Музыка тишины

      Schubert — Fantasy in F minor D. 940

      Утро не бывает добрым, если проснуться из-за будильника. Ровно в шесть утра на телефоне Хвана заиграл громкий рингтон, который, казалось, разогнал не только крепкий сон длинноволосого парня, но и утреннюю темноту.       Сознание Хенджина совсем не хотело просыпаться. Парень хоть и открыл глаза, но от весьма короткого сна сил у него было мало. Хван кое-как поднял руку, чтобы сбросить будильник, а после снова прикрыл глаза и поддался дрёме. Но второй будильник заиграл еще громче, чем заставил Хенджина содрогнуться всем телом. Хван пробурчал что-то себе под нос, а затем выключил музыку, надел очки и встал с кровати.       Все еще пребывая в сонном состоянии, парень прошел в ванную и на автомате принял душ и почистил зубы, а когда умылся, то спустился на первый этаж. Его дом, а если точнее дом его бабушки, был довольно большим. На первом этаже была большая гостиная с красивой мебелью, отдельная кухня, спальня кабинет и ванная, а на втором этаже две спальни, ванная и еще одна гостиная. На первом этаже в гостиной, помимо дивана, кресел, телевизора и книжных полок, был и еще один красивый предмет — черное пианино, на котором уже давно не играли, но берегли. В доме, кроме него, больше никого не было и тишину нарушала только кофеварка.       Хван быстро приготовил себе сэндвич, положил риса и налил кофе. Напиток помог ему получше проснуться, а пока он завтракал, то читал статьи по дизайну, которыми старался дополнить свои знания перед семестром и восстановить пробелы из-за частых пропусков занятий. Но пропускал он пары не без причины.       Хенджин так зачитался, что забыл про время, и опомнился только тогда, когда ему написал старший из канцелярского магазина с просьбой вытереть на всех полках пыль. Длинноволосый резко подскочил со стула, так как заметил, что выходить из дома нужно было пятнадцать минут назад. Парень сорвался с места и побежал наверх, чтобы переодеться.       В комнате Хвана был беспорядок. На кровати лежала одежда, как и на большом подоконнике, где также был плед и несколько подушек. В углу стоял мольберт с несколькими холстами, рисунки на которых были не завершены, а рядом с стояла черная гитара с рисунками белых цветов вдоль грифа и вокруг отверстия. В гардеробе многие вещи лежали как попало, а сумки и рюкзаки валялись на полу. На столе был абсолютный хаос — рисунки, альбомы, краски, маркеры, карандаши, тетради и пара пустых кружек. Все это было вокруг ноутбука, а рядом с ним был открыт скетчбук Хенджина, где на страницах он записал и зарисовал некоторые жесты, о которых вчера читал весь вечер. Жесты языка для немых людей.       Парень быстро переоделся из пижамы в синие джинсы, белую футболку и красный свитер, расчесал волосы и собрал хвост, вот только пока он искал свои часы под завалом на столе волосы на голове успели растрепаться. Его наручные часы были небольшими, на кожаном ремешке и с маленькими цифрами. Ремешок в некоторых местах затёрся, а на стекле была трещина, которая шла от одного края к другому. Надев часы, Хван устремился на поиски рюкзака. Он нашел его под покрывалом на полу, закинул в него скетчбук и пеналы и побежал вниз, быстро надел первые попавшиеся кроссовки, кожаную куртку и клетчатый шарф и вылетел из дома. Хенджин закрыл калитку и хотел побежать к автобусу, но вдруг остановился. Он взял телефон и открыл мессенджер, где со вчерашнего вечера был новый диалог с таким же новым другом. Но другом ли? Хван еще не знал, можно ли считать едва знакомого человека другом. Но очень этого хотел.       Хенджин открыл их переписку. Хотя перепиской это было довольно сложно назвать, ведь там были только сообщения от Чонина, который отвечал на вопросы старшего и задавал свои. Последним сообщением от него было пожелание доброй ночи, что вновь озарило лицо Хвана улыбкой. Парень даже забыл, что опаздывает и около минуты набирался смелости, чтобы написать новое сообщение. И, вдохнув поглубже, нажал кнопку отправить.              H: Привет. Надеюсь, ты вчера быстро добрался до дома.              Хенджин тут же заблокировал телефон и засунул его в карман куртки, будто боялся, что за содеянное ему прилетит по голове. Он отправился к остановке и не надеялся получить ответ быстро, так как еще было раннее утро и младший наверняка еще спал. Но через полминуты Хван услышал уведомление о новом сообщении и, быстро выхватив телефон, широко открыл глаза.              J: Здравствуй, Хенджин. Все хорошо, я быстро дошел до дома. А ты?              От этих строк старший едва ли не начал прыгать. Он радостно улыбался и быстро печатал следующее сообщение.              H: А я добрался на автобусе, так быстрее. Мне нравится ездить на автобусах. Можно послушать музыку или почитать. А чего ты не спишь так рано?       J: У меня скоро занятия и обычно я просыпаюсь очень рано. Это привычка.       H: А ты жаворонок, да?       J: Есть такое.       H: Я наоборот сова, люблю поздно ложиться и спать долго и много.       J: Тогда почему не спишь сейчас? Собираешься на работу?       H: Да. Точнее, опаздываю на нее. Я читал книжку, пока завтракал, и не заметил, что уже пора выходить. И так всегда.       J: Тогда беги на работу, не буду отвлекать.       H: Уж лучше отвлекаться от работы с тобой, чем работать.              Хенджин завис сразу после того как отправил сообщение и ярко покраснел. Он громко запищал и хотел написать что-нибудь, что не будет столь смущающим, но в этот момент пришел ответ от Яна.              J: Полагаю, все лучше, чем работа. Хорошего дня тебе и удачи на работе.              Хван спокойно выдохнул, хоть все еще был покрасневшим. Но улыбнулся и написал ответ.              H: Спасибо. И тебе хорошего дня. Будешь весь день играть на пианино?       J: Ну, не весь день, но полдня точно. Нужно выучить новую композицию.       H: Понятненько. Удачи тебе, а я побежал.       J: Спасибо.              Хенджин убрал телефон в карман, а на душе почувствовал тепло, даже в прохладный зимний день. Такой диалог зарядил его яркой энергией и даже тот факт, что он не выспался, его уже не беспокоил. С широкой улыбкой и мечтательным взглядом Хван побежал на остановку.       Парень добрался до магазина за пару минут до его открытия. Благо старший всегда приходил немного позже. Хенджин оставил куртку и рюкзак за кассой, а сам побежал за тряпкой, чтобы вытереть везде пыль, как его и просили. Хван разобрался с пылью, а после начал наводить порядок во всех товарах. Покупатели нередко оставляли книги, тетради и блокноты как попало после того, как смотрели их, поэтому парень каждую смену возвращал все на места. Иногда его это так бесило, что он хотел поставить везде таблички с надписью «Посмотрел — положи на место!», но старший запретил ему это. Поэтому Хенджин каждый рабочий день в этом магазине прибирался почти на всех полках. А на то, чтобы прибраться у себя дома ему просто не хватало времени.       Хван навел порядок во всем магазине, разобрал коробки с новыми товарами и разложил все по местам и при этом успевал бегать к кассе, чтобы пробить покупки, а потом возвращался к распаковке. Парень был занят по всему магазину, раскладывал тетради, книги, альбомы, блокноты, пеналы, карандаши и ручки, сверял все со сметами и попутно наводил порядок в тех местах, где посетители уже успели все перевернуть.       Около обеда покупателей стало больше и парень почти не отходил от кассы. Разобравшись с набегом любителей всякой канцелярии, он вернулся к коробкам. В последней Хенджин увидел новые тетради для нот, что вызвало у него прилив тепла и радости. Хван листал белые страницы с тонкими черными полосками, а в его мысли снова вернулся Ян.              «Интересно, сколько таких тетрадок он исписал? — подумал Хенджин. — Наверняка немало. Может, десять? Да нет, точно больше. Двадцать? Надо будет спросить его как-нибудь».              Хван улыбался от своих мыслей, которые с каждой секундой все больше наполняли его тело мягким теплом. Он отнёс тетради на полку, а после убрал пустые коробки на склад. Хенджин, наконец, завершил всю эту беготню и сел на стул за кассой. Парень наслаждался минутами отдыха, пока посетители гуляли по магазину и выбирали себе новые блокноты и ручки. Длинноволосый взял телефон и открыл сайт, на котором вчера провел весь вечер и полночи, достал свой скетчбук и взял карандаши и ручки, чтобы делать новые записи.       Хенджин включил новое обучающее видео и приготовился писать. Парень быстро рисовал жесты, а напротив них писал обозначающие их буквы, слова или действия. Хван пересматривал видео трижды, повторял движения руками и проверял сам себя, просматривая репортажи с глухонемыми людьми. Пока он выучил не так много, чтобы можно было свободно общаться, но запомнил половину алфавита, чему был очень рад.       