Призма для лунного света

Конь был горячим и влажным от пота. В лунном свете блестел исходящий от его разгоряченного крупа пар. Мирион, сквозь эту блеклую пелену, смотрела на возвышающуюся перед глазами гигантскую горную цепь, что встала стеной на фоне звездного неба. Двое суток они провели в бесконечной скачке. Переходили вброд Андуин, летели над покрытыми изморозью равнинами. Впереди их ждала вершина Карадрас, после спуска с которой, до Ривенделла, наконец, будет рукой подать. Леголас предложил спешиться, и принялся вынимать провиант из седельных сумок, превращая их в удобный для спины рюкзак. — Мы отпустим коня. Нет никакой нужды тащить его через перевал, он не ускорит нашего шага. За следующие пол часа принц полностью переворошил весь их провиант. Вскоре, он в последний раз оглядел сложенную поклажу. А затем прикоснулся ладонью к бархатному носу лошади и шепнул: — Беги домой. В тишине предрассветных сумерек от скал отражался ровный удаляющийся перестук копыт. И пока девушка смотрела вслед исчезающей в тумане белой точке, аранен уже уверенно шагал в гору, не слишком беспокоясь о том, поспеет ли за ним спутница. Измотанная, усталая, худая и бледная. Она вспомнила свое отражение, которое недавно увидела в реке. По серебряной глади в тот момент пробежала рябь и, её платиновые волосы будто засветились в темноте безлунной ночи. Мирион устала ничего не понимать. Впереди маячила спина эльфа, который вёл её сквозь прекрасные неизведанные земли и приказами контролировал каждый неосторожный шаг. Строгий и властный. Мудрый не по годам. Он вечно молчал, хотя девушка и не стремилась завести беседу. Так, за неделю пути, они успели изучить в друг друге разве что манеру сидеть верхом. Почему она идёт сейчас за ним, приближаясь к границе вечных снегов? Страх и усталость доводят до слез, а холодный ветер царпает кожу. — Эй, прекрасный принц, — девушка догнала аранена, и зашагала рядом, — я понимаю, ты неутомимый и хочешь произвести впечатление, но как насчёт перерыва перед...ЭТИМ?! Её палец устремился на крайнюю точку перевала, которая виднелась так далеко и высоко, что начинала кружиться голова. Леголас лишь бросил беглый взгляд на указывающий в небеса палец и мотнул светлыми волосами, раскиданными по лицу. — Снегопад близко. Утро и ночь самое тихое время в горах. Мы должны пройти перевал до обеда. В любой момент может налететь непогода и гора станет недоступна до следующей весны. Идем. И они шли. Вновь довольствуясь лишь надеждой аранена на благосклонность Эру. Когда забрежжил розовый рассвет, долина, осенние травы и кустарники, остались далеко позади. Легкие ботинки эльфов теперь тихо ступали по вечному горному льду. Спутники не оборачивались назад, чтоб насладиться красотой восходящего солнца, а лишь угрюмо шагали вверх. Поэтому, налетевшая со спины туча, стала для обоих такой же неожиданностью, как и поднявшийся вместе с ней ветер. Неумолимый, рвущий волосы и осыпающий со скал камни – шторм. Пока Леголас чертыхался, разглядывая приближающиеся чёрные облака. Эльфийка смотрела на его нахмуренные острые брови, и, сквозь свои спутанные мысли, отмечала красоту его задумчивого лица, на фоне грозового неба. — Идем, у нас ещё есть время! Эльф тронул её за плечо, вырывая из размышлений, и в ускоренном темпе направился в сторону вершины. Пока они трусцой взбирались по ледяному склону, ветер, то и дело, стремился рвануть их вниз, в пропасть. Сердце девушки то и дело пропускало удары, когда она бросала неосторожный взгляд себе за спину. — Слушай, нам нужно переждать... мы не можем идти туда в шторм, — пытаясь выровнять сбитое дыхание и перекрикивая вой стихии, эльфийка взывала к аранену, — Леголас!!! Чтоб тебе молнией прилетело! Разгоряченный подъемом он обернулся к ней: — Нет, это ты слушай. Посмотри вокруг! Их окружали, охваченные