Самая яркая звезда на небе II / The Brightest Star in the Sky (pt. 2)

Февраль 1937 года: Том Риддл прогуливался по коридорам сиротского приюта Вула, его тёмные глаза осматривали гостиную в поисках признаков слабости среди других детей. Он научился чувствовать страх и неуверенность: он использовал эти черты. Так он обретал контроль. Его взгляд задержался на группе, игравшей в «снэп» за большим столом. Билли, недавно прибывший в приют, быстро завоевал популярность среди младших детей благодаря своей весёлой манере поведения. Взгляд Тома сузился, когда он заметил, как легко Билли влился в коллектив. Его заразительный смех вызывал улыбки даже у самых замкнутых сирот. Потом он приносил своего кролика и давал другим детям поиграть с ним. Том ненавидел этого кролика! По мере игры, терпение Тома иссякало. Он подошёл к группе, его шаги гулко отдавались на скрипучих половицах: — Веселитесь? — его тон звучал ровно, но с оттенком насмешки. Мальчики настороженно посмотрели на Тома. Билли почувствовал напряжение и дружелюбно ухмыльнулся: — Да, Том. Не хочешь к нам присоединиться? Губы Тома изогнулись в ледяной улыбке: — Я не играю в игры с теми, кто ниже меня. Мальчик старался сохранять самообладание, в то время как остальные дети выглядели нервно: — Ты и не обязан. Я просто предложил. Взгляд Тома изменился, его глаза наполнились ледяным напряжением, от которого у всех по спине побежали мурашки: — Тебе здесь не место, Билли. Ты слишком мягкий, слишком слабый, — Тому доставит удовольствие уничтожение этого мальчика. Остальные уже знали своё место. Они старались даже не смотреть на Тома. В удовлетворении он ушёл восвояси. — Да что с тобой не так?! Том замер, взглянув через плечо на того, кто осмелился бросить ему вызов. Вся комната затаила дыхание. — Ты жестокий, всё время пытаешься всеми управлять! Я тебе этого не позволю! Мой отец учил меня никогда не давать людям помыкать мной! — сказал Билли. Том злобно ухмыльнулся. Вся притворная любезность испарилась. — Твой отец умер, Билли. Его же здесь нет, чтобы защитить тебя? Мальчик выглядел так, будто получил пощёчину. Его губы задрожали, а глаза заблестели. Тому нравилось напоминать им, что они потеряли. Бить их туда, где они были наиболее уязвимыми. Все эти дети были такими предсказуемыми. — Я не собираюсь это терпеть! Я не должен делать всё, что ты мне говоришь! — Да что ты? Билли кивнул. Глаза Тома сверкнули. Он шагнул ближе к Билли Стаббсу, понизив голос так, чтобы его могли слышать только они двое: — Ты знаешь, что случается с теми, кто бросает мне вызов? — спросил он. Он был поражён тем, что мальчик не отступил. Его лицо раскраснелось, а глаза расширились. Том почти слышал учащённое сердцебиение. — Покажи, на что ты способен, Том. Я тебя не боюсь. Лжец. Какой лжец. Как и остальные сироты, Билли ужасно боялся Тома. — Я принимаю вызов, а когда закончу, жду, что ты упадёшь к моим ногам, и, возможно, я прощу тебя за это. Том посмотрел на пустой стол, где должна была проходить игра в «снэп». Остальные мальчики сбежали. Как обычно. Всех остальных в этом месте он крепко держал в своих руках. Он позаботится о том, чтобы Билли присоединился к ним. Том вышел из комнаты. Он не стал наносить удар сразу. Он позволил Билли переживать об этом. Надвигающаяся угроза нападения доводила его до грани, он боялся засады за каждым углом. Когда прошла неделя и ничего не случилось, Том заметил, каким стал напряжённым Билли. Том Риддл никогда не бросал слов на ветер. Он не прощал и не забывал. Он мстил. Нет — даже не так… Он безжалостно уничтожал своих противников, пока весы не склонялись