Спустя несколько видео на страницах альбома появилось много записей и зарисовок. От такого большого потока новой информации у парня начала болеть голова, но в то же время он радовался только больше, что эти знания помогут ему нормально общаться с младшим, поэтому головная боль его не сильно заботила.       Смена Хенджина в магазине была до шести часов вечера. Закончив эту работу, Хван на всех парах торопился в другое место подработки — ресторан, где он работал официантом в вечерние смены. Парень забежал в ресторан, а администратор прямо с порога начал причитать его за опоздание, не подозревая о том, что в магазине Хвану пришлось задержаться из-за большого количества покупателей.       Хенджин переоделся в форму официанта и хотел уже выйти в зал, но посмотрел на свой телефон и улыбнулся. Он открыл мессенджер и выбрал диалог с Яном и думал, что ему написать. Парень чувствовал, словно навязывается на разговор, а уж быть надоедливым точно не хотел. Но даже без малейшего общения с младшим уже не хотелось продолжать идти дальше.              H: Как прошел твой день?              Хенджин, затаив дыхание, смотрел на фотографию профиля Чонина. На фото был черно-белый снимок молодого парня, который сидел за роялем спиной к камере. Хван изучал эту фотографию, рассматривал каждую деталь, каждый миллиметр, старался запомнить силуэт, а в мыслях уже представлял, как будет принято нарисовать его на бумаге. И пока он созерцал снимок, то едва не пропустил момент, в котором ему пришел ответ.              J: День прошел за клавишами. То есть, я только закончил занятия по музыке. А как прошел твой день?              Хенджин сразу позабыл о своей усталости и широко улыбнулся.              H: Мой день пока не закончился. Еще много времени, чтобы заниматься полезными делами.       J: Какими?       H: Работой.       J: Ты все еще работаешь? А где ты сегодня?       H: С утра был в канцелярском, а сейчас в ресторане.       J: Ты повар?              Хенджин засмеялся от этого сообщения.              H: Готовить я умею, но до уровня шефа мне далеко. Я официант.       J: Понятно.              Хван заметил, что Ян собирался еще что-то написать, но пару раз точки сбрасывались. Однако в следующую минуту сообщение, все же, поступило.              J: Сколько всего у тебя работ?              Хенджин даже пальцы загибал, пока вспоминал все свои подработки.              H: Всего пять. Три в твоем районе, одна в центре и одна на побережье.       J: Понятно. Это, конечно, многовато, но я надеюсь, что ты не сильно устаешь.              От этих строк щеки у Хвана покраснели, а сам он глупо улыбнулся, так что глаза превратились в две тоненькие дуги. Но в этот момент из зала его окликнул администратор, ругая за то, что он опоздал, так еще и не работает.              H: Не волнуйся, они же не все в один день. Я бы рад с тобой поболтать, но мне уже пора работать.       J: Хорошо, прости, что отвлекаю.       H: Ничего страшного. Мы же спишемся еще? Может, завтра?       J: Да, с радостью.       H: Тогда хорошего вечера!       J: Спасибо. Удачи тебе.       H: Спасибо!              Хенджин снова улыбнулся и выбежал в зал. Гостей в ресторане было не мало, а некоторые даже отмечали какие-то события, поэтому обстановка была довольно оживленной. Хван носился между столиками, разносил заказы и принимал новые, работал за баром и помогал прибирать столы после чересчур веселых гуляний. Но хоть работы в этот вечер было и много, Хенджин выполнял её с улыбкой и теплом на душе. И с нетерпением ждал следующего дня, когда вновь сможет ощутить радость от новых сообщений.       Парень закончил смену после полуночи. Шеф повар оставил ему поздний ужин, так как видел, как он бегал туда сюда без остановки. Хенджин поблагодарил старшего и, захватив паёк с собой, отправился на остановку. Кушал он свой ужин уже в автобусе и при этом смотрел в телефон. Точнее, пялился на фотографию в профиле молодого пианиста. Что он там искал, было непонятно, так как лица на снимке видно не было. Но парень продолжал смотреть на изображение худощавых рук, длинные пальцы которых аккуратно ложились на белоснежные клавиши, а после внезапно услышал в голове звук этих нот.       Хенджин выглянул в окно, а там, в ночной темноте, увидел и покой, в котором сейчас невероятно сильно нуждался. Жилые дома уже погрузились в сон, как и их обитатели, на улицах было пусто, только последние автобусы завершали свой маршрут, а городской шум затих до утра. Внутри грудной клетки отчего то неспешно разливалось тепло при взгляде на сонный город. И во всей этой тишине парень слышал тихую мелодию, которая с каждой нотой забирала его усталость. Хван не понимал как такое возможно, чтобы музыка в его собственной голове могла оказывать такое влияние. И какая музыка — которую особо не слушал уже несколько лет. Но сейчас так хотелось услышать прекрасную мелодию пианино, которую сыграют не менее прекрасные руки.       Хенджин вернулся домой, принял душ и думал лечь спать, так как утром нужно было вставать на работу в магазин, но оглянулся на свой стол с беспросветным беспорядком и вспомнил свое занятие накануне вечером. Хван подошел к рюкзаку и достал из него скетчбук и пенал. Он открыл его на странице, где ранее нарисовал жесты и записал их обозначения, а там была закладка, которой служил чек за нотные тетради. На обороте чека красивым почерком была написана пара предложений, от вида которых длинноволосый улыбнулся. Глядя на рисунки и записи, он забыл о сне и сел за стол. Хенджин включил ноутбук и вернулся на сайт, на котором просмотрел уже с десяток видеоуроков и статей, но даже не половину всего, что там было. Парень открыл чистый разворот и взял карандаш, готовый рисовать и писать новые слова.       Следующий день Хван снова отработал в канцелярском и кафе, а второй день провел в магазине продуктов. В эти два дня на работе у него было больше свободного времени, которое он тратил на новые уроки жестового языка. Хенджин заполнил уже несколько страниц рисунками и описаниями жестов, а попутно тренировал руки, желая как можно скорее постичь эти знания и применить их на практике. Но пока что парень медленно показывал жесты и иногда путался в пальцах — то не вовремя или неправильно их загибал, то наоборот слишком спешил, что тоже мешало обучению. Однако сообщения от младшего помогали ему забыть об усталости и неудачах.       Новым утром Хенджин спешил в кафе на весь день, так как заснул после второго будильника и проснулся только через полчаса. Хван наспех оделся в форму кафе — черные джинсы и белую рубашку и накинул вязаную кофту. Не расчесанные волосы собрал в пучок, но от быстрого бега они торчали во все стороны, надел кроссовки, куртку и шарф и выбежал из дома, едва не забыв скетчбук с записями. Пока он бежал до остановки с него дважды упали очки, а резинка с волос просто улетела, так что в кафе он прибежал полностью растрепанным, но не опоздавшим. Еще бы пара минут и снова бы получил выговор от менеджера, но, так как он не опоздал, то старший на него лишь косо взглянул и промолчал.       Хенджин надел фартук и расчесал волосы. В своем рюкзаке он нашел крабик и собрал их, чтобы не мешались во время работы. Хван прошел за стойку и первым делом налил себе кофе, а с кухни взял пару пирожков, так как дома позавтракать не успел. Благо повара не ругались, когда голодные сотрудники просили о небольшой провизии.       Утро было спокойным. Посетителей было немного, поэтому Хенджин успевал краем глаза читать новые статьи и просматривать обучающие изображения. Около полудня в кафе зашел молодой парень в черных ботинках, таких же джинсах, свитере и теплой куртке. На шее у него был черный шарф, а на плече рюкзак. Джинсы украшал двойной ряд цепей, а на голове были беспроводные наушники. Он весь был в черном, даже его волосы были очень темного оттенка. Парень вздрогнул от смены температуры, так как на улице было довольно прохладно, а в кафе очень тепло. Он оглядел помещение и заметил за стойкой Хенджина, который что-то читал в телефоне и махал рукой в воздухе. Темноволосый улыбнулся, снял наушники и подошел ближе.       — Привет, Хенджин, — произнес он и сел на стул за стойкой.       Хван вздрогнул от внезапного голоса и обернулся на его источник, а увидев, кто это сказал, спокойно выдохнул.       — Чан, блин, чего пугаешь так, — сказал Хван, потирая место над сердцем.       — Это самый верный способ привлечь твое внимание, — хмыкнул парень по имени Бан Чан.       Хенджин усмехнулся и убрал телефон в карман фартука.       — Как дела, хен? — спросил младший. — Хочешь поесть?       — Да, я бы поел. Можно мне сет с куксу, кимбап, сэндвич и кофе, пожалуйста.       — Да, конечно. Сейчас, отнесу заказ и вернусь.       Хенджин отошел на кухню, а Бан Чан пока достал кошелек, чтобы расплатиться за заказ. Хван вернулся за стойку и подошел к кофемашине, заранее зная, какой кофе будет старший. Парень наполнил стакан черным кофе, сахар и молока не добавлял, захватил с полки сэндвич и подал старшему.       — Вот, пожалуйста, — сказал длинноволосый. — Твой черный-пречерный кофе, без каких либо сладких добавок и свежий сэндвич, час назад его приготовил.       — Благодарю, — улыбнулся Бан.       — До сих пор не понимаю, как ты можешь пить такой крепкий кофе.       — Спокойно и с удовольствием, — ответил старший и сделал пару глотков.       Хван усмехнулся.       — Ты чего снова в черном весь? — спросил младший. — С похорон сбежал что ли?       — Ага, с похорон твоей успеваемости, — ответил Чан и по прежнему с улыбкой смотрел на друга.       Хенджин улыбнулся, но опустил взгляд, понимая, что старший сюда зашел не только поесть.       — Да, помним и скорбим, — произнес Хван себе под нос.       — Светлая память, ушла в самом расцвете сил.       — Будем скучать.       — Её жизнь была яркой и недолгой, жаль, что покинула нас так рано.       Парни взглянули друг на друга, а затем засмеялись. Но, как известно, в каждой шутке есть доля правды.       — Ты специально так много работаешь, чтобы я не нашел тебя нигде? — спросил Бан. — На сообщения не отвечаешь, звонки не берешь. Избегаешь меня?       — Я не избегаю, — ответил Хенджин. — Если ты пришел сюда, чтобы напомнить мне об учебе, то можешь не стараться, каникулы еще не закончились, вспомню об этом в марте.       — Да, но тебе бы не мешало вспомнить о том, что сейчас идут тренировки нашей команды по футболу, — ответил Бан Чан. — Команды, в которой ты нападающий. Чуть ли не самый важный игрок.       — Я помню об этом, но мне некогда ходить на тренировки. Нашел бы уже кого-нибудь нового на это место.       — Я не хочу искать кого-то нового, мне нужен ты, лучше тебя никто не играет в нашем универе.       — Да брось. Даже в твоей группе полно хороших ребят, которые стремятся в команду.       — Но ты и бегаешь быстрее, и удар у тебя сильный. А еще ребята по тебе соскучились и вряд ли примут незнакомца в команду.       Хван улыбнулся, но опустил голову, думая над тем, что вернуться в команду по футболу и правда очень хочется. Хочется снова спешить на тренировки, бегать по полю за мячом, отбивать себе берцовые кости до полного онемения, а потом собираться с друзьями в кафе и обсуждать тактику игры. Но чем-то всегда приходится жертвовать ради чего-то другого. В это время с кухни раздался звонок о готовности заказа и Хенджин отошел его забрать.       — Я бы с радостью, хен, — сказал младший, подав парню его еду, — но сейчас мне нужно работать. Правда, лучше найди кого-то еще.       — Но сейчас поздно кого-то искать, — продолжал настаивать Чан. — Матч уже через три недели, а знакомить парней с новеньким и учить его нашей системе совсем нет времени. Лучше вернись к нам, тренировки пока три раза в неделю.       — Ой, полно времени. Успеете и познакомиться, и напиться.       Бан усмехнулся.       — Пить, как раз таки, нежелательно во время тренировок, — произнес старший. — Уж лучше потратить это время на дополнительные упражнения. А ты, как нападающий, можешь улучшить свои навыки, если будешь регулярно заглядывать на поле.       — Чан, ты знаешь почему мне нужно работать, — не выдержал младший и посмотрел на друга уже строгим, но и весьма печальным взглядом. — Тем более, пока каникулы я могу работать и не отвлекаться на учебу. Поэтому прости, но я не могу сейчас вернуться на тренировки.       Хенджин снова отвел взгляд и отошел к полкам, на которых стояли тарелки с разными десертами, а Бан Чан с грустью смотрел ему в спину. Старший прекрасно знал, почему Хван сейчас так много работает. Занят то он был и во время семестра, но не настолько, чтоб каждый день работать в разных местах. Темноволосый отодвинул чашки с едой и сложил ладони в замок.       — Эй, а как дела у твоей бабушки? — спросил Бан. — Как…как она сейчас?       Хенджин потянулся к своей шее и нащупал крестик. Он сжимал его дрожащими пальцами и тяжело дышал. Линзы в его очках отбрасывали разноцветные блики от всех источников света, так что сразу нельзя было заметить, что его глаза стали немного влажными. Длинноволосый тихо шмыгнул носом, спрятал крестик и поправил очки, а затем бросил быстрый взгляд на друга, но после снова отвернулся.       — Сейчас получше, — ответил младший. — Недавно мы даже в центре немного погуляли. Она сказала мне, что давно так не веселилась, а мы почти ничего и не делали, просто сходили в кино и пообедали в кафе.       — Здорово же, — слабо улыбнулся Чан, сжимая от волнения ладони.       — Да, хоть что-то её порадовало, а то постоянное пребывание в больнице никому на пользу не пойдет, — ответил Хван и, наконец, осмелился повернуться к старшему. — Я бы хотел, чтобы она вернулась домой, но если…если что-то случится, то я не смогу ей помочь, поэтому ей приходится оставаться в больнице, где полно врачей. Вот только…лечение очень дорогое.       — Насколько дорогое? — спросил Бан.       — Ну…как год обучения в нашем универе, — ответил младший, сжимая кулаки.       — Ого… — тихо охнул старший. — А как же страховка?       — Страховка покрывает стандартное лечение, которое ничем не помогает. Бабушке только хуже от него становится. Не удивлюсь, если это вообще плацебо. Поэтому мне нужны деньги на хорошее платное лечение. После двух курсов ей стало лучше и я надеюсь, что после третьего у нее будет ремиссия. Но…пока у меня нет на него денег. И еще…за прошлый надо доплатить.       — Хочешь, я помогу тебе? — предложил Чан. — Сколько надо? Я могу оплатить.       — Еще чего! — зашипел Хван. — Я могу сам заплатить, не нужно тратить свои деньги на меня или моих родственников.       — Ну, давай одолжу, а ты вернешь как сможешь.       — Нет, не нужно. Спасибо, но я не хочу избегать тебя еще и потому, что должен тебе денег.       — Так ты все-таки избегаешь меня?       Хенджин усмехнулся, хоть и был грустным на вид.       — Да, я именно для этого устроился на пять работ.       — Пять?! — ошарашенно воскликнул старший. — Ты с ума сошел?       Хван снова усмехнулся, но взгляд его выдавал крайне сильное беспокойство. Такое тяжелое, мучающее и изматывающее, которое забирает столько сил молодого парня, сколько не отнимают все его подработки. В этот момент Хенджин был с улыбкой на лице, но Чан видел с каким трудом ему давалась эта легкая, как перо, улыбка. Младший посмотрел на друга и прежде, чем что-то сказать, глубоко вдохнул, стараясь скрыть этим свое волнение, но Бан услышал в его дыхании дрожь.       — Я просто…боюсь, понимаешь? — произнес Хван, а рукой потянулся к своему крестику на цепочке. — Я…не хочу и её потерять.       Бан Чан, когда заходил в кафе, даже не представлял, что обычный диалог дойдет до того, что Хенджин будет так старательно скрывать то, как ему тяжело. Но скрыть до конца все свои переживания у него не получалось, а Чан, как лучший друг, видел абсолютно все. Он легко улыбнулся и кивнул, а затем снова посмотрел на младшего.       — Да, я понимаю, — ответил старший. — И надеюсь, что все будет хорошо.       — Спасибо, — улыбнулся в ответ Хван. — Мне сейчас любая надежда пригодится.       — Тогда прими надежду от всей своей команды. Парни передавали тебе привет и пожелали твоей бабушке всего самого лучшего.       Хенджин, наконец, смог выбраться из-под внезапно нахлынувшей лавины страха. Он подошел к Бану и подвинул ему его обед.       — Передай им от меня спасибо. А теперь ешь, пока все совсем не остыло. Приятного аппетита.       — Спасибо.       — Как у тебя дела то? Я все о себе трещу, а как ты даже не спросил.       — Да все хорошо, не переживай, — улыбнулся Чан. — Недавно ездил в Сеул на рок концерт. Мне удалось познакомиться с участниками группы и я заснял для них несколько эдитов. Получился неплохой видеоролик.       — О, а что снимал?       — Как выступали музыканты. Все снимал вблизи, как они играли, как пели и тому подобное. Было довольно интересно.       — Ой, покажи! — младший улыбнулся ярче и даже слегка захлопал в ладоши, а Бан заметил, что его взгляд уже не такой печальный, каким был несколько минут назад.       — Да, конечно, — ответил темноволосый и достал телефон. — Но предупреждаю, не жди ничего сверх крутого, это просто кадры с инструментами и музыкой.       — Не прибедняйся, у тебя всегда получаются крутые видео. Дай посмотреть уже!       