...Minni Landers?

Gimmi.......Chocolate!!! >: 4

Dakedo chokoreto chokoreto

Cho! Cho! Cho! ii yo ne?

Demo ne chotto wait

Chottomatte

Cho! Cho! Cho!

Para-pa-pa-para-pa-pa

para-pa-pa-pa-pa ^_^

      Осенний ветер поступал через открытое окно в зале, впуская вместе с собой не только запах сентября и дождя, но и осеннюю хандру, при которой хотелось развалиться на диване пластом и ничего не делать… впрочем, именно сейчас я этим и занимаюсь. Время доходило всего до часа дня, а я уже перед телевизором с банкой пива. Безалкогольного, конечно, по инициативе Пауля…       — Две минуты… — пробормотал он себе под нос.       Я кинул на него незаметный взгляд, усмехнувшись его страсти ко всему, что не вызывает у твоего тела повод превращать тебя в человека с пивным пузом. Он упëрся пальцами ног в пол, держась на них одних и предплечьях, которые также плотно соприкасались с махровым паласом в зале. Он стабильно раз в несколько секунд поднимал свой взгляд на секундомер, который стоял прямо перед его лицом. Пауль покорно держал планку уже две с половиной минуты, дрожа при этом, как осиновый лист на ветру… на том ветру, который прямо сейчас дунул в окно. Брр. Хочется плотно закрыть его, укутаться в плед, захватив с собой Ландерса, который с семи утра бегал туда-сюда, и просто глянуть какой-либо нововышедний фильм. Однако проблема заключается в том, что Пауля черт схватишь…       — Угх… — он рухнул на пол, как только секундомер показал три минуты. Неплохо.       Тыкнув пальцем в экран телефона, заставив назойливые тикающие звуки умолкнуть, он встал на ноги, зевнув и потянувшись. Его фигура метнулась к окну так быстро, что я потерял его из вида на пару секунд. Он всей грудью вдохнул свежий воздух, прежде чем поспешно закрыть окно, чему я был несказанно рад. Всë таки осень — это не про меня…       — Так, я сейчас в душ. А ты… — на пару секунд он замолчал в раздумьях, заставив меня звонко усмехнуться.       — Что? Уже хотел дать мне очередное задание? Обломись, Ландерс, — я вальяжно закинул ногу на ногу, показывая Паулю свою временную независимость от его бесконечного потока просьб и заданий по дому. — я уже всë сделал сегодня. Полы помыты, шмотки постираны. Обед на плите… я на диване. Могу перебраться на кровать. Или кухонный стол. В зависимости от твоего настроения сегодня, любимый.       Я издевательски сверлил его взглядом.       — Ой, заткнись, а! — Ландерс недовольно выдохнул, нахмурив брови и посмотрев в точку, где зал создавал границу с кухней, будто желая проверить, действительно ли я приготовил что-нибудь на обед…       — Ну что? Я неплохо справляюсь со своими обязанностями домохозяйки, не так ли, герр Ландерс?       — Вот только не надо сейчас свои дешевые ролевые игры устраивать, — он потупил взгляд. — ты только и делаешь, что дома сидишь! Даже перестал с нами в баре по четвергам сидеть.       — Ой, пью — тебе не нравится. Не пью — тоже не нравится. Определись уже.       Пауль тяжело выдохнул через ноздри, отрывистыми шагами подойдя к дивану и рухнув рядом со мной. Его брови опустились вниз, а смешанный взгляд смотрел прямо в душу. Тогда я по-глупому приподнял уголок рта, ожидая, что он хоть что-нибудь скажет.       — Знаешь, тут дело даже не в том, пьëшь ты или нет. Ты посмотри, как ты запустил себя! — Пауль вновь изменился в лице, молниеносно тыкнув своим пальцем под моë ребро, от чего я вздрогнул, сдержав писклявый вскрик. — твой образ жизни до добра не доведëт! Ты активничаешь только во время тура, на протяжении трëх месяцев. А остальные девять месяцев ты проводишь на диване.       — Ну, знаешь, мои проблемы со спиной с возрастом дают о себе зна. —       Не успел я вмазать свою очередную отмазку о боли в спине, которая, к слову, являлась ничем иным, как правдой чистой воды, как вдруг Ландерс вскочил с дивана и принялся ходить туда-сюда вдоль длины всего дивана, переступая через мои ноги. Иногда меня заводила эта я его активность и неусидчивость… в плане того, что это выглядит забавно, конечно.       — Ну вот опять ты оправдываешься своей больной спиной, хотя даже не пытаешься с этим ничего сделать! — он сложил руки на груди, всë же встав на одном месте, а конкретнее напротив меня.       — Ну и что ты предлагаешь мне делать? Вырвать себе позвоночник?       Пауль задумался, почëсывая подбородок. Взгляд метался из одного угла в другой, брови вновь свелись к переносице, и в таком задумчивом виде Пауль выглядел достаточно смешно, чтобы я не смог сдержать своего смеха. Вдруг он свесил руки вниз, а после упëр их в боки, недовольно смотря на меня… ноги повели его по прежнему маршруту — от одного края дивана к другом, и наоборот.       — Вот ты же знаешь, как я люблю собак? Знаешь, да? — Пауль вновь присел рядом со мной, приблизившись ко мне лицом. — вот я возьму из приюта огромного пса, и ты будешь выходить с ним на пробежку! Каждое божье утро, на пробежку!       — Тоже мне… угроза… — я беспечно облокотился на спинку дивана, цокая языком, как недовольный чем-то подросток.       — Да, угроза! Я угрожаю тебе, Круспе, поэтому лучше сдавайся по-добру по-хорошему!       Он встал на ноги спустя несколько секунд, недолго попялился на меня, а после резкими и шустрыми шагами удалился из зала. Судя по всему, в душ, так как я отчетливо услышал хлопок двери с той стороны, где она находилась. Впрочем, Ландерс всегда был таким, поэтому порядком я уже успел привыкнуть…

