Мы жеНАты

«Среди этих пустых противоречий,

Твой голос за километр слышен.

Я обожаю твои плечи

и то, как ты меня выше».©

/воспоминание/

— Рождество уже завтра! — воскликнул тринадцатилетний Тэхён, отпивая из стакана газировку.       Он делает большие глотки, а сам поглядывает попеременно то на старшего брата, то на его друга. На длинных выходных перед праздником в их доме неизменно гостит Чонгук. И не просто гостит. Джин уговорил отца, чтобы Чон остался у них сегодня с ночёвкой. На самом деле прилагать усилия и слёзно упрашивать родителя не приходилось.       Отец никогда не был против ни этой дружбы, ни ночных тусовок молодёжи на территории особняка. Он всегда думал, что полезные знакомства, а уж тем более тесные взаимоотношения между подростками пойдут только на руку их будущему. Дружба между детьми влиятельных и богатых родителей, безусловно, приветствовалась и поощрялась вот такими посиделками с угощениями, смехом, громкой музыкой и всем тем, чего только могла желать душа подрастающих наследников крупного бизнеса семьи Чон и семьи Ким.       Отец Тэхёна и Джина смотрел на всю эту детскую дружбу исключительно через призму выгоды, ведь отец Чонгука в финансовых возможностях и уровне материального состояния на голову выше него. Всё из-за связей и возможностей. Он же, отец Чонгука, в приятельских отношениях с господином Кимом по той же причине.       Полезные знакомства ещё в этой жизни никому не навредили, а если эта связь с малых лет, если она крепка и выстроена на долгосрочном доверии и преданности, то насколько нужно быть ограниченным и тупоголовым взрослым, чтобы посметь эту самую связь нарушать? — Придумали, что загадаете? — взгляд у Тэхёна хитрый. Он кусает губы и щурится, наклоняясь к Чонгуку через стол. — Вот же любопытный лис! — усмехается Сокджин и откидывается на мягкую спинку стула. На их столе десерты в виде малиново-фисташкового торта, фруктовая нарезка, к которой так никто и не притронулся. О каких фруктах может идти речь, когда в их тарелках имеются сладости с кремом и повкуснее. — Ничего тебе не выдам, Тэ. Это против правил, — Джин возражает и отправляет кусок сладкого торта в рот. — Желание должно быть в секрете ото всех, и тогда оно исполнится. Понял, малявка? — Я не малявка! Чонгук, скажи!       Выражение лица у Тэхёна мигом меняется, становясь слишком похожим на такое, при котором люди отдают приказы своим верным заступникам. И брови хмурит, куда без этого? А ещё ТэТэ после слов старшего брата громко швырнул вилку на стол. Та со звоном ударилась о поверхность стеклянной столешницы и проехалась чуть вперёд. — Окей, Тэхёни, ты не малявка, но раскрывать свои желания никто не станет. Я правильно говорю, Чонгуки?       А вот у Чонгука глаза забегали, не зная на чью сторону встать. На сторону лучшего друга или его ТэТэ. Тэхён для Чона давно уже не друг, а нечто большее. Нечто важное и ценное, чем просто дружба. Чонгуку и Джину шестнадцать лет, и, кажется, первый бесповоротно влюблён в младшего брата второго, но виду не показывает. Чувства эти для него неизведанные, чуждые. Чувства к мальчику, к человеку того же пола. Они пугающие и странные, но только вот их наличие Чонгук отрицать совсем не может.       Был период, когда он пытался от них бежать, от эмоций этих. Он даже умышленно сокращал время пребывания в их доме, он отказывал Сокджину и Тэ во встречах и играх. Он мучался наедине с собой в пустой комнате, запрещая себе приходить в гости и задерживать свой взгляд на Ким Тэхёне непозволительно долго. Он изучил каждый его жест, знал каждую манеру и привычку лучше собственной. Знал каждый шаг и поворот головы. Понимал тон в голосе и, конечно же, изменение оттенка в необычных и таких уже обожаемых глазах.       Но от себя не убежишь и не скроешься. Он покорно ждёт, когда Тэхён тоже начнёт взрослеть. Когда он сможет тоже почувствовать и рассмотреть его истинные чувства и увлечение во взгляде. И Чонгук боится подумать о том, что тот вырастет в мужчину, а его отвергнет.       Не поймёт. Не разделит его любви. Чонгук очень страшится того, что когда Тэхён достигнет его нынешнего возраста, когда Тэхёну тоже станет шестнадцать, Чонгука он не воспримет, как партнёра для нежностей и любви. Пока слишком рано делать какие-то выводы. Они ещё дети. Причём оба. Подросшие, большие, но всё же дети.       Чонгуку теперь сложно. Да, ТэТэ ещё мал, но вот Сокджин. О нём нельзя сказать, что он глуп или же невнимателен. Именно поэтому Чонгук очень осторожен в общении, когда они втроём. Выдавать себя пока не время, да и реакция старшего брата может быть не из приятных. А если дойдёт до отца, до господина Кима? Ну уж нет, Тэхён слишком мал для подобного. А разве Чонгук может себе позволить такое непоправимое, как потерять своего ТэТэ? — Тэхён, Джин прав, но…       И вот так всегда. Всегда есть «но», которым Чон прикрывается и выпутывается каждый раз. Чонгук тоже хитёр и изворотлив по-своему. Он умён и остроумен, и ему всегда удаётся балансировать и принимать сторону обоих близких людей. Ну не может он допустить ссору с одним из них. Поэтому и приходится из кожи вон лезть, но находить выход из ситуации, что бы там ни было, и чего бы дело ни касалось. — Но я тебе намекну немного о своём желании. Оно связано с тобой, с вами, — без промедлений добавляет он и опускает глаза. Ковыряет свой недоеденный торт и ждёт ответа. — А моё связано с тобой, Джей Кей.       Улыбка у Тэхёна такая широкая, такая счастливая. И мальчик сейчас не дополняет фразу словом «с вами», как это только что проделал Чонгук. Не приплетает старшего брата, который вообще занят открыванием бутылки с колой и на них совершенно не смотрит и даже не слушает.       Чонгук вдруг поднимает на него глаза и встречается с нежной голубизной во взгляде напротив. Он для него хён, но когда Тэхён смотрит на него, когда он ему улыбается, когда Тэхён так близко, то Чонгук перед ним полностью обезоружен и уязвим. Для Чонгука ничего, кроме этих глаз и этой улыбки, прекраснее и привлекательнее в мире нет. Чон безотрывно глядит на него так, словно мальчишка только что признался ему в любви.       По правде говоря, в ту минуту Тэхён это и сделал. Они продолжают молчать и не сводить друг с друга глаз. Тэхён не знает, как ещё намекнуть о себе. Как до Чонгука донести то, что он к нему неравнодушен, и плевать, что тот тоже мальчик. Тэхёну так страшно. Страшно до злости, что Чонгуку шестнадцать, что Чонгук наверняка уже с кем-то целовался, ведь Тэ для него совсем ребёнок. Тэхёну такого не хочется.       Он готов вцепиться в глотку каждому или каждой, кто посмотрит в сторону его Гуки. Тэхён его себе заберёт, обязательно себе присвоит, как только станет взрослее. Как только у него будет больше возможностей, сил и прав. Он сделает всё, чтобы обратить внимание Чонгука на себя и запретить отвлекаться на окружающих. На остальных. Чон Чонгук только для Ким Тэхёна. И этот мальчишка давно считает его для себя таковым, только не произносит вслух. — Что за минута молчания? — Джин таки заканчивает с упёртой бутылкой газировки и поднимает голову, замечая двоих ребят, замерших в одном положении и залипших взглядами друг на друге. — Вы чего, в гляделки играете? — толкает Чонгука в плечо и посмеивается. — Колу будешь? — а сам уже наливает её в опустевший стакан друга до краёв.       Тэхён плавно перемещает внимание на старшего брата и поджимает губы. Он смущается и, не выдержав взгляда, опускает ресницы и улыбается своим коленям под столом. Так заметно для Чонгука смущается, что у того в душе зарождается надежда — для мальчика с глазами цвета ясного неба он небезразличен.       Ни Чонгук, ни Тэхён ничего Сокджину не отвечают, но внутри всё трепещет и расцветает нетронутыми лепестками неземных цветов оттого, что эти двое хоть и юные совсем, но им уже удалось услышать зов и голос чужого сердца, ускорившийся стук которого успел стать для каждого таким значимым, необходимым и дорогим. Необходимый. Хорошее слово. «Ты мой необходимый» Это сравнение и сочетание букв им очень подходит. С каких пор они стали друг для друга такими?

* * * * *

— Вот, это тебе, ТэТэ. Папа говорит, что эти цветы символизируют победу, а в Японии ассоциируются с радостью и чистотой. — Ты где их взял, Гуки? Ты их сам нарвал? — Обнёс соседскую клумбу, но, между прочим, остался незамеченным!       Чонгук скромно улыбается и протягивает ему цветы, на что Тэхён забирает их и тянет носом лёгкий сладковатый аромат с нежных лепестков. Чонгук нёс чёрт знает что, какие-то нескладные речи в попытке утешить. Киму тогда хорошо запомнились некоторые его слова. «Когда ты радуешься, Тэ, я радуюсь вместе с тобой» «А когда тебе плохо, я тоже страдаю и мучаюсь» «Я не могу найти тебе новую маму, но могу просто быть рядом» «Всегда, когда ты захочешь» «Ты только улыбайся и живи, Тэхён»       Чонгук придвинулся теснее и снова обнял Тэхёна за плечи, прижимая к себе. Оба шумно выдохнули, с долей облегчения. Мальчик уронил голову на плечо тогда ещё друга и пристально разглядывал подаренные нарциссы в своих руках.       Чонгук вытирал с щёк солёные дорожки, собирал с ресниц каждую замершую слезинку и что-то говорил, говорил, говорил. Успокоить хотел. Развеселить. Оторвать мысли Тэхёна от гнетущих воспоминаний и утраченного счастья в некогда полной семье. И в тот момент Чон понял кое-что очень важное. Самой нестерпимой болью для Чонгука было видеть, как одиннадцатилетний мальчик по имени Ким Тэхён плачет. А самым невыносимым звуком было то, когда он слышал, как ломается голос у человека, который вот-вот разрыдается вновь. — Чонгук… Пообещай, что мы всегда будем дружить. Что ты никогда меня не оставишь. — Конечно, Тэ. Конечно, я тебя не оставлю. Наша дружба навек!       Чон ущипнул его за щёку, а после их взгляды встретились. Тэхён не понял ничего, а Чонгука точно током ударило. Он неоднократно наблюдал за сменой оттенка радужки Кима, он знал, как трактовать тот или иной цвет, но такого в глазах напротив ему не доводилось видеть никогда. — ТэТэ… твои глаза… — Они насыщенно-голубые…

