assorted

Стальная правда жизни: первая любовь каждого пацана — лучшая подруга мамы. Намджун это наблюдает за всеми своими друзьями, видит, как их глаза сверкают, когда рассказывают про очередные визиты подружаек мам. Перечисляют сладкие подарки, которыми балуют время от времени, и выжидательно смотрят на самого Намджуна. Мол, кто что тебе приносит. И Намджун рассказывает. Все также сверкая глазами, преступно счастливо улыбаясь, активно размахивая руками. Рассказывает, наивно не понимая, почему больше предпочитает лучшего друга отца лучшей подруге матери. Ведь и тот и та много что ему дарят. Каждый раз. Но отчего-то любящая улыбка Чон Кенхо, которой щедро приправляет каждый свой приход, по особому влияет на Намджуна. И по-отцовски добрая улыбка сметает все сомнения почему «он», а не «она». -Дядя Кенхо! — Намджун с разбега влетает в раскрытые объятия мужчины, который его забирает вместо родителей. -Джуни-я… — его ожидаемо подхватывают и даже подбрасывают пару раз. — Ого, ты так хорошо кушаешь, ты такой молодец! — несмотря на то, что Намджуна регулярно дразнят в школе из-за лишнего веса, ему после таких похвал хочется объесться еще больше, набрать пару-тройку килограммов, чтобы и эти лишние килограммчики еще сильнее возносили. -Я кушаю много мяса! — важно сообщает он, садясь в машину. -Оно и видно, — фыркают с другой стороны сиденья, и маленький Джуни тут же сдувается. -Хосок, — нравоучительно одергивает своего сына Кенхо и бросает на него предостерегательный взгляд, пока пристегивает Намджуна. Хосок лишь в очередной раз фыркает, а Намджун чувствует, как синяк на его боку начинает противно ныть: они с Хосоком подрались лишь пару дней назад. Снова. Хосок такой мелкий и шустрый, совсем не умеет драться, но и сдержать свой острый язык не может. Он умеет лишь толкаться. Вот и толкнул Джуни, а тот в свою очередь налетел на стул Хосока. При этом поломав. -Ну что, Джуни, будешь у нас зависать, пока папа не приедет? -А ты со мной сделаешь домашку? — в свою очередь выдвигает правила Намджун, прекрасно зная, что дядя Кенхо ему не откажет. -Конечно. — и Джуни тоже согласно кивает. -Заучка. — выплевывает Хосок, надевая наушники. -Манеры, Хосок. — отчитывает в очередной раз Кенхо своего сына, но тот врубил музыку на полную мощь, чтоб не слышать его придирки. Намджун перевел полный обожания взгляд на дядю, который теперь устраивался за рулем. — Поехали. — ловит его взгляд через зеркало заднего вида и улыбается. Только так, как он умеет — сладко, любяще, подбадривающее. Намджун занимает первое место в рейтинге лучших учеников по всей стране, и его самым первым поздравляет мама. Она тихо шепчет восторженную хвалебную речь в трубку телефона, так как прямо сейчас находится на работе. Вторым, само собой, папа. У него немного заплетающийся язык, наверняка мама заставила позвонить, напомнила, какой сегодня важный день у сына. Намджуну немного тревожно, что отец с утра уже подвыпивший, но благодарно слушает похвалу отца. Теперь он ожидает поздравления от другого человека, который никогда не пропускает ни единое мероприятие Джуни. Он смотрит на желтоватый дисплей, напряженно сжимает крупный мобильник в руках, пока вокруг родители обнимают и целуют своих детей. Намджуну не завидно, совсем не завидно. Он уже большой — 14 лет это ого-го какой возраст! Тем более он умный мальчик. Намджун понимает, что мать работает за двоих, пока отец тяжело переносит сокращение на работе. Он уже взрослый. Почти. Но разочарование разливается в