Сад тысячи роз

Церемония бракосочетания проходила в тихом здании суда, на нем присутствовали только близкие родственники и несколько друзей. Изначально планировалось присутствие лишь свидетелей и госпожи Мерьем, но некоторые из их знакомых высказали желание присутствовать на церемонии. Так их набралось: доктор Левент со своей семьей (включая его сестры и отца) и Биргюль. Про Наима никто и не вспомнил. Мира ради ответственной роли оделась в схожее платье женщин из их общины, насыщенно сливового цвета, очевидно наряжала ее госпожа Мерьем. Со стороны Джунейда был лишь верный товарищ и свидетель Бахадыр. Зейнеп была одета в скромное платье, элегантное в своей простоте, без экстравагантных деталей. На самой церемонии поверх платья на ней была накидка цвета слоновой кости, а под ним она была в платье из плотного белого шёлка, на голове тоже был красиво повязан платок из шифонового шёлка, от фаты она решила отказаться. Когда Джунейд впервые увидел Зейнеп в этом свадебном платье у них дома, у него перехватило дыхание. Она стояла перед ним, сияющая и светящаяся, простое шелковое платье изящно струилось вокруг нее. Его глаза наполнились благоговением, когда он увидел ее красоту, каждую деталь, более совершенную, чем он мог себе представить. Его сердце заколотилось, переполненное эмоциями от вида девушки, которую он любил, а теперь его суженой, стоящей перед ним. Его улыбка смягчилась, глаза наполнились любовью, и он понял, что ее образ навсегда останется в его сердце. Её длинные блестящие волосы струились по спине. Видя всю это красоту Джунейд не смог удержать себя в узде и затянул ее в глубокий поцелуй. Его руки нежно обхватили ее лицо, и их губы встретились, сначала медленно, но быстро углубляясь из-за остроты невысказанных чувств. Их дыхание смешалось, и тепло их тел притянуло их еще ближе. Каждое прикосновение, каждое движение было наполнено интенсивностью, как будто они вложили все свои эмоции в этот единственный, захватывающий дух момент, полностью потерявшись друг в друге. Он правда старался держать руки при себе позволяя себе лишь приобнимать ее за талию, хотя так и хотелось что бы его ладони спустились слегка ниже. — Я … — задыхаясь отстранился от нее Джунейд. — Я помну тебе платье Зейнеп. — Я очень надеюсь завтра ты его не просто помнешь, — игриво сказала ему Зейнеп направляясь к лестнице на второй этаж что бы переодеться. Джунейд прикрыл глаза молясь о выдержке, осталось всего ничего и он не желал испортить все в последний момент. А завтра… Завтра все будет по-другому. В здании суда не было ни пышных украшений, ни пышного оформления, только несколько скромных цветов и тепло тех, кто пришел их поддержать. Клятвы, которыми они обменялись, были искренними, пропитанными глубиной их веры и преданности друг другу. Обменявшись кольцами под трогательные вздохи присутствующих они расписались в документе. Очередь была за их свидетелями, если Бахадыр быстро черкнул свою подпись, то Мира растроганная до слез не сразу нашла место куда ставить подпись. Регистратор официально объявила их мужем и женой торжественно передав им свидетельство о браке. Естественно не было никаких поцелуев, при свидетелях, он Зейнеп при ее матери за руку не взял бы, не говоря уже о поцелуе. Получив свидетельство о браке для них все было завершено. Новое удостоверение личности Зейнеп с фамилией мужа ей должны были доставить по почте через две недели. Соответственно они могли ехать в особняк Басри Паша, как и планировалась, но и тут Левент им палки колеса поставил. Ранее ради этого доктор лично приехал к ним домой и попросил поговорить. Увидев доктора накануне бракосочетания Зейнеп перепугалась, но Левент успокоил ее, сказав что он пришел кое о чем попросить их. Она как добропорядочная хозяйка дома принесла чай и угощения к столу и собиралась уйти оставляя мужчин вдвоем в гостиной, как Левент попросил и ее остаться. Доктор Левент обратился к паре с теплой улыбкой, его тон был мягким, но при этом искренним. — Я тут подумал, — начал он, с улыбкой глядя на них обоих. — Почему бы вам не устроить небольшой свадебный прием у меня дома? Это будет небольшой прием, ни в коем случае не вечеринка. Просто семейный ужин, но чуть торжественней. Мы сможем сделать его особенным без лишней суеты. Для Мерьем важно