Багровое солнце

Стоило солнцу вновь выйти из-за леса, как пробуждалась жизнь. Но уходящая ночь всегда оставляла за собой липкий след смерти, который не способны стереть собой новорожденные яркие лучи. Смерть скользила по земле, оплетая сухие ветви и желтеющую траву. Осень подобно смерти пробиралась по отчаянно цеплявшимся за жизнь растениям, унося их с собой – в неизбежность. Этот цикл повториться вновь и вновь, пока всё вдруг не погружалось в сон, не умирало. Но смерть хитра и беспощадна. Скользя по земле, она цеплялась за подол виновного или безвинного, чтобы забрать его с собой. В утреннем рассвете утопала столица Южных земель, ветер раскачивал бумажные расписные фонари, город только просыпался, медленно открывались ставни домов. Здесь призрачное чувство защищенности обитало за стенами имперского дворца. Но всякий знал – смерть поджидала в каждом углу, затаилась и просто стерегла того, кто вдруг оступится на пороге. Ветер раскачивал фонари прямо над головой наследного принца, облаченного в белое ханьфу. Лицо его вечно холодное, не отражало ни единой эмоции. Сегодня смерть выбрала подол императора. Теперь красные осенние одеяния дворца сменил траурный белый. Слуги снимали с крыш яркие фонари, вешая поминальные ленты, и расставляли всюду белые лилии – когда-то любимые цветы почившего императора. Наследный принц никак не мог найти покой, из стороны в сторону разгуливая по дворцовому саду. С приходом осени вся красота столицы увядала, засыпая до новой весны. Альфа небрежно сорвал розу, сжимая невинный бутон в своей руке. Обезображенные лепестки тотчас посыпались на землю. Он всё ждал человека с вестями, бросая взгляд на пруд, сокрытый в тонких ветвях раскинувшейся ивы. Грустная мелодия пролилась в окрестностях сада, слетая со струн плачущего гуциня. В утренней дымке ему привиделся сидящий под ивой Чимин, что играл на любимом музыкальном инструменте.              – Всё закончилось, Ваше высочество, – слуга окликнул наследного принца, разрушая красивый мираж. Его длинные пальцы коснулись очередного цветка, вновь уничтожая хрупкую красоту.       – Скоро вести о смерти императора разойдутся по столице, – голос принца не дрогнул ни на секунду, оставаясь таким же холодным и отрешенным. – Экипаж должно быть уже прибыл на север, – отрезав эти слова, мужчина с недоверием посмотрел на верного слугу, ожидая ответ. ­Четыре месяца назад в конце весны, после недолгих лет мирного соседства, варвары севера разместили свои войска близ Южных земель, угрожая вторжением. Разорение приграничных территорий, бунты крестьян и теряющая былую мощь армия: всё это вынудило императора пойти на сделку с варварами, отдавая собственного сына, взамен на государственное спокойствие. Отношения во дворце накалялись с каждым днём. Семнадцатилетний Чимин впал в отчаяние, не желая покидать родные земли. Тогда наложница Си обратилась за помощью к собственной семье, уговаривая генерала императорской армии позволить его сыну поехать вместе с принцем. Споры знатных родов не прекращались, а император, страдающий заболеванием сердца, постепенно угасал. Четыре месяца назад в конце весны, ворота закрытого боевого клана впервые распахнули для человека, пришедшего из правящей семьи. Тогда наследный принц сошел по кривой дорожке, заблудившись в собственных убеждениях и клятвах, ступая на запретную территорию. Только вот обратный путь из этого места всегда неожиданно обрывался, ведь дороги назад никогда не существовало.       – Зачем ты пришел сюда? – глава клана с недоверием смотрел на «императорского отпрыска», не скрывая своего превосходства, ведь сейчас чужак зашел именно на его земли.       – Время, отданное императору, подходит к концу. Он давно болен, поэтому не в силах справляться с обязательствами. Мне нужна поддержка, чтобы достойно занять его место, – наследный принц был вынужден склонить колени перед главой клана, прося его помощи.       – Значит плетешь интриги внутри дворца. Мы не беремся и никогда не брались за государственные дела, – в глазах главы показалось отвращение, он был готов силой вышвырнуть незваного гостя.       – Отец подписал договор с варварами, полагаясь на призрачную безопасность брачного союза. Если север решиться на вторжение…наша армия не выстоит, – принц заглянул в глаза главы, продолжая говорить. – Ваши люди признаны лучшими воинами во всей стране. Но моя цель не собрать тайные войска. Мне нужен омега, один из вас. Тот, что мы смогли бы отослать на север под именем принца.       – Поищи достойную замену в другом месте. Я отказываюсь рисковать своими людьми, ради твоей политики, – мужчина покосился на остальных членов клана, собирая десятки согласных с ним кивков головы. Тогда принц медленно достал красную ткань, в которой скрывалась шпилька, украшенная золотыми листьями. Всё его лицо скривилось в недоброй ухмылке, предвкушая реакцию человека, восседающего перед ним.       – Теперь нас объединяет общая цель - смерть генерала Вэй. Я займусь его армией, ваш омега обеспечит страну информацией с севера, а клан сможет забрать старые долги.

