Кто сказал, что мой свет лучше твоей тьмы?

— Я нарушил предписанный судом режим? — удивлённо поднимает брови Малфой при виде пятерых авроров, в полной боевой готовности стоящих у ворот. — Ожидается налёт на Мэнор? Меня хотят вытащить из-под стражи? Крис Лесли хмурится, пряча раздражение. Ему с самого начала не нравится вся эта миссия. За девять месяцев ареста ни у кого не было претензий к Драко. И получив приказ об обыске, Лесли сразу подумал, что кто-то затеял грязную игру: Малфой совсем не похож на человека, который не дорожит свободой. К тому же, он под негласной опекой Поттера, а Лесли нравится Поттер. Они достаточно близко сошлись с первых же дней работы Гарри в Аврорате. Именно его, а не лучшего друга, Поттер попросил вывезти из тюрьмы Малфоев. И Крис догадывается о настоящей причине странной привязанности Гарри к семье приспешников Волдеморта. Он подумал об этом ещё в Азкабане, впервые увидев младшего Малфоя. И сейчас, глядя на изящную красоту Драко, его невозмутимое, чуть надменное лицо и аристократическую выправку, Крис думает, что Гарри был прав, желая вырвать мальчишку из тюремной камеры. От этого Пожирателя веет не смертью, не злом, а чем-то недоступным, запретным и очень притягательным. — Мистер Малфой! Поступило донесение о наличии в поместье недозволенных материалов и артефактов. У нас предписание на обыск в Мэноре! «Салазар! Как же я вовремя! — Драко кидает быстрый взгляд на ехидную усмешку Уизли, и что-то во взгляде Рона заставляет Малфоя мягко потянуться к его голове и быстро пробежаться по теснящимся там мыслям. — Ах, ты — чистокровный предательский сучонок! Блядь, как же Шляпа облажалась, отправив тебя в Гриффиндор!» — К сожалению, у меня нет права на отказ, — вздёрнув подбородок, высокомерно отвечает Малфой, отступает в сторону и снимает защиту с ворот. — Но вы зря теряете время. Лесли машет рукой, и пятеро авроров вступают на территорию Малфой-Мэнора. — Уилсон и Дейвис — подсобный и первый этажи. Мы с Тэйлором — третий и четвёртый этажи. Уизли — осмотришь второй и приглядишь за мистером Малфоем. Без фанатизма, Уизли, понятно? Рон мрачно кивает, злобно поглядывая на Малфоя. Драко сидит в кресле, откинувшись на спинку, вытянув ноги и скрестив на груди руки. И весь его вид выражает полное равнодушие и к Уизли, и ко всему, что происходит сейчас в гостиной. Лесли переводит взгляд на быстро порозовевшего Рона и усмехается. Малфой держится куда лучше! — Ищем тщательно, но аккуратно. Особое внимание уделяем наличию чар против обнаружения. Провожая глазами расходящихся в разные стороны авроров, Драко осторожно следит за скачущими мыслями Рона. Они его пугают, но Малфой не был бы Малфоем, если бы не попробовал вывернуть ситуацию в свою пользу. И в голове крутятся десятки расчётов, из которых в конце концов складываются несколько выводов: — этот придурок при исполнении — неадекватен, — интриги — не гриффиндорская фишка, — нападение — почти всегда лучшая защита, — результат нужен долгосрочный. Драко вытаскивает палочку — Уизли напрягается и хватается за чехол у себя на груди — демонстративно кладёт её на стол и смотрит Рону в глаза. «Я безоружен, нищеброд безмозглый. Давай!» — Ну что, змеёныш, — Рон злорадно ухмыляется, быстро подходит к столу и смахивает с него палочку Малфоя. Она тихо стукается об пол и укатывается под дальнее кресло. Рон обыскивает гостиную, опрокидывая стулья и кресла, расшвыривает диванные подушки и чуть не срывает с петель двери и ящики. — Давай, выкладывай, где прячешь свои грязные вещички. «Ты ещё в штаны ко мне залезь, я обычно там артефакты ношу» Малфой презрительно фыркает. — Голос прорезался, Уизел? А что раньше молчал? Боялся облажаться при всех? Ищи, раз уж пришёл