Тени Форкса

Утро следующего дня прошло достаточно рутинно. Я проснулась, быстро собралась, накрасилась и спустилась к Джо на завтрак. Он, как обычно, кулинарил что-то простое, но вкусное. – Будь готова выходить через двадцать минут, – сказал он, отодвигая на стол тарелку с жареными тостами. Я уже было хотела кивнуть, как под дом почти бесшумно подъехала знакомая серебристая машина. Джо взглянул в окно, а затем на меня: – Это сын Карлайла? Кажется, он приехал за тобой. Я почувствовала, как кровь приливает к лицу. О, господи. Только этого не хватало. – Ты подружилась с ним? – с интересом спросил Джо, поднимая одну бровь. Я покосилась на окно и ответила, стараясь выглядеть равнодушной: – Мы сидим с ним на биологии. Иногда обсуждаем музыку. – Это здорово. Я рад, что ты завела новых знакомых. Карлайл работает со мной в больнице, – сказал Джо, откусив кусок тоста. О да, блять, я прекрасно помню тот вечер и свой пьяный позор, – Он очень хороший человек и высококлассный специалист. Его дети воспитанные, порядочные… По-моему, Эдвард неплохой парень. – Не знаю, – пробормотала я, поспешно заталкивая остатки завтрака в рот. – Мы с ним близко не общались. Джо загадочно улыбнулся: – Веди себя прилично, – добавил он с отцовским тоном. Господи, Джооо. Мне 25, пожалуйста. Я наскоро попрощалась, накинула куртку и вышла из дома, красная как помидор. Эдвард стоял у машины, облокотившись на дверь и ослепительно улыбаясь. Съешь лимон, Каллен. – Привет, как спалось? – сказал он, будто всё происходящее было совершенно нормальным. – Привет, спалось чудесно. А что ты здесь делаешь? – Заехал подвезти тебя до школы, – ответил он так просто, будто это само собой разумеющееся. – У тебя ведь нет машины. Нет машины… Вот черт, это отсутствие всё больше усложняет мне жизнь. Я посмотрела по сторонам, затем подошла ближе, сжав пальцы в кулак. – Ты понимаешь, что ты не можешь так делать? – Как? – спросил он с притворным удивлением. – Ты забыл, что у нас вчера состоялся достаточно трудный разговор? Ты мне рассказывал, что не являешься лучшей компанией для меня. А я говорила, что не хочу слишком сильно отсвечивать в вашей идиотской вселенной? Он усмехнулся, и его глаза блеснули озорством: – Такое не забывается. Я только фыркнула, громко хлопнула дверью и села в машину. – Эдвард, я тоже не самая лучшая компания для тебя. Тебе нужно заниматься своей жизнью, иначе упустишь то, что уготовано тебе судьбой, – ну или Стефани Майер, – И дружбе со мной в ней нет места. – Я не знаю, что мне уготовано, – ответил он спокойно, – я всего лишь хотел подвезти тебя. Машина тронулась, и Эдвард включил музыку. Из динамиков зазвучал “Plug in baby ” от Muse. Громкие басы заполнили салон, идеально дополняя серое небо и пейзаж за окном — мокрые дороги, окруженные высокими соснами, блестели после ночного дождя. Туман лениво стелился по земле, придавая Форксу тот самый неповторимый, почти мистический вид. Эдвард, подыгрывая себе пальцами на руле, вдруг начал подпевать, поглядывая на меня с хитрым прищуром: – Ну же, Марселин, не будь такой занудой. Я скрестила руки на груди и фыркнула: – Вообще-то занудой здесь должен быть ты. Он коротко рассмеялся, но в его глазах промелькнуло что-то серьезное: – События в будущем имеют свойство изменяться. Эта фраза заставила меня резко посмотреть на него. – Вот именно это меня и пугает. Музыка играла громко, создавая фон для наших коротких диалогов, а у Эдварда явно было хорошее настроение. Он вел машину с расслабленной уверенностью, как будто находился не на дороге, а на сцене, где все уже заранее разыграно по его сценарию. Когда мы подъехали к школьной парковке, я быстро расстегнула ремень: – Я выйду одна. Увидимся на уроках. Не хочу, чтобы вся школа обсуждала, как я приехала с тобой. Не дожидаясь его ответа, я