в его пользу. Около полуночи Том вылез из постели и на цыпочках отправился в комнату Билли Стаббса, расположенную в другом конце коридора. Он жил в одной спальне с тремя другими мальчиками. Старшим детям доставались маленькие спальни, что позволяло им уединяться и иметь меньше соседей по комнате. Благодаря своему влиянию Тому удалось свести всё лишь до одного соседа. Их общая комната была небольшой, едва ли больше шкафа. Сирота избегал Тома, явно его побаиваясь. Это его вполне устраивало. Том заглянул в комнату Билли и убедился, что все спят. Затем он подкрался к клетке и со щелчком распахнул дверцу. Кролик внутри пытался уклониться от его рук, но в конце концов Том применил свои странные способности, заставив существо споткнуться и рухнуть на пол в обмороке. Иногда его способности срабатывали не так, как ожидалось, но он пытался понять, что это такое. Что значит обладать ими. Сила пронеслась сквозь него, пронзив до самых костей. Это умение было секретом, известным лишь немногим сиротам. Он знал, что если об этом узнают другие, они будут допрашивать его. Возможно, кто-то из чиновников станет ставить над ним опыты, чтобы узнать источник этой силы. Нет, что-то настолько особенное надо держать при себе. Он взял маленькое обмякшее тельце кролика и выскользнул за дверь в затихший приют. Остальные обитатели здания погрузились в сон, не обращая внимания на его действия. Никто не знал, что он планирует делать. Это были владения Тома, его личный ад, где он вырос, но он господствовал в этих залах, скрывая свою жестокость на виду у всех. Но в этот раз всё было по-другому. Это был тот самый порыв, которого он так жаждал, кульминация плана, разработанного в его беспокойном сознании. Он двигался целеустремлённо, его сердце колотилось от возбуждения и чего-то более тёмного, чему он не осмеливался дать названия. Он крепче сжал верёвку, перекинутую через плечо. В тенях он с пугающей лёгкостью сделал из неё петлю и накинул на шею кролика. Лицо Тома не выражало никаких эмоций, когда он смотрел на свою работу, но на губах мелькнула извращённая ухмылка. Кролик висел неподвижно, точно марионетка в его руках. Он был ещё жив, но ненадолго. Он всегда отличался от других, ощущая таинственное притяжение невидимых сил, которые не могли понять остальные. Так он открыл в себе способности. Теперь он сосредоточился на них, на таланте, который лелеял втайне. Лёгким усилием воли верёвка повисла в воздухе, не подчиняясь силе притяжения. Она поднималась всё выше и выше, пока не достигла стропил, где он завязал другой конец в тугой узел вокруг прочной деревянной балки. Кролик гротескно болтался, мягко раскачиваясь под потолком, как ёлочная игрушка чьего-то нездорового сознания. Молчаливое свидетельство мастерства Тома, жизнь которого угасла от его рук. Когда он удалился в свою комнату, его охватил холод, смешавшийся с восторгом от содеянного. В приюте стало ещё холоднее, тени шептались о его проступке. Мягкое эхо шагов Тома по потёртому ковру нарушало ночную тишину. Он знал, что утром Билли Стаббс найдёт кролика. Мальчик почувствует присутствие Тома в его безжизненном теле. Миссис Коул будет искать ответы, но единственное, что имело смысл, противоречило логике. Никто никогда не найдёт ничего, кроме страха. Страха перед тем, чего они не понимали. Том ощутил извращённое чувство власти над силами жизни и смерти, какой бы мизерной она ни была. Он проскользнул под свои ветхие одеяла. Его губы исказились в жестокой улыбке, когда он видел сны о власти, контроле и господстве, шептавших его сознанию. Он так и не смог избавиться от этих снов.