груди, когда так и не дожидается желанного звонка. Намджун слезает с подиума, на котором их награждали, и плетется за остальными учениками, которые заняли места от 2-го до 30-го. Разочарование перетекает в злость, и Намджун рывком выбегает впереди всех, чуть ли не локтями пробиваясь к выходу. Он не хочет видеть эти счастливые лица, видеть как остальных поддерживают, пока он один тут справляется со своим первым местом. Джуни выбегает в коридор, но не заметив другого мальчика, врезается в него со всей силы, и они отлетают друг от друга. -Слон, блин! — ругается мальчик знакомым голосом, и Намджун непонимающе смотрит на Хосока. А тот, кряхтя, поднимается с пола быстрее Джуна. — Па-ап! — орет во все горло. Хосок, как обычно, без комплексов. — Он в этом зале! — снова орет, не обращая внимания на странные взгляды прохожих. — Глаза подобрали. — а нет, обращает внимание, но не намерен тратиться на них. — А ты че разлегся? Вставай давай, — как какой-то военный бойко рявкает, и Намджун тут же послушно встает. -Джуни-я! — дядя Кенхо сбоку обнимает его, крепко прижимая к себе. — Ты такой умный, мальчик мой! — сюсюкается с ним, оставляя гордый поцелуй на его лбу, затем вручая необъемный букет разноцветных тюльпанов. Хосок кладет в рот два пальца и делает вид, что его сейчас стошнит, но даже он не в силах испоганить этот момент. — Папа просил заехать вместо себя. — нагло обманывает, надеясь, что Намджун все тот же наивный ребенок. Но он позволяет дяде разрушить самолично выстроенные иллюзии, и сам тянется в его объятия, приказывая себе не плакать, но слезы катятся из глаз непроизвольно. — Ну что ты, мой маленький, ты настолько счастлив за первое место? — дядя знает, что мальчик плачет не поэтому, но старается его отвлечь. А Хосок в смятении отворачивается, делая вид, что не заметил его рыданий в полный голос. Хосок стирает кровь со рта, но очередная тёплая струйка вытекает из носа, и кровь на этом останавливаться не намерена. -Уебок. — выплевывает он, очевидно, не испугавшись. Он ненавистнически смотрит на Хенвона, который только что ему врезал. Хенвон, словно знал, что Хосока этим не пронять, тут же бьет в лицо, сбивая с ног и смешивая с грязью, что осталась после недавнего дождя. — Вот мудак. — жалуется, отфыркиваясь от лужевой воды. -Да тебе проще язык отрезать. — хихикает гнусно Минхек, пиная чонов рюкзак, валяющийся неподалеку. — Твой богатый папочка пришьет тебе новый, м? -Отстаньте от него. — раздается из-за угла неуверенный голос Намджуна, и только затем появляется он сам. Хосок закатывает глаза и теперь сам валится обратно на землю, обессиленно. -Куда ты лезешь. — шепчет почти истерично. -Ким, снова ты. — кажется, от его вмешательств устали и сами задиры. Вонхо, отбившись от стаи, направляется к Намджуну, а тот сжимает кулаки неумело и встает в стойку нелепую. — Ноги шире, защитничек. — хихикает издевательски, и Намджун послушно раздвигает ноги шире, отмечая про себя, что так удержать равновесие и вправду проще. -Смотри, не покатись отсюда, толстячок. — бросают из толпы насмешливое, и Намджун не успевает уточнить, что имеют ввиду, как в его лицо прилетает тяжелый кулак Вонхо, и он падает на спину с воем. -До следующей встречи, Хосока, — салютирует Хенвон Хосоку, и уходит, свистом отзывая своих парней. А Намджун подползает к Хосоку, чтобы проверить. -Как ты? -Что за тупой вопрос? — фыркает тот, не оценив его добрый душевный порыв. Бодрячком вскакивает с земли и подбирает изгвазданный в грязи рюкзак. Уже шагает