* * * * *

      Да, пожалуй, с тех самых пор. С тех пор, когда пара мальчишек, крепко обняв друг друга, сидели на полу в кабинете огромного особняка у незапертого сейфа отца. Точкой отсчёта можно считать тот день. Чувства вспыхнули, когда глаза маленького ТэТэ впервые за всю его недолгую жизнь поменяли цвет с чёрного на насыщенно-голубой.       Чонгук в Тэхёна окончательно влюбился. Тогда ещё не осознавал грядущих перемен и в силу юного возраста не мог провести границу между дружбой и более глубокими чувствами. Уже в возрасте четырнадцати лет это переходило в нечто большее, чем просто друзья. Это поистине волшебно — наблюдать за переходом в глазах напротив. «Ты прекрасен, Ким Тэхён» «Ты самый красивый мальчик, которого я только знаю» «И тебе очень идёт этот цвет под опущенными ресницами» С тех самых пор…       Чонгук не может оторвать от него взгляд. Но ему приходится, потому как Сокджин не ослеп и сейчас пристально уставился на напрочь выпавшего из реальности друга, отказывающего замечать окружение и пропускающего мимо ушей всё, что тот ему говорит. — Возьмёте меня сегодня к себе ужастик смотреть? — Тэхён вдруг поднимает голову с умоляющим видом. Внутренняя его сущность хитрой лисицы скрылась в укромной норе, дожидаясь более подходящего времени, чтобы выбраться, вильнуть огненным хвостом и показать себя вновь. — Мы не можем, Тэ, — первым отзывается Чонгук и виновато закусывает губу. Последнее, чего бы ему хотелось, так это отталкивать от себя мальчика, указывая на причину в его возрасте. — Там ограничение 16+, — и зачем только Сокджин выболтал их планы на вечер, как только весь дом погрузится в сон, включая ТэТэ? Случайно выболтал. Не с целью как-то задеть или же принизить, записывая в ряды недотягивающих до выбранного контента малолеток. Вовсе нет. — А знаешь, мы ведь можем изменить планы? Правда ведь, Джин? — Чон, повернув голову вбок, косится на друга, сидящего рядом, и подмигивает, мол, давай же, поддержи меня, чтобы Тэхёни не обиделся на нас и не почувствовал себя лишним или ненужным в нашей дружбе. — Давайте посмотрим что-нибудь на Нетфликс из полнометражных мультфильмов. Выберем из рекомендаций шедевры от Дисней или Пиксар? Там куча забавных и интересных сюжетов.       Чонгук боковым зрением замечает, как на лице ТэТэ расцветает улыбка. И его глаза сейчас пристально смотрят на профиль Чона и мысленно благодарят. А вот Джина не особо привлекает идея уровня средней школы. Его кислая мина не отражает согласия, но, судя по выражениям лиц двоих присутствующих и будто бы сговорившихся между собой Чонгука и Тэхёна, парень понимает, что проиграл. Двое против одного, его сопротивления и отрицания бессмысленны. — Да ну вас нафиг! С вашими мультиками, — фыркает Сокджин и недовольно хмыкает. Не удивительно. Он уже настроился на жуткий хоррор с замиранием сердца, а тут ему вдруг предлагают любоваться рисованными персонажами с писклявым голосом озвучки. — Валите тогда вдвоём и смотрите их, а я… — А ты пойдёшь с нами. Ужастики посмотрим в другой раз.       Чонгук обнимает друга за плечи, а Тэхён выпрямляется в спине и подаётся вперёд, опираясь на локти. Он Чонгука яростно ревнует к родному брату. Но ведь повода совсем нет. Он тоже хочет, чтобы его обняли и притянули к себе. Он хочет сидеть к нему поближе. Он хочет закинуть на него руку в ответ. Маленький собственник. Он никому Чонгука не отдаст.

/временная остановка мыслей/

/воспоминание прервано/

      Тэхён улыбается стене у изголовья кровати, на которой выделяется изогнутая ветвь сакуры, множество лепестков которой разносит рука художника, так старательно и умело выводившая каждую линию и каждый, казалось бы, незначительный штрих. Глоток виски. Ещё один. Ещё и ещё.       Тэхён щурит глаза и заливает воспоминания алкоголем в желании забыть, но он не учёл самого главного. Дорогая бутылка Blue Label с янтарной жидкостью и высоким градусом работает против него. Эффект боли и яркость картинок на подкорке лишь усиливается. Парень морщится и сводит брови к переносице. Слишком горько и слишком обжигающе.       И Тэхён уже не знает, что прожигает его внутренности насквозь на самом деле. Отголоски прожитых лет со счастливыми моментами или же жадные несколько глотков крепкого виски подряд, что стекают по горлу и заставляют потянуть воздух ртом, чтобы хоть как-то облегчить ощущение от выпитого без каких-либо угощений, на пустой желудок.       Тэхён в следующую секунду зажмуривается. Слёзы вот-вот прорвутся сквозь густоту его ресниц. Он резко открывает глаза, и первая солёная капля сползает к подбородку. За пеленой скопившейся влаги предметы интерьера начинают плыть и искажаться. Прямо как его настоящая жизнь. Или это алкоголь не заставляет себя долго ждать? Или же всё в комплексе?       Тэхён улыбается. Но улыбка его полна тоски. Улыбка глубокой печали и разочарования. Не в Чонгуке, нет. Разочарование в себе. Как так вышло, что из того милого и чистого душой и сердцем мальчика мог вырасти настолько обезображенный взрослый? Не внешне, а внутренне. Тэхён невероятно красив, только в душу его лучше не заглядывать. Не распечатывать чулан с секретами и тайнами, ставшими тяжким, непосильным грузом на его юных плечах.       Пожалуй, самое сложное в жизни любого человека — это разобраться в себе. Выяснить собственные желания, раскрыть мотивы тех или иных поступков. Сделать верные выводы и никогда больше не повторять прежних ошибок. Советовать другим легко, а вот с себя начать становится практически невыполнимой задачей. Очень часто невыполнимой от своей сложности.       Тэхёну хочется вернуться на девять лет назад, встретить себя тринадцатилетнего. Прижать так крепко, насколько это возможно и, погладив по голове, отстраниться. Обратить на себя взгляд синих глаз, схватить за лицо, чтобы отвернуться не смел, и сказать. Не сказать даже. Заставить выслушать и выполнить: «Ты правильно живёшь, ТэТэ. Не смотри по сторонам, не давай надежды ложным целям и провокациям извне. Держи в узде свой характер и неукротимый нрав. Показывай его отрицательные стороны чужим, но не своим родным и близким. У тебя есть Чонгук, вы справитесь. Никогда и ни за что не бросай его. Не расставайся со своим любимым, иначе обречёшь себя на жизнь в таких муках, что любые деньги, любой образ жизни и любое положение в обществе тебя не спасёт и его в твоей жизни не заменит. И если ты кого-то встретишь после. И если влюбишься даже, тебе никуда не деться от сравнения с ним другого мужчины. И даже если тебя будут боготворить и носить на руках, даже если к твоим ногам уложат все прелести и богатства мира… Тебе тот мир не нужен будет. Потому что твоим истинным миром были объятия Чон Чонгука. Его нежные руки, его тёплое дыхание в шею и губы, что шептали о любви сотни и тысячи раз. Чонгук сделает для тебя всё, что ты только захочешь. Отвезёт тебя туда, куда ты покажешь ему пальцем. Ты будешь его светом. А он твоим. Ты будешь его любовью, а он твоей. Но если ты его потеряешь. Если ты откажешься от этого мужчины, тогда… Ты будешь самой его нестерпимой болью, а он станет для тебя невыносимым горем, от которого хочется выть по ночам, мучаясь от тщетных попыток уснуть» Тэхён тянет носом воздух и всхлипывает от душащих нескончаемых потоков слёз по его щекам. «Уже тогда, Джей Кей, я вцеплялся в тебя, как мог» «Тот вечер в доме моего отца стал точкой невозврата» «Я столько раз тебе врал, но мне нравится называть это ложью во благо» «Тогда это была именно такая ложь»       Улыбки с лица Тэхён не стирает. Эти воспоминания для него ценнее всех сокровищ вселенной, как оказалось. С острыми, колотыми гранями по краям, но такие важные и дорогие сердцу. Он бы не хотел избавляться от них. И если бы ему предложили стереть память, если бы у человечества была такая возможность. Он бы передумал в самый последний момент и сбежал.       Такого мужчины, как Чон Чонгук в его жизни нет и не будет. Слишком много с ним связано. Слишком многое он заставил его чувствовать, чтобы позабыть обо всём раз и навсегда. Тэхён, само собой, никому в этом не признается. Разве что себе, и то в минутную слабость, такую, как сейчас, например.       Тэхён вдоволь поплачет, тем самым остынет, наберётся сил и терпения, чтобы пойти дальше по жизни, перебирая ногами в любом направлении, но только не в сторону мужчины, покорившего его с малых лет. «А помнишь, как на следующий день я подарок тебе подарил?» «Волновался жутко, аж ладошки вспотели, пальцы превратились в ледышку, Гуки?» «Ты тогда ещё не знал, что спрятано внутри, но обнял меня так крепко, что аж до боли в рёбрах… до жутко приятной и сладкой боли, Джей Кей» «Я тогда на нервах искусал все губы и сдавливал руками твою талию в ответ, лишь бы только ещё на минутку задержать тебя рядом с собой»       Ким отпивает виски и снова не шевелится. Опускает руку с бутылкой вниз, ставя её на пол. Облизывает губы и вновь прикрывает тяжёлые веки. Засохшие солёные дорожки щиплют нежную кожу щёк, но это ничего. Вытирать их Тэхён не собирается, а умоется он как-нибудь попозже... потом....

