Аномальная привязанность

      Пара расположилась за небольшим столиком практически вплотную друг к другу и уже битый час пыталась смастерить правдоподобную "анамалию". Коулман с позволения мужчины делала большую часть работы, желая полностью погрузиться в атмосферу этого странного городка. В ход шли разной толщины проволки, клей и краска, позволяющая скрыть стыки. Шатенка знала, что её творение увидят десятки, а, может, и сотни людей, поэтому старалась выполнить работу без единой погрешности. Стэнли всё это время следил за плавными и в то же время чёткими движениями гостьи, не до конца понимая, как ей могло прийтись по душе столь специфическое занятие. Глаза зацепились за прядь вьющихся волос, спадающую Лине на глаза.  — Кажется, тебе это нужнее,- улыбнулся мужчина, протягивая собеседнице красную ленту, которую мгновением ранее снял с собственной шеи.        Коулман несколько раз перевела удивлённый взгляд со спонтанного, но такого приятного подарка на Стэна и обратно, прежде чем поверить в реальность происходящего.  — Спасибо, но у меня все руки перемазаны клеем…- замялась шатенка, — Может, ты сможешь завязать мне волосы?       Пайнс округлил глаза, мысленно отказывая девушке и убегая, куда глаза глядят, однако наяву лишь неуверенно кивнул и поднялся со своего места. Руки, как на зло, начали дрожать, пока сердце в груди отплясывало чечётку. Лина же приостановила работу и, выпрямив затёкшую спину, прислонилась к спинке стула. Коснувшись каштановых волос кончиками пальцев, Стэнли непроизвольно улыбнулся, отмечая про себя что они очень мягкие. Хотелось гладить Лину по голове, словно маленького котёнка, однако позволить себе этого мужчина не мог. Пока он, с трудом справляясь с тремором рук, завязывал на волосах девушки красивый бант, Коулман с прикрытыми глазами наслаждалась теплом его кожи.  — Кажется, готово,- неуверенно произносит мужчина, прежде, чем занять своё место. — Я не спец в этом деле. Один раз пытался заплести Мэйбл две косички, так она потом целый день не могла распутать их.        С уст рассказчика сорвался тихий смешок, а вот Лина не постеснялась рассмеяться в голос. Сердце Пайнса совершило кульбит, а губы растянулись в нелепой улыбке. Благо, девушка была сосредоточена на своём "изобретении" и застать собеседника врасплох не смогла. С течением времени груда разобранных чучел начала принимать единую форму, которая Стэну показалась крайне привлекательной. Небольшого серого зайца теперь украшали размашистые смоляные крылья, а ярко-рыжий хвост, по длине равный туловищу зверька, создавал необходимый контраст. Работа была завершена, и если Коулман продолжала искать дефекты, которые тут же исправляла, хозяин товарной лавки с трудом мог поверить в то, что у девушки в этом нет ни малейшего опыта. — Мне кажется, неплохо для первого раза, да?- не выдержала Лина, так и не получив справедливой критики. — Неплохо?- удивился скромности собеседницы Пайнс. — Да это великолепно! Видела бы ты мой первый эксперимент, он развалился прямо на глазах у посетителей!       В очередной раз пара начала смеяться, потеряв, как счёт времени, так и багаж плохих воспоминаний, который давил на них всю сознательную жизнь. Стэнли с Линой в который раз заметили, что, когда они рядом, все напасти бесследно исчезают, вот только объяснение этому найти не могли. Казалось, новая аномалия Гравити Фолз действовала на сердца знакомых, ведь с каждым случайным прикосновением их сердца начинали биться чаще. Вдруг, в дверь кто-то постучал.  — Дядя Стэн, мы с дедушкой Фордом вас заждались!       Вначале послышался звонкий девичий голос, а уже потом тяжёлая дверь распахнулась, впуская в помещение двух неугомонных детей. Точнее, неугомонным был лишь один ребёнок. Диппер послушно шагал за своей сестрой, не взирая на то, что, очевидно, предпочёл бы остаться в комнате за прочтением очередной научной энциклопедии.  — И зачем же мы понадобились шестопалу?- недовольно фыркнул мужчина. — Сразу говорю, подопытной крысой я не стану и Лину не отдам.  — Вообще-то, вы просидели здесь целый день, и пришло время ужина,- подал голос младший Пайнс, внимательно осматривая интерьер комнаты, куда раньше не заходил. — Впервые вижу такое реалистичное чучело.        Взгляд мальчика был направлен в сторону творения Коулман, а его, казалось бы, ничем не примечательная фраза вызвала у девушки довольную, словно у Чеширского кота, улыбку.  — Мы отошли всего на пару часов,- продолжал Стэнли, словно не слышал последних слов внучатого племянника. — Вы пробыли здесь больше шести часов, дядя!- воскликнула девочка, однако уже в следующее мгновение в её глазах появились яркие искры, ведь в поле зрения попало сотворённое десятью минутами ранее чучело. — Ого, он такой красивый! Это, пожалуй, лучший экспонат из всех, что я видела!  — Спасибо, Мэйбл,- смущённо произнесла Коулман, щёки которой начали больше походить на спелые томаты. — Так что вы говорили на счёт Форда и ужина? — Дедушка Форд изобрёл настоящего робота!- всё также эмоционально рассказывала Пайнс, пока её не перебил брат.  — Его основной функцией является оборона, но дедушка Форд включил в него программу генеральной уборки, а ещё готовки блинчиков! — Это, наверное, было непросто,- задумалась девушка. — И сколько же месяцев он потратил на создание этого чуда техники?       Стэнли во время диалога племянников с дорогой его сердцу гостьей тихо стоял я стороне, едва сдерживаясь, чтобы не начать скрипеть зубами. Ревность накрыла его с головой, не позволяя здравым мыслям взять верх. Разговоры о брате никогда не приносили мужчине удовольствия, особенно, если успехи Форда затмевали его. — Дня четыре, если не ошибаюсь. А функцию готовки он добавил специально для тебя, Лина.        Говорил Диппер с явным намёком, хоть и не строил ночи напролёт планы, как свести подругу с двоюродным дедом. Этим была занята Мэйбл. Даже сейчас девочка с интересом наблюдала за реакцией дяди. Его брови были сдвинуты к переносице, а грудь часто вздымалась, что указывало на учащённое сердцебиение. Всё дело было в том, что Стэн видел, как загораются глаза Лины, стоит детям упомянуть второго Пайнса. Внутри сразу начинало неприятно жечь, и жжение это постепенно перерастало в тупую боль. Мужчина попал в беспощадные силки любви, полностью осознавая опасность пребывания в них, однако изменить ничего не мог да и, собственно, не хотел.