····★·* ﾟ⁂ ﾟ*·★····

Том презирал кошек всеми фибрами своей души. Они не просто раздражали, они были воплощением раздражения, бичом его существования. Он не мог понять, зачем кому-то понадобилось приглашать в свой дом таких невыносимых существ. Покупка кошки казалась хорошим планом. Бриджет сочтёт это заботливым жестом. Гермиона заметит его внимание к этой соплячке. Но сейчас перед ним предстала реальность того, чтобы придётся разбираться с гнилым отродьем до тех пор, пока он не передаст его имениннице. Он нёс упаковку с дырочками обратно в приют, решив, что трансфигурирует бант, повяжет его на коробку и на следующий день отдаст девчонке. Казалось, довольно просто. Но кошка не переставала стенать! Она неугомонна! Беспрестанно вякала! Царапала когтями картон, испуская какофонию мяуканья, отчего нервы Тома разрывало, будто кто-то скрипел гвоздями о чёрную доску! Пронзительные крики эхом раздавались по тихим улицам, привлекая любопытные взгляды прохожих. Некоторые сердобольные маглы останавливались, оглядывая его с беспокойством в неуверенности, стоит ли им помочь несчастному существу. — Заткнись, а?! — прошипел Том приводящей в бешенство кошатине, его терпение подходило к концу. Кошка прошипела в ответ. Он нахмурился, его раздражение нарастало. Хоть он и был человеком многих умений, одно из которых включало в себя общение со змеями, разговоры с кошками не были частью его репертуара. Том бы ещё вытерпел подобное поведение, если бы она не продрала картон и не впилась ему когтями в руку, отчего он ахнул от боли. Да пошло всё на хуй! Он остановился у скамейки в Магловском Лондоне и резко бросил на неё коробку. Открыв крышку, он встретился с яростным взглядом голубых глаз белого пушистого создания внутри. Оно пыталось казаться невинным на витрине — Том должен был догадаться. Порочное чудовище. Он засунул руку в переноску, схватив существо за загривок. Кошка взорвалась вихрем негодования. Она завыла, как баньши, и стала вырываться из его рук, а её когти со смертоносным намерением рассекали воздух. Каждый волосок на её теле встал дыбом, наэлектризованный силой её гнева. Каждое шипение, вырывавшееся из её пасти, было наполнено чистой яростью. Голубые глаза пылали с такой силой, что у Тома мурашки побежали бы по позвоночнику — если бы белый пушистый шарик показался ему хоть сколько-нибудь пугающим. — Сиди тихо, — сказал Том, скривив губу. Он наложил беспалочковое Жалящее заклинание. Кошка превратилась в кучу без костей у него в руке. Оно было не таким мощным, как если бы он использовал палочку. С ней всё будет в порядке. Наверное. Том с глухим стуком бросил комок обратно в коробку. Он закрыл крышку и поднял её, продолжив свой мирный путь в приют. В итоге он дошёл до высоких железных ворот и прошёл через большую деревянную дверь в заповедник сиротского приюта Вула. Он поставил коробку на журнальный столик и рухнул на один из потрёпанных диванов. И что теперь? Ему, наверное, надо покормить её между сегодня и завтра. Чем они питаются? Наверное, ему стоило задать эти вопросы в «Волшебном зверинце». Он распахнул крышку и сердито посмотрел на белый комочек, свернувшийся калачиком внутри, как будто он крепко спал. Значит, её ещё долго не придётся ждать. Он пожал плечами. Он решил, что не стоит беспокоиться о кормлении, поскольку она не в том состоянии, чтобы есть. Позже он подкинет ей курицу или что-нибудь ещё. Или нет… Вероятно, она не умрет за ночь. Кроме того, кошки умеют охотиться. Она могла бы раздобыть себе мышь на ужин. Том решил не думать о кошке и закрыл глаза, позволяя своей магии течь внутри него. На мгновение он задумался о том, действует ли легилименция на животных, когда усилил контроль над своей внутренней магией и помедитировал с ней.

