Disguised Intentions

У Столаса ничего не получается с Блитцем. Точнее, не получается у Элиоса. Тем временем Блитц всё больше и больше интересуется близостью со Столасом. Это странно: раньше ему приходилось умолять беса о внимании, а теперь Блитц приходит случайно с почти ненормальным видом, едва забравшись внутрь. Если бы Столас не питал иллюзий о любви к нему, то мог бы даже поверить, что выражение его лица сродни беспокойству. Но это было бы неразумно. Блитцу не о чем беспокоиться. В то, что он обезумел от похоти, поверить гораздо легче. Может быть, Блитц считает, что Элиос ему не по зубам, и поэтому интересуется Столасом. «Намочить свой член» с помощью Столаса может показаться ему проще, чем добиваться Элиоса. Особенно если учесть, что между ними есть договоренность. Это удручает Столаса, заставляя его ещё больше стараться в своём образе беса. И эта пятница, завтрашний день, покупка выпивки для Блитца и всех его друзей, кажется идеальным моментом. Может быть, Столас сможет пригласить Блитца на свидание, а возможно, Блитц наконец-то наберётся решимости и сделает это сам. Вполне логично, что Блитц может поймать себя на чувствах к Элиосу, а затем оттолкнуть его. Именно так он и поступает. Вот почему Столас не остановился. Пока что. Он не может. Он чувствует, что близок к чему-то. Столас утыкается клювом между рогами Блитца, прижимает свою любовь к груди и слышит слабое мурлыканье из его горла. Как бы он хотел засыпать так каждую ночь. — Завтра мне нужно будет отправиться на выезд, — шепчет Столас в макушку Блитца, как он делает каждую ночь, когда тот засыпает в его руках. — Надеюсь, всё пройдет хорошо. У меня есть ожидания, и если всё пойдет не так, как я хочу, я не уверен, как поступлю дальше. Мурлыканье Блитца немного затихает, и его тело слегка смещается, почти прижимаясь к Столасу. Ему хочется думать, что это намеренно, даже если он знает, что это заблуждение. — Но со мной всё будет в порядке. Я всегда должен быть в порядке, даже когда это не так, — Столас шевелит клювом, словно собирается прихорошить Блитца, несмотря на отсутствие у него перьев. Челюсть ударяет по одному из бесовских рогов, и раздается негромкий щелчок. Столас прикрывает вторую пару глаз, но держит основную открытой. Он не может позволить этому моменту ускользнуть. Он ценит каждую секунду, проведённую с Блитцем. Даже когда он спит. — Кристоферн. Я рассказывал тебе на днях о том, что он увядает, как бы я ни старался. Помнишь? Ничего, кроме небольшого выдоха и тихого равномерного урчания, в ответ. — Да, ну и внезапно он снова оживился! Не знаю, что я сделал, но он снова стал ярким и цветущим, как прежде. Это не может быть из-за солнца, я его совсем не трогал и всю неделю кормил его тем же, чем раньше. Может, он просто немного приболел, — размышляет вслух Столас. — Это немного глупо, но поскольку на этой неделе Вии не было рядом, чтобы меня осуждать, я пел Кристоферну колыбельные. Как ты думаешь, может, это помогло? Знаешь, что музыка помогает растениям цвести? Ещё один вздох и долгое протяжное мурлыканье, почти в знак согласия. Столас воспринимает его именно так. — Да, ты прав, я уже в миллионный раз говорю тебе об этом. Просто это такой увлекательный факт, не находишь? — говорит Столас, зевая. — Наверное, мне пора ложиться спать, дорогой. Спасибо, что выслушал. Он ещё раз целует Блитца и зарывается поглубже в постель, зная, что, несмотря на то, как сильно он хочет, чтобы всё это было реальностью, это не так. По крайней мере, пока. Завтра будет совершенно новый день, и Столас станет совершенно новым демоном. Ему просто нужно выпить с командой I.M.P., и всё образуется. Столас чувствует: завтра что-то произойдет. Он взволнован.

