Выжить в чужой жизни

Пробуждение оказалось той ещё задачей, вовсе не из приятных. Тупая боль отдавала в затекшую от неудобной позы сна шею, поднывал замерзший за ночь зуб, и ожидаемо мучал, превращая его в иссушенное подобие человека, отходняк. Аканэ не сразу разлепил тяжёлые веки, какое-то время надеясь, что просто умрет прямо сейчас, но такая милость на него не снизошла, и привыкший действовать в любой ситуации, он пошевелился, подымаясь. Тело всё ещё не подчинилось полностью и Аканэ лишь махнул рукой, едва не снеся всё вокруг себя. Его всё ещё качало. Неужели он так плох? Он провел ладонью по лицу и впервые огляделся вокруг. Хоть и с трудом, но осознание постепенно накрывало его. Сперва Аканэ вспомнил неприятности, произошедшие с ним прошлым вечером, наткнулся на черный водоворот пустоты между ними, а потом лишь раздражённо фыркнул. Потянуло же его черт знает куда, и теперь он вынужден просыпаться не в своей квартире, на диване и с минералкой у изголовья, а на чьей-то грязной лодчонке, будь она проклята... Аканэ ещё раз проморгался. Он точно помнил, как смотрел в небо, и на том всё обрывалось, но почему же сейчас он находится внутри? В том, что он всё ещё на катере, Аканэ не сомневался. Это было некое небольшого размера помещения, в котором валялась различная морская утварь, которой Аканэ не знал названия — Аой никогда не интересовалась кораблями и он, следовательно, тоже. Из полуприкрытой дверцы сверху шла тонкая полоска утреннего света. А качало, похоже, не его, а саму лодку. Приплыли, со злобной иронией подумал Аканэ, и запустив руку в волосы, застонал. Обычно он схватывал всё на лету и привык действовать в незнакомых ситуациях, когда от скорости решения зависело всё, но сейчас он не имел сил на то, чтобы банально встать на ноги, не говоря уже о просчитывании и анализе. Почему он оказался в трюме? Если лодка плывет, то на ней кто-то есть? Стоит ли показаться им, или лучше чего-то выждать? За что ему всё это? Решение всех этих вопросов Аканэ решил начать с поиска хоть глотка воды. Здесь лежали не только инструменты и разные ящики, но и предметы повседневные, вроде чьих-то шлепок и брошенной куртки. Вообще выглядело это всё неопрятно, вызывая у Аканэ необъяснимое чувство опасной неправильности. Если эти люди часто выходят в море, то и минимальные запасы у них должны иметься. К тому же, он и так знал, за что так страдает— сам же виноват. Аканэ был прагматиком и долго разнываться было совсем не в его духе, даже если проблему было сложно игнорировать. Человек действия, как он есть, пожалуй даже слишком. И словно уловив крошечную перемену настроения безнадёжного упрямца, вселенная наконец над ним сжалилась — в углу бликанула отсветом воды на стене бутылка. Не теряя ни секунды, Аканэ прямо так и пополз к ней, дрожащими руками схватил, оглядел, убедившись, что это не какой-нибудь уксус, и жадно прильнул к горлышку. Звучно сглатывая живительную воду, Аканэ позабыл обо всём на свете, поскольку организм закрывал первостепенную на данный момент потребность. В таком состоянии он был куда беззащитнее себя обычного, и не успел среагировать на шорох за спиной. К тому же, даже если бы он успел, у него не было бы особого преимущества ни в численности, ни в положении, и ему пришлось бы действовать в любом случае отчаянно. — Это ещё че такое, — зыкнул мужской голос позади и Аканэ медленно обернулся. В трюм спускались двое, явно владельцы и явно недовольные. Аканэ окинул их взглядом, чтобы понять, что разговор с ними не сведётся к смеху над ситуацией и высадкой на набережной Камомэ. Растянутые выцветшие футболки и дешёвые цепи на шее выдавали в них мелкую гопоту, считающую, что у нее есть вкус на крутые шмотки. Лица были какие-то посеревшие и неприятные. Аканэ сделал ещё один глоток, утер рот рукой и насколько это было возможно, напрягся. Судьба больше не делала ему скидок с этого