/продолжение воспоминания/

— Джин. Подвинься! Я хочу лечь между вами.       Естественно, это раздаётся звонким голосом Тэхёна у самого уха старшего брата. И не просто раздаётся. ТэТэ позволяет себе на него прикрикнуть умышленно близко от лица Джина, чтобы тот аж вздрогнул и отпрянул от громкости до невозможно требовательного и строгого детского тона.       И нисколько не удивительно, что после этих слов, вырвавшихся как откровенное замечание из уст мальчика, ТэТэ внаглую забирается по кожаному подлокотнику кресла и протискивается между парнями. Они сейчас в специальной комнате особняка Ким. Эта зона отдыха оборудована под домашний мини-кинотеатр с огромным экраном во всю стену и парой рядов с комфортабельными креслами. Их по желанию и для удобства можно разложить, меняя сидячее положение зрителя на положение полулёжа.       Ребята после решения посмотреть полнометражный мультфильм, недолго думая, переместились с газировкой, чипсами и другими вредными хрустящими вкусняшками в домашний кинозал.       Джин вынужден был подвинуться и пересесть на соседнее кресло, потому как Тэхён буквально взгромоздился на его колени и требовал пробирающим до мурашек тёмным взглядом, чтобы тот послушался и пошёл на уступки младшего. И Сокджин пошёл. Ему снова не оставили выбора. Он этого несносного мальчишку любит. Он его балует и закрывает глаза на всё. Точно не брат он ему вовсе, а родитель.       Тэхён, полностью довольный собой, устраивается между ними посередине. Давит на кнопку на подлокотнике, и спинка его кресла медленно ползёт вниз. Он подкладывает под голову небольшую подушку, заводит руки назад, складывая и убирая под голову, и с довольной улыбкой хитрого лиса на лице разваливается на сиденье, ощущая себя хозяином и этого дома, и этого вечера, перетекающего в ночь.       Надо отметить, что всем троим шедевр от кинокомпании Пиксар оказался по вкусу. Название особо и не запомнилось. Что-то про роботов и супергероев, которые обязательно спасли человечество в самый последний момент, когда гибель была неминуема. Как всегда, победило добро, а злодеи жестоко наказаны. Джин, правда, заснул на двадцатой минуте с практически нетронутым ведром мороженого в руках. Но на него внимания никто и не обращал. Тем лучше. Лишние глаза не следили за неоднозначными взглядами Тэхёна.       Спросите этого мальчишку о том, что происходило на экране последние полтора часа, и он не даст внятного ответа. Он не помнит ни черта. Потому что вместо мультика он любовался взрослеющим Чонгуком. Для того он и увязался за ним и Сокджином, мирно сопящим и ни о чём не подозревающим в кресле, что слева от него.       Тэхён воображал о первом поцелуе и о том, когда это случится. Он корил себя за разницу в возрасте и мечтал о скором дне рождения. Ему хотелось стать старше и коснуться губ Чона своими. И чтобы тот ему ответил и сгрёб в тёплые объятия. И в любви чтобы признался. В такой, чтобы навек. — Надо его разбудить. Справишься, Тэ? — Чонгук подтягивается в кресле, принимает сидячее положение и обращается к Тэхёну, наклоняясь и проговаривая вопрос в самое ухо мальчика. Потом поглядывает на наручные часы от Apple. 23:47. Брови Чона ползут вверх оттого, как незаметно пролетело время в стенах чужого дома за вкусным ужином и совместными развлечениями. Тэхёну такая близость приятна. Он готов стать личным и преданным хранителем всех его секретов и заговоров. Любых тайных планов и идей, только бы Чонгук был в считаных сантиметрах от него и не отдалялся ни на шаг. Тэхён ему кивает и прищуривается, губы расплываются в лукавой улыбке, после чего… — Просыпайся!!! — мигом повернувшись к старшему брату, мальчишка хватает того за нос и треплет что есть силы.       И орёт обязательно громко, что тот вначале подскакивает от дикого метода Ким Тэхёна разбудить любимого братца, а после от неожиданности и резкости швыряет, сам того не осознавая, ведро с мороженым от себя прочь. Ванильное лакомство, естественно, падает под ноги и пачкает пол и нижние части кожаных кресел. — Ах ты чертёнок маленький! — Сокджин, едва открыв глаза, таращится ими на ТэТэ и небольно шлёпает его по заднице, якобы наказывая. Какой там? Тэхён не отпускает кончик его носа, вцепился точно пиявка и заливисто смеётся, на что Чонгук атакует сзади.       Проходится пальцами по рёбрам и начинает непослушного мальчишку щекотать. Знает ведь все его слабости. Тэхён извивается, визжит в его крепких руках, валится спиной на грудь Чона и запрокидывает голову назад. Встречается взглядом с глубиной почти чёрных и таких же смеющихся глаз. Чонгук тонет в его голубых, ставших такими яркими. Они уже и не голубые вовсе. Они насыщенно-синие. Оба замирают и любуются друг другом.       Чонгук Тэхёном восхищается и больше не хочет его щекотать. Он убирает руки с его боков и рёбер и запускает пальцы в его волосы. Зачёсывает назад чёлку, открывая идеальный взору лоб. Он бы коснулся его губами прямо сейчас. Не губы в губы, нет. Быстро бы чмокнул в лоб или щёку в порыве эмоций, над которыми с каждым днём он всё больше и больше теряет контроль.       Сокджин не замечает и этого. Эти двое такие очевидные, но вот старший брат Тэ совершенно не думает о симпатии между ними. У него иной взгляд на отношения Чонгука и ТэТэ. Парень отчего-то уверен, что Чон принимает мальчика за младшего брата, вот и возится с ним вечно. И на уступки идёт, и жалеет, и позволяет вить из себя верёвки. — Да сговорились вы, что ли?! — выплёвывает Джин и поднимается на ноги, оглядывая тот бардак, который они успели здесь устроить. — Я сейчас попрошу, чтобы тут за нами всё убрали, а вы оба дуйте по комнатам. Почти полночь, хотите разбудить отца? — Но Джин? Каникулы ведь! — Тэхён будет не Тэхён, если не возразит на замечание или, скорее, строгое распоряжение родного брата. — Он прав, ТэТэ. Пойдём, ладно? — Чонгук касается его плеч и подталкивает, чтобы тот освободил его от собственного веса, ведь Тэхён буквально улёгся на него сверху. — Пойдём, Джей Кей, — мальчишка мигом переобувается в полёте, и интонация его голоса совсем другая. Он послушный и шёлковый. Сговорчивый. Он мило улыбается и преданно заглядывает в глаза. — И вот так всегда, Тэхёни. Какого хрена? Чонгук, между прочим, за мной повторил, но его ты решаешь беспрекословно послушаться и моментально делаешь ангельское выражение лица? Правильно, Сокджин. Это всё потому, что просьба прозвучала из уст Чонгука. И этим всё сказано.       А что же сделал на поставленный вопрос вредный Тэхён? Всё верно: он показал брату язык, хохотнул и выбежал из зала первым, направляясь к лестнице. Далее понёсся по широкому коридору, пока ответочка не прилетела. Он быстро скрылся за поворотом в крыле дома, где расположены детские комнаты и спальня для гостей. Спальня отца тоже на втором этаже, только в противоположной стороне.       Чонгук последовал за ним, только не бегом, а спокойным шагом. Он видел, как маленький задира скрылся за дверью с табличкой "Тэхён". Чонгук застопорился у входа с минуту, но всё же постучал. Не стал врываться без спроса. В этом доме хозяин Ким Тэхён, а не Чон Чонгук. — Спокойной ночи, ТэТэ. Я пришёл тебе пожелать спокойной ночи, — он переминается с ноги на ногу и дальше порога не двигается. Видит, как Тэхён запрыгнул в свою постель. Он всё ещё в футболке и джинсах. Прошёл слишком короткий промежуток времени, чтобы мальчик оказался в пижаме. — А поцеловать перед сном?       Тэхён, конечно, скромностью не отличался, но подобного в разговоре себе не позволял, даже в шутку. В диалоге повисает пауза, а в воздухе тишина. Тэхён, как и Чонгук. Глаз не отводит. Оба смотрят и молчат, боясь пошевелиться. Ни первому, ни второму не хочется переводить всё в юмор, и улыбок на их лицах больше нет. — Подрасти для начала.       С полной серьёзностью шепчет Чонгук и медленно моргает. Скользит взглядом по розовым губам и теням на стене, что отбрасывает хрупкий силуэт Тэхёна. В его спальне горит прикроватный светильник. В комнате полумрак, а тот сидит посреди постели, скрестив под собой ноги, и тоже не смеет моргнуть. «Я подрасту, Чонгук, вот увидишь» «Я совсем скоро вырасту, и тогда ты всегда будешь целовать меня перед сном, Джей Кей» — Хорошо. Спокойной ночи, Гуки.       Тэхёну точно не хватит духу высказать мысли вслух, но ему кажется, что Чонгук его намёки понимает. Он ведь мог отмахнуться и ответить что угодно на просьбу мальчишки. Такого ответа Тэхён не ожидал. Чонгук буквально поставил его этим в тупик. Но мальчик безмерно счастлив, что ему пусть и с временной отсрочкой, но сказали «да».       Тэхёну надо проверить.       Ему обязательно надо убедиться в этом, иначе он сегодня не успокоится и не уснёт. Оба слышат шаги Джина, возвращаются из мечтаний и пока что запретных грёз. Комната старшего брата напротив комнаты Тэхёна, а одна из спален для гостей слева от двери в спальню ТэТэ.       Господин Ким как-то даже неоднократно шутил по этому поводу, говоря мол, пора нам на эту дверь повесить табличку с именем "Чонгук". Но эта версия была плохой идеей по мнению Тэхёна. Лучше бы их поселили в одной комнате и разрешили там жить всегда. Вот что стало бы для него настоящим счастьем.       Чон прикрывает за собой дверь, встречается с Сокджином, желает ему добрых снов и отправляется к себе. Тэхён слышит, как стукнула дверь, как Чонгук внутри соседней спальни. Он тянется к прикроватной тумбе, чтобы повернуть часы к себе, и засекает сорок минут. В его голове зреет план, но для его успешной реализации весь дом должен спать. Это обязательное условие. Тэхён хочет остаться непойманным и незамеченным. Тэхён достаточно хитёр для своих лет, чтобы воплотить задуманное в реальность.       Мальчик переодевается в пижаму. Она у него молочного цвета, а во всю спину изображён знаменитый мишка Тедди. Ныряет под одеяло и сидит тихо, как мышка. Забирает телефон со столешницы и листает тик-ток, только бы не отключиться в убаюкивающем полумраке к намеченному часу.       Звук на мобильном убавил до минимума, чтобы ничего не доносилось за пределы его спальни. Чтобы Чонгук поскорее погрузился в сон. Иначе всё зря. В голове Тэхёна творится суматоха, полнейшее безобразие от желания стать ближе к Чонгуку, которое строго запрещено в столь юном возрасте. Но Тэхён не отступится, и на возраст ему плевать. «Ещё две минуты и пора»       Шепчет сам себе, а после отсчитывает секунды в обратном порядке, пытаясь заставить время бежать быстрее и сыграть в его пользу. «Четыре секунды. Три, две, одна… ноль»       Тэхён прикрывает глаза, выдыхает шумно, а после распахивает ресницы и обращает взгляд на электронные часы, что ярко светятся в темноте помещения. Стягивает с себя воздушное одеяло, откладывает мобильный на подушку, бесшумно сползает голыми ступнями на напольное покрытие. Его сердце готово в эту секунду проломить грудную клетку. «Хоть бы он уже спал» «Хоть бы он меня не выгнал»       Тэхён на цыпочках пробирается к входной двери, невесомо давит на ручку и оказывается в пустом коридоре. По-прежнему не допускает шорохов и звуков. Кончики его пальцев леденеют, хотя мальчик в тёплой пижаме, да и в доме очень тепло. Волнение и страх всему виной, но для Тэхёна обратного пути уже нет.       Он стоит напротив двери в спальню для гостей. Он подаётся вперёд и прикладывает к ней ухо, чтобы послушать, есть ли какие-то движения по ту сторону дверного полотна. Ничего. Вокруг тихо. Время давно перевалило за полночь, и господин Ким, и Джин, и частый гость в большом особняке видят сны, а значит, Тэхёну в столь поздний час можно без стука проникнуть к Чонгуку. — Тэхён? — хриплый голос Чона буквально прибил к полу босые ноги Кима, заставляя оцепенеть на мгновение. — Ты чего здесь? — Чонгук не слышит его голоса, но по очертаниям фигуры тела угадывает мальчика в кромешной темноте. — Я просто… — голос Тэхёна не слушается, ломается. Он собирается с духом, чтобы продолжить и не убежать обратно к себе. — Я смотрел ужастик, Гуки, — делает неуверенный и крохотный шаг вперёд. — Вы же хотели с Джином посмотреть ужасы, а мне запретили, и я… — ещё один шаг навстречу, оказываясь уже внутри и закрывая за собой дверь. — И я посмотрел его сам, но не до конца. Я теперь боюсь спать один, — Тэхён кусает губы и совершенно их не бережёт. Безумно нервничает и ковыряет кожу на большом пальце правой руки.       У него выходит очень даже правдоподобно, реалистично. Это вполне можно легко принять за правду. Во всяком случае сомнений на лице Чонгука не видно. Парень опирается на локоть, чтобы щёлкнуть бра на стене у изголовья кровати. Растирает глаза и снова приковывает всё внимание к мальчику, что дальше порога не продвинулся. К мальчику с голубыми глазами, одетого в самую милую на свете пижаму с медвежонком на спине. — А почему ты пришёл ко мне, а не к брату, Тэ? — С ума сошёл?! — Тэхён вдруг вскрикивает, а после зажимает ладошкой рот, осознавая степень ошибки в поведении. Только бы не разбудить Сокджина, только бы его не разбудить! — Как я могу ему об этом сказать? — он, опешивший от такого вопроса, проходит к середине спальни и останавливается. Это сейчас была не смелость вовсе, а скорее действие адреналина, выброшенного в кровь от переизбытка эмоций в экстренной ситуации. Ведь для Тэхёна она такой и является. — Он же меня засмеёт за трусость, Чонгук! А ты нет, — шагает к постели, сам не понимая, как у него всё это выходит. — Он назовёт меня малявкой, а ты нет.       Тэхён сейчас увлёкся своим же враньём и тем, как лживые фразы плавно перетекают в сладкие речи и убеждают Чонгука в своей истинности. Сокджин бы никогда не поднял на смех младшего брата, а малявкой он его называет не со зла. — Я не пойду к Джину, потому что он брат, но он не мой лучший друг, — этим Тэхён показывает Чону своё доверие. Он превозносит его прямо сейчас и ставит выше родного человека. Правильно ли так поступать? В своей картине мира Тэхён уверен, что так и должно быть. — Ты же не станешь с меня смеяться, правда? — он присаживается на край кровати и ждёт реакции от слегка ошарашенного Чонгука на такое вот необычное завершение суток.       Тот хлопает ресницами и погружается в размышления о том, что делать дальше и как будет правильнее поступить. Подняться с постели и разбудить Джина? Взять Тэхёна за руку, чтобы отвести его к себе, зажечь яркий верхний свет и успокоить так банально, сказав нечто вроде «призраков не существует» и «это всё выдумки и сказки»? Чонгук заглядывает в самые красивые глаза на свете и выбирает третье. — Правда. Я бы никогда не посмеялся над тобой и твоими страхами, ТэТэ, — он постукивает пальцами по пустой половине кровати, приглашая прилечь рядом с ним. — Если хочешь, можешь остаться здесь. Залезай, брюлик. «мой брюлик»       Чонгук впервые обратился к нему вот так. Тэхён приоткрывает рот, он снова пребывает в роли статуи. Ему хочется ущипнуть себя, потому что такое развитие вечера похоже на прекрасный, сказочный сон. Чонгук садится перед ним и дотрагивается руки мальчика, пальцы которой сжаты в кулачок. — Ты замёрз, что ли? — наклоняется, чтобы проверить наличие на ногах обуви или носков. — Ещё и босиком пришёл! Быстро укрывайся! — Чонгук хмурит лоб, а довольный Тэхён запрыгивает в чужую постель и не собирается препираться и возражать. Он таки своего добился. Этот маленький и юркий хитрый лис с огненным хвостом. Что это ещё может быть, если не забота? Что ещё это такое может быть, если не любовь?       Чонгук укрывает его по самые уши и проводит ладонью по груди через толщину одеяла. Приглаживает, чтобы Тэхёну там в щели не задуло ниоткуда. Тэхёну хочется смеяться и плакать. Он снова терзает покрасневшие губы, а после того, как устроился на подушке рядом со своим заботливым и безотказными Гуки, слегка приоткрывает их, чтобы спросить. — Ты только что сказал «брюлик».       Тэхён безотрывно вглядывается в его лицо, на что Чонгук опускает взгляд и, стало быть, тоже набирается мужества и сил, чтобы признаться в настоящей причине ласкового обращения к Ким Тэхёну. Он укладывается на свою подушку совсем близко от мальчика. Они делят одно огромное одеяло на двоих. Они оба в пижамах. Они ещё дети. Но кто сказал, что дети неспособны крепко и по-настоящему любить? — Почему ты меня только что так назвал, Джей Кей? — Тэхён вытаскивает руку из-под одеяла, чтобы подпереть ей голову и повернуться набок к парню, что на три года старше него. Чонгук поднимает ресницы и ловит его полный любопытства и озорства юный взгляд. Глаза Тэхёна неизменно синие рядом со своим человеком. — В мире существуют синие бриллианты, Тэхён. Они очень дорогие, — Чонгук начинает тихо и вкрадчиво, на что мальчишка затаивает дыхание и ни в коем случае не перебивает его. — Один карат таких драгоценных камней с чистым, интенсивным цветом может доходить до полумиллиона долларов за карат. Наличие цвета обусловлено разными примесями и их вхождением в кристаллическую решётку алмаза. Синий или же голубой цвет камню придают молекулы бора. А ещё это единственные алмазы, которые проводят электрический ток.       У Чонгука достаточно высокий уровень образования, несмотря на юный возраст и статус ещё школьника, чтобы заводить и поддерживать темы, связанные с наукой. Он делает глубокий вдох и понимает, то уходит мыслями далеко в непроглядные и непроходимые дебри. Решает вернуться к более понятным пояснениям того, о чём изначально хотел Тэхёну рассказать. Объяснить простым языком. — Голубые алмазы на втором или на третьем месте в мире по дороговизне после красных. Но для меня они всегда на первом, Тэхён.       Чонгук не может определить наверняка, понимает ли смысл сказанного его ТэТэ или же нет. Понимает ли он скрытый текст, замаскированный под красивые фразы и выражения? Понимает ли он те сравнения, которые приводит для него Чонгук. Парень снова пытается пояснить. — Потому что… когда ты на меня вот так смотришь, твои голубого оттенка глаза мне дороже тех бриллиантов, стоимостью в сотни тысяч долларов за один карат. Что ещё это может быть, если не признание в любви Чон Чонгука Ким Тэхёну, когда одному шестнадцать лет, а второму тринадцать? Это не что иное, как она. Самая настоящая, ничем не запятнанная, наивная и безусловная любовь.       Чонгук больше ничего не говорит. Он жутко растерян и пока не может уложить мысли в кучу. Ему кажется, что только что он нёс несусветную чушь и запутал Тэхёна. Тот ни черта не понял и теперь будет считать его полнейшим идиотом. Но как только эти мысли проскочили в голове парня, он почувствовал на себе объятия чужих рук. Это Тэхён ухватился за его шею и навалился сверху, почти что как при просмотре мультфильма, только теперь лицом к лицу.       Тэхён зажмуривается сильно-сильно, теряется и в моменте, и в человеке, что напротив него и тоже обнимает в ответ. И зажмуривается мальчишка не просто так. Причина имеется. Под веками скопились слёзы, но он ведь их не покажет Чонгуку, а если и покажет, то точно соврёт об истинной их причине.       Потому что Тэхён понимает всё на свете, даже молекулярную составляющую бриллиантов. Потому что речь шла не о них вовсе, а о чувствах. И теперь Тэхён точно знает, что они взаимны. И что Чонгук его уже любит. Тэхён обнимает крепче, глаза его закрыты, он шмыгает носом, только и всего. И исключительно про себя признаётся в ответ рвущейся наружу, но так и оставшейся неозвученной фразой: «Я тоже тебя люблю, Джей Кей». — Ты плачешь, ТэТэ? — Чонгук из-за близкого контакта ощущает, как Тэхён вздрогнул и еле уловимо всхлипнул. — Тебе настолько страшно после фильма? Чёрт, вот зачем ты его смотрел, ну? — он тут же отстраняется, хватает его за щёки и попеременно заглядывает в глаза. — Тише, брюлик, — вновь повторяет он. С этого дня Чонгук будет называть его так всё чаще, пока полностью не вытеснит этим нежным обращением его настоящее имя. — Ложись... ложись рядом со мной, ТэТэ. Я знаю, как тебя успокоить.       Тэхён его слушается.       Мальчик затихает и снова зарывается под одеяло. Чонгук укладывается рядом с ним и обнимает за талию. Утыкается лбом в его плечо, и до слуха Тэхёна доносится знакомая мелодия, знакомая песня. Он слышал её на какой-то из радиоволн в машине отца. Но то, как она звучит в январскую ночь голосом Чонгука, ему нравится больше в тысячу раз.

