неожиданная встреча

Сумеречный и холодный Лондон хранил ночную тишину, только некоторые полуночники ходили по тёмным переулкам и улицам города. Одним из них был Назар, который очень любил это время для прогулок. Направляясь к круглосуточному супермаркету, парень особо не имел цели для каких-либо покупок, но всё же захотел зайти внутрь. На входе он заметил мирно спящего охранника, дальше за единственной работающей кассой не было обнаружено кого-либо, и тут же Вотяков понял, что это идеальный шанс для небольшой халявы. Заранее взяв крафтовый пакетик, молодой человек направился к отделу алкогольной продукции, и, когда дошёл до неё, Назар взял пять бутылок пива и две бутылки виски. Аккуратно положив всё на дно пакета, шатен быстрым шагом пошёл к выходу; он прошёл через противокражную систему, просто подняв над головой пакет, ведь из-за его высокого роста рамки были парню по плечи. Довольный Назар пошёл дальше по улице с открытой пивной бутылочкой, таким образом скромно празднуя осуществлённую мечту с детства. Пройдя так пару кварталов, на одной из улиц стояла патрульная полицейская машина, около которой стоял её владелец. Назар прошёл мимо него и даже не думал, что его могут спросить во время такой поздней прогулки. — Эй, парень, а что такое ты там тащишь в пакете? — Да, вот, на выходные взял выпить, – обернувшись и подойдя к патрульному, ответил на английском Вотяков. — Хм, а где чек? Ты же это купил, верно? – Посмотрев на содержимое пакета и позже на парня, с интересом спросил мужчина. — Я привык не брать чеки, – ответил Назар, сохраняя невозмутимость в лице, – Вы думаете, что я это мог украсть? Вы мне не верите? — Прости, парень, но у меня есть такое предположение, и мне придётся забрать тебя в участок для проверки. Через десять минут они уже зашли в полицейский участок и направились к кабинету. Мужчина, держащий возможного воришку за шиворот чёрной толстовки, встал с ним на пороге: — Слушай, тут один, вон, видимо украл небольшое количество алкоголя, но я не хочу с ним возиться. Сможешь его быстренько оформить или отпустить? Уже домой хочется! — А мне не хочется?! Ладно, давай его сюда, – даже не оторвав взгляда от своих бумажек, протараторил его коллега. Полицейский отпустил Назара, немного подтолкнув его вперёд, и прикрыл дверь. Ночной посетитель не знал, как себя вести, и продолжил стоять на месте со своим пакетом. Из рабочего места, немного освещённого настольной лампой, почти из темноты, прозвучал мужской голос: — Чего стоишь? Садись давай, посмотрим что и как. Шатен прошёл вперёд и сел на стул, стоящий впритык и боком к столу. Свой предмет подозрения он поставил на пол и направил свой взор на настольный органайзер и стал держать в поле зрения второго полицейского, потому что не мог смотреть на человека, сидящего напротив. Тот спросил всё по классике: — Фамилия, имя, возраст? — Вотяков Назар, 35 лет. Лицо незнакомого полицейского тут же показалось из-под рабочих бумаг, в котором читалась смесь непонимания, удивления и заинтересованности. Тогда уже и сам Назар посмотрел ему в лицо и был приятно удивлён. Промолчав секунду, тишина в кабинете прервалась одновременным возгласом двух парней уже на русском языке: — Маркулис? — Вотяков?! Блять, вот тебя совершенно не ожидал увидеть! На какой хрен ты тут забыл? — Живу так-то, прекрасный город. А вы что здесь делаете, Маркас Вадимович? – Протянул с некоторой издёвкой и с ухмылкой на лице Вотяков. — Как видишь, работаю. Кстати, скажи мне, пожалуйста, что ты там спиздил? Небось, пиво и вискарь? - Кивнул в сторону пакета Марк. — Какой догадливый полисмен! В вас вводят рентген для всех подозреваемых? – Съязвил Назар, пододвинув стул так, чтобы видеть старого друга напротив, и сложил локти на стол. — Наз, не паясничай. — Ой, а что это мы указываем старшим? Хоть и всего в два года разница. Ладно, всё очень интересно, – через пару секунд спокойно сказал Назар и продолжил свой разговор. – Спустя три года после завершения музыкальной карьеры - ты же вроде на несколько месяцев позже закончил - я даже рад тебя видеть, честно! Марик, а помнишь, как мы знатно охуели от бешеной популярности «Последнего билета»? А когда записывали EP «Friends&Family» и после выпуска начали чаще вместе тусить? Хорошее время было… Он не скрывал настоящей улыбки из-за счастливых моментов из жизни, специально это всё говорил и