***

Том Риддл сидел на диване, а кошка — на спинке кресла, размахивая хвостом позади себя. Они таращились друг на друга, и у каждого во взгляде сиял зловещий отблеск. Каждый из них намеревался выиграть эту борьбу за власть. — Ты меня ненавидишь, и я спешу тебя заверить, что это совершенно взаимно, — сказал Том сочащимся презрением голосом. Кошка моргнула, подтвердив его заявление. — Я не оставлю тебя себе, — огрызнулся он. Кошка напряглась и принялась вылизывать тебя с напыщенной аурой безразличия. Он слышал, что магические питомцы умели понимать человеческую речь. В разной степени. Том притворился, что это существо понимало каждое его слово, поэтому он не чувствовал себя так нелепо, в одиночестве разговаривая с кошкой. На самом деле вся эта ситуация была абсурдна. Том провёл бóльшую часть часа, пытаясь найти чёртову кошку. Когда он был сыт по горло, он трансфигурировал пять школьных галстуков в змей и приказал им найти и притащить неуловимое чудовище. Через несколько минут змея доставила Тому взбешённую кошку, обвив создание своим телом. Кошка смотрела на него пронзительным взглядом голубых глаз, полным ненависти, пока змея усаживала существо в то самое кресло, которое оно сейчас занимало. Вернув галстукам прежнюю форму, Том встал перед тварью лицом к лицу. Кошка фыркнула от едва скрываемого гнева. — Я отведу тебя твоей новой хозяйке, так что лучше тебе сотрудничать, — прорычал Том от нарастающего раздражения. Кошка подняла лапу и начала вылизывать её от бедра до подушечек. — А теперь иди в коробку, заткнись, хорошо себя веди и сделай вид, что ты идеальная кошка. Я не смогу принести ей оглушённого монстра. Кошке не понравилось, что её оскорбляют. Она шипела, обнажая все зубы в знак предупреждения, которое осталось неуслышанным. Она была почти милой, распушив свой белый мех, стараясь выглядеть устрашающе. — Бесполезный комок шерсти. С чего бы кому-то держать что-то столь жалкое у себя дома? — глумился Том. Кошка выглядела, будто её смертельно оскорбили. Она отвернулась, навострив уши, решив, что Том Риддл не заслуживает её времени. Она спрыгнула с кресла и пошла прочь. — Эй, мы не закончили! Акцио! — приманил он кошку обратно. Существу не понравилось, что её призывают. Она весьма громко сообщила о своём неудовольствии. — У тебя два варианта! — Том взмахнул палочкой и бросил кошку в кресло, которое она только что освободила. Её шерсть стояла дыбом. Существо было в ярости: её глаза горели убийственным пламенем. — Либо ты идёшь в коробку и сидишь тихо, я подарю тебя девочке, которая будет в прямом смысле поклоняться земле, по которой ты ходишь, и баловать тебя донельзя, — либо ты остаёшься со мной, и я превращу твою жизнь в кошмар! Кошка начала драть кресло когтями, отчего Том фыркнул. Ему плевать, что существо сделает с мебелью. — Раздери хоть весь приют. Мне всё равно. Это ничего не изменит. Кошка шипела и издавала рычащие звуки, продолжая разрушение. Том наблюдал за происходящим, вертя в руках свою палочку. — Ты пожалеешь, что родилась, когда я с тобой закончу. Ты могла бы выбрать жизнь без забот, но вместо этого останешься со мной. Кошка прекратила буйствовать и сердито уставилась на Тома. — Возможно, я превращу тебя в жабу и выгоню на улицу. Или в мышь, и буду смотреть, как за тобой охотятся другие кошки. Казалось, она раздумывала, не запустить ли теперь когти в него — её спина выгибалась дугой всё выше от каждого сказанного Томом слова. — Я буду каждый день тебе напоминать, что ты выбрала это! Тебе всего лишь нужно было залезть в коробку, а ты решила жить на кончике моей палочки! — прорычал Том. От существа исходила практически осязаемая враждебность. Том отмахнулся от неё. Кошка прыгнула на Тома через стол, вытянув когти, готовая пустить кровь. Он взмахнул палочкой, и кошка отпрянула назад в кресло. Шум, издаваемый кошкой, был неестественным и совершенно помешанным. Звуки, чуждые слуху Тома. Кошка казалась одержимой, она поднялась и, задыхаясь, приближалась к Тому. — Очаровательно, ты думаешь, что можешь меня переиграть. Но мне начинает надоедать наша игра. Возможно, ты предпочитаешь снова поиграть со змеями? Она замерла. Ни один волосок кошки не шевелился от упоминания змей. Том ухмыльнулся: — Я даю тебе последний шанс. Залезай в коробку… — кошка прыгнула в неё. Том остановился. Он не мог поверить, что существо сдалось. Он решил, что это уловка. Взмахнув палочкой, он запер коробку. Белый комочек шерсти свернулся в клубок, прижавшись носом к картонной стенке: — Будешь сидеть тихо и хорошо себя вести? — спросил он. Если кошка ему всё испортит… Кошка не обратила на него внимания. — Плевать. Мы уходим, — он надел на коробку крышку, взмахнул палочкой в сторону одного из своих галстуков и трансфигурировал его в ленту, которую повязал красивым бантом.

