assorted

-инспектор пак? — чимин замирает на месте. сделать вид, что не слышал голос главы отдела, после того как встал поперек тротуара, верх идиотизма. но пак делает следующий шаг, чуть спотыкаясь. — садись. — следует тут же, и чимин покорно разворачивается и плетется к чужой машине. ким тянется и открывает ему дверь спереди, чтобы тот, хилая душа, не ринулся на заднее сиденье. поборовшись со своим страхом пару секунд, наконец садится. перебросив назад его тонкую портфель с ручкой, намджун выворачивает руль направо, на проезжую часть. -ты сегодня тихий. -да… — пак тоскливо смотрит назад в надежде, что там окажется хосок, его верная опора, но сиденье, к горькому сожалению, пустое. -он задержится из-за скандала. — догадливо поясняет намджун. — должен письменно извиниться за свой проступок и принять наказание. -какое? — чимин испуганно смотрит на его угрюмый профиль. -отстранение. — как само-собой нечто разумеющееся выкладывает ким. -но…это слишком. ты слишком жестокий. хосок как-никак раскрыл дело и посадил убийцу той девушки. при этом доказал, что он ее еще и изнасиловал! — ким лишь зло усмехается чужому праведному гневу. -при этом упек отца жертвы в психушку на три дня. и без согласия семьи провел эксгумацию и повторное вскрытие. а про изнасилование они совершенно точно не хотели бы знать. -как будто ты когда-нибудь бывал против его методов! -но не тогда, когда он сам вываливает наши грязные бельишки. — обрезает ким непререкаемым голосом. они замолкают. чимин недовольно буравит окно, ничего не видя на самом деле. перед глазами пелена слез — он разочарован, зол и при этом ничего не может сделать. бессилие его убивает. ему не плевать, что будет с хосоком. ему не плевать, что будет с намджуном, хоть и сам хоть как-то помочь не в силах. он все испортил. именно он. — чимин. — пак мелко вздрагивает и промаргивается. вокруг полутьма. они на подземной стоянке. салон освещают лишь отсветы дальних потолочных лампочек, да тусклый свет дисплея авто. — чимин… -это я все слил. — говорит он наконец. хнычет от смешанных чувств, хочет лбом протаранить лобовое стекло, лишь бы избавиться от удушающего чувства вины и беспомощности. — меня следуют наказывать, не хосока. он ни в чем не… -я знаю. — прерывает его намджун, и чимин пристыженно прикрывает глаза. — понял, когда хосок взял на себя вину. -мне так жаль… — ким не позволяет ему заплакать. берет его ледяную от переживаний руку и мягко сжимает. -хосок уже во всем разобрался, не переживай. — чимин знал, что хосок так все не оставит. но все равно это облегчения не принесло. хосок попал под удар, и это его вина. — в следующий раз говори мне, чимин, не хосоку. -я и не собирался ему говорить. никому говорить вообще. — чимин высвобождает свою руку и перелезает на колени намджуна. безнадежно тесно и невозможно вздохнуть, но чимину так спокойнее. он всхлипывает безостановочно, поэтому ким терпеливо его обнимает и мягко массирует кожу головы. а потом признания выливаются как вода из разбитого кувшина. — однажды утром хоби прочитал сообщение от того журналиста… — рука кима замирает. — журналист джи прислал мне фотографии, сказал, что опубликует их. наверное побоялся шантажировать самого полицейского. там были я и хосок… мы целовались в машине… я согласился на условия журналиста… сказал, что буду сливать ему все нужные информации, лишь бы не трогал его, но… -ты обязан был мне рассказать, чимин. — пак отчаянно качает головой. -я и так вмешал хосока. чтобы произошло, если он узнал и про тебя? одна гей-пара — ладно, но если это трое мужчин, еще и полицейские… — чимин пораженно прикрывает глаза. — вашим карьерам пришел бы конец. — намджун крепко сжимает его дрожащие колени. -но зачем тогда хосок позволил слить о себе инфу? -в обмен на фотки. — ким фыркает. -он ни за что не упустил бы такой рычаг на полицейских. тем более ради разового скандала, который утихнет через пару недель. — чимин кивает и вновь шмыгает носом. кладет голову на плечо намджуна. на деле хосок таким образом лишь проверил журналиста. дал ему «эксклюзив» о себе, заодно и всем другим журналистам, велев опубликовать в определенное время, тем самым лишив господина джи сладкого куска. журналист джи, как и договаривались, передал флешку, но хосок нашел у него дома и другие носители. к счастью, шантажист побоялся переслать кому-то их и лишиться уникального материала случайным сливом. -угу, — соглашается с ним чимин и прерывисто вздыхает. -ты же знаешь, что это не твоя вина? — пак качает головой. — посмотри на меня. — чимин редко, когда может противостоять властности джуна, но сейчас не спешит слушаться. наоборот, крепче прижимается к его груди, словно намджун когда-либо сможет принудить его к чему-либо. — это была вина хосока, но никак не твоя. -нет. моя. -хосок старше тебя, ему и отвечать. — категорично заявляет ким. -ты злишься, что мы ничего не сказали? — догадывается чимин. -естественно. я совсем не добрый и не благородный. поэтому больше такого не прощу вам обоим. особенно когда дело воняет последствиями для нас троих, ясно? — чимин тут же кивает, хотя искренне надеется, что такого никогда больше не повторится. -ты правда отстранишь хоби? — ким нежно целует затылок чимина и открывает дверь. мягко подталкивает парня к выходу, и сам вылезает следом. -естественно. попатрулирует дороги месяц-другой, уяснит, кто в наших отношениях старший. -но…хоби же старше нас. — намджун согласно кивает и направляется к лифту. -угу, и заварил такую нехилую кашу. я бы разобрался с этим быстрее и тише. -да-да, твоя бочка с кислотой. — кривит рожу пак, заходя внутрь лифта. намджун лишь усмехается, не комментируя. не следует травмировать чимина ещё больше, ведь кто сказал, что журналист джи сейчас не в ней?