Nothing Like Us — Jungkook

Lately I've been thinking, thinking about what we had

В последнее время я всё думаю о том, что было между нами.

……………………………

I wish that I could give you what you deserve

Я бы хотел дать тебе то, что ты заслуживаешь,

Cause nothing can ever, ever replace you

Ведь ничто никогда мне не заменит тебя,

Nothing can make me feel like you do, yeah

Ничто не вызовет во мне тех чувств, что вызываешь ты.

You know there's no one, I can relate to

Знаешь, нет никого, к кому я был бы так привязан.

I know we won't find a love that's so true

Я знаю, мы больше не найдём настолько искреннюю любовь.

      Тэхён знает перевод каждого слова. Он хоть и забросил английский, но практически весь его плейлист забит песнями на иностранном языке. А слушать и не знать их смысла Тэхёна никогда не привлекало.       Он Чонгуку улыбается, только тот его не видит. Зона видимости Чона ограничена. Он может наблюдать только за ходящей ходуном грудью парня. Чонгук наивно полагает, что у ТэТэ сильный испуг от просмотра ужастика на ночь, и если бы он только знал, как же сильно сейчас ошибается с выводами. Чонгук начинает припев тихо-тихо, а Тэхён сжимает угол одеяла в кулаке и прикрывает глаза, не стирая счастливой улыбки с прекрасного лица.

There's nothing like us

Любви как у нас больше нет,

There's nothing like you and me

То, что между нами, неповторимо.

Together through the storm

Вместе переживём ураган.

There's nothing like us

Любви как у нас больше нет,

There's nothing like you and me together…

Неповторимо то, что между нами — тобой и мной.