и дружков привёл. Рон багровеет. — Ты что, мразь, в голове у меня копался, легилимент недоделанный? — Завидуешь, рыжий? Моей легилименции хватало даже Лорда периодически вводить в заблуждение. А вот ты как в авроры подался, если даже хлипенький блок поставить не можешь? Чертовски страшно! Но останавливаться нельзя, и Драко несёт. Он встаёт. Волны яда заставляют Рона менять цвета со скоростью новогодней гирлянды и метаться по гостиной, пиная всё, что попадается на пути. Наконец перед лицом Малфоя появляется красное лицо Уизли, с глазами, как у обдолбанного зельями. — Заткнись, грёбаный Пожиратель, пока я тебе зубы не повыбивал! — почти на парселтанге шипит Рон, тыкая палочкой в Драко. — И кто только придумал выпустить тебя из Азкабана? Лучше бы ты сдох, одной мразью меньше! «Ха, Уизли! А теперь шах тебе и мат!» — Всё, Уизел, надоел ты мне, — остывает вдруг Малфой, поднимает руки и делает несколько шагов обратно к креслу. — Работай, рыжий, сегодня ты ищейка. Так что, вперёд! Красный луч невербального Ступефай попадает Малфою в спину. Тело мгновенно застывает, но он чудом удерживается на ногах с поднятыми руками. Рон с гадкой усмешкой вглядывается Малфою в лицо. — Так-то лучше, Хорёк! Даже на человека похож, когда молчишь. Хотя, какой же ты, к херам, человек? Так… Мусор… Пожиратель смерти. Уизли размахивается и со всей силы бьёт Малфоя кулаком в солнечное сплетение. Тело и голова взрываются от боли, дыхание перехватывает, и, если бы не заклятие, он бы согнулся и упал на колени. Второй удар прилетает в лицо, разбивает губы, щёку и рассекает скулу. Кровь сразу наполняет рот, угрожая залить горло. Рон размахивается в третий раз. «И ты меня называешь мразью, Уизли?» — успевает подумать Малфой. Но Уизли опускает руку и бормочет: «Finite!» Заклятие исчезает. Драко падает на пол, сплёвывает кровь со слюнями и сжимается от боли. Светлый ковёр покрывается бордовыми пятнами. — Нравится, змеюка слизеринская? — Рон пинает Малфоя ногой и отходит в сторону. Драко открывает глаза, не в силах разогнуться. — Херовый из тебя гриффиндорец, Уизел, — разбитыми губами медленно выговаривает он. — Даже не знаю, на что ты годен. Ни доброты для Пуффендуя, ни ума для Когтеврана. А уж до Слизерина тебе и в мечтах далеко. — Ну всё, ублюдок! — взвизгивает Рон. — Сам виноват! Не умеешь молчать, гадина! Crucio! Боль настолько невыносима, что Драко не может дышать. Каждую мышцу тела терзают раскалённые тиски, суставы выкручивает в разные стороны, кости плавятся, а голова плющится и выдавливает глаза из горящих глазниц. Он сжимает зубы, прокусывая себе губу, и извивается на полу, как змея, желая только одного — забыться. А лучше — умереть. — Покричи, слизняк, и я отпущу тебя. Кричи, грёбаная подстилка Волдеморта! Малфой сильнее стискивает зубы. На лестнице раздаётся хлопок, быстрые шаги и громкий голос: — Драко, ты не видел, где я вчера бросил… Гарри застывает в проёме, широко открыв глаза и не успев закрыть рот. –… Мантию? Expellearmus! Палочка вылетает из рук Уизли. Боль прекращается. Малфой замирает, весь дрожа, сжавшись в комок и ртом глотая воздух. От имени Поттера, произнесенного мерзким голосом Уизли, он открывает глаза. — Гарри? Верни палочку, я же на службе! А как ты сюда…? Чары же… Мэнор же… Пиздец, Гарри! Ты здесь? С ним? И Рон кидается на Гарри. «Блядь! Гарри! Нет! Тебе нельзя сюда…» Малфой поднимает голову в тот момент, когда Гарри, с искажённым от гнева лицом, резко разжимает пальцы. Уизли взлетает вверх и врезается в стену гостиной. Со стоном сползает на пол и затихает. — Expecto Patronum! Светящийся олень привычно склоняет голову. — Лесли, срочно в гостиную Мэнора! Гарри сидит в ногах оглушённого Рона, сцепив руки в замок