Три месяца из жизни Буратино и Пьеро. Сказка для взрослых

Вечером следующего дня Буратино и Пьеро начинают разбирать комнату, в которой Буратино планирует устроить спортзал. Хлама там видимо-невидимо.  - Пьеро, что у тебя здесь? Может все это уже никому не нужно, и можно выбросить или сдать в благотворительность?  - Я не знаю, - говорит Пьеро. - Я плохо помню, что здесь есть.  Буратино видит какие-то коробки, старый торшер, бумаги, сложенные стопочками и перевязанные бечевкой, поломанный стул и еще множество каких-то предметов. Сама комната довольно большая. Спортзал здесь получится. Но только куда девать все эти вещи? - Ты что, эту комнату используешь как свалку? Если что-то не нужно, то ты открываешь дверь, зашвыриваешь сюда ненужную вещь, закрываешь дверь и уходишь? Пьеро смеется.  - Наверное ты прав, Буратино. Так я и делал раньше.  Буратино вздыхает.  - Ну ладно, давай разбирать.  Они начинают с коробок. В коробках - какие-то бумаги, старые фотографии, некоторые из которых в рамках, записи и мелкие вещицы. Буратино смотрит на это. - Пьеро, наверное, это не надо выбрасывать. Все эти коробки мы оставим. Но нам надо их куда-то составить. Я могу сделать стеллажи для них. Если сделать полки прямо от пола до потолка вдоль всей стены, то все на них можно поставить. Что ты думаешь?  Пьеро смотрит на стену, про которую говорит Буратино.  - Да, это будет хорошо, - говорит он. - Я могу это сделать очень быстро, если собрать стеллажи из фанеры и водопроводных труб. - Водопроводных труб? - удивляется Пьеро. - Мы что воду будем сюда проводить? - Нет, - смеется Буратино. - Трубы будут каркасом стеллажа, а из фанеры мы сделаем полки.  Он думает вслух:  - Вещи твои, так? Значит ширину полки сделаем по длине твоей руки, чтобы вещи с полок было удобно доставать. Фанеру возьмем как минимум десятку, но лучше 12 или 15 миллиметров. Буратино думает, что хорошо бы нарисовать чертежик такого стеллажа.  - Пьеро, я сейчас вернусь, - говорит он и выходит из комнаты. Он идет в кабинет и берет лист бумаги и карандаш. Когда он возвращается в их будущий спортзал, Пьеро сидит на полу и разбирает содержимое одной из коробок. У него в руках фотография, и на ней Буратино видит темноволосого мальчика, лет пяти, которого держит за руку очень красивая молодая женщина. Буратино понимает, что это - маленький Пьеро с матерью.  - Можно я посмотрю? - спрашивает Буратино и протягивает руку.  Пьеро передает ему фотографию.  - Мама, - говорит он. - Я когда-то обещал тебе показать ее фотографию.  Буратино вспоминает, что в колледже Пьеро рассказал ему, что его мать была театральной актрисой. Буратино тогда понял, в кого у него была такая яркая, необычная внешность. Буратино смотрит на фотографию, и в который раз ему становится обидно и больно от того, что у него не было мамы, и нет не одной фотографии. Пьеро смотрит на него. - Буратино, а ты не пытался разыскать ее? - каким-то образом он знает, о чем думает Буратино. - Ведь ты же следователь. Ты можешь найти кого угодно. Если она жива, ты сможешь с ней встретиться.  - Нет, - резко отвечает Буратино.  - Буратино, - очень тихо говорит Пьеро, - но ведь ты не знаешь, что у нее случилось, и почему … - А мне фиолетово, что у нее случилось, - перебивает его Буратино. - Не лезь, куда тебя не просят, Пьеро.  Его слова звучат грубо и зло.  Пьеро, который до этого смотрел на него снизу вверх, опускает голову и больше не смотрит на него и ничего не говорит.  Буратино вздыхает и садится на пол рядом с ним. - Ну, прости меня. Я не хотел тебя обидеть.  Пьеро молчит и смотрит в сторону.  - Ты не понимаешь, что это значит для меня. Ты вырос в семье, где тебя все любили и любили друг друга. Поэтому ты не понимаешь и не поймешь. Я сам вырастил двоих. Я не могу себе представить, как можно бросить двухлетнего ребенка. Я никогда не хотел найти ее. Она не существует для меня.  Пьеро поворачивает голову, и Буратино видит у него в глазах слезы. - Буратино, я сказал глупость. Прости меня. Я не буду лезть. Просто я смотрел на эту фотографию и думал, что отдал бы все на свете, чтобы еще раз увидеть маму и поговорить с ней. А твоя мама может быть жива.  Слезы текут по его лицу. Буратино обнимает его.  - Ну вот, - говорит он. - Я хотел тебе чертеж стеллажа нарисовать. А вместо этого мы будем рыдать. Он целует Пьеро в висок.  - Я знаю, что ты очень любил своих. Я тоже очень любил отца. Он старался быть мне и папой, и мамой. Мне очень жаль, что твои ушли так рано. Все-таки мой отец был со мной дольше.  Буратино очень нежно проводит пальцами под глазами Пьеро, вытирая слезы, а потом целует его в шмыгающий нос и мокрые веки глаз. И снова на один миг его беспокоит почти незаметный шрам под левым глазом.  - Горе мое, ну не плачь. Я с тобой. Ты не один. Они были бы рады, что ты больше не один, - говорит Буратино. - Я люблю тебя.  - Я тоже очень люблю тебя, - говорит Пьеро.  Он больше не плачет и говорит:  - Буратино, рисуй свой чертеж.  Буратино начинает рисовать и показывать, как стойки и поперечные трубы будут соединяться фитингами. И как в фанере надо просверлить отверстия, чтобы прошла труба, и фитингами зафиксировать на нужной высоте.  - Буратино, а что такое фитинги? - спрашивает Пьеро.  Буратино понимает, что половину того, что он только что рассказывал, Пьеро не понял, потому что не знал про фитинги. А он не додумался объяснить.  - Фитинги - это детали для соединения труб. Нам понадобятся тройники, отводы, муфты и ниппели. Вот смотри, - он показывает на своем импровизированном чертеже, - это - ниппель. Короткий отрезок трубы с резьбой на концах, который входит в отверстие в полке. А потом, этот ниппель двумя муфтами, снизу и сверху, прикручивается к основной стойке. А полка лежит на нижней муфте.  Пьеро смотрит на чертеж.  - И получается стеллаж в очень модном стиле лофт.  - Как здорово! - говорит Пьеро. - Буратино, приходи к нам в театр! Нам очень нужна помощь в проектировке и строительстве декораций.  Буратино вспоминает, что еще в колледже Пьеро рассказывал ему, что он со школы принимал участие в работе городского народного театра в Нью Йорке. - Ну ладно. Если вам нужна помощь, я конечно приду. Я никогда не строил декорации, но если надо что-то сделать по чертежу, то я смогу, наверное. Я не против сделать что-нибудь общественно полезное. Наше Управление каждый год кусты и деревья сажает перед школами и домами престарелых. Можно и вашему театру помочь. - Придешь на этой неделе? - спрашивает Пьеро. Буратино не ожидает, что его услуги понадобятся так скоро.  - А что за спешка? - он смеется. - Если я вдруг так срочно нужен, как же вы раньше жили без меня? Пьеро объясняет ему: - Буратино, помощь нужна мне. Я пьесу написал, и театр решил ее поставить. Но это - внеплановая пьеса. Ее нет в театральном плане на год. Просто им понравилось, и мне предложили поставить летом, в свободное от других проектов время.  - И что?  - У декораторов и костюмеров нет ни времени, ни бюджета на работу со мной. Собственно, они работают со мной просто из личного одолжения. Сначала я хотел все делать совсем без декораций и костюмов, но с твоей помощью, может быть мы сможем минимальные декорации построить. Разумеется, Буратино не может не откликнуться, когда Пьеро просит его о помощи. Он думает, как выглядит его расписание на остаток недели, и, не обнаружив ничего критичного, говорит: - Пьеро, я как Винни Пух. Я до пятницы совершенно свободен. Если срочных вызовов не будет. Когда ты хочешь пойти? - Завтра? Сегодня уже поздно, ведь так? Он неуверенно смотрит на Буратино.  - Пьеро, ты у нас просто кладезь здравого смысла, - смеется Буратино. - Как это ты сообразил, что уже ночь, и сегодня бежать строить декорации будет как-то стремно? - Буратино, я конечно человек ночной, но не совсем сумасшедший. Просто я обрадовался, что ты будешь делать спектакль вместе со мной. Мне кажется, что у нас получится что-то восхитительное.  Буратино не может не улыбнуться.  - Ладно, пойдем завтра после работы. Слушай, а что ты вообще делаешь в этом театре? - Я член - театрального совета. Это - орган самоуправления театром. А еще, я иногда ставлю пьесы, как режиссер. Но это редко. Обычно, у меня нет на это времени. И еще, я играю маленькие партии. Ну и просто помогаю со всем, чем нужно.  Буратино понимает, что не спросил про самое интересное.   - Пьеро, а про что твоя пьеса? - Это военная драма. Одноактная камерная пьеса. Для двух актеров. - Военная драма? - Буратино очень удивлен. - Почему военная драма? Разве ты пишешь о войне? Я помню, что ты писал стихи о поиске, о судьбе, о любви, о музыке, о свете. В общем, что-то такое романтическое. Почему ты вдруг пишешь о войне? Пьеро улыбается. - Как ты точно меня определил! Все это есть в моей пьесе: и поиск, и судьба, и любовь, и музыка, и свет. Но по сюжету, эта пьеса - о людях на войне. Хочешь почитать?  - Почитаю. Потом. Расскажи мне свой сюжет в двух словах, для тупых. Пьеро хмурится и смотрит на него неодобрительно. Ему не нравится, когда Буратино говорит про себя, что он тупой. Даже в шутку. Потом он начинает рассказывать: - Буратино, в моей пьесе есть два героя. В начале пьесы они оба - новобранцы. Они участвуют в кампании по освобождению Франции. Одного зовут Герой, и он настоящий боец, сильный и храбрый. А второй - такой как я. Тощий, робкий, физически слабый и неприспособленный к армии. Он всего боится. - Пьеро, а зачем такой человек в армии? Его бы не призвали.  - Его не призывали, он пошел добровольцем чтобы сражаться с фашистами.  - Ну допустим. И что происходит? И как его зовут? - Его зовут Шептун. - Почему Шептун? - удивляется Буратино.  - Потому что он шепотом читает молитвы, когда ему страшно. Со стороны кажется, что он шепчет себе под нос невесть что.  Буратино озадачен. Он пытается представить то, что рассказывает ему Пьеро. Получается не очень хорошо.  - Я не могу себе такого человека представить в армии, - говорит он. - Ему нечего там делать. Только под ногами мешаться. Пьеро загадочно улыбается ему. - Буратино, знаешь, как у меня возникла идея для этой пьесы?  - Понятия не имею, как твоя голова работает в принципе, - говорит Буратино. - Уж точно не так как у меня.  - У нас был профессор на факультете, который вел курсы по религии. Сейчас он вышел на пенсию. Он вел введение в Ветхий и Новый Завет. И еще курс по религиям разных стран. - И при чем тут этот ваш профессор?  - Буратино, он стал работать в университете, после того как вышел в отставку. Он служил в армии армейским капелланом. Он участвовал в боевых действиях во Вьетнаме. Это он стал прототипом Шептуна.  Это неожиданно для Буратино. Он мало что знает об армейских капелланах. В полиции такого нет. «Любопытно», - думает он.  - Меня заинтересовал вопрос о том, как люди становятся армейскими капелланами. Мой герой проходит трудный путь от полного неприятия армии до понимания своей особой роли в этом. Буратино вконец запутался.  - Пьеро, о каком герое ты говоришь? Я уже ничего не понимаю. Ты же сказал, что одного из двух героев зовут Герой. Так кто стал капелланом, Герой или Шептун? Ты мне уже весь мозг вынес.  Пьеро виновато смотрит в его сторону. - Шептун, Буратино. Прости меня. Я тебя запутал. В начале пьесы Герой презирает Шептуна и издевается над ним. Шептун - очень плохой солдат. Он в первом бою винтовку бросил, потому что понял, что не может стрелять в людей. И он так испугался, что убежал в лес. После боя его нашли в лесу невменяемым и шепчущим что-то, стоя на коленях. И его отправили в обоз - помогать санитарам и кухне.  - Пьеро, его бы не в обоз, а под трибунал отдали. За дезертирство, - говорит Буратино.  - Ты знаешь, в начале войны может так и было, но потом даже военные поняли, что воевать могут не все. И что в армии люди могут делать разные вещи и приносить пользу по-разному. Поэтому, людьми не разбрасывались. Хотя, в принципе, ты конечно прав. Вот вопрос - каким лидером лучше быть - принципиальным или практичным?  Буратино думает. Пьеро, не дождавшись, что он что-нибудь скажет, говорит сам: - Вот я и решил, что Шептун получит дисциплинарное взыскание, и его переведут в обоз. Что показательный пример из него, для устрашения других, никто устраивать не будет. - Наверное, ты прав, - говорит Буратино. - Только это надо было с самого начала сделать. Не в армию идти, а в обслуживание. И фронту помощь, и убивать никого не надо, и вменяемость не потеряешь.  - Шептун больше не участвует в боях как солдат. Вместе с санитарами он вытаскивает раненых из-под обстрела. Но он очень боится бомбежки. Он начинает молиться. Сначала он это делает от страха. Он сам очень переживает. Ему кажется, что он один там трус. Что он человек слабый, не мужественный. Он завидует Герою, который сильный, смелый и относится ко всему с веселой злостью. А потом он понимает, что всем страшно. И он начинает молиться за всех, уже не от страха, а осознанно. А потом он в первый раз молится вместе с умирающим бойцом, и тот уходит из жизни не в страхе и отчаянии, а спокойно и с достоинством. Перед концом он отдает Шептуну письмо домой, чтобы тот отправил. И так Шептун находит свой путь. Буратино завороженно слушает. Вот оно то, что он любит в Пьеро - тогда и сейчас. Его талант, его искру, его особое, не похожее ни на кого, видение мира. Ну кто еще будет исследовать вопрос, как становятся армейскими капелланами, и писать пьесу об этом? Только он.  Буратино не знает, является ли талант Пьеро серьезным талантом, каким обладают единицы. Такой ли он человек, из которых получаются лауреаты Пулитцеровских и Нобелевских премий по литературе? Или таких как он много, просто ему, Буратино, такие больше не встречались? «Какое мне дело до того, что думают другие? Я дал бы ему премию Буратино за его творчество. Кто сказал, что я не имею права создать свой собственный конкурс и давать премии его победителям?» Потом он думает, что победитель его конкурса всегда будет один и тот же. Он улыбается своим мыслям.  Пьеро продолжает свою историю: - И Герой постепенно принимает его. Он видит, как Шептун помогает людям справляться со страхом. А еще он видит, как Шептун молится вместе с умирающими и помогает людям легче уйти. Герой понимает, какой путь у Шептуна. В конце пьесы они попадают в окружение. Они голодают, живут в дождливую холодную осень под открытым небом, их все время бомбят и обстреливают. Даже Шептун уже привык к этому. И он молится почти все время, когда не работает с кухней и санитарами. Погиб командир их отряда, и командование переходит к Герою.  Буратино начинает казаться, что он смотрит хороший, глубокий, фильм про войну. Перед его глазами поздняя осень. Голые деревья, моросящий дождь и горстка промокших, замерзших и голодных солдат, пытающихся защитить костер от дождя плащ-палатками.  - Герой тяжело ранен, и Шептун вытаскивает его из-под обстрела. Герой умирает и просит, чтобы Шептун пошептал ему, пока еще не поздно. Шептун плачет и говорит, что все будет хорошо. Что их найдут. Но Герой знает, что он умрет, и передает командование Шептуну. Шептун должен поднять людей под обстрелом и повести за собой на прорыв вражеских укреплений. Это их единственный шанс спастись. Шептун молится, и Герой умирает у него на руках. Шептун возвращается туда, где залег их отряд, и поднимает людей. Они прорывают оборону и выходят из оцепления. Шептун погибает в числе тех, кто не добежал до траншей с другой стороны.  Пьеро замолкает. Буратино становится грустно. А еще ему непонятно что-то в этом. - Пьеро, так при чем тут капелланы? Он же не стал капелланом. Он погиб. Мало ли что он молился? Молиться может кто угодно. - Да, Буратино, но по факту он уже был капелланом и стал бы официально, если бы остался жив.  - Н-да, - говорит Буратино. - Как-то это все мрачно очень.  Он подходит к Пьеро и обнимает его.  - Чудо природы, как тебе такое в голову приходит?  - Не знаю, Буратино. Что-то происходит в жизни и наталкивает меня на мысли, и я начинаю писать. Сначала в голове, а потом на бумаге. Вот Шептун возник, когда я слушал, как наш профессор, бывший армейский капеллан, рассказывал о своей работе в армии. Я тогда понял, какой это особенный путь - помогать людям, которые смотрят смерти в лицо каждый день. Как человек становится на такой путь? Что им движет? Любовь к людям? Сочувствие? Милосердие? Вера и любовь к Богу?  Буратино задумчиво смотрит на него. - Наверное, все сразу.  - Вот и я так подумал. Поэтому в Шептуне есть все, что ты сказал - поиск, судьба, любовь, свет и надежда. Буратино совершенно забыл, зачем они здесь находятся. Он думает о войне. После колледжа он пошел в полицейскую академию, но мог бы пойти и в армию. Он думал об этом. Если бы он был в армии, то все, о чем сейчас рассказывал Пьеро, он бы знал из личного опыта. Многие его коллеги по управлению - отставные военные. В полицию с удовольствием берут военных. Для них есть много льгот. Он много слышал рассказов о кампаниях в Афганистане, Ираке и других местах. Он не сомневается, что на войне очень страшно. Что убивать людей непосредственно или опосредованно - очень страшно. И быть под бомбежками - очень страшно. И что все это - чудовищная травма, с которой надо научиться жить. В полиции и в армии работают психологи. Они помогают диагностировать посттравматический синдром и оказывают помощь при этом. Психолог или капеллан - это не важно. Они делают очень похожие вещи. Но капеллан находится там, где все происходит, вместе с военными, а психолог находится дома. «Наверное, у них совершенно разный уровень понимания того, что происходит с военными. И психологи не присутствуют при кончине умирающих. Действительно, это особый, очень тяжелый, путь», - думает Буратино.  - Друг мой, о чем ты думаешь? - спрашивает Пьеро, потому что он долго молчит.  - Я думаю, что ты прав. Это особый путь. Дай мне почитать твою пьесу. Послушай, мы с тобой хотели планировать спортзал, а вместо этого уже час сидим здесь и языками треплем.  У Пьеро виноватый вид. - Прости меня, Буратино. Я отвлекся, потому что ты спросил меня про Шептуна. Так что надо делать? - Надо делать замеры.  Буратино смотрит на стену, вдоль которой будет стеллаж, а потом берет рулетку и начинает замерять.  - Пьеро, хотел помогать? Помогай. Бери бумажку и записывай то, что я говорю. Пьеро берет бумагу с его чертежом и карандаш и записывает все замеры, которые диктует ему Буратино.  Буратино думает вслух: - Стеллаж надо будет прикрутить к стене. На всякий случай, а то он может упасть вперед.  - Буратино, если мы будем тут что-то делать со стенами, то мне надо спросить разрешения у компании, у которой я снимаю квартиру. По контракту, я не могу тут ничего серьезно переделывать и портить стены.  Буратино очень удивлен.  - Пьеро, разве это не твоя квартира?  - Нет, - отвечает Пьеро. - Я много лет снимаю ее.  Буратино понимает, что сейчас надо будет обсудить некоторые финансовые вопросы.  - Пьеро, ты выбрасываешь деньги на ветер. Ты давно мог выкупить эту квартиру. Почему ты продолжаешь снимать?  Пьеро пожимает плечами. - Буратино, мне не нужна собственность. Во-первых, я всегда был один, и мне не нужно больше места. А во-вторых, мне это очень удобно. Если здесь что-нибудь ломается, я звоню в их контору, и они присылают людей, которые все ремонтируют. Сам я ничего не умею.  - Я умею, - говорит Буратино. - Давай узнаем, можно ли эту квартиру купить. Какой смысл арендовать, когда ты те же деньги можешь платить банку, а квартира будет уже в твоей собственности. Недвижимость растет в цене. Захочешь, продашь.  - Я могу узнать, - растеряно говорит Пьеро.  - Ты понимаешь, что тебя могут в любой момент отсюда выставить? Вот если они решат продать эту квартиру, так и выставят. Что ты будешь делать? И аренду они тебе наверняка каждый год повышают. Так? - Да, - тихо говорит Пьеро. Буратино видит, что он расстроен.  - Ну что ты расстроился? - Я дурак, да?  Буратино становится его жалко. Он обнимает Пьеро за плечи и целует в висок. - Горе мое, ты не дурак. Вот ты рассуждаешь о практичных лидерах, а сам ты - человек непрактичный. Давай, я займусь этим. Мы попробуем выкупить эту квартиру в совместную собственность. Может это и к лучшему. Не могу же я жить у тебя на шее! А если здесь надо будет что-то сделать, я буду делать, а ты будешь мне помогать.  Пьеро, кажется, успокоился.  - Буратино, у меня никогда не было собственности.  - У тебя и семьи тоже никогда не было.  - А что если нам ее не продадут?  - Ну и что? На ней свет клином не сошелся. Найдем другую. Но сначала надо поговорить. Может все и получится.  - Хорошо. Я позвоню им завтра и спрошу.  - Отлично, - говорит Буратино. - А сейчас давай все коробки и прочую дребедень сдвинем к одной стене. Коробки надо будет рассортировать и подписать. А так ты здесь никогда ничего не найдешь. И мне нужно рабочее место, где я мог бы сложить материалы и разложить инструменты.  Они начинают сдвигать коробки и остальные вещи к стене, противоположной той, вдоль которой будет стеллаж. В конце концов они освобождают приличное пространство, на котором Буратино сможет работать.  - Пьеро, как ты умудрился сломать этот стул? - спрашивает Буратино, отодвигая поломанный стул к стене.  - Я не ломал его. Он, видимо, от времени рассохся.  - Ну ладно. Если он нам не нужен, то я его починю, и мы его вынесем на улицу. Кому-нибудь пригодится.