отдать дочь замуж достойно. Как вы на это смотрите? Джунейд и Зейнеп переглянулись, они не собирались устраивать застолье, после росписи они как можно быстрее желали уехать. Но Левент нажал на верные кнопки упомянув госпожу Мерьем, Зейнеп сразу стушевалась. — После регистрации мы посидим у меня дома,естественно никакого алкоголя не будет, все будет готовить Мерьем, тихо мирно посидим, а потом вы уедете, — добавил доктор видя их колебание. — Раз уж это важно для госпожи Мерьем, то разумеется мы согласны, тем более раз уж вы говорите это просто ужин, то не думаю что это против наших убеждений, — высказался Джунейд. — У нас идеальное место, и для меня будет очень важно устроить что-то столь важное для вас обоих, — добавил Левент, надеясь, что они воспримут это как искренний жест, чтобы отпраздновать их союз в уютной обстановке. Уже выходя из здания суда официальными супругами Джунейд понял что этот ужин замышлялся изначально, со дня как они сообщили о своих планах. Он не был против, да и ради добрых отношений с тёщей Джунейд был готов на многое, ужин был пустяковой уступкой, они ждали этого два года от лишних пару часов с них не убудет. Хотя смотря на свою красивую жену он иногда сомневался в своей выдержке. Левент сдержал свое слово, гостиная была украшена простым, но элегантным декором — свежие цветы и свечи придали помещению мягкий блеск. Обеденный стол был уставлен домашними блюдами, приготовленными с любовью госпожой Мерьем, а атмосфера наполнена смешанным смехом и разговорами. Само собой разумеется он взял с собой и Бахадыра, тот с выражением полного ужаса сидел зажатым между Левентом и Сечкином, который заявился без приглашения. Джунейда и Зейнеп бок о бок посадили во главе стола, не совсем традиционная рассадка, но никто не возражал. Если кто и был счастливей новобрачных — то это Мира. Она без умолку трещала как искала живые цветы и самолично (!) украшала гостиную, как помогала госпоже Мерьем готовить еду и закуски. А сколько часов было потрачено, чтобы найти то самое платье для Зейнеп! Бедняга Бахадыр периодически не мог оторвать взгляд от Миры приходя в ужас, что та столько говорила и так громко в присутствии мужчин. В результате Джунейд остался доволен тем что, согласился на этот ужин, так как госпожа Мерьем более не смотрела на него как на преступника что выкрал ее дочь из отчего дома. Свадебный ужин прошел весьма уютной атмосфере даже не учитывая, категорическое различие убеждений всех присутствующих. Сам Левент с затаённым любопытством поглядывал на пару изучая их со стороны. В этот момент Джунейд чувствовал себя самым настоящим победителем, ведь он практически отвоевал Зейнеп у них, теперь они никак не смогут отрицать их брак, и им наконец-то придется признать его мужем Зейнеп. — Джуппо, я одолжу твою красивую жёнушку, пора ей подарки показывать, — сказала ему Мира подойдя к ним и беря Зейнеп за руку. У бедняги Бахадыра случился очередной приступ ужаса услышав как неформально и неподобающе к Джунейду обратилась Мира. — Ну разумеется, — ответил Джунейд кивая, осознавая кто-кто, а Мира разрешения не спрашивала, его поставили перед фактом. Уже стемнело и им пора было уезжать, поэтому Зейнеп шурша платьем ушла с Мирой, а за ними пошли все присутствующие женщины. — Джунейд, можно тебя на пару слов, — тихо обратился к нему Левент, показывая ему головой на дверь кабинета. Заинтригованный Джунейд кивнул и пошёл за доктором в кабинет. — Это ненадолго, — заверил его доктор усаживаясь за свой письменный стол. Джунейд присел на свое привычное место перед ним. Левент слегка наклонился вперед, его голос был спокойным, но любопытным. — Итак, — начал доктор, глядя на Джунейда с задумчивым выражением лица. — Есть ли у вас с Зейнеп какие-либо планы после окончания ею школы? Будет ли она продолжать учебу в университете? В его тоне не было никакого давления, только искренний интерес к их планам. Было ясно, что он хочет знать, каким Джунейд видит ее будущее — будет ли она продолжать образование или у нее есть другие цели после получения диплома. — А разве изначально разговор не был лишь о школе? Или я что-то путаю? — Джунейд у нее блестящий ум, такой ум не должен ограничиваться школьным дипло… — рьяно начал Левент. — Доктор, — спокойно прервал его Джунейд. — Верите