и опустив голову. «Мерлин, мог ведь убить! Да, блядь, кто бы сдержался, увидев такое! И я хорош! Можно же было поговорить, выяснить, помочь… Гермиона ещё когда предупреждала… А я… Что с ним случилось? Почему? И где, блядь, моя мантия-невидимка?» У окна Малфой держит на лице салфетку, пропитанную зельем. Тело разваливается на кусочки. Очень хочется горячую ванну, усыпляющее и забыть о боли, которая вытащила из-за блоков воспоминания о Волдеморте. Трое авроров, чертыхаясь и поминая Уизли разными словами, восстанавливают гостиную. С момента появления в Мэноре… «Блядь, Гарри, ты по-другому не можешь? Как всегда, феерично!» Поттер ни разу не взглянул на Драко. Гарри отрывается от дум, вздыхает и проводит над Роном палочкой: — Sentia! Тот стонет. Лесли убирает в карман пергамент с министерской печатью и выпускает в окно сердитую сову. Скользит глазами по Малфою, сочувственно качает головой. Пристально смотрит на Гарри. Сердито поджимает губы, когда Уизли пытается сесть. И терпеливо ждёт, пока авроры расставят мебель. По знаку Лесли собираются в центре. Уизли, морщась и с опаской поглядывая на Гарри, усаживается рядом. Крис хлопает в ладоши, требуя внимания. — Министерство магии зарегистрировало противозаконное использование непростительного заклятия в районе Малфой-Мэнора. От нашей группы требуется арест виновника и немедленный отчёт о происшедшем. Через пятнадцать минут Робардс ждёт у себя в кабинете. Он смотрит на Рона. — Уизли! Твоя палочка конфискована до окончания разбирательства и соответствующего распоряжения. По результатам обыска: данные, что в поместье находятся недозволенные к хранению материалы и артефакты, не подтвердились. Мистер Малфой! Лесли поворачивается к Драко. Тот убирает от лица руку. — Приносим извинения… — Лесли косится на Уизли, — за несдержанность сотрудника. Прошу снять охранные чары и дать нам покинуть поместье. Малфой молча наклоняет голову, пряча усмешку, бросает на столик окровавленную салфетку и щелчком трансфигурирует чистую. Жестом показывает, что выход открыт, и прикрывает разбитые губы. Все встают вокруг Лесли, который кладёт на ладонь серебряный диск на тонкой цепочке. — Три, два, один… Раздаётся резкий всасывающий звук, и Малфой остаётся один. Оглядывается, и палочкой поправляет как было мебель в гостиной. С раздражением растворяет в воздухе салфетку, у зеркала проводит заживляющим по разбитым губам и скулé и шипит от боли, пока чары затягивают раны. «Неожиданные поправки от Гарри и непростительного. Уизли вне игры» Драко нащупывает в кармане мантию, которую нашёл в кресле. Встряхивает. Тонкая ткань радугой переливается на солнце. «Я бы прогулялся в ней, но… Ну на хер! Надо отдать…» И отправляет находку в ящик стола. Тело болит, словно он на лету упал с гиппогрифа. Барьеры разрушены, и пережи́тое рядом с Лордом возникает в голове жуткими образами. И так нужен Поттер! «Грёбаный Уизел! Блядь, да никто никогда не поверит, что я… Гарри! Половина шансов на половину, что однажды ты выйдешь за пределы Мэнора и не вернёшься. Нет у тебя никаких причин возвращаться, кроме дурацкой любви. Ненадёжная штука, от которой у меня с пятого курса едет крыша! Это из-за неё я хочу уткнуться сейчас тебе в плечо и заплакать» — Фангус, приготовь горячую ванну, — устало опускаясь на диван, приказывает Малфой и расстегивает две верхние пуговицы рубашки. Кладёт голову на спинку, закрывает глаза и представляет рядом Гарри. Уже такой родной запах, чуть разбавленный нотками бергамота. Руку, поглаживающую бедро. И негромкий, с хрипотцой голос: «Всё хорошо, малыш!» Будь он здесь, прошлое не накрывало бы так с головой. И не пришлось бы флаконами глотать усыпляющее, запивая его зельем сна без сновидений.

