assorted

-ты всегда громко храпишь! - буквально все покатываются по полу, заходясь дичайшим смехом. чимин старается не захлебнуться хохотом, пока максимально дурацки пародирует храп их лидера. - вот так вот... - и издает ушираздирающие вопли. ребят сносит новый приступ смеха, кто-то роняет свою бутылку с пивом, кто-то роняется сам, прямо чимину между ног, но все в восторге от его смехопанорамы. чимин в последнее время любит устраивать небольшие стендапы, расслабляющие такие. но только когда доходит до необходимой кондиции: когда алкоголь в крови бурлит, но не настолько, чтоб до лицемерия забыться. чимин даже не уверен, кто больше любит это состояние: он или умирающие со смеху парни. вдоволь насмеявшись, хосок поднимается с его бедер и предпринимает неудачную попытку прочистить горло. а потом отмахивается. -теперь шугу! шугу изобрази! - просят с балкона, точнее, с диванчика. тэхен шкодливо улыбается, пока юнги обреченно прикрывает глаза. -он пускает невозможно пузырчатые слюни. -неправда! -и всегда мямлит что-то... - под новый взрыв смеха и улюлюканья над покрасневшим юнги, чимин откидывается назад на стену и закрывает глаза. затем начинает причмокивать своими невозможно пухлыми губами. - как трехдневный малыш сопит.... -неправда! -правда. - возмущения шуги хрипло обрывает сокджин, постукивает себя по груди. - я разделял с тобой комнату! гогот оглушает прискорбно надувшего щеки юнги, но и он вскоре заражается чужим весельем. он ведь не ханжа - раз посмеялся над остальными, будь готов, что посмеются над тобой тоже. -хорош ржать, - не выдерживает он в какой-то момент, и пинает задыхающегося хосока. - давай теперь про этого типчика. чимин ненадолго задумывается, а хосок, кажется, потихоньку приходит в себя. -он тот самый чел, который тщательно подготовит постель и никому не позволит подойти к ней. даже сам не осквернит ее, пока не примет душ и как следует не подготовиться ко сну.... - чон усмехается, и все затихают. пак слишком серьезным тоном продолжает. - и он спит как убитый. этакий сын маминой подруги, все делает как надо: ложится, встает, шаг влево-вправо - расстрел. - недоверчиво фыркнув, хосок ногой пихает пака, прекрасно понимая, что чимин сейчас заливает в чужие уши. пак, поймав чона за щиколотку, импровизирует и подпевает льющейся атмосферной музыке из колонок прямо в его голые пальцы. это срабатывает и все вновь начинают хихикать, будто и не было этой намекающей заминочки.

