своих кумиров. Было бы очень неприятно узнать такой факт о своём любимом писателе, а производителям книг было бы очень неприятно от упадка продаж — парень улыбнулся от реакции Азирафаэля — И нет, я не фанат книг, просто интересуюсь малоизвестными фактами о всяких исторических личностях. Считайте это моим хобби. А если быть точнее, то Кроули просто ненароком находил различного роду информацию, пока рылся в архивах на своих предыдущих заданиях, но этого он говорить, конечно же, не стал. Азирафаэля очень заинтересовала такая осведомленность собеседника про жизнь Джейн Остин. Возможно Кроули на самом деле более интересен чем казался? После того как они оба получили свои заказы, парни решили присесть за общий столик, который находился в кафе. После сорокаминутного диалога с Кроули его предвзятость куда то испарилась. Азирафаэль явно ошибался на его счет. Парни были настолько увлечены диалогом что даже не заметили как вот вот начнется рабочий день. Речь журналиста была очень захватывающей, он был из тех людей, которых интересно было слушать даже если не понимаешь о чем идет речь. Его эмоциональный рассказ в перемешку с грамотной речью не давали отвлечься на что либо другое. По крайней мере, так показалось Азирафаэлю. Он подумал что с этим парнем, у них получится найти общий язык. Если быть честным, Азирафаэлю Кроули ещё с коридора показался надменным, из-за его чересчур расслабленного поведения и неуместных комментариев. Возможно, это была просто предвзятость к советским людям, а возможно он действительно был таковым, а еще, возможно, потому что не стоит доверять людям которые носят солнцезащитные очки в помещении. Кроули знал, что для успешного выполнения задания нужно завоевать доверие. Он начал с мелочей: предложил помощь в мелких делах, сделал несколько ненавязчивых комплиментов, старался быть внимательным слушателем. Он заметил, что Азирафаэль любит книги, и часто задавал вопросы о литературе, чтобы разговоры были интересными и ненавязчивыми. — Был очень рад поболтать, но у меня уже сейчас начнется работа, нужно идти. — Может еще свидимся на обеде? — Был бы рад. До встречи. — До встречи. Азирафаэль в спешке пошагал в кабинет, а Кроули глядя ему в след, неторопливо поднялся из-за столика за которым они сидели.

***

Обеденный перерыв начался, и Кроули решил снова найти Азирафаэля. Зайдя в столовую, он увидел его за дальним столиком с книжкой в руках. — Здравствуйте, мистер Фэлл, — начал Кроули, присаживаясь напротив, — что вы читаете на этот раз? Азирафаэль поднял глаза и увидев Кроули, против его воли на лице появилась тень улыбки. — «Чувство и чувствительность». Джейн Остин. Классика, знаете ли. — Да, я как-то слышал о ней, — Кроули усмехнулся. — Она случайно не та самая Джейн Остин, которая провозила… разное — сказал Кроули удерживая паузу, и кокетливо улыбаясь. Азирафаэль, несмотря на все старания сдерживаться, рассмеялся, закрывая книгу. — О, вы опять с этими историями. Нет, она не занималась ни чем подобным, но её произведения, безусловно, пленили сердца многих, сделав зависимыми. — Какая поэтичная защита, — Кроули приподнял бровь. — А вы всегда так защищаете своих любимых авторов? — Только тех, кто этого заслуживает, — ответил Азирафаэль с легкой улыбкой. — А вы, мистер Кроули, что читаете? — В основном документы и отчеты. Такая уж у меня работа, — ответил Кроули, наблюдая за реакцией собеседника. — Но иногда мне попадаются интересные факты о людях, которых все считают святыми. — Истина часто скрыта под маской, — заметил Азирафаэль. — Впрочем, это делает наше бытие более интересным. — Согласен, — Кроули наклонился вперед. — Кстати, Азирафаэль, вы ведь не против, если я буду задавать вам еще вопросы время от времени? Ваши знания могут оказаться очень полезными для моей статьи. Работа, сами понимаете Азирафаэль задумался на мгновение, а затем кивнул. — Хорошо, Энтони. Но только если ваши вопросы будут в пределах разумного. — О нет, попрошу предоставить мне все засекреченные документы США! — С саркастической улыбкой, Кроули отпил глоток кофе, который он заказал ранее. Азирафаэль смотрел на него несколько секунд, после чего оба мужчины рассмеялись. Обед продолжился в более непринужденной обстановке, с легкими подколками и обменом мнениями о литературе и жизни. Не сказать что Кроули разбирался в литературе, но уж точно мог поделится случайными фактами о писателях, которые, возможно, даже они сами и не знали. После обеда Кроули и Азирафаэль вернулись к своим обязанностям. Кроули продолжал собирать информацию, общаясь с коллегами и заводя новые знакомства. Он старался не выделяться, постепенно становясь частью коллектива. Азирафаэль же углубился в свою работу, часто погружаясь в чтение и написание отчетов.

***

Уставшие после рабочего дня, оба разошлись по домам. Кроули снова оказался в своем просторном отельном номере, где после быстрого душа снова рухнул в постель, вымотанный и полный новых планов на следующий день. Несмотря на то, что сближение с Азирафаэлем было частью его «плана», тот был достаточно интересным собеседником, хоть и чересчур манерным. Обычно Энтони это не нравилось, но в этот раз даже немного привлекло. В общении с Фэллом не было тех злосных приколов, которые ему часто приходилось слышать от его советских друзей, но все же он понимал юмор и даже вбрасывал иногда различные шутки. При разговоре с ним он действительно смог отвлечься от всей это суеты. Азирафаэль, вернувшись домой, также решил отдохнуть, вспоминая день и их диалоги с Кроули. Никогда не думал что сможет так быстро найти общий язык, с тем, к кому с детства внушали ненависть. Пусть он и раньше понимал, что не стоит судить людей исключительно по принадлежности к какой либо группе, но давление общества и пропаганда о том что все совесткие — просто беспринципные коммунисты все-таки повлияли на подсознание. Кроули был очень рассудительным и эрудированным человеком, который может как и пошутить, так и поговорить на философские темы, разбавляя всё это случайными, но крайней интересными и интригующими фактами. Он чувствовал, что впереди у них будет еще много встреч и разговоров, что невольно заставило его почувствовать себя немного счастлива обычного. Всего немного. Каждый день он разбирал по множество документов и завтрашний не станет исключением. На работе у него практически не было коллег с которыми он мог поговорить на какие-то темы не касающиеся работы. А точнее, вообще не было. Энтони Кроули смог разбавить его монотонную рутину. Впервые за долгое время он между работой смог вот так свободно с кем то пообщаться, отвлекаясь от тонны бумаг и документов. При таких мыслях он и заснул.