Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Хорошо устроившиеся защитники человечества продолжали свои посиделки в развлекательном центре. — Если человек даст слабину, то из трещинки эта слабина станет целым провалом, — рассуждал Синдзи, когда он вернулся к остальным пилотам из курилки. — Это сказал человек, потакающий своей безнравенности, — заметила Мария. — Совершенно точно, — по-честному согласился обкурившийся Синдзи. — Не буду отрицать, я подвергаю нас всех риску. Полагаю Мисато-сан со мною согласится. — Ты сам просил меня дать тебе разрешить немного покурить марихуану, а теперь ты меня в этом упрекаешь? — удивилась на эти обвинения Мисато. — Но объясните мне ещё раз, почему вы пошли мне навстречу? — попросил юноша. — Зачем я это сделала? Ну, во-первых, ты сам смотри — я хотела дать тебе возможность расслабиться и отдохнуть; во-вторых, я знала о твоём лёгком пристрастии к веществам и решила что лучше самой отконтролировать этот процесс. Ведь я верю, что ты не предашь моё доверие, — Мисато пристально поглядела в глаза Синдзи. — Вижу ты обкурился, раз спрашиваешь очевидные вещи? — А вы напились, чтобы мне отвечать! — подметил в ответ пилот Первого Евангелиона. — Мисато-сан, позвольте откровенный вопрос, но вы сами когда-нибудь употребляли наркотики? — поинтересовалась Аска. — Как людям, которым я доверяю, я отвечу как есть — да, я слегка курила марихуану в юнкерской школе. Немного — у меня была мотивация обучаться дальше и получить должность в NERV, чтобы мстить монстрам за отца, — разъяснила Кацураги. — Я не думаю, что всякий, кто курит какие-либо наркотики гарантированно опускается до полубезумного нарика. Но в любом случае, сильные наркотики вредны, не вздумайте принимать ничего, кроме марихуаны в небольших количествах. — Вот такой вы человек! Какой вы пример нам подаёте! — засмеялся Синдзи. — Но у вас же есть свои мозги, чтобы думать что делают другие и самому что-то решать, — возразила Мисато. — Я признаю, что сама не идеальна, иногда я требую от других того, чего не исполняю сама, иногда я лицемерю, иногда я импульсивна. — А никто не идеален, — сказал Кенске. — Мы вас любим, Мисато-сан, вы всё равно хороший человек и отличный командир! — Хороший командир не всегда может быть хорошим человеком, — пессимистично заметил Мусаши. — Иногда это даже вредно для выполнения военных задач. Вот например, Мисато-сан, допустим, мы окажемся в ситуации, где ради успеха придётся пожертвовать одним из нас, вы же это сделаете, не так ли? — Я понимаю, Мусаши-кун, это насущный вопрос — я сделаю всё возможное, чтобы обойтись без этого, — кивнула Мисато с очень серьёзным видом для подвыпившего человека. — Но как вы все понимаете, на войне не обойтись без жертв. Как командир я готова отвечать за это, пусть мне как человеку неприятно отдавать людей под топор войны — я, тем не менее, готова сделать это ради нашей победы. Думаю, никто не будет возражать, что победа для нас самое главное — иначе Апокалипсис, иначе гибель человечества и абсолютное ничто для нас всех. — Я с вами полностью согласна, — поддержала Мана. — У вас идеально здравая позиция. — Да, мы на своём веку перевидали не мало бестолковых или бесполезно-злобных командиров, — заметил Кейта. — Мне кажется, или прошлый командующий был хуже? — спросил Тодзи. — Вряд ли отец Синдзи хоть сколько бы волновался о нас. — Это точно, мой отец такой, — подтвердил Синдзи. — Но мне теперь кажется, даже в нём есть что-то хорошее. — Но делает ли это его хуже? — следом спросила Рей I. — Как командира, я имею в виду… — Я подразумевал тот же вопрос, может ли хороший человек быть одновременно и хорошим командиром? — спросил Мусаши. — Как видите, я стараюсь совмещать оба варианта, — с усмешкой ответила Мисато. — И у вас неплохо получается, — одобрил Кенске. — Всё-таки романтические отношения в армии — это также не к добру, — решил обсудить этот вопрос Мусаши. — И ты хочешь оправдать этим свой интерес к шлюхам? — возмущённо вставила Мария. — Нет, я просто логично рассуждаю. Раз у нас тема разговора такая… Это может повредить отношениям внутри группы и кто-то может из-за своего любовника или любовницы нарушить приказ, поставить всю группу под удар, или даже несколько миллионов или миллиардов жизней, разве чисто логически я не прав? — продолжал рассуждать Страсберг. — Ты предлагаешь запретить наши чувства друг к другу? — спросил Синдзи. — Вот если я люблю Каору и он любит меня, то как мы можем перестать любить друг друга из-за твоего указа? — Подожди, я хочу услышать ответ Мисато-сан, — сказал Мусаши. — Я согласна — ты прав отчасти. С одной стороны, такие отношения могут поставить группу под удар, но с другой они сплочают нас — я не вижу разницу между просто дружбой и романтическими отношениями, — говорила командующая Кацураги. — К тому же, такой момент может закончиться бардаком только если людей много и я не могу знать вас лично. Мы же все друг друга хорошо — я думаю — узнали, поэтому мы друг другу доверяем. Если так случится — не приведи бог, но всё же — если случится так, что одним из нас придётся пожертвовать, то я думаю, мы принесём эту жертву. Я надеюсь на ваш разум — все мы должны понимать разумом что будет, если мы проиграем. Если мы проиграем — умрут все, если победим — то кто-то точно выживет. Согласитесь, из двух зол надо выбрать меньшее. — К сожалению, вы совершенно правы, Мисато-сан, — согласилась Мана. — В ваших словах я слышу только голос разума и ничего другого. — Если б всё было так просто, — сказала следом Мари. — Нет, я всецело поддерживаю такой подход, вы не подумайте что я против хоть слова, сказанного вами. Но мы ведь не всегда знаем кто друг, а кто враг. — Хочешь сказать, кто-то из нас может быть предателем? — с негодованием уточнил Кенске. — Может быть, отчего нет? Хотя я хотела сказать другое — наш коллектив не так складен, — продолжала Мари, она бросила взгляд на Рей I, потом на Каору и Синдзи. — Ведь у нас есть свои мотивы, не так ли? У каждого лично в отдельности. — Я хочу победить в войне, только и всего, — развела руками Мана. — Больше ничего не хочу. — Не правда, подруга, точнее не совсем правда, это только одна из граней правды, — с улыбкой заметила Илластриэс. Она очень вальяжно расположилась на диване, рядом с ней Рей II игралась с плюшевыми игрушками. Мари с паузами собиралась с мыслями перед тем, как говорить дальше. — Это на самом деле очень серьёзный и глубокий вопрос. Вот смотрите у кого из нас какая мотивация? У вас Мисато-сан — месть за отца, не так ли? — Ну да, это моя личная мотивация, но я также думаю о судьбе всех людей в мире, — заметила Кацураги. — Вот именно. Мы можем думать друг о друге что угодно, но у каждого из нас есть свои причины быть на этой войне, — заключила Мари. — Какие у кого? Она обернулась к Сорью. — Я знаю, красавица, у тебя желанье самореализоваться, хочешь почёта и уважения, — сказала Мари, Аска кивнула, потом Макинами обернулась к Рей II, — ты, я знаю, киса, просто выполняешь приказ. Ты же, Рей I, наверное и сама не определилась, да? — Проще говоря, я хочу выяснить зачем мне существовать, — ответила Рей-Лилит. — Вот-вот, — Мари бегло оглядела товарищей. — А у кого ещё какие причины? Мана, ты со своими дружками была прислана Силами Самообороны шпионить за нами, не так ли? Вот скажи честно. — Не буду это скрывать, — признала Мана. — Но теперь я за вас. Вы мои друзья, я хорошо вас узнала и не буду действовать против вас. — Плюс 100 к словам Маны, — добавил Кейта. — Мы приняли сторону Синдзи когда не стали ничего говорить военным о его так называемой «магии». Мы им не доверяем, мы доверяем вам больше, да, Мусаши? — Да, Асари-кун, подписываюсь под твоими словами, — охотно согласился Мусаши. — Тем паче от Сил Самообороны ничего фактически не осталось. Они больше не сила. К тому же, раз нам больше нечего скрывать перед вами — скажу, что засевшая во власти группа националистов планировали захватить власть и Евы — и сделать Японию сверхдержавой, чтобы потом начать расширение границ силой оружия. — Я понятие об этом не имела, — покачала головой Мисато. — Поразительно, неужели наши военные, вместо защиты удумали тайно захватывать мир? — оторопел Кенске. — Да, прямым текстом нам не говорили, но это так, — сказал Мусаши. — Не могу поверить… Тут же Синдзи вставил свою ремарку: — Это всё из-за патриотизма, Кенске-кун, когда своё государство возведено в культ — жди крестовых походов. — Я соглашусь с тобой, что по-настоящему умный и добрый человек думает о благе всего человечества, а не только о благе какой-то одной страны только потому, что он там родился, — высказала свою позицию Мари. — Но давайте вернёмся к теме наших личных мотивов, я хочу это знать. — Потому что зная наш мотив, ты можешь знать, почему мы не предадим вас? — пришёл к выводу Синдзи. — Не совсем так, Синдзи-кун, у меня сейчас нет реальных подозрений, но я хочу знать вас как людей, понять кто вы я смогу только зная ваши мотивы, — разъяснила Мари. — Я вначале не знал, чего хочу от жизни вообще. Я искал Рай в Мире Снов. Потом меня под угрозой смерти принудили сесть в Еву. Затем я узнал кое-что важное. Что наша история… следствие перемены прошлого, что в иной версии реальности я уже был пилотом и я вызвал конец света. Я хочу победить в этот раз, чтобы конец света не случился. Ведь всё что происходит сейчас — это мой второй шанс, шанс всё исправить, — рассказал Синдзи. — Это моя мотивация, наверное… Но она может измениться. Я не могу сказать, что постоянен. Вот — всё, — Синдзи улыбнулся и засмеялся, пытаясь за наигранной неадекватностью укрыться от пробудившихся в сердце тревог и сомнений, которые терзали его с самого начала всей этой безумной истории. — Я тоже не могу похвастаться постоянством, — заговорил следом Каору, взяв Синдзи за руку. — Вначале я искал абсолютной свободы. То есть смерти. Потом я захотел сделать счастливым человека, которого я люблю. — О, мы это знаем, — перебил Тодзи, — можешь не рассказывать. — О, нет, Тодзи-кун, ты не знаешь, что я также помогал Комитету и SEELE, я верил, что их цель — спасти человечество, — продолжил Табрис. — SEELE просто безумцы, — сказал Кенске, — как ты мог им помогать? — Они не безумцы. Вы просто их так назвали для своего удобства — на самом деле вы просто думаете по-другому, чем они, — покачал головой Каору. — Но ты же не думаешь как они? — спросила Мисато. — Сейчас — нет. Просто в разные этапы жизни я думал по-разному, — поделился Табрис. — Но это же не повод считать меня сумасшедшим? — Возможно я покажусь заурядной, но есть мысли, которые, так сказать, не присущи нормальным людям, — заметила на это Мисато. — Позвольте мне вмешаться и сделать одно важное замечание, — заговорила Мари. — Не существует никаких «нормальных людей». Когда говорят «нормальный человек» то имеют в виду тех, кто с тобою согласен… ум… тех, кто смотрит на мир точно так же, как тот, кто сказал эту затасканную и ничего не значащую фразу. Тут надо исходить из соображений практицизма — короче говоря, нормальными мы можем назвать тех, с кем мы можем договориться. — Я не могу назвать нормальными тех, кто, например, взрывает людей во имя своих богов или пытается нас убить, потому что мы, мол, якобы служим