Коробка с карандашами

Когда он открыл глаза, было темно. В груди саднило, он закашлялся, сипя, втягивая воздух в словно ссохшиеся лёгкие. Он корчился, сипел и кашлял до тех пор, пока не задышал наконец свободно. Было темно. Ночь. Он чувствовал её всем собой, как всегда: тяжёлое теплое одеяло, скрывающее от невзгод и милосердно прячущее в своих складках неприглядность бытия. От пола и стен тянуло стылым сырым холодом. Деревянные нары и тюфяк, судя по всему, набитый соломой, не давали никакого тепла, являясь чистым издевательством. Впрочем, дырявое шерстяное одеяло тоже практически не грело. Он сжал пальцы, слыша похрустывание соломы, подтянул одеяло повыше и сел, осматриваясь. Каменный мешок: потолок теряется в вышине, одна стена представляет собой мощную железную решетку — хладное железо, как неожиданно шепнуло что-то в голове, — окошко маленькое, с решёткой и без стекла. Не достать, слишком высоко, зато холод и сырость беспрепятственно льются внутрь камеры. А это камера, самая настоящая: дыра в полу в углу и стекающий по одной стене тонкий ручеек воды намекали, что предназначена она для очень долгого и надёжного удержания постояльцев. Он медленно повернул голову, внимательно разглядывая мощную кладку из черных каменных глыб, выщербленные плиты пола, грубый топчан с тощим тюфяком. В принципе, достаточно привычная обстановка: доводилось и в плену сидеть в похожих условиях, и самому законопачивать пленников в такие хоромы. А он тут не один: слух исправно доносит чьё-то бормотание, стоны, надсадный кашель. Человек двадцать, не меньше. Руки затряслись, и он нахмурился, разглядывая грязные тощие пальцы с неровными обломанными ногтями. Одеяло сползло с плеч, показав такую же грязную одежду с парой мелких дырок на коленке, когда-то добротную, пошитую на него. Странно. Последнее своё одеяние он помнил отлично: расшитый золотом плотный, тяжёлый бархат. Не эти штаны и рубаха из когда-то тонкого полотна, теперь превратившегося в половую тряпку. Мысли ворочались тяжёлые и неповоротливые. Он сидел, вновь закутавшись в дырявое одеяло, от которого противно воняло псарней, пока его не сморило на рассвете. Из сна его вырвали стоны и крики ужаса, перемешанные с проклятиями на латыни и английском языке почему-то. Он изумлённо распахнул глаза: в окошко просачивались бледные лучи не греющего солнца, осветив весь кошмар его нынешнего пристанища, а потом высоченная, парящая над полом фигура, похожая на взлетевшее в воздух пугало, завыла, пытаясь протянуть сквозь решетку покрытую струпьями почерневшую руку, и его бросило в круговерть своих и чужих воспоминаний, сливающихся в одно целое. Он был Владетелем и Господарем, Владом Дракулой из рода Дракулешти, по прозвищу Колосажатель, ушедшим на высший суд в объятиях вернувшейся к нему возлюбленной, милосердно и прозорливо отрубившей ему голову. Он был Сириусом Орионом Блэком, позором своего рода, попавшим в тюрьму и сдохшим от воздействия дементоров: сердце не выдержало, а личность, и так нестабильная, рассыпалась на куски. Он распахнул глаза и хрипло закашлялся, тихо смеясь над иронией судьбы. Чужие воспоминания органично прикреплялись к его памяти, принося знания. Он, конечно, за свои жизни видел многое, но то, что сейчас всплывало в голове, как рыба в пруду… Сириус был колдуном. Нет. Не так. Колдун — это тот, кто получил силу из внешнего источника, взаймы. А Сириус был магом. Рождённым с даром в семье таких же магов. Волшебный дом. Воплощённые духи, прислуживающие и выполняющие грязную работу. Магия, творящая настоящие чудеса. Богатство, власть и положение, полученные только потому, что он родился первым, наследник почти королевской семьи. Все это паршивец отбросил, дико ненавидя кровную родню, что не мешало жить на полученные в наследство деньги. Говнюк не работал, как и его дружок, такой же баловень судьбы по имени Поттер, строил из себя паладина Света, вытирая об окружающих ноги, и вообще непонятно о чем думал. Вернее, совсем не думал: иначе какого черта он помчался за своим вроде как предавшим другом, находящимся на положении принеси-подай-пошел вон, вместо того, чтобы заниматься осиротевшим крёстным сыном? Естественно, эта эскапада закончилась плохо: невменяемый Сириус промчался через город, бросаясь заклинаниями направо и налево, увеча, разрушая, убивая. В итоге ни предателя не поймал, ни от стражей порядка не ушел: сел в тюрьму за убийство двенадцати человек. Раскаивался ли он? Нет. Плевать Сириусу было на простой люд. Он Блэк, а они — грязь под его ногами. Про оставленного без помощи сироту он тоже не вспоминал, его волновал только погибший Джеймс, дальний родич по женской линии. Вот о нем урод