      Тэхён не замечает даже, как веки стали невероятно тяжёлыми. Он словно отрывается от земли. Его ресницы окончательно опущены. Каждая его напряжённая мышца расслабляется. Тэхён не дослушает песню до конца. Он крепко и безмятежно уснёт под звуки родного голоса.       Чонгук закончит с последним куплетом и припевом. Он плавно поднимет голову на своего брюлика. Полюбуется им, таким беззащитным и милым. Чонгук сегодня впервые может наблюдать за тем, как ТэТэ спит. За его спокойным и ровным дыханием.       Он приподнимется на локте, чтобы занять место на соседней подушке рядом с раскиданными в беспорядке тёмными прядями любимого человека, но не друга. Больше нет. Едва коснётся края волос на виске со словами: «Засыпай на руках, мой маленький брюлик» «Мой ласковый котёнок» «Спи сладко, ТэТэ» «Спи сладко…»       Прикосновения говорят без голоса: нежные и осторожные, точно в руках Чонгука самый что ни на есть настоящий синий бриллиант, стоимостью гораздо выше полмиллиона долларов.       Чонгук целует его в макушку и прижимается щекой к тёмным прядям. Он гладит Тэхёна по голове. Вдыхает аромат волос и прикрывает глаза от удовольствия и возможности лежать рядом с человеком, повернувшимся в сонной дремоте набок, чтобы уткнуться в его плечо.       Чонгуку не хочется спать. Он довольствуется неожиданной, короткой, но такой желанной близостью, моментом наедине с Тэхёном, который обнимает в ответ и размеренно дышит в его кожу над воротом пижамы.

/временная остановка мыслей/

/воспоминание прервано/

«Я ведь тогда проснулся, Чонгук» «В тот день, когда ты коснулся губами меня в первый раз, я не спал» «Я умело притворялся, чтобы ты поверил» «Чтобы узнать, что ты будешь делать дальше, будучи уверенным, что тебя никто не видит и не слышит больше»       А наутро Чонгук проснётся один и не обнаружит мальчика рядом с собой. Тэхён под утро улизнёт в свою спальню, чтобы остаться незамеченным. Проснётся по чистой случайности раньше всех в доме, точно по будильнику, чтобы сохранить эту ночь в секрете.       И когда Чонгук после завтрака будет уходить к себе, потому что Рождество уже сегодня, и каждый должен встречать его в кругу своей семьи, а не с друзьями, Тэхён вдруг побежит по лестнице вверх обратно в комнату. Он вытащит из шкафа припрятанный к намеченной дате и неумело запакованный подарок, заранее купленный специально для Гуки. Он больше не может ждать. Он отдаст его прямо сейчас, хоть праздник ещё и не наступил. «Помнишь, какой безобразный свёрток я тебе тогда подарил, Джей Кей?» Тэхён посмеивается сквозь слёзы. Улыбка разочарования и боли совершенно не красит его молодое лицо. «Вышло кривовато и так несуразно» «Я забыл подарочный пакет, и пришлось справляться с бантом и цветной бумагой самому» «Упаковка была позорной, но зато от души…» «Это было от всего сердца, Чонгук»       А когда Чон, оказавшись уже в своём особняке по соседству, потянет за золотистую ленту и раскроет четыре края шуршащей глянцевой бумаги ярко-алого цвета, он оторопеет и в удивлении откроет рот.       Внутри будет аккуратно свёрнутая пижама. Она у него молочного цвета, а во всю спину изображён знаменитый мишка Тедди. У Тэхёна такая же. Точь-в-точь. Чонгук второпях скинет с себя одежду, чтобы примерить. И к зеркалу побежит, и крутиться будет, и узнает знакомый принт на спине и цвет. Потому что вчерашним поздним вечером один босой мальчишка постучался к нему со словами «я смотрел ужастик, и я теперь боюсь спать один», и был одет он так же, как и Чонгук сейчас.       Чон скинет ему селфи и отправит с десяток смайликов-сердечек, а Тэхён ослепительно улыбнётся экрану телефона и фотографии, потому что с размером он угадал.       Бутылка Blue Label пуста больше чем наполовину. Тэхён чувствует сильное алкогольное опьянение от высокого содержания градуса в янтарном напитке.       Тэхён — самый искренний, честный и нежный ребёнок. Ласковое сокровище и драгоценный мальчик с обворожительной улыбкой, голубыми глазами и заразительным, заливистым смехом.       Тэхён — элитная и дорогая шлюха столицы с острым языком, колкими фразами и надменным взглядом, полным высокомерия и фальши, заключившая контракт неизвестно с кем на продажную любовь, измеряемую банкнотами с портретом Бенджамина Франклина.       Тэхён опирается о край кровати в попытке подняться на ноги. В роскошных апартаментах вдруг становится жарко и невыносимо душно. Или это флисовый костюм оказывается слишком тёплым для хорошо отапливаемого помещения? Или это проделки виски в его крови?       Он оставляет бутылку на полу и, пошатываясь, подходит к высоким дверцам, ведущим на балкон. Руки его не совсем слушаются, но он берёт власть над плотными занавесками, раздвигает ткань по обе стороны, снимает внутреннюю защиту с замка на раме, распахивает дверь и выходит на открытое пространство. Его глаза снова темнее самой безлунной ночи. И слёзы собираются, но уже от ветра. Морозные порывы воздуха то и дело набрасываются, развевают и треплют идеально уложенные волосы. Он вышел сюда не с целью покурить.       Обеими руками Тэхён касается ледяных металлических ограждений, опускает голову и смотрит вниз. Под его ногами несущая высота. Под его ногами совершенно другая жизнь. Десятки, сотни и тысячи других неизвестных для него людских жизней.       Свою собственную жизнь он тоже считает никчёмной, никому ненужной и чужой. Он размыкает губы и глотает холодный воздух, будто он только что оказался в долгожданной прохладе после изнурительной высокоградусной жары. Что в ней хорошего? Что в ней такого, чтобы захотеть остаться? Что в его днях есть такого, чтобы удержаться от соблазна и не сорваться в пустоту с девяностого этажа?

Дайте мне таблетку от души.

Чтобы полчаса — и отболело!

Когда мысли, как карандаши,

Болью разрисовывают тело.

Я вам непременно заплачу.

Знаю, что не лечат забесплатно.

Просто не хочу идти к врачу

Приходилось быть там многократно.

Мне твердили:

«Вы же не больны.

Всё на месте.

Руки, ноги целы!»

Но молили о пощаде сны

У тревожной ночи под прицелом.

В лабиринте пройденных дорог

Одолела серая усталость

Каждый день свой приносил урок.

Но так много в жизни растерялось.

Мы не замечаем, мы спешим,

Забывая жизнью наслаждаться.

Дайте мне таблетку от души,

Чтобы всё пройти и не сломаться!

      Тэхён рвано выдыхает и зажмуривает глаза. Он и холода вовсе не чувствует. Кратковременный приступ всепоглощающего тотального душевного одиночества, толкающий двумя ладонями в спину, провоцируя прибегнуть к непоправимой крайности. «Мой Тиффани» Шепчет себе под нос он и давится слезами. «Если я не вернусь завтра домой…» «Если завтра наступит, а меня в нём не окажется…» «Если для всех меня не станет, кто это заметит?» «Если завтра я перестану существовать, то… кто же будет за тобой ухаживать, баловать тебя и вкусно кормить, кнопка?» «Кто, если не я, сможет о тебе заботиться и любить тебя так же, как я?»       Как это жалко и отвратительно. Как это омерзительно и больно. Тэхён думает не об отце, который может потерять сына, не о Сокджине, который лишится единственного младшего брата, не о Чонгуке и даже не о клиенте, не о Юнги с Чимином. Тэхён думает не о людях. Он давно и глубоко разочаровался в каждом из них.       Тэхён не верит в их любовь и добрые намерения. Он давно усомнился в их надёжности и правоте. Доверие слишком подорвано, чтобы и дальше оставаться близкими. Ни один из них не становится причиной, чтобы продолжить ради этих людей жить и ходить по земле.       Тэхёна нисколько не заботит горечь от утраты, если тот погибнет вот так по нелепой случайности, принимая необратимое решение ступить за ограждение под действием алкоголя и закрывая свои глаза навеки. Может быть, зря он так думает о каждом из них? Быть может, он погорячился? Может, это лишь временное помешательство и минутное помутнение рассудка? Может…       Как же это неправильно, дико и скорбно. Тэхён думает о собаке, что осталась сегодня в квартире одна. Пёс, который наверняка вместо мягкой лежанки выбрал скудное и неудобное место на голом полу у входной двери в ожидании своего хозяина. Единственного и любящего. И Тиффани абсолютно плевать, какой стоимости подвеска надета на его ошейнике. Он ждёт своего человека, потому что ему предан, а Тэхён не может его подвести.       И только благодаря Тиффани, что остался ночевать в одиночестве и тихо скулил глубокой ночью в стенах квартиры, Тэхён разжимает окоченевшие пальцы и медленно поднимает опустевший и до предела измученный взгляд зелёных глаз. От сильного волнения и страха они всегда становились парой изумрудов. Иногда ярких, а иногда блёклых, совсем тусклых. Наподобие того драгоценного украшения, что Тэхён не так давно снял со своей шеи. Подарок Чонгука. Карамельный взгляд — его обычное состояние, но когда в последний раз он был в равновесии с собой? Глаза не врут. Это выражение ему подходит, как никому. «Не сегодня, ТэТэ» «Не сегодня…»       Тэхён делает пару шагов назад, пятится от холодных перил балкона и шагает спиной вперёд в сторону комнаты. Плотно прикрывает за собой двери, что ведут за пределы гостиничного номера. Он снова в тепле. Тэхён бросает затуманенный взор на остатки недопитого виски. Ему больше не хочется вливать в себя алкоголь. Что толку? Легче всё равно ему не стало.       Тэхён обводит пьяным взглядом помещение. Он теперь вспоминает чужие руки на своей талии, чужие губы над воротом рубашки. Каждую их встречу они ласкали не тело. Руки незнакомца ласкали его хрупкую душу и убаюкивали изувеченное сердце. Каждым осторожным касанием залечивали многолетние, незаживающие раны. Успокаивали, погружая в томную дремоту, ни с чем не сравнимое умиротворение и крепкий, глубокий сон.       И Тэхён, кажется, готов отдать за эти встречи если не всё, то многое, чтобы вновь почувствовать жаркие и заботливые объятия. Чтобы его вновь притягивали теснее к себе, уводя к постели. Чтобы бережно укрывали воздушным одеялом от целого мира, в котором столько боли и разочарования, и оставили засыпать на плече.       Чтобы до утра не отходили от него ни на секунду. И чтобы поцелуй. Не в губы с голодным желанием и испепеляющей страстью. Едва ощутимый поцелуй в шею над ключицей или же мягкое прикосновение неизвестных губ к виску, убирая волосы и глубоко вдыхая их аромат.       На этот раз Тэхён мечтательно закрывает глаза, устраиваясь в одежде на огромной кровати один.       Тэхён только и делает, что крутится по кругу, взявшись за руки со своей иллюзией. Но однажды, в один день, иллюзия резко отпустит руки, а Тэхён полетит кубарем вниз к рухнувшим в одночасье надежде и прежней несостоявшейся любви.