дьяволу, — высказал Кенске. — Это всё просто из-за того, что у тебя другое мировоззрение. Люди же не могут видеть мир такой, какой он есть, они довольствуются только тем образом, что есть перед их глазам. А он всегда ложен в какой-то степени, потому что порождён их мыслями, философией, идеологией и органами чувств, — рассказал Синдзи. — Да, ты очень прав — всё упирается в веру людей, — согласилась Мари. — Если каждый видит мир по-своему, выходит каждого психа надо слушать? — спросил Тодзи и покачал головой. — Нет, что-то в этой срачной философии не так. — Нет, не нужно слушать каждого психа. Нужно договариваться. А если не выйдет — то бить в морду, — пришла к выводу Мари. — Что мы и делаем, правда? — Ну да, согласна с тобой по этой части, мы просто защищаем себя, — поддержала идею Мисато. — И всех кто за нами. — Замечу однако, что мы и SEELE стремимся, по своему мнению, сделать добро человечеству, — сказал Синдзи. — От сюда возникает неизбежный вопрос — а кто из нас прав? Вопрос здесь не в том — согласны ли лично вы с ними — я знаю, никто из вас не согласен с SEELE — и я тоже с ними не согласен — я спрашиваю, кто объективно прав-то? Мисато задумалась, но что-то быстро поморщилась от вопроса. — А как ты сам можешь на это ответить? — спросила она в ответ. — Я тоже хочу спросить это, полагаю вся суть философии в том, чтобы формулировать вопросы так, чтобы на них никто не мог ответить, — сказала на это Мари. — Синдзи, в каком смысле объективно? — спросил следом Мусаши. — Просто он обкурился, — хмыкнул Тодзи. — Ошибаешься, я не настолько лишился рассудка, чтобы вести себя неадекватно. Я хорошо ориентируюсь в собственной личности, — ответил Синдзи для начала Тодзи, — марихуана в таком количестве почти ничего не искажает, она просто приподнимает настроение. Я намеренно позволяю себе некоторую разнузданность — хочу попробовать себя в разных ролях — и я намеренно задаю провокационные вопросы. И что касается моего последнего вопроса — то, разумеется, у нас с объективной точки зрения нет причин полагать, что правы мы или SEELE. Вселенной наплевать на то, произойдёт комплементация или нет, полагаю законам физики безразлично, сожрёт ли их Азатот или нет — им всё равно: они не умеют бояться, как камни и пни. Им просто не чем — у них нет нервной системы или чего-то ещё. Из этого следует, что никто из нас не прав — нет правоты вне нас самих. — Я тебя частично поддерживаю, Синдзи, я с детства поняла, что в законах природы нет ни добра, ни справедливости, нам самим остаётся в этой Вселенной служить источником любой добродетели, — сказала Мари. — Однако ты тогда должна заметить, что в таком случае ты объявляешь источником морали самого человека. Здесь я согласен, что это единственный разумный вариант, — рассуждал Синдзи. — Но в таком случае, мораль, исходящая от одного человека может быть легко отвергнута другим. Он может сказать — «мне не нравится твоё добро, у меня будет своё», или он может вообще не захотеть жить так, как ты сказала. И он имеет логическое право так решить: если мораль — это выдумка одного человека по сути, то другой человек в праве отвергнуть её и придумать свою. Он может сказать: «хорошо то, что приносит мне удовольствие, например, поэтому я буду грабить, убивать и насиловать маленьких мальчиков». И этот маньяк тогда будет морально прав. Поэтому ты очень права, когда сказала, что нужно договариваться с людьми и нелюдями или бить им в морду, а не думать кто прав, кто виноват. Собеседники выслушали Синдзи, кто-то уже подустал от его философских речей. — Мы поняли, что ты очень умный, Синдзи, без иронии, — заговорила Аска, — я пришла к тем же выводам относительно морали, смысла жизни и всего такого. Только сам человек решает — что хорошо, а что плохо, и если он откажется соблюдать чужую мораль — то он всё-таки прав. — Да, поэтому нужно бить морду тем, кто несогласен с большинством, так что ли получается? — уточнил Мусаши. — Именно так получается на практике, все страны это больше чем SEELE, — заметил Синдзи. — Мы не оступимся от своих целей, — сказал Кейта. — А сейчас наша цель — набить морды SEELE, пришельцам и монстрам, чего тут болтать? — Да, Синдзи, это очевидно, к чему об этом вообще вести разговоры? — спросил Мусаши. — Это необходимо, чтобы вы понимали — ваши взгляды на то, что дозволено или недозволенно существуют только в вашей голове. Никто не вправе вас осуждать — точнее кто угодно сможете это делать, но вы вправе не соглашаться. Короче, я хотел сказать, нужно очень критично к себе относиться. Вы не пуп вселенной и не бог, чтобы диктовать другим как им жить, — объяснил Синдзи. — Понятно-понятно, меня если честно больше заинтересовал вопрос Мари, — сказал Страсберг. — Да, если нет возражений, мы вернёмся к нему, — поддержал Синдзи, — наш ответ с Каору вы поняли. — Тогда буду следующим, — начал тогда Кенске, — У меня нет особой мотивации, кроме того, что я просто хочу поддержать друзей… Ум, наверное, признаюсь, вначале я хотел управлять Евой, потому что думал, что это круто. Но на самом деле это оказалось опасно и страшно. На войне — на любой войне — нет и не может быть ничего крутого. То что может казаться кому-то крутым — это только с виду. Мне на самом деле страшно, только из-за ненависти к врагам и потому, что я не хочу вас подвести — я сражаюсь. Честно. — Мы тебе верим, — поддержала Мана, — думаю мы все ненавидим наших врагов и все боимся в какой-то степени. — Если Кенске окончил, я выскажусь, — заговорила Мария. — Да, я закончил. — Так вот, у меня в целом похожая ситуация. Я серьёзно готовилась стать пилотом, много тренировалась на Третьей Еве и даже расстроилась, что меня сразу не зачислили. Недавно я узнала всю правду, я растеряна если честно, но всё равно что мне остаётся? — Венсен натянуто улыбнулась, Синдзи почему-то подумалось, что за этим выражением она скрывает свои истинные чувства, чтобы казаться другим лучше, по её мнению. — Мне остаётся только бороться за друзей и за команду. — А мне больше нечего делать, — подал голос Тодзи, Синдзи знал, тема эта оставалась для его друга болезненной, но Судзухара решил ответил сдержанно и собрано: — Вначале я ненавидел пилотирование и сейчас люблю его не многим больше, но я знал, что нужно защищать друзей, близких, да и пожалуй всё человечество. Когда погибли мои близкие, когда я узнал правду, я следом решил мстить. В конечном счёте если я обрушу гнев на головы врагов мира — я же принесу огромную пользу и себе и людям. — Хорошо, чувствую, мы друг друга понимаем, — закивала ему Мисато. После своего монолога Судзухара немного утомлённо поглядел в глаза Макинами: — А какой у тебя личный мотив, Мари? — У меня? Признаться честно — мне больше нечего делать. Да, я тоже хочу защитить человечество от психов и монстров, но в остальном мне нечего сказать, — так ответила Илластриэс. — Поэтому я интересуюсь как дела обстоят у вас. После этого последовала пауза, пилоты обо всём высказались. Они всё выпили, что могли, и хорошо закусили. — Что ж, я рада что мы друг друга лучше поняли, — Мисато потянулась и зевнула. — У нас ещё есть время, — она взглянула на часы, — сходить куда-нибудь ещё и что-нибудь сделать. — Учтивая что мы немного подвыпили, нужно быть осторожными, — заметил Кенске. — Да нет, мы не настолько набухались, что лечь в стельку или едва волочить ноги, — возразила Мисато. — Если честно, я не вижу особого смысла снимать какие-то ещё заведения — без прочего народу тут не повеселишься как следует, — сказала Мана. — Разве что можно сделать какие-нибудь гадости будущим посетителям, — придумала Аска. — Я написал на пол, когда курили марихуану, — похвастался Синдзи. Аска погладила его за это по голове и поцеловала. — Молодец, мой сладкий проказник! — Да, Синдзи, что-то ты и правда морально разлагаешься, — сказала Мисато. — К слову о моральном разложении, — Мусаши снова напомнил о своём соображении. — Нам ещё осталось посетить квартал красных фонарей. — Я думаю это отдельно для желающих, мы можем разделиться сейчас, — предложила Мисато, — и отчалить в разные места. — Негодяй! — Мария толкнула локтем Мусаши, когда поняла, что тот всё же намерен ей изменить подобным образом. — Просто когда я подвыпил — я внезапно стал честен, — бросил в ответ парень. — Я всё время так о тебе думал, я даже считал, что мы понимаем друг друга, но… Мусаши не успел договорить — Мария врезала ему пощёчину. — Ай! — парень взялся тереть лицо. — Чего ж так больно?! — Ты уж извини меня, но я ответила тебе за моё оскорбление! При всех! Теперь мы квиты! — заявила обиженная Венсен. — Вот к чему приводит отсутствие философского ума — к конфликтам, — заметил Синдзи. — Совершенно точно, — подтвердила Аска, — я думала, Мария, ты умнее — ты понимаешь, что эти «романтические отношения» — просто банальный физиологический процесс, чего ты то так реагируешь? — Абсолютно верно, Аска права на все сто, — продолжал поддерживать свою девушку Синдзи, — умный человек сморит с космической точки зрения — он не будет обижаться из-за этой ерунды. — Вы уж меня извините, Синдзи, Аска, но не все такие мудрёные, как вы! — процедила в ответ Венсен, она насупилась, немного подвыпив — да ещё и после всего пережитого — ей было не так-то легко контролировать себя, но в кругу товарищей она сдержалась и проявила демонстративное благоразумие. — Когда человек, которого я считала моим парнем, открыто позволяет себе… А, впрочем, чего об этом! Извини, Мусаши, что ударила тебя! Мы просто так были любовниками и не стоит об этом помнить! — Да ничего — всё в порядке, — ответил тот. — Синдзи, а по-твоему человек с философским умом может спать с кем угодно? — спросила Мисато. — Конечно же, — подтвердил тот. — Человек с философским умом тянется к людям с таким же складом ума — уважая друг друга, такие люди никогда не будут раздражаться из-за того, что кто-то с кем-то переспал. Ссориться из-за такого — удел примитивного быдла. — А как же любовь? Я имею в виду чувства более сильные и глубокие, чем мимолётное влечение? — спросил Кенске. — Полагаю, Синдзи ответит, что здесь нет противоречия, что и то, и это можно совмещать, — предугадала Мана. — Совершенно точно — я люблю Каору, но это не мешает мне спасть с кем я хочу. Да и ему тоже, — согласился Синдзи. — Ревности здесь нет места. Всё благодаря философии, философия развивает ум, а без ума вы ни дом, ни отношения, ничего построить не сможете. Через некоторое время после этого разговора, пилоты Евы и их командир начали расходиться по другим увеселительных делам и местам. Мисато постаралась скрыть все признаки того, что она употребляла спиртное — она впрыснула в рот освежитель, до того почистив зубы. — От меня ни чем не пахнет? — уточнила она у Синдзи. Икари принюхался: — Чем-то приятным. — Освежителем и духами, — Мисато спрятала оное средство в карман, затем отряхнула руки и огляделась по сторонам. — Так, кто что надумал? — спросила она у своих подопечных. — Я хочу на тёплый пляж, — изъявил желание Кенске. — Пф! Знаешь, это теоретически возможно, но для этого придётся далеко переместить вас от Ев и базы, что нежелательно. Не сегодня — это точно. Я тоже не прочь загорать на солнышке, но сейчас зима, это будет сложно реализовать, — разъяснила Мисато. — В