поспешно вышла из машины и хлопнула дверью. Но было поздно. Ученики уже начали оборачиваться и шептаться. Я почувствовала на себе несколько взглядов, и один из них — тяжелый, испепеляющий — принадлежал, конечно же, Розали. – Эй, Марселин! – услышала я позади голос Майка Ньютона. Только этого не хватало. Я обернулась и изобразила улыбку. – Привет, Майк. Он подошел ближе, скрестив руки на груди: – Ты теперь водишься с Калленом? В его голосе слышалось плохо скрытое недовольство. – Эдвард подвез меня, потому что ему было по пути, – ответила я, пытаясь звучать нейтрально. – А мне кажется, ты что-то не договариваешь, – Майк продолжал настаивать, пристально смотря мне в глаза. Это начало раздражать. Я вздохнула и резко сказала: – А тебе не кажется, что ты немного лезешь не в свое дело? Майк замер, явно обиженный моими словами, но быстро сменил тон: – Ладно, Марселин, погорячился. Если надумаешь, наконец, сходить в кино или в кафе, то обязательно скажи мне, Я кивнула, чтобы не продолжать разговор, бросила через плечо: – Обязательно, Майк. А сейчас прости, я опаздываю. Я поспешила в здание школы, практически вбегая в класс по английскому. Увидев, что моей соседкой по парте была Анджела, я выдохнула с облегчением. Это означало, что ближайшие сорок пять минут я избавлена от сплетен, ревности и всех прочих страстей школьной жизни. – Привет, как добралась вчера? – Анджела слегка наклонилась ко мне, её доброжелательная улыбка словно пробивала утреннюю серость. Ой, дорогая, лучше не спрашивай.В голове промелькнули драка с мужиком, поездка в лес, чистосердечные признания. Но вслух я выдохнула: – Нормально. Ехала домой с мыслью о котах. Анджела кивнула, её волосы мягко блестели в пасмурном свете, исходившем от окна. Она выглядела так спокойно, что это состояние передавалось мне. – Все вокруг шепчутся из-за того, что ты приехала с Калленом. Людям дай только повод. Ну, конечно. Жизнь злобных детишек в провинциальной дыре настолько скучная, что новость о том, что Каллен заговорил с “простой смертной”, — это событие века. Я только я понимала значение выражения «простая смертная». – Да ничего такого, просто… – я бросила руку на стол и устало уткнулась лицом в парту, не зная, как сохранить образ безразличной. Глубоко вздохнула и добавила: – Просто подвез. – Ничего, если захочешь — потом расскажешь, – мягко сказала Анджела. В её голосе не было ни капли давления, только чистая доброта. – А на других не обращай внимания. Её вайб всегда вызывал у меня чувство умиротворения. Тёплый, ненавязчивый, будто лёгкий плед, который приятно обнимает тебя. На нескольких следующих уроках я сидела в относительном спокойствии, ловя взгляды, которые иногда кидали на меня одноклассники. Шёпот за спиной стал привычным дополнением этого дня. Когда наконец наступило время ланча, мы всей нашей «компанией» собрались за столом в кафетерии. Джессика, как обычно, тараторила: – Боже мой, ты теперь тусуешься с Эдвардом Калленом? – Ты серьёзно думаешь, что Марси тусуется с ним? – протянул Эрик, сдвинув брови и уставившись на меня. – Наверное, просто подвез. – Ну-у-у… – Джессика развела руками, закатив глаза. – Ты помнишь, чтобы он хоть раз кого-то подвозил? – Может, они обсуждали интересные вопросы по биологии, – влез Майк. Я так и не поняла, был ли это идиотский намек, или же просто глупость. Его тон был откровенно раздражённым, а взгляд сверлил меня. Я поставила локоть на стол и подперла голову рукой, глядя на него с тихим негодованием. – Ты же понимаешь, что тоже сижу здесь и все слышу, Майк? Он нахмурился, но попытался сделать вид, что шутит: – Да ладно тебе, я просто прикалываюсь. Анджела быстро сменила тему, явно пытаясь разрядить обстановку: – Так что сегодня задавали по литературе? Её голос был тихим, но твёрдым. Я внутренне поблагодарила