····★·* ﾟ⁂ ﾟ*·★····

В утро своего праздника Бриджет не могла перестать прыгать. Она спускалась по лестнице в розовом нарядном платье с декоративными кружевами по подолу и рукавам, что делало её похожей скорее на фарфоровую куклу, чем на человеческого ребёнка. Даже Гермиона надела бордовое платье А-силуэта с серебряными пуговицами до талии, с белым кружевным воротничком и перчатками. Весь наряд принадлежал Габриэлле, которая распушила её локоны и заплела их набок. Она сделала простой макияж, придав ему минимальный, но изысканный вид, выделив брови и тонко подкрасив губы. Одеваясь, она вспоминала Гасси, как будто та была рядом и давала ей модные советы. Гермиона чувствовала себя элегантной и утончённой. Стиль ей подходил. Она могла бы привыкнуть к модным тенденциям 1940-х годов. Они праздновали в банкетном зале. Габриэлла организовала всё так, чтобы «Дырявым котлом» заведовали работники на пенсии, работавшие на её отца. В отчаянные минуты она просила их об одолжении. Пожилые официанты пришли, чтобы Бриджет могла отметить свой одиннадцатый день рождения — посвящение в волшебный мир. Гермиона помогала Габриэлле раскладывать маленькие закуски, развешивать простые украшения и разжечь огонь, подключающий их к каминной сети, чтобы смогли прийти гости. Через час стали прибывать многочисленные друзья семьи Доддеридж, выкладывая подарки на стол в центре комнаты, чем любовалась Бриджет. Гермиона прогуливалась по краю комнаты. Большинство людей она узнала как завсегдатаев «Дырявого котла», но у неё не было сил общаться. Недостаток сна. Все эти часы работы и учёбы. Всё это выбивало её из колеи. Она напоминала себе, что скоро всё закончится. Как только закончатся экзамены, она вернётся к своей простой жизни, сосредоточившись на работе. Когда до окончания Хогвартса оставалось несколько лет, деньги были нужны ей как никогда. Ей нужна была финансовая стабильность. Ей нужно перестать об этом думать в разгар детского дня рождения. Она взяла кружку с прохладным сливочным пивом и отпила из бокала, обводя глазами комнату. И тут она увидела его. Тома Риддла. Он зашёл в банкетный зал с картонной коробкой с красным бантом. Его подтянутые руки напряглись под тканью закатанных рукавов, а движения излучали спокойную силу. Взъерошенные, чёрные как смоль волосы добавляли ещё большего очарования его завораживающей внешности. Окинув комнату пронзительным взглядом тёмных глаз, он остановился в дверном проёме, осматривая обстановку. На мгновение она затаила дыхание, гадая, что он сделает, когда увидит её, но его взгляд прошел мимо, будто она прозрачная. Он не показывал носу больше недели, и пришёл сегодня, из всех дней? Бриджет так ждала своего праздника! По её венам пронеслась волна раздражения. Гермиона не могла перестать гадать, что он замышляет. Обогнув нескольких гостей, она направилась к нему и зашагала по деревянному полу, цокая каблуками. Он не обратил на неё внимания. Неужели он намеренно игнорировал её? Откуда он узнал об этом празднике? Она уставилась на подарок, гадая, что Том вообще может преподнести маленькой девочке. Может ли это быть что-то ужасное? Прóклятое? Она отогнала эту мысль. Он не стал бы делать это так открыто. Том может быть коварным и манипулирующим, но он всегда продумывал каждый свой ход. Он просчитывал каждый шаг. — Что ты здесь делаешь? — её голос прозвучал резче, чем ей хотелось. Он перевёл взгляд на неё, его глаза удивлённо расширились, будто он только что заметил её присутствие. Выражение его лица ничего не выдавало. Он смотрел на неё с безразличием, как на любого другого человека, которого он мог бы встретить на улице: — Есть ли другая причина, по которой кто-то может прийти сюда с подарком? — спросил он, наклонив голову. Его волосы упали на лоб. Он был невероятно красив. — Ты не можешь врываться на детский день рождения, Том! Ты не можешь преследовать меня… — Вопреки тому, что Вы думаете, мисс Грейнджер, всё не вертится вокруг Вас. Я здесь, потому что меня пригласила Бриджет. А теперь извините меня, — он отошёл от неё и нашёл Бриджет посреди комнаты, поставив свой подарок к куче остальных. Гермиона уставилась на него. Бриджет не удивилась его появлению. Может, она правда пригласила его. Зачем она это сделала?! Ей поплохело. Она подумала о словах Тома. Всё не вертится вокруг Вас?! Она не считала, что всё всегда вертится вокруг неё! Это смехотворно. Исходя из прошлого опыта общения с Томом, можно было предположить, что многое вращается вокруг неё. Но она не думала, что всё всегда крутится вокруг неё! У Тома могли быть и другие дела. В конце концов, у него была своя жизнь. Зачем он пришёл на