_________________

— Подводим итоги. Вопрос с Малфой-Мэнором закрыт. Уизли, ты временно отстранён от работы. Палочка пока останется здесь. И я настоятельно советую тебе не нарываться на неприятности. Сходи к маготерапевту, поговори по душам. Все остальные: через неделю планируется выезд в Плимут. Время сбора и окончательный состав группы будут утверждены позже. Старший группы — Лесли. Пока точных данных ни о количестве, ни о составе плимутской группировки нет, ждём дополнительных сведений от местных сил. На сегодня всё. Робардс хлопает ладонями, обозначая конец собрания, и встаёт. Мракоборцы вылезают из-за стола и, разминая затёкшие мышцы, тянутся к выходу. — Так, Уилсон, Дейвис, Тэйлор, Лесли и Поттер, останьтесь. А впрочем, вы трое, — Робардс тычет пальцем в первых трёх названных авроров, — можете идти, а вы вдвоём останьтесь. Переглянувшись, Поттер с Лесли усаживаются подальше от главы Аврората. Робардс дожидается, пока все выйдут, садится и потирает глаза руками. — Поттер, — поворачивается он к Гарри, — скажи мне, Мерлина ради, почему всегда, где ты — там неприятности? Какого гиппогрифа ты делал в Мэноре? Я тебя туда посылал? «Привет, Гавейн! Когда я там появился, неприятности были уже в самом разгаре! И я их остановил» — Нет, я… — Это я вызвал Поттера, Робардс! Нам не хватало рук. Я отправил ему патронус, Малфой пропустил через охрану. Уизли был не в курсе. Гарри изумлённо поворачивается к Лесли, открывает рот и тут же получает ощутимый пинок в ногу под столом. Робардс многозначительно косится на Криса. Он знает Лесли уже шестой год, и никаких нареканий к нему у главы нет. — Ладно, Поттер, будем считать, что сегодня тебе повезло. А теперь расскажи мне, что произошло на самом деле? Гарри откашливается. — Я был на… — Втором этаже… — подсказывает Лесли. — Да, я был на втором этаже, искал всё… — Книги, артефакты… — снова подсказывает Крис и опять больно тычет Гарри под столом. — Да, я был на втором этаже, искал книги, артефакты и прочие подозрительные предметы, — очухивается наконец Гарри, понимая, что кроме как врать, ничего не остаётся. — Услышал шум в гостиной. Сначала не обратил внимания, обыск ведь, мало ли. Но потом стоны и… Я по…бежал туда. А там Др… Ма… Короче, там Рон с бешенными глазами, и Малфой, весь в крови, извивается под Круциатусом. Ну я его обезоружил. Уизли. И… Всё. Гарри замолкает и опускает голову. Робардс долго молча смотрит на сидящего с поникшей головой Поттера. Потом кашляет. — Я хотел поручить это Лесли. Но… Поговори с ним ты, Гарри, — говорит он, и Поттер сразу поднимает голову, потому что тон у начальника отдела тихий и очень заботливый. — Уизли грозит срок за превышение при исполнении. Для закона мы все равны. И поэтому закон не посмотрит, что бил и пытал он Пожирателя смерти, — Гарри вздрагивает при словах «пожиратель» и «пытал». — Да, Гарри, именно так. Мы его, конечно, отмажем на первый раз. Через целителей протащим. Герой войны… Шок… Потеря брата, и всякое такое. Но… Только на первый раз. Постарайся донести до него это. «Мерлин, самое время! Когда он и меня рядом с Малфоем чуть под Круцио не уложил. Блядь! А я-то думал, с Драко будут проблемы…» — Да, — твёрдо отвечает Гарри. — Обязательно. Я поговорю. Робардс кивает. Взрывной паренёк, но смелый и принципиальный. Это хорошо. «Хм! Национальный герой. А Малфой не дурак, знал, под кого лечь. И над Уизли наверняка тоже поработал. Будь Бруствер поумнее, притащил бы и его в Министерство. Они с Поттером стóят друг друга. Подрастут — получится убийственный дуэт. Прямой бесстрашный гриффиндорец и умный осторожный слизеринец. Мерлин и Моргана, будет чертовски сложно играть против!»