Австралии сейчас тепло, Мисато-сан, я бы мог переместить нас туда одним взмахом руки, — напомнил Синдзи. — Ага, а ещё там живут дикие звери, а в воде плавают экзотические рыбы — только насупив на них, нужно будет потом отрезать всю ногу, чтобы спаси вас! — саркастично закивала Мисато. — Тот случай с той кошкой был маловероятной случайностью, — напомнил юноша. — Может быть, но ты же знаешь, что нельзя использовать твои способности просто так — они могут свести тебя с ума и мы не знаем как они работают, — аргументировала Мисато. — Как скажете, — зевнул Икари. — Тогда я был бы не против просто прогуляться без лишнего внимания. — Я могла бы показать Синдзи достопримечательности, — добавила Аска. — Хорошо, вы постарайтесь не светиться, то есть наденьте шарфы и капюшоны, думаю в толпе вас не заметят. Я отправлю вас с Каору вместо этих людей в чёрном, — придумала Кацураги. — А мне можно на пару с Аянами сходить куда-нибудь? — попросила Мари. — Куда, например? — Эм, а куда можно? — В квартал красный фонарей, — пожал плечами Асари. — Ну, можете, раз уж вы решили, я отправлю с вами советующего оперативника. — Вообще-то я скорее пошутил, — заулыбался Кейта. — Ну мы в принципе могли бы сходить и туда, — не стала возражать Мари. — Что такое «квартал красный фонарей»? — спросила Рей Аянами. Мари засмеялась. — Сходишь — узнаешь! — Класс, теперь вы хотите развратить невинную душу! — возмутилась Мария Венсен. Аска рассмеялся в ответ на это: — Ты просто плохо знаешь Рей! Я бы сама отправилась с вами, но да что-то хочется свежего воздуха, благодаря Синдзи секс мне даже надоел, — призналась девушка, потянув руки. — Да, Синдзи, — Кейта похлопал товарища по плечу, — умеешь же ты ублажить даму… Синдзи с блаженной улыбкой привлёк к себе Каору. — И не только даму, — напомнил он после поцелуя с Нагисой. — Так-так, ребята, давайте решайте — все шуры-муры потом, мне сейчас нужно чётко и точно услышать ваше решение, — напомнила Мисато. — Я с Каору и Аской хочу пешком прогуляться до базы, — выказал желание Синдзи. — Вы обещаете, что ничего не случиться? — Мы постараемся, — ответила Аска. — Тогда идите, — разрешила Мисато. — Я хочу в джакузи, — попросилась Мана. — Заместо Окинавы, да, Кенске? — Как скажешь, Мана, тогда я с тобой туда же. — Пойдёмте одеваться, — позвал Синдзи, подбирая с дивана свою куртку. — Они без нас решат куда им… Застегнув куртки, Аска, Синдзи и Каору покинули комнату. Аска носила ярко-оранжевую с многочисленными фиолетовыми и алыми рисунками, шапку под цвет неё, обделанную какими-то блестяшками, да красный шарф с зелёными полосками. Помимо этого дорогие джинсы на её ногах с позолоченной пряжкой ремня были слегка порваны в дань моде — словом она выглядела достаточно незаурядно, ибо не представляла себе как ей ещё красивее и ярче одеться, чтобы выглядеть броско и не глупо одновременно. Каору застегнул уже ранее описанную куртку — приличную, но без броских деталей, чей капюшон был обшит мехом, как уже говорилось, идеально подходившим под его необычные волосы. Синдзи носил обычную куртку тёмных тонов — он вообще никогда не уделял одежде особое внимание. Он натянул шапку и обвязал вокруг шарф, только чтобы не привлекать внимания. Пилоты вышли из центра и прошли мимо полицейских — последние поглядели им вслед. — Эх, мы даже не можем нормально пройтись куда хотим, — пожаловался Синдзи, оглядываясь по сторонам. — Просто иди и не обращай внимания, если нас узнают — скажем, мы косплееры, — придумала Аска. Икари усмехнулся: — Ну и мысль! Окрестности пришлись Синдзи по душе — небольшие домики выглядели очень уютно. За ними возвышалось несколько небоскрёбов футуристического вида — они легко виднелись даже с территории филиала NERV. Развлекательный центр остался позади. Вдоль мощёных улиц росли невысокие деревца. Всё это внушало спокойствие и умиротворение, чего так недоставало Синдзи во время войны. Немногочисленные проходящие мимо люди иногда оглядывались в их сторону, может быть, они их даже узнавали, но не подходили и ничего не спрашивали. — А ты знаешь, куда идти? — уточнил Синдзи у Аски. — Да, я тут выросла. Когда были каникулы в юнкерской школе, я разъезжала тут на велосипеде, — Аска указала на высокие холмы, поросший плотным лесом. Сегодня из-за потепления активно таял снег, деревья стояли полностью голыми. Через их тощие стволы и ветки Синдзи разглядел дорогу, восходившую на эти природные возвышения. — Диву даюсь, как ты ничего не сломала себе, — сказал Синдзи. — Один раз я вывихнула ключицу… Тогда папа наорал на меня за то, что я нерационально поступила, — поведала Сорью. — Может мы взберёмся туда и погуляем там? — предложил Каору, мотнув головой в сторону холмов. — Если кто-то из вас свалиться — я поймаю. — Да, давайте! — поддержала идею Аска. — Как скажешь, — последовал за ней Синдзи. — По-моему надо сказать, Мисато-сан, чтобы мы часто гуляли, а то в пределах филиала я уже всё места обошёл, — развил мысль Нагиса, следуя за друзьями к холму. Синдзи и Аска согласно угукнули. — Блин, были бы у нас лыжи, нормальный снег — могли бы покататься! — сказала Аска. Ребята прошли между деревьев и забрались на возвышение. С него их взору предстала уже виденная ранее с вертолёта местность коммуны. Всё ещё скованный льдом канал пролегал недалеко от обратной стороны холма. Небольшие дома, с чьих крыш уже сошёл снег, стояли вдоль ухоженных тротуаров и дорог. Этот гармоничный вид напомнил Синдзи родную префектуру, где он жил с приёмной семьёй, о чьей судьбе он даже ни разу не вспомнил. Он обратил внимание на знакомые высотные здания вдалеке — среди них, в том числе, располагался филиал корпорации «Кирью», где работал приёмный отец Каору Нагисы. К этому моменту погода прояснилась, западное солнце хорошо проглядывалось через облака и тепло светило над этим симпатичным пейзажем. — Мило, — прошептал Синдзи, романтически поглядев на Каору. — Хотя и привычно, в других мирах я видел… В этот момент в спину Синдзи попал сгусток подтаявшего снега и неслабо его ударил. — Ай! — Икари на пару с любовником обернулся. — Аска!.. Девушка, смеясь, слепила следующий снежный снаряд. — Выкинь из головы свою высокопарную муть! Давай играть в снежки! — с этими словами она запустила снежок в Каору — тот ловко уклонился с ободрённой улыбкой. — Я слышал про эту игру, — Каору ловко присел и зачерпнул в руку снег. — Давай поиграем! — Давай! — Синдзи скинул мешающий ему маскировочный шарф и нагнулся за снегом. Он был изрядно подтаявшим, мокрым и твердоватым — словом, не очень подходил для игры, но ребята с этим смирились. Вскоре Аска стала получать снежки от Каору и Синдзи и принялась отступать несмотря на все попытки отбиться. — Чёрт возьми, двое против одного — нечестно! — закричала девушка. Ей под столь плотным обстрелом только раз удалось попасть по туловищу Каору. — Ты сама на двоих напала! — напомнил Синдзи. — Думала мы с Каору не покажем тебе что такое настоящее мужское слияние! — Пидарасы! — Аска впопыхах показала средний палец наступающей влюблённой парочке. — Ты права, Аска! — погрозил ей кулаком Синдзи. — Это настоящее мужское слияние! Кстати, отличный девиз! — понял парень. — Не так ли, Каору? — Да, наверное, — согласился Табрис. — Настоящее мужское слияние, ведомое порывом духа — это не разовый перепих, который можно забыть… это сила нашей вечной и всесокрушающей любви! — с нарочитой патетикой продекларировал Синдзи, крепко сжимая руку Каору. — Я заполнил, — кивнул тот. — Тогда вы пидарасы в квадрате! — повторила Аска и начала быстро подбирать снег и запускать в противников без скатывания в нормальные снежки. — Да хоть в кубе! Блин, да ты сама с Рей спала! Кто бы говорил! — упрекнул Синдзи после попадания снегом в лицо. — Может быть ты признаешь поражение? — с охотой спросил Табрис, в ответ бросив в Аску крупный комок снега, он точно попал ей в корпус, девушке даже стало немного больно. Но в ответ она выпрямилась с комком снега в руках. Пару секунду подумав, она бросила снежный снаряд в Каору. — Живой вам меня не взять! — Сорью показала средний палец и бросилась наутёк с крутого склона холма. В самый разгар этого стратегического отступления она оступилась и полетела вниз со склона, в завершении чего врезалась физиономией прямо в мокрый снег. — Аска! — Синдзи обеспокоенно кинулся к ней, раз он чуть не оступился и тоже не свалился вниз, но уверенно шедший следом Каору вовремя его удержал. — Ты жива?! — парень подбежал к Ленгли, та резко вскочила и метнула ему в лицо снежком. Синдзи инстинктивно закрылся руками — холодный и мокрый снег защипал на нежной коже щёк и носа. — Жива и ещё вас переживу! — выпрямившаяся Аска показала парням язык и снова бросилась бежать от них. Укрывшись за ближайшее дерево, она быстро скатала снежок и запустила в парней. — Похожа она не из тех людей, кто сдаётся, — сказал Каору. — Да уж! — Синдзи вытер лицо от снега и принялся лепить ответный снежный снаряд. *** В это время Мана, Мисато, Мария, Рей II, Кенске и Тодзи вошли в помещения с джакузи, разделённые перегородкой на мужские и женские. — Всё к вашим услугам, лишь бы вы защитили нас, — вежливо поклонился служащий этого заведения. — Спасибо вам, мы всё сделаем, — кивнула ему Мисато и простёрла руку. — Можете раздеваться, ребята. Посетители разошлись по раздевалкам и затем погрузились в приготовленные для них большие ванны. Тодзи и Кенске расположились напротив друг друга, девушки по ту сторону возведённого заграждения разместились в две ванны — Мисато села с Рей, Мана с Марией. — Я думаю, эту штуку можно опустить, — Мисато нажала на кнопку, расположенную у ближайшего пульта управления для посетителей. — Пусть парни на нас спокойно мастурбируют. — Как хотите, я никогда не стеснялась наготы, — сказала Мана. — Да, Мария? — Да, — ответила та как-то слабо, Мана заметила как у неё слезятся глаза. Поначалу она подумала, что это от пара горячей ванны, но детальней рассмотрев выражение лица напарницы поняла, что та действительно чем-то расстроена. — Эй, ты из-за Мусаши, да? — тихо спросила Киришима у Венсен. Та кивнула. — Козёл, — прошептала блондинка с плаксивой интонацией. — Как он мог? Да ещё так отрыто, козёл, натуральный кобель! В конец опозорил меня! — Мария ударила рукой по горячей водной глади. — Знаешь, — Мана обняла ей, — я сама от него такого не ожидала. Ей показалось, Мария едва сдерживается чтобы не расплакаться — она удерживается от слёз только чтобы не показать свою слабость. — Подлец, — проговорила Мария в тёплых и мокрых объятьях, прижавшись щекой к щеке Маны. — И не говори: я набью ему за это морду, — пообещала стальная подружка, — слово даю. Кенске глядел то на Мисато с Рей, то на Ману с Марией — он немного волнительно прикусил губу, после чего ещё раз протёр запотевшие очки. Расслабленный и протянувший рядом ноги Тодзи с меланхоличным видом взирал на друга. Мисато помахала Кенске рукой и послала воздушный поцелуй, отчего тот немного смутился, но помахал в ответ и отвернулся от женщин. — Слухай, Кенске, а чего ты не пошёл по шлюхам? — спросил Тодзи. — Да, это… — Кенске отложил в сторону очки и растянулся рядом с другом. — А ты чего не сходил сам? — Мне достаточно Аски. Да и что-то не хотеться, — сказал друг. — В ообще если