детский день рождения? Откуда он вообще знает Бриджет? Когда они разговаривали помимо того раза, когда она оттащила девочку от его стола? Она наблюдала, как он обходит комнату. Вежливо кивает Эдгару, бармену, который оправился от своей болезни, выглядя бледным и будто ещё сильнее потеряв в весе, но настоял, что придёт. Гермионе ещё только предстояло узнать детали о его самочувствии, но последствия были очевидны. Для семьи многое значило, что он сегодня пришёл. Он был как отец для Бриджет и Патрика. Кстати о Патрике, мальчик пожал Тому руку, его глаза горели, будто он встретился с какой-то знаменитостью. Том смеялся с весёлым лицом. Гермиона поморщилась. Том Риддл очаровывал их. Всех. Для этого ли он здесь, чтобы привлечь всех на свою сторону? Неужели он пытался настроить её друзей против неё? Зачем ему это? Он продолжал её игнорировать. Не удостоил её ни единым взглядом. Она не чувствовала веса его тёмного, деспотического взгляда на себе — ни даже его удушающего присутствия, которое преследовало её всякий раз, когда они находились в одной комнате. Что изменилось? Почему он пропал почти на две недели, а потом вернулся, чтобы делать вид, что её не существует? Будто между ними ничего не было. Как только большинство гостей прибыло, Габриэлла вынесла торт, и все стали петь Бриджет «С днём рождения тебя». Пока все отвлеклись, Гермиона подошла к нему. Она расшифрует его замысел и разрушит его планы. Она прошла по краю комнаты, наступая лишь слегка, чтобы не шумели туфли. Оглядываясь назад, ей стоило заглушить их, но это не пришло ей в голову. Вместо этого она неловко ступала на каблуках, осторожно обходя гостей, пока не оказалась прямо за спиной Тома, который её не заметил. Идеально! По крайней мере, так могло бы быть, если бы Гермиона бесславно не споткнулась о край декоративного ковра и не покатилась вперёд. Он среагировал быстро. Том крутанулся на каблуке и обхватил Гермиону за талию, прижимая её к себе, чтобы предотвратить её падение. — Львица пыталась наброситься? — прошептал он. Она замерла. Он знал. Он видел, что она приближается, и поджидал её. Она почуяла его запах кедра и мяты. Почувствовала тепло его рук, обнимающих её. Всё так знакомо и приятно. Это ошеломило её. Голова кружилась. Ей было трудно думать. Ей хотелось растаять. — Нет! — огрызнулась она, сохраняя голос приглушённым, когда люди подались вперед, чтобы взять по куску торта. Она не была уверена, говорит ли она «нет» его вопросу или своему внутреннему монологу. Возможно, им обоим. Он провёл руками по её бокам. — Что ты делаешь? — спросила она. Гермиона была так увлечена им, что не заметила, как он отвёл их в угол комнаты, где они были частично скрыты от посторонних глаз чугунным кованым растением, выставленным на декоративном столике. Он не ответил. Вместо этого он провёл рукой, чтобы взять её за косу, и его прикосновение пронеслось по ней электрическим током осознания. С нарочитой медлительностью он наклонил её голову, заставив встретиться с ним взглядом. В его выражении лица не было ничего, ни намёка на эмоции или уязвимость — только холодная маска, которую он носил так искусно. Его рука обхватила её талию, притягивая ближе, пока она не почувствовала жар его тела на своём. Она чувствовала себя беспомощной и странно возбуждённой, словно марионетка в его управлении. — Почему ты здесь? — выдавила она, что едва достигало шёпота в заряженной тишине между ними. Что-то вспыхнуло в его глазах. Его грудь вздымалась и опадала в размеренном ритме, который ничего не выдавал, но его близость говорила сама за себя. Он опустил голову, закрыв глаза, и на один затаённых вдох она была уверена, что он собирается её поцеловать. Но он не стал. Вместо этого его губы опустились к её коже, не касаясь её, но двигаясь вдоль челюсти к щеке. Её сердце бешено забилось в груди, а он продолжал свой дразнящий путь к её носу. Каждый дюйм его движения казался исследованием соблазнения, он нежно, но властно, запустил руку ей в волосы, открыв шею и повернув её голову в сторону. Гермиона тяжело дышала в его объятии. Её охватило желание и смятение. Это не должно было происходить! Она не должна была себя так чувствовать! Стоило ей подумать, что ей не вынести больше ни секунды этой пытки, он прошептал ей на ухо, его голос был низким и до боли интимным: — Не задавай вопросов, на которые ты и так знаешь ответ. Он выпустил её, отступив назад, и как ни в чём не бывало вернулся на праздник. Гермиона стояла на месте, её чувства метались, как корабль, дрейфующий в шторм. Его прикосновения задерживались, отпечатываясь на её коже, оставляя после себя дрожь и забирая её дыхание.