***

Весь остаток дня в столице не смолкали голоса тысяч прохожих. Зайдя в любую лавку, постоялый двор или трактир, хозяин обязательно воскликнет о внезапной смерти императора. Другой, подхватив всеобщее негодование, обвинит в несчастье проклятый год, что принёс на их земли войну. Но уже к вечеру опустеют улицы, стихнет шум городских домов. А утро принесёт очередную весть. Дорога одинокого путника лежала в направлении старого города, улиц которого сторонились простые жители и уж тем более знатные господа. Его тёмная фигура с красным знаменем на спине быстро скрывалась в узких проходах, минуя центральную площадь и богатые заведения. Здесь тихое звучание традиционных инструментов терялось в смеси громких голосов и смеха. Бедняки, омеги, торгующие собственным телом, бандиты и грабители – все они искали в этом месте несуществующее веселье и спасение от осуждающих людских глаз. Путник опустился за низкий стол, подзывая к себе мальчишку, что разносил кувшины рисового вина. Крепкий напиток обжигал его горло, наконец избавляя альфу от разъедающих душу страданий. В его мыслях громко звучал голос наследного принца, повторяющий из раза в раз: «Правда, которую ищет клан, давно зарыта в поместье Вэй». Где-то под сердцем покоился красный шелк, оберегающий золотую шпильку. Мужчина медленно достал её из-за пазухи, прокручивая украшение в руках. Его последние слёзы клеймом отпечатались в памяти, и из-раза в раз перед глазами повторялась сцена того прощания, что разделило их однажды навсегда. Оглушающий треск ломающихся ворот неприступного клана звенел в ушах, заставляя понять, что они проиграли. Муж обреченно смотрел на него, прижимая к груди свёрток ткани, в котором спал совсем крошечный мальчик. Омега молча плакал, понимая, что все они обречены на погибель. Люди ворвались, безжалостно убивая, не успевших спрятаться омег и детей. Всё утопало в алом, кровь растекалась по заснеженной земле. Клан был окружен со всех сторон. С одной – бунтующие, что желали выместить всю ненависть на главу, что отказался им помочь. С другой – императорская армия, которая по ошибке обвинила клан в заговоре. Прошло уже семнадцать лет с того дня, как его мир обрушился, обрекая на существование в окровавленных развалинах прошлого. В глазах путника блеснула злость, что смешивалась с отчаяньем и болью. Пока в большом зале имперского дворца собирались все знатные господа, одинокий путник сжимал в ладони рукоять меча. Скорбь о умершем правителе смешивалась с бесчисленными похвалами наследного принца, только что занявшего свой трон. Лица знатных гостей неизменно покрывали маски вежливости, согласия и покорности. И среди них, бродил генерал Вэй, ничего не подозревающей о своей скорой гибели. Цена сделки с принцем – еще одна сломанная судьба. Путник не мог понять, как благородный и знаменитый воин императора смог пойти на жесткое преступление. Почему спустя столько лет наследный принц решил открыть ему правду… Генерал Вэй, лишивший жизни семью главы клана, обязательно ответит за всё.