говорить об этом, знаешь, я ведь ещё не спал с Аянами Второй… Ну, то есть спал, но как брат и сестра, — негромко поделился Кенске. — В чём тогда дело? Ты её не любишь, или она тебя не любит? — спросил Тодзи уже более заинтересованным тоном. — Ты всегда мне говорил, что тебе нравится Аянами. — Да как сказать… Видишь ли, эта Рей как ребёнок. Она понятие не имеет что нужно делать в такой ситуации. Я ей объяснял, но… Знаешь, я могу сказать ей всё прямым текстом, но я просто не знаю как она отрегулирует. Эта Рей, как та, что мы обычно знаем, но она ещё больше житель страны эльфов, — рассказывал Кенске, то и дела поглядывая на свою бледную подругу во время этой речи — Рей II же спокойно сидела подле Мисато и смотрела куда-то в сторону. — Тебе лучше обратиться за советом к Синдзи, кто-кто, а он разбирается в половых отношениях, — посоветовал Тодзи. — Да, я обращусь, тем паче, он свёл меня с Маюми, — вспомнил Айда и призадумался. — Но в случае с Маюми предпосылкой наших отношений было её спасение в Мире Снов от рогатых мудаков. Хм… Знаешь, Тодзи, я часто видел это в аниме и ранобэ, знаешь, там полно таких сюжетов — школьник-неудачник встречается с инопланетянкой, девочкой-роботом, ну, или кем-то в этом роде. И по ходу сюжета он спасает её от всяких злодеев, она спасет его, постепенно между ними возникаю чувства… Ну, с обеих сторон. А меня Рей воспринимает как всех… Ну, не могу точнее словами сказать… — Жизнь — не ранобэ, — произнёс Тодзи, после чего сардонически засмеялся над своим высказыванием, — точнее я так бы сказал, ни случись всего этого… А теперь я понятие не имею что такое жизнь вообще. — А может быть она и есть ранобэ? Чем дальше происходят события, тем сильнее моё чувство, что мы герои вымышленной истории, — взялся развивать эту тему Кенске. — Что такое сознание? Наука и философия не могут ответить. Что если его даже не существует и нас нет? Что если мы друг другу и сами себе кажемся? Может быть мы просто персонажи в истории? Надеюсь, что так, в таком случае в вымышленных историях обычно бывает хороший конец, даже если они очень мрачные и жестокие, герои всё равно в конце побеждают зло огромными усилиями, чтобы потом жить счастливо до самой смерти. Хм… При условии, конечно, что я верно определил жанр нашей истории… — Соглашусь, мне иногда тоже кажется, как будто я герой какого-то драматического триллера вперемешку с порнографией… Который пишет больной на всю голову извращенец, онанист, которому не дают тёлки, который, блин, норовит воплотить в тексте все свои грязные эротические фантазии, — высказал Тодзи. — Нет-нет, не извращенец и не онанист, Тодзи, а скорее экспериментатор с жанрами, — поправил Кенске. — Их деконструктор. Ты читал TV Tropes? — Нет, — покачал головой друг, — я не гик, и не люблю аниме, ты же знаешь. *** В публичном доме — многоэтажном, очень уютно и богато устроенном со всеми удобствами, такими как ванные, просторные джакузи и несколько бань, не говоря уже про обычные номера со всем необходимым — в этом месте отдохновения плоти пилотов Ев и агентов из NERV встретили со всей готовностью. Им выдали журналы со списком обслуживающего персонала и их фотографиями в самых откровенных нарядах или вообще без них. — Здесь нет красных фонарей, — заметила Рей, до того изучив место на поиск данных предметов. — Это фразеологизм, детка, — пояснила Макинами, перелистывая страницы с пристально-изучающим взором. — Хотя ты просто не была в Амстердаме, там точно есть красные фонари. Я однажды была там — натрахалась на год вперёд. Аянами осмотрела эротические картины и небольшие статуи, стилизованные под античные, одна из них изображала рогатого сатира, который трахал козу. — Раз я решился на это, я оторвусь по полной! Выберу самую красивую! — делился своими намерениями Асари, он взял лежавший неподалёку листок с ручкой для посетителей и начал делать в него выписки из журнала. — Я тоже, — поддержал Мусаши, он быстро перелистывал журнал, так запоминая всех, кого желал вызвать. — Но с Марией ты поступил по-свински, — упрекнула вдруг Мари. — Может быть, каюсь, грешен, — ответил Страсберг, будучи в данный момент больше озабочен выбором женщины. — Потом извинюсь ещё раз… — Вот погляди, Рей, до чего доходит человек, когда он думает о своих страстях, — сказала Мари. — Можно подумать ты пресвятая дева Мария! — бросил в ответ латиноамериканец. — Каюсь, грешна, святой отец, но я бы на твоём месте некогда бы так не повела себя со своей-то девушкой! — Довольно вам, все совершают ошибки — потом об этом поговорите, давайте сейчас займёмся делом, — с такими словами Кейта Асари встал с места и подал служащему публичного дома свой листок. — Вы можете пройти с мной, — сказал этот услужливый молодой человек. — Есть один момент, — вмешался агент NERV. — Чтобы нам было проще охранять наших подопечных, мы просим вас и их заняться своими делами в одном помещении. Чтобы мы могли стоять у двери и явиться по первому слову. Мы не хотим рассредотачивать силы. — Вам не стоит бояться, что кто-то причинит вред защитникам человечества, мы люди полового труда, более всего презираем идейный экстремизм, он нам чужд больше, чем кому бы-то ни было, — заверил служащий публичного дома. — Но, тем не менее, у нас приказ не спускать глазу с этих важных персон, — остался на своём агент. — Тогда мы выделим им соответствующее помещение, — пообещал сотрудник. — Я ни чуть не стесняюсь показывать свою наготу и то, как я получаю удовольствие, — заявила Мари. — Поэтому у нас с этим не будет проблем, да, Рей? Ты же тоже не стесняешься? — О, да! — подпрыгнул на месте Кейта и хлопнул в ладоши. — Святые сосиски, это ещё лучше, чем хорошо! Я с удовольствием погляжу на вас, если вы милые дамы, не против, как говорите! Рей не посчитала нужным отвечать Мари, вместо этого она очень внимательно изучала атлетически сложенных полуобнажённых и обнажённых мужчин в журнале. Мари же на ушко подговорила её вызывать каждого, кто хоть немного ей понравится… *** Во время игры в снежки Каору, Синдзи и Аска извалялись в снегу, их куртки изрядно вымокли. Затем они снова взобрались на холм и скатали небольшого снеговика. Синдзи отломал ветку от дерева и кусочками древесины изобразил лицо снежному изваянию. — Думаю, ещё необходимо добавить одну деталь, — с такими словами Синдзи обломал ветку и вставил её вниз снеговику, торчащую вверх. — Идёт, да? — заулыбался Икари, то ли от холода, то ли от смущения его щёки подрумянились. Аска засмеялась при виде импровизированного пениса: — Да-да, самое то, а то он как Адам на кресте! — Тогда мы должны сделать ему снеговика-девочку, — заметил следом тепло улыбавшийся Каору. — Может быть он обойдётся снеговиком-любовником? — в шутку возразил Синдзи и засмеялся. — Хотя ты прав, Каору-кун, дадим нашему снежному Адаму любовника и любовницу — он же снеговик-философ! На том ребята взялись делать ещё снеговиков. Уже для целой оргии. *** Их коллеги, посетившие публичный дом, не теряя более времени, погрузились с головой именно в это пикантное дело. В компании прибывших служителей этого заведения — трёх красивых немецких молодцев с накаченной мускулатурой и пятерых привлекательных девушек разных национальностей — четверо защитников человечества вошли в соединительную комнату, очень дорого и со вкусом обставленную, через арки она вела в ещё две просторных комнаты с большими кроватями и кушетками, там обстановка выглядела ещё интимнее — на столах лежали предметы для утехи, картины висели ещё откровеннее. — Это специализированное место для оргий, его заказывают у нас вип-клиенты, — пояснила одна из проституток. — Вип-клиенты? Политики, чиновники, высшие священнослужители и другие уважаемые в обществе люди? — с интересом уточнила Мари, предвкушая грядущий разврат и разгул самых низменных инстинктов. — Именно так, но пальцем показывать не будем, это неприлично, — ответила жрица любви. — Мы за порогом, — напомнил агент, поправил чёрные очки и удалился в компании коллег по ту сторону дверей. — Я знаю японский, — осведомила труженица самой древней профессии со светлыми распущенным волосами, она производила впечатление чистокровной немки — прямо с плакатов Третьего Рейха, она даже носила откровенный наряд стилизованный под униформу нацистов. С ней явились стройная негритянка с мощными бёдрами и кучерявыми волосами, две молоденькие арабки и ещё одна девушка славянской внешности с русыми волосами — русская, если судить по имени в списке обслуживающего персонала. — А они? — с улыбочкой поинтересовался Кейта. — Они не очень, мы обычно не обслуживаем клиентов из Японии. — Спокойно, мы знаем английский, — сказал Мусаши. — Ах, — немка рассмеялась, — тогда у нас не будет проблем. Вам эротический массаж или… — Давайте я начну с массажа, — придумал Мусаши и минул изящную арку за руку с немкой. — Желаю удачи! — махнул он друзьям. — Я тоже! — Кейта забрал с собой арабку и скрылся следом. — Но вы девочки меня позовёте, когда перейдёте к главному? — Можешь не сомневаться! — бросила Мари, чей взгляд приковали к себе соблазнительные формы негритянки. Рей изучала нанятых молодцев в трусах, они сверкали перед ней бицепсами и идеально выбритыми светлыми лицами. — Чёрт возьми, Рей, я думаю мы с тобой не ограничимся таким числом бойцов полового фронта! — вдруг заявила Макинами, взъерошив волосы Рей. Та машинально пригладила светло-голубые локоны и немного вопросительно поглядела на раскрепощённую до предела напарницу, та уже взялась снимать одежду. — Давай закажем ещё по два ружья в наши полки! — предложила она, сняв свитер и обнажив плечи. — Хорошо, — недолго думая согласилась Рей, после чего попросила на английском у одного из молодцев позвать себе ещё двоих коллег, кого она вспомнила из виденного списка. *** Каору, Аска и Синдзи завершили возведение снежных фигур — в центре развратной тройки возвышался самый большой снеговик, подле него и чуть ближе вперёд стояли два меньших — мужчина и женщина. У последней имелись груди, у остальных — члены, руки-ветки ласкали эти мнимые гениталии. Троица пилотов смеялась над этой смелой композицией, потом они сфотографировались на фоне своей работы и запечатлели её саму уже отдельно. Пока они так тешились, на холм взобралась копания из четверых молодых людей — двух парней и двух девушек приблизительно их возраста. Синдзи они смутили, и он поспешил подобрать с мокрого снег свой шарф и обмотаться им. Впрочем сброшенный с Каору меховой капюшон легко их выдал. — Ух ты! — обратился к ним высокий парень приятной внешности, по виду типичный европеец в одежде алых тонов. — Вы пилоты Евангелионов, правда?! — Э, нет, мы их преданные фанаты и косплееры, — соврала Аска. Следующий за высоким парнем юнец чуть пониже ростом прищурился и достал смартфон. — Нет, — сравнил он по снимку, — вы точно пилоты! Сорью Аска Ленгли, Икари Синдзи и Нагиса Каору! — Да ну? Что мы тогда делаем без охраны, если мы пилоты? — развела руками Аска. — Нам то почём знает, но это точно вы! — узнал их юнец со смартфоном. — Может быть у них боевое задание, — предположила одна из девушек — с выглядывавшими из-под шапки чёрными кудрями. — Блин, вы срываете нам секретную миссию! Мы охотимся на Итакву — злобного бога-пришельца, который тут скрывается! — призналась