***

Как раз вовремя Столас, принявший обличье беса, добирается до здания, где находится I.M.P. Он возбуждённо подскакивает на копытах, предвкушая встречу с Блитцем. Было чудесно провести время и познакомиться с Милли и Мокси, но, если честно, он здесь только ради него. Он надеется, что Луна ничего ему не сказала. И ещё он надеется, что Луна присоединится к ним за выпивкой. Может, она решит, что это слишком отстойно, и уйдет по своим делам. А может, она останется, чтобы развлечься и посмотреть, как Столас пытается не быть… Столасом. Вия рассказала, что Луна пишет ей обо всех его выходках. Его дочь посчитала, что это глупо и что ему следует просто поговорить с Блитцем, но в остальном не выразила недовольства, так что Столас расценил это как победу. Точно так же, как он считает победой то, что Луна не сказала Блитцу о том, что Элиос — это Столас. А вот и адская гончая, но она, похоже, одна. В руках у неё нет телефона, и она смотрит прямо на Столаса, почти заглядывая ему в душу. — Столас, — говорит она отрывисто, резко. — Не навреди моему отцу. Она рычит. Каждая частичка её тела напряжена от невысказанной угрозы. — Я никогда не хотел этого, Луна. Я бы предпочёл, чтобы вселенная распалась на части, чем причинить Блитцу боль. Луна кивает и утыкается носом в телефон. — Я ценю, что ты не рассказала об этом своему отцу, — Столас жестом показывает на своё тело. — Да, забавно наблюдать, как вы постоянно ставите друг другу подножки. Вы оба идиоты. Шаги копыт отвлекают Столаса от разглядывания Луны с интересом и замешательством, и он поворачивает голову, чтобы увидеть трёх бесов, топающих к фургону. Он улыбается, искренне и широко. — Здравствуйте! — Привет, Элиос! — Милли крепко сжимает его руку. Что-то совершенно новое в его жизни: непринуждённые прикосновения и объятия, которые он стал получать от Милли. Это приятно. Ничего подобного не поступало ни от его «друзей» из высшего класса, ни от семьи, ни даже больше от Октавии. Он скучает по её объятиям, по тем временам, когда она прокрадывалась в его покои посреди ночи, чтобы прижаться к нему, по делению одеяла посреди просмотра фильма. Он и не подозревал, как сильно ему не хватало этих обыденных прикосновений, пока они не появились снова. Но он понимает, что его Звёздочка уже почти взрослая. Столас просто скучает по тому времени, когда она была так беззаботно ласкова с ним. Мокси слегка машет рукой. Блитц только хмурится, отпирает машину и садится на водительское сиденье. — Луни, ты на переднем, — говорит он, прежде чем захлопнуть дверь. Луна пожимает плечами, бормочет что-то, чего Столас не может разобрать, и, спотыкаясь, перебирается на другую сторону. Столасу всё равно. Конечно, сзади немного тесновато с его длинными ногами, но это ничто по сравнению с тем, как сидеть в фургоне в птичьей форме. Ему приходилось выгибать шею и протискивать ноги между противным полом и сиденьями. Может, Столас и восхищается Блитцем, но с катастрофой, которую представляет собой его автомобиль, он предпочёл бы не иметь дела. Когда все оказываются внутри и в безопасности, какой она только может быть с хлипкими ремнями в старом, почти разрушенном фургоне, Блитц заводит мотор и спрашивает: — Куда мы едем? К этому Столас не совсем готов. Выпить — это его идея, но так далеко он вообще не думал. Он не искал бары, клубы или что-нибудь более престижное в окрестностях I.M.P. Он не хочет заставлять Блитца ехать слишком далеко, но и сам бывал только в самых приятных, наполненных-люстрами-и-модными-платьями местах. Должно быть, молчание Столаса было слишком громким, потому что Луна произносит: — Просто езжай куда хочешь, Блитц. Думаю, Элиос всего лишь хочет расслабиться с нами. Столас с облегчением улыбается, хотя ему кажется, что Луна этого не видит. — Туда, где тебе больше нравится. Я не привередлив. Выбирай, что душе угодно, цена не имеет значения: выпивка сегодня на мне. — Элиос, — внезапно вступает в разговор Блитц, выезжая на довольно оживлённую дорогу, — Кажется, ты мне не рассказывал. Откуда ты? В его голосе есть что-то такое, от чего по позвоночнику Столаса пробегает дрожь, но он не может понять, от восторга это или от страха. Развлечение