Старший усмехнулся и передал парню телефон, а сам принялся есть. Хенджин смотрел видео, где были показаны разные музыкальные инструменты — гитары, ударные, микрофоны, синтезатор. Все сопровождалось музыкой с концерта, кадрами музыкантов и толпы, которая подпевала артистам. Но больше всего Хвана привлекли кадры черно-белых клавиш синтезатора и то, как молодой парень ловко на нем играл. Этот вид напомнил Хенджину о новом знакомом, который играл ни чуть не хуже, а может и лучше, он был уверен в этом. И был уверен, что его музыка в сто раз прекрасней, несмотря на то, что еще ни разу не слышал его игру.       — Ну как? — спросил Чан, выпив кофе.       Хенджин отвлекся от мыслей о юном музыканте и быстро улыбнулся, стараясь не выдавать своей отрешенности.       — Очень круто, — ответил младший и вернул другу его телефон. — Мне больше всего понравились моменты с синтезатором.       — Спасибо, — улыбнулся старший. — Этим музыкантам так понравились эдиты, что они пригласили меня на еще три концерта, чтобы заснять побольше материала.       — О, неплохая работенка.       — Да, заплатили хорошо. Так что, если нужна помощь, я всегда готов.       Хван сдержанно улыбнулся и опустил взгляд, а руки спрятал в карман фартука, чтобы не выдавать их дрожь.       — Спасибо, но ничего не нужно, — ответил Хенджин. — Я справлюсь, не волнуйся.       — А разве друзья не для того нужны, чтобы волноваться вместе? — с улыбкой спросил Бан.       — Лучше поволнуйся о своем кофе, остыл совсем, а идти греть мне лень.       Старший засмеялся и кивнул, но кофе его волновал в самой меньшей степени. Холодный напиток заменить просто, а найти замену одного важного человека для другого невозможно. И он прекрасно понимал, что Хван будет и дальше так себя загонять, лишь бы помочь человеку, который значил для него все.       Хенджина отвлекли новые посетители, а Чан доел свой обед и решил не мешать другу работать. Они попрощались, Бан покинул кафе и отправился по своим делам, а Хван подавал посетителям кофе и обеды. И каждую свободную минуту хватал телефон и продолжал читать статьи и рассматривать изображения с жестами, стараясь запомнить их как можно быстрее.       В шесть часов Хенджин закончил смену в кафе и побежал на автобус до центра города. Парень снова слегка припозднился на работу в ресторан, но администратор не заметил, как он пришел, поэтому Хван остался без выговора. Сегодняшний вечер был спокойнее и тише, чем в прошлый раз, но все равно загруженным. Гостей было немало, так что ушел он из ресторана полностью вымотанным и с новым кульком от шефа.       Когда Хенджин вернулся домой, то не мечтал ни о чем другом, кроме как лечь спать. Он быстро искупался в душе и уже переоделся в пижаму, но открытый скетчбук с записями о новом языке не давал ему покоя. Хван листал страницы, которые уже успел заполнить рисунками и конспектами, а его мозг трубил о том, что этих знаний хочется еще больше. Хенджин взглянул на часы, где было полпервого ночи, и прикусил нижнюю губу, думая о том, что утром вставать не так рано, поэтому можно было выкроить часок на то, чтобы узнать пару новых жестов. Он сел за стол и включил обучающее видео.                     Следующим утром Чонин плавал в бассейне. Он не прекращал утренние упражнения, а плавать любил больше всего. Плавание помогало отстраниться от посторонних мыслей и беспокойств. И последних у парня сейчас появилось больше, чем было за несколько лет до этого.       Прошлым вечером попытка наладить контакт со сводным братом обернулась полным провалом. Ян хотел повторить трюк с сообщениями, но Рен даже не стал читать записку младшего, в которой он написал идею познакомиться поближе, и ответил, что у него нет времени читать его каракули. У Чонина не было номеров телефонов сводных брата и сестры, а спросить у матери или отчима он постеснялся.       Миюн и Донхо сейчас много работали, поэтому по вечерам Чонин ужинал один, играл на рояле, читал книги, слушал пластинки и снова играл. Парень никогда не жаловался на одиночество, он привык быть один. Во время учебы за границей друзья появились не сразу, да и потом было много дел, связанных с учебой и концертами. Но сейчас все стало другим. Прежние обычаи не подходили новой жизни. Вот только ему казалось, что новая жизнь началась у всех, кроме него, и он хватался за ниточки прошлого, стараясь не потеряться в настоящем.       Однако кое что было в этой новой жизни, что помогало в ней не потеряться. И даже не кое что, а конкретный кое кто. Человек с большими темными глазами, длинными черными волосами и идеальным голосом, который хотелось слушать весь день напролет. Слушать и говорить с ним, отвечать на все вопросы и задавать свои, смеяться от шуток и шутить в ответ. Жаль только, что ответить можно было только в печатном виде. Но даже такой способ общения грел тело и сердце внутри ребер стучало с невероятной скоростью.              «Интересно, где он сегодня работает? — подумал Ян с улыбкой на губах. — А может, отдыхает? Лучше бы отдыхал…»              Чонин улыбнулся теплее, а затем вылез из бассейна. Парень принял душ, надел белую водолазку и бежевый твидовый костюм, а в карман пиджака добавил бордовый платок. Завтракал он один. И, на самом деле, обрадовался этому, так как не хотел вновь ощущать эту неловкость в присутствии сводных. Парень хотел налить себе чай, но в холодильнике не осталось молока и в этот момент ему пришла в голову идея, где раздобыть не только молоко, но и чай к нему. Улыбка сама собой украсила лицо молодого музыканта, а на щеках заиграл светлый румянец.              «Может, сегодня он работает в кафе? — подумал Ян. — А вдруг и правда там?»              Чонин задумался и вспомнил, что первая их встреча произошла примерно неделю назад, а значит, если у Хвана был один график, то сейчас он должен был работать в кафе. Ян мял пальцы и поджимал губы от неуверенности своих намерений. Но спустя пару секунд резко развернулся и направился к себе в комнату, а там захватил телефон и сумку и вновь спустился на первый этаж. По пути в прихожую он чуть не столкнулся с Сарой на лестнице, быстро поклонился и побежал дальше. Девушка только фыркнула что-то себе под нос и направилась на кухню.       Музыкант накинул черное пальто и шарф, надел ботинки, захватил сумку и почти выбежал из дома. Он уже хорошо выучил дорогу до кафе, поэтому добрался до туда за двадцать минут. По пути туда он не прекращал улыбаться от мысли, что снова встретит Хенджина, снова услышит его и сможет заглянуть в его глаза, пусть и ненадолго. Ян подошел к кафе, а в больших окнах заметил то, как Хван готовит кофе. Его длинные волосы вновь были растрепаны, а взгляд был уставшим, как и улыбка для посетителей, но при всем при этом казался еще красивее, чем в первую встречу.       Внезапно Чонин ярко покраснел от осознания, что прибежал в это кафе совершенно не за чаем, а за тем, чтобы увидеть того, кто этот чай сделает. И прибежал так быстро, даже сам не заметил как уже оказался рядом с дверью в заведение. Руки у него задрожали, в легких пропал воздух, а голова закружилась. Ян отошел на пару шагов назад, но не прекращал смотреть сквозь прозрачные стены кафе на того, к кому так спешил.              «Почему я так хотел прийти сюда? — сам себя спросил юноша. — Почему так…так сильно хочу его увидеть? Почему так хочется этого?»              Чонин повторял эти вопросы снова и снова, но ответа найти не смог. Он не понимал, почему его тянет к этому человеку с немыслимой силой, как луну тянет к Земле. Но, на самом деле, и не хотел понимать. Во всяком случае, не сейчас.              «Ты уже пришел, поздно возвращаться, — сказал себе Ян. — Хотя бы чай купи, зря пришел что ли? Да, просто чай и ничего больше…да?»              Чонин сделал глубокий вдох и встряхнул руки, чтобы не дрожали, а затем зашел в кафе. Аромат свежей выпечки и кофе витал в воздухе, а посетители сидели за столиками и болтали о своем. Кто-то читал книжки, кто-то торопился съесть завтрак, а Хенджин подавал напитки покупателям. Увидев его, Ян сразу улыбнулся и ощутил приятное чувство, которое сопровождало каждую их встречу. Комфорт и уют.       Музыкант снова вдохнул поглубже, чтобы остатки смелости совсем не иссякли, и сделал шаг в сторону старшего. Последний подавал девушке кофе, а как только она отошла, то увидел перед собой Яна. Младший улыбнулся уголками губ, а Хенджин широко открыл глаза и застыл. Казалось, что даже не дышал при взгляде на рыжеволосого, а Чонин в свою очередь также боялся вдохнуть.       Они смотрели друг на друга до тех пор, пока за младшим не прозвучал недовольный кашель. Ян вздрогнул и развернулся, а увидел пожилого мужчину, который хмуро смотрел в ответ. Чонин поклонился и пропустил старшего вперед. Мужчина заказал кофе и вышел из кафе, а Хенджин снова посмотрел на младшего.       — Привет, — с мягкой улыбкой произнес старший. — Вот мы и встретились снова. Я…очень рад видеть тебя.       