После мрака свет

      Впервые они встретились на тренировке. Точнее, в ее паузе, когда Казанцев неожиданно прервал Сергея Петровича на полуслове.        — Всем здрасьте! Знакомьтесь, ваш новый менеджер, Юлия. Прошу любить и жаловать. Девушка сразу смутилась: — Извините, что прервали вас.       Единственное, о чем мог думать Макеев в этот момент — это о ее глазах. Таких красивых и холодных. Темно карие, границу зрачков не разглядишь. Её взгляд быстро скользнул по хоккеистам и встретился с его. — Если вы не против, мы зайдем после окончания, да, Вадим Юрьевич? — Ваша правда, Юленька. Он заметил, как она недовольно посмотрела на спортивного директора. Что ж, значит, Юленькой он называть ее точно не будет. Через час она стояла уже одна у бортика. Тренировка только закончилась, все хоккеисты заинтересованно смотрели на нее. — Снова здравствуйте, меня зовут Юлия, и я буду отвечать за наш сайт, медиа и за все выезды. Если будут какие-то вопросы, сразу обращайтесь. В ближайшее время буду дергать вас с анкетами для игроков и небольшими интервью, к тому же нам нужно будет провести фотосессию для всей команды. Не пугайтесь, это много времени не займет, от тренировок отвлекать ни в коем случае не буду. — Ну это самое главное! — сострил Кисляк. — Добро пожаловать, Юлия, — протянул руку Сергей. — Спасибо. Сергей Петрович, вы меня не сориентируете сразу, в какой день ставить фотосессию, чтобы не наложилось на тренировочный процесс? — Пройдемся до тренерской? Там ежедневник. — Конечно. — Есть вариант поставить через неделю, на 25 сентября. А куда надо будет ехать? И я так понимаю, тренерам тоже надо быть? — Правильно понимаете, — улыбнулась Юля, — ехать никуда не нужно, проведем прямо на льду. — Неужели вы уже договорились с Казанцевым? У нас лишнего времени вроде нет во дворце. — Посмотрим, что смогу сделать. В крайнем случае привезем белый фон в раздевалку, она у вас большая. — Вы уже все продумали, мне нравится такой подход. — Тогда вы не ответите на пару вопросов? Хотелось бы начать вести наши социальные сети с интервью главного тренера. Она сразу показалась ему удивительной девушкой. Умной, красивой, но при этом такой недоступной. В ней было что-то такое, что хотелось узнать ее поближе. Была какая-то загадка. А ее глаза… Как он понял ночью, лежа в кровати, в них скрывается боль. Она промелькнула во время его интервью. Всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы понять, ей пришлось не сладко. И почему-то страшно хотелось ее как-то поддержать. В команде Юлю приняли с теплотой. Все парни были только рады девушке в коллективе. Кисляк первый начал предлагать выпить кофе в неформальной обстановке с намеком, что речь сейчас идет не об интервью или анкете, а о самом настоящем свидании. В ответ он услышал лишь смех и короткое: — Прости, мальчик, мне 26. После этого все вдруг поняли, что она станет им хорошим товарищем и крутым специалистом. Она не любила долгие разговоры ни о чем, всегда была приветлива, но говорила сразу и по делу. Не любила долго ждать ответы на какие-то вопросы, которые она задавала для статей и часто напоминала хоккеистам о том, что пора бы уже сдать все анкеты. Она стала незаменимой. Любая игра начиналась с того, что она встречала игроков соперника и провожала их до раздевалки. Часто при этом болтая с тренером или менеджером. Всегда безупречная, с милыми кудряшками на своем каре. Она стала частью большой медвежьей семьи. Без нее больше не представляли выездных серий, потому что она держала связь, казалось, со всей вселенной. Все делалось вовремя и в лучшем виде. Сергей Петрович, который обожал расписывать все поминутно, оценил это в полной мере.