его Блитци — играть со страхом, каждый раз во время их соитий. Из-за этого в подобных ситуациях приходится непросто. — Я путешествовал по многим местам, — быстро лжёт он. — Только недавно решил обосноваться здесь. — Уклончиво. — Наверное, так и есть, прошу прощения, — и всё же Столас отказывается вдаваться в подробности, чтобы не сболтнуть чего-нибудь такого, что легко будет распознать как ложь. Блитц только хмыкает и агрессивно крутит руль. Это было бы похоже на неловкое молчание, если бы Столас не боялся за свою жизнь. Он мог бы поклясться, что иной раз фургон держится на дороге только двумя колёсами. Если бы не знание того, что ничто, кроме ангельского оружия, не может причинить ему вреда, Столас наверняка начал бы плакать и умолять о спасении. Он уверен, что Блитц рассмеялся бы от души, если бы такое случилось. И отчасти он хотел бы услышать смех своего возлюбленного. Но нет, у него впереди вся ночь, вся выпивка, чтобы Блитц, если получится, ослабил бдительность и расслабился. И, похоже, это произойдёт очень скоро, поскольку Блитц подъезжает к мрачноватому зданию с дешёвыми неоновыми вывесками, на которых мерцает название бара. Или это клуб? Не важно. Столасу всё равно, где они находятся, главное, чтобы Блитц был с ними. — Итак, — Блитц ставит фургон на стоянку. Затем потирает руки. — Давайте оторвёмся от души за счёт пиздецки подозрительной, зато богатой сучки! Столасу кажется, что он должен обидеться, но Блитц уже выглядит немного более расслабленным. Через зеркало заднего вида Столас ловит его взгляд. В его глазах мелькает какая-то решительная искра. Она странная, сосредоточенная. Совсем не похоже на того Блитца, которого Столас видел раньше. Даже в спальне в этих прекрасных глазах всегда присутствовала какая-то игривость. Но здесь — ничего. Он с интересом склоняет голову, но ничего не говорит. Столас просто открывает дверь и выходит, позволяя остальным последовать за ним с их восторженными эмоциями. Впрочем, он не обращает на них внимания. Сегодня Столас сосредоточен не на них. Блитц входит в заведение первым, и Столас быстро следует за ним. Он лишь предполагает, что все остальные сделали то же самое. Столас задерживается на мгновение, чтобы проникнуться атмосферой. Захудалое, но явно излюбленное место. Светятся огни стробоскопов, музыка громкая, но не вызывающая головной боли и не разрывающая барабанные перепонки. Здесь полно народу, но нет давки между телами, просто толпа людей, которые пьют, танцуют и общаются. Здесь почти уютно, несмотря на назначение. И каждый бес и адская гончая в клубе выглядят так, будто получают удовольствие. Над ними нет никого, кто бы указывал им, что делать или как поступать. Такого Столас ещё не видел. Демоны обычно становятся чопорными и зажатыми, когда он рядом, поэтому видеть всех этих существ, быть одним из них — всё равно что наблюдать за метеоритным дождём на Земле в поле, вдали от человечества. Это прекрасно. И лицо Блитца, вспыхивающее разными яркими огнями, — пожалуй, самое завораживающее зрелище сейчас. Блитц и его компания, частью которой теперь стал и Столас, подходят к бару, но прежде, чем кто-то успевает что-то заказать, Столас достаёт свою карточку. — Давайте откроем счёт. Для всех нас, — он жестом указывает на I.M.P. и улыбается. Глаза Блитца сужаются, но он ничего не говорит Столасу. Он просто позволяет бармену добавить карту в счёт, а затем заказывает себе ром с колой. После этого Луна заказывает мохито. Мокси заказывает себе и Милли текилу «Восход». Остаётся только Столас. Он не разбирается в напитках. Ему предлагали абсент, он его даже пил, но кроме высококлассных вин, Столас попросту ничего не знает. Он пробегается взглядом по каждому из своих друзей, потому что именно таковыми они сейчас и являются, и понимает, что все они ожидающе смотрят на него. — Будьте добры, мне водку с лимонадом, — наконец произносит он. Бармен хмыкает и идёт делать все заказы. Столас не знает, чего ожидать, но позволяет нежному разговору о случившемся ранее в этот день нахлынуть на него. Он не обращает ни на что внимания, а лишь прислушивается к тембру голоса Блитца и потягивает только что принесенный напиток.