её за попытку увести разговор. Пока все увлеклись обсуждением заданий, я украдкой посмотрела на Калленов. Они сидели за своим столом, как всегда, словно отрезанные от всех невидимой стеной. Розали была заметно раздражена, её взгляд несколько раз холодно скользнул в мою сторону. Эдвард же, напротив, выглядел расслабленным. Даже не посмотрел на меня ни разу. После уроков я не стала дожидаться, когда Эдвард попытается снова предложить подвезти меня. Решила пойти пешком. Воздух был свежим, прохладным, лёгкий туман лениво окутывал улицы. Серые дома Форкса смотрели на меня тусклыми окнами. Я шла вдоль дороги, слушая хруст гравия под ботинками, когда позади раздался знакомый звук. Серая «Вольво» плавно подъехала ко мне. Эдвард вышел из машины и облокотился о дверь, выглядя так, словно у него был весь мир под контролем. – Позволь пригласить тебя в кафе. Я остановилась, скрестив руки на груди. – У меня уши горят весь день. Нас все обсуждают. Я видела, что твоя семья тоже не в восторге от моей компании. Он улыбнулся своей фирменной очаровательной улыбкой, которая действовала на всех девушек. И на меня тоже? – Именно поэтому мы поедем туда, где никто не будет за нами наблюдать. Какую кухню ты любишь? – Японскую, – буркнула я, не зная, куда деваться от этого ощущения нелепости. Прокрутившись на месте, я внутренне взвыла от того, насколько все идет не по моему сценарию. – Прекрасный выбор, – сказал он, открывая дверь машины. Я села в машину, решив плыть по течению. Всё равно спорить с вампиром бессмысленно. Мы ехали по дороге, окружённой плотным лесом, сквозь который пробивались клочки слабого дневного света. Эдвард решил наконец начать расспросы: – Как ты попала в Форкс? Я смотрела на деревья за окном, медленно выбирая слова. – Думаю, мне помог дурацкий туман. Он бросил на меня короткий взгляд, явно ожидая большего. Я продолжила: – Однажды мои коты испачкались в краске. Нужно было отвезти их к грумеру. Автобус сломался, и я вышла в неизвестном месте. А потом все затянуло туманом. Думаю, уже тогда я была где-то под Форксом. Других вариантов у меня пока нет. Эдвард внимательно слушал, задав интересующий его вопрос . – Сложно было пережить первые моменты? – Я думала, что я схожу с ума, – честно ответила я. – Вообще не понимала, что происходит. Эдвард не отрывал от меня взгляда, его голос звучал мягко, но настойчиво: – И как ты справилась? Я тихо вздохнула, уперев взгляд в обрывки леса за окном. – Справилась — громко сказано. Скорее, просто… перестала паниковать, по крайней мере, настолько сильно. Первые дни были, мягко говоря, адом. Я думала, что слетела с катушек. Всё вокруг казалось каким-то… нереальным. Не помогало и то, что я буквально не знала, где нахожусь, как тут оказалась и что мне делать дальше. Эдвард молча кивнул, не перебивая, но я видела, как в его глазах мелькают тени любопытства и беспокойства. – Проблема в том, что я пыталась всё объяснить с точки зрения логики, – продолжила я, чуть улыбнувшись. – А когда логика не помогла, я решила, что схожу с ума. Сначала было страшно, потом больно… А потом просто стало пусто. Как будто психика включила автопилот, чтобы не дать мне окончательно развалиться. – А сейчас? – после паузы спросил Эдвард. Я пожала плечами, медленно перебирая слова. – Сейчас… не сказать, чтобы легче. Просто привыкаешь к этому хаосу. Каждый день напоминаю себе, что надо двигаться дальше, потому что других вариантов просто нет. Иногда помогает рутина: сделать кофе, покормить котов, сходить в школу. Иногда не помогает вообще ничего. Эдвард выглядел так, будто хотел что-то сказать, но передумал. – Думаю, мне помогли люди, хотя они сами этого не осознавали. Джо… Он вроде бы не особо лезет в мою жизнь, но его присутствие стало якорем и оплотом стабильности. Он заваривает