····★·* ﾟ⁂ ﾟ*·★····

— Киска написала в коробку! Она вся в моче! — кричала Бриджет. Том был готов поклясться, что кошка посмотрела на него дьявольским взглядом. Это было выверенное действие ему назло! Чёртова кошатина! Он стиснул челюсть. Девочка держала кошку на расстоянии вытянутой руки и морщила лицо от отвращения, изучая влажную шерсть нижней половины тела, безошибочно пропитанную мочой. — Не волнуйся, Зефир, мы тебя отмоем. Тебе, наверное, не понравилось в этой тёмной, тесной коробке. Всё в порядке, — ворковала Бриджет. Она схватила один из своих новых свитеров и обернула им кошку, убаюкивая существо на груди, пока шла с ней из банкетного зала. — Подожди, куда она пошла? — спросила Габриэлла, оправляясь от шока после появления животного из коробки. — Кошка написала в коробку, и она пошла смыть с неё мочу, — ответил Том. Именно здесь он и занимался ликвидацией последствий для этой соплячки. Она хотела кошку. Ему придется убедить её маму позволить ей оставить животное. Возможно, по пути он обретёт ещё одного союзника. Его окружал опьяняющий яблочно-медовый аромат Гермионы. Он не мог избавиться от него после того, как она упала в его объятья. Он держал её близко. Его губы были лишь в волоске от её. Каким-то образом он нашёл внутри себя силу, чтобы отступить от своей ведьмы. Она хотела его отвергнуть, но она не могла спрятать то, как краснела в его присутствии. Как по ней пробегала дрожь желания, пока он её обнимал. Как её сердце бешено билось о его грудь, пока она смотрела на него с приоткрытыми губами и тлеющим взглядом. Он влиял на неё. Она наблюдала за ним на протяжении всего праздника, и всего лишь намёк на соблазнение — всё, что требовалось, чтобы разгадать его львицу. Он использует эти только что обнажившиеся ниточки и привяжет её к себе ещё крепче. Он доведёт её до такого состояния, что она уже никогда не сможет от него сбежать. — Бриджет? Это сделала Бриджет? Том кивнул: — Она хорошая девочка, — одарил он Габриэллу одной из своей обаятельных улыбок. — Поверить не могу, что она ушла посреди своей вечеринки, — Габриэлла казалась взволнованной. Том пожал плечами: — Уверен, она вернётся, чтобы похвастаться своей кошкой, когда отмоет её. Она не сможет устоять. — Да, ты прав. — Простите, что так ошеломил Вас кошкой, — сказал Том, придав своему голосу и выражению лица искренность. — Я подумал, что Бриджет не помешает домашнее животное, о котором можно заботиться… особенно в Хогвартсе. Первый год может быть трудным. Она вздохнула: — Патрику было непросто, но, думаю, он нашёл своё место. Я переживаю, что Бриджет слишком вольётся в коллектив… — её голос смолк. Том догадался о смысле сказанного ей между строк. Она переживала, что Бриджет станет хулиганкой. От подобного ему захотелось закатить глаза. Худшее, на что способна Бриджет, — мелочные поверхностные манипуляции. Она не станет задирать других учеников или пытаться выучить темнейшие формы магии. — Она может шалить, но у неё доброе сердце, — сказал он. Женщина изучала его, её лицо было трудно прочитать: — Разве ты не… друг Гермионы? Ему стало интересно, что Гермиона рассказала о нём своей работодательнице. Он бросил взгляд в сторону упомянутой девушки, которая отвернулась, как только тот попал в неё. Том поймал её с поличным, что она наблюдала за ним. Теперь он привлек её внимание. Ослепительная