_________________

— Только не сегодня, Гарри, — говорит Лесли, когда они выходят из кабинета Робардса и подходят к лифту. — Уизли надо дать остыть. Гарри кивает. Ему и в голову не приходило разговаривать с Роном прямо сегодня. Сейчас, когда разговор с Робардсом позади, а Рона отправили домой без палочки, можно расслабиться, но перед глазами постоянно встаёт искажённое от боли лицо Драко. — Зачем ты меня прикрыл? — спрашивает он Лесли, когда они входят в лифт, и Гарри нажимает кнопку «Атриум». Лесли усмехается. — Сколько тебе лет, Гарри? — отвечает он вопросом на вопрос. — Скоро будет девятнадцать. В июле. Тридцать первого, — Гарри с удивлением осознает, что прошёл почти год. И вспоминает, что срок Драко заканчивается за неделю до его, Гарри, дня рождения. Лесли вздыхает. — Мне в августе будет двадцать девять. Я работаю в Аврорате шестой год. И скажу тебе прямо, что в нашем деле бывает всякое. И то, что Робардс пел сейчас про закон, не всегда верно для авроров. Ты разберёшься сам, попозже. Но… Он прекрасно всё понял про твоё появление в Мэноре. Ему просто нужен был повод сделать вид, что он ничего не знает. И я ему его дал. Гарри вопросительно поднимает брови. «Для Робардса, как и для Бруствера, мои визиты в Мэнор далеко не новость. Зачем искать повод, когда можно напрямую поговорить со мной. Без свидетелей» — И что скажешь? — спрашивает Гарри, в мозгах которого вырисовывается картинка внутренних отношений в Министерстве. Они выходят в Атриуме, поднимаются наверх через стеклянные двери и двигаются вдоль заброшенных, старых домов, с низу до верху разрисованных граффити. Лесли улыбается. — А ничего, Гарри. Пока Малфой спокойно сидит в Мэноре, а ты не приносишь особых проблем, никто не будет копать, где ты ночуешь: в Уилтшире или в Лондоне. Тем более, что-то доказывать. Это достаточно трудно, учитывая твою популярность. Все и так знают, что ты взял Малфоев под своё тёплое крыло. — А если будут проблемы? Гарри заранее знает, какой услышит ответ, но спрашивает. Лесли внимательно смотрит на Поттера, в зелёных глазах которого горит упрямый геройский огонёк. А у мальчишки неплохие задатки для Аврората. Он не смущается, не лепечет, не защищается, а просто игнорирует догадки Лесли, слушает и задаёт короткие вопросы. — А если возникнут проблемы, я бы посоветовал тебе очень хорошо позаботиться о своём друге. Потому что он — твоё самое слабое звено! — Спасибо тебе, Крис, что прикрыл и вообще за помощь, — Гарри вдруг понимает, что ему уже достаточно, что он ужасно устал и хочет в Уилтшир. — Доходить до некоторых вещей быстрее и безопаснее чужим умом, — абсолютно по-слизерински добавляет он. — Отдыхай. И увидимся в понедельник! — До встречи, Гарри! До встречи… — задумчиво повторяет Лесли, глядя, как Поттер заворачивает в узкий переулок. — Мерлин, хотел бы я знать, как ты заставил этих двух умудрёных опытом авроров играть за себя? «Гори оно всё… В драконовом огне! И беседа с Роном тоже», — сразу решает Гарри, едва фигура Лесли пропадает из его поля зрения. Единственное, что его действительно сейчас беспокоит, это Малфой. Солнце уже клонится к закату, впереди выходные, а значит, можно не покидать Мэнор. Не хочется после сегодняшнего оставлять его одного. Интуиция подсказывает, что близкое соседство Волдеморта не прошло для Драко без следа. «Поговорить бы с Гермионой, но… Когда она вылезет из своего тайного отдела? Видит Мерлин, я не хотел такого, но раз мне нужно выбрать между дружбой и любовью, я выбираю Драко. Прости, Рон! Но тебе придётся выкручиваться самому» Гарри быстро переправляется на Гриммо, скидывает одежду и смывает с себя в душе грязь и запахи города. Натягивает чистую футболку и неизменные джинсы. — Передашь в руки, — строго велит он Критчеру и оставляет Гермионе записку. Снимает и бросает на стол от греха подальше серебряный диск. Закидывает через плечо сумку с формой и аппарирует в Мэнор.

