Бумажный человечек

На следующий день Вэй Ин проснулся далеко после обеда. Живот жалобно булькал, требуя еды. Заказав доставку все в той же лапшичной, Вэй Ин открыл рабочий чат. Там творилось форменное безумие, впрочем, как всегда. Только Мянь-Мянь строжилась больше обычного – явно была не в восторге от сложившейся ситуации. Поев и кое-как окончательно проснувшись, Вэй Ин решил позвонить соседке, номер которой получил вчера от Ку Сибэй. Пожилая женщина, показавшаяся Усяню довольно приятной, мягко, но настойчиво выведала у заклинателя обстоятельства его знакомства с госпожой Ку и, в итоге, сочла его рассказ достаточно заслуживающим доверия. Узнав, что мужчина интересуется сыном госпожи Го соседка тоже несколько напряглась. Что за тип этот Го Ми, что все так не рады его упоминанию? Женщина частенько бывала в парикмахерской госпожи Го, но сына ее видела не больше пары раз. В итоге она вспомнила, что госпожа Го незадолго перед смертью очень гордилась новой высокооплачиваемой работой сына – он устроился в один из довольно пафосных ночных клубов Шанхая. – Ночной Дракон или Ночной Феникс? Что-то такое… Нет, не помню, что-то «ночное» крутится на языке, но не могу вспомнить. От души отблагодарив и распрощавшись с женщиной, Вэй Ин начал искать подобные клубы в городе. Ни одного Ночного Дракона или Ночного Феникса не нашлось, зато были обнаружены Полуночный Дракон и Ночной Лев. Оба клуба, судя по отзывам, были дорогими и пафосными, многие жаловались на чрезвычайно строгий фейс-контроль и заоблачные цены на напитки. Стоило проверить оба варианта, все равно других зацепок не было совершенно. Тут и пригодился опыт первых лет «исчезновения». Тогда Вэй Ин немало времени провел в подобных ночных заведениях и хорошо изучил нравы охранников и посетителей. Для реализации своего плана Вэй Ину отчаянно не хватало инвентаря. Во-первых, его повседневная одежда точно не прошла бы контроль на входе, так что срочно нужно было раздобыть что-то подходящее. Во-вторых, нужно было что-то делать с лицом. Подумав, Вэй Ин решил использовать свою обычную латексную маску, подкрасив немного глаза и губы. В итоге, немного поленившись в кровати, Вэй Ин отправился в ближайший, совсем небольшой, по местным меркам, торговый центр. Там заклинатель потратил довольно значительное количество времени на подбор достойного образа. В итоге свой выбор Вэй Ин остановил на черных узких джинсах и черной же рубашке, на свету переливающейся будто маленькими звездами. В маленьком магазинчике косметики был приобретен тинт для губ и невнятно-темно-винного оттенка карандаш для глаз. Возвращаться в отель не хотелось, поэтому заранее захватив с собой расческу, лак и резинки, Вэй Ин решил переоблачиться в туалете все того же торгового центра. В кабинке переодеваться было совсем неудобно, но куда хуже оказалось делать прическу перед маленьким зеркалом над раковиной. Вэй Ин носил волосы средней длины, коротко подстриженные на висках в подобии андерката. Для клуба было достаточно собрать волосы в высокий, якобы небрежный, хвост и достать некоторые пряди у лица, чтобы еще больше добавить небрежности. Вэй Ин знал, как выглядеть хорошо и умело этим пользовался. В итоге он собрался было залить прическу лаком, но бутылек предательски фыркнул после первого же распыления и стал выдавать только струйку сухого воздуха. Чертыхнувшись, Усянь смирился с реальностью и решил, что вечер не планирует быть слишком активным, потому прическа должна его пережить. В заключение он подкрасил губы от центра к краям, создавая естественный эффект, и подвел глаза. Красноватый оттенок карандаша придавал образу какую-то мрачную красоту, неприятно напомнив Усяню свои краснеющие глаза после использования Темной ци. Однако именно этот цвет – Вэй Ин это знал – шел больше всего облику Сюаньюя. В качестве последнего штриха заклинатель расстегнул пару верхних пуговиц и вышел из уборной. Более перспективным вариантом, на взгляд Вэй Ина был клуб Полуночный Дракон. Казалось, что перепутать Полуночный с Ночным проще, чем Льва с Драконом. Клуб располагался в дорогом районе в центре города, к тому же, недалеко от старого квартала, где жила семья Го. Вэй Ин доехал до того района на метро – клуб был в десяти минутах от ближайшей станции. На входе клуба его, ожидаемо, очень быстро пропустили. Охранники выглядели сурово, но по факту обращались очень тактично даже с теми, кого не пускали внутрь. В целом, клуб создавал впечатление очень приличного места. Вэй Ин решил начать свое расследование со знакомства с ассортиментом бара. Вэй Ин умел пить, и умел показывать опьянение. Он заказал у бармена несколько (4? 