***

Shiranai furi wa kirai! Kirai!

Shiranai sekai mitai! Mitai!

Yo jigen go jigen kitai! Kitai!

Ten paa senobi shitai shitai.

Yo ne?!

      Осенний ветер поступал через открытое окно в зале, впуская вместе с собой не только запах октября и дождя, но и осеннюю хандру… Мда, легче впасть в спячку на шесть месяцев, нежели переживать холодные зимы и осени в Берлине. Иногда казалось, что Пауль единственный, кто хоть как-то доставляет мне удовольствие, моральное и физическое, но когда его нет рядом, у меня вырисовываются все признаки депрессии… Например, как сейчас. Он убежал куда-то, даже не объяснив куда.       Моë тело без движения лежало на том же самом диване, напоминая собой холодный бледный труп. Мысли были заполнены тем, чтобы уехать отсюда, забрав Ландерса, но проблема остается неизменной — схватить его тяжело… вообще, этого человека тяжело заставить что-то дела.-       Раздался стук и звонок в дверь одновременно, что заставило меня вернуться в реальную жизнь. Я тяжело выдохнул, встав на ноги и параллельно подумав о том, что Пауль опять потерял ключи. Но все мои мысли мигом опровергнулись, как только в маленьком глазке я разглядел забавную низенькую фигуру Лили. Честно говоря, я узнал еë не сразу, ведь лишь второй раз в жизни видел еë с черными волосами, на которые она променяла свой чистый блонд… теперь Пауль утверждал, что она похожа на меня не только характером, но теперь ещë и внешне.       Я поспешно открыл дверь, пропустив девушку внутрь. В еë руках был достаточно большой яркий пакет, который сумел привлечь моë притупленное внимание.       — Приветик, — отрезала она, ставя пакет на пол и приобнимая меня за плечи тонкими руками.       — Привет, Лили… — хрипло ответил я, пытаясь сквозь материал пакета изучить то, что он облегает. — если что, отца сейчас дома нет. Сам не знаю, куда он там убежал.       — Я знаю, он скоро вернëтся, хи-хи-с, — она взяла пакет двумя руками и уверенно направилась на кухню, будто это еë дом.       — А… а что у тебя там, м? — поинтересовался я, вскидывая бровь.       — Хороший вопрос, очень хороший. Пойдëм, я покажу.       Интерес взял контроль надо мной. Что же там может быть? Бомба? Я всегда замечал, что детки-конфетки Пауля относились с презрением к любовнику их отца, и девчонка решила не терпеть, в отличие от своего старшего братца.       Конечно, это всë шутки. Мы прошли на кухню, я предложил Лили чай и пирожные, на что она с охотой согласилась. Пока она молча хлебала свой напиток, закусывая чересчур сладким вишневым пирожным, которое также любит Пауль, я всë не отрывал взгляда от загадочного пакета, надеясь на то, что Ландерс младшая хоть для приличия что-нибудь скажет.       — Как относишься к домашним зверушкам? — вдруг поинтересовалась она, просунув руку меж своих ног и уперевшись ладонью в поверхность стула. Я насторожился.       — К зверушкам? — переспросил я, складывая руки на груди. — Плохо… они воняют. И срут. И воняют, когда срут.       — Срут и воняют? Но ведь ты тоже… срëшь. Все мы… срëм, — она задумчиво посмотрела мне в глаза, и от этого взгляда мне становилось страшно, будто она хотела меня убить.       — Да, но ведь… — хотелось сказать: «в отличие от них, в мы срëм в туалет, а не на пол!», но неизвестные силы сдерживали меня. — …причем тут вообще мы?       Лили молча попялилась на меня смешанным взглядом, после чего молча спрыгнула со стула и вприпрыжку приблизилась к предмету моего внимания. Она оттянула его за ручки, заглянула внутрь, словно проверяя, всë ли на месте. Лили обхватила те же ручки своими тонкимм пальцами, принявшись тащить пакет по полу, ближе к столу, за которым она только что сидела. Во мне проснулось желание подойти самому и взглянуть, что же она там прячет… явно же не домашнюю зверушку, о которой она говорила.       — Хорошо, давай теперь к самому интересному, — она сунула ручку в пакет, копошась там и ища что-то. Я, подобно жирафу, вытяну шею вперед, всë продолжая сохранять дистанцию с девушкой по неизвестной причине. — вот с этим ты будешь с ней гулять… — из пакета показался ошейник и прикрепленным к нему поводку…       «Чего?» — пронеслось у меня в голове, прежде чем я успел сказать это вслух.       — Чего? С кем «с ней»? — я настороженно свëл уголки бровей вниз к переносице, не понимая, о ком, или о чëм, идëт речь.       В ответ на мой вопрос Лили покорно промолчала, укладывая предмет на стол, рядом с тарелкой недоеденного вишнëвого пирожного. Еë рука вновь нырнула вглубь пакета, и с каждой секундой я всë больше осознавал то, насколько непредсказуемая ситуация царит в данный момент.       — Вот это, — она изъяла пару цветных розовых жестяных мисочек, украшенных узоров в виде бантиков. — это нужно для того, чтобы она пила и кушала отсюда.       Мисочки успешно расположились возле поводка и ошейника, а я уже потерял всякую надежду на то, что мне наконец что-то объяснят. Лили молча и с задумчивым видом продолжала рыться в пакете, к которому длительное время было приковано моë внимание.       — Это нужно для еë гигиены! — на свет показались две небольшие бутылочки шампуня. Она с грозным грохотом поставила их на стол. — всë понятно?       Ничего не понимая, я молча кивнул в знак согласия. Еë рука уже в четвертый раз погрузилась в пакет, подхватывая очередной неизвестный мне предмет.       — А вот это для того, чтобы она не скучала, — она вытащила со дна пакета сразу несколько игрушек для собак? — Кто… «она»?

