Моя история о том, как я попал в аниме «Моя геройская академия» и о том, как Магомед будет пытаться не сойти с ума

      Я всегда задавался одним и тем же вопросом: что же дальше ждёт меня после смерти?       И как бы я ни старался убеждать себя, что всё будет со мной хорошо, в моём сердце глубоко засеяно семя сомнения, которое прорастало вместе со мной в одном темпе — бок о бок, проще говоря.       Сама идея размышлять о таком была для меня противна. Она мешала жить полной жизнью, а когда забываешь о ней, всплывала в самый неподходящий момент.       И всё это скапливалось в одну большую рутину, называемую жизнью. Я никогда не был чёртовым философом, нет. Ни разу не видел в этих людях хоть какую-то пользу в обществе… Хотя сам тоже ничего такого не сделал. Не успел толком прожить жизнь, а лишь потратил последние годы на мечты и грандиозные планы, которым не было суждено сбыться… Ни-ког-да!       Я не любил рассказывать о своей личной жизни, потому что в ней не было ничего такого. Ни черта выдающегося, удивительного или даже просто одного достижения. Ни в чём я не преуспел, а жаль. Моим желанием было бы возможность начать всё заново со своим опытом и жалкой крупицей знаний…       Но откуда я мог знать, что я не только получу новую жизнь, так и ещё окажусь не в своём мире?!       — С вами Просто Магомед, и это история о том, как мне пришлось оказаться в другой реальности!

***

      У меня смутное видение. В глазах играла темнота, а мой разум никак не мог остановиться на одной мысли: он сразу перескакивал к другой, словно наперегонки.       «Где это я оказался? — таков был первый чёткий вопрос самому себе. — И почему я так странно себя ощущаю?»       Ощущение всего тела было слабое. Такое чувство, как будто оно отвернулось от дальнейшего развития и повернуло обратно к первозданному виду.       «Что же случилось? Где я? И почему я не могу открыть глаза?» — град вопросов обрушился на мой семнадцатилетний разум.       Я попытался пошевелить своими руками и ногами. Но только вот в чём проблема — они были закутаны, как и всё моё тело. Пледом, наверное. Но зачем и почему я не пойму.       «И долго это будет продолжаться? Может, кто-то вспомнит обо мне?»       И вот чудо! Кто-то и вправду зашёл в мою комнату. Я сразу же уловил тот факт, что мой слух как бы искажает звуки шагов человека: они словно отдавались эхом в глубокой пещере.       Источник звука остановился прямо передо мной, я был уверен в этом на сто процентов!       Человек приподнял плед с моего лица, и я лицезрел такую картину. А именно…       «Чего?! Почему я вижу так размыто? Так ещё и в чёрно-белых тонах?»       Я не был рад этому повороту событий. Мой старый разум пытался найти ответ в своих знаниях и, кажется, он нашёл ответ.       «Тц. Ну конечно! У новорождённых детей зрение именно такое. Глаза просто неспособны видеть мир таким, каким он есть на самом деле. И это чистая правда! Правда, которую все-все аниме с жанром «Иссекай» кидает в урну с мусором с надписью: «Здравый смысл или же логика». И потому…»       Я резко остановил ход своих мыслей и глубоко задумался. Да так, что мне приходилось каждые две-три секунды вновь вспоминать главную тему вопроса и возвращаться к нему, теряя кусочки прогресса и восстанавливая их.       «Стоп! Какого чёрта я снова маленький?! Мне ведь было семнадцать лет! Что здесь происходит?»       — Какой интересный экземпляр, — пожилой мужчина, видимо доктор, осматривал лежащего на кушетку ребёнка. Ему на вид было максимум день, не больше и не меньше, и выглядел он вполне здоровым и активным, если судить по резким движениям губ.       Доктор наклонился к бумаге с информаций о мальчике и нахмурился.       — Магомед… Ма-го-мед… — человек был в искренней растерянности. — Впервые слышу такое странное имя. Кто тебе его дал? — он посмотрел на ребёнка. — Прости. Я забыл, что ты пока не можешь говорить. Как минимум полгода. Пока что у нас есть только твоё имя и статус сироты. Фамилии нет, видимо, не смогли сохранить и получить информацию о твоих родителях. Тебя вытащили из горящего дома, и ты чудом выжил.       «Эй! Хомо Сапиенс! Ты в курсе, что я нихрена не понимаю твою речь?! О чём ты там бубнишь?!»       — Тесты и анализы подтвердили, что ты полностью здоров и генетических отклонений не наблюдается. Однако…       «Думаю… А хотя нет, не думаю! Так и есть! Бесполезно сейчас понять что-либо из твоих уст».       — Было установлено наличие большой мозговой активности. Это было только на миг, но для таких, как ты, это ненормально.       «Ты оскорбил или похвалил меня? Просто интересно».       — Но на этом твои странности заканчиваются! — весело сказал доктор. — Сейчас оформим тебя и отдадим в детдом. Тебе там понравится. Тебя встретят родственные души с такой же неудачной судьбой.       «Эй, эй, эй! Погоди! Не оставляй меня одного!»       К сожалению, мои мольбы никто не услышал, и мне пришлось смириться с тем, что я тут один… Снова.       «Даже не хочу думать, когда и как меня занесло не туда».       Но очевидно было одно — у меня проблема глобально-личностного типа.       Вскоре меня взяли на руки и повезли куда-то. Куда именно, я не знал, но вот моё шестое чувство между бровями подсказывало, что это будет очень большой рутиной.       Шум транспорта сразу был мне знаком. Значит, мы едем на машине. И тогда означает, что я, к счастью, не попал в средневековье или куда дальше в грёбаный мир фэнтези с феями и ограми. Я бы такое не пережил.       — Ну вот мы и приехали, — женщина среднего возраста и с добрым лицом подняла корзинку вместе с ребёнком и вышла из машины. Погода была дождливой, на улице ночь и дул сильный ветер. Необычное явление для весны, но сойдёт. — А вот твой новый первый дом, — этим местом оказался детский приют. На вид ему было не так уж и много, наверное, новостройка.       «Знать бы мне, куда я попал и нет ли возможность скипнуть эту жизнь? — подумал я. — Бр-р! Холодно! Неужели сейчас осень или даже зима?»       — Ощущается как поздняя осень или ранняя зима, — сказала вслух женщина. — Зайдём скорее внутрь!       «Не газуй!» — в таком маленьком теле любая скорость, превышающая скорость человека с ДЦП была для меня существенной.       Женщина открыла огромную деревянную дверь и мигом зашла внутрь, закрыв проход. Она поправила свою чёлку и подошла к стойке администрации и положила корзинку на стол.       «За что так грубо то?! Я тебе не из вольфрама сделан!»       — Мэй Мэй! Давно не виделись, подруга! — администратором была такая же молодая девочка в очках.       — Привет, Юи. Я тоже рада видеть тебя. Но давай вместо выпивки ты оформишь для меня этого ребёнка, — она указала на корзинку.       — Ещё одна сирота? Хм. Что-то за последние годы их так много.       Юи села за свой рабочий компьютер и начала допрос.       — Пол?       — Мальчик.       — Возраст?       — Два дня максимум.       — Имя и фамилия?       — Фамилии у него нет.       — Ладно, сойдёт. А имя?       — Магомед.       — Ма-го… Стоп! — Юи странно покосилась на подругу. — Ты уверена? Ничего не перепутала?       — Я, к счастью, не глухим тетеревом родилась, как и ты.       — Но Мэй, я никогда не слышала такого имени. Да во всей истории Японии нет такого имени!       — Юи, неважно, какое у него имя. Главное — оно его. Так что давай оставим ему его родное имя и продолжим с того места, где мы остановились.       — Пфр! Ладно. Ма-го-мед! — девушка нажала «Enter» и сохранила его имя.       «Не знаю почему, но мне хочется поблагодарить этого человека. Но какого именно, я не знаю, не вижу».       После полчаса потраченного времени на заполнение различных документов, Юи отпустила Мэй дальше. Девушка поднялась на второй этаж и повернула направо. Далее она остановилась перед дверью с номерным знаком «7» и, открыв дверь, вошла внутрь с корзинкой.       — Здесь ты проведёшь неизвестное количество дней, пока кто-то, наверное, не усыновит тебя, — сообщила Мэй.       «Почему ты рассказываешь всё это так, словно кто-то тебя слушает? — подумал я, а потом мысленно фыркнул. — Пфр! Ну конечно. Разговоры с самим собой никто не запрещал».       Мэй посмотрела внутрь корзинки и увидела, как младенец уже спит. Женщина умилилась этой милоте и решила не будить его.       Месяц спустя…       Вот и прошёл мой первый месяц жизни в этом мире. Не знаю, тот же он или совсем иной, мне без разницы. Моё зрение так ещё и не сформировалось, всё те же чёрные и белые мутные объекты перед глазами… Бесит.       И у меня возникло предположение, что я, наверное, сейчас нахожусь в детском доме. Местечко было мне не по душе, ведь не хотелось смириться с вечно грустной атмосферой здесь.       А ещё мой слух вроде бы прошёл необходимые этапы, чтобы достаточно полноценно воспринимать звуки окружающего меня мира. И знаете что? Лучше бы я оглох на пару-тройку месяцев, ведь постоянные крики детей меня уже доконали. Мой семнадцатилетний разум не был создан из вибраниума и не поглощает нападки детей.       Два месяца спустя…       К моей палитре цветов теперь добавился ещё и красный оттенок. Я могу воспринимать мир чуть-чуть получше, но на этом надо ещё поработать. Зрение также стало чётче, я теперь вижу вещи не слишком размытыми, а если приблизить их к лицу, то вообще чётко.       А что насчёт моей личной жизни? Что ж, быть младенцем — отстойно. Тебе хочется постоянно спать, есть, трудно сидеть на месте часами и ничего не делать.       Детское питание практически однообразно. Тебя кормят какими-то пюрешками с молоком и ничего больше. Мой разум требует накормить меня сочной едой, которую я ел в прошлой жизни.       Три месяца спустя…       Новый цвет в мою копилку — жёлтый. Мне открылась возможность различать лица окружающих меня людей. Тем более, я смог, наконец, понять, кто мой смотритель — молодая девушка с тёмными волосами и с серыми глазами. Хотя, наверное, они и не серые, а просто такого цвета, который мне ещё не был открыт.       Впрочем, это неважно, я всё ещё не могу различать мелкие предметы вдалеке. А попросить кого-то поднести к ним я не способен. Говорить ещё рановато.       Пять месяцев спустя…       Это важный момент, ведь моё зрение, наконец, смогло стать достаточно развитым, и я могу различать ещё и зелёный цвет. Я совершил важное открытие для себя. Узнал, куда меня это занесло и мне это не очень понравилось.       А именно в Японию… М-да, не такое перерождение я ждал. Но всё же это гораздо лучше иссекая в мир фэнтези, в средневековье с системой магии и геймера. Как по мне не жанр, а просто куча дерьма.       Больше пока ничего нового не узнал.       Шесть месяцев спустя…       Мне открылся весь спектр цветов, мир стал для меня уже не таким размытым и чуждым, как раньше. Мои глаза, наконец, окрепли, способны следить за движущимися объектами без проблем.       Только почему глаза смотрят в разные стороны. Наверное, это то самое младенческое косоглазие — важный этап в развитии этого органа у человека. И если он есть, значит, всё идёт по плану развития и это временная мера.       Девять месяцев спустя…       Я уже свыкся с тем фактом, что меня занесло в Японию и что русский язык мне больше тут не понадобится. Вместо него мне придётся изучать с нуля этот аборигенский язык местного племени, который располагается по всей стране.       В личной жизни изменений было не так уж и много. Играю целый день с игрушками. Ну как играю? Просто сижу на одном месте всё время до того момента, пока меня не потревожат и так по кругу. Некоторые смотрители приюта даже были обеспокоены тем, что я был слишком тихим ребёнком во всём приюте. А то, как они осматривали мои глаза, говорит о том, что они знают секрет такого безразличного взгляда на жизнь.       Дружбу с другими сиротами я так и не установил. Мне просто неинтересно с ними возиться, ведь мой разум уже давно не младенческий, и заставлять меня играть с ними — это всё равно попытаться втолкнуть взрослого человека в детский коллектив с аутистами.       