вспоминал, пока Марк продолжал делать свои отчёты и всякую писанину. Кто бы что ни говорил, то время для них обоих действительно было ценным и запомнившимся навсегда. — Умник, дай мне доделать всё и дальше уже оба будем предаваться воспоминаниям, хорошо? – Ровным тоном предложил блондин, но Вотяков будто пропустил это мимо ушей и продолжал болтать: — … когда ж ты забыл свои строчки, и после концерта я тебя знатно обматерил. Ну, а что говорить про те дни и ночи, когда мы скрывались для страстных поцелуев от всех, прятались в квартире и там проводили так мало отведённого свободного времени, но лишь бы вместе быть? Как же мы тогда кайфовали от банального времяпровождения вдвоём! — Назар, если ты сейчас не заткнёшь ебальник, наш разговор плохо кончится, – с агрессией проговорил Маркулис, смотря прямо в тёмно-карие глаза собеседника. — Если в наших турах были рядом находящиеся города, мы ведь оба приезжали друг к другу, тем самым делая приятные сюрпризы… – Во время очередного монолога нервы окончательно сдали у Марка, и, пряча сжатые кулаки за деревянным столом, тот не выдержал и выплеснул все кипящие эмоции в удар по челюсти своего друга. В кабинете стало жутко тихо. Пока взъярённый полицейский потирал костяшки правой руки со вздутыми венками как на шее, так и на лбу, другой же в это время повернул отвернувшуюся голову обратно и, дотронувшись до своей верхней губы, посмотрел на появившуюся кровь на пальцах. Вотяков тут же изменился: перестав играючи общаться, он тяжело вздохнул и уже серьёзно смотрел на агрессивно настроенного Маркаса. — Годы идут, а ты всё не меняешься… Только задень тебя, ты тут же становишься вспыльчивым, как огонь. — Прекрати! – Парень вскочил с места и громко рявкнул со стуком кулака об стол. Подхватив сзади голову шатена массивной ладонью, Марк притянул его ближе к себе и, глядя на него и имея расстояние между лицами в пару сантиметров, прошипел: — Вали на выход, через пять минут я выйду и решу, что с тобой дальше делать. Назар выбрался из несильной хватки, опустив голову вниз, и встал с тёмно-коричневого стула, похожего по цвету его же глаз. Развернувшись, парень прошёл пару метров, повернул металлическую ручку двери и лишь на момент взглянул на блондина, после чего громко хлопнул дверью и направился к выходу из пустого полицейского участка. После всей этой сцены Марк швырнул в дверь первый попавшийся под руку предмет, которым являлся календарь, и начал выкрикивать отборный мат в сторону своего бывшего коллеги по цеху и произошедшей ситуации, нервно огибая кабинет большими шагами. Такой сильной агрессии он, кажется, никогда не испытывал, как сейчас; выпив стакан воды, Маркул начал понемногу умерять свой пыл сбором готовых рабочих бумаг в нужные папки и собрался выключать настольную лампу, но, заметив нетронутый украденный алкоголь, тот с ухмылкой на лице взял чужой пакет. Подойдя к вешалке с одиноко висящим пальто кофейного цвета, полицейский захватил и надел его, после чего, наконец-то, выключил лампу. Когда Марк вышел из комнаты и закрыл кабинет на ключ, через пройденный коридор он подошёл к регистрационному столу и расписался последним в смене. Попрощавшись с охранником, молодой человек вышел на свежий воздух спустя двенадцатичасового заточения на работе. Только он повернул голову направо, увидел, как поодаль от него Назар затягивал сигарету; Марк же пошёл к нему навстречу и остановился с пакетом в левой руке, а правой - перехватился за плечо давнего друга, сказав ему: — Ничего не забыл? – Блондин прошуршал пакетом и немного поднял его выше. – Можешь расплатиться этим же и даже ничего не будет возбуждено. — Уверен? А что насчёт тебя? – Увидев недоумённое лицо Марка, Вотяков вытащил изо рта сижку и кашлянул, – понял, неудачный вышел подкат. Только через несколько секунд, видимо, шутка дошла до Маркаса, и тогда он звонко рассмеялся, будто полчаса назад никакой ссоры и не было. — Наз, виноват, признаюсь, не знаю, что на меня нашло. Давай забудем это и пойдём общаться под бухло? – Светло-карие глаза Марка виновато посмотрели на своего старшего друга, а Вотяков незаметно улыбнулся, смотря на асфальт, и протянул руку для дружественного хлопка. Другой ответил этим жестом и отдал пакет с алкоголем собственнику, после чего вместе пошли по красивому ночному Лондону. Небо окутывало столицу, будто на очень тёмно-синем, почти