* * * * *

«Даже засыпая в своей постели,

я представлял, как он спит.

Где-то там, далеко от меня.

Я представлял,

и мне хотелось поправить ему одеяло

и его мир, если он не в порядке». ©

— Можешь отогнать машину и быть свободным, — Чонгук хлопает дверью авто, выходя на улицу.       Его лицо приятно остужает морозный ночной воздух, а на волосы ложится вновь начавшийся мелкий снег. Он распорядился, чтобы водитель высадил его не на подземной парковке жилого комплекса, а возле подъезда. Ичан — его покорный слуга, выполняет просьбу и прощается с молодым господином.       Чонгук поднимается на лифте на свой этаж. Ему очень хотелось нажать кнопку, что рядом, и оказаться на уровень выше. Квартира Тэхёна сегодня пустует, а псу от его отсутствия бесконечно одиноко и тоскливо. Чонгуку тоже. Он заходит в прихожую своей немой обители, запирает дверь изнутри, небрежно швыряет ключи у входа и не включает в коридоре свет.       Снимает обувь и проходит к сейфу, что прячется за зеркальными створками гардероба в его спальне. Он так и не снял пальто. Шарит по карману рукой и находит скомканный лист письма, которому суждено остаться непрочитанным. Которому суждено никогда не дойти до адресата.       Чонгук, вместо того, чтобы порвать испорченное и уже ненужное послание и выбросить в мусорное ведро, зачем-то расправляет его. Кладёт на столешницу, чтобы разгладить, насколько это возможно после крепкой хватки собственного кулака. Мужчина вводит код на сейфе. Внутри, под стопкой бумаг, запрятана чёрная папка.       Достаёт её, открывает и убирает рукописное письмо к содержимому конверта. Она, папка эта, не так давно стала хранительницей важной тайны. Контракт, заключённый между Тэхёном и Чонгуком и скреплённый их подписями, находится именно в ней.       Запирает тяжёлую металлическую дверь сейфа и скидывает с плеч намокшее от снежинок пальто. Он сегодня тоже не сомкнёт глаз. Сон совершенно не идёт несмотря на поздние часы. Дата на календаре уже сменилась. Вот только всеми мыслями Чонгук остаётся во вчерашнем дне.       Правая рука ноет от боли, но его сердцу сегодня досталось сильнее. От подобных болевых ощущений можно запросто получить шок. И как только Чонгуку удаётся удерживаться на плаву? В его квартире тоже припасена бутылка одноимённого виски, которую Чон оставил сегодня для Тэхёна в отеле на тот случай, чтобы как-то скрасить одинокий вечер вдали друг от друга. Он разлучил их сегодня сам. Да, он Тэхёна оставил, выбирая себя настоящего. Только вот надолго ли Чонгука хватит? Что же, хороший вопрос. Ответа на него у мужчины нет.       Низкий квадратный бокал из толстого стекла с характерным звуком опускается на столешницу кухни. Чонгук наливает практически до краёв и усаживается на мягкий стул. Снимает бинт с порезанных костяшек и сжимает пальцы в кулак.       Едва затянувшаяся кожа трескается на косточках до выступивших алых капель. Она и так с трудом справилась, чтобы остановить кровь, но Чонгук помочь себе не желает. Ему бы обработать порезы антисептиком. Только вот беда — для залечивания душевных ран лекарства ему нигде не найти.       Он добавляет всё новые и новые раны поверх старых. Чонгук добавляет себе боли, потому что рецепторы попросту притупились. Они парализованы от переизбытка отрицательных эмоций. Психика достигла своего предела, своего пика, потому и блокирует неприятные ощущения в попытке оставить в ясном уме и с чистым разумом человеческий организм, который только и делает, что мешает ей и упрямо борется, отвергая и игнорируя помощь. «Помнишь наши ночи в одной спальне, ТэТэ?» «Ты ведь ещё со времён школы взял это за правило»       Воспоминания и первые глотки крепкого напитка греют душу и погружают её в мучительную тоску одновременно. Тонкая грань, которую можно легко нарушить и увести себя далеко к тем дням, от которых теперь хочется сесть на пол и обнять себя руками. К дням, от которых хочется смеяться и рыдать.       В дни и ночи, наполненные ускользающим счастьем, от которого хочется свихнуться, сойти с ума, только бы остаться в них навечно. Пусть в иллюзии, пусть только в воображении больного сознания, но остаться и снова почувствовать себя нужным, любимым и самым необходимым для мальчишки по имени Ким Тэхён. «Я очень быстро разгадал причину твоих приходов ко мне каждый раз, когда я гостил в вашем доме» «А на одной из моих полок аккуратно свёрнута та пижама с медведем, которую ты протянул мне перед Рождеством в свои тринадцать лет» «Потому что это стало нашей первой парной вещью» «Потому что это ты подарил, мой драгоценный мальчик»       Чонгук осушает бокал до дна и выдыхает через рот. Его горло обжигает алкоголь, но такого рода разрядка должна пойти мужчине на пользу, хотя бы с целью создать мнимую иллюзию покоя и расслабления. Мужчина выпускает утробный смешок и наливает себе ещё. Перед его глазами встаёт картина с вечеринки Сокджина.       Всё настолько детально всплывает в памяти, что Чонгуку это снова доставляет дискомфорт, заставляя пережить вновь то состояние, те эмоции и ту неукротимую злобу на любимого человека. Ведь его Тэхён, его брюлик, целовался на его глазах сегодня с другим. «А помнишь, ты однажды мне поклялся, что будешь целоваться только по любви?» «Что ты будешь целовать только меня одного?» «Такая глупая наивность» «Я ведь верил тебе, Тэхён» «Я ведь так сильно тебе доверял» «А ты опустился до того, что теперь продаёшь себя» «Что я сделал не так?» «Где и когда я оступился?» «В чём конкретно я допустил ошибку, чтобы ты превратился в того, кто ты сейчас?» «Наши отношения и чувства брали путь от сердца» «Мы тогда безрассудно рисковали, ТэТэ» «Рисковали быть пойманными, в то утро так и случилось» «В то утро я впервые целовал тебя, моё сокровище» «И знаешь, что, Тэхён? «Счастливее дня мне не припомнить…»

/воспоминание/

— Брюлик мой, заходи скорее!       Чонгуку уже девятнадцать лет, и он уже студент, а Тэхён учится в старшей школе. Ему только шестнадцать. За окнами суббота, конец апреля. Окно приоткрыто, и с улицы доносится сладкий запах цветущей сакуры и оживших после лютых холодов деревьев и зелени.       Лёгкий ветерок колышет занавески в гостевой спальне дома господина Кима. В комнате не горит ни один источник света. Последние три года подряд с того вечера перед Рождеством Тэхён теперь всегда приходит к своему Гуки, как только на город опускается ночь, а в доме все засыпают крепким сном. «Я смотрел ужастик, и теперь я боюсь спать один» Эта фраза укоренилась в тесном общении между ними и служила неким маяком «я иду к тебе, любимый, встречай».       Поначалу Тэхён действительно находил повод и всевозможные причины, чтобы зайти и остаться до утра, а потом это стало вовсе не нужно. Они молчали о чувствах и не признавались друг другу очень долго. Они стремительно сближались без слов. Они ощущали взаимную любовь и щедро делились ею друг с другом через поступки и тактильную близость. Они становились неделимым целым. Такая связь никогда не сможет быть разрушена и уничтожена, уверенно думали они. Но, как оказалось, может… — Залезай ко мне, ТэТэ, — тихий шёпот Чонгука раздаётся в тишине спальни, и Тэхён, пробегаясь по полу на носочках, прыгает под одеяло в постель парня и обнимает за шею. — Я соскучился. Я уже успел соскучиться, Джей Кей.       Тэхён улыбается, и улыбка его ярче тысячи лун. Чонгук запускает пальцы в шелковые пряди его волос и не может поверить, что это счастье с голубыми глазами досталось ему. Что ласковый взгляд синих глаз принадлежит одному лишь Чонгуку.       Он на секунду замирает, задумавшись о том, что Тэхён может подарить этот изменившийся цвет под опущенными ресницами какому-то другому мужчине. И откуда только эти странные мысли зарождаются в голове Чона? Неизвестно. Точно по щелчку они в мгновение ока въедаются в разум, внушая Чонгуку не самые приятные умозаключения и выводы.       Он собственник. Пока что не в его силах полностью заявить на мальчишку права и присвоить себе окончательно. Но это явление временное. Тэхён не достиг совершеннолетия, и это становится хоть и поправимым, но минусом. И Чонгук не переживёт, если однажды взгляд небесно-голубых глаз достанется не ему. От этих мыслей он готов впасть в бешенство. Он готов на безумства, только бы его Тэхёна у него не отобрали. Только бы не переманили его внимание и не увели за собой. Чонгук Тэхёна никому не отдаст. — Чего ты молчишь? Я скучал, Гуки, — Тэхён повторяет за собой только что сказанное на грани слышимости, а Чонгук сжимает челюсти от ненужного роя мыслей в своей голове. Ким поворачивается к нему лицом, укладываясь набок, и подставляется под нежные касания желанных рук. — Я люблю тебя, ТэТэ, — улыбка Чонгука такая странная. Тэхён не может её разгадать. Она кажется ему печальной, и он спешит потянуться к щеке и провести большим пальцем по острой скуле Чона. — Правда?       Чонгук уже шептал ему об этом сотни раз. Проговаривал точно нерушимую клятву, перебирая пальцами волосы и любуясь Тэхёном, будто впервые видит его красоту перед собой. Будто эти объятия и эта близость между ними происходит в первый раз. — Правда… — Чонгук больше не улыбается. Шёпот сменяется приглушённым голосом, таким серьёзным и честным, от которого мурашки по телу. — Больше всего на свете люблю, мой брюлик. — Тэхён роняет голову на его плечо, придвигаясь ближе. Прикрывает веки и медленно шепчет, касаясь кожи на шее своими губами: «Я тоже очень тебя люблю, Джей Кей». — Так будет всегда, мой Тэ. Нужно ещё немного времени, чтобы ты повзрослел, а пока… — Чонгук его ещё даже в губы не целовал. В щёку, в висок, в волосы. Он целовал Тэхёну руки и тыльную сторону ладони, на большее он не решается. Он Тэхёна бережёт и ни на чём не настаивает. Он довольствуется тем, что дышит с ним одним воздухом, что имеет такую роскошь, как просто быть рядом и обнимать. Топить его в нежности и ласке. Слышать, как тот тихо посапывает, погружаясь в сон. — А пока давай спать.       Тэхён выдыхает через губы, обдавая горячим воздухом оголённый участок кожи своего парня. Он знает, что продолжения пока что между ними не случится. Он неоднократно порывался нарушить эти правила. Он столько раз, лёжа вот так близко и рядом, пытался опустить ладонь ниже пояса и как бы невзначай коснуться нарастающего и еле сдерживаемого возбуждения Чонгука. Но Чон не позволяет и мигом прерывает малейшие попытки. Тэхён ещё ребёнок, и точка. — Спокойной ночи, Джей Кей. — Спокойной ночи, брюлик.       Тэхён чувствует, как тяжёлая крепкая рука скользит по его талии к низу живота, а после теснее притягивает к себе, кутая в нежных, трепетных объятиях. Ким поворачивается в кольце рук, укладываясь на этот раз на другой бок, к нему спиной.       Специально выпячивает задницу и потирается бёдрами в области паха, отчего Чон прерывисто выдыхает и жмурится, чтобы не сорвать с мальчишки одежду и не заняться с ним сексом в столь юном возрасте. Чонгук целует в шею под спадающими прядями волос на затылке, гладит своего мальчика ласково, такого хрупкого и доступного только для него.       И Чонгук бы очень хотел запустить пальцы под ткань его пижамных штанов, чтобы не дать сегодня уснуть. Но в его руках практически ребёнок. Он не позволит себе такую вольность. Как бы сильно он сейчас ни желал обладать им и его податливым телом, что плавится под каждым прикосновением, что отзывается и подаётся навстречу его сильным и властным рукам.       Тэхён всегда ставит будильник на раннее утро перед рассветом, чтобы вернуться к себе. И Чонгук знает, что у того всё под контролем. Первое время он ещё задавал вопросы, тем самым напоминая о движущихся стрелках на часах. А потом это настолько вошло в привычку, что в напоминаниях не было необходимости. Тэхён никогда не забывает, но сегодняшняя ночь становится исключением и непростительной, грубой его ошибкой.