Хорошо, что чувство юмора у меня сохранилось и никуда не делось.       Год спустя…       Я никогда и не думал, что доживу до такого возраста. Считал, что проснусь от этого ультра реалистичного сна и окажусь в своей старой постели. Но… Ничего из этого не случилось.       — Дети, пора смотреть телевизор! — голос смотрительницы Мэй Мэй разнёсся по всему этажу приюта, и толпа детей разных возрастов мигом устремилась к названному устройству на стене.       Я, если честно, ни разу не был заинтересован в просмотре чего-либо на телевизоре, ведь моё стереотипное мышление о Японии заставило мой разум поверить в том, что там покажут полную хренотень.       Вместо этого я просто лежал на полу и, устремив взгляд на потолок, думал о предстоящей жизни. И… Это всегда работало. Смотрители и дети просто игнорировали моё присутствие, ведь знали, что мне всё равно.       Все, кроме неё.       — И долго мы будем вот так лежать на полу? — перед лицом появилось другое, очень даже знакомое лицо, сопровождавшее его на протяжении всей жизни.       Мэй Мэй — одна из смотрительниц приюта и та, которая привела меня в это место год назад. Я не знал японский язык. Ничего. Но знание звуков и произношений других букв русского языка помогли мне на основе наблюдений за другими смотрителями понять, что её зовут именно так.       — Пойдём, на этот раз я тебя не оставлю, — она взяла меня на руки и повела к остальным.       «Если там будет та же хрень с актёрами в дешёвых костюмах, то я дам тебе леща, — подумал я с угрозой. — И мне плевать, что вместо рук у меня мясные палочки, могу ими потыкать тебе в глаза».       — Ну что ты нахмурился? — спросила Мэй, глядя на напряжённое лицо мальчика. — Ты прям как взрослый человек. Всегда такой серьёзный.       Мэй уселась среди толпы детей, меня она положила себе на колени и обняла, держа, чтобы я не упал.       На телевизоре показывали тех самых актёров в дешёвых костюмах и с актёрской игрой, как у амёбы.       «Прошу убейте меня кто-нибудь. Что угодно, лишь бы не травмировать свой разум», — подумал я с мольбой.       — Вижу, тебе они не нравятся. Мне, если честно, они тоже противны, — призналась Мэй. — О! Есть идея для альтернативы.       Девушка переключила канал, и нам уже показывают эпизод из программы «Герои могут всё!».       «Это что? Новости? Ты за кого меня держишь? Я тебе не чёртов лингвист. Я не знаю ваш грёбаный язык!»       — Вот! Смотри! Это величайший герой нашей страны и Символ Мира! — Мэй схватила мой подбородок и насильно подняла мою голову выше.       — Вы можете больше не бояться! Почему же?! — на экране появляется массивный мужчина в костюме с красным, белым и синим цветами. Его золотистые локоны устремлены вверх, на лице играет огромная улыбка, глаза же затемнены. — Ибо я здесь! Символ Мира — Всемогущий!       — Да! Всемогущий! — дети воскликнули его имя и повторяла постоянно, как монахи мантру.       «Погоди-ка…»       Я как можно сильнее сузил взгляд на этого человека. Его одежда, тело, волосы, улыбка на лице и то, как он уверенно говорит, напоминает мне кое-кого.       «Всемогущий? Это же персонаж из аниме «Моя геройская академия». Я раньше истории писал по этому фандому. Но если он здесь, то…».       Кусочки пазла соединились в одну картину и меня осенило. Я не просто оказался в какой-то там Японии, а в самом аниме.       Сотни тысяч мыслей проносились в моей маленькой башке и из-за мой детский мозг на какое-то время, словно и я с глупым физиономией на лице уставился на телевизор.       — Теперь-то я знаю, что для тебя по-настоящему интересно, — с улыбкой сказала Мэй, наблюдая, как я разинул рот, слюнки обильно текли, а мои правые веки безостановочно дёргались. — Ха-ха. Из тебя может выйти отличный герой.       «ТВОЮ Ж ДИВИЗИЮ! Я В АНИМЕ ПОПАЛ!»       Меня зовут Магомед… Просто Магомед. Моему разуму восемнадцать лет, а телу лишь один год. И я попал в аниме «Моя геройская академия».