ли мне или нет Зейнеп разговаривает со мной, и если она что-то хочет, она говорит мне об этом. У нас уже была беседа на эту тему ней месяцев так 8–9 назад. Можете успокоить госпожу Мерьем, Зейнеп пойдет в университет. — Что, правда? — растерянно только и спросил Левент, явно готовясь к бою. — Да, — выдохнул он. — Правда одному Всевышнему известно как долго мы с ней сможем это скрывать, со школой нам чрезвычайно повезло. — И на какой факультет она решила поступить? Все еще хочет быть учительницей? — Нет, она передумала становиться учительницей, — ответил Джунейд, колеблясь стоит ли развивать беседу. — Я… Дома иногда давал ей разбирать некоторые документы фонда и она Всевышний свидетель разобралась гораздо быстрее чем я в свое время, и ей это пришлось по вкусу. Зейнеп решила выбрать школу бизнеса, это единственный факультет который предполагал полное обучение в финансовой сфере. — Это серьезный факультет, хотя математика ее сильная сторона, вы меня сильно удивили, — проговорил Левент пощипывая переносицу носа. — Мы вернемся в Стамбул за несколько дней до государственных экзаменов, Зейнеп окончила школу с золотой медалью и у нее появилась надежда что получится сдать экзамены для университета, ее классная руководительница помогала заполнять ей необходимые бумаги для подачи документов. Так что думаю она справит… — Вы чего тут заперлись, — звонко сказала Мира входя в кабинет безстука. — Мы вернулись. Джуппо почему Зейнеп не хочет бросать букет? — спросила его Мира обвиняющим тоном. — У нас такое не принято, — ответил ей Джунейд вставая со стула направляясь к выходу. — Но это свадебный букет! Разве ты не знаешь… — Кто поймает букет невесты, выйдет замуж следующей? —завершил за нее Джунейд. — Да! Видишь, можешь же когда хочешь, ты не понимаешь для некоторых эта последняя надежа! — горячо сказала Мира кинув взгляд украдкой на свою тетю. Джунейд посмотрел на жену, Зейнеп сидела, на диване рядом со своей матерью, вокруг нее лежали несколько больших картонных пакетов очевидно со свадебными подарками. Их взгляды на секунду встретились и он тяжело сглотнул, если они немедля не уедут то он более за себя не в ответе. — Зейнеп, — мягко обратился к ней Джунейд. — Кидай букет если хочешь и поехали мы и так припозднились. — Вот молодчина! — звонко крикнула Мира и словно фокусница откуда-то достала деликатный букет из ландышей. — Так, все кто хочет выйти замуж, встаем позади невесты, — командирским тоном произнесла Мира. Зейнеп с букетом цветов поднялась на несколько ступеней по лестнице и повернулась к ним спиной. Незамужними были только Биргюль, Ханде и сама Мира. — Кидай насчет три, — дала команду Мира. Зейнеп повернула к ним голову и улыбнувшись уголками губ отвернулась обратно. — Раз, два и три! Букет поймала Биргюль, на что Мира заявила что все подстроено, но добродушная Биргюль поделилась стебельками ландышей из букета со всеми. Теперь точно все, пора прощаться и они наконец-то могут уезжать. Друзья и родственники собрались вокруг молодоженов, улыбки и смех наполняли воздух, когда они тепло прощались с ними, прежде чем Джунейд и Зейнеп отправились в свое маленькое свадебное путешествие. Госпожа Мерьем и Мира крепко обнимали Зейнеп со слезами на глазах, что-то шепча ей на ухо. Ханде, Бесте и Биргюль тоже тепло ее обняли на прощание. Пока пара шла к машине, им махали руками и говорили последние прощальные слова, атмосфера была наполнена радостью и волнением за новую главу их жизни. Джунейд положил все подарки Зейнеп на заднее сидение машины, пока Зейнеп еще раз прощалась с матерью. Заводя машину и смотря в боковое зеркало отъезжая от дома доктора Джунейд задумчиво сказал Зейнеп: — Почему у меня такое ощущение, что я забрал тебя из отчего дома. — Если учесть сколько учитель Левент за нас переживал, то можно и так считать, — сказала ему Зейнеп усмехнувшись. — Что тебе надарили? — полюбопытствовал Джунейд когда они уже выехали на автобан выезжая за пределы Стамбула. На его вопрос Зейнеп смущённо отвернулась к окну, сразу теребя платок на шее, а так она делала когда сильно нервничала. — Да так, мелочи, — ответила та несмотря на него, но он чувствовал в ее голосе улыбку. — Даже так, а можно поподробней? — Ну, мне накупили там всякое… Ночные сорочки, белье и там по мелочи, — выговорила