ведьма в этом восхитительном платье. И эти перчатки. Он хотел содрать их зубами. — Эм. Мы были… — он изо всех сил старался выглядеть, будто ему неловко говорить на эту тему. — Мы расстались. Всё прошло не очень гладко, — уставился он в пол. — Да, она не говорит об этом, но ей тоже тяжело. Его сердце подпрыгнуло в груди: — Поначалу я надеялся, что она со мной снова заговорит, но потом я решил держаться на расстоянии, — чрезмерная ранимость Тома совершенно очаровала эту женщину. Эти материнские особы — такие предсказуемые. — Вообще-то это была идея Бриджет, чтобы я дал Гермионе свободу. Она подумала, что это пойдёт нам обоим на пользу. Габриэлла показалась шокированной: — Бриджет?! — Она заботится о людях, — сказал Том. — У неё поразительное сердце, — на самом деле Бриджет была эгоистичной гадиной, которая помогала другим из скуки или если получала от этого выгоду для себя. Во многом она была похожа на него. — Полагаю. — Она может удивить Вас с Зефиркой. — С кем? — Кошкой. — Ой… Она назвала её Зефир? — Похоже на то. Брови Габриэллы сдвинулись вместе, а её руки вцепились в ткань платья, а затем выпустили его. Казалось, её одолели эмоции: — Знаешь, когда я была маленькой девочкой, у меня была кошка по имени Зефир… Мама подарила мне её перед тем, как я начала учиться в Хогвартсе… — Да что Вы говорите? — чёрт, Бриджет хороша. Она знала, за какие именно верёвочки потянуть свою маму, вплоть до клички кошки. Габриэлла выпрямилась и широко улыбнулась, готовясь сменить тему: — Почему ты не хочешь поговорить с Гермионой? Может, теперь она тебя выслушает? Том думал об этом. Его ведьма ещё не готова для беседы. Она слишком злится. Любой разговор сведётся к ссоре. Ему нужно, чтобы она сделала первый шаг. Он будет держать перед ней наживку, как обычно это делала она: — Не хочу заставлять её делать что-то, отчего ей будет неловко, — солгал он. Он был готов сделать именно это, если будет необходимо. Но это будет в конце пути. Крайним средством. Вариантом на случай «всё пропало». Габриэлла кивнула: — Ты хороший мальчик, Том. Я желаю тебе всего самого наилучшего.

***

Том стоял позади Бриджет, пока та играла с кошкой. Время от времени животное бросало в него презрительные взгляды, но потом нежно утыкалось носом в Бриджет и мягко урчало. Ёбаное чудовище. — Не могу поверить, что ты уговорил маму позволить мне её оставить! — повторила девочка, должно быть, в четвёртый раз. Том промычал и проверил карманные часы. — Гермиона говорит, что я смогу взять её с собой и в школу тоже! Том не обращал внимания на сказанное девочкой, пока та играла со своей новой игрушкой. Гермиона уже давно вернулась к работе. Он помогал Габриэлле убираться после праздника, надеясь закрепить своё хорошее впечатление. К концу вечера она была у него в руках. Том Риддл очаровал её, и она даже сказала, что надеется, что между ним и Гермионой всё разрешится. Он не мог не согласиться. А теперь ему нужно было убить время. Что было неплохо. По крайней мере, ему больше не нужно избегать свою ведьму, хотя он всё ещё находился с ней в неопределённом положении. Через некоторое время Том встал и направился к двери. Если его расчёты верны, а они всегда были верны, у Гермионы сейчас перерыв. — Куда ты? — спросила Бриджет. Том обернулся, чтобы взглянуть на неё: — Мне нужно доставить чашку кофе.