Аска. Кроме Синдзи все засмеялись. Каору с тёплой улыбкой протянул руку: — Приятно познакомиться, вы уже нас знаете по именам, а как зовут вас? — Леон, — представился высокой юноша и первым пожал руку. — Теодор, — назвался юнец помладше, в чем-то он внешне походил на Кенске. — Я Хельга, — представилась девушка с утончёнными чертами лица, голубыми глазами и светлыми локонами из-под шапки. — А я Ирма, — назвалась последняя девушка с немного округлённым лицом, милым курносым носиком и чёрными волосами. Синдзи не понял о чём они точно говорили, но сразу догадался, что Каору наладил контакт и на безумных фанатиков эти молодые люди непохожи. — И правда, что вы тут делаете без охраны? — поинтересовался Леон. — Мы сами себе охрана, — с гордостью заявила Аска. — Сами кого хочешь уделам. — Да-да, ты же не думаете, что те, кто сражаются с Кайдзю и злыми богами Мифов Ктулху не могут сами постоять за себя?! — разделил восторг Теодор. — Нам хотелось бы верить, — усмехнулась Хельга. — Мы не ожидали увидеть здесь таких важных людей, — сказала Ирма. Она особенно внимательно разглядывала Каору. — А мы что, не можем просто так погулять? — спросила Аска. — А это ещё что? — Теодор указал рукою на снеговиков-извращенцев, разместившихся позади ребят. Все поглядели на них. — Это приманка: мы ловим на неё этого… как его? Итакву! — пояснила Аска, все засмеялись, даже Синдзи, поняв о чём идёт речь. — Шутка! Это просто наша творческая композиция, называется: «Холодные снеговики-философы ебуться в жарком экстазе!» — Офигеть! Ну вы и развратники! — покачал головой Теодор. — Вы тут так отдыхаете, значит, да? — поинтересовалась Хельга. — Да, нам захотелось порезвиться на свежем воздухе, — закивала Аска. — И с вами Икари Синдзи, — Леон шагнул в сторону названного парня. — Говорят, ты псих, но это ведь не правда, да? — Синдзи-кун не понимает тебя по-немецки, он знает только японский, — пояснил Каору. Ирма накинулась на Синдзи с объятьями: — Блин, это был самый эпический каминг-аут в истории человечества! — Что такое «каминг-аут»? — Каору спецально сделал вид, что не понял. — Это когда вы целовались на камеру, — ответил Теодор. — Мы просто любим друг друга… Хорошо, пусть это так называется, — развёл руками Каору. — Каору, твоя мама, ну, командующая Кацураги, потом выступала, заявила, мол, Синдзи — псих, — решил разъяснить важный вопрос Теодор. — Но мы лично в это не верим. Синдзи показался нам весьма убедительным — поэтому мы считаем, что вся эта оккультная чертовщина существует, ну, и мы очень признательны, что вы с этим боретесь! Скажи ему! — указал он на Синдзи. Каору всё перевёл, Синдзи заулыбался и закивал ребятам. — Я рад, что вы мне верите, — сказал он, и немного подумав, добавил. — Но псих, это моя легенда. Все обычные люди — они должны думать, что я сумасшедший, чтобы не было такой паники и конфликтов. Переведи им, Каору. — Хорошо, мы будем считать тебя психом на словах, — пообещала Ирма. *** Мусаши и Кейта сели на кушетки и позволили жрицам любви раздеть себя. Меж тем те сами избавлялись от своих откровенных одежд, наконец-то явив ребятам свои прелести в чистом неглиже. — Чёрт возьми, какая же полезная профессия — проституция, чтобы мы делали кабы не она? — спросил Кейта, высвобождая из штанов своё мужское достоинство — пока ещё только начавшее разбухать. Проститутка сразу же захватила член умелыми ручками, облизала его от корешка до выглянувшей из-под крайней плоти розовой головки — и взяла в рот, смачно его засасывая и лаская горячим язычком. Одновременно с этим Мусаши избавился от всей одежды, спихнул штаны и носки, после чего удобнее разместился. Его член встал стрелой. Сперва также полностью оголившаяся жрица любви пососала его, потом она заключила малого меж своих грудей и стала так стимулировать. После сей предварительной процедуры, любовница на час достала какой-то прибор в форме рожка: — Ляг на грудь и дай мне спину, я буду массировать, а этот включённый мастурбатор не даст ослабнуть твоему малому. — Отличная идея, — Мусаши так и сделал, всунул член в устройство, где мягкие губки взялись ласкать головку. — А пока я массирую твою спинку, — сообщила проститутка, прихлопывая парня по попке, — может бы вставить небольшой вибратор в твоё заднее место? — Да, это тоже можно попробовать, — согласился Страсберг. Тогда женщина взяла названный интимный прибор, смазала его и протолкнула прямиком в анальное отверстие разгорячённого парня. — Я включила всё на самый малый режим, — пояснила сотрудница публичного дома, — ты же не хочешь кончить раньше времени? Ты же хочешь потянуть удовольствие? — Да, пусть всё продлится дольше, — с такими словами парень поглядел на то, как неподалёку наслаждается его коллега и лучший друг Асари. Кейта предпочёл разогреть себя тёркой члена об ягодицы проститутки. После этого он расположился на спине, свесив с кушетки ноги. Проститутка заняла такую позу над парнем, чтобы её груди нависали над его лицом и она рукою ласкала его член. Асари в свою очередь с удовольствием щупал груди, иногда целовал и посасывал, да приговаривал: — Как же здорово работать в NERV! Это не Силы Самообороны! Нам бы так раньше! Нам бы так! — показушным порывом радости он пытался заглушить охватившее его смущение. Зато смущение оказалось начисто чуждо их коллегам слабого пола — всё благодаря сексуальной раскрепощенности одной и техническому подходу к делу у другой. Мари мигом сорвала с себя почти всю остававшуюся одежду, арабка, негритянка и русская обнажились перед её глазами безо всякого намёка на стыд или неловкость. Влагалище Мари верно затрепетало и даже слегка увлажнилось при виде дамских прелестей, выставленных напоказ прямо перед носом. Возбуждённая вечно молодая старшеклассница потёрла руки и приспустила с себя трусы и незамедлительно запустила пальцы в себя через щёлку меж ног. — Чёрт возьми, только от этого мне так кайфово! — проворковала эта охваченная страстями лесбиянка, ещё ниже спускная трусы и оголяя задницу. — Что же будет потом? — с такими словами Мари принялась располагать девушек на отведённом мягком и просторном ложе. Негритянку она попросила лечь на спину и растянуться перед всеми. Затем она сама взгромоздилась сверху на чернокожую и заняла позу лицом к её влагалищу. Перед глазами оказался начисто выбритый лобок. — Ути-пути, какой неприкрытый! — пощекотала его пальцами Мари, шире раскрыла половые губы и сладострастно облизала клитор. Проведя по нему языком ещё шесть раз для разогрева, Мари позвала следующих жриц любви: — Ты, — указала она на арабку, — сядь передо мной так, чтобы твои задница и куночка были у меня перед лицом! А ты, — поглядев назад через плечо, Мари обратилась к оставшейся проститутке, — ты будешь работать языком с моей попкой! Знаю, может быть последнее тебя смутит, но прошу тебя доставь мне это удовольствие и я доплачу! — Можешь расслабиться, — похлопала её в ответ по ягодицам та ночная бабочка, — твоя жопа выглядит так аппетитно, что я сама её хочу! — Конечно же, моё удовольствие только увеличиться, если вам тоже будет приятно и вы кончите! — сказала Мари и стала запускать свой пылкий язычок то в одно влагалище, то в другое, между этим делом приглаживаясь щёчками к смуглым ягодицам, раздвигая их пальчиками и облизывая темнеющий меж ними анус. Негритянка под ней беспрерывно ласкала её влагалище, третья же проститутка по самый корень вставил язык в анус Мари, от этого лесбиянку передёрнуло — до сих пор это оставалось последним, что вызывало в ней стыд и смущение, но идея сжимать попочкой девичий язычок у себя внутри слишком искушала Мари, чтобы она смогла воздержаться при возможности от подобной практики. Рей Аянами вначале аккуратно разделась, сложила одежду поблизости и ещё раз осмотрела своих парней, прежде чем расположиться с ними. В их полку прибавилось ещё два лба и один из них был негром. Рей приказала одному из парней лечь на постель спиною, когда он протянул ноги, девушка взгромоздилось на него так, чтобы сесть ему на лицо. — Использую язык, — сказала она, наблюдая как из-под его облегающих трусов поднимается мощный член. Парень приступил к ласкам её влагалище, для начала разогревая девушку. Покуда он занимался этим делом, Рей молча оценила всю эту бригаду честных тружеников, прикидывая как она будет удоволетворять себя с их помощью. Она подошла к делу до боли технично — а именно осмотрела свободные ложа для возлежаний, быстро набросала в голове возможные позы, так чтобы задействовать в сексуальном акте всех и чтобы это было удобно. Приведённые в возбуждение фантазией половые губы свидетельствовали, что она идёт в верном направлении. К тому же примером правильного подхода к делу ей служила раскрепощённая и опытная Мари, вид чьего совокупления сразу с тремя проститутками только разжёг её воображение. Рей приказала парням избавиться от всей имевшейся на них одежды, те послушались — стянув обтягивающие трусы, накаченные красавцы выставили немалых размеров члены, уже порядочно набухшие. Аянами оказалась в окружении этих самых взводимых причиндалов. Она выбрала несколько мужчин с подходящими пенсами. Взяв в руки ближайшие два, она принялась их разминать своими изящными тонкими пальчиками и быстро довела мужчин до предела, так что их полностью твёрдые члены упёрлись в пупки. После таких предварительных ласок Рей отдала команду переменить позу. Тот парень, что делал ей куни выбрался из-под неё и последним сорвал с себя трусы. Его член стрелой уткнулся в поясницу Рей. — Быстро вводите его. Парень немного приподнял девушку, усадил её половыми губами прямо на свою набухшую головку и решительно погрузил своё достоинство до самого корешка, оно сразу же распёрло Рей. Щеки Аянами покраснели, кровь сильнее прильнула к тазу и голове. — Хорошо, — Рей прислушалась к своим ощущения, сидя на члене, — двигайтесь дальше… Покуда этот герой имел её быстрыми и сильными толчками, она быстро надумала следующие указания, первые пришедшие ей в голову. По велению Рей парни пристроились так, чтобы всунуть члены ей в подмышки. Ещё один член она охватила губами и стала чуть посасывать и прихватывать зубками крайнюю плоть. При этом двое парней взяли клиентку за голени и стали дрочить об её мягкие пяточки, тем самым приятно щекоча девушку. По мере построения такового порядка, Рей отметила одно упущение — незанятой оставалась её очаровательная попка. — Есть способ… стимулировать моё анальное отверстие… в таком положении? — поинтересовалась она, поочерёдно то заглатывая, то выпуская изо рта твёрдый член. — Не вопрос, — ответил чернокожий, занятый в такой ситуации ласканием своего впечатляющего члена — он был самым большим в длину, притом тонковатым при соотношении толщины с этой самой длинной. У Рей уже появились планы именно на этот инструмент. — Вот, — негр взял со стола небольшой предмет в виде капсулы с проводком-хвостиком и показал его Рей. — Я намажу его смазкой, и быстро впихну вам в попку — включу и он будет вибрировать! — Хорошая идея… приступайте, — одобрила Рей-Лилит. В этот момент один из парней, уткнувшийся её членов в подмышку, кончил — его горячая сперма обрызгала грудь и бок клиентки. — Простите, — извинился тот, — не сдержался. Просто вы настолько красивы, что