Больше ничего

Му Цин молчит. Хотя изначально ему было нечего сказать. Он пришёл сюда и пригласил Хуа Чэна сам не зная зачем. Возможно у него и была какая-то причина, но сейчас он не может вспомнить её. Даже не уверен точно ли она была, если только не очередная попытка просто встретиться, увидеть его вновь спустя время. По крайней мере, пока есть такая возможность. Пока ему не откажут раз и навсегда. Поэтому единственное, что ему остаётся, так это смотреть в глаза Хуа Чэну. Пусто. Он ничего в них не видит. Будто перед ним стоит бесчувственная кукла, но по прежнему такая же изящная, без малейших изъянов, самая прекрасная в своём роде, своеобразная гордость мастера. Хотя, кажется, даже простые игрушки выражают куда больше эмоций, но и выглядят они не так красиво, совсем не запоминающееся, неоригинально. Это заставляет невольно поëжиться, но брюнет всё равно не отвёл взгляд. Видимо, просто надеялся разглядеть хоть что-то. «Но ведь раньше было по-другому». И вправду. Раньше, около десятка встречу назад, – или когда тот окончательно разлюбил, Му Цин, к сожалению, не знал, — Хуа Чэн смотрел на него с нежностью, заботой и любовью. А сейчас? Сейчас ничего из этого не было. Слишком странно и непривычно, а мысли об этом заставляли ощущать беспокойство. Но, пожалуй, стоило это понять ещё в их последнюю встречу, когда слова вылетали так просто из чужого рта, уже грубо пытающиеся донести лишь одну мысль. Между ними всё кончено. Они больше не милая пара, празднующая 14 февраля. Они больше не считают дни до их годовщины, не придавая этому никакого значения. Они больше не будут праздновать Новый год вместе, украшая квартиру ещё в начале декабря и каждый раз заказывая какие-то новые безделушки. Больше не будет совместного просмотра фильмов или просто вечерней тишины за чашкой крепкого чая. Теперь двуспальная кровать будет всегда на половину пустой, ведь для одного Му Цина там слишком много места. Вообще, по-хорошему, было бы неплохо поменять её, купить другую, неважно какую. Хоть на одного человека, хоть на двух. Главное, чтобы не было воспоминаний. Главное, чтобы не пахло когда-то любимым и родным человеком. И убрать все фотографии с тумбочки, строящей рядом. И сжечь тот альбом, где только они, они, они. Где так много воспоминаний. Где было действительно хорошо. Пожалуйста, верните это время! Теперь «они» в прошлом. Есть только Му Цин и Хуа Чэн. И между ними ничего общего. Просто два разных имени. А разве они были хоть когда-нибудь чем-то связаны? Да, когда-то это должно было произойти. Они оба это знали, но вряд ли были полностью готовы. По крайней мере, один из них точно нет. Проще, когда разлюбил первым, что Хуа Чэн и сделал. И чувствовал за это вину, которую невозможно перекрыть новым партнёром и его заботой. Это что-то совершенно другое. Что-то, что больнее и страшнее смерти. И это никогда не хотелось бы ощутить на собственной шкуре. Сложнее же, когда всё ещё любишь. Наверное, Му Цин просто слишком сильно привязался, находя Хуа единственным человеком, которому можно довериться, показать себя со всех сторон.и почему-то веря, что они вместе на долгие годы. А желательно до самой смерти. Хотелось надеяться, что его квартира не станет снова пустой, одинокой. Но теперь там снова лежат только вещи Му Цина, коих и так было немного. Теперь стены и дальше будут пустовать в праздники, ведь больше не было смысла украшать их хоть чем-то. Какая разница? Му Цин всё равно не любил все эти приготовления, когда жил один