Зейнеп, явно сгорая от смущения. Джунейд плутовато улыбнувшись повернул к ней голову. — Не смотри на меня так самодовольно, — проворчала Зейнеп. — Они выложили все это в комнате Миры при маме, я чуть со стыда не умерла. Какой кошмар! — Что, все некрасивое? — спросил Джунейд улыбаясь от уха до уха, вернув взор на дорогу. — Нет, все очень красивое, — сказала Зейнеп выдохнув. — Просто они начали там рассказывать как мне все это пригодится, а мама не любит такую тему. Джунейд я должна признаться в кое-чем. — Опять что-то натворила? — попытался пошутить Джунейд, тон у Зейнеп был серьезный однако у него все еще было игривое настроение. — Нет, — сказала Зейнеп осторожно. — Просто, когда мне показывали нижнее белье Ханде несколько раз пошутила, ну на взрослые темы, у мамы было прям ужасное выражение лица после этого. Она была такая расстроенная, поэтому перед уходом, я призналась ей что у нас дальше поцелуев ничего не заходило. — И как она на это отреагировала? — спросил Джунейд внимательно следя за дорогой. — Она сильно удивилась, — ответила Зейнеп. — Потом сказала что ты очень хороший человек. И то что лучше мужа для меня не нашлось бы. Зная, что ее одобрение так много значит, Джунейд испытывал чувство благодарности и гордости. Признание тёщи было не просто формальностью — это было прямое признание его места в жизни Зейнеп. Он мягко улыбнулся, тронутый силой ее слов, чувствуя, что его наконец-то приняли. — Покажешь мне потом подарки? — спросил он жену возвращая их беседе игривый характер. — Что?! Нет конечно, — смущенно возмутилась Зейнеп. — Вот и правильно, сегодня одежда нам не понадобится. — Джунейд!

***

Пара молча продолжила ехать по тихой дороге теплой летней ночью, тихий гул двигателя автомобиля сливался с легким бризом, дующим через открытые окна. Небо над головой было чистым, усеянным звездами, и безмятежно освещало их путь. Лунный свет освещал извилистую дорогу впереди, а в воздухе витал аромат летних цветов. Пока они ехали, они иногда обменивались довольными улыбками, периодически переплетая руки. Бесхитростность момента — только они вдвоем, открытая дорога и обещание новой совместной жизни казалась идеальной. Снаружи все было спокойно, но внутри машины царила тихая радость и негласное понимание того, что это только начало их пути. Когда они свернули с автобана, взору предстал старый особняк, величественный, но обветренный фасад которого освещался мягким сиянием луны. Огромное, увитое плющом строение возвышалось впереди, его высокие окна и темный силуэт наводили на мысли об истории из прошлого. Смотрители особняка включили наружное освещения, свет изнутри горел лишь на первом этаже. Очевидно несмотря на позднее время госпожа Айше дождалась их. Припарковав машину, недалеко от парадного входа Джунейд помог выйти Зейнеп из машины, что бы та не запачкала белое платье о гравий. Когда молодожены переступили порог старинного особняка, их встретила домоправительница, пожилая женщина с теплой приветливой улыбкой. Ее глаза сияли искренним доброжелательством, когда она подошла к ним, сложив руки перед собой. — Поздравляю вас обоих, — мягко сказала госпожа, ее голос был наполнен добротой. — Очень приятно наконец увидеть вас здесь вместе. Ее слова были простыми, но в них чувствовалась теплота, благодаря которой пара сразу же почувствовала себя как дома. Она слегка поклонилась, а затем добавила: — Пусть ваше пребывание здесь будет наполнено счастьем. Искренние поздравления домоправительницы, хотя и были скромными, ощущались как благословение, поскольку они начинали новую главу своей жизни. Они с ответной искренностью приняли поздравления от домоправительницы. — Зейнеп ты иди наверх, я хочу обсудить некоторые детали с госпожой Айше. Когда Зейнеп шурша свадебным платьем ушла в спальню по парадной лестнице, Джунейд повернулся к женщине. — С домом ведь все хорошо? Все готово? — Да, эфенди, все готово как вы и просили, продовольственные припасы так же заполнены, как и прежде вашей супруге ничего не придется делать. — Превосходно, спасибо, — поблагодарил Джунейд госпожу Айше. — Еще госпожа, попросите вашего супруга воздержаться от посещения парка, особенно в дневное время, я хочу что бы Зейнеп хорошо отдохнула. — Как скажете эфенди, спокойного вечера. — Вам того же.