Inu hun jyatta, Inu hun jyatta

Inu hunzuke chattara pecchanko?

      Дальше всë как в тумане — честное слово. Помню лишь то, что я чуть в обморок не упал, когда домой вернулся довольный Пауль. Не один. Лили тут же повеселела, и лишь один я не вдуплял, какого черта происходит?       — Вообще-то я здесь тоже прописан! Это и моя квартира тоже!       Когда я сказал, что Пауль вернулся не один, я имел в виду небольшую розовенькую переноску и нечто, находящиеся в ней. Конечно, счастливое лицо Лили и Пауля было забавно и приятно видеть, но мне сейчас явно было не до смеха…       — Пауль, ты же понимаешь, насколько это абсурдно? Ты угрожал мне, что возьмëшь из приюта большого пса, а это… это что такое нахуй?       Лили нежилась в зале с маленькой ушастой чихуахуа. Буквально щеночек, размером чуть больше моей ладони.       — У меня был выбор между некоторыми породами, — разъяснял Ландерс, мусоля в руках маленький ошейник. — между ирландским сеттером, малинуалой, веймаранером, хаски… но блин, ты видел это крошечное создание?! У неë такие жалобные глазки и прикольные ушки!       — Ты говоришь это как впечатленная девочка, — выдохнул я в ответ, кидая взгляд назад и смотря на то, как маленький щеночек уже ползает по махровому поласу в зале. — скажи честно, это Лили уговорила тебя взять еë?       Он поступил взгляд, словно не понимая то, о чë я говорю.       — Что? Нет конечно. Просто нам обоим понравилась именно она! Я уже сказал, что у неë такие выразительные глазки и…-       — А тебя не смущает, что Лили сейчас вообще в другом городе живëт и учится, а сейчас просто приехала на каникулы? Надеюсь, она себе этого декоративного пëселя заберёт?       — Ну нет, Рихард! Теперь это наша собака и она будет жить с нами. Мы будем выгуливать еë по утрам, вместе с тобой.       А ведь буквально несколько недель назад именно этот человек утверждал, что ежедневно я буду выходить на пробежку вместе с большим псом, выжимая из себя все соки. Конечно, мне не нравилась эта затея, но сейчас я понимаю, что большой пëс, например, Доберман или Золотистый ретривер, или хотя бы те породы, которые Пауль перечислял ранее, смотрелись бы куда солиднее, нежели вот эта маленькая ссыкливая собачонка чихуахуа… и что только за чëрт дëрнул эту сумасшедшую семейку? Впрочем, именно таким образом в жизни Пауля, и, соответственно, в моей жизни тоже, появилась Минни Ландерс.

***

— Ландерс! Твоя сучка нассала в мой тапок!

Придется привыкать —

— Никогда.