сложно сдержаться! — Всё нормально… — проговорила Рей, — я прошу никого из вас не сдерживаться… кроме вот вас, пожалуйста… — она поглядела на негра, подоспевшего со своим чудо-устройством. — Как скажете, — ответил чернокожий, прихлопнув Рей по ягодице. — Подвинься, друг… Тот парень, который сношал Рей во влагалище, отполз на коленках назад и позволил чернокожему вставить в аккуратный анус Аянами вибратор и включил его. Вибрации благостной волной разошлись по узкому проходу и через нервные окончания обострились до предела. Всё это оказалось сопряжено с некоторой болью, но удовольствие Рей ощущала куда сильнее и отчётливей. Вдобавок она ещё сильнее возбудилась. Имевший её парень не выдержал больше и обдал прекрасное влагалище горячей спермой. — Кто-нибудь, замените его, — потребовала Рей, точно зная что уже подходит к оргазму. — В крайнем случае мы кликнем ещё ребят, — заверил этот дамский угодник, вытаскивая своё хозяйство, всё перепачканное семенем. — У нас за заказ больше трёх человек идут отличные скидки для сотрудников NERV. — Скидки это хорошо, скидками надо пользоваться! — послышался голос Мари, к ней пожаловали ещё две проститутки. — Бери всё, Рей! *** У подножия холма пилоты Ев и их новые знакомые продолжали вести разговоры. Аска, как самая общительная, с гордостью поведала он некоторых своих битвах, именно о тех, о которых уже было известно населению через СМИ — то есть чтобы и похвастаться и не сболтнуть лишнего. — Я ещё много чего такого могу рассказать, — говорила Аска, — но вы должны меня понять, я не могу распространяться много о чём непосвящённым. — Мы понимаем, — закивала Хельга, — секретность и всё такое… — Да, тем более у вас могут быть проблемы, — сказал Леон. — Наш разговор останется между нами. Да, ребята? Его спутники в голос согласились с ним. — Мы рады, что существуют такие герои как вы, — продолжил он же. — Несмотря на то, что это очень тяжело, — добавил Теодор. — Особенно то, что случилось с вашими матерями… ведь если Синдзи не псих, то… они были принесены в жертву, чтобы мы могли жить, так получается? — Именно так, — подтвердила Ленгли, сбавив весёлость в речи от такого поворота разговора. — Поэтому вы нам ещё больше обязаны. — Это звучит как безумие… — произнесла Ирма. — Страшно поверить, что так может быть, чтобы матери стали жертвой, чтобы потом их дети могли спасать мир… — В аниме всё не так, — заметил Теодор. — Да, ты прав, в жизни всё не так, — серьёзно сказала Аска. — В меха-аниме всё врут: огромные монстры не нападают по-одному, избранными-пилотами ОБЧР не становятся просто так. И эти пилоты совсем не праведные герои, скажу я между нами, некоторые из них самые настоящие преступники. Всё чем-то обусловлено, чем-то таким, о чём вы даже думать не хотите. Если вы думаете стать пилотом меха — вы идиот. Последние слова прозвучали настолько вразрез с тем, что Аска говорила обычно, что она даже усомнилась в своей искренности. Но нет, как раз именно сейчас она говорила правду. Она хотела, чтобы люди обращали на неё внимание — только и всего, она на самом деле была слаба. Всё остальное — шелуха, иллюзия и наигранный образ доблестной воительницы без страха и упрёка, чтобы закрыть правду от глаз чужих людей и самой себя. — «Я правильно говорю, когда говорю правду?» — в мыслях спросила себя Ленгли. — Наверное для вас это болезненная тема, — с грустью сказала Хельга. — Может мы не будем о ней? — Да, давайте не будем об этом, — согласился Каору. — Скажите, вы куда шли? — Мы просто гуляем, — ответил Леон. — Мы тоже, но вообще-то нам нужно идти на базу, — продолжала разговор Аска, чувствуя холод от подмокшей одежды, когда она подвижно резвилась с Каору и Синдзи это ощущение оставалось незаметным. Ей ещё не хватало простудиться. — Мы бы ещё тут порезвились, но нам пора. Хотя вы можете нас проводить. — Да, давайте, — согласилась Хельга. Ребята вместе обошли холм и направились к базе вдоль канала, который уже начал оттаивать. Тёплый ветер подул им в лица. — Не люблю зиму, — сказал Синдзи Каору, — рад, что она заканчивается рано в этом году… Говоря эти слова, парень в очередной раз задумалась об их неопределённом будущем, этот год вообще мог оказаться последним для человечества. — Эх! — юноша намеренно ушёл от своих мыслей, поглядев на Аску — он не понимал о чём она говорила, но мог отслеживать её мимику. Она снова показалась радостной и довольной, она очень быстро говорила, держа себя в центре внимания четверых новых знакомых. Ирма и Хельга стреляли взглядами в сторону Каору. Наверняка, если бы они не знали о его наклонностях в любви, то наверняка попытались завлечь в постель. Синдзи немного поёжился когда на них внезапно обрушился порыв холодного ветра, начисто сдув приятный тёплый ветерок. Тёмные облака у горизонта понемногу закрывали собою светило — его пропадающее пламя, казалось, олицетворяло слабую зыбкую надежду на то, что всё разрешится благополучно. Хотя нет, подумал Синдзи, в этом переменчивом безумном мире, где слепой хаос правит всем, никто не может гарантировать хоть что-то, поэтому в нём нет места предвестию. Природный пейзаж в сочетании с этими мыслями неожиданно взволновал сердце Синдзи — он очень расчувствовался и даже обронил слезу. — Что это с тобой, Синдзи-кун? — Каору разом отвлёкся от стороннего разговора и обратил внимание на любимого. — А? Это от холода, — Синдзи пальцем осторожно утёр выкатившуюся слезу. Он снял насквозь вымокшие варежки, от которых руки ещё сильнее мёрзли, и спрятал их в карманы. Каору сразу же взял любимого за руку — рукавиц Табрис не носил, вероятно его организм мог легко сопротивляться холоду, во всяком случае, Синдзи показалось что его руки очень тёплые. — Божечки, мальчики, вы так вместе отлично смотритесь! Да, вы прямо созданы друг для друга! — восторгалась Ирма. — Я с вами абсолютно согласен, — широко улыбнулся Каору. — Наверное было бы противоестественно, если бы такие красивые парни были бы не в месте, а с какими-нибудь женщинами! — произнёс следом Теодор. Ирма пихнула его в бок. Хельга в это время молчала, все же про себя не одобряя подобные связи, или скорее, их одобрение. Но всё же она промолчала, зная что друзья её не поймут. — Эй, не тролль нас! — возмутилась Ирма. — Мы что не можем помечтать от таком парне, как Каору? — Чего вы нашли в этом Каору? — спросила их Хельга, бросив взгляд на лицо названного юноши. Тот продолжал улыбаться и идти за руку с Синдзи. — Да, я согласна что он очень смазлив, но он худой и стройный — скорее как женщина. Он и красив как женщина — точнее как самый настоящий пидор. Гей — если хотите поприличней. — Поэтому он подходит в пару только мужчине, но не женщине, — сказала на это Аска. — Мы с этим согласны, Каору и Синдзи лучше всех смотрятся вместе, чтобы ты там не говорила, Хельга, — рассудила Ирма. — Но Каору мне всё равно нравится, миллионы девушек без ума от него, вы почитайте Интернет. — Да, если б он только смотрел на девушек… — тихо проговорила Хельга. — Я могу смотреть на тебя сколько ты захочешь, — обернулся Каору и улыбнулся так, что девушка оказалась полностью очарована. — Да-да, извини, если я тебя затронула! — заулыбалась она в ответ как-то натянуто. Симпатия и антипатия сцепились в её сердце. — Зато я нравлюсь многим парням, — тут же следом вставила Аска. — Это точно, но мне больше нравятся няшки-близняшки Аянами, — признался Теодор. — А мне Мари, правда, она лесбиянка, так что мне с ней не светит, даже если вы нас как-то познакомите, — высказал следом Леон. — Хм, а у вас там немало нетрадиционных, — заметила Ирма. — Вы как «Юные мстители»! [1] Слушай, а Каору только по мальчикам или всё же по девочкам тоже? — Я следую лишь велению своего сердца в любви и эти ваши рассуждения мне кажутся ненужными, а вопросы нелепы, — так сказала на всё это Каору. — Да, девочки, Каору у нас очень весёлый парень, — сказала следом Аска. — Поэтому не думаю, что вы его заинтересуете именно в этом плане! *** Пока ребята шли к базе, их коллеги в публичном доме продолжали во всю развлекаться. — Слушай, Мусаши, — обратился к другу Кейта Асари, наслаждаясь тем как проститутка его орально ласкает — ему оставалось совсем немного до оргазма, который он намеренно оттягивал, — давай-ка сейчас поднимемся и проверим чё там у девок, а? — Хорошо, — отозвался Мусаши — проститутка всё продолжала его ласкать, вибратор непрерывно имел его в зад, ему оставалось только немного простимулировать член, чтобы разразиться оргазмом. Воздержаться от него Страсберг решил ради интереса — наверняка у их женских коллег будет что-то необычное. Юноши поднялись с мест и вместе с обслуживающими их жрицами любви полностью обнажённые прошествовали в комнату напротив безо всякого стыда. Они сразу увидели творящейся там разврат, который они могли раньше видеть только в изысканных порнороликах. — Чёрт меня побери! Какого дьявола мы не остались здесь с самого начала! — поразился Асари. — Ты прав, лопни мои глаза! — Мусаши поглядел на свой возбуждённый до предела член с конца которого капала слизистая секреция, — если я продолжу на это смотреть, и эта штука будет меня ебать в зад, клянусь, я кончу без всяких лишних касаний! И кончить без прикосновений действительно было от чего. Мари оказалась почти скрыта от взора ребят среди работавших проституток, только её ноги в чёрных чулках выглядывали из этой свалки. Лишь изучив это лесбийское ложе с разных ракурсов, изнемогавшие от возбуждения парни смогли разобраться кто там как чего кому и куда. Мари умудрилась сношаться сразу с пятью жрицами любви — на одну она бесстыдно взгромоздилась, та придерживала её таз над своим лицом и активно лобзала клиентке половые губы, вторая продажная девка стояла у ложа и имела Мари ярко-розовым фалоимитатором, ещё одна всунула палец ей в анус, другой рукою теребя за груди, и ещё две проститутки выставили свои задницы для лобзаний — их Мари обрабатывала языком по очереди, не забывая между этим пальцем массировать клитор той проститутки, на которой она взгромоздилась. Рей Аянами на соседней постели не отставала — часть уже обслуживших её парней с довольным видом стояли подле ложа и наблюдали за процессом совокупления клиентки со своими ещё трудящимися над этим коллегами. Двое молодцев, выпрямившись во весь рост, держали Рей руками, зажив её меж собою. Спереди её прижимал к себе короткостриженный и выбритый европеец, сзади расположился уже упомянутый выше негр. Ещё двое парней остались без дела в такой позе и им оставалось лишь дрочить и сдерживаться, чтобы не кончить, ведь они могли в любой момент понадобиться духовной праматери человечества. Рей Аянами, захватив европейца руками и ногами, принимала в себя сразу два члена — и оба в одно место, вместе два длинных, но несколько утончённых фаллоса не оставляли там свободного места, единовременно погружались и выходили при помощи дополнительной смазки. Светлые руки Рей плотнее обхватили спину немца, с которым она также сосалась рот в рот. Мужчина выпустил Рей из своего рта и позволил ей следом впиться обратно своим язычком, они снова спились… За этим действием сперма выбрызнулась и потекла из половых губ по плотным стволам двух членов чёрного и светлого, что были прижаты друг к другу и тесно заключены