чёрном, одеяле рассыпали много сияющих звёзд. По пути Назар докурил свою сигарету, когда же Марк закуривал последнюю из пачки своего верного друга. Осенний ветер дал о себе знать, когда уже оба друга засунули свои ладони по карманам тёплых пальто и толстовки; дойдя до лавочек, разбросанных по безлюдной аллее, парни расположились на одной из них для дальнейшего разговора по душам. — Давай, рассказывай, как живёшь, чем вообще занимаешься сейчас. Знаю, банальные вопросы, но спустя три года тишины мне это хочется узнать, – уже с начатой бутылкой виски проговорил Марк. — Да ничего такого особенного нет: всё также непрофессионально занимаюсь на теннисном корте, по барам и тусовкам иногда зависаю с пацанами, подрабатываю где попало, местами пишу тексты или биты для малоизвестных и популярных исполнителей: всё-таки не отпускает меня музыка, жить просто не могу без неё, – воодушевлённо отвечает Назар; заинтересованные взгляды уже присутствуют у обоих, и сидели они полубоком друг к другу, чтобы не терять зрительный контакт. — А на личном фронте кто-то есть? — «Расскажи, что у тебя на личном?» – Наз пропел вспомнившуюся строчку песни Маркула, а тот посмеялся с его находчивости. – С малознакомыми девушками, как возможно помнишь, не трахаюсь в отелях или дома. Это было раньше по молодости, сейчас же моё второе имя - однолюб. Но ничем не могу порадовать тебя, как-то никто не цепляет, не нашёл ту самую единственную. Больше всего жалко, в данной ситуации, лишь маму: она всё ждёт, когда же я познакомлю её с невесткой, ровесники в мои тридцать пять уже с несколькими детьми нянчатся, а я всё один. – Вотяков ещё раз сделал пару глотков из бутылки и немного поморщился от чистого виски. Посмотрев на левую руку Маркулиса, лежащую на чёрных брюках, он заметил интересный новый предмет на безымянном пальце – серебряное кольцо. — А я вижу, у тебя есть для меня новость. Интересно получается, на какой это прекрасной девице ты успел пожениться? Кому крупно повезло? - с неподдельной заинтересованностью спросил шатен у младшего. — На Юльке. Да не удивляйся ты, мы зря что ли встречались 6 лет? – Марк отвёл глаза куда-то вниз, будто был в чём-то виноват и боялся смотреть в глаза другу, – про отношения с тобой почти в два года, естественно, не рассказывал ей и не буду. — А как же вы к такому итогу пришли? – Поглаживая коротко стриженные тёмные волосы, спросил Назар, попытавшись отвести немного тему про их прошлые отношения. — Спустя полгода после ухода из музыки сошлись, так как поняли, что вместе точно хуже не будет, да и как-то помогла в моральном плане, хреновенько было потому что тогда. Год дополнительно встречались, чтобы получше ещё друг друга узнать за прошедшее время. А потом и решился быть с ней всю жизнь, уже, вот полтора года официально как семья. Марк приложил ладонь к затылку светло-русых волос и стал смотреть на загруженного новой информацией Вотякова. — Наз… Назарчик, ну ты чего раскис? – Маркул потрепал шоколадного цвета волосы с детской беззаботностью и, пытаясь вызвать у друга улыбку, цапнул пальцами за нос Назара. — Да всё в порядке, родной. Я правда за вас рад, мои искренние поздравления! – Парень легко толкнул в грудь Марка, показывая, мол, всё путём. Друг, который был помладше, приобнял второго правой рукой, тем самым уложив его к себе на плечо. Рассматривая его септум и то, как Вотяков обводил татуировку «Pressure», Марк испытал дежавю, а в голове всплывали похожие воспоминания с Назаром. — Ты всё также пахнешь свежесваренным кофе, горьким шоколадом и немного вишней. Так скучал по этому хорошо знакомому запаху, – прошептал латыш смотрящему на него бывшему парню. Алкоголь уже растворился по всему телу и затуманил разум обоих близких друзей. — Как твоя губа и челюсть? Не сильно я тебя? Ещё раз, прости меня, пожалуйста, за это. Не смог проконтролировать себя. – Маркулис подушечками пальцев коснулся края губ Вотякова, где и было немного запёкшейся крови. — Да забей, всё в порядке, до свадьбы заживёт. Ты же сам предложил закрыть эту тему, а сам снова извиняешься. Ну, с кем не бывает, эмоции выплёскиваются, это абсолютно нормально! – Начал пояснять Наз и затем улыбнулся, – но если уж поцелуешь больное место, то точно быстрее пройдёт. — На-аз, ты чё, предлагаешь тебя засосать? Сука, даже будучи бухим, я всё равно это считаю изменой. Я просто не прощу себя за