с заднего двора школы, как все-таки останавливается. Впервые за всё это время. — Идем, горе-защитник. Обработаем твой нос. — Намджун, обиженный за очевидное пренебрежение, тут же смягчается и почти бежит за вечно шустрым Хосоком. -За что они тебя? — У Хосока собственная мини аптечка в рюкзаке, ведь он не знает, когда в очередной раз налетит на шальной кулак Хенвона. — Почему они тебя достают постоянно? -Потому что я не хочу с ним встречаться. — Намджун ошалело разевает рот. -Тебе…нравятся парни? — Хосок беспечно кивает. -Хенвону тоже? -Либо это, либо деньги отца. — Чон пожимает плечами, пока достает из пакетика пластырь. Кулак Вонхо прошелся смазано — жесткие костяшки стерли кожу на переносице. -Он еще шантажирует меня нашим видео. -В.видео? — для Намджуна откровение, что Хосоку нравятся парни. Он думал, что единственный, кто заглядывается на парней. Твердо был уверен, что этот интерес преступный, потому такой открытый и раскрепощенный Хосок его поражал. -Бога ради, Ким, тебе 19, ты никогда не занимался сексом на камеру? — лучше бы для начала уточнить, занимался ли он сексом вообще, но Хосок и так догадывается по тому, как Намджун вспыхивает от его вопроса. — Да ты девственник! — восклицает пораженно. -Что? Нет! То есть…да! Ну и что? — тут же идет в наступление, грозно складывая руки на груди. -Ты такой милашка. — вдруг хихикает Чон, заставляя Намджуна покраснеть. — Ты всегда таким был? -Ты строил из себя вечно взрослого. — фыркает Ким, затаив дыхание, когда Хосок приклеивает пластырь, затем благодарно улыбается. — Тебе не было дела до меня. -Эй, это ты вечно строил из себя самого умного! — бьет его по плечу Хосок, слишком больно при этом. — Задирал свой умный нос выше крыши. -Я просто стеснительный! — оправдывается Намджун, краснея ушами. -Да такими темпами ты девственником и останешься. — Хосок неожиданно чмокает губы Намджуна. — Надеюсь, от этого ты не оголубеешь, но теперь можешь смело сказать, что больше не девственник, просто не уточняй, касательно какой части тела. — хихикает и начинает собирать свои лекарства. Намджун пальцами прикасается к своей губе, понимая, что не успел ничего прочувствовать, просто легкое столкновение и никакого послевкусия. Хосок смотрит на него с прищуром исподлобья, и Намджун резко убирает пальцы. -А как ты…узнаешь, что другой…гей? -Ох, — задумывается Хосок на секунду, но пожимает плечами. — Просто предчувствие, наверное. Я не задумывался. — всегда деятельный Чон убирает все в рюкзак. — Но у тебя шансы закадрить классную девчонку со своим сексуальным мозгом, только скинь пару-тройку кило. — Намджун раньше обижался, когда ему говорили про вес, а сейчас с самым серьезным видом кивает, решительно настроившись на похудение. Зачем ему это надо, если худоба не прибавит ума, — он не знает, но попробует и проверит. Хосок же тем временем шустро выбегает из пустующего класса. — До встречи! — машет радостно рукой на прощание, и у Намджуна надежда в груди проклевывается, что теперь они наверняка будут хотя бы здороваться. Хосок успешно его игнорировал все эти годы в старшей школе, не считая сегодняшнего дня. А визиты в дом Чонов стали настолько редкими, что на пальцах можно пересчитать. -Депутат Ким? — представительная молодая женщина пожимает руку Намджуну, располагающе улыбаясь. — Я Пак Шинхе, корреспондентка канала «СВА». А это Сон Хеге, моя ассистентка. -Приятно познакомиться. — Намджун кивает молодой девушке и аккуратно кладет свой портфель на стул, сам садится напротив