Треугольник. Тайна дядиного особняка

Дядя запрещал мне подходить к одной из дверей на третьем этаже. Он объяснял это тем, что там мне попросту нечего делать. — Но мне интересно, — произнесла я. — Даже не думай подходить к ней. Вот в библиотеку — пожалуйста, а к ней — даже не приближайся, — строго ответил мне дядя. Мне было всего пять лет, когда мой отец прыгнул с обрыва — с тех пор меня и растил его брат. Я любила своего дядю. Именно он помогал мне с моими произведениями: направлял, указывал на ошибки, предлагал другую возможную линию сюжета или жизни персонажа. Я бы могла спокойно назвать его не просто редактором, но и соавтором книг. Он правда был лучшим. Псевдоним «Соня Стрэндж» придумал как раз дядя. Мне исполнилось девятнадцать, когда я наконец-то закончила учёбу в колледже. К тому времени я жила в городе одна — ни друзей, ни знакомых у меня не было. Да, было трудно, но я справилась. Спустя месяц после окончания колледжа мне пришло письмо, и было оно весьма длинным. Видимо, те, кто его писал, постарались описать всё в подробностях. Первое, о чём я прочитала, было то, что мой дядя покончил с собой, прыгнув в обрыв. Эта новость шокировала меня… Человек, что всю жизнь был рядом со мной, помогал мне во всём и был моим единственным лучшим другом все эти годы — вдруг исчез из моей жизни. Его не осталось в живых. Я пыталась сдержать эмоции, но слёзы сами струились из глаз. В ту ночь я почти не спала — меня просто переполняли эмоции. Я вспомнила, что не до конца прочитала письмо, и что в нём было что-то ещё. Вскочив с кровати, я сначала выглянула в окно — тьма-тьмущая. Я включила свет, взяла письмо и продолжила читать с того места, на котором остановилась в прошлый раз, ведь если бы я начала читать заново, у меня снова был бы приступ… Далее после печальной новости было написано о том, что загородный особняк девятнадцатого века по завещанию перешёл в моё владениё. Честно, дядя был мне важнее какого-то особняка… По этой причине я сначала хотела его продать и продолжить жить в городе — мне не хотелось находиться в месте, что напоминало мне о моём друге жизни. Но потом я всё-таки передумала продавать его и приняла наследство — всё же это подарок дяди, тем более, воспоминания не такая уж большая проблема… Сейчас мне уже двадцать четыре года, а письмо всё ещё было у меня. Временами я перечитывала его, видя засохшие капли от слёз… Боль от потери так и не утихла, хоть и настали лучшие для меня времена. Я бы всё отдала, чтобы хоть разок вновь увидеть дядю, чтобы обнять его и сказать, что очень сильно его люблю. И самое удивительное, что в тот день, когда мой дядя покончил с собой, шёл дождь. Он шёл, когда мой отец погиб, и шёл всякий раз, когда погибал или умирал кто-то из моих знакомых.