***

Обстановка накалилась: Мокси и Милли сосутся прямо на танцполе. Блитц говорит, что они танцуют, но для Столаса это выглядит так, будто они занимаются сексом в одежде. Луна ушла куда-то в угол, возможно, флиртует с кем-то, но её не видно с их маленького столика. Таким образом, Блитц и Столас остаются наедине. Столас пьянеет, Блитц постоянно заказывает ему на пробу новые напитки, но, похоже, навеселе они оба. Блитц коверкает слова, его веки полуприкрыты. Он выглядит хорошо и спокойно. Уверенно и расслабленно. От этого у Столаса защемило сердце. А вместе с ним и мочевой пузырь. — Сатана, прости, Блитц, но я пожалуй быстро сбегаю в уборную, — Столас останавливается и оглядывается по сторонам, пытаясь найти её. Блитц, увидев это, встаёт со стула и жестом приглашает Столаса следовать за ним. Так он и поступает, не думая ни о чём. Ведь они добрались до туалета. Но как только они оказываются там, дверь захлопывается, и Блитц запирает её за собой. Столас удивлён, что в туалете вообще есть замок на входе, учитывая, что там полно кабинок. — Блитц? — Ты красавчик, — это всё, что он отвечает, пока подходит к Столасу. — Ты пьян, — шепчет Столас, но не останавливает своего любимого. — Разве? — глаза Блитца соблазнительно сужаются, и он толкает Столаса спиной в стену. Это похоже на сцену полнолуния, где Блитц, большой и доминирующий, овладевает Столасом самым приятным образом. — Похоже на то, — хихикает Столас. Но это превращается в сдавленный вздох, когда Блитц наконец-то оказывается перед его лицом и с силой сжимает прижимает к стене его руки над головой. — Ты действительно хочешь меня? — Конечно, — Блитц проводит хвостом по бокам Столаса, даже позволяя ему проскользнуть под рубашку. Он держит руки Столаса своей одной и возится второй в кармане его пиджака. Но Столас не обращает на это внимания. Он теряется в осознании того, что его возлюбленный хочет его. Даже без книги. Даже без разницы в классах. Блитц. Хочет. Столаса. Это экстаз, с которым не могут сравниться миллионы оргазмов. Столас чувствует себя еще более влюбленным, чем когда-либо прежде. — Ты просто должен сделать одну маленькую… — Блитц оставляет поцелуй на его щеке, — …маленькую… — один на челюсти, — …вещь…- и в завершении лижет и посасывает его шею, — …для меня. Столас тяжело дышит, выгибаясь навстречу прикосновениям Блитца, готовый к большему. Готовый ко всему. — Всё, что угодно, пожалуйста, Блитц, всё, что угодно. И вдруг остриё ножа вонзается в Столаса, прямо в то место, где Блитц только что оставил засос. — Скажи мне, откуда ты, сука, взял кредитку Столаса и где он блять сейчас! — голос Блитца низкий и опасный. Пугающе трезвый. Столас не знает, как Блитц не надрался, он мог бы поклясться, что они пили одинаково, но нет — он ощущает лишь запах сладкой газировки от горячего дыхания, злобно опаляюшего его кожу. Сквозь призму своего опьяненного сознания Столас может ответить только: ‐ Ох… Чёрт.