5?) шотов и стал отыгрывать пьяного Усяня. Вообще, у взрослых заклинателей была устойчивость к разного рода ядам и психотропным веществам. Так проявлялась активность Золотого ядра – иных даже кофе не брал. Исключением были те вещества, которые заклинатель регулярно употреблял еще до формирования Золотого ядра. К ним вырабатывалсь определенная устойчивость, но первоначальный эффект вещества сохранялся. Потому-то во многих кланах сквозь пальцы смотрели на употребление алкоголя адептами-подростками. В конце концов, употребление алкоголя в определенных ситуациях было культурной традицией и в обществе заклинателей. Конечно, существовали исключения, например, небезызвестный орден Лань. Или сам Вэй Ин. Из-за особенностей своего ядра («и чрезвычайной резистентности к алкоголю на фоне его чрезмерного употребления» - по версии Вэнь Цин), Вэй Ина алкоголь почти не брал и, чтобы опьянеть, ему требовалось выпить действительно много. Скажем, чтобы напиться маленькими клубными шотами в месте, подобном этому, требовалось оставить здесь среднюю месячную зарплату. Другой особенностью было то, что любые психотропные вещества не нейтрализовались полностью, а лишь действовали на Усяня в несколько раз слабее. Этот факт Вэй Усянь выяснил эмпирически, однажды согласившись на подозрительный коктейльчик из рук незнакомой девушки. Что за вещество там находилось, он так и не узнал, но по реакции девушки понял, что легкое, едва заметное головокружение и сонливость – это не совсем та реакция, которой та ожидала. До того Вэй Ин был уверен, что его, как и других заклинателей, подобные вещества вообще не берут. После того случая Вэй Ин перепробовал, кажется, все доступные в Западном полушарии запрещенные и условно-разрешенные вещества. Многие не давали какого-то ощутимого эффекта и хоть как-то работали только в сочетании с алкоголем. Эксперименты Усянь прекратил, когда, после приема чего-то галлюциногенного, поймал чрезвычайной силы приступ гнева, что чуть-чуть не закончилось трагедией. Так что, те несколько шотов, выпитые за баром, не вызвали у заклинателя даже небольшой приятной легкости в голове. С другой стороны, пьяным и пьющим собеседникам люди зачастую открывались охотнее, так что Вэй Ин освоил мастерство притворства пьяным. Так и сейчас, заказав очередной шот, Усянь поднял с барменом тему о потерянном друге детства, о котором известно лишь, что он устроился работать в один из ночных клубов Шанхая. Бармен слушал с явным сочувствием, посмотрел на фото, которое показал Усянь, но не вспомнил никого с таким именем или внешностью. Зато предложил обратиться к администратору с этим вопросом. Администратор тоже отнесся к проблеме Усяня с сочувствием, но уверил, что в его клубе никогда не работал такой человек. Кажется, оставалось отправиться в другой клуб. Вэй Ин взял такси и уже через 20 минут был у входа в Ночной Лев. У дверей стояли гораздо менее вежливые, чем в Полуночном Драконе, амбалы, но и с ними у Вэй Ина не возникло проблем, разве что один из охранников неприятно, плотоядно посмотрел на Вэй Ина. Вэй Ин этот взгляд хорошо знал, но волноваться пока было не о чем, реальной угрозы этот человек не представлял. Внутри было душно, грохотала музыка и стоял запах алкоголя и блевотины. Собственно, источник запаха как раз буквально вытаскивал на себе вышибала. Не успел Вэй Ин осмотреться, как к нему подлетела стайка нетрезвых девиц, стараясь затащить «красавчика» на танцпол. Что ж, образ обычного посетителя ему не помешает, а танцы в клубе когда-то доставляли удовольствие. Оказавшись в толпе на танцполе, Вэй Ин почувствовал себя спокойно и расслабленно, будто одного этого не хватало ему для обретения гармонии. Усянь влился в толпу танцующих, слегка двигаясь и будто подстраиваясь под музыку. Наконец, он нашел свой ритм и начал двигаться увереннее. Он переступал, извивался и касался себя, будто кого-то соблазняя, но, вместе с тем, стоило кому-то к нему слишком приблизиться, как он незаметно отдалялся, умудряясь сохранять дистанцию с танцующими. Постепенно вокруг него образовался небольшой круг пустого пространства, многие смотрели на него, но Вэй Ин, кажется не замечал никого, отдавшись танцу. Резкий поворот головы, разворот, провести рукой сверху вниз и снова «нырнуть» всем телом, пауза, запрокинуть голову и развернуться вокруг. Только сейчас Вэй Ин, кажется, начал отпускать поток мыслей, роящихся в голове в последние дни. Он чувствовал себя в своей стихии, полностью сливаясь с музыкой и шумом вокруг. Вспышки света выхватывали фигуры в странных позах вокруг, находили отблески в рубашке Вэй Ина и чьих-то серьгах напротив. Рядом с Усянем начала танцевать незнакомая девушка в красном коротком ципао. Ее длинные волосы были собраны в высокий хвост. Она постепенно подстраивалась под ритм Усяня, перенимала его движения и приближалась к нему. В какой-то момент она оказалась так близко, чувствовала музыку так хорошо, двигалась в резонансе с Усянем, что тот не стал отстраняться, когда она положила руки ему на плечи и придвинулась совсем уж тесно. Танцевать так, вдвоем, в одном потоке с кем-то, с тем, кто понимает, что и как нужно сделать сейчас, кто чувствует тебя и отвечает на твои движения, было очень приятно. Очень. Вэй Ин вспомнил это ощущение слияния и единения. Оно, обычно, очень быстро заканчивалось, его партнер или партнерша теряли ритм, начинали пытаться вести, а этого Вэй Ин не терпел. Потому это редкое ощущение было так ценно и желаемо. Музыка сменилась на более плавную и девушка, кажется, совсем близко прижалась к нему – Вэй Ин мог почувствовать ее дыхание и горячую кожу в своих объятьях. В какой-то момент мужчина ощутил дискомфорт – это было слишком близко, пересекало его границы доступной близости. Вэй Ин почти отстранился сам, когда откуда-то сбоку его резко толкнули – падающая девушка попыталась удержаться, схватившись за него. Одновременно с этим где-то вскрикнули несколько голосов, кто-то мелькнул белой рубашкой – ослепительно-яркой в свете ультрафиолетовых ламп. Наваждение пропало, магия рассеялась. Музыка играла так же, все вокруг было то же, но не хватало этого пьянящего лучше любого алкоголя чувства наслаждения танцем. Вэй Ин, с некоторым сожалением, коротко извинился перед девушкой, танцевавшей с ним, и отправился к бару. Там он поочередно заказал еще несколько шотов (деньги, что были у Усяня стремительно заканчивались за этот вечер и их уже едва хватало на обратное такси) и снова принялся отыгрывать «пьяного Усяня в поисках пропавшего друга». Местный бармен, кажется, не очень впечатлился актерской игрой заклинателя, но, когда тот показал ему фотку «пропавшего» друга заметно напрягся. Внутренне Вэй Ин возликовал и с горящими глазами, учуявшей след ищейки, принялся продавливать бармена еще сильнее. Тот мялся, отвлекался на других посетителей и вообще всячески старался поменять тему разговора, но Усянь мягко раз за разом возвращался к вопросу. - Откуда у тебя его фото, если вы не виделись с детства? – наконец, сдался бармен. Действительно, откуда? Усянь в который раз поругал себя за то, что не додумался продумать легенду до конца. - Я виделся с его матерью, незадолго до ее смерти, она дала мне его, - блять, ну более бездарной теории придумать было нельзя. Шито белыми нитками и это еще мягко сказано. Если виделся с матерью, то почему не увиделся с самим Го Ми? Зачем бы мать отдала фото сына непонятному «другу детства»? Внутренне Усянь от души хлопнул себя ладонью по лбу. Однако, бармен понял что-то свое из его ответа и, позвав кого-то подменить себя, ушел куда-то вглубь зала. Вэй Ин было подумал, что сейчас его вышвырнут из клуба, но нет, минут через 5 бармен вернулся и поманил за собой Усяня. Бармен провел его через зал к какой-то малозаметной дверце сбоку от танцпола. За дверью обнаружился короткий коридор, который заканчивался лестницей вниз. Спустившись по лестнице, мужчины оказались в еще одном коридоре, по обе стороны которого располагались двери. Бармен зашел в одну из них. - Чжу, это тот парень, - бармен махнул рукой в сторону Усяня, говоря с кем-то в глубине комнаты. Непонятно было, что ему ответили, но Усяня пригласили внутрь. Комнату заливал желтый тусклый свет одинокой лампочки под потолком, в помещении царила духота и устойчивый запах сигаретного дыма. Похоже, это было что-то вроде комнаты отдыха – у стены стоял видавший виды кожаный диван, напротив тихонько бубнил телевизор, тихо булькала металлическая раковина на кухонной тумбе. У дальней стены стоял стол, за которым сидел молодой парень. Вэй Ин не сразу, но узнал в нем Го Ми. Парень выглядел куда старше, чем на фото, возраста ему добавляла короткая, под ежик, стрижка. Кроме того, нос парня был как будто искривлен, а одну бровь пересекал заметный, еще краснеющий свежей кожей, шрам. Похоже, за последние 4 года, прошедшие с момента фото, жизнь знатно парня потрепала. Впрочем, вряд ли парень без образования мог устроиться на какую-то высокую должность в клубе, подобном этому. Скорее, он работал кем-то вроде вышибалы, хотя и был внешне хлипковат для этого. - Ну что, друг детства, расскажи, откуда ты знаешь мою мать? – хрипловатым голосом проговорил Го Ми.