***

Джунейд пошел к широкой лестнице, наверх к своей супруге. Каждый его шаг по длинному коридору к их спальне был размеренным. Джунейд уже стоял перед дверью их спальни, и сердце его было ровно и в то же время полно предвкушения. Тяжесть момента давила на него, но не страхом, а благоговением. Это была их первая ночь вместе в качестве официальных мужа и жены, и она имела для него священное значение воплощение их клятвы и связи. Он глубоко вздохнул, беззвучно вознося молитву о наставлении, любви и терпении. Вера всегда учила его, что брак — это союз сердец и душ, и к этой ночи он подошел с той же преданностью. Когда он осторожно открыл дверь, его взгляд упал на Зейнеп, которая ждала с таким же нетерпением. В комнате было тихо, мягко светились свечи, и в атмосфере царила нежность, а не просто желание. Зейнеп стояла в другом конце комнаты в своем свадебном платье, которое струилось вокруг нее, как мягкое облако. Свет свечей окутывал ее золотым сиянием, освещая ее красоту так, что она казалась почти неземной, словно прекрасное видение. Ее глаза встретились с его глазами, наполненными смесью любви, нервозности и доверия. В этом моменте была чистота, святость, которая казалась почти непреодолимой. Джунейд видел не просто девушку, на которой женился, а душу, с которой он собирается поделиться самыми сокровенными частями себя. Он медленно, глубоко вздохнул, не сводя с нее глаз. Каждый его шаг к ней похож на мольбу, осторожное, обдуманное движение,говорящее о его глубоком уважении и святости, которую он придает этому союзу. Подойдя к ней, он приостановился, и его глаза искали в ее глазах уверенности, разрешения пересечь эту самую границу невозврата. Руки Джунейда слегка дрожали, когда он осторожно взял ее. Его прикосновения были мягкими, почти благоговейными, словно он боялся нарушить хрупкую красоту момента. Он поднес ладонь Зейнеп к своим губам и нежно поцеловал ее, закрыв глаза,словно желая проникнуться святостью этого прикосновения. Когда он снова открывает их, то видит ее улыбку, смесь застенчивости и любви. Ее доверие к нему в этот момент трогает его до глубины души. Он понимает, какая ответственность лежит на нем — любить ее, лелеять и почитать не только как жену, но и как попутчицу на их духовном пути. Неторопливо подняв руку к ее лицу, он снял с нее платок и чепец, а затем его пальцы зачесали прядь распущенных волос за ухо. Его прикосновение было нежным, а взгляд — полным обожания и восхищения. — Сегодня вечером мы начинаем новую главу, связанные вместе нашими клятвами, — мягко говорит он, его голос ровный, но наполненный эмоциями. — Я обещаю чтить тебя, защищать и любить, с полным и открытым сердцем. Наклонившись, он нежно и долго поцеловал ее в лоб, и в этом жесте чувствовалась одновременно глубокая привязанность и уважение. Его губы задержались там на мгновение, его дыхание согревало ее кожу, словно скрепляя свои обещания безмолвной молитвой. Затем он мягко притянул ее к себе прижимая к своему телу, его сердце сильно бьется о ее сердце. Это совершенно невинное объятие, которое говорит о духовной связи не меньше, чем о физической привязанности. На мгновение они замирают, прижавшись друг к другу в мягком сиянии свечей, ощущая тепло своих тел и близость сердец. Когда он наконец откидывается назад, чтобы посмотреть на нее, его глаза наполняются смесью преданности, любви и тихой, непоколебимой силы. — Вместе мы пройдем этот путь, — шепчет он, касаясь ее губ с нежностью, которая обещает все грядущие ночи и дни, поцелуй, который является выражением его бесконечной любви. Джунейд не углубляет поцелуй, отстранившись он заносит руку за шею Зейнеп, молчаливо прося разрешение снять с нее платье, на что получает короткий кивок. Они жили бок о бок достаточно чтобы привыкнуть к друг другу. Однако оба ощущают значительность этого момента. С тихой нежностью он принялся расстегивать тонкие пуговицы ее свадебного платья. Он не торопился — в каждом движении чувствовалась забота, почти церемониальность, как будто он открывал что-то сакральное. Платье соскользнуло с ее плеч, шелковистые складки упали на пол, но его внимание было сосредоточено не на самом действии, а на Зейнеп. В этот момент он не просто