такое действие… Даже просто представить - как воскресить то, чего уже давно нет? – С испугом в глазах быстро возмутился задумавшийся блондин, когда его бывший музыкальный коллега уже принял ровное сидячее положение и держал Марка двумя руками за плечи. — Марик, тише-тише, это шутка, я ничего не собирался с тобой делать. Уважаю твой выбор, Юлия - прекрасная девушка, а ты, видимо, за столько лет забыл, как я обычно шучу, – собеседник кивнул ему в ответ, дав понять, что согласен с ним, – не хватало ещё, чтобы у тебя самооценка снизилась! Через 20 минут парни уже смеялись с незабываемых моментов и ситуаций, произошедших четыре-шесть лет назад. Вспоминая ту любовь, которую они разделяли между собой, сейчас были благодарны тому времени, потому что любые отношения дают определённый опыт; когда один из них приходил домой позже обычного в связи с работой над музыкой, другой ждал, и при встрече музыканты сразу обнимались, тогда это было, наверное, самым искренним и, в какой-то степени, интимным действием со стороны обоих, где пытались заполнить внутреннюю пустоту друг другом и забыть на данный момент обо всех проблемах. Марк посмотрел на бескрайнее тёмное небо, допивая свою последнюю бутылку пива, после чего Назар в ответ широко улыбнулся, и сказал: — Нет, как же тогда было охуенно! Как же хорошо, что музыкальную жизнь разделял вместе с тобой… — Эх, братан, взаимно. Не знаю, почему, но каждая наша с тобой встреча для меня особенная. Оба вернулись в родной Лондон, а за три года даже не удостоились договориться встретиться! — Да я, честно, про этот факт забыл даже… — Ну, пиздец, как так можно было?! – С ноткой сарказма повысил голос Вотяков, постучав по голове Маркаса. В очередной раз заразившись новой порцией смеха, молодые люди не заметили, как прошло три часа. — Тебя Юля не потеряла там? Уже четвёртый час ночи, вот это мы заболтались, как девчонки! — Чёрт, и правда, 7 пропущенных, – посмотрев в экран смартфона, ругнулся Марк, – я ж после работы не вышел из беззвучного режима. – Пока он писал сообщение возлюбленной, Наз смотрел маршрут до своего дома. Теперь уже парни встали и были наготове для прощания с друг другом. Благодаря выпитому вместе алкоголю, Вотяков и Маркул стояли немного неуверенно на ногах, зато счастливые и были рады увидеться с помощью небанально произошедшей ситуации. Они бы ещё так и общались всю ночь напролёт, но дела есть дела. Парни какое-то время просто смотрели друг на друга, не зная, как лучше попрощаться, но Марк первый нарушил неловкое положение. То самое крепкое объятие, которое несколько лет назад значило буквально всё. Чужие, но такие родные руки обвивали спину, прижимаясь к друг другу сильнее, и казалось, будто никаких шесть лет и не было: они так же стояли в квартире, уставшие и любящие такие особенные моменты. Вспоминая всё это, Марк сейчас закрыл глаза и положил свою голову на плечо Наза, пытаясь забрать с собой его запах, оставить его везде. Назару было неловко первым выходить из объятий, поэтому он очень аккуратно ослабил хватку, дав другу тоже возможность выбраться. С улыбкой на лице Вотяков стал прощаться: — Как же я счастлив, что тебя увидел, блять, Марик! Безумно был рад с тобой пообщаться спустя столько лет. Брат, всё так же люблю тебя как самого преданного и лучшего друга! Спасибо тебе за всё. — Взаимно, Назар Юрьевич, только больше так не делайте, а то в следующий раз будете сидеть у меня в наручниках! – Оба парня рассмеялись с шуточного предупреждения, а, когда уже они развернулись по разным сторонам и прошли пару метров, напоследок немного обернулись друг на друга и подняли руку вверх на прощание. Сунув ладони в карманы, каждый уже думал о своём, но вместе понимали, что этот поздний вечер был явно послан свыше, чтобы снова встретиться и возобновить то прекрасное общение, которое существовало во время музыкальной карьеры. Да, теперь у каждого из парней своя жизнь, зато за тот промежуток времени, существовавший целых три года и который был похож на некую пропасть между ними, они оба поняли себя, забыли прошлые обиды и просто по-настоящему смогли начать жить для себя. Теперь они только с теплотой вспоминали вместе прожитые моменты за столько лет дружбы, будто проживали их снова и снова при каждом воспоминании. Потому что такие яркие события остаются в памяти на всю жизнь и никогда и никем не будут забыты.