в одном влагалище. Рей высвободилась из объятий и растянулась на кровати — во многих местах перепачканная спермой, семя и слизь обильно потекли из её красного влагалища с большим вывалившимся клитором. Скрытый плотным слоем спермы и прочей секреции этот отросток слабо пульсировал, потом он ещё сильнее ослабел и уменьшился. Даже будучи Высшим существом Аянами утомилась. — Достаточно — всё, — объявила она. Двое парней, что ещё не кончили — позволили себе разрядиться, они подошли к самой Рей и брызнули ей спермой на лицо. Она закрыла глаза, когда горячая семенная жидкость изверглась на её кожу. Она забрызгала нос и губы, почти всё лицо — по подбородку стекла на шею и попала на ключицу. Аянами раскрыла глаза и удобнее расположилась на ложе, чтобы перевести дух. Наблюдая за всем этим, Асари и Мусаши не выдержали — от вида кончающих членов они сам едва-едва не изверглись — и сразу же накинулись на своих проституток, они стоя попросили их наклониться вперёд — и кончили в них только-только введя свои достинства. — Лопни мои яйца! — Мусаши дорожащей рукою избавил себя вот вибратора в заднице. — Лопни мои яйца… — Отработанной попой он уселся на ближайшее свободное ложе. — Я весь переработался… Никогда так не кончал… — Я тоже, — Асари, после оргазма приведённый в немного растерянное состояние, уселся рядом же. — Это было лучше всего… — Вы уже всё, кончились? — наспешливо обратилась к ним Мари — её лицо покрывал страстный румянец, с губ капало что-то мокрое. — Да, с нас хватит! — крикнул ей Асари. — Ха-ха! До чего хуёво быть парнем, однако! Быстро же вы кончаетесь! Вот мы девушки никогда не устаём, у нас бесконечная энергия! — похвалилась Макинами. — Как же всё-таки хорошо, что я сама девушка и мне нравятся именно девушки! Да, Рей?! Аянами ничего не ответила. — У вас есть душ? — спросила она, проводя рукою по своему животу, также заляпанному спермой. — Да, я вас отведу, — услужливо предложил негр. — Пойдёмте со мной. — Я как будто герой любовного романа, — сказал Асари, пальцами собирая сперму со своего поникающего члена. — И я думаю, это отлично, — подытожил Мусаши. — Хоть что-то безусловно хорошее в нашей жизни, чтоб мы делали без членов? *** Синдзи, Аска, Каору и четверо их новых знакомых вышли к замёрзшему каналу. — Scheiße! Где мост? — ничего не поняла Ленгли. — Мост, уверена, тут раньше был мост! — она указала на канал, где, присмотревшись, она разглядела на суше какие-то оставшиеся от моста части. — А вам туда? Что ж ты сразу не сказала, мы бы предупредили. Мост осенью заминировал террорист, ты не слышала об этом в новостях? — стал объяснять Леон. — Тогда погибло много людей, были народные гулянья. — Когда точно? — В середине сентября, хотя за пределами нашей округи об этом не так много людей узнало, все новости говорили только об атаке на Токио, это случилось вскоре после Чёрного понедельника, — рассказал он же. — А, ясно, меня тогда уже не было в Германии, поэтому я не знаю, — поняла Аска, осматривая тонкий лёд. — Осенью шли сильные проливные дожди, поэтому отстройку моста отложили, — рассказала дальше Хельга. — Потом настала холодная зима и всё промёрзло. Власти решили отстроить мост весною. — Мэр сказал, что денег нет, мол, нужно отправить имеющиеся средства для иностранных беженцев, — вспомнил Теодор. — Которые взорвали мост? — хмыкнула Аска. — Да, среди них есть террористы, но среди них есть и невинные жертвы войны, мы должны им помогать, — сказала Ирма. — Абсолютно идиотская политика. Нельзя помогать другим в ущерб себе, — возразила Аска. — Это бесчеловечно и эгоистично, — не согласилась та же Ирма. — То что ты сказала — оксюморон. Эгоизм — это и есть человечность. Все люди эгоисты потому, что сводят все свои стремления к тому, чтобы получить приятные ощущения или избежать неприятных, — объяснила Аска, практически процитировав одного талантливого юного философа, который находился здесь же, но в силу языкового барьера оказался не в силах самостоятельно защитить истину от обывательского невежества. — Но у нас уже особый случай вопиющего идиотизма! Эти мигранты не работают и ничего не делают полезного, они только разводят бандитизм и взрывают нас. — Я согласна с Аской, даже больше, — поддержала Хельга. — По-моему нельзя помогать таким людям. Эти иностранцы не принесли ну вообще ничего хорошего! Они даже физически отличны от нас! — Я в чём-то соглашусь, мы это уже обсуждали, Хельга, среди этих мигрантов полно нетерпимых мусульман, — сказал так Теодор. — Но террористы не все из них, есть мирные мусульмане. Нельзя так говорит о них вообще всех. — Ага, но зато почти каждый террорист — мусульманин, — разумно парировала Аска. — Вы не забывайте, что ислам придумал головорез-педофил, который просто дурачил примитивных дикарей своими речами, как наш старина Гитлер. Поэтому нужно изгнать из нашей страны всех этих глупых фанатиков, пока они нас всех не взорвали раньше пришельцев и монстров. — Слушай, Аска, а ты не думала заняться политикой? Если ты пойдёшь в политику, можешь ужесточить законы, многие люди тебя поддержат, у тебя уже есть огромная популярность среди немцев, — вдруг предложила Хельга. — Да, может быть, — представила Аска. — «Железный канцлер» Ленгли, да, у меня есть напор, ум и лицемерие — все качества настоящего политика. Так что это не плохая работа для меня после битв с Кайдзю. — Почему мы остановились? — тем временем поинтересовался Синдзи у Каору, когда Аска во время разговора с ребятами встала у канала. — Моста нет, — пояснил Каору, выслушав объяснения Леона. — И что? — Аска полагала, он должен быть. Синдзи поглядел на противоположный берег. — Мы можем легко попасть на ту сторону двумя способами — моим порталом и твоей левитацией, но мы не можем так делать на глазах у свидетелей, а их полно… Или перейти по льду? Синдзи подошёл к берегу и надавил носком ботинка на лёд, тот треснул. Да и кое-где уже в нём виднелись проталины. — Нет, нас никак не выдержит, — заключил парень. — Ладно, вам нужно на тот берег, до следующего моста идти недолго, — осведомил Леон. — Возле него есть отличное кафе, вы можете там передохнуть и согреться, — следом предложил Теодор. — Мы за вас заплатим. Да, ребята? — Ты не против? — Аска спросила мнение Каору. — Не против, только, Теодор, не стоит за нас платить, мы сами отнюдь не нищие, — вежливо заверил Нагиса. — Синдзи-кун, пойдём, нам покажут другой путь. Ничего, что мы не перешли здесь, мы же гуляем. Ребята направились вдоль канала, они вышли в густонаселенную часть коммуны. Здесь несколько раз по пути они встречались с подошедшими к ним прохожими. Те хвалили и поздравляли ребят-пилотов, чем очень согрели сердце Синдзи. — Видишь, всё же есть те, кто считают тебя героем, — напомнил Каору. — Тебе не стоит считать, что все подряд тебя ненавидят. — Может быть, ты прав, может люди не все безумные фанатики, — Синдзи утёр слезу, выкатившуюся из глаза то ли от излишней чувствительности, то ли от ветра. Ребята подошли к кафе, куда их привели новые друзья — мост через канал пролегал неподалёку и был виден издалека. Народу внутри оказалось не так много и ребятам представился почти полный выбор столиков. — Сюда бы Ману, она-то жаловалась, что мы были одни в том центре, — произнёс Синдзи, присаживаясь за столик. — Да, надо было бы её взять, тогда мы бы ещё уровняли шансы с Аской в игре в снежки, — добавил следом Каору. — Я, по-моему, сама оптимально справилась без всяких там сомнительных личностей вроде Маны, — возразила Аска. Ребята начали изучать меню. — Мне что-то ничего не хочется после пиршества, я тогда сытно поел после марихуаны, после неё всегда есть хочется… — потёр руки Синдзи, к тому же он ничего не понимал в меню на немецком. — То есть ты вообще ничего не будешь? А согреться? Лилим холодно в холодную погоду, — учтиво сказал Каору, который сам — по ходу дела — не мёрз чисто физически. — Спасибо, кэп. — Синдзи подул тёплым дыханием на свои действительно немного замёрзшие руки. — У них должно быть просто кофе с сахаром. Тогда мне чашечку только ради разогрева. Пока ребята заказывали себе блюда — в отличие от тройки пилотов Ев их новые знакомые оказались по-настоящему голодны — и официантка принялась их заказы, вся честная компания оказалась на прицеле недоброжелателей. В противоположном углу заведения общепита сидели крепкие смуглые ребята семитской внешности, чьи густые угольные бороды никогда не соприкасались с лезвием бритвы. Эти самые арабы-беженцы приходились братьями тому террористу, кто погиб при взрыве моста и в сердце разделяли его идеи в той или иной степени. Они заметили белые волосы Каору и пригляделись. — Вы глядите, это случайно не… Да, это они — мужеложники-сатанисты! — заявил старший, самый здоровый из троицы. — Без охраны? Здесь? — один из его братьев покосился в указанную сторону. — Тот с белыми волосами — бледный как смерть и глазами как у ёбаного кролика, точно один из них, я его по телику много раз видел, — заключил третий. — Он педераст, он в этом на весь мир признался! Братья разом отвернулись, когда им показалось, что Каору поглядел в их сторону. Троица стала переговариваться тихим голосом: — Точно они! — Что будем делать? — Может не они? Посмотрю ближе… — третий из братьев встал с места, якобы для того, подойти к окну и посмотреть на улицу — он прошёл мимо стола с ребятами и попутно осмотрел их. Потом, выглянув в окно, он вернулся: — Точно они — трое пилотов, тех, кого показывали. Двое пидарасов и та блядь рыжеволосая. Остальных я не узнал. — Отлично, это прекрасный шанс избавиться от них. Скоро Страшный суд великого Аллаха, нам этот подвиг будет засчитан и он определит наше место на Небесах… Мы попадём в ад, если не выпустим кровь из этих свиней шайтана прямо сейчас, — загорелся желанием старший из троицы — он был самым свирепым и фанатичным из них. — Т-т… ты уверен? Промо сейчас? — заробел брат помладше. — Ты же знаешь, я всегда ношу… пухалку, — заулыбался с хищным оскалом старший брат. Он имел в виду своей травматический пистолет, переделанный под боевой. — Ты сам это сделаешь? — уточнил другой брат. — Да… наверное. Я попаду в Рай за это и буду созерцать величие Творца в вечном блаженстве! Великий Аллах, благослови меня! Нужно только выждать момент… — решил фанатик. Он точно не знал, как это зачастую бывает у исламистов, в чём заключалось преступление против его веры со стороны им намеченных жертв, кроме гомосексуализма (хотя и одного этого уже хватало, чтобы убить согрешившего), однако ему сказал местный авторитет его клана — и этого было достаточно. Братья принялись выжидать, попутно негромко обмениваясь словами. Если решимость старшего брата в своей вере, которую он почитал высшей добродетелью, перекрывала всё остальное — в том числе, здравый смысл и инстинкт самосохранение, то его младшие родственники ещё не были готовы к такому шагу даже в преддверии Страшного суда. Конечно, их прямое участие в самом уничтожении врага самой истинной веры не предполагалось, но на их плечи так или иначе ложился долг при необходимости помочь своему брату силой. — Пухолка есть только у тебя, — заметил один из них. — Мы… — Её хватит, а у вас есть ножи — этого больше чем достаточно! — огрызнулся тот, будучи весь в нетерпении