снимал одежду, а выражал доверие и близость, тихо раскрывая узы, которые они скрепили в этот день. Когда Зейнеп осталась стоять пред ним в одном нижнем белье, его настигло полное понимание, что все происходит по-настоящему, а не в его фантазиях. Она была прекрасна, обнаженная кожа сияла при свете свечей. Кожа Зейнеп оказалась сливочно-белой с россыпью родинок, он расцелует каждую, пообещал себе он. Джунейд огладил ее руки от запястий до изящных плеч, его руки жили собственной жизнью сам он не мог оторвать взгляд от ее лица. Зейнеп вышагнула из снятого свадебного платья и подошла к нему в плотную сняв с него головной убор отбросив его в ближайшее кресло. А затем поднявшись на цыпочки потянулась к его губам. Под его подушечками контрастом ощущается неприкрытая кожа, медленные пальцы огибали поворот плеча, скользили по обнаженному белому горлу, поглаживая, обводя касаниями. От ощущения чужого тепла и легкой, едва заметной дрожи накрыло так, как никогда до этого. Джунейду больше не хочется ни о чем думать,он спрятал лицо в изгибе тонкой шеи, прижался губами к острым ключицам. Зейнеп рвано вздыхала и выгибалась в его объятиях, когда он пальцами приспустил бретельки ее бюстгальтера. Кожа у неё была чуткой, откликающаяся на любое прикосновение, Джунейд сместился, не больно прихватив кожу зубами у основания шеи и тут же накрыл языком слабые отметины, не отрываясь, поднимался ещё выше — целуя куда-то между нижней губой и подбородком. Руки Зейнеп двигались с не меньшим желанием, когда она тоже начала раздевать его, пальцы расстегивали пуговицы на рубашке. Каждое прикосновение было наполнено страстью, ее дыхание участилось, когда она стаскивала ткань с его плеч. Теперь он стоял по пояс обнаженный. Их глаза встретились, и напряжение между ними становилось все сильнее с каждым снятым предметом одежды. Их губы снова соприкоснулись в глубоком, страстном поцелуе и воспользовавшись этим Джунейд окончательно снял с нее бюстгальтер. Веки затрепетали. Его руки поднялись по животу Зейнеп, подхватывая тяжесть её грудей в ладони и большими пальцами находя соски. Зейнеп громко выдохнула и потянулась его к штанам, с чем он активно ей помогал желая ощутить ее всей кожей. Брюки гармошкой упали у его лодыжек, он перешагнул через них и не разрывая поцелуя шатаясь, направил их к кровати. Неловко стащив с большой кровати тяжелое покрывало он бережно уложил Зейнеп на спину. Покрасневшее лицо в оправе волос, контур обнаженной груди, длинные и ровные ноги, выглядящие совсем беззащитно. Загнанный стук собственного сердца под самым горлом, когда Зейнеп, чуть помедлив, начала стаскивать с него нижнее белье. Кончики пальцев Джунейда покалывало от предвкушения, когда с ощущением, близким к трепету, стиснул колено, вёл рукой вверх по обнаженному бедру. В животе поднялась сладкая захлёстывающая волна возбуждения, сдерживаться становилось всё сложнее. Зейнеп дергалась, то пыталась сдвинуть ноги то спрятать половину пылающего лица за тыльной стороной запястья, но ему все равно было видно, как мелко трепетали ресницами её зажмуренные очи. На ней теперь уже не было трусиков, и ничто не мешало ему медленно огладить вход большим пальцем, распределяя влагу убеждаясь что она готова. Воздух казался удушливым, а внизу живота распространялась глухая боль, наполненная неутолимой неудовлетворенностью. В голове словно гудел клубок противоречивых мыслей и порывов, хотелось исследовать так много и всего сразу, но нельзя было торопиться нельзя, чтобы все закончилось слишком быстро. Зейнеп несдержанно ерзала на спине, голые ноги то сводила, то разводила инстинктивно стремясь к его прикосновениям. Ее кожа соприкасается с его пальцами, а тяжелое дыхание вырвалось наружу в тихом отчаянном всхлипе. Джунейд вздрагивает, пытаясь убрать руку, напряжение между ними почти невыносимо. — Не торопись, — прошептал он, заставляя себя впиться ногтями в ладонь, чтобы выровнять голос, стараясь звучать спокойно, несмотря на царящее внутри него смятение. — Джунейд, я больше не могу, — пробормотала смущенно Зейнеп. Протянув неуверенную руку, осторожно прикоснулась к его пальцам, намертво прижавшись к её коже. —Иди уже ко мне. У Джунейда всё расплылось перед глазами, но