***

Полыхающий диск солнца медленно скрывался в тени величественных гор. Его последние лучи заглядывали в приоткрытые окна, будто провожая подходящий к концу день. Баюкал тихий шелест желтеющих деревьев, и исчезала в воздухе замолкающая песнь флейты. Наложница Си провожала взглядом возвышающийся над головой дворец. Вылитые из камня огромные львы охраняли массивные ворота и императорский двор, путь в который ей отныне закрыт. Её сердце сжималось при мысли о маленьком принце, мирно спящем в одинокой комнате. После смерти императора, ей и её сыну оставалось лишь надеяться на спокойную жизнь при дворе. Однако некогда любимая женщина правителя оказалась за высокими стенами дворца, наедине с разбитыми мечтами и собственной разрушенной жизнью. Заполучив полную власть, императрица разлучила свою давнюю соперницу с маленьким сыном и быстро вышвырнула её из дворца. Повозка наложницы всё дальше удалялась от столицы.                                                                                                 Теперь Си держала в руках стеклянный флакон, смотря на утопающий в огненной заре дворец. Ей хотелось вспомнить как каждую весну распускались персиковые цветы, как она впервые взяла на руки своего первенца – Чимина, и как родился её младший сын. Ночью первый холод погубил еще цветущие в столице цветы. Резные беседки, мостики и искусственные пруды, все это погрузилось в сон. Держась о деревянные перила своего балкона, генерал Вэй печально наблюдал за танцем летящих листьев. Казалось, наступающая осень баюкала не только прелесть зеленого сада, но и пела последнюю колыбель всему их когда-то величественному роду. Смерть не покидала стен их поместья. Он знал, со дня на день всему придёт конец. Отчаянные вопли его матери проносились эхом по стенам, замирая в коридорах. Он же сохранял отрешенность, молча оплакивая сестру, судьба которой так внезапно оборвалась. Си, не успев добраться до дома, выпила подаренный императрицей яд. А в саду всё покачивалось одинокое и голое дерево персика. Генералу невыносимо смотреть на него. Облаченные в черные плащи мужчины вошли за ворота чужого дома, грозно выкрикивая имя генерала Вэй. Они не замечали белых лент, развешенных повсюду, напоминавших о смерти, что унесла ещё одну чью-то жизнь. Альфы злились, что никто не выходил на их зов, уже собираясь ворваться в поместье и пролить кровь каждого, встретившегося на пути. Они шли в поисках человека, задолжавшего им свою жизнь. Остриё меча со скрежетом волочилось по деревянному полу, а кровь людей клана, отчаянно желавших отомстить, вскипала в венах.        – Генерал Вэй! – сорвавшийся от накатывающей боли и злости голос в последний раз окликнул его. Наконец тот, кого так отчаянно звали, показался в тихом коридоре. Глава клана направил на генерала меч, убивая альфу одним взглядом.        – Ты сейчас же сдашься и молча пойдешь за нами, если хочешь, чтобы люди здесь остались живы, – он приставил остриё к груди вовсе не сопротивляющегося генерала. – Твой единственный сын у нас, – красивое лицо исказила гримаса ненависти. Лунный блеск озарил тёмные покои, и дуновение ветра пробираясь сквозь окно, оставило холодный поцелуй на грубой щеке. Старое персиковое дерево в саду сильнее гнулось под ветром, с оглушающим треском падая на землю. Старшая госпожа Вэй выбежала на улицу не переставая кричать имя отравленной ядом наложницы Си. Бездыханное тело её дочери одиноко лежало в белых одеяниях. Императорский дворец вернул её домой как больше ненужную красивую игрушку… Женщина не могла сделать и вдоха, закрывая глаза от удушающих слёз. Генерала Вэй вытащили под руки, заковывая конечности в холодные железные цепи. Обезумевшая мать, сидевшая у гроба умершей дочери, уже хоронила сына, сдавшегося в плен. Ни у кого из них не оставалось выбора.