assorted

За окном было прохладно, не осталось следа от дневной жары. Все окна были распахнуты, и ветер ласкал каменные стены. — Подумываю заехать к вам погостить. — стирая белоснежным платком пот, обращается виконт к герцогу. На улице и вправду прохладно, но в забитом битком зале нечем дышать. Тем более большинство выпило, что лишь добавило градуса в помещении. Герцог не отвечает. Ему все равно, будет ли гостить Хосок у него или нет. Он просто привык не обращать на него внимание. Бал уже близиться к логическому концу: гости уставшие, опьяневшие и довольные. Но Хосок намеренно спустился лишь недавно, его пугала настойчивость принца. Оставив герцога с супругой, Хосок отступает на пару шагов назад и прислоняется к стене, когда видит приближение Чимина. Не стоит лишний раз раздражать Его Высочество, но его удивляет холодное приветствие Пак Соджуна. Неужто они поссорились? — Даже не начинайте, отец. — в протесте приподнимает ладонь Чимин. Он великолепен в этом белоснежном костюме и с тоненьким золотым обручем в пушистых волосах, красоту не портит испорченное настроение. — Твоему младшему уже год. — не слушается его герцог. — А ты все еще не в положении! — спор словно продолжается с прерванного момента. Хосок уверен, что они мусолили эту тему весь этот месяц, пока герцог с герцогиньей гостили во дворце. — Я вам свиноматка?! — Грош тебе цена, если не будешь рожать каждый год. — Я родил двух альф-наследников! — Тебе напомнить, где находится императрица, мать единственного наследника? — Хосок не смотрит на членов семьи, не подает вида, что слышит их разговор. Хоть в зале и шумно, наверняка кто-то и другой, стоящий достаточно близко, слушает их, и это безумно стыдно. Вот почему Чимин не имеет авторитета в собственном дворце, во всем виноваты вмешательство его родителей. — Там же окажешься и ты, если принц продолжит отдаляться от тебя! — это пугает Чимина, с таким он не согласен, однако не находит, что противопоставить. Хосок уже не раз слышал этот разговор, и ему обидно за Чимина, отец использует его напропалую. Особенно после того, как император все-таки добился своего и перевел личную армию герцога в состав имперской армии. — Милый, когда принц навещал тебя в последний раз? — Чимин тянет с ответом, а Хосок разом опустошает бокал. Это так неловко, ему хочется отойти, но он боится, что принц вновь будет его мучать. Он вообще намеренно спустился так поздно, чисто чтоб отметиться, но не станцевать с наследником. — Когда зачал Сумана. — почти 2 года назад. И это очень плохой знак для Чимина, как мужа наследника. — Тебе еще повезло, что он не поселил рядом с тобой фаворитку! Так, довольно, Хосок больше не хочет все это слушать. Стараясь никого не задеть, он змейкой скользит между гостями, крепче сжимая бокал вина, которого подобрал по дороге. Скупо улыбаясь встречным, идет к выходу, нигде не задерживаясь, и чуть не вскрикивает, когда его хватают за локоть и уверенно останавливают. Крупная дрожь волной проходит по телу от испуга, и Хосок с силой заставляет себя обернуться. Сердце пропускает удар, когда он смотрит в знакомое лицо. — Не может быть! — восклицает альфа, притягивая Хосока к себе ближе и заключая в объятия. — Хосок! — отодвигает безвольного омегу от себя за плечи, смотрит в лицо и снова обнимает. Альфа сотрясается от радостного смеха, настолько счастлив видеть омегу. — Ты меня не узнаешь, что ли? — Всего лишь пять лет прошло, Чонгук. Конечно, узнаю. — Хосок пару раз хлопает крепкого альфу по спине, и его наконец-то освобождают из медвежьих объятий. — Всего лишь. — фыркнув, передразнивает его Чонгук. — Целых пять! Он сильно изменился. Раньше, когда они вместе бегали