чай, спрашивает, как мой день, обсуждает новости. Такие мелочи, которые вдруг обретают огромный смысл. Эдвард слегка нахмурился, но продолжал внимательно слушать. – Ещё Анджела. Она будто излучает какое-то тепло. Я могла не говорить ей ничего важного, но её доброта… Она заставляла меня на время забывать о том, где я нахожусь. Он кивнул, но его взгляд словно углубился. – И… ты, – произнесла я тихо, прежде чем успела передумать. Эдвард удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал, ожидая продолжения. – Ты помог, когда заговорил о… том, кто ты на самом деле, – объяснила я, чувствуя, как моё сердце немного сжимается от воспоминания. – Носить это в себе было невыносимо. Постоянно думать, что вокруг творится чертовщина, и никто не в курсе, а ты просто с ума сходишь. Тот разговор… он снял груз. Пусть только часть, но всё же. Эдвард молча кивнул, его взгляд смягчился. – Ты сильная, – тихо произнес он после долгой паузы. Я не удержалась от короткого смешка. – Нет, Эдвард. Я просто хороша в искусстве притворяться. Я резко сменила тему: – Тебе нравятся духи? Я имею в виду, не раздражают ли тебя привычные ароматы, которые нравятся людям?, — поинтересовалась я, уловив в машине нотки своего парфюма. Он усмехнулся. – Если в разумных пределах – да. А вообще я предпочитаю естественный запах. – Фу, ты говоришь как фетишист, – выпалила я, и Эдвард рассмеялся. Его смех оказался заразительным, и я невольно улыбнулась. Мы подъехали к Порт-Анджелесу, погружённому в предвечерний туман. Улицы были пустынными, витрины тускло светились в сумерках. Кафе оказалось маленьким зданием с деревянной вывеской и японскими иероглифами. Внутри было уютно: низкие столики, бумажные фонари и лёгкий аромат чая и специй. Эдвард выбрал для нас столик в углу, у окна. Там было уединённо, тихо, как будто весь мир за пределами этой маленькой кафешки прекратил своё существование. Он жестом пригласил меня присесть, и я уселась, стараясь не выглядеть неловкой на фоне его выверенной, будто хореографической плавности. Официантка тут же метнулась к нашему столику с меню в руках, её взгляд завис на нём так долго, что я почти услышала, как у неё в голове зациклилась мелодия “Боже, какой мужчина”. – Что ты будешь? – спросил он, опуская меню, словно для проформы, и спокойно глядя прямо на меня. – Суп том ям и лимонад с цианистым калием, – парировала я, поднимая бровь и стараясь выглядеть непринуждённо. Ну да, вот только сердце уже слегка стучало как барабан. Эдвард мягко рассмеялся, звук был таким ровным и мелодичным, нехарактерным для обычного человека. – Поверь, в Форксе есть способы уйти куда более… захватывающие. Хотя я бы не стал их рекомендовать, – в его голосе мелькнул оттенок иронии. – А что ты порекомендуешь? Он чуть наклонился вперёд, опираясь локтями на стол и почти соблазнительным шепотом произнес: – Для начала – насладиться супом. А затем – удостоить меня своей компанией. Я фыркнула, прикрывая рот рукой, но сдержать смешок всё равно не удалось. Этот искусный манипулятор явно знал, как вызывать одновременно то восхищение, то нервную дрожь. Официантка, видимо, тоже была под его чарами, потому что вернулась к столику с видом человека, который только что пережил катарсис. Эдвард, не торопясь, сделал заказ: том ям для меня, и два стакана лимонада для нас обоих. Он произнёс это так уверенно, что официантка только моргнула, потом кивнула и ушла, будто под гипнозом. – Насколько я знаю, человеческая пища для тебя не пахнет аппетитно. Но есть ли какая-то разница? Ну, предположим, ванильный пудинг и хамон – что пахнет лучше? Эдвард, который только что аккуратно поправлял край скатерти, поднял на меня взгляд, слегка удивлённый, но с лёгкой улыбкой. – Ванильный пудинг пахнет примерно как твои духи, – он усмехнулся, заметив мою мгновенную