Пришло время исправлять ошибки

Ведьма до конца сама не знала, что стало для неё спусковым крючком. Может быть, невыносимая боль в груди, а может быть, непроглядная тоска, которая особенно остро отозвалась внутри. — Да отстань же ты! Я взрослый человек и сама в состоянии орудовать ватой. В этой комнате определённо были прихвостни. Только вот Гриффин среди них точно не было. — Слишком много текста. Да зажмурься же ты уже. Что бы ни говорили прародительницы, но безысходностью от директрисы, находящейся «под» феей, не веяло. В отличие от самой Айси. Фарагонда не терзала Гриффин за каждое неверное слово, как древние Трикс. Не возвышалась за её счёт, втаптывая в грязь. — В том, что ты знаешь, я не сомневаюсь. А будешь ли? Феи — враги ведьм. Это было известно каждой из Трикс. Аксиома, что впиталась в каждую клетку мозга и врезалась в плоть лезвием. Но разве враги стали бы так переживать, как не переживают соратники? А разве соратники не должны были бы? Эти мысли беспокоили ведьму, как надоедливый шёпот в голове. Сомнения расползались внутри неё, как трещины по стеклу, но залатывались чувством долга. Благо, прародительницы умели выбивать долги, не забывая обозначить, кто друг, а кто враг. «Только на хер нужны такие друзья?» — вопрос пульсировал где-то на периферии. Назревал он давно, как воспаленный нарыв, который вот-вот должен рвануть. И как бы Айси ни пыталась запихнуть его поглубже, этот момент настал. — Вы либо поймёте это и сойдёте с этого пути разрушения и саморазрушения, либо умрёте вместе с ними. Терпение лопнуло, словно воздушный шарик. В этот момент ведьма ощутила, что её внутренние стены, казавшиеся крепкими и надёжными, начали рушиться. Трещины сомнений, образовавшиеся в её сознании, расширялись с каждым произнесённым директрисой словом. Девушка пыталась что-то сказать, но слова лишь резали глотку, не выходя наружу. Закончилось все быстро: — А теперь подъём. Трикс, не задумываясь, подчинились. Мысли их были слишком заняты, чтобы возражать. Оказавшись в комнате, голову ведьмы пронзил всего один вопрос: «Почему я всё это терплю?» — он звучал, повторяясь вновь и вновь, но ответа не было. Ведьма не могла его найти. — Тебя тоже не покидает ощущение, что мы где-то свернули не туда? — поинтересовалась Сторми. Слова повисли в воздухе, словно создав вакуум, наполненный лишь напряжением. Ледяная колдунья молча кивнула, не отрывая взгляда от узора на полу. — И мы зашли слишком далеко? — хоть ведьма непогоды и спрашивала, они обе знали ответ. — Что теперь? — Мы и правда зашли слишком далеко, — подтвердила Айси тихим голосом. — Осталось лишь понять, пересекли ли мы точку невозврата. — И как это понять? — Я знаю всего один способ, — глава Трикс ощутила, как комок подступил к горлу. Обращаться к той, чьи нервы трепали на протяжении всего времени, в надежде на милость, было не совсем уместно. Однако, разве у неё был выбор? Внезапное осознание того, что за спиной никого нет и, на самом деле, никогда и не было, било посильнее любого ремня. — Жди, скоро вернусь, — бросила ледяная колдунья, про себя добавив: — «Надеюсь». Пустые коридоры Башни сейчас казались пугающими, как никогда. Ведьма глухо зашагала к директорскому кабинету. Остановившись прямо у двери, Айси сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь унять вязкий трепет, разлившийся внутри. Кулак застыл, и тихое эхо стука разнеслось по замку. Что сказать? Что ей, марионетке древних, сказать? В этот момент захотелось быстрым шагом уйти. Сбежать подальше и спрятаться. Гриффин никогда не славилась добротой и всепрощением, с чего вдруг Айси взяла, что ей светит что-то кроме очередного наказания? — Войдите. — Дверь распахнулась, пропуская тусклый свет кабинета. — Стало хуже? Ведьмочка в ответ сглотнула. Жгучее ощущение пробежало по венам. Снова это. «Почему тебе есть дело? Почему тебе, подери Даркар, не наплевать?» Девушка не стала спрашивать, вместо этого она просто покачала головой: — Нет. Все нормально. Гриффин приподняла бровь, ожидая продолжения. Само собой, ведьму интересовало, зачем явилась Айси. Та снова сглотнула и потупила взор. — Наверное, это прозвучит очень тупо, но… — ледяная колдунья почувствовала, как проклятое слово обожгло гортань. — Извините. Директриса ненадолго застыла, не зная, как реагировать. — Не тупо, — после недолгого молчания сказала она. — Но определённо неожиданно. Хорошо. Айси внимательно посмотрела на женщину, пытаясь осмыслить её слова. Ведьмочка была ошарашена. Ей казалось, словно ее окатили кипятком. — Это всё? — ведьма сверкнула жёлтыми глазами. — Почему? — девушка ответила таким же пронзительным взглядом. — Что почему? — уточнила директриса. — Почему так просто? — ледяная колдунья скрестила руки на груди, пытаясь защититься.

***

Вот где-то на этом моменте я перестала понимать, что происходит. Что этому ребёнку нужно от меня, в конце концов? — А почему должно быть сложно? Ведьма всплеснула руками, словно готовясь напасть, но быстро опустила их. — Я не понимаю Вас, — пробормотала девушка. — Знаешь, это очень взаимно, — я поднялась со стула и обошла свой стол. — Ты извинилась, а я приняла извинения. Что не так? — Но ведь… — Айси снова подняла взгляд. — Разве мы не перешли черту? Почему Вы так спокойно на это реагируете? Я устало вздохнула. Ну зачем эти философские темы на ночь глядя? Тем не менее, я понимала, что раз пришла и до сих пор тут, значит, грызёт. И грызёт сильно. — Ещё нет, — покачала головой я, указав на стул и предложив сесть. — Было близко, скрывать не буду. А насчёт наказания, кажется, я всё ещё в Алфее сказала. Оно не должно нести вред. Девушка медленно кивнула и присела. — То есть, теперь мы… на одной стороне? — осторожно уточнила ведьма, словно мой ответ мог её обжечь. — Всё верно, — заверила я. — По крайней мере, если вы перестанете копать себе могилу. — Это сложно, — пробормотала Айси. — Они шепчут и… — ладони ее легли на ребра, и я без слов все поняла. — Я понимаю, — стараясь сделать свой голос обнадеживающим, сказала я. — И готова по мере своих возможностей облегчить этот процесс, если вы будете со мной честны. — Они внутри нас, — прошептала ведьма. Она стиснула зубы, коленки задрожали. — Тебе страшно, это нормально, — примирительно произнесла я. — Мне тоже было страшно, когда в меня вселялась Лилис. — Лилис делает это всё реже, — поведала мне Айси. — Она… как будто нашла себе другое вместилище. Вот только этого мне и не хватало. Я зажмурилась, прикидывая в уме, к кому могла прикрепиться самая хитрая из прародительниц. Ну же, Гриффин, думай. Это должен быть кто-то с уже ослабленной психикой, кем легко им управлять и использовать в своих целях. Кто-то, кого однажды сломали, сделав подверженным тёмному влиянию. И тут до меня дошло. — Твою ж мать…