убивался. Вина жрала его живьём. Убивался, убивался… пока не сдох, почти сожранный инфернальной тварью. Закономерный конец, по мнению Влада: он бы лично вздернул идиота на дыбу и содрал с него кожу. Когда он очнулся, наступил вечер. На полу стояла миска с похлебкой, ещё даже горячей. Есть хотелось немилосердно. Влад опростал ее как чашу подогретого вина со специями, утер рот тыльной стороной ладони и вновь осмотрелся. После чего подошёл к стене и задрал голову, наблюдая чудо: пусть тусклый, но все же солнечный свет. На глаза навернулись слезы: сколько веков он не видел, не ощущал на себе ласковое прикосновение светила? Много. Видимо, Господь решил, что он расплатился за свои грехи, и дал ему второй шанс. Да, он в каземате, так что? Он вновь жив, способен дышать, есть пищу, а не кровь, в его крови бушует магия! Разве это не чудо? Чудо. А чудо не повторяется. Значит, надо сделать все, чтобы достойно использовать подаренный ему шанс. А что тюрьма… Бывало и хуже. Первым делом Влад покопался в памяти, вытаскивая сведения о тюрьме. Азкабан находился где-то на севере, вроде как на острове, строился специально, чтобы удерживать в своих стенах магов и волшебных существ. Охранялся магами и дементорами. Из него ещё никто не сбегал: значит, он будет первым. Затем Влад перепотрошил память Сириуса на предмет его умений и прочего. Как выяснилось, просидел в камере он год с четвертью. Недолго, но изнеженному сопляку хватило. Сколько сумасшедшему надо, чтобы окончательно свихнуться? Немного. Блэк пытался что-то там колдовать, чертить руны, ещё что… но невозможность нормально сосредоточиться ставила крест на потугах хоть как-то облегчить свое существование. Легче становилось, только когда Блэк оборачивался огромным псом. А вот это интересно. Влад и сам, будучи нежитью, причем очень высокого ранга, мог оборачиваться волком, летучей мышью, вороном. Мог стать туманом и мраком. Сириус надеялся, что, раз может оборачиваться псом, то сбежит, вот только Влад в это не верил. Слишком просто и слишком глупо. Сириус не один такой, оборачиваться в животных умели многие, и что, никто бы не додумался сбежать в животном облике? С наступлением ночи его предположения, что мечты Сириуса были иллюзиями, подтвердились. Влад смотрел на стены и решётку, и они просто светились, покрытые странными символами и фигурами. Немного походило на арабскую вязь, но это была совершенно не она. А потом он увидел обрывок истаивающей призрачной цепи, торчащей из груди. Цепь рассыпалась, как прогорающая головешка, и Влад счёл это хорошим знаком. Что бы ни приковывало Сириуса к этому месту, оно исчезало, а главное — этого не было у Влада. Значит, надо пользоваться моментом. Оборачиваться в волка глупо: решётки частые, он не пролезет. А вот летучая мышь… Влад прищурился и вспомнил, как рассыпался стаей мелких чёрных тварей. Тело выломало под странными углами, а потом он запищал и изо всех сил заработал крыльями. Сквозь решетку в окне он еле протиснулся: то ли ячейки такие маленькие, то ли он такой крупный. Ледяной ветер с моросью обжёг хрупкое тельце, но Влад не сдавался. Он отлетел в сторону, поднялся вверх и запищал. С южной стороны у причала стояли лодки. Он тут же порхнул к ним и спрятался на корме, повиснув на крепких коготках. Теперь оставалось только ждать. Рано или поздно, но кто-то выйдет в море и отправится на тот берег. То, что Сириуса Блэка будут искать, его не волновало. Всё равно проку от личности наглого сопляка, демонстративно плевавшего на свою семью, не было. У Сириуса имелся лишь небольшой дом, доставшийся в наследство от его дяди, и счёт в банке, который от щедрот отсыпал отец, когда окончательно отрезал неблагодарного от рода, а остатки памяти Блэка подсказывали, что здесь это не просто слова и документы, а ещё и нечто большее. Недаром он после совершеннолетия так быстро скатился и деградировал. Прикрываться именем отребья не было никакого желания. Да и оставаться в Англии Влад совершенно не планировал. Не нравилось ему тут. Совершенно. А что интриговало, так это тот факт, что здесь тоже когда-то жил Влад Дракула по прозвищу Колосажатель. То ли это его мир, просто он очнулся в будущем, то ли похожий… в любом случае стоило проверить. Его ждал замок. Сокровищница рода. Клады с трофеями, взятыми у османов. Он обязан все проверить и разузнать. Лодка закачалась, зазвучали голоса, и он сильнее сжался в комочек. Ещё немного потерпеть, и он вырвется на свободу. Влад уснул, и снились ему горы, залитые солнцем виноградные сады и величественный замок, вздымающийся ввысь. И стоящий на коленях Сириус Блэк, умоляющий помочь его крестнику, про которого он так опрометчиво забыл.