* * * * *

— Тэ-э-э… — Чонгук, приподнимая тяжёлые от глубокого сна веки, поднимается на подушке, чтобы заглянуть на циферблат настенных часов. Стрелки показывают почти девять утра. Это плохо. Это очень и очень плохо! — Будильник не сработал. Мы, кажется, проспали, Тэхён, — бормочет на ухо расплывшемуся в улыбке и ни о чём не задумывающемуся парню. — Хватит болтать, Гуки, — лениво потягиваясь на постели, практически бессвязно отвечает тот и не открывает глаза. Он сейчас напоминает довольного Чеширского Кота, от которого осталась лишь широкая улыбка удовольствия в моменте. Тэхён точно не в себе и не понимает тяжести всей ответственности в случае чего. — К нам никогда никто не заходит, — пытается следом выдать сомнительную фразу за аргумент, но она никуда не годится. — Если ты не встанешь прямо сейчас, я начну тебя щекотать. А если ты издашь хотя бы писк, я тебя искусаю до синяков. Всю шею искусаю, чтобы все видели, какой ты бессовестный, — Чонгук поднимает пижамную кофту и проходится кончиками пальцев по рёбрам озорного мальчишки.       Тот поджимает губы и резко распахивает глаза, потому как терпеть щекотку всегда было для него пыткой номер один. В следующую секунду Тэхён подрывается с места, чтобы его оседлать. Он меняет их с Чонгуком местами по щелчку пальцев. Так быстро, что тот и опомниться не успевает, как оказывается прижатым весом своего обожаемого мальчика к простыни. — Слезь с меня, пока в эту дверь никто не вошёл, Тэ. Мы играем с огнём, — Чон наивно верит, что его замечание может приструнить Тэхёна.       Ким его сейчас совершенно не слушается. Он опускается ниже таким образом, чтобы почувствовать через тонкую ткань пижамных штанов член Чонгука и усесться на него как следует. Очередная сильная провокация до ярких мерцающих кругов перед глазами взрослого парня, оказавшегося по воле случая в западне разгорающейся страсти и похоти. Чонгук поднимает лицо Тэхёна, цепляя того за подбородок, и обещает, что никогда больше не будет его щекотать, только бы тот поскорее с него слез. Но не тут-то было.       Губы Тэхёна близко. Непозволительно близко от его, Чонгука, губ. Тэхён ещё, как нарочно, их облизывает и закусывает нижнюю, продолжая оставаться на месте и смотреть в глаза исподлобья сквозь густоту полуопущенных ресниц. Взгляд его манящий, вызывающий, с поволокой. Как можно устоять от такого соблазна? Вот и Чонгук не знает. — Я больше не могу, Тэ...       Чонгук в этой слабости ему сдаётся. Он забывает вмиг об окружении и течении времени. Он пренебрегает тем, что дверь может распахнуться в любой момент, потому что она не заперта. Потому что Сокджин и господин Ким наверняка уже проснулись и скоро позовут их к завтраку. Тэхён приоткрывает розовые и влажные от собственной слюны губы, подаётся вперёд в ожидании, что сегодня, наконец, ему не скажут о возрасте и потянутся к нему в ответ. — Ты сам напросился, ты… — Чонгук закрывает глаза, а Тэхён ощущает его мягкие, настойчивые губы на своих.       У Тэхёна точно закружится голова от переполняющих его эмоций и новых ощущений. Они целуются впервые. Целуются по-настоящему, и Чонгук не торопится. Он надавливает на затылок Кима, и ему хочется остаться навсегда в этом дне и в этой минуте наедине.       Запомнить вкус и каждое движение Тэхёна. Запомнить его сбивающееся дыхание и тяжесть внизу живота. Хочется смаковать этот поцелуй бесконечно долго. Пройтись кончиком языка по нижней губе и небольно прикусить, чтобы Тэхён зашипел и улыбнулся в поцелуй, что Чонгук и проделывает.       Тэхён практически стонет на выдохе и впивается короткими ногтями в его плечи, сильнее размыкает губы. Он хочет почувствовать влажный, горячий язык Чонгука внутри своего рта. И он чувствует. Встречается с его завлекающим кончиком и ныряет неукротимым своим в его рот. Если они не прекратят прямо сейчас, то точно задохнутся, потому что им обоим кажется, что весь воздух из комнаты выкачали, обрекая их на скорую погибель.       Острота ощущений достигает пределов дозволенного. Оба хотят большего, они не на шутку увлеклись. Руки Чонгука гуляют по спине и бёдрам Тэхёна. Сжимают его сильно и насаживают на уже вставший член. Их разделяет мешающая ткань пижамы, но её плотность ничтожна по сравнению с неконтролируемым возбуждением, заставляющим вздрагивать обоих и дышать часто и жадно. — Перестань двигать бёдрами, Тэ, — ухватившись за долю секунды, рычит Чонгук и возвращается обратно к искусанным и покрасневшим губам напротив. — А то что? — вырывается из груди мальчишки и прерывисто доносится до ушей Чона. — Ты ещё мал. Вырасти для начала, брюлик, — выдыхает в поцелуй Чонгук и снова впивается, ныряя языком глубоко в рот Тэхёна, точно помешанный и изголодавшийся по прикосновениям и ласке дикий зверь. — Брюлик… потому что мои глаза голубые, да? Как пара самых дорогих бриллиантов, которые только существуют в мире? — Тэхён кое-как расстёгивает пуговицы на чужой пижамной кофте и оглаживает обнажённые кубики пресса и вставшие соски парня. Как же ему нестерпимо хочется раздеть его и раздеться самому. Хочется… — Не только поэтому, ТэТэ, — они разрывают поцелуй, чтобы перевести дыхание и снова взглянуть друг на друга. — Я люблю тебя не только за твою красоту. Я люблю тебя целиком. Со всеми твоими достоинствами и недостатками. Со всеми твоими плюсами и минусами. — Чонгук убирает взмокшую прядь волос за ухо и не сводит с него глаз. — Потому что ты моя драгоценность, Тэхён. Ты сокровище. Ни о чём не думай, я подожду, пока ты повзрослеешь, ладно? Иначе твой отец, мой отец и твой брат меня прибьют, — выпускает смешок, и Тэхён его подхватывает. — И тебя заодно прибьют, — а после они целуются снова. Им катастрофически не хватает близости и обжигающих скольжений ладонями по коже. — Я тоже люблю тебя, Чонгук, — точно в забытье проговаривает Тэхён и позволяет Чону касаться себя везде, где только тот пожелает.       Они не могут разнять рук и губ. Они совершенно не слышат, как кто-то со стороны коридора надавливает на ручку и толкает дверь от себя, застывая в оцепенении на пороге гостевой спальни. «Какого чёрта…?» «Этого просто не может быть» — Я надеюсь, вы в пижамах, — тихий, низкий голос не звучит со знаком вопроса в конце предложения. Он их оглушает, заставляя остановиться, замереть и провалиться сквозь землю. — Тэхён, выйди, — интонация стала гораздо строже и резче. Мальчишка лежит на груди Чонгука затылком ко входу в комнату. Оба накрыты одеялом. Чонгук выглядывает из-за плеча своего возлюбленного и встречается с тяжёлым взглядом карих глаз. — Я никуда не пойду. Чонгук, скажи ему! — Тэхён имеет наглость не двигаться с места, а лишь показательно медленно обернуться и артистично изобразить высокомерное выражение лица. Его губы заметно раскраснелись и опухли от долгих и сладких поцелуев.       У Чонгука такое чувство, что Тэхён проделывал всё это намеренно. Что он хотел этим показать? То, каким он якобы стал взрослым? Самоутвердиться в глазах брата, говоря в очередной раз Чонгуку «фас»? Столкнуть лбами и рассорить лучших друзей? Что именно он преследовал за цели минутами ранее? Или же это всего лишь случайное стечение обстоятельств и не более того?       Конечно, у Тэхёна в голове не было подобных и так далеко идущих планов. Он просто ориентируется по ситуации, только вот ориентиры дают сбой и здорово его подводят. Ему бы поубавить гонор и закрыть вовремя рот, потому как сейчас справедливость не на его стороне. — Вышел вон отсюда! Быстро встал и вышел вон! — Сокджин уже переходит на крик, и ему совершенно плевать, услышит ли его сейчас отец или нет. Он сжимает кулаки и устремляется вглубь комнаты.       Тэхён вновь возвращает внимание Чонгуку, на что тот молча кивает, давая понять, что дальнейший разговор будет проходить исключительно с глазу на глаз с его старшим братом, готовым обрушить на плечи лучшего друга небо и звёзды, потому что тот посягнул на самое родное и близкое.       Тэхёну ничего не остаётся, как спрятать голову в плечи, замолчать, вмиг становясь покорным. Усмирить свой пыл, потому что заступник оказался в этот раз не на его стороне. Он покидает гостевую спальню, специально цепляя старшего брата плечом, мол, чего встал на дороге? Подвинься или лучше сам отсюда проваливай, а нам с Чонгуком не мешай. У нас было всё замечательно, пока ты не припёрся и не обломал нам кайф. В мыслях мальчишки одни маты, а по факту нервное сопение и с грохотом захлопнувшаяся дверь до содрогающихся стен помещения после его ухода к себе. — Что это было, Чонгук? Что ты с ним делал? Что ты делал с ним, когда ночевал у нас много лет подряд? — в глазах блеснула ненависть. Сокджин подлетает к кровати и хватает Чонгука за край одежды. Хмурится и стискивает челюсти. Это так не похоже на Джина. Совсем на него не похоже. Вот что бывает с людьми, когда дело касается членов семьи. — Я люблю его! Люблю, ясно тебе?! — Чонгук не боится сурового взгляда и того, что Джин может ударить его на эмоциях. Чонгук бы стерпел и без сопротивления принял такой его поступок. Он бы Сокджина понял, будь он на его месте. — И как только ты мог не замечать всего этого?       Джин вдруг ослабляет хватку и присаживается на край смятой постели, где минуту назад Тэхён с Чонгуком лежали вдвоём. Он щурится и отводит глаза. Он вспоминает каждый шаг Тэхёна. Каждое его слово и действие. Каждую улыбку и отпущенные фразы якобы в шутку. Каждый задержанный на Чонгуке взгляд его голубых глаз. «Так вот почему его радужка меняла цвет, стоило было тебе появиться в его поле зрения…» «Вот почему оттенок отливал градиентом синего, как только ты находился рядом с ним…»       Сокджин был настолько слеп, что не замечал того, что происходило прямо перед его носом. Отрицал и не придавал значения такому очевидному. «Голубые глаза младшего брата — цвет его первой любви» — Я знаю… — Джин звучит теперь гораздо тише. — Я знаю, Тэхён далеко не из робкого десятка. Он дерзкий и наглый, — перебирает вслух не самые лучшие качества младшего брата и поднимает глаза на Чона. Тот уже успел застегнуть все пуговицы на пижамной кофте и тоже смотрит на друга в упор. Чонгук спокоен. — И то, что он сам на тебя вешался последние годы, я тоже видел, — берёт небольшую паузу, чтобы озвучить только что раскрывшуюся истину. — Но чтобы причина была в этом? — Да, Джин. Причина в этом. Я дико влюблён в него с самого детства. — Но он ещё ребёнок! Мы уже взрослые, а он… — спешит возразить и снова нахмуриться, но друга он больше не трогает. — Этот ребёнок позволяет себе больше, чем я, Сокджин. Если бы не мои принципы, я бы имел его во всех позах и уже бы давно усадил на свой член, не беря во внимание его возраст.       Чонгук сейчас сильно погорячился с откровениями, но ведь горькая правда на поверхности, от которой нет смысла отнекиваться и пытаться себя выгородить или оправдать. Чонгук знал, что рано или поздно этот день настанет, и он ни в коем случае не собирается отказываться ни от Тэхёна, ни от своих слов. — Чего?! Ему только шестнадцать! Ты себя слышишь? — Сокджин снова повышает голос и подрывается на ноги. — Не ори на меня! Я ничего такого себе не позволял, хотя мог, — Чонгук тоже начинает закипать, потому как… судя по всему, это Джин его не слышит. Точнее, улавливает информацию из его уст, но выборочно. — Что ещё вы оба скрывали от посторонних глаз, когда оставались вдвоём по ночам в одной комнате? — Сказал же, что я не трогал его. Поцелуи, и только. Только сегодня мы впервые поцеловались в губы, но ворвался ты и… — И помешал вам, да? Какая жалость, — Джин выплёвывает с издёвкой и ненавистью в голосе в адрес лучшего друга и раздувает щёки. Он обескуражен и невероятно растерян. Он понятия не имеет, как ему поступить и что в такой ситуации делать. И как вести себя дальше он тоже не понимает. — Сокджин, послушай, — Чонгук встаёт напротив и касается его запястья, на что тот отдёргивает руку и отходит на шаг. — Я никогда его не обижу. Я никогда не заставлю его делать что-то, чего бы он делать не хотел. Мы ведь оба понимаем, о чём я, — скольких сил и терпения стоит сейчас Чонгуку это поддельное спокойствие. Он готов взорваться и забрать Тэхёна в свой дом, только бы оградить его и себя от этих отвратительных объяснений. Но он включает голову и продолжает. — Я никогда не причиню ему боль, — Чон не соврал Джину ни в чём. Он старается быть с ним максимально честным и сдержанным. — Чонгук, — в голосе Сокджина агрессия и обида вперемешку с испугом. — Чтобы ты знал, я не имею ничего против такого рода отношений, но Тэхён ещё слишком мал для этого. — Серьёзно? — едва заметная улыбка коснулась губ Чона. — Я пальцем его не трогал. Были моменты, когда он настаивал на близости, и мне приходилось справляться с собой, отталкивать его и уходить, потому что… да, Сокджин, ты прав. И моя голова всё ещё на плечах и рассудка не лишилась. Трезвость ума ещё на месте, — он начинает грызть нижнюю губу, потому как тоже не железный. Потому что тоже невероятно переживает и волнуется о том, что будет с ним и с его обожаемым брюликом дальше. Их судьба теперь в руках Джина. — Ты прав, — вновь повторяет он. — Тэхёну всего лишь шестнадцать лет, и я не идиот, чтобы лишать его детства и принуждать к сексу до момента совершеннолетия. Неудобно сегодня получилось… — Неудобно получилось, да? Ты спятил? — Сокджин хмыкает и наклоняет голову вбок. — Не тронь моего брата, Чонгук. Дружба дружбой, но он для меня важнее всего, уяснил? — парень приподнимает бровь, высоко вздёргивает подбородок и не двигается с места. — А если ты меня не послушаешься. Если я нечто подобное увижу ещё раз до дня, когда он станет взрослым, я не побоюсь открыть рот и рассказать обо всём отцу. Как нашему, так и твоему, — последнюю фразу он решает подчеркнуть, проговаривая громче и чётче, чтобы до собеседника дошла вся её суть. — Скажи спасибо, что сегодняшним утром дверь в гостевую спальню открыл я, а не господин Ким. — Уяснил, — без промедлений отзывается Чонгук, и голос его не уступает строгости и напору Сокджина. — Я не хочу ссориться, Джин. Мне дорога наша дружба. Но и ты, пожалуйста, заруби себе на носу вот что, — делает маленький шаг вперёд и не смеет отвести пристальный взгляд. — Тэхён для меня тоже важнее всего и всех. Так и знай, мой друг, так и знай. Это неизменно, и возраст его не навсегда. Прими наши отношения как данность. Я прошу тебя, верь мне, Сокджин. Постарайся мне довериться, и тогда мы вместе будем видеть счастливую улыбку твоего брата каждый день. Я сделаю его самым счастливым человеком на этой земле. Вот увидишь, друг. Вот увидишь…