_________________

Темноту спальни прорезает зеленоватое свечение. Чёрный расплывчатый силуэт рядом с кроватью заставляет Драко зажмуриться от страха. — Посмотри на меня! — холодный голос болью взрывает метку на руке. Голова Малфоя сама поворачивается к говорящему, и Драко открывает глаза. Так вот зачем нужны метки! Чтобы никто не мог противиться воли Хозяина! — Ты повзрослел, Драко, мой мальчик. Стал таким… Притягательным. «Что? О, нет!» — Да. Скажи мне «да». Я люблю покорность. Скажи мне «Я готов. Возьмите меня, мой Лорд!» Ну же, Драко… Метка снова взрывается жгучей болью. И хотя мысль сказать «нет» мелькает в голове, губы сами открываются, произнося: «Да. Я готов. Возьмите меня, мой Лорд!» Щиколотки и кисти рук опутывают тугие верёвки, растягивая Малфоя и накрепко привязывая его к кровати. Негромкий щелчок, и Драко остаётся голым, а по телу перемещаются длинные бледные пальцы. И это всё, что Малфой видит в темноте: белые руки и пальцы с острыми ногтями, которые гладят его кожу и оставляют на ней кровавые дорожки. Ужас парализует. Он через силу открывает рот, чтобы крикнуть, но туда врывается мерзкий липкий язык, ощупывает, облизывает. И Драко давится рвотными спазмами: одним, другим. Пальцы двигаются по телу, не пропуская ни одного сантиметра гладкой горячей кожи. Малфой слышит, как прерывисто дышит рядом Волдеморт. Ниже. Пальцы соскальзывают в промежность, задевая член, и приближаются к анусу. Сразу два вонзаются внутрь: режут, тянут, обжигая болью. По ягодицам медленно текут тёплые красные капли, и Драко кричит и извивается, пытаясь вытолкнуть из себя эту мерзость… Горячие руки обнимают и крепко прижимают к груди. Ласковые пальцы убирают со лба промокшие от пота волосы. В воспалённый болью и страхом мозг врывается горький запах полыни, смешанной с бергамотом. И ещё один, особенный запах. Мягкие губы скользят по виску, нежно прикасаются к волосам, к коже. Целуют снова, снова и снова… Мерзко шипит на ухо тень: «Ты мой, Драко, никто не смеет забрать тебя у меня. Нравится? Скажи «Мне нравится, мой Лорд!» Малфой послушно повторяет слова за Хозяином. Костлявые пальцы раздирают внутри мышцы, заливая простыню кровью. Снизу доверху пронзает тело жуткая боль. Драко кричит, вырывается. А потом мощная горячая волна накрывает его и заставляет отступить призраки. Заботливые руки покачивают, как ребёнка, приносят облегчение. Свет врывается под закрытые веки. Вместо змеиного шипения до боли любимый голос: — Шшш, малыш! Всё хорошо. Спи. Просто спи. Duerme! И, не успев открыть глаза, Драко проваливается в спокойный сон без всяких сновидений. Малфой просыпается от того, что ему тяжело и жарко: Гарри спит, обхватив его руками и ногами, и от него исходит тепло, а его магия укутывает Драко, словно одеяло. «Дежавю», — думает он, открывая глаза. Ночь отступила, спрятала на время зубы и когти. Около кровати валяются пустые пузырьки от зелий, но и они не спасли от тяжести воспоминаний. Сквозь тонкие портьеры пробиваются лучи солнца. Они падают на покрытую лаком поверхность стола, и на потолке дрожат солнечные зайчики. Драко аккуратно снимает с себя руку и ногу Гарри и поворачивается на бок. Проводит пальцем по длинным тёмным ресницам. Ловит улыбку на губах и прижимается к ним долгим, нежным поцелуем, вкладывая в него всю свою благодарность. Зелёные глаза раскрываются, и губы Гарри отвечают Драко. Ласковые прикосновения губ будят Гарри. Он обожает просыпаться от поцелуев Драко, и сразу загорается, как спичка. Но сегодня ласковый поцелуй не перерастает в страстный, и Драко медленно отстраняется. Гарри устраивается у него на плече. Пальцем водит вокруг его