***

Вальбурга вздохнула, глядя на артефакт, недвусмысленно свидетельствующий, что Сириус мертв. В груди закололо. Пусть они отрезали его от рода, но Сириус все равно был ее сыном. К сожалению, не ценившим то, что имел. Значит, так тому и быть. Плечи осторожно сжали, и Вальбурга заморгала повлажневшими глазами. — Не надо плакать, мама, — осторожно поцеловал ее в щеку Регулус. — Всё закономерно. — К сожалению, — вздохнула Вальбурга, вставая. Артефакт отправился на стеллаж, а женщина подхватила сына под руку, и они неторопливо отправились в столовую. Завтрак был лёгким — Регулусу ещё долго придется оправляться от пребывания за Гранью. Хорошо, верный Кричер примчался сразу же, доложив о поступке юного хозяина, и Орион тут же развернул бурную деятельность. Им удалось вытащить из озера с инферналами Регулуса, привести его в чувство и начать лечение. А значит, род Блэк выйдет из очередного передела власти, захлестнувшего страну, с честью.

***

Замок Бран всё ещё стоял. Его даже вернули потомку королевы Марии. И называли замком Дракулы. Влад любил здесь бывать, эти места ему нравились. Он только посмеялся, посмотрел на толпы туристов и полетел дальше. И вот тут его ожидало огромное потрясение. Его личный замок стоял. Вот только его никто не видел. Влад, устав махать крыльями, приземлился и сменил форму с ворона на человека. Ворота распахнулись от толчка рук, гулкие залы заросли пылью, грязью и постепенно ветшали. Он поднял голову и увидел расписной потолок, на который смотрел перед окончательной смертью: он в доспехах, и его прекрасная Элизабет, лежащая у него на руках. В груди остро кольнуло. Вспомнилось, как переродившаяся Элизабет пронзила ему сердце длинным тяжёлым тесаком. И отрубила голову, отпуская на высший суд. Если честно, он не жалел, что тогда все так закончилось. Элизабет, пусть и вернулась к нему в новом теле, стала другой. Он сам чудовищно изменился. Все эти погони за счастьем оказались миражом. Так что… в любом случае теперь он вновь другой. И не стоит тащить старые ошибки в новую жизнь. А спрятанный в складке пространства замок лишь доказывает: не только тело новое. Ещё и мир другой. Влад ещё раз обошел замок и вздохнул. Привести все в порядок… денег понадобится прорва. Интересно, здесь есть его клады? И что с сокровищницей? Из семи кладов не разграбленным оказался лишь один. Самый маленький, зато с драгоценными камнями. Уже хорошо. Продаст и начнет восстанавливать славу рода Дракулешти. В этом мире все его потомки вымерли. Род пресечен и давно. Печально. И на фамилию и замок никто не претендует, даже вампиры. Особенно вампиры. Они, конечно, отличаются от того, каким был, к примеру, сам Влад, но… с другой стороны, замечательно. Никто не примчится с претензиями. Следующий год Влад врастал в эту реальность. Неоценимую помощь оказала память Сириуса, тот всё-таки получил очень хорошее образование дома, это потом в школе непонятно чем занимался, хотя задатки были отличные. Влад продал все камни, получив прекрасный капитал, и всё-таки добрался до сокровищницы рода. Увы, никаких материальных ценностей там не было: всё давно разлетелось по чужим рукам. Зато Влад обнаружил тайник, в котором лежали бумаги. Причем относящиеся к магическому миру, к которому Влад потихоньку привыкал. Оказывается, в роду здешнего Дракулы попадались и маги. Он был последним. Не самым сильным, но ему хватало. А вот сыновья дара не унаследовали. Даже не сквибы, к сожалению. Самым чудесным было то, что нашлось завещание, в котором чётко указывалось, что фамилией и замком может владеть лишь тот, кто его найдёт. Вот такой вот выверт судьбы. Влад долго смеялся, потом пожал плечами и зарылся в хозяйственные вопросы. Которые решились очень непривычным для него способом. Через полтора года Влад с гордостью осматривал свои владения: Замок Дракулешти не просто находился в складке пространства, к нему примыкал огромный кусок очень неплохих земель: горная гряда, две долины, луга, лес. И все это было только его: ни обычные люди не видели, ни магам сюда доступа не было, хотя они старались наложить лапу и найти проход к замку. Домовые духи привели в порядок обветшалое здание, очистили наслоения грязи, и Влад любовался росписями, мозаиками, мебелью, посудой. Что-то было знакомо, что-то отличалось, но это был его дом, и теперь пришла пора выходить в свет. Но сначала…