по полям и лугам с луком наперевес, Чонгук был тем, кого Хосок защищал от деревенских детей. А теперь вон как вымахал. Настоящий альфа. — Как поживаешь? — альфа разводит руками, мол, нечего рассказывать, а на лице все та же яркая улыбка. — Перенял дела у отца, поэтому не смог приехать раньше. — переминается с ног на ногу. Его буквально разрывают эмоции, по лицу понятно, что хочет много что рассказать и о многом спросить, но сдержанность Хосока останавливает. — Ты сам как? Давно тут? Омега качает головой. — Я как раз уходил. — намеренно не отвечает на вопросы, чтоб не дать причину для развития беседы. Хосоку кажется не интересно возобновлять их знакомство. — Подержи-ка, — бокал из руки омега вдруг вынимают и передают ошарашенному Чонгуку. — Мой лорд, — с готовностью тот принимает, опустив голову, а принц, не удостаивая юнца ответной чести, хватает Хосока за талию и уверенно продвигает вперед. И если бы не его стальная хватка, виконт пропахал бы носом пол, не в силах сделать и шага. Он настолько испугался от внезапной атаки, что ногтями впился в чужие напряженные руки, но хозяину конечностей совершенно нипочем. — В.ваше… Высочество… — остановившись в центре танцевальной площадки, тот лицом к себе поворачивает омегу, вертит им, словно детской соломенной куклой, и так не по себе от такого обращения. Лицо принца хмурое, совершенно не танцевальное, Хосок делает шаг, чтобы отступить, но наследник, играя желваками, притягивает к себе ближе. Репутация виконта кануло в небытие. На глазах у сотни гостей. На глазах у собственного супруга и отца-императора! Наследник, поудобнее обхватив виконта, начинает просто двигаться под ни на минуту не стихшую музыку оркестра, но никто не танцует уже давно: все устали и собирались расходиться, но наследник добавил перчинку, заставив передумать. Хосок никак не участвует в танце: опустив взор, повторяет чужие шаги, чувствуя, как ноги и руки онемели от тотального унижения. Для любого другого это честь, но Хосок не ищет такое внимание к своей персоне. — Не так близко, прошу. — единственное, что он лопочет, но наследник, словно мстит, нахально придвигает его еще ближе. Это не танец, это извращенное пошлое телодвижение, которому нет места на публике. Хосок не в силах оглянуться вокруг, не в силах даже выдержать взгляд наследника, что выжигает макушку. — Интимно, правда же? — обжигает чужое дыхание щеку. Хосок не отвечает. Интимно? Безумно горячо и некомфортно чувствовать вот настолько чужое венценосное тело. — Вот настолько близко прижимал к себе тебя тот щенок. — виконт хмурится, не понимая посыла в его словах. — Кто он? — Вассал моего отца. — и зачем-то добавляет, словно испугался интереса наследника к Чонгуку. — Мы росли вместе. — Вот оно как. — загадочно отвечает, но голос все такой же недовольный, даже слегка по злому саркастический. — Ваше Высочество…никто не танцует, прошу… — По твоему у нас танец? — Хосок не отвечает. — Посмотри на меня, это приказ. — по привычке добавляет, зная, что Хосок иначе не посмотрит на него, но тот и так не может. Ему кажется, что если посмотрит вверх, то столкнется нос к носу с наследником, вот настолько они близки. — Давайте уйдем, прошу… — шепотом повторяет вновь, и чуть не вскрикивает от боли, когда альфа коротко, словно не сдержавшись, сжимает его бока. — Посмотри. На. Меня. — в драконьих глазах наследника шипит вьюга, когда Хосок все-таки вскидывает голову. Тот, остановившись, смотрит ему в лицо, и резко отступает на шаг, отпуская. — Ступай. — разрешает, и виконт чуть ли не бегом уходит из зала, не останавливаясь и нигде не задерживаясь, словно боится, что принц пустится по следу словно гончий пес.