от переполнявшей его злобы и уверенности в собственной святой химере. Минуло ещё несколько минут — злоумышленник не мог больше выдержать волнения и приступил к делу. Он поднялся с места, вынул свой пистолет… — Блядь! На пол! — первым его увидел Леон. Все сразу повернулись к террористам, все всё поняли — Каору и Синдзи не взволновались, только последний расстроился. Аска потянулась к своему пистолету, который она всегда носила с собою. АТ-поле надёжно защищало Табриса, вокруг него все также оставались накрыты этим метафизическим барьером — террорист успел произвести первый выстрел. Пуля вонзилась в щит АТ-поля, он ясно замерцал в воздухе и погнувшаяся пуля отлетала рикошетом. Секундой раньше Леон самоотверженно бросился на террориста с голыми руками — отброшенная рикошетом пуля просвистела у него над головой, а вторая попала прямо в неё, поразив бравого парня в лоб. Очевидно, он кинулся на стрелка, чтобы ценой свей жизни задержать его, и позволить защитникам человечества спастись. Третья пуля попала уже в щит АТ-поля перед падающим телом Леона — к тому мигу Каору уже расширил безопасную область, но оказалось поздно — одно роковое мгновение решило судьбу защитника защитников. — «Как такое могло случиться?!» — Каору обнаружил здесь влияние своего заклятого врага. — «Ньярлатхотеп не дал мне успеть!» Сражённый в голову парень свалился у ног безумного террориста с потёкшими мозгами, а сам воитель самой мирной религии щедро получил свинца от Аски — и его пробитое тремя пулями тело повалилось на стол, где убитый сидел со своим братьям секунд семь назад. Те двое в шоке привстали, желая броситься бежать, но разгорячённая Аска не остановилась — она послала вдогонку этой гнусной двойне оставшиеся у неё пули — каждый негодяй повалился с простреленной спиной. Одновременно с этим под крики перепуганных посетителей разбился стакан на столе, куда Аска угодила по случайности — и ещё одна её пуля поразила мать с ребёнком, которые просто случной проходили в момент начавшейся перестрелки. Женщину пуля только оцарапала, чтобы пролететь почти мимо и попасть в её сына — мальчик отлетел на пол с пробитой шеей, кровь струйкой под давлением обрызгала перепуганную женщину. Итого погибло пять человек. Бармен за стойкой нажал кнопку вызова полиции, посетители позвонили в скорую помощь. Сидевшие за столом пилоты и трое их друзей встали и начали осматриваться. Гильзы от пистолета Аски валялись на столе среди тарелок с едой, она же с очень важным видом показала остальным своё оружие. — Видите, а вы думали мы беззащитны! Но друзьям не до радости — Теодор и Ирма перевернули Леона и увидели, что тот точно мёртв — его лоб оказался пробит до потёкшего мозга. Целая лужа крови разлилась рядом. Чувствительная и добрая Ирма тут же на коленях заревела в слезах. Убитый горем Теодор не знал что и делать. Хельга оглядела застреленных Аской нападавших и с ненавистью пнула труп того, кто в них стрелял. — Тупые ублюдки! Я так и знала, нужно их всех выкинуть из страны! Вот что они делают! Мы можем умереть на своей земле в любую минуту! — покуда она гневалась со слезами на глазах, Аска всё-таки убрала пистолет, наткнувшись на суровый взгляд Синдзи и грустный у Каору, тот сжимал любимого за руку. Потом все ещё раз бросили взгляд в сторону матери, кричавшей у трупа сына. — Знаешь, Аска, от тебя оказалось больше вреда, — сказал Синдзи. — Это жертвы случая, я в них не целилась, я просто защищалась! — заявила Сорью. — Они нам ни чем не могли навредить через АТ-поле Каору, — напомнил Икари, весь погружаясь в мрачные и напряжённые мысли. — Он, — Аска указала на убитого мальчика, — жертва случая, этот, — она указала на труп Леона, — жертва своей глупости. С чего он кинулся… — Наверное он хотел закрыть нас собою, — ответил Каору. — Да, Аска! Он умер за нас! — на глазах Синдзи появились слёзы. Наползающий гнев смешались с наползающей горечью. Посетители стали подходить к ним, теперь все видели, кто перед ними. — «Чёртов мальчишка, весь момент испортил!» — с раздражением подумала Аска, пряча пистолет, это была уже третья невинная жизнь на её счету. — «Если бы только его не забрала шальная пуля!» — Это из-за нас, Аска! — Синдзи утёр рукою слёзы. — Из-за нас! — Блядь, Синдзи, только не смей себя винить в этом! — прокричала ему в ответ Аска. — Возьми себя в руки, нельзя спасти каждую встречную шавку, главное спасти себя, чтобы потом спасти кого-то ещё, Синдзи! Главное — мы живы! Она сделала очень точный и горький акцент на слове «мы». Но Синдзи это только погрузило дальше в глубину терзаний. Каору стоял с ним и крепко держал за руку, Синдзи ощущал поддержку друга-возлюбленного, но он чувствовал что этого недостаточно… Он должен был что-то сделать! Вот что требовал от себя парень. — Мне надоело быть сторонним наблюдателем! Надоело! — решительно заявил Синдзи и неожиданно резко вырвал свою руку из руки Каору. Тот поглядел на него: — Что ты собираешься делать? — Я знаю какой я силой обладаю! — Синдзи говорил это мужественно и уверенно, большинство людей, здесь присутствовавших, не понимали японского, но интонация заставила их прислушаться даже сквозь вой сирен полицейских машин и истошный плачь безутешных несчастных, потерявших своих близких. — Какой силой ты обладаешь? — не поняла Аска. — Ты совсем рехнулся! — в этот момент до неё дошло. — Синдзи, ты уже пытался с Сакурой… — Аска, чёрт возьми, Каору, как я могу изменить судьбу свою, если я не могу изменить судьбы других и спасти хотя бы их?! — Синдзи указал на трупы Леона и мальчика. — Я попытаюсь! Я попытаюсь, Аска! Я не прошу вас верить в меня, я просто хочу попробовать! С твёрдым намерением в голубых заплаканных глазах, Синдзи встал над трупом Леона, достал смартфон и озвучил нужные слова: — ЙАИНГНГАХ! ЙОГ-СОТОТ! ХИ — ЛГЕБ! ФАИТРОДОГ! УАААХ! Ужасная рана на лбу Леона исчезла и он внезапно раскрыл глаза. Его друзья испытали изумление, Синдзи взирал на вернувшего из мёртвых с прежней уверенностью, Каору остался невозмутим, Аска настороженно повела бровью, не спуская взгляда с воскрешённого. Появилась полиция. Синдзи не обратил внимание на их голоса, он обернулся к Каору, тот без слов его понял и спросил недавно убитого на немецком: — Леон, всё в порядке? — Я… да, — молодой человек часто заморгал и приподнялся. Он прикоснулся к окровавленному лицу и поглядел на испачканную руку. — Я помню, как в нас стреляли… Я кинулся на него, ваши жизни важнее моей… — Идиот! — вдруг разозлилась Ирма. — Ты же точно бы погиб! — Да, но жизни пилотов важнее… Постойте, я же должен был… я в крови, но не чувствую боли? Я не ранен? — Леон поглядел в сторону трупа террориста. — Он уже убит? К Леону тут же подошли врачи, прибывшие вместе с полицейскими. — Я не ранен, это не моя кровь, — Леон поднялся на ноги без посторонней помощи. Теодор, Хельга и Ирма теперь только с изумлением глядели на Синдзи. — Он прочитал воскрешающее заклинание, — негромко пояснила Аска, говор окруживших их людей заглушил её слова для большей части находившихся под крышей кафе. — В этот раз оно сработало… — Раз так… — Синдзи направился к матери с ребёнком. Врачи оглядели его труп и сразу поняли, что они тут бессильны. Вся перемазанная в крови женщина продолжала убиваться, она не давала ни кому забрать её мёртвого мальчика. Люди расступились перед Синдзи, врачи и полицейские ещё не понимали что к чему, свидетели затруднялись им объяснить — Того парня убили! А он воскресил мёртвого! — прямо заявил один из свидетелей и указал на Синдзи. — Все смотрите! Кто-то уже снимал проходящее на мобильные, но теперь фиксирующие устройства подняли все. Теперь множество камер оказалось наведено на него. Леон не понимал что происходит. — Ты погиб, дружище, — тихим голосом пояснил Теодор. — Вот смотри, сейчас Синдзи снова повторит это, — указала Хельга. — Это просто воскрешающее заклинание, ничего особенного, — тихо проговорила им Аска. Синдзи видел, какое внимание он приковал к себе, оно с одной стороны ложилось на его плечи грузом, подразумевающим некую форму дополнительной ответственности, с другой — ему казалось что эти люди как-то поддерживают его. Синдзи остановился возле матери, которая подняла на него заплаканно-отуплённый взгляд с хорошо различимыми искрами безумия. Синдзи невольно заглянул ей в глаза и отвёл взгляд на пробитую шею её мёртвого сына. Он тихо озвучил заветные слова, но для его сознания они отгрохали каким-то мистическим эхом. Неизмеримые пласты бытия снова пришли в движение и раздвинулись, сама смерть сдалась под напором его слов и высвободила из объятий очередную забранную жизнь. Душа росчерком невидимой молнии возвратилась в бездыханное тело, рана ожидаемо затянулась на глазах и мальчик снова вздрогнул. Женщина, осознав что произошло, ещё безумнее уставилась на Синдзи. Потом она крепко прижалась к ребёнку, залопотавшему вопрос за вопросом. Он вдруг очнулся в собственной крови, пробудился от вроде бы безвременного забвения и ничего не понимал. Сторонние наблюдатели погрузились в ещё большее изумление — они глядели на Синдзи, гадая всё ли реально, не фокус ли они сейчас видели? Парень же пробежался взглядом, пересекаясь почти с каждым человеком. Полицейские в униформе, врачи в белых одеждах, сотрудники обслуживающего персонала в костюмах и посетители кафе в гражданской одежде; мужчины и женщины; немцы и арабы — они все взирали на него, не зная как самим реагировать. И он тоже не знал. Вдруг прокричала женщина, убедившись что с её мальчиком всё в порядке. Она озвучила всего одно слово на немецком, которое Синдзи смог понять: — Gott! — Что, я? — Синдзи с недоумением поглядел на неё, ещё сильнее растерявшись. В этот момент кто-то из людей бухнулся на колени, один из арабов упал на пол, словно захотел отжаться и громко расплакался. Затем ещё несколько человек опустились перед Синдзи на колени или вообще распластались на полу. — Бог! Бог! — продолжала кричать с безумной радостью женщина. Живой ребёнок ничего непонимающими глазами смотрел то на Синдзи, то на свою мать. — Бог? Gott? — Синдзи покачал головою. Его по-прежнему снимали. — Нет! Нет, я не бог! Синдзи кинулся к Каору и Аске, из всех присутствовавших они одни сохранили невозмутимость. — Они не понимают мой японский! Скажите им, что я не бог! — Но ведь всё верно, Синдзи-кун, — вдруг улыбнулся ему Нагиса. — Нет, я… я всего лишь волшебник! — Синдзи гордо выпрямился, вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. Он улыбнулся с некоторой нервозностью. — Я всего лишь волшебник, Каору, так будет скромнее и точнее! — Да, как Гарри Поттер, только без палочки, — вставила Аска. — Как скажешь, — согласился Каору и той же улыбкой озарил присутствовавших. На немецком он сказал: — Только что вы видели, как работает настоящая магия. Ничего особенного, это просто магия! Не думайте, что Синдзи-кун — бог, не смущайте его! Видеозаписи из ранее мало кому известного кафе за считанные часы набрали рекордное число просмотров по всему Интернету и прославили заведение, его хозяева о такой рекламе и мечтать не смели… Красная луна синего газового гиганта. Перед глазами мудрецов-киборгов шла трансляция с Земли — Синдзи реанимировал мёртвого: — Неплохо для начинающего, — одобрил тот, кого звали Ноем.