/конец воспоминания/

Разговор тот вышел коротким, скомканным и крайне неприятным, но оба сделали выводы. Тэхёна бесконечно любит старший брат. И бесконечно любит Чон Чонгук. Тени прошлого заполнили своей густотой стены одинокой квартиры Чонгука. Он давно осушил до дна второй бокал виски, наполненный до краёв.       Как ведь забавно получается. Эти двое думают сегодняшней ночью об одном и том же. Предаются воспоминаниям об общих моментах, которые довелось пережить с трепетом и замиранием сердца. Они по-прежнему мечтают друг о друге, но вот парадокс — они не вместе теперь.       И вместо того, чтобы расслабиться и отдаться воле течения жизни и обстоятельствам, которые неустанно толкают их в объятия любимого, они противятся и судорожно бьют руками по воде. Они готовы перевернуть весь мир, беря тщетные попытки преодолеть несокрушимое и такое сильное притяжение. И Тэхён, и Чонгук точно не в ладах с головой. Из всех известных и существующих изречений им больше всего подходит одно: «Любовь слепа, а сумасшествие водит её за руку» Более точного описания мыслей и чувств этих двоих не придумать.

* * * * *

— Ичан, ты ещё не лёг спать? Личный охранник слышит по голосу, что Чонгук изрядно пьян. Его мобильный всегда доступен для звонка, а он — для любых распоряжений своего молодого хозяина. — Нет, господин. Я вас слушаю. «Чонгук, не трогай Чимина! Он тут вообще ни при чём!» В памяти Чона всплывает резкая и настойчивая просьба Сокджина на празднике в честь его дня рождения в загородном доме. — У меня есть одно важное поручение для тебя, — Чонгук переводит разговор на громкую связь и кладёт телефон на столешницу, чтобы освободить руки и налить себе ещё порцию крепкого алкоголя. — Конечно. Всё что угодно, Чонгук. — Нужно разыскать одного человека. Молодого парня по имени Чимин. Номер его машины я скину тебе в сообщении, — когда Тэхён со своим "бойфрендом" покидал территорию виллы, номера автомобиля засветились под светом уличного фонаря, и Чонгуку удалось без труда их разглядеть и запомнить. — Этот Чимин ездит на красном Ягуаре. Ты должен его найти и выяснить о нём всё. Кто он. Где живёт. Где работает. Где бывает. С кем общается, — Чонгук берёт небольшую паузу перед последней просьбой. — С кем встречается… — Господин, я надеюсь, в ваших словах нет злого умысла. А в ваших мыслях нет поступка, что впоследствии нарушит закон, — подобных распоряжений Ичан от Чонгука ещё не получал, поэтому решает уточнить, прежде чем вторгаться в чужую личную жизнь постороннего человека и устанавливать за ним слежку. — Вашему отцу бы это не понра… — Ты работаешь на меня или на него, Ичан? — Чонгук позволяет себе грубить. Он полностью уверен, что тот не станет пререкаться и перечить его приказам. А сейчас это как раз таки они и есть. Ответа с того конца провода не послышалось. — Я плачу тебе за пустую болтовню и непрошеные советы? Нет, я хорошо плачу тебе за молчание и секретность. Или же мне стоит усомниться в тебе? — Простите меня, господин. Простите, — мужчина начинает нервничать, поднимается с постели и нарезает круги по комнате, ведь лишние проблемы или, того хуже, потеря высокооплачиваемой и непыльной работы ему совершенно ни к чему. — Когда найдёшь этого пацана, то ничего с ним не делай и постарайся остаться незамеченным. Я сам с ним разберусь, как только ты предоставишь мне всю информацию о нём, — Чонгук абсолютно уверен в способностях своего приближённого. Он ведёт себя так, будто уже владеет всеми данными о чужой жизни. Будто уже взял Чимина под полный контроль и не желает ловить себя на мысли, что может ошибаться и в этот раз. — Делай, как велено, — Чон сбрасывает, не дожидаясь ответа, а следом печатает СМС с номером машины ярко-красного цвета. «Если ты не достанешься мне, Ким Тэхён, то ты не достанешься никому» «Потому что я уничтожу каждого, кто встанет на моём пути» «Я не остановлюсь, ТэТэ» «Я сровняю с землёю любого» «Всех, кто ещё хоть пальцем до тебя дотронется и вздумает предъявлять права на твою любовь, я сровняю с землёй» «Если ты и будешь чьей-то шлюхой, то только в моей постели» «Ради тебя, мой обожаемый и драгоценный брюлик, я не пожалею никого»