Чонин улыбнулся в ответ и уже потянулся за телефоном, но Хван его опередил.       — Нет, постой. Ты…можешь показать жестом, не обязательно писать сообщение.       Лицо Яна выдавало одновременно и удивление, и недоверие. Парень ощутил себя странно, словно ему сказали что-то противоречивое. Но среди волны непонимания была и капелька интереса. Чонин смотрел на Хвана, который все ждал, когда он хоть что-то покажет, и медленно поднял руки.       — Я тоже рад тебя видеть, — показал младший.       Хенджин сразу улыбнулся, глядя на чужие руки.       — Ты сказал, что рад видеть меня, да? — спросил длинноволосый.       Чонин снова нахмурился, но кивнул, а Хван улыбнулся ярче.       — Как твои дела? Как самочувствие? Как тебе погода? — быстро спросил Хенджин и, затаив дыхание, большими глазами смотрел на парня перед собой.       Ян наоборот, дышал быстро, отчего у него слегка закружилась голова, но он снова поднял ладони.       — Со мной все нормально, — плавно показал младший. — Я хорошо себя чувствую и мне нравится, что сегодня солнечно.       Хван внимательно следил за руками Чонина, а когда он их опустил, то на его лице сразу появилась широкая улыбка, а сам он чуть не подпрыгнул.       — Да, мне тоже нравится солнечная погода, — ответил Хенджин. — Особенно зимой, сразу так тепло становится.              «Как он меня понял? — подумал Ян. — Он же не знает язык жестов, почему он понимает меня?»              Пока Хван ждал от Чонина новых слов, младший не знал, что и думать. Он мог по пальцам пересчитать своих знакомых, которые знали жесты, и это были самые близкие друзья и родственники. Но сейчас перед ним стоял человек, знал он которого всего несколько дней, и отвечал на его, пусть и базовые, жесты. Ян не понимал, что произошло за то время, пока они не виделись, но где-то в самой глубине сердца внезапно вспыхнуло тепло.       — Как ты понял, что я сказал? — спросил Чонин, медленно показывая слова.       — О, я немного почитал о языке жестов и…теперь кое что понимаю, — ответил Хван, потирая ладони, словно в чем-то не уверен. — Это так интересно, на самом деле, и не так уж сложно, как я думал.       — Но мы виделись несколько дней назад, — недоумевал младший.       — Ам…да, прошло и правда немного времени, — произнес Хенджин, думая о том, правильно ли он понял жесты парня. — У меня была возможность выучить некоторые жесты. Не все, разумеется, мне еще нужна практика, но кое что я уже понимаю.       — Зачем ты их учишь?       Старший слегка нахмурился, так как не понял саму суть вопроса, ведь думал, что это очевидно.       — Чтобы понимать тебя, — все же ответил Хенджин.       У Чонина было такое же вопросительное выражение лица, как и у Хвана в данную минуту. Но в то же время быстро билось сердце, отчего руки согрелись в новом потоке тепла. Хенджин заметил его растерянность и сжал кулаки, чтобы и самому не растерять свою смелость.       — Я хочу спросить тебя кое о чем, — сказал старший.       — О чем? — спросил Ян.       Хван вновь глубоко вдохнул и поднял руки, вспоминая на ходу все, что успел выучить за несколько дней.       — Ты…и я…мы можем быть…друзьями? — жестами спросил старший, загибая пальцы с большой неуверенностью.       Чонин только шире открыл глаза и даже рот от шока приоткрыл.              «Почему? — спросил себя Ян. — Почему он хочет быть моим другом? Почему? Зачем ему в друзья человек, который ничего не может сказать и только руками машет?»              Эти мысли не оставляли Чонина в покое с момента, когда Хенджин предложил познакомиться в магазине. Его одолевали странные ощущения от всей этой затеи, но их все покрывал покой, который появлялся каждый раз, когда Ян видел Хвана. Покой, который он не ощущал с тех самых пор, как потерял голос.       Музыкант смотрел на Хенджина в ответ, а старший ждал чего угодно — жест, взмах ресниц, кивок головой, что-нибудь, что подсказало бы ему ответ. Хван уже начал дрожать, подумав, что неправильно показал слова, но в этот момент Чонин поднял ладони.       — Я буду рад быть твоим другом, — ответил младший со скромной улыбкой.       Хван попеременно смотрел то на руки Яна, то ему в глаза, а последний не был уверен, понял ли его старший. Но в следующую секунду Хенджин широко улыбнулся и тихонько захлопал в ладоши.       — Правда? — спросил старший. — На сто процентов правда? Ты правда будешь рад быть…моим другом? Потому что я буду очень этому рад.              «Но почему? — снова и снова спрашивал себя Чонин, но, хоть и не понимал этого рвения, улыбнулся от следующей мысли. — Впервые кто-то учит жесты по своей воле, а не потому что вынужден со мной общаться».              — Это правда, — показал Ян.       Хенджин от этого ответа даже подпрыгнул и продолжал ярко улыбаться. Чонин, глядя на его радостную реакцию, сам улыбнулся и почувствовал, как в грудной клетке взрываются фейерверки. Хван перестал прыгать, так как заметил, как на него косятся посетители и другие работники, но его улыбка никуда не исчезала.       — Ох, я так рад, — сказал старший. — Хочешь чаю? Садись давай, пальто можешь оставить тут на вешалке.       Ян кивнул и снял пальто. Он сел за стойку, а Хван смотрел на него, боясь пропустить новые жесты.       — Ты…отлично выглядишь, — невольно произнес длинноволосый, засмотревшись на младшего.       Чонин опустил голову, чтобы скрыть свою смущенную улыбку и покрасневшие щеки, но затем поднял взгляд, чтобы дать ответ.       — Спасибо, — жестом ответил Ян. — Ты тоже отлично выглядишь.       — Ой, я в обычной униформе, ничего такого, — хмыкнул Хенджин.       — У тебя интересный фартук.       — А, это, — старший взглянул на свой фартук со значками и улыбнулся, — да, я люблю собирать всякие значки и клипсы. С ними получается хоть немного украсить обычные вещи.       — Это полезная способность для твоей учебы.       — Да, ты прав. В прошлом году меня была возможность поработать с 3-Д принтером во время учебы, так я напечатал себе, наверное, с десяток разных значков.       Чонин ярко улыбнулся.       — Надеюсь, учитель не ругал тебя за то, что ты отвлекался от учебы.       — Нет, он не знал об этом. Я очень ловко скрыл все следы преступления и сказал, что это пробники моего проекта.       Младший засмеялся, а Хван внимательно прислушался, стараясь уловить любой звук, но ничего не услышал. И улыбнулся.       — Так хочешь чаю? — спросил Хенджин.       — Да, — ответил Ян.       — Черный с молоком, два сахара? — произнес Хван, а Чонин кивнул. — Хорошо, я угощаю.       Чонин сразу отрицательно замахал руками, а старший вопросительно на него посмотрел.       — Не нужно меня угощать, я сам заплачу за чай, сейчас найду свою карту, — быстро показал Ян.       Хенджин остановился и слегка нахмурил брови от того, что не сумел понять всех жестов из-за быстрой скорости. Чонин заметил его вопросительный взгляд и смутился.       — Ам…прости, я…я не все понял, — неуверенно сказал старший. — Тебе не нужно заваривать чай?       — Не нужно платить, — уже медленнее показал Ян. — Я заплачу сам.       — А, ты об этом. Ничего страшного, я же старше тебя, так что угощаю. Сейчас вернусь.       Хван взял кружку и блюдце и отошел к чайникам, а пока он наливал чай, младший смотрел ему в спину слегка грустным взглядом.              «Зачем он платит за меня? — подумал Чонин. — Если он так много работает, значит, ему нужны деньги, зачем тратить на меня даже за чай?»              Ян тяжело вздохнул, наблюдая за Хваном, а тот с улыбкой налил в чай молоко, бросил два сахарных кубика и вернулся к парню.       — Вот, прошу, — сказал Хенджин, поставив блюдце с кружкой перед музыкантом. — Свежая заварка и утреннее молоко, а сахар купили вчера, так что тоже хороший.       Младший хихикнул и поклонился Хвану.       — Хочешь что-нибудь к чаю? Может, тирамису, тток или что-то не такое сладкое?       — Нет, спасибо, — сразу ответил Ян. — Чая достаточно.       — Точно? Может, хочешь поесть?       — Я поел дома, спасибо.       — Ну хорошо, если захочешь, то…в общем, обращайся.              «То скажи, — додумал младший и усмехнулся про себя. — Так забавно».              Чонин кивнул и отпил чай. Вкус оказался очень приятным и знакомым. В первый раз, когда он пришел в это кафе, чай был таким же хорошим, как и сейчас.       — Очень вкусный чай, — передал Ян.       — Правда? — удивился старший. — Это же обычный черный чай.       — У него нежный и насыщенный вкус, стойкий приятным аромат, напоминает мне то время, пока я учился в колледже.       Хенджин внимательно наблюдал за каждым жестом младшего, но, хоть Чонин и показывал их неторопливо, парень все равно понял лишь пару слов.       — Ам…ты…прости я не все понял, — произнес Хван и слегка смутился. — Ты сказал, что учился в колледже и…тебе нравится чай?              «Он, наверное, еще не дошел до жестов художественных описаний, — подумал младший, — поэтому не понял».              Чонин задумался о том, как показать попроще и взглянул на Хенджина, который поджимал губы и мял пальцы.       — Чай очень вкусно пахнет, — медленно показал младший.       — Этот чай очень вкусно пахнет, так? — повторил старший, глядя на руки и в глаза собеседника.       Ян кивнул и снова начал передавать слова.       — Когда я учился в колледже, то пил много чая и этот чай очень похож на настоящий английский чай.       — Пока учился в колледже, то выпил много чая и этот чай тебе напомнил об Англии? — спросил Хенджин и слегка прищурился, ожидая вердикта своему предположению.       Чонин широко улыбнулся и показал парню «Класс», а Хван облегченно выдохнул.       — Фух, слава богу, — произнес он. — Прости, я еще не все жесты выучил, поэтому буду спрашивать, извини.       — За что ты извиняешься? — спросил Ян, не понимая этого.       — Ну…я переспрашиваю у тебя, что ты сказал, но должен уже понимать твои жесты.       — Но ты учишь их всего несколько дней. Ты не должен понимать все.       — Но я…хотел бы понимать. Надо было в школе учить язык жестов, а не английский.              «Почему это так важно ему? — подумал Чонин. — Только мама так переживала, когда не успевала учить жесты из-за работы. Но это же мама, а он знает меня не так давно».              Ян смотрел на Хенджина и заметил в его глазах странное сожаление, которого также не понимал. Ну не знает он жесты, девяносто процентов населения их не знают, и что с того? Младший никак не мог понять причину его столь сильного волнения.       — Я выучил основные жесты за три недели, — медленно передал Чонин. — А ты учишь всего несколько дней. Тебе не нужно торопиться их выучить, я могу писать сообщения, мне не трудно.       — Но это…невежливо, — произнес Хван с тяжким вздохом.       — Почему?       — Потому что это я уговорил тебя познакомиться и вынудил общаться таким образом, вдруг тебе это неприятно.       Чонин хлопал глазами, а секунду спустя усмехнулся. Старший засмотрелся на его беззвучный смех и непроизвольно улыбнулся. Ян посмеялся, отпил чаю, а затем взглянул на Хвана и поднял руки.       — Если я не могу говорить, это не значит, что я не принимаю никакие другие формы общения, кроме жестов, — спокойно передал младший. — Тебе не обязательно учить жесты, только чтобы со мной общаться. Я могу написать сообщение. Я так общаюсь со своим учителем, потому что он тоже не все жесты знает. Поэтому тебе не нужно так переживать из-за этого.       Хенджин следил за медленными взмахами чужих ладоней и, на свое удивление, смог понять все, что показал Чонин. Но особенно сильно его привлекло не то, что он понял каждое слово, а то, какими красивыми были руки их передавшие. Худые, даже костистые, но до невозможного изящные в своем проявлении. Длинные пальцы неспешно меняли положение, обозначая новый жест, а тонкие кисти медленно вращались, завлекая все внимание длинноволосого к этим рукам.              «Идеальные», — подумал Хван.              — Может, тебе просто стать моим учителем жестов? — бессознательно произнес Хенджин, продолжая глазеть на ладони младшего. И на него самого.       Чонин слегка смутился от такого предложения, а старший, наконец, отошел от ступора, так как Ян опустил руки, и до него дошло то, что он только что сказал.       — Ам…то есть… кхм, — прокашлялся Хван, заправляя волнистую челку за уши. — Если ты не против. Видео уроки очень помогают разобраться в жестах, но гораздо проще учить их с тем, кто ими общается. С носителем языка, если можно так сказать.       Хенджин отвел взгляд и нахмурился, почесывая затылок. Благо у парня была длинная челка, так что прикрыла его покрасневшие щеки. Он что-то бормотал себе под нос, а в этот момент Чонин протянул ладонь к нему, а Хван сразу поднял взгляд.       — Если ты хочешь, то я могу помочь тебе, — ответил младший.       Хенджин сразу улыбнулся, отчего Чонин почувствовал во всем теле невероятную легкость и тепло, которое окутало как белоснежное облако, защищая от любых штормов и волнений. В последнее время Ян ощущал себя как на больших волнах, которые метали его из стороны в сторону, но при взгляде на этого человека море успокаивалось и наигрывало приятную мелодию.       — Я буду этому очень рад, — сказал старший. — Давай так, если я буду тупить, то буду внезапно просить тайм аут и тогда ты сразу поймешь, что я не понял ничего.       Чонин засмеялся и при этом покраснел. Музыка этих волн стала в несколько раз громче, но не оглушала, и разливалась красивым ритмом.       — Хорошо, — ответил младший.       — Отлично! Так, а сейчас давай немного практики для меня как для начинающего ученика. Ты сказал, что учился в Англии в музыкальном колледже, расскажешь еще?       — Хорошо. Что хочешь узнать?       Хенджин только вдохнул, чтобы задать первый вопрос, но тут к стойке подошел мужчина в костюме и с бейджем на пиджаке. Чонин не успел прочитать имя, но прочитал должность — администратор кафе.       — Хван, я, конечно, рад, что ты хорошо проводишь время, — произнес мужчина, — но ты на работе, поэтому будь добр поработать. Поболтать с друзьями сможешь в свободное время.       — А…да, конечно, — с легкой улыбкой ответил Хенджин. — Сейчас вернусь к своим обязанностям.       — Надеюсь на это, — сказал администратор и вернулся в зал.       Ян аккуратно взглянул на старшего, а он быстро ему улыбнулся и отвел взгляд.       — Когда ты рядом, я забываю о работе, — с легкой усмешкой произнес Хенджин, кажется, не подумав, а музыкант от этих слов заметно покраснел. — Мне нужно сделать пару дел, подождешь меня?       Чонин сперва хотел согласиться, но, подумав о том, что Хван может получить еще один нагоняй, решил отказаться, ведь не хотел ставить его в неловкое положение.       — Я пойду, — жестом ответил младший. — Не хочу мешать тебе.       — Но ты не мешаешь! — сразу сказал старший. — Я быстро, сейчас разберусь кое с чем и вернусь.       Хенджин уже рванул в сторону, но Чонин остановил его, махнув ладонью.       — Я пойду, чтобы ты спокойно работал. Мне тоже нужно кое что сделать.       — Но…мы еще увидимся?       — Конечно.       — А я могу написать тебе вечером?       — Да, вечером я буду дома.       — Хорошо, тогда до вечера?       Чонин кивнул и допил чай. Он надел свое пальто, а после поклонился Хвану и получил поклон в ответ. Ян вышел из кафе под пристальный взгляд темных глаз, которые ни на секунду не упускали юного музыканта из виду до тех пор, пока он не растворился в толпе.       Когда силуэт младшего стал неразличим, Хенджин перевел взгляд на кружку, из которой он только что пил чай. Чайная ложка аккуратно лежала на блюдце, а кружка стояла ровно в центре круга самого блюдца. Хван мягко улыбнулся и снова выглянул в окно, словно в надежде, что тот, кого он повстречал несколько дней назад в этом самом кафе, снова зайдет сюда и принесет столь необходимую тишину в его шумный мир.                     У Чонина, вопреки его утверждению, особо важных дел не было. Сегодня у парня был выходной от занятий композицией и музыкой, а у его матери наоборот, был плотный график, как и у лучшего друга, который сейчас был занят в приюте для сирот. Яну не пришло никаких идей как провести день до вечера, поэтому он отправился гулять в центр города, где еще не все посмотрел.       Чонин вернулся домой к ужину. Отчим и мама уже были дома, что порадовало парня, ведь в последние дни они пропадали на работе. Сводных не было за столом, чему Ян также обрадовался, хоть и не похвалил себя за такие мысли. Иногда его воспитанность переливалась через край.       Поужинав в компании родителей, Чонин поднялся к себе. Он сменил водолазку на домашнюю рубашку и закатал рукава, так как хотел немного поиграть на рояле. Парень успел сыграть всего пару нот, как услышал входящее сообщение. Ян взглянул на экран и открыл широко глаза, так как сообщение было от Хвана.              H: Привет. Еще раз. Ты уже дома?       J: Здравствуй. Да, я дома.       H: Ты не против продолжить наш разговор? Мне очень интересно узнать о том, как ты учился музыке.       J: Да, конечно. Сейчас напишу.       H: А ты не против, если я позвоню тебе?              Чонин даже завис на пару мгновений от этих слов.              J: Но тогда тебе придется слушать тишину.       H: Не придется, если я позвоню тебе по видео. Тогда смогу увидеть твои жесты. Не против?              Это предложение вызвало у парня на щеках настоящий взрыв алых красок. Обычно в таком формате ему звонила только мама или Феликс, а тут парень, который вызывал слишком много вопросов. Но при этом и яркое тепло.              J: Не против.       H: Спасибо!              