пупка, рисуя кривую дорожку к паху. Малфой берёт Гарри за руку и откидывается на подушку. Закрывает глаза. Гарри напрягается. — Хочешь поговорить? Драко щёлкает пальцами, подтягивает простыню и накрывает себя, потом вынимает одну ногу и кладёт сверху. Убирает со лба Гарри непослушную прядь и утыкается носом в его растрёпанные волосы. — Надо отправить Грейнджер сову с приглашением на обед. Ей, как сотруднику Министерства, допустимо бывать здесь, — уклончиво роняет он, слышит разочарованный вздох и целует Гарри в макушку. Гарри поворачивается и приподнимается на локте, заглядывая Малфою в лицо. — Я знаю, что-то произошло, когда Риддл жил здесь. Легче, когда выпускаешь боль наружу… — он осекается от упрямо сжатых губ Драко. — Что ещё я должен сделать, чтобы ты поверил? — спрашивает негромко, стараясь чтобы от обиды не дрогнул голос. Драко снова целует и отворачивается. — Ничего, — так же негромко отвечает Малфой и поглаживает его по спине. — Просто подождать. Я говорил… Тебе придётся, Гарри… Не все принимают изменения в жизни мгновенно, как это делаешь ты. Я, блядь, начал жить с тобой, чтобы… Он замолкает. Рука скользит по плечу Гарри, по шее, пальцы запутываются в волосах. Поттер снова вздыхает. Ждать — это не про него, но иногда — это единственное, что ты можешь делать. И неважно, насколько ты нетерпелив. Даже он это знает. — Отправить Гермионе сову — гениальная идея, — бормочет Гарри, снова укладываясь Драко на плечо и обнимая за талию. Малфой тихонько хмыкает, приподнимает его голову и целует в губы.

_________________

— Да не мог я сдержаться! Не мог, ты понимаешь! — орёт Рон, бегая туда-сюда по кухне и порываясь что-нибудь снести на ходу. Джинни едва успевает палочкой убирать предметы с его пути. Она не так планировала провести выходные, вырываясь из Хогвартса. — Если бы ты только слышала, как эта гнида умеет жать на кнопки! И ведь я, сука, только потом понял, зачем он это делал. Знал, что меня отстранят. Знал, что я кинусь на него, и до последнего выжимал: валялся в ногах у меня, весь в крови, но рот не закрывал. «Сто очков Слизерину! — отмечает про себя Джинни, слушая отрывистые крики Рона. — А тебе бы остановиться и подумать, зачем ему это?» — Ненавижу! Блядь, как я его ненавижу! За всё: за Люпина с Тонкс, за Фреда, за Хогвартс, за Гарри… Что он сделал с Гарри? Опоил его, Джинни? Как он может… С Малфоем… Они же… Ты хоть понимаешь, что это значит, Джинни? У этого слизня охрана на Гарри настроена! Приходи в любое время дня и ночи… Ночи, Джинни… Тьфу! «Да нет, не опоил. Дело гораздо сложнее. Просто Малфой очень, очень хорошо понимает правила нынешней игры. В отличие от тебя, братик» Джинни поджимает губы и вздыхает. Рон явно выдыхается, потому что попытки разнести вдребезги всё, что попалось на пути, становятся реже и реже. Она усаживается в кресло с палочкой наготове и ждёт, когда брат окончательно выпустит пар. — Откуда ты знаешь, что у Малфоя охрана настроена на Гарри? — спрашивает Джинни, когда Рон, весь красный и запыхавшийся, падает в другое кресло. — Чары молчали. Знаешь, как они орали, когда я рвался в Мэнор! А Гарри явился из ниоткуда. И так, знаешь… Будто они только расстались… Буднично. Блядь! Как подумаю об этом… Знал бы раньше — Авадой бы приложил, а не Круцио. За эту тварь много бы не дали. — Дали бы, — возражает Джинни, вставая. — Гарри бы и подсуетился. Рон удивлённо таращится, пока Джинни, прищурившись и сосредоточенно думая, ходит по кухне, как он пять минут назад. — Что тебя удивляет, Рон? Сам же сказал, любовь у него. А зная Гарри, я уверена, что тебе дали бы не много, а очень много. Он за своих стеной встаёт, если ты