Операция: "Соблазнение"

Катя прибежала домой, тяжело дыша от бега, и сразу бросилась к телефону. Открыв сообщение от Даши, она снова и снова перечитывала каждое слово, словно пытаясь выжечь себе в памяти все, что увидела. Зачем она это делала? Катя не знала. Видимо, ей хотелось причинить себе еще больше боли, потому что другого объяснения ее действиям не находилось. Время словно замерло, и она потеряла счёт минут, которые ушли на чтение переписки и бесконечные слёзы. Каждая строчка приносила всё больше страданий, и в голове звучали злобные мысли: «Попадись она мне на глаза! Я не побоюсь скандала даже в его офисе! Плевать на всё, она получит по заслугам!» Эти мысли крутились в её голове словно бегущая строка, не давая покоя. Катя была так поглощена своей болью, что не заметила, как прошёл целый час. Неожиданно её отвлек звук открывшейся входной двери. Девушка замерла, сердце забилось чаще. Она не закрыла дверь? Или кто-то пришел?  - Катюша, встречай! – послышался уставший, но счастливый голос Миши из прихожей. Катя вышла. Парень сначала улыбнулся, но потом, как только увидел возлюбленную, улыбка спала с лица и в глазах засквозило беспокойство. – Что произошло? Почему ты плакала, родная? - Я? Тебе показалось. А ты чего так «рано»? Ко мне торопился? – с недобрым взглядом Катя наблюдала за разувающимся Мишей. - Конечно, торопился, - удивлённо ответил Миша, не понимая, в чём дело. – Папа просто панику поднял из-за очередного бреда о разорении, вот и держал нас на работе до позднего вечера. А потом Даня ещё пытался затащить меня в клуб, но я отбился. Очень хотелось тебя увидеть. – закончив с ботинками, он подошел к Кате и попытался её обнять, надеясь утешить. Но Катя, почувствовав его прикосновение, резко отшатнулась, словно от горячего, и с силой оттолкнула его. Миша не ожидал такого и не удержал равновесие, отлетев к двери. Он был ошеломлён. - А чего ты только ко мне торопился? Не хорошо другую любимую забывать! Она то, бедная, извелась вся, даже в офис к тебе прилетела! А ты вечерком и время не выкроил! Свинья же Вы, Михаил Сергеевич. Убирайся отсюда, чтобы духу твоего здесь не было. И забудь этот адрес! – Катя стала кидать в сторону входной двери все немногочисленные Мишины вещи, попавшиеся под руку. - Кать, да что случилось? – Крикнул Миша, вместо ответа поймал лишь собственную обувь, пролетевшую в нескольких миллимертах от уха и посмотрел на хлопнувшую входную дверь. – Хорошо! Я уйду! Всё равно лучше переждать, когда у тебя истерика пройдёт! Но могла бы объяснить, на что ты обиделась, прежде чем выгонять! Наспех обувшись, Миша спустился вниз по лестнице и вышел из подъезда. Захлопнув дверь и прижавшись к ней спиной, Катя заскулила, принялась искусывать губы в кровь, бить себя по рукам, только чтобы снова не провалиться в истерику и не позволить памяти возобновить строчку за строчкой чужой переписки. Кинув взгляд на тумбочку возле двери, Катя обнаружила дипломат Миши. Сначала хотелось выйти на балкон и выбросить его из окна, но тут же отказалась от этой идеи, вдруг с ее меткостью попадёт в незадачливого ночного прохожего. Хотела отдать на работе – но не хотелось лишний раз его видеть, да ещё и лицезреть остаток ночи вещь этого предателя. Схватив дипломат, девушка выбежала из квартиры, прикрыв дверь. А сама, проклиная поломанный лифт, бежала, перепрыгивая через две ступеньки, только бы успеть догнать, чтобы владелец дипломата не уехал. Выскочив на улицу и увидев, что машина всё ещё стоит на месте, девушка подбежала и швырнула дипломат на капот. Молодой человек сидел на водительском сидении, опустив голову на руль. От хлопка дипломата даже не шелохнулся: видимо, сказалась дневная усталость и внутренняя обида на эту сумасбродную девчонку. И так день был не подарок... Радовало только одно – присутствие Кати рядом. И вечером… лучше уж пошёл бы с Даней. Но так хотелось её увидеть, обнять, поцеловать, почувствовать хоть капельку её любви, а не получить ботинком по уху и путёвку прочь из квартиры. Какую ещё любовницу выдумала? Прекрасно знает, что никого другого у него нет. От незаслуженных обвинений на душе стало погано. И вроде разум подсказывает, чтобы ехал домой и отдыхал, завтра снова тяжёлый день. Но сил на это не