противиться этому ее зову он уже не был в состоянии, ее прикосновения лишали воли. Его просто снесло эмоциями и похотью, в голове стало пусто, там не осталось ничего от его разума. Остались лишь ощущение тела под своим, вкус ее губ, мягкость ее груди под ладонями. Зейнеп управилась выбраться из-под него и даже каким-то образом окончательно снять с него трусы, когда Джунейд сваливает её обратно на постель, раздвинув ей ноги коленом и ворвался языком в рот. Живот свело от нетерпения и выматывающего желания, сдерживаться больше не получалось. Пальца Джунейда стали кружится вокруг ее отверстия. Сколько раз он мечтал об этом? Сотни? Теперь он наконец получил ее разрешение. И разрешение своего собственного сознания. Он погружался пальцем все глубже и глубже, не переставая ласкать вокруг. Зейнеп застыла, но продолжала прижиматься губами к его губам. Он мягко провел языком по ее губам, а мгновение спустя его палец вошел до конца. Зейнеп глухо застонала. Теплая, влажная теснота отступила под давлением его пальца. Зейнеп выпустила еще один звук, и он поглотил его, вплотную прижавшись губами к ее губам. Он поймает все звуки, которые она будет издавать. Он медленно ввел и вынул палец, и Зейнеп прервала поцелуй. Свободной рукой он схватил ее за шею и притянул к себе. Джунейд согнул палец и вслепую начал искать точку ее наслаждения. Другой рукой он придерживал ее за талию, чтобы она не вывернулась. Она напряглась и замерла, когда он провел подушечкой пальца по передней стенке изнутри. Ее глаза закатились, а рот открылся в тихом крике, когда он почувствовал, как она сжала его палец своими мышцами и бедра Зейнеп задвигались навстречу его руке. Пытаясь заставить ее кончить, он углубил их поцелуй. Было бы лучше, если бы она так испытала оргазм, потому что никогда не знаешь, что может случиться во время самого соития тем более в первый раз. Однако, не успев достичь пика наслаждения, она резко подняла голову, решительным движением положила ладони ему на плечи и устремила на него открытый взор. — Не таким образом. Давай сделаем все как следует, — произнесла Зейнеп тяжело дыша и поманила его к себе, одновременно откинувшись на спину. Зейнеп раскрыла объятия и раздвинула ноги, чтобы принять его в свои объятия. Джунейд позволил завлечь себя. Он не был уверен, что того, что он сделал, будет достаточно для нее. Однако он уже был рядом, нависал над ней, проникал между ее ног и скользил над ней. Джунейд мгновенно почувствовал жар промежности, они были на одном уровне, и он был всего в нескольких миллиметрах от того, чтобы оказаться внутри нее. Джунейд взял в руки свой возбужденный орган и приставил влажную головку к ее входу скользя внутрь так медленно, как только мог. Тело Зейнеп медленно уступало под его напором, ее глаза стали огромными, а из уст вырвался тихий вскрик. Ее веки отчаянно задрожали она почти задыхалась от стонов. Джунейд снова припал к ее устам. Когда они оторвались от глубокого поцелуя, он уже был погружен в нее полностью. Он на пару секунд прикрыл глаза от сильнейшего головокружения и непередаваемого ощущения единения их тел. — Как ты себя чувствуешь? — спросил он и убрал прядь волос с ее лба. Зейнеп прикусила свою пухлую нижнюю губу, не сводя с него глаз. Он мог смотреть в эти глаза до конца своей жизни. Джунейд всегда думал, что захочет любоваться ее телом, когда дело дойдет до соития. Теперь он обнаружил, что не может заставить себя оторвать взгляд от ее лица. — Все хорошо, — сказала она полушепотом и погладила его плечо. — Прошу продолжай. Джунейд пару раз словно на пробу, осторожно качнул бедрами. Какое бы сопротивление ни было внутри нее, он преодолел его парой толчков и Зейнеп раздвинула ноги шире, давая ему больше пространства. Он сосредоточился на том, чтобы двигаться ровно, в поисках идеального для них ритма. Не дыша, подавался назад, почти полностью покидая её тело, так, чтовнутри оставалась одна только головка, до предела распирающая узкий вход, а потом снова скользил обратно, на всю длину, и больше не прекращал движений. Судя по звукам, которые Зейнеп издавала, он, возможно нашел тот самый ритм и он был полон решимости его поддерживать. Может быть, ему удастся заставить ее кончить? Он