assorted

Хосок испытывает первобытный ужас: на его глазах произошла такая трансформация, что Майклу Бэйю и не снилось. Но все по порядку. Дело было осенью, делать было нечего, трахать, впрочем,тоже некого. И Хосок уже подумывал обратить свой взор с парней на миленьких первокурсниц, которые активно пытались привлечь его внимание (тут дело было не в его популярности и прочей хрени, у которых не было месте в его обычной жизни. Все намного проще - переспать с выпускником круто звучит), как на него сваливается сладкощекий Пак Чимин. Сваливается,к счастью, не в буквальном смысле: в выходной Юнги позвал их потусить в своей новой хате. Собралась, как обычно, всякая разномастная гурьба, среди которых оказался этот плюшевый мальчик. Нежный такой, трогательный, в черной оверсайз худи и неприлично обтягивающих черных джинсах. В чем плюс вписок у Мина: случайно получить кулаком в глаз невозможно, все так или иначе осведомлены, что у него друзья далеко за общепринятым стандартом. И Хосок подкатывает свои звенящие яйца к бархатной жертве. Светловолосый, пьяненький голос которого оказывается под стать приторной внешности, открыто ему улыбается, активно отвечает на однозначный флирт и вскоре соглашается покинуть вечеринку. Неприлично подвыпивший Хосок чуть ли не на грани экстаза: мальчик влияет на него вполне определенно, одним только томным взглядом и мимолетным прикосновением утяжеляя все между ног. Сквозь дурман ему становится даже немного жаль выпившего в процессе знакомства парня, поэтому считает нужным предупредить. -Я...если что, люблю пожестче, очень...- предупредить надо по закону совести, но он себе не простит, если он этого паточного комочка сломает, но и смутить да откажется от продолжения. -Учту, - говорит, первым покидая квартиру и вытягивая за собой улыбающегося Хосока. И когда Чимин поднимается наверх на два этажа, где снимает квартиру с каким-то Намджуном, который при виде них заперся у себя в комнате, вроде бы хронический пассив (на вид уж точно) Пак Чимин грубо притягивает к себе Хосока, зубами цепляя нижнюю губу и чуть ли не до крови прокусывая. -Весь вечер мечтал тебя засосать. - прилетает следом неожиданное признание низким голосом, что не только поднимает член, по и острые мурашки. Не позволяя очухаться, Чимин углубляет поцелуй, без всяких ненужных прелюдий параллельно расстегивает чужую ширинку. -Твой сосед... - стонет Хосок, вопреки словам помогая парню себя раздеть. Они все так же стоят посреди пустынного коридора. -У него гость. - кидает нетерпеливо, тут же опускаясь на колени и заставляя Чона судорожно застонать, запуская пальцы в светлые волосы, но не решаясь дергать за них. Чимину же кажется без разницы - направляют его или нет: заведя руки за спину, своими нереально пухлыми губами ловит крепкий член, что маячит перед глазами, и начинает тут же сосать, глубоко не заглатывая, но искусно помогая себе языком. Впрочем, ему делали более ювелирные минеты, но именно этот заставляет задыхаться и шипеть - прошло всего лишь пару минут, но Хосок уже хрипит себе в изгиб локтя. Бросает опасливые взгляды в сторону двери, ожидая, что кто-то сейчас выйдет, но все чаще смотрит вниз и залипает, осознавая, что совсем скоро позорно кончит. -Я...- хочет предупредить, но Чимин приподнимает глаза и сильными пальцами хватает хлюпающее в собственной слюне возбуждение. -Давай, - подбадривает загнанно, выворачивая локоть, что Хосок чуть ли сознание не теряет, - впереди вся ночь, - и кто он такой, чтобы отказываться от такого подарка судьбы, особенно с учетом, что без секса больше трех месяцев. И, отпустив себя, спускает в кулак Чимина, сжавшись и содрагаясь в чужих крепких руках. -Давай, малыш, идем со мной, - шепчут в ухо, и он не в силах удивиться милому прозвищу: все еще пришиблен недавним острым, пренебрежительным минетом и ослепляющим оргазмом. Слишком все быстро и сшибающе. Перед глазами пелена, но он послушно идет в объятиях Пака, да опускается обнаженной задницей на пуховое одеяло. -Позволишь? - спрашивает с тихой мольбой, дотрагиваясь до чужого выпирающего возбуждения, но его хватают за тонкие кисти и опрокидывают на спину, а от приземлившейся тушки сверху стонет виктимно: член все еще слишком чувствительный после недавнего. -Не позволю, - глухо тянет Чимин, в тон ему постанывая прямо в рот, с силой вцепившись ногтями в нежную кожу, заходится в бешеном темпе, потираясь пахом о пах. Оба трясутся как при лихорадке, а Хосок чуть ли не плачет - он не готов был возбудиться так скоро от потирания о жесткие джинсы, но пьяный организм не позволяет ударить лицом в грязь, послушно возбуждаясь в опытных руках. Мир Хосока переворачивается, когда его самого резко переворачивают на живот. -Ты такой сладкий, что у меня руки дрожат, - проникновенно шепчет Чимин, будто в доказательство тыкая в бедро членом. Хосок бы рад сказать, что от такого расклада опьянение слетело с него как свист из певчей пташки, но язык не поворачивается в силу хмельного состояния. Неожиданно на его, наверное, самую сладкую по мнению Пака, часть опускается его широкая, плотная ладонь, оставляя за собой красный и болючий отпечаток. Хосок воет и приподнимает ягодицы, чем тут же умело пользуется парень - подкладывает подушку, чтоб проще было. -Я не... Я не... - все пытается сказать Хосок, и Пак перестает выцеловывать его половинки и резко отхлынивает назад, подаваясь на бок, чтобы посмотреть в чужое разрумяненое лицо. -Хочешь остановиться? - заплетающимся языком обеспокоенно спрашивает, впервые с момента густо покраснев и став вновь похож на мягкую зефирку. -Я... Нет, но я не бывал снизу н.никогда.... -Но ты не...против? - Хосок прислушивается к себе, и если бы Чимин достаточно его знал, то понял бы, что тот только вид делает, на самом деле он не в этой галактике даже. -Не против, - наконец выдыхает, заставляя парня паскудно улыбнуться. И если бы Хосок достаточно знал его, то понял бы, что эта улыбка не обещает ничего хорошего. Хосок испытывает первобытный ужас: на его глазах произошла такая трансформация, что Майклу Бэйю и не снилось. Но всё по порядку: сегодня он, в возрасте двадцати двух лет, лишился невинности. И кто лишил! Вот это сопящее в его плечо софтовое существо, подвиду которому названия не придумали, так как по мягкости и воздушности разрушают все установленные рамки. Но только внешне. Так как Хосок на себе испытал, какой он монстр на самом деле. Смотрит на это сладко спящее чудо и поверить не может: как, просто как такое возможно? А когда Чимин чавкает своими невозможными губами, то чуть ли не лопает от возмущения. Это несправедливо. Незаконно. Днем быть самым невинным на свете, а ночью складывать его в морской узелок....В силу сонного состояния он может признаться - Чимин не просто оттрахал его на все сто и вытрахал весь скопившийся недотрах, но и перетрахал всех его бывших партнеров вместе взятых. И все за одну ночь. И лишь одна шальная мысль крутилась в голове сейчас - он должен проверить на трезвую голову, правда ли этот Пак такой секс-самец или все то было эффект алкоголя?