хватало. Казалось, ещё минут пять и сможет уехать. Наконец, почувствовав, что сможет всё-таки доехать до дома, Миша поднял голову. Внезапно его внимание привлёк очень знакомый силуэт возле подъездной двери. Избавившись от дипломата, Катя побежала в сторону подъездной двери, и только там обнаружила, что второпях не взяла ключ. Как назло, девушка была легко одета, а ночь была очень прохладной. Ударив несколько раз дверь, принялась звонить соседям. Но те, которых она знала, не отвечали, либо спали, либо их ещё не было дома, а незнакомые посылали куда подальше. Так и стояла, беспомощно глядя то на закрытую дверь, то на одну из машин на парковке. Так прошло минут десять, а то и все двадцать. Тихомирова уже совсем замерзла, тряслась от холода, села и на корточки и принялась растирать свои руки и ноги, всё чаще поглядывая на Мишину машину. Слёзы сами покатились по щекам. От чего? Наверное, от обиды. «И сидит ведь, не уедет! И в машину не позовёт! Любуется, как я страдаю!» Конечно, можно было бы и самой попроситься в тёплый салон, но гордость не дала сделать шаг на встречу. Парень хотел сначала выбежать и утащить Катю в салон, но что-то внутри его не пускало. Не хотелось бегать хвостом. Не было никакого желания снова тянуть к ней руки, а потом по этим же рукам и получать. И что сейчас делать? Бежать, хватать в охапку и доказывать, что он не верблюд?  Бред! Оправдываться было не в чем, он был не виноват. А просто чтобы утешить, нет, так не хотелось. Но сил смотреть на эту картину больше не было. Потому Миша вышел из машины и пошёл к подъездной двери. - И чего ты домой не идешь? – прозвучал знакомый голос за спиной. Катя вздрогнула. - Д-дверь з-захлопнулась… а у меня ключей нет. – от услышанного Миша закатил глаза и глубоко вздохнул. - А машину ты в темноте не нашла, гордячка?! Прекрасно знаешь, что не прогоню. Не некоторые. – Миша дотронулся до Кати, чтобы помочь ей встать.Она была вся ледяная. – Бегом в машину! Вот только заболей мне! Катя опешила от его резкого тона, но, видя, что у неё нет другого выхода, послушалась. Вскоре она уже сидела в машине, зарывшись в сиденье. Миша обошёл машину, забрал дипломат с капота и сел за руль, сразу же включив печку на полную мощность. Он искоса поглядывал на замершую девушку, которая всё ещё чувствовала себя виноватой и раздавленной под его суровым взглядом. - И как я раньше терпел этот характер? – пробормотал он, отвернувшись, но достаточно громко, чтобы она могла услышать. Катя замерла, не находя слов. Она хотела что-то ответить, извиниться, но что-то внутри неё сдерживало эти слова. И пока они ехали молча, каждая минута казалась вечностью, а её душу разрывало на части от смешанных чувств вины, страха и боли. - И что теперь делать? – спросила Катя. - Для начала согреваться. Сейчас ко мне домой поедем, там отогреешься. А с квартирой уже завтра с утра решать будем. Сейчас бдительные жильцы нас уже не впустят. – внутри всё клокотало, но Воронцов старался сохранять спокойствие. - Миш, не надо… я не хочу к тебе ехать… - заговорила Катя. - Кать, прекращай. Не будем же мы охранять подъезд всю ночь. Поедем ко мне, согреешься и ты мне спокойно всё расскажешь. А то из твоей гневной тирады я мало что понял. - Да нечего рассказывать! – буркнула Катя. - Конечно, нечего. Но ты ведь на что-то обиделась. – сказал Миша и завёл машину. Затем они долго ехали, где-то минут двадцать. Всю дорогу напряженно молчали, каждый боялся нарушить тишину, или просто не знал, что сказать. Наконец, доехали до дома. Выйдя из машины, Миша открыл Катину дверь и подхватил её на руки и понёс в дом. - Вообще-то я умею ходить! – гордо сказала Катя, легонько вырываясь из рук Миши. - Ходи! – сказал Миша, оказавшись в квартире, после чего усадив Катю на диван, закутав в одеяло, поставил перед ней чашку горячего чая, и сказал. - А теперь рассказывай всё по порядку. - Я тебе уже говорила, нечего рассказывать. – Катя сильнее замоталась в теплое одеяло. - Кать, я прихожу к тебе, а ты выталкиваешь меня из квартиры ни за что. Знаешь, если я тебе надоел, скажи прямо, не надо меня предателем выставлять. Я очень не хочу тебя терять, но… если ты… я держать не стану. - Да что я то? – Катя сорвалась на крик. – Что я? Ты встречаешься со