момента, он очевидно влип, с первых же минут этого поганого дня. — Ты кто такой? — грубее спросил влезший первым щуплый парень с волосами, похожими на паклю. Его товарищ за ним сделал нехорошее движение, которое Аканэ, повидавший немало хулиганов, считал автоматически как готовность врезать тут же по первому слову. Витало мерзенькое ощущение того, что что бы Аканэ сейчас ни сказал, это будет звучать глупо и они не станут слушать в принципе. Какой черт его дёрнул забраться в чужой катер?!.. Он сейчас в море один на один с этими типами, выглядит невероятно жалко и глупо. Тем не менее, надо было отвечать. — Парни, слушайте, давайте просто поговорим. Я ночью влез на ваш катер, потому что был пьян и замёрз. Я сойду на берег и вы меня больше не увидите. — да, он вывалил правду, но что ему оставалось делать? Тяжёлая с ночи голова не позволяла придумать что-то лучше, к тому же правда была достаточно безобидна. Разве пьяницам не спускают многие вещи с рук, потому что они ничего не запомнят? Хотя может в таком случае ему лучше было бы оставаться поддатым до сих пор. Эти могли бы посчитать, что и правда не хотят его больше видеть, но в несколько другом значении этого слова. Аканэ знал, что унижаться и вымаливать что-либо у таких людей не имеет смысла, а в том, что они явно какой-то сброд, он уже был уверен. Кто такие они конкретно, это конечно было неизвестно, но его интуиция ему не врала никогда, во всяком случае, когда дело не касалось особенной Аой. Воспоминание резко полоснуло где-то в затылке, Аканэ поморщился, что было расценено как подозрительный жест. — Что ты несёшь, придурок, — зашелся порывистыми смешками пакля. — Тебя мама не учила, что нельзя лазить в чужие лодки? Аканэ промолчал. — Ещё и прямо внутрь забрался! А ну говори, чего тебе надо, — повысил голос парень, но тут молчавший до этого момента мужик с козлиной бородкой положил тяжёлую руку ему на плечо. Было заметно, как они что-то недоговаривали, напряжение висело в воздухе, а они не хотели раскрываться раньше времени. В конце концов, если бы они просто разозлились на незваного гостя, то набросились бы побить, а потом всё-таки закинули куда-нибудь, где удастся причалить, как жалкого пьяницу. Но они словно уже не дали бы Аканэ возможность выйти так просто. Маленький трюм вдруг показался ему ловушкой. — Яги, послушай, — и мужик понизив голос, пробормотал парню пару слов на ухо, не сводя взгляда с Аканэ. Тот так и сидел на полу, подобравшись для прыжка, но всё-таки без действия. Надо было экономить силы. В лучшем состоянии Аканэ бы не позволил им окидывать себя колючими взглядами как беспомощного школьника. Это несколько било по самолюбию и Аканэ с трудом сглотнул. Унизил себя по самое не хочу, молодец, Аканэ. Может и правда не все его решения были такими уж правильными, иначе сидел бы он сейчас у Минамото и слушал объяснения? Впрочем, надо просто меньше пить. На более-менее отоспавшуюся голову Аканэ уже не считал себя последним человеком на земле, всеми покинутым неудачником. Это какое-то очень гадкое стечение обстоятельств, так или иначе. Всякое в жизни бывает. Яги перевел взгляд на Аканэ и скривил рот, но казалось, что бородатый мужик сумел его в чем-то убедить. — Надо нам поговорить, что делать с тобой таким несчастным, — гаденько улыбнулся он и затем повернувшись, полез обратно на палубу. — Никуда не уходи, — бросили ему и захлопнули дверь сверху, точно мышеловку закрыли. Громкий звук заставил Аканэ передернуться. Он вдруг ощутил себя очень неуютно. Потирая щеку, за которой канючил зуб, он всё-таки поднялся, чтобы осмотреться и найти еще что-нибудь полезное. Надо было найти что-то тяжелое, но небольшое, что позволило бы ему возыметь преимущество в драке. Он точно попал в какое-то дерьмо и эти двое явно были не веселые речные туристы. Обзор вчерашнего вечера и рефлексия проблемы опять откладывались, поскольку