реакцию,– Запах приятный, но не съедобный. А вот хамон… – Эдвард поморщился, как будто уже почувствовал запах. – Скажем так, он оставляет желать лучшего. Официантка принесла заказ. Пар над супом, насыщенный пряными ароматами, наполнил воздух. Лимонад в высоком стакане играл пузырьками. – Там, откуда ты… прибыла, каково там? – спросил Эдвард, задумчиво глядя на меня. Я аккуратно помешала суп ложкой, делая вид, что сосредоточена на этом великом процессе. – Сложно ответить на твой вопрос прямо, – начала я, поднимая взгляд. – Дело в том, что я, скажем так, из будущего. Там, где я жила, был 2025 год. А вот в 2005 мне было пять. Как тебе такой расклад? Эдвард слегка наклонил голову, его взгляд наполнился интересом. – Значит, сейчас тебе двадцать пять? – Да, двадцать пять. Так что требую уважения к старшим, дорогой юноша, – бросила я с лёгкой усмешкой, опираясь локтями на стол. Эдвард не сдержал улыбку, его тон стал почти мягким, но не без оттенка насмешки. – Юноша? Любопытное определение. Если учитывать мой возраст, скорее мне стоит называть тебя юной. Всё-таки мне уже сто семь. Я приподняла бровь, едва заметно усмехнувшись. – И это говорит парень, который выглядит так, будто вчера только сдал выпускные экзамены. Он рассмеялся, коротко, но искренне. – Признаю, в этом есть своя ирония. Мы оба застряли в телах подростков. – Что-то вроде того, – согласился он, поднеся стакан к губам. – Только моё тело гораздо сильнее твоего. – Ты ещё не знаешь, как я умею залепить пощёчину. – Охотно верю, – усмехнулся Эдвард. – Продолжай свой рассказ. Я сделала небольшой глоток лимонада, давая себе секунду, чтобы собраться с мыслями. – Знаешь, в моём времени, помимо всяких удобных штук вроде телефонов без кнопок, которые могут заменить целый компьютер, магазинов без кассиров, музыки Måneskin и мемов, есть и другая сторона. Хаос. Войны, пандемии, катаклизмы. Всё, что может пойти не так, происходит в мое время. Эдвард смотрел на меня внимательно, его взгляд был чуть мягче, чем обычно, но всё так же сосредоточен. – Пять лет назад началась пандемия. Что-то вроде гриппа, только гораздо страшнее. Люди умирали тысячами, миллионами. Мировая экономика пошатнулась, страх пропитал всё. А потом пришла война. Три года ада. Бомбы, взрывы, смерти. Каждый день – новости о том, сколько погибло, сколько пропало. Я не сразу заметила, как Эдвард слегка напрягся, его взгляд потемнел. Он на секунду отвернулся, словно в мыслях вернулся в своё прошлое. – Испанка, – произнёс он наконец, тихо, но достаточно громко, чтобы я услышала. – В 1918 году я тоже пережил пандемию. Хотя, не должен был пережить. Сотни тысяч умирали каждый день. Мой отец умер почти сразу, а мать просила Карлайла помочь мне выжить любой ценой. – Он замолчал, словно не решаясь продолжить. Я ведь даже никогда не задумывалась о том, что нас с Эдвардом могут связывать такие вещи. Естественно я знала эту информацию о нем, но от постоянного панического мусора в голове я просто не успела это все сопоставить. – Мне жаль, Эдвард, нам обоим пришлось пережить такой опыт, – задумчиво проговорила я, глядя ему в глаза, - Жизнь вообще любит подобные сюжеты. Но, честно говоря, я бы предпочла что-то менее драматичное, чем пандемию, войну и эмиграцию. Жизнь беженца тоже полна дерьма. Особенно когда весь твой мир разрушен, а создавать новый вокруг себя просто нет сил. Он посмотрел на меня пристально, с пониманием. Я грустно усмехнулась. – Человечество, увы, не учится на своих ошибках. Мы близки к ебаному концу света. Он наклонился чуть ближе. – Я понимаю твои терзания. Хрупкость жизни, её готовность разлететься в прах из-за жадности или глупости… Это всегда ужасало меня. – И в то же время, – добавила я, откидываясь на спинку стула, – в нас есть что-то, что заставляет выживать. Мы упорно карабкаемся, как