мной, а сам любезничаешь в смс-ках со своей бывшей, признаешься ей в любви, благодаришь за прекрасную ночь. Конечно, она ведь красивая. Как от такой отказаться! А после этого спрашиваешь меня, что со мной! Если её устраивает это – пожалуйста. Только без меня. Я не хочу тебя ни с кем делить. – с каждым словом слёзы всё больше катились по щекам. - Ну всё, всё, родная, не плачь. – Миша прижал Катю к себе и стал гладить по голове. – Ну что ты такое говоришь? С тех пор, как я тебя встретил, у меня никого не было. Ты моя единственная. И самая – самая красивая, самая лучшая, самая любимая. Чудо моё зеленоглазое. И не любезничаю я ни с кем… - Миш, зачем ты опять это делаешь? Ты специально издеваешься? Я ведь сама их читала…. Читала вашу переписку с Дашей. Она мне всё показала. Заканчивай спектакль. – Миша достал свой телефон, разблокировал и протянул Кате. - Покажи мне эти сообщения. Найдёшь хоть одно с момента нашего знакомства – поверю. – Воронцов с вызовом посмотрел на свою девушку. - Ты думаешь, я сомневаюсь в том, что ты умеешь удалять переписку? Конечно, ты такой компромат на себя не оставишь. – Катя фыркнула. – А вот Даша мне столько скринов прислала, я читать замучилась. На, любуйся. – Тихомирова протянула свой телефон. Миша открыл переписку и принялся читать. Читал долго, вдумчиво, не веря своим глазам. Периодически смеялся, чем ставил Катю в тупик. - И ты поверила в этот бред. – Миша даже не пытался скрыть смех. – Дурёха моя. Кать, это бред чистой воды. - И в чём же бред? Твои сообщения, ее сообщения… и все свеженькие, за последние дни. - Смотри, - Миша сел на диван к Кате, обнял девушку. – Вот тут…. Помнишь этот вечер. Это мы с тобой за город уехали, телефоны дома забыли. А судя по переписке я тут активно сидел в онлайне и строчил этот любовный бред. Только интересно с чего? С тапка, что-ли? – Миша пролистал немного. – А вот тут, мы сидели в кафешке, в которой интернет не ловил. Но я снова его где-то нашёл, волшебный тапок помог, не иначе. Помнишь, ты ещё психовала, что подруге сообщение лично-срочно отправить не можешь? – Катя лишь растерянно кивала. Миша говорил всё правильно. Это действительно было… и даты совпадали. – А в этот вечер мы в кино были. Ты сидела у меня в руках, и то, что я никому не писал, ты сама помнишь. И лидер бреда – то, что я благодарю ее за прекрасную ночь… по сообщениям… не лично, сразу после ночи, а зачем-то пишу. Чушь. Кто так делает? Я бы ещё благодарность по почте отправил, письмом. Или лучше через почтового голубя. Так, с этим разобрались, что ещё? - А фото Ваши? – уже без уверенности сказала Катя. Миша открыл фотографии, пролистал их. - Кать, спасибо, конечно, что ты считаешь, что я за семь лет ни капли не изменился, но тут даже я вижу, что на фото выгляжу моложе. И Дашка тоже. Этой фотке куча лет. Она даже у меня в фотографиях есть в профиле, сейчас найду. – Миша полез в интернет и с легкостью нашел фото, а рядом была дата… семилетней давности. - Так что это очередной Дашкин «гениальный» план. Рассчитанный на твою ревность, эмоциональность и невнимательность. – Миша положил телефон и полностью заключил девушку в объятия, после чего чмокнул в нос. – Ну что, успокоилась? – Катя кивнула. – Не ревнуешь больше? – Катя помахала головой. – А историю создания этих сообщений я выясню, обязательно. Обещаю тебе. И этой интригантке мало не покажется. – Катя улыбнулась, и сама поцеловала Мишу. Прервав поцелуй, девушка обняла парня и спросила: - Миш… а почему Вы расстались? – аккуратно поглядывая на парня, спросила Катя. – ответь, пожалуста. - Она изменяла мне. Встречалась со мной и параллельно с моим лучшим другом. Его любила, а со мной ради денег. – посветлевший недавно взгляд стал снова тяжёлым. – А потом сама мне в этом призналась, смеясь в лицо. Долго потом отходил от этого романа. С тех пор пообещал себе, что больше ни одну девушку с другом не познакомлю. – Миша затряс головой, словно отгоняя болезненные воспоминания. - Всё, всё, не вспоминай. Не надо. – Катя крепче обняла Мишу. – Сейчас же у тебя всё хорошо. Это самое главное. Я тебя люблю. - И я тебя люблю. Пора спать, пойдём, покажу твою комнату. – улыбнулся Миша. - Хорошо…. Миш, а можно с тобой?! – Воронцов улыбнулся. - Конечно, можно.