их вытеснило более насущное дело — пережить то, что происходит сейчас. Аканэ прикинул примерный вес обоих парней и решил, что идти против случайной шушеры будет легче, чем разбираться с самим собой. Он не любил убегать от проблем прямого характера, требующих от него действия собственными руками, здесь он чувствовал себя в своей стихии и был готов на всё. Но эмоциональная составляющая... Аканэ считал, что неплохо с нею справляется, однако недавние события показали, что на самом деле просто отвратительно. Может оно и хорошо, что у него появились другие дела. Может смотреть не в серую прокуренную физиономию, а на красивое свежее лицо Минамото было бы тяжелее. Он так и представляет, как Теру смотрел бы на него иронично-насмешливо, и при этом невыносимо заботливо. Аканэ малодушно прищурился и стиснул зубы, пытаясь заставить идеальный образ бывшего президента исчезнуть. Он всегда был невыносим, до тошноты прекрасен в объективном взгляде, он был умнее Аканэ, не раз приходил ему на помощь и он забрал Аой. Он сейчас сидел в чистой квартире, как примерный семьянин отпивая утренний кофе, пока Аой наверняка готовила блинчики... А Аканэ сидел запертый в затхлом трюме чужого катера, только успевая отмечать, в какие части тела отдает болью. Всё это скручивалось в некий путаный узел внутри, уходя корнями в глубокое неизвестное души, и чтобы не раззадоривать себя на эмоции, которые грозили вылиться тяжёлой волной, не уступающей вчерашней, Аканэ мотнул головой, вообразил себе паклю и бородку наверху и с удовлетворением вернулся в реальность. Между делом на палубе разворачивался разговор не предназначенный для чужих ушей. — Он походу и правда пьянчуга. От него разит за километр, не говори, что ты не учуял. — втолковывал бородатый мужик. Яги неохотно слушал его и шатался в такт волнам. — И что, предлагаешь его просто отпустить? Ведь настучит, обязательно настучит... — протянул Яги. Мужик откинулся на перила. — А ты что предлагаешь? — со злобной усмешкой спросил он. Он не доверял Яги, он ему не нравился и в их дуэте ему самому приходилось брать контроль над ситуацией. Яги немного затрясся, бросил быстрый взгляд вниз и зашептал: — За борт его и дело с концом, никто не узнает... Потеряют как пропавшего гуляку, а нас никто и не подумает... Давай, Горо, дело двух минут, ну... Горо недовольно прищурился. — Тебе всегда лишь бы за борт. Вообще ни о чем не думаешь, трусливый ты придурок. Яги стерпел оскорбление, но глаза его сверкнули из-под спадающей челки недобрым блеском. — Я хотя бы что-то предлагаю. На кой он нам нужен? Что ты опять задумал, а? — Тебя, придурок, перед боссом выгородить. Облажался ты, а спросят с нас обоих. — Горо подошёл к напарнику и навис над ним. — Я же знаю, что ты опять забыл закрыть люк, что это ты потерял товар, — он привзял его за воротник, — и не лечи меня сейчас, — он сжал кулак. Пойманный Яги и не думал оправдываться. Он лишь кусал свою губу и смотрел в сторону. — Вот что, дурья башка, — Горо пригнулся и понизил голос, — привезём его боссу, свалим потерю на него, а босс пусть делает с ним, что хочет. Отмажемся сами, и не придется с этим залетным разбираться. Со всех сторон чисты, понял? — на этих словах он встряхнул Яги. Тот закивал головой, как болванчик. — Горо... — загнусавил он. — Ну чего ещё? — тот отпустил воротник парня, но всё ещё возвышался над ним. — Ты реально думаешь, что сработает? Что к нам вдруг забрался пьяница, уничтожил товар, а мы его гордо сдаём? Не пишется. Босс давно на меня косо смотрит. Горо посмотрел вдаль. На кромке горизонта виднелся синеватый берег и потихоньку становился ближе. — Придурок ты, Яги, и сам виноват. А босс не дурак. Пьяница действительно залез, а ложь лучше мешать с правдой, запомни. Последний раз тебя выгораживаю, надоел ты мне не меньше, чем боссу. — он сплюнул. Яги шмыгнул носом и бросил сверлящий взгляд на крышку люка.