***

Влад с удовольствием посмотрел на голубое небо с изливающим тепло солнцем, поправил очки с круглыми черными стеклами и постучал в дверь. Открыла ему измученная бытом молодая мать. Петуния Дурсль, конечно выглядела опрятно и даже элегантно, но Влад видел, что женщина очень устала. Два маленьких ребенка, дом, небольшой розовый сад, муж. Через полчаса Петуния уже изливала душу одетому в элегантный костюм-тройку жемчужно-серого цвета мужчине, жалуясь на всё подряд. Особенно тоскливо она говорила о Гарри, которого ей подбросили в корзинке, как непонятно кого. Ни документов, ни содержания. А в экономике кризис, у них кредиты, Вернон пашет, как раб на галере, а мелкий подкидыш то и дело творит странное. От магов никакой помощи, сплошные угрозы. Особенно год назад. Шагу невозможно было ступить. А ещё Петуния очень боялась, что кто-то из соседей что-то увидит и к ним придут из спецслужб. Влад слушал, кивал и нежно воздействовал на разум женщины: некоторые способности, привычные в той не-жизни, он смог пробудить и здесь. В частности воздействие на разум. Дети играли на полу, сосредоточенно раскурочивая игрушки, и Влад всё больше убеждался, что стоит выполнить просьбу покойника. Малыш сияет сырой силой и при правильном воспитании вырастет настоящим воином и правителем. Почему нет? Примет его в род, как своего сына, и воспитает. Надо ведь заплатить за то, что ему дали шанс на жизнь? В груди потеплело, что-то тонко зазвенело, лопнув, и Влад только уверился в том, что поступает правильно. Справки он уже навёл: мальца называют Избранным, вот только что-то маги, славя Победителя, не слишком спешат с ним возиться. Выкинули к презираемым ими простым людям, и все. Ну просто легенда об Артуре! Мерлин тоже подбросил золоченое кукушкино яйцо в чужой дом. Аналогии так и напрашиваются. Что ж. Избранный он, не Избранный… Влад возьмёт его на воспитание. Тем более что связей с магическим миром у ребенка почти нет: фамилия, слава и, может быть, счёт в банке. Крестные или померли, как Блэк, или всё равно что померли, как Алиса Лонгботтом. Есть ещё какие-то Поттеры, сквайры, но они интересоваться однофамильцем не спешат. Так тому и быть. Только сделать всё надо красиво. Первым делом Влад нейтрализовал соглядатая: старушку со стадом котов. Старушка уехала в больницу, лечить перелом, а в это время Дурсли переехали на новое место жительства. Ну а то, что в процессе переезда место Гарри Поттера занял сирота, тоже черноволосый, совершенно не маг, забранный из дышащего на ладан приюта, директор которого очень любил деньги, так это дело житейское. Дурслям Влад отсыпал очень неплохую сумму, благодаря которой их жизнь станет куда легче, а сам подхватил ребенка и отправился в аэропорт. Его ждал «Конкорд». В груди плескалось и пузырилось злобное веселье. Влад и сам не ожидал, что так заморочится, ему было проще забрать ребенка, и всё, но какое-то острое желание насолить неведомо кому дало свои плоды. Их ждал дом, а потом и ритуал принятия в род, после которого Гарри перестанет быть Гарри Поттером, а станет Стефаном Дракулешти. Прекрасное имя для наследника великого рода правителей и воевод. Мальчишку считают Избранным? Пусть потрудится во славу своей семьи. Влад постарается воспитать его правильно, как и тех детей, что родятся в браке. К этому вопросу придётся отнестись очень серьёзно. Впрочем, даже если он вновь встретит переродившуюся Элизабет, во второй раз он в эту ловушку не попадётся. Зато будет жить и наслаждаться каждым мгновением. Бессмертие, пусть и условное, это хорошо. А жизнь — во всём её многообразии — гораздо лучше.