Чонин быстро поставил телефон на пюпитр рояля и с замиранием сердца ждал звонка. Ему показалось, что время остановило свой ход. Все вокруг замерло в ожидании следующего момента. И вот от старшего поступил звонок. Ян быстро поправил волосы и дрожащей рукой потянулся к телефону, а затем смахнул кнопку вызова.       На экране появился Хенджин. И сразу с улыбкой. Кудрявые волосы парня были распущены и лежали на его плечах. По всей видимости, старший сидел на кухне, так как Чонин заметил за его спиной настенные шкафчики и край холодильника. Но больше всего внимание младшего привлекла светлая футболка Хвана, на которой была забавная надпись: «Пиво-Пицца».       — Привет, привет, — произнес Хенджин и активно махал руками.       Чонин улыбнулся и махнул в ответ.       — Как твои дела? Все хорошо?       — Да, все хорошо, — ответил Ян. — Как твои дела? Как прошел твой день?       — О, у меня тоже все хорошо. День прошел спокойно. Посетителей было много, но всем больше было интересно почитать книжки, поэтому я даже не устал.       — Я рад это слышать, — улыбнувшись, передал младший.              «Приятно знать, что ты хоть и отработал целую смену, но не устал», — пронеслось в голове Чонина.              — Спасибо, спасибо. А чем ты занимаешься? Я тебя не отвлекаю?       — Нет, я не занят.       — Ты уже поел?       — Да, ты?       — А я еще нет. Если ты не против, я иногда буду жевать, но если ты не хочешь смотреть как я ем, то могу и позже поесть.       Чонин сразу замахал руками.       — Нет, я не против, — с обеспокоенным видом показал Чонин. — Почему ты не поел перед звонком?       — А…да я…торопился просто, — задумавшись, ответил Хенджин. — Я недавно вернулся и…хотел поболтать.       Чонин снова раскраснелся, но в из-за тусклого освещения на экране этого видно не было. Он незаметно тряхнул головой, стараясь отбросить это странное смущение, и поднял руки.       — Кушай, я не хочу, чтобы ты голодал, — показал жестом парень.       Хенджин улыбнулся и кивнул.       — Хорошо, я поем, — ответил он.       — Приятного аппетита.       — Спасибо, а теперь, если ты помнишь, о чем мы говорили, я бы хотел узнать о том, как ты учился. Расскажешь? Я постараюсь все понять, обещаю.       Чонин усмехнулся, а руками водил по клавишам, стараясь много не думать о том, как сильно хочется выразить все голосом, а не жестом. Но сделал глубокий вдох и поднял руки от белого полотна.       — Когда я был маленьким, то не занимался музыкой, — младший показывал медленно и плавно, чтобы лишний раз не напрягать Хвана, — но в восемь лет услышал как играют на пианино. Мне очень понравилась эта музыка и я поступил в музыкальную школу, а когда закончил её, то моя мама отправила меня учиться в Англию.       — Ого… — протянул Хенджин. — Так, я правильно понял, что ты с восьми лет учился в музыкальной школе, а потом поступил в колледж, так?       Ян кивнул.       — Да, все правильно.       — А почему именно в Англии учился?       — Мама предложила мне поехать в Англию. Я не задумывался об учебе за границей, но мама сказала, что это будет полезно.       — И она была права?       — Да. Я многому научился. Получилось так, что мой первый учитель музыки просил научить его некоторым вещам.       — Здорово, — с улыбкой произнес старший. — Раз ты превзошел своего учителя, то настоящий гений. Ты, наверное, как Моцарт.       Чонин засмеялся и отрицательно замахал руками.              «Скорее, как Чайковский», — подумал Ян и густо покраснел от этих мыслей.              — Да наверняка так! — возразил Хенджин.       — Я не гений, — передал младший, но не прекращал улыбаться. — Я просто люблю музыку.       — Я верю тому, что ты любишь музыку, но не верю тому, что ты не гений.       Ян продолжал смеяться, а Хван сел чуть ближе к телефону, стараясь разглядеть прикрытую ладонью улыбку.       — Ты не слышал как я играю, поэтому не можешь быть уверен, что я гений.       — О, я более чем уверен, что ты отлично играешь. Однажды я услышу твою игру и стану уверен на сто два процента.       Чонин усмехнулся и опустил взгляд на черно-белый ряд клавиш. Ему в голову пришла интересная идея, но от этого его розовые щеки стали только ярче.       — Если хочешь, я могу сыграть, — жестом показал парень.       — Что…прямо сейчас? — спросил Хенджин, округлив глаза до предела.       Ян кивнул.       — У тебя есть свое пианино?       — Да, есть.       — Я мог бы догадаться… — тихо произнес Хван, прикусив губу. — А покажешь?       Младший и сам удивился такой просьбе, но кивнул и скромно улыбнулся. Он встал с банкетки и взял телефон, а затем переключил камеру. Хенджин подвинулся ближе к телефону, чтобы получше все рассмотреть, а увиденное заставило его раскрыть глаза еще шире. Белоснежный рояль отбрасывал легкие блики от света лампы, подчеркивая все свои изгибы, а на подставке для нот он узнал одну из тех тетрадей, которую вернул Яну.       — Это…рояль? — спросил Хван.       — Да, — ответил Чонин, переключив камеру, и вернулся на место.       — Блин, почему ты не поправил меня? Я как дурак все время говорил пианино и не подумал, что ты играешь на инструменте покруче.       Ян снова засмеялся.       — Какая разница? — спросил он.       — Ну…вдруг для тебя большая, — неуверенно произнес старший.       Ян лишь пожал плечами и качнул головой, а Хенджин осторожно улыбнулся и опустил взгляд.              «Как неловко… — подумал длинноволосый. — Соберись уже и постарайся не показаться еще большим олухом».              — Так…сыграешь? — неуверенно спросил Хван, заламывая под столом пальцы.       Ян кивнул. Он размял ладони и опустил их на клавиши. Парень сделал глубокий вдох, а затем легко коснулся первых элементов. Музыка была спокойной и плавной, легкой и неспешной и лилась подобно весеннему ручью. Тихие и низкие ноты постепенно перешли в звонкое журчание, которое Хенджин слушал со слегка приоткрытым ртом. Чонин мельком поглядывал на экран и заметил, что лицо у старшего весьма задумчивое, а в следующую секунду хитро улыбнулся. Мягкая мелодия резко сменилась высокими и игривыми тонами, отчего Хван вздрогнул, что не осталось незамеченным для младшего. Последний тихо усмехнулся, а старший улыбнулся и продолжал завороженно слушать музыку.       Еще несколько минут звонкой, но приятной композиции и Чонин отпустил клавиши. Хенджин вернулся из музыкального забвения и захлопал в ладоши, а Чонин смущенно улыбнулся и поклонился несколько раз.       — Это было так красиво! — воскликнул старший. — Очень красиво, просто прекрасно!       — Спасибо, — ответил жестом Ян. — Я подумал, что ты заснул.       — Что? Нет! Ни в коем случае! — сразу же крикнул Хван. — Я просто так заслушался, что забыл обо всем. Что это за мелодия?       Чонин хотел передать название жестами, но понял, что такое выражение может быть еще неизвестно Хенджину. Вместо этого он попросил его подождать, а сам встал и поскакал к столу. Ян взял блокнот и ручку и прибежал обратно. Он написал название композиции на листе и показал его Хвану.       — Композитор Шуберт, название Фантазия фа минор, — прочитал Хенджин и кивнул. — Понятно почему ты решил написать, такое я бы вряд ли понял.       — Названия и имена показывают по буквам, но это долго, — передал Чонин. — Проще написать.       — Я постараюсь побыстрее это освоить, чтобы тебе не пришлось постоянно бегать за ручкой и блокнотом.       — Тебе не нужно торопиться. Это не обязательно.       — Но мне этого хочется.       Младший завис, глядя на Хвана, а старший также смотрел в ответ. Невидимые ниточки этого безмолвного взаимодействия натянулись как струны, на которых можно было бы сыграть прекрасную симфонию. И Ян снова её услышал. Ту самую мелодию, на которую его вдохновил Хван. Ноты вихрем закружилась в голове и легли на стан, создавая единую композицию. Парень, не отрывая взора от старшего, потянулся к клавиатуре и нажал первые клавиши, но от внезапного звука они оба вздрогнули. Хенджин принялся суматошно поправлять свои волосы, а Ян выдал первую попавшуюся в голове мысль.       — Почему ты не ешь? — спросил он.       — Ам…не знаю, — ответил Хенджин, накручивая черные пряди. — Забыл уже, что хотел есть.       — О таком нельзя забывать. Пожалуйста, поешь.       — Хорошо, хорошо, я поем, — усмехнулся Хван и встал со стула. — Сейчас вернусь.       Хенджин отошел от телефона, а младший наблюдал за тем, как он подошел к холодильнику, взял еду и поставил все в микроволновку, нарезал овощи и налил в стакан воды. Пока старший собирал свой ужин, Чонин решил добавить ему музыкальное сопровождение. Ян начал наигрывать новую мелодию, а Хван, услышав её, улыбнулся и подошел к телефону.       — Еда и музыка, почти как в ресторане, — произнес Хенджин, а Чонин усмехнулся.       