put it on me - matt maeson

-а сын маминой подруги такое умеет? - хосок сжимает горло чимина. сильно, тонкими пальцами давит до красноты и последующих синяков. у них все равно отпуск. чимин на провокацию не отвечает, лишь послушно закидывает голову, чувствуя, как начинает задыхаться. но хосок его контролирует. хосок в идеале знает, когда ему хватит. -ну же, скажи. - ослабив хватку на мгновение, позволив одуреть от резкого толчка спертого воздуха прямо в легкие, чон сильнее берется за его горло, большим пальцем надавливая на кадык. плавно подается бедрами вперед и назад, вырисовывая неаккуратный круг, из-за чего чимин задушенно хнычет. блять, он вот-вот кончит. - о, нет-нет, не закатывай глаза. я еще не закончил с твоим членом. - отпустив его шею, хосок до отрезвляющей боли сжимает вставшие соски, и чимин дугой выгибается на постели. -я же так быстрее кончу. - посмеивается глухо, облизывая пересохшие губы. хосок ложится на него сверху, прижимаясь разгоряченным телом, почти слипшись из-за липкого пота и расплесканной смазки. -не смей, - приказывает резко, и тут же чувствует, как чужой член крупно дергается от его тона. -ты специально доводишь, да? - чон лишь ухмыляется. он прекрасно знает о кинке чимина на подчинение, поэтому намеренно размазывает по самому краю, не позволяет оступиться, но и удерживает лишь в пол силы, бьет по всем рецепторам хлестким контрастом. - поцелуй уже.... - в его хриплом голосе мольба. хосок игриво касается его губ своими, язык проходится по контору, пальцами крепко сжимает острый подбородок, но не уступает. отодвигается, когда чимин требовательно высовывает язык, заставляя того чуть ли не выть. - двигайся....двигайся...почему ты такая сука?! - хосок лишь ухмыляется. своими худыми, но крепкими ногами до жгучей боли сжал бедра чимина, зажав его в импровизированных тисках, не позволяя сдвинуться на сантиметр. - вот же тварь.... - чимин обессиленно закидывает голову, и часто-часто моргает, чтоб смахнуть выступившие злые слезы. он уже был на грани. готов был вот-вот кончить, но чон-мудила-хосок.... -я еще не закончил с твоим членом. - со смешком напоминает хосок, размашисто лизнув чужую соленую щеку. он выпрямляется и садится прямо, чувствуя, как член чимина глубже проникает. щурится сладко и довольно, чуть двигается, наблюдая, как чимин ломается от его малейших действий. и вновь замирает. -сука... - выплевывает пак, но все также покорно лежит. он обожает контроль над собой. любит, когда хосок нагло им пользуется, устанавливая свои правила, свой темп, свои границы. чон за эти годы ни разу его не разочаровывал. заставлял рыдать? да. заставлял вымаливать оргазм? по несколько раз за сеанс. чимин и сейчас уже готов начать просить. он чувствует растерянность - применяя асфиксию, хосок обычно позволял ему кончить особенно бурно и длинно, чуть не погружая в сабспейс. привыкший к этому организм, не понимает, почему его член все еще крепко и глубоко стоит внутри парня, который, к тому же, сегодня особенно кровожадный. -двигайся..... - хнычет чимин, дотрагиваясь до чужих острых коленей. чуть смелее двигается вверх, когда не слышит запрета. - прошу...давай уже.... сжалившись, хосок начинает мучительно медленно двигаться, пуская вспышки болючего экстаза по телу под собой. пак стонет высоко, прокусывает губы до крови, чтоб не сорваться, сдержаться, не начать подмахивать жестко, так как ему не разрешали. -хочешь побыть сверху? - хосок опирается о его крепкую грудь ладонями, медленно поднимается, с хлюпом опускается вниз; его собственный член покраснел и выглядит болезненно, но чон любит мучить себя настолько же, насколько - чимина. безразмерно. -м? хочешь меня трахнуть? - чимин в неверии распахивает свои заплывшие глаза. часто смаргивает пелену откровенного кайфа. - ну же, пока разрешаю. дважды просить не стоит. вскинувшись и вскричав от резкой боли из-за затекших мышц, чимин опрокидывает хосока на спину. -твою ма-ать, - в унисон ругаются, так как его член резко, до острого кайфа заезжает слишком глубоко, так как в пылу ажитации чимин не рассчитал силы. - моя простата сказала пока. - хрипло смеется хосок, обнимая парня за шею и оставляя беспорядочную россыпь поцелуев. -на мне полный контроль? - уточняет пак, и чон кивает. - позволяешь дать тебе кончить? - хосок на секунду задумывается. -давай...я уже вымотался на сегодня. - пак шкодно ухмыляется, и чон понимает, что его задница сейчас поплатиться за выкрутасы этой ночью. и он не ошибается, так как чимин, как сорвавшийся с цепи пес, начинает беспорядочно и жестко вбиваться в него, вырывая надсадные хрипы. с места в карьер бросился за оргазмом, не размениваясь на игрища - в этом плане хосок наиболее неутомимый изобретатель. а чимин, кроме тотального подчинения, еще любит дичайший секс. именно как сейчас: когда частые шлепки голых потных тел разлетаются по душной комнате, когда партнеры подвывают от сверхчувствительности на грани пытливой боли, когда руки хосока бессильно скользят по его спине, не в силах за что-то зацепиться, а сцепленные на талии ноги разъехались в стороны. когда весь такой властный и непоколебимый хен лежит под ним чувствительным, опустошенным комочком, а его член мокро шлепается о живот, требуя к себе внимание, но уже готовый разрядится и без сторонней стимуляции. когда чимин сверху, он никогда не устанавливает ритм. он всегда жадный, вечно голодный, как гончая псина, догнавшая свою жертву, и теперь наслаждающая податливой, мягкой плотью. и оргазмы в такие моменты сносят так же капитально, как и после детальной, изворотливой сессии хосока. они сплетаются руками и ногами, но о поцелуе и речи не может быть. оба выдохлись. чимин шумно дышит в лицо хосока, восстанавливая дыхание; чон и не думает отводить глаза. лишь по прошествии нескольких минут, когда чимин с болезненным стоном вытащил свой все еще чувствительный, но уже опавший член, они сплетаются языками в коротком поцелуе, выражая кроткую любовь. -ты мне задницу разъебал. - но ни грамма сожаления в голосе. хосок довольный, как призер олимпиады. -надеюсь, как тот самый сын маминой подруги. - пак втягивает чона в очередной поцелуй, не позволяя тому ответить, но между выдохами и ленивыми причмокиваниями отчетливо слышится "идиот". о чистоте постели хосока и речи быть не может. они фанатично пачкают ее чуть ли не каждую ночь.