помнишь. — С каких это пор Малфой стал для него своим? — взвивается Рон и сразу оседает под гневным взглядом сестры. — Ну… Блядь… Да что же это такое! Он размахивается палочкой, и огромное зеркало Молли Уизли, висевшее в коридоре, с грохотом разлетается на мелкие осколки. Джинни оборачивается и равнодушно пожимает плечами. — Всегда терпеть не могла это зеркало. Оно искажало реальность. — Постой… Стеной встаёт… — на лице Рона застывает гримаса, глаза широко открываются, и он снова покрывается пятнами. — То есть… Азкабан… Он их… Блядь! Джинни! — он снова багровеет. — То есть, это Гарри вытащил всю эту семейку Пожирателей из Азкабана? Джинни с насмешкой поднимает брови. — Рон, ты же в шахматы играешь, должны быть мозги в порядке. И в Аврорате работаешь. С Гермионой общаешься, опять же. Ну хоть бы у неё спросил. Да уже пол-Англии знает, что Малфои под протекцией Гарри. Или ты думаешь, их пожалели, что такой приговор вынесли? Вон Паркинсон только за предложение выдать Поттера Волдеморту на год в Азкабан укатали. А этим… Принудительная высылка из страны. Взнос на восстановление. А Драко вообще одним годом домашнего ареста отделался. Да ещё и Гарри в постельку получил, выходит… Лицо Рона из красного становится белым, и он бессильно сползает с кресла. — Я не могу больше, Джинни! Убей меня. А лучше, сотри мне память, чтобы я не помнил наш разговор, — стонет он. — Не уверена, что это хороший выход из положения, Рональд. У меня есть идея получше…

_________________

Гермиона выходит из душа в халате, с крепко закрученным полотенцем на голове. Удивлённо останавливается у зеркала: она завернула полотенце машинально, как мама учила в детстве. «Магловские привычки неискоренимы» Стягивает с головы мокрую ткань. Палочкой высушивает и выпрямляет волосы. Это первые за месяц выходные, когда Гермиона появилась на Гриммо. Хотела к родителям, но нужно покопаться в книгах. И очень соскучилась по Гарри, но не повезло. Он оставил записку, что два дня будет у Малфоя, так что шансов не осталось — из Мэнора Гарри всегда отправляется прямиком на утреннюю поверку. Гермиона вытаскивает с полки нужную книгу, спускается с чашкой горячего кофе на второй этаж — когда-то они с Гарри часто сидели здесь вдвоём — устраивается в кресле и пытается читать, придерживая пальцем страницу. Мысли разбегаются — весеннее обострение не миновало и её. По Рону она уже не тоскует, пережила это, но гормоны требуют влюбиться и хоть немного сойти с ума. Она вздыхает, встаёт и открывает окно. И отшатывается в испуге. Вместе со свежим воздухом в гостиную влетает большой хохлатый филин. Он делает круг под потолком, несколько раз грозно ухает, роняет ей на чашку конверт с гербом Малфоев и усаживается на камин, ожидая ответа. «Мерлин! Что с Гарри?!» Какие ещё могут быть у Малфоя поводы отправлять ей сову? Внутри холодеет. Гермиона решительно разрывает дорогой плотный пергамент, разворачивает письмо и с недоумением вчитывается в мелкий, безукоризненно чёткий почерк Драко. «Грейнджер, не претендую на дружеские объятия, поэтому коротко и по делу. Предлагаю обмен знаниями. С тебя — лекция о магических ядрах, с меня — о тёмных артефактах. Не успеем за раз, сможем повторить. К этому прилагается библиотека и обед в Мэноре. Ну и с Поттером повидаешься. Он так соскучился, что вынес мне весь мозг. Ответ с филином» Витиеватая подпись Малфоя, а ниже — несколько слов размашистым почерком Гарри. «Не верь. Приглашение — его идея. Мерлин, я и правда соскучился! Мультипортал на столе в спальне. Чары настроены. Ждём!» Гермиона палочкой черка́ет на пергаменте ответ, вручает его филину и забрасывает книгу в угол дивана…