Хван поставил тарелки на стол и сел на стул, а младший отвлекся от рояля.       — Приятного аппетита.       — Спасибо.       — Ты сам готовил?       — Нет, я купил в кафе.       — Не любишь готовить?       — О, наоборот, мне нравится готовить, но я просто не успеваю. Чаще всего я прихожу домой довольно поздно, поэтому на еду не остается времени.       Чонин понимающе кивнул, но играть на рояле перестал, так как руки его слегка задрожали.       — А ты умеешь готовить? — спросил старший, запивая ужин водой.       — Да, умею. Лучше всего получаются супы и салаты.       — Я не сомневался. Часто готовишь?       — Когда ем один, когда мы собираемся всей семьей, то готовит наш повар.       Хван слегка нахмурился.       — Погоди…я правильно понял, ты сказал ваш повар? — спросил он для уверенности.       — Да, все правильно.       У Хенджина появилось только больше вопросов.              «Кто он такой? — спросил себя Хван. — У него свой рояль, повар и учился он за границей. А родители у него король с королевой? Наверное, у такого то...принца...»              Старший незаметно встряхнул головой и легко улыбнулся.       — У вас есть личный повар? — поинтересовался Хенджин.       — Да.       — И часто он вам готовит?       — Почти каждый день.       — А…понятно, — задумчиво протянул Хван. — У вас такая большая семья, что нужен помощник на кухне?       — Почти. Моя мама тоже много работает, поэтому не успевает готовить и мой отчим пригласил повара, чтобы готовил для нас всех.       — Подожди…повтори пожалуйста вот этот жест, — сказал старший, проведя рукой от подбородка ко лбу. — Что он значит?       Чонин понял, что слово «отчим» Хвану неизвестно. Он взял блокнот и ручку и написал объяснение, а затем показал его Хенджину.       — А…отчим, — тихо повторил старший. — Теперь понятно, спасибо.              «Точно, он же тогда писал, что его мама вышла замуж, — подумал Хван. — Блин, снова неловко».              — Что ж, хорошо, что есть человек, который помогает твоей маме, — с улыбкой сказал длинноволосый. — Надеюсь, тебе нравится его еда.       — Да, он вкусно готовит, — ответил младший. — Я могу сам готовить, но сейчас много занимаюсь музыкой.       — Куда еще больше? Ты же прекрасно играешь!       — Всегда есть к чему стремиться.       — Так, ну давай посчитаем твои таланты, — произнес Хенджин, поднял ладонь и загибал пальцы. — Играешь на рояле, пишешь музыку, готовишь, знаешь несколько языков. Да это уже предел совершенства!       Чонин ярко засмеялся, а Хван засмеялся громко. Посмеявшись, Хенджин взглянул на Яна и, не подумав, произнес:       — Твоей второй половинке очень повезло найти тебя.       Младший пришел в ступор от этих слов. Руки у него не дрожали, он попросту застыл и не двигался, не моргал и, казалось, не дышал, только смотрел удивленным взглядом на парня в экране смартфона. Однако его сердце бешеным ритмом билось в груди, словно музыкальное произведение, в котором нужно было играть все ноты сразу. Эта музыка забрала все лишние мысли и оставила только непонятные чувства.       — Но я… — Чонин медленно поднял руки и неуверенно начал показывать слова, но остановился на пару секунд. — Я еще не нашел свою вторую половинку.       — А…да? — спросил старший, широко открыв глаза.       — Да.       — Ха…я почему то думал, что уже нашел… — эту фразу парень сказал тихо, но младший, обладая идеальным слухом, услышал все. Но все равно ничего не понимал, а Хенджин мельком взглянул на него и сдержанно улыбнулся. — Тогда…тогда этому человеку очень повезет, когда встретит тебя.       Ян лишь пожал плечами.       — Не знаю.       Парни вновь погрузились в тишину. Чонин смотрел на собеседника и ничего другого не замечал. Длинные волосы под цвет глаз струились на плечи и падали дальше, скрывая своими локонами крепкую шею. В легком полумраке комнаты его смуглая кожа была похожа на густую карамель, а большие губы казались мягче плюша. Розовые, легкие, красивые, неповторимые. Слушать голос, который исходил от этих уст, в сотни раз приятнее, а желание коснуться таких губ было самым сильным в жизни молодого музыканта.              «А если уже повезло?» — подумал Ян.              Чонин так и смотрел на Хвана, а он в свою очередь не отводил взгляд, только дрожал всем телом. Брюнету казалось, что изучение черных глаз по ту сторону экрана может продолжаться вечно, как можно изучать бесконечную Вселенную. В этих глазах было полно тайн, тьмы и секретов, но в то же время в них сияли звезды. Свет был ярким, живым и теплым, каким не могло похвастать даже солнце.       Они бы и дальше смотрели друг на друга, но вдруг в комнату Чонина постучались.       — Сынок, можно? — обратилась Миюн.       Младший от испуга сильно вздрогнул, но быстро пришел в себя и выключил на звонке микрофон. Он обернулся к матери и улыбнулся ей.       — Оу, ты с кем то общаешься? — спросила женщина.       Чонин кивнул, стараясь быстро что-то придумать, чтобы не подпускать маму к телефону, и сел чуть дальше, чтобы Хван не видел его жесты.       — Это мой учитель музыки, — передал он.       — Так поздно? — удивилась Миюн.       — У меня возник срочный вопрос, а он согласился ответить.       — Поняла. Тогда не буду мешать. Я пойду спать. Спокойной ночи.       Мама отправила младшему воздушный поцелуй и вышла из комнаты. Парень облегченно выдохнул и включил микрофон.       — К тебе кто-то заходил? — спросил старший.       — Моя мама, — ответил Ян.       — Она что-то хотела? Я тебя не отвлекаю?       — Нет. Она пожелала спокойной ночи.       — А, точно, — произнес Хван и взглянул на часы на своем запястье. — Уже поздновато. Наверное…пора прощаться.       Чонин поджимал губы и водил пальцами по клавишам. Парень ощутил невероятную пустоту от этих слов и при этом не видел, как такой же опустошенный взгляд смотрит на него через экран.       — Спокойной ночи, Чонин, — с улыбкой сказал старший. — Спасибо, что согласился на звонок.       — Спасибо тебе, что позвонил, — со скромной улыбкой ответил младший.       — Мы же увидимся скоро? Я бы очень этого хотел.       Ян ощутил, как та пустота снова начала наполняться теплой живой водой, которая не только придала сил, но и согрела каждую клеточку в теле. Чонин улыбнулся и кивнул.       — Я надеюсь на это, — ответил он.       Хенджин помахал младшему руками и завершил звонок. Хван сидел на кухне пустого дома и смотрел в черный экран, где только что видел человека, который так внезапно пробудил невероятные чувства. Одним моментом, случайным взглядом, легким взмахом тонкой ладони. Его руки на вид были такими хрупкими и Хенджину казалось, что они всегда мерзнут. Парень хотел взять их в свои, мягко гладить и согревать дыханием каждый изгиб таких изящных рук от начала и до конца.       Однако не мог представить, что такой обычный, ничем не уникальный парень, как он, окажется интересным для такого особенного человека. Тем более для того, чтобы коснуться такой красоты хоть раз. Ян летал слишком высоко и солнечный свет слепил Хвана, но наблюдать за его полетом хотелось, даже если солнце ослепит полностью.       Но Хенджин улыбнулся от мысли, что есть возможность быть хоть немного рядом, пусть и в качестве друга. Он доел свой небольшой ужин, убрал посуду и хотел лечь спать, но снова сел за компьютер и взял скетчбук, чтобы записать и зарисовать новые жесты.       А Чонин сидел в своей комнате рядом с роялем и обводил пальцами клавиши. Парень не прекращал думать о Хване, размышлять о том, чем он занят и где будет завтра. Ян слегка нахмурился, подумав, что наверняка старший завтра будет работать, а значит снова устанет. Он помнил как Хенджин сказал, что помогает своей бабушке, но все равно сердце было не спокойно от того, как тяжело ему приходится. Повезет, если завтра у него будет выходной или хотя бы свободный вечер.       Чонин внезапно вспомнил о том, что сказал старший, а от этих мыслей сердце в груди начало сжиматься тяжелее и быстрее, качая горячую кровь.              «Какое везение в том, чтобы быть с человеком, который ничего не скажет в ответ? — подумал Ян. — Не скажет привет, не пожелает удачи и не засмеется с шуток. Ничего не будет, только тишина. Где тут везение?»              Чонин тяжело вздохнул от таких же тяжелых мыслей и хотел отправиться в душ, а потом спать. Но на подставке рядом с телефоном все еще была одна из нотных тетрадей. Ян открыл её, а на первой странице было несколько строк с новыми нотами той композиции, которая не покидала голову юноши уже некоторое время. Чонин улыбнулся виду этой музыки, ведь она напомнила о том, кто был её вдохновением.       Парень забыл, что хотел лечь спать и вместо этого взял карандаш и задумался над продолжением мелодии, так как присутствие старшего этим вечером открыло новые грани для творчества.