доведет ее до оргазма в любом случае, позже,если это будет необходимо, но это была его мечта увидеть, как она получает наивысшее наслаждение, кончая на его члене, почувствовать, как она сжимается вокруг него и дрожит. Джунейд потряс головой, прогоняя фантазии, иначе он сам сейчас кончит раньше времени. Ее движения становились все более неистовыми, когда она подмахивала бедрами ему навстречу. Она почти достигла оргазма. Её спина выгнулась дугой, груди стали качаться в такт его толчков, и она с силой вцепилась в его плечи. Джунейд сильно сжал челюсти. Еще чуть-чуть. Бессвязный, какой-то почти умоляющий шёпот Зейнеп распалял, раззадоривал, заставлял бесповоротно утратить эфемерный намёк на контроль. Всё это нестерпимо. Слишком хорошо, слишком. Растущая судорожная волна прокатилась по телу, заставляя почти задыхаться, и Джунейд понял, что и сам уже на пределе. Он подхватил Зейнеп под ягодицу и несколько раз вбился так, что Зейнеп выгнуло над кроватью дугой ухватываясь за простынь над головой. Как она кричала под ним, как хватала его за предплечья, осознавая, что она кончает на его члене в этот момент. На какое-то время Джунейд будто лишился слуха и ослеп из-за сильнейшего наслаждения, которое сделало его совершенно оторванным от реальности, словно все его существование было сосредоточено в соединении их тел. Пару раз моргнув, чтобы прояснить сознание от охватившей их тьмы, Джунейд обхватил Зейнеп руками, прижался потным от пота лбом к ее плечу, шумно выдыхая воздух у нее над ключицами и нежно касаясь ее влажной кожи приоткрытыми губами. Зейнеп стихает, её тело больше не бьёт крупная дрожь, она почти не двигается и уже не пытается отдышаться. Она вздрагивает когда Джунейд уперевшись ладонями в матрас, приподнимается на руках и выходит из неё, вслед за скользнувшим наружу членом выливается чутка тёплой жидкости. Из последних сил Джунейд выдёргивает край простыни и вытирает кроваво-слюдяной след с внутренних сторон бедер Зейнеп. Кое-как справившись Джунейд откинул испачканную ткань простыни подальше от них и завалился на спину рядом с Зейнеп все еще грузно дыша. — У меня нет слов, — первая подала голос Зейнеп. Джунейда словно ударила невидимая рука он моментально перевернулся боком к ней и встревоженно спросил: — С тобой все хорошо? Я не сделал тебе слишком больно? Зейнеп рассмеявшись повернулась к нему лицом, и нежно погладила его щеку. — Со мной все хорошо, — ответила Зейнеп с блаженной улыбкой. — А еще если бы я знала что это настолько хорошо я бы и секунды не дала бы нам медлить, а то ходил передо мной весь такой красивый в своих рубашках. — Да что я слышу,— протянул Джунейд придвигаясь к ней ближе. — Тебе мои рубашки не давали покоя? — Ну не только рубашки, еще то что было под ними, — томно произнесла Зейнеп потираясь кончиком носа о нос мужа. — Так и хотелось весь последний год сделать что-нибудь эдакое. — Например? — спросил ее Джунейд покрывая ее шею нежными поцелуями и сжимая пальцами ее ягодицу. — Ах, — простонала Зейнеп и перевернулась на спину увлекая на себя Джунейда. — Ну иногда ты быль весь такой недоступный, хотелось раздеться догола и залезть к тебе в постель и… А дальше ты должен был сам разобраться. Их затягивает в ленивый тягучий поцелуй, хоть их руки опять беспорядочно шарили по телам, они слишком сильно устали для второго захода. В идеале им бы искупаться, однако слишком устали даже для этого, еле оторвавшись от ее губ Джунейд шарил рукой по кровати в поисках покрывала. Он накрыл их по самое горло прижимая ее обнажённое тело к своему. Лунный свет проникал сквозь занавески, отбрасывая на них серебристый отблеск. — Мне так повезло с тобой, — сонно пробормотала Зейнеп. — Если бы могла я бы и третий раз вышла бы за тебя замуж. Он посмотрел на нее, и сердце его гулко забилось, от переполняющей любви и нежности к ней. — Это только начало, — мягко сказал он нежно целуя ее в лоб, и укладывая ее голову себе на плечо. Затем они уснули, сплетя пальцы, зная, что, что бы ни ждало их в будущем, они встретят его вместе. Их брачная ночь стала не просто вечером страсти, а удивительным началом их жизненного пути, ночью, наполненной любовью, единением и радостью двух сердец, ставших одним.