водоворотом чёрных облаков, белоснежные смертельные пики. — Видишь что-то? Уютный домик? Замок? Гостиный двор? У нас два дня пути до Ривенделла, но только если мы пройдём перевал сегодня. А если развернёмся, то на обход уйдет неделя. На гору в этом году больше никто не пройдет. Да и вряд ли мы успеем вернуться до снегопада. Больше они не разговаривали. Чем ближе была вершина горы, тем ниже опускалась температура. Вскоре лица обоих покрылись красными пятнами, а пальцы рук и ног начало болезненно покалывать. Ветер становился сильнее с каждой минутой, но слава Эру, до перевала они дошли до того, как первые снежинки коснулись их щёк. Мирион стояла на самом краю обрыва, и смотрела как быстро тучи пролетают у ног, и как вихри, наполненные снегом, несутся в их сторону. — Будь солнечно, ты бы увидела вокруг прекрасные просторы земель Средиземья. Оно девственно и красиво, словно день его сотворения был ещё вчера, — Леголас подошёл сзади и перевёл дух. Его рука легла на плечо девушки и слегка сжалась, — Мы прошли удивительный путь. Мирион развернулась, сверкнув глазами: — Ты же знаешь, что я здесь не по своей воле, да? Думаешь я хотела, освободившись из подземелий, пройти насквозь половину мира, ради того, чтоб кто-то посмотрел на то, как я касанием убиваю лошадей? Думаешь хотела, бежать сутки, задыхаясь, на очередную гору, скрываться от всего живого и сторониться городов ? Аранен заиграл желваками и отвернулся, под тяжёлым взглядом девушки. — Ты не знаешь, что сейчас происходит в нашем краю. И не можешь знать. — Твой отец хочет камушки от Дубощита, а Торин хочет сберечь свои ненаглядные бриллианты. А я непредвиденное обстоятельство и меня сослали, чтоб разобраться над этим вопросом позже. — Жалкая ссора моего отца с королём под горой не стоит и капли внимания, на фоне того, чего боится Гендальф! Саурон, разузнав о тебе, захочет тебя! Он повсюду, слышишь?, — он схватил девушку за плечи и слегка встряхнул, но встретив лишь разочарованную ухмылку, обессиленно опустил руки, —Галадриэль расскажет тебе все. В этот миг, первый порыв метели подхватил полы их плащей и загнал под складки одежды колкие снежинки. — Спускаемся. Последующие часы тянулись долго. Каждое движение по свежим сугробам, которые намело за считанные минуты, давалось с трудом. Скоро Мирион перестала ощущать кисти рук и стопы. А колени, не выдерживая нагрузку, дрожали на каждом маленьком шагу. Белая пелена безжалостной метели, которая заживо замораживала тело, отделила её от идущего впереди Леголаса. И вот уже пол часа девушка находила путь лишь по его, быстро исчезающим под снегопадом, следам. Изредка он окрикивал её, и она конечно, отвечала. Так они знали, что хотя-бы еще не потеряли друг друга окончательно. Шажок за шажком эльфийка двигалась все медленнее, пока не поскользнулась, полностью выбившись из сил. И рухнула в сугроб, который уже был практически ей по пояс. Выкрикнув имя аранена, которое тут же подхватил и съел вой ветра, она беспомощно свернулась в клубок. Холодно. Больно. Пусто. Хочется спать. Она не спала так давно. Лишь немного отдохнуть и догнать Леголаса. Из дремы, девушку, присыпанную снегом, вырвал сам Лихолесский принц, который, подхватив её на руки, тут же отчитал за выбор постели самыми последними словами. — Мирион, говори со мной. — Я, — слабый шёпот вырвался изо рта,— хочу..от..