корреспондентки. -Вы выбрали необычное место. — Ким осматривается, цепляясь взглядом за панорамные окна и ночной Сеул за ними. Он не расслабляется, не восторгается прекрасным видом, а морально настраивается на интервью. -Подумал, что место располагает к приятной беседе. — журналистка Пак улыбается ему проникновенно, но уже привыкший депутат видит в этом лишь профессиональный прием. -Думаю, тут слишком шумно для записи. -Хотите мы перейдем в вип-комнату? — услужливо спрашивает ассистентка Сон, но депутат отрицательно качает головой. Еще не хватало уединиться с двумя дамами с таким количеством свидетелей. В предвыборной гонке каждый его вздох будут использовать против него. -Можете просто записывать, я буду медленно отвечать. — когда Ким соглашался на данное интервью, ожидал приглашение в главный офис СВА. Но журналистки напросились к нему в кабинет, поэтому Намджун был обязан подобрать нейтральную территорию, чтоб его не обвинили в подкупе интервьюеров. -Намджун? — депутат Ким вскидывает голову и шумно выдыхает от прошившего тела шока. Над ним стоит запыхавшийся Хосок, с волос которого капают капельки воды. Тот нервно зачесывает волосы назад, убирая с лица длинную челку, а сам в неверии всматривается в лицо Кима. — Джуни-я! — восклицает, уверовавши в свои подозрения. Ким с визгом отодвигает стул и неловко встает, возвышаясь над Чоном. Тянет к Хосоку руку, но нелепо убирает, когда тот в ответ никак не пытается с ним сближаться. И Хосок тоже запоздало тянется к нему, не зная, обнять его или похлопать по плечу. -Что ты…как ты тут оказался? — Чон непонятно машет рукой в сторону, и Ким предполагает, что тот скорее с кавалером. -Ты занят. — как-то разочарованно выдыхает, переминаясь с ног на ногу. Ким смотрит на наручные часы. -Буквально минут тридцать, не больше. — девушки за столом скисают, но не смеют качать права. Как-никак это депутат устанавливает правила. -Хорошо, я снова подойду через тридцать минут. — Хосок достает из кармана классических брюк телефон и в уме засекает время. Затем он легко паря плывет в сторону выхода, может к туалету, так как они находятся по ту сторону, позади Кима. И тот чуть ли шею не ломает, чтобы проследить за ним. -Ваш знакомый? — возвращает его на землю госпожа Пак, и депутат, смутившись своего интереса, садится обратно. -Друг детства. -О-о…и как давно вы не встречались? -Тринадцать лет. — уверенно отвечает, но тут же меняет тему, не позволяя любопытным журналистам касаться Хосока. Все интервью он нервничает и дергано отвечает на вопросы, не может сконцентрироваться ни на чем. Журналистки напряжены, недовольно поджимают губы, но не смеют сделать замечание. Намджун нервно притаптывает ногой и не в ритм отбивает пальцами поверхность стола, взглядом следит за минутной стрелкой, отсчитывая, когда можно закруглить интервью. -Твои тридцать минут прошли. — Возникает вновь из ниоткуда Хосок, нависая над их столом. -У нас есть еще пара минут. -Ох, — сокрушенно вздыхает Ким, вставая и забирая свой портфель. -Наверное, ваши часы отстают. Хосок на это хихикает как подросток и первым направляется к выходу, даже не оборачиваясь и не проверяя, идет ли за ним Ким. Хосок не выходит из ресторана, нет, у стойки регистрации сворачивает в сторону и они переходят в узкий коридор, в котором освещение более тусклое. Ким не спрашивает, куда они идут, лишь доверчиво следует за Чоном, взглядом намертво прикипев к его затылку, затерявшись в его длинных волосах. -Проходи. — Хосок отпирает одну из трех дверей и приглашает Кима первым зайти внутрь. Комната оказывается кабинетом. Не очень большим, но довольно уютным. -Твой кабинет? — Чон качает головой. -Моего менеджера. Я приезжаю сюда лишь пару раз в месяц, чисто проверить обстановку на месте. — Ким уважительно кивает. — Да ты садись. — вновь хихикает Чон, откупоривая графин с коньяком. — Ты пьешь? -Конечно. — Намджун садится в ближайший диван, и Хосок присаживается рядом с двумя стаканами с янтарной жидкостью внутри. -За нашу встречу? — неловко говорит тост Ким и поспешно подносит к губам, тушуясь под прищуренным взглядом Чона. -Лучше за то, что ты больше не девственник. — Намджун выплевывает алкоголь обратно и яростно закашливается. Бьет себя по груди, затем переводит взгляд на ухмыляющегося Хосока. -Я похудел, как ты и советовал. — в тон ему отвечает Ким, и Хосок заливисто смеется. -Как ты можешь это помнить? -Я ничего не забыл. — говорит уверенно, затем кричаще смотрит на губы Чона. А тот их интуитивно закусывает, затем вовсе прикрывает пальцами. -Эй! Смущать тебя моя прерогатива, что за игры?! — Ким весело смеется и снова пробует алкоголь. -Тринадцать лет прошло, я больше не тот шуганный мальчик. -Да я уж вижу. — Хосок отводит глаза в сторону. -Как ты…справился с разводом родителей? — Ким пожимает плечами. -Неплохо. Мама вышла замуж и уехала за ним в Китай. -А ты? -А я работаю. — Хосок с любопытством смотрит ему в лицо. -И кем же? -Пытаюсь в депутаты? — вопросом на вопрос отвечает, неуверенно смеясь. — Но это сложно. -О-о, — присвистывает Чон, — довольно солидно. -Я тебя впечатлил? — подается к нему Ким, поигрывая бровями, и Хосок замирает на мгновенье. -Ты сейчас со мной заигрываешь? — уточняет, затем громко хохочет, когда замечает растерянный вид Кима. — Ты все такой же милый, да? -Временами. — соглашается с ним Ким, улыбаясь поверх бокала. -Так что… — Хосок ногами забирается на диван, а рукой подпирает голову, опираясь о спинку. -Что «что»? — Намджун тоже окончательно расслабляется, что не позволял себе ни в чьем обществе. Но Хосок ярое исключение из всех правил всю его сознательную жизнь. -Выяснил, как вычислить гея? — и поигрывает бровями, подначивая. -Ну… — Ким стекает вбок, игриво бодает колено Хосока. -Что делать, если я уже выяснил, что он гей, но не знаю, занят ли кем-то? Хосок ему нахально улыбается. Медлит с ответом намерено, отпивает из стакана большой глоток. -Спросить прямо. -Ты кем-то занят, Чон Хосок? — Хосок деланно удивляется и прижимает пальцы к губам. -Ох, ты настолько уверен в своей неотразимости? -Ну, я не для себя скинул эти лишние кило, которые нарастил из-за твоего отца. — тоном «возьми ответственность» заявляет Джун, и тот не может промолчать. -Ах, мой отец! Твоя первая любовь! -Я был настолько очевидным? — смеётся искренне, немного смущённо. -Он все еще представляет для тебя конкуренцию, так что не расслабляйся и ответь мне уже, — дразнит его Намджун. -Что же, я не занят, но не встречусь с тобой лишь бы для снятия депутатского стресса. — предупреждает сразу же. -Ох, жаль, а то специально для этого момента купил камеру! -Ты, свинья! — взвизгивает Хосок и больно ударяет его по плечу. -Это была ошибка молодости! -Да-да, -соглашается с ним Намджун, потирая больное место. — Так что, свидание? — уточняет, но Хосок качает головой. -Давай прогуляемся прямо сейчас, если нет планов. — у Кима, молодого депутата, планы есть всегда, как и у вечно занятого директора сети ресторанов, но он уверенно отвечает: -Никаких, пошли гулять!