assorted

Дворец главы Королевского Дома возвышался над желтым городом, кроваво-красными шпилями на выпуклых крышах протыкая небо. Из арочных проемов длинных коридоров можно было увидеть почти весь город, вплоть до самых песчаных границ. Первый глава Дома был мудрым правителем, грамотным стратегом, запретившим строить дома выше одного этажа в пределах столицы. И данный запрет способствовал открытому виду на все дороги, примыкающие к королевскому дворцу. Нам Джун слабо разбирался в стратегии, еще меньше в политике, но любил читать про все новое. Его любовь не распространилась на названные области, однако Нам Джун то и дело пропадает в королевской библиотеке за новыми познаниями. Поначалу, первые месяца три-четыре все было иначе. Перечитав доступные книги в собственном будуаре — освобожденный от тяжелой рабской работы, будучи весь день свободным, — он, поначалу с опаской, но затем более уверенно, начал брать из Общего Зала. Общим Залом являлось помещение, в котором обязан проводить по несколько часов в день весь разношерстный гарем. Никто не удивился новым лицам, в гареме было больше сотни наложниц и наложников, но Нам Джун никого не смог отыскать с более или менее схожей судьбой. Все так или иначе целенаправленно шли на торги (жить во дворце считалось самым великим везением), некоторых продали родители, некоторые сами сдались во власть работорговцев в надежде на более сладкую участь, а некоторые тут и вовсе похищенные из дальних мест, невольники, не смирившиеся со своей судьбой, но вынужденные покоряться самому королю. Нам Джун пытался, правда, пытался найти общий язык хоть с кем-то из мужчин, в Общем Зале разговаривать с женщинами не особо поощрялось, хоть и не запрещалось, но так и не смог наладить отношения с кем-то из них. На вопросы они так или иначе отвечали, словно нехотя, но с опаской смотрели на его огрубевшую руку, загорелую кожу и мясистые, точно стальные мышцы. А Нам Джун хотел лишь новые книги. После приезда во дворец, он чуть ли не три-четыре раза на неделе виделся с главой Королевского Дома. Нам Джун вскоре понял, почему их заставляют находиться в Общем Зале так долго: когда время позволяет, Их Король в окружении советников, реже — один, заходит в свой гарем, все также обсуждая дела государственной важности, издалека смотрит на свой цветник, что-то там в его взгляде меняется на доли секунды, и так же решительно уходит. Нам Джун предполагает, что тот, кого он заметил, вечером к нему приводят в королевские покои. Глава Королевского Дома Чон, в отличие от своих предшественников, не делает явные знаки внимания кому-то из гарема. У него нет фавориток и фаворов, что странно в силу его молодого возраста. Королю уже точно нет и сорока, даже тридцати пяти. Нам Джун всегда опускал голову, когда он появлялся. Внутри Общего Зала не обязательно преклонять колено и кланяться королю, да и вообще, не стоит прерывать свои занятия. В гареме шутят, что в Общем Зале надо с лучшей стороны себя показывать, но Нам Джун черпает холодное спокойствие в распахнутой книге на коленях. Он ни с какой выгодной стороны себя не демонстрировал намеренно, разве что его отросшие волосы на макушке могли хоть как-то впечатлить Их Короля, что было совсем уж сомнительно. И так, в течение первого месяца, находя утешение и развлечение лишь в книгах, не считая ленивых занятий по вечерам для поддержания привычной здоровой формы, до дыр зачитал все книги в своих покоях и в Общем Зале, и делать было больше нечего. Нам Джун примерно знал, для чего его тут «откармливают». У него было два предположения: либо его в скором времени пригласят к королю, либо подарят отличившемуся чиновнику. Нам Джуну было особо без разницы, у кого работать, но обустроенный со всему удобствами дворец, сытный стол и относительное спокойствие нравилось ему больше, чем неизвестная участь в чужих руках. Он слишком отстраненно относился к возможной совместной ночи с королем, не имея малейшего понятия, чем можно заняться двум мужчинам. Нет, не «чем», а скорее «как», ведь и так понятно, что король позовет его не сонаты вслух читать. Однажды, когда время для Общего Зала еще не подошло, Нам Джун обследовал крыло для гарема, как и обычно. Он не просто гулял по этажам и заглядывал в открытые двери, а намеренно искал книги. Он уже больше недели без чтения, совсем скоро с ума сойдет. Без загрузки головы Нам Джун понимал, что теряет чувство реальности в однотонных стенах дворца и шуме гарема, и лучше затеряться среди исписанных страниц, чем так. -Оу… — удовлетворенно выдыхает Нам Джун, когда набредает на довольно просторную библиотеку в полуподвальном помещении их крыла. Библиотека была слишком малой для главной, а значит, там никаких архивов и важных документов, поэтому он смело заходит. Ему, по идее, не должны запрещать читать. Удовольствие Нам Джуна длится слишком мало, лишь около трех месяцев. Он с разрешения архивариуса, тащит книги к себе наверх, чтобы и в те долгие ожидания явления Их Короля развлечь себя. -Не любовный роман. — констатирует кто-то над Нам Джуном, и тот поднимает взгляд, на доли секунды прямо смотря в глаза короля. Судорожно вздохнув, он отводит взгляд и встает, тут же оказываясь главы дома. — Думал, что так занимает твое внимание всякий раз, оказалось… — Их Король скашивает глаза на корочку книжки и читает с плохо скрытым весельем, — стратегия войны. — и усмехается, словно не удивлен. Нам Джун же стоит, опустив глаза к полу, сжавшимися внутренностями чувствуя, как его кожа вскипает под сотней парой глаз других наложников, ведь Их Король никогда, никогда не выделяет кого-то из Общего Зала. Это был неписанным законом. До сего момента. — У нас намечается война? — уточняет король, с улыбкой поддразнивая выбор его книги, и Нам Джун понимает, что ему объявит войну больше половины гарема — все те, кто заинтересован во внимании Их Короля. -Нет, Мой Король. -Я так и предполагал. — король стоит перед ним еще некоторое время, всего ничтожные несколько секунд, не больше, но Нам Джуну кажется, что и это слишком много. Решив, что поприсутствовал достаточно, Их Король отходит от Нам Джуна, который намеренно заныкался в самом углу у дальнего окна, и покидает Общий Зал. Последовавшее неловкое, замогильное молчание продолжается больше, чем визит Их Короля.