дых.. — Отлично, как считаешь, пещера сойдёт? — К-кто? В настигающей горы темноте и тряске, которую создавал бегущий с ней на руках, эльф, девушка с трудом различала окружающий мир. — У нас здесь отличная пещера! Слышишь? С этими словами он вдруг нырнул в расщелину, за которой оказался небольшой грот. Сюда не проникал ветер и непогода. Посреди каменного пола, красовалось старое костровище, возле которого, её бережно усадил аранен. — Говори со мной. — Хо-холодно — Давай же, расскажи кто ты? Кто были твои родители? Леголас, в этот миг, без устали шарил по пещере, выгребая из каждого угла прошлогоднюю траву, щепки и листья и скидывая все в кучу. Наконец из его рта вырвался облегчённый вздох, после которого он вытащил из-за одного камня огромный сухой пень. Мирион же, просто пыталась удержаться в сидячем положении. — Коряжки хватит на всю ночь. Мирион! Говори. О. Себе! Хоть что-то! В полутьме сверкнула искра. Труха разгорелась, освещая грот и обжигая обмороженные лица. — Мои родители были эльфы. — Я бы не догадался, отлично, — Леголас принялся снимать с девушки промокшую обувь, плащ и свитер, растирая руками окаменевшее тело, — продолжай рассказ... — Что ты делаешь?, — её слабые попытки сопротивляться не возымели эффекта, и она сдалась, — мои родители не жили как все эльфы, мы путешествовали все моё детство. — Путешествовали? Необычное занятие для семьи с ребёнком. Продолжай. Не смей засыпать! —Если честно, я думаю мы были изгнанниками. Почти никогда не видели других эльфов и прятались. Но это было давно, я и родителей почти не помню, может все было не так. Костер потрескивал. И аранен, так быстро, как только мог, поставил топиться котелок снега, достал теплый спальный мешок, в котором, они ни разу не нуждались до этого дня, и пару длинных хлопковых рубах. — Мне нужно чтобы ты сняла с себя всю мокрую одежду и надела сухую рубашку. О не смотри на меня так, я отвернусь! Мирион, обмороженными пальцами, все пыталась стянуть с себя остатки ледяных слоев ткани, которые мешали согреться. Но получалось плохо, в конец обессилев, она легла на пол пещеры и уставилась в каменный потолок. Подоспевший Леголас, молча, помог ей избавиться от вещей и натянул рубашку, а после закутал в удивительным образом успевший высохнуть плащ Трандуила, и уложил в спальный мешок. И переоделся сам. Пока грелся чай, он подрагивая, пытался отогреться у огня. Сквозь пелену дремоты и усталости, Мирион заметила его взволнованный жест, проверяющий дышит ли она, после чего отключилась. Но вскоре аранен вновь вырвал её из бессознательного состояния и заставил сесть, вручив чашку горячего отвара. Запах эльфийских трав и обжигающие стенки посуды помогали возвращаться в реальность. И пока Леголас набирал ещё снега, Мирион, в попытке сохранить рассудок, принялась разглядывать вышивку подаренного королём Лихолесья плаща. Вернувшись с котелком с улицы, принц сообщил, что метель лишь усиливается. — Нам повезло найти это место, мы были почти на грани, — его взгляд упал на плащ, — хочешь знать, что значит этот подарок? Девушка, посмотрев в потемневшие глаза принца, медленно кивнула. — Он особенный. Это личная вещь отца. Эти вышитые узоры — каждый эльф, что увидит тебя в этой накидке, будет знать, что Лихолесье покровительствует тебе. Мой отец выделил тебя, чем подверг, на мой взгляд, лишнему вниманию и опасности, и одновременно защитил. Никто тебя не тронет, а если тронет, будет иметь дело лично с королевской охраной. Девушка не отрываясь смотрела на вещь, которая теперь больше пугала её, чем согревала. — Это уникальный материал, который носят только во дворце. Он греет, скрывает и защищает. Я был удивлён тому, что он отдал его тебе. До этого я не замечал подобных жестов, в его... поведении. Личные подарки от его величества до этого дня получал лишь его ближайший друг и я. — Я могу его вернуть? — Не знаю, — аранен пожал плечами, — поступай как считаешь верным. Я не думаю, что этот презент обязывает тебя к чему-то. Но, ты определённо важна. Увидев, что отец вручил тебе плащ, я понял, что нужно быть осторожнее вдвойне... Что до тебя? Случившееся с твоими родителями правда? То, что ты рассказала Гендальфу. Мирион подняла глаза на принца. Набрав в лёгкие побольше воздуха и сжав кулаки, начала рассказ.