тараканы. Эдвард усмехнулся. – Мы всегда хотим верить в лучшее. Тусклый свет лампы над нашим столиком мерцал, создавая мягкие блики на стекле окон. Тихий гул разговоров посетителей перемешивался с тихой музыкой, едва уловимой. Снаружи поднимался ветер, чуть постукивая ветвями по стеклу. Я откинулась на спинку стула, обхватив ладонями стакан, пытаясь успокоить себя. Эдвард сидел напротив, чуть наклонившись ко мне, его руки спокойно лежали на столе, а взгляд был пронизывающе внимательнм. – Я сбежала от войны, но бонусом получила ПТСР, который не прошёл почти за три года. – Я подняла взгляд, пытаясь уловить его реакцию. – Именно поэтому я боюсь резкой езды, громких звуков или твоих внезапных появлений передо мной. Эдвард едва заметно нахмурился, его взгляд смягчился, в нём мелькнуло что-то вроде сожаления. – Мне жаль это слышать, – сказал он тихо, его голос звучал искренне, но всё же чуть сдержанно. – Спасибо, что рассказала мне. Я буду более осторожным. Ты хрупкая не только физически, но и ментально. Я тут же вскинула бровь, бросив на него полный сарказма взгляд. – Оооо, знал бы ты, сколько я дерьма пережила в своей жизни, ты бы не кидался такими громкими заявлениями. Он поднял руки в жесте примирения, уголки его губ слегка дёрнулись вверх. – Разумеется. Я не хотел тебя обесценить. Я шумно выдохнула, решив сменить тему, чтобы не погружаться в мысли, от которых начинало неприятно колоть где-то в груди. – Ты сказала, что в твоем мире я являюсь литературным персонажем, как бы абсурдно это ни звучало. Что это за произведение? Я заметила, как его губы чуть дрогнули в сдержанной улыбке. – Оооо, – протянула я, чувствуя, как на лице появилась насмешливая ухмылка. – Это книга. Роман для подростков. Когда мне было двенадцать, я обожала читать этот шедевр. Эдвард рассмеялся, его смех был низким и мягким, почти музыкальным. Было видно, что я застала его врасплох своим заявлением. – Боже, это звучит ужасно. Я — персонаж книги для двенадцатилетних девочек? – Ха-ха-ха, не переживай, – я сделала паузу, глядя на него с явно преувеличенной серьёзностью. – Я даже сейчас иногда пересматриваю этот фильм. Он достаточно неплох.. Во всяком случае, я пересматривала его раньше.. Если мне удастся попасть домой, я сомневаюсь, что смогу это сделать снова… Его взгляд задержался на мне дольше обычного, но он не перебивал, давая мне договорить. – Как называется эта книга? Я медленно расплылась в довольной улыбке, ощущая себя злым гением. – «Сумерки»,– произнесла я, смакуя каждую букву. Эдвард удивлённо нахмурился, но быстро взял себя в руки. – «Сумерки?» Кто это придумал? – Одна женщина, – хмыкнула я, – Не гневи своего создателя. Он покачал головой, словно боролся с желанием выругаться. – Боже мой, какой мрак. И каков же был сюжет? Я задумалась на мгновение, чувствуя, как напряглась. – Я не уверена, что мне стоит рассказывать тебе. Он чуть наклонился вперёд, его глаза загорелись неподдельным интересом. – Ну пожалуйста, хотя бы в общих чертах! – Эта книга о тебе и твоих отношениях с девушкой, – выпалила я, тут же пожалев о своих словах. Эдвард замер, его брови чуть приподнялись. – О… – он сделал паузу, видимо, осмысливая услышанное. – С какой девушкой? Я попыталась отмахнуться. – С хорошей. – Сбегающей от войны? Я закатила глаза и вздохнула. – Господи боже, нет. Пожалуйста, давай закроем эту тему. Я чувствовала, как мои пальцы нервно теребят край салфетки, а взгляд метался по столу, лишь бы не встретиться с его глазами. Ход его мыслей мне явно не нравился, это было как раз то, чего я боялась. – Ладно, извини, что смутил тебя, – наконец сказал он, откинувшись на спинку стула. Его тон был извиняющимся, но всё равно излучал уверенность. – Так, оказывается, ты была поклонницей моего персонажа? – Слушай, – я фыркнула, чувствуя, как горячая волна кринжа заливает меня. – Мне слишком неуютно разговаривать об этом с живым тобой. Это неловко и абсурдно. Эдвард рассмеялся, его смех звучал настолько заразительно, что я едва сдержала улыбку. – Моему неокрепшему двенадцатилетнему уму действительно нравился загадочный томный вампир с замашками сталкера. – То есть сейчас уже не нравится? – с явным вызовом спросил он, его глаза блеснули. Я быстро ответила, чуть прикусив язык. – Team Edward навсегда. Эдвард усмехнулся, его улыбка стала чуть шире. –Team Edward? Теперь неловкость и абсурдность ощущаю я. – Так тебе и надо, – буркнула я, но уже не смогла сдержать смех. Атмосфера в нашем маленьком уголке кафе изменилась. Она стала тёплой, почти домашней. Я вдруг поймала себя на мысли, что начинаю замечать, насколько мне нравится его голос, мягкие, но уверенные жесты, даже мелкие движения мимики. “Нет, чёрт возьми, этого делать категорически нельзя”, – возмутилась я в мыслях, тут же мысленно обложив себя матом. Ещё хуже было то, что в его взгляде тоже что-то изменилось. Словно его отношение ко мне прошло определенную эволюцию: от прежнего презрения и отчуждённости до… симпатии? О господи. Нет. Я чувствовала, как конфликт внутри меня постепенно накапливается, и мой взгляд хаотично начал блуждать по залу. В какой-то момент мои глаза остановились на паре, которая сидела в углу и пила шампанское. Это казалось таким простым способом снять нервное напряжение, что я невольно подумала, как бы было неплохо сейчас сделать глоток этого пузырящегося напитка. Но, как всегда, мои мысли не остались без внимания. Эдвард отметил мою задумчивость и, как всегда, с лёгкой улыбкой попросил официантку принести два бокала шампанского. Он умел очаровывать, даже если это не было его целью. Официантка, кажется, даже и не думала отказывать ему, хотя по идее она не должна была ему продать алкоголь. Я не выдержала и, повернувшись к нему, фыркнула: — Если ты сейчас не перестанешь рыться в моей голове, я начну поднимать неловкие факты из твоей жизни. И поверь, как твоей горячей поклоннице, мне есть что сказать. Он поднял руки в знак капитуляции и рассмеялся. — Твоя взяла, поднимаю белый флаг. Хотя, если честно, это первая мысль, которую мне удалось расслышать сегодня. Я злорадно улыбнулась, догадываясь, что эти слова явно его задели. Моя игра продолжалась, и мне это нравилось. Официантка подала на стол два изящных бокала с игристым вином. И очень медлительно удалилась от нашего столика. — Как я могу тебе верить, если ты очаровываешь невинных девушек в своих корыстных целях? Бедная официантка весь вечер разглядывает тебя, — сказала я, не скрывая своего сарказма. Эдвард взял в руку свой бокал, лениво кружа его. Искрящаяся жидкость внутри закрутилась в изящную воронку. — Я и не собирался этого делать, я вообще очень редко общаюсь с дамами, — сказал он, и я заметила, что в его голосе скользнула какая-то неуверенность. — И этот факт мне тоже известен, — произнесла я, удовлетворённо улыбаясь. Его смущение меня радовало, — И мне ни капельки не стыдно, — добавила я, чувствуя, как наслаждаюсь этой маленькой победой. Он выглядел так, как будто сам не знал, как реагировать. Эдвард отставил бокал обратно. Конечно же, он не собирался пить напиток. — Охренеть, да с тобой же выгодно ходить в заведения. Ты заказываешь для двоих, а все добро достается мне. Эдвард покачал головой с лёгкой улыбкой. — Хоть какое-то маленькое утешение для тебя, за мое непозволительное проявление невежества, — ответил он, и мне не пришлось долго ждать, чтобы понять, что его это не смущает. Я сделала глоток и почувствовала, как пьянящий эффект шампанского медленно, но верно сказывается на моем сознании. Это была не та расслабленность, которую я ожидала, а скорее раздражающее чувство лёгкого головокружения. Что-то в этом напитке меня всегда злило — пьёшь мало, а пьянеешь сильно. — Я хочу, чтобы ты меня прокатил на спине по лесу. Должна же я получить хоть какой-то интересный уникальный опыт от этого странного путешествия в пространстве и времени, — я не скрывала,как во мне горит желание испытать что-то необычное, неординарное. Эдвард прищурился и наклонился вперёд. — А ты не боишься? Это может быть… несколько быстрее, чем ты думаешь. Я с удлинённым глотком шампанского ответила: — Именно с этой целью я и употребляю «храбрую воду», — с улыбкой отметила я. — Посмотрим, насколько хватит твоей смелости, — ответил он с какой-то лёгкой опаской в голосе, а в его глазах пробежала искорка интереса. — Её будет точно больше, чем у тебя в общении с противоположным полом, — не удержалась я, не забыв про старую шутку. Эдвард, казалось, вздрогнул. Я даже почувствовала, как его тело немного напряглось. Он не был готов к моей провокации. — Вы играете с огнем, мисс, — произнес он сдержанно, с едва заметной искрой иронии в голосе. Его взгляд намекал на вызов, который он, кажется, собирался принять. Шампанское уже давно ударило мне в голову, и поверив, блять, в себя, я не сдержалась и потрогала его руку. В ответ он, конечно, не дрогнул, но я почувствовала, как его тело напряглось. О, да, холодный и твёрдый — как камень. — Боже, ты такой холодный. И твёрдый. У меня такое ощущение, что я трогаю камень, — сказала я, и мне это доставляло какое-то странное удовлетворение. Эдвард усмехнулся, но что-то в его взгляде изменилось. Он теперь выглядел менее отстранённым. — Да, тело таких как я похоже на мрамор, — сказал он спокойно. Я покачала головой, не зная, можно ли его так уж серьёзно воспринимать. — Знаешь, ты отвратительно высокопарный, — в моем голосе была насмешка. Эдвард рассмеялся, и я почувствовала лёгкость в его реакции. Но мне этого было недостаточно. — После того, как я наслушался твоих «кринжей», «дерьма» и матов, я сомневаюсь, что я остался таким же высокопарным, — он улыбался с какой-то новой лёгкостью. Моя улыбка стала ещё шире. Это было приятно. — А если тебя на 30 минут поставить под горячий душ, ты будешь теплым хоть на какое-то время? — Меня продолжало нести по реке прелестного слабоумия. Он задумался, но быстро ответил: — Моя температура тела может повыситься, но не намного и не надолго. Я сделала последний глоток шампанского, немного нахмурив брови от его ответа. Мы оба на мгновение замолчали. Эдвард откинулся на спинку стула. — Кажется, пора завершать наш вечер здесь, — сказал он, его голос прозвучал так, словно решение уже было принято. Я кивнула, мне определенно стоило бы проветрить голову. Эдвард поднял руку, и официантка тут же появился у нашего столика, держа чек с идеально отрепетированной улыбкой. Эдвард достал бумажник, и рассчитался. — Вот, пожалуйста, — сказал он, протягивая наличные, затем добавил ещё пару купюр, оставив щедрые чаевые. — Благодарю вас за превосходный сервис. Девушка, казалось, был одновременно удивлёна и восхищёна. Профессионально улыбнувшись,она откланялась. Я прищурилась, наблюдая за Эдвардом. — Ты так вежлив, что это почти пугает. — Вежливость — это всегда козырь, — мягко ответил он, вставая из-за стола и протягивая мне руку. — К тому же, она ничего не стоит, но может многое изменить. Я закатила глаза, но всё же взяла его руку, не удержавшись от лёгкого комментария: — Ты снова звучишь как сноб. Он улыбнулся, и его взгляд стал немного теплее. — А ты снова продолжаешь разрушать мой литературный образ. Окей, вот и прода. Надеюсь, эта глава вышла ламповой. Жду ваших отзывов :) Вот это иллюстрация к главе: https://ibb.co/C5qcPtX Больше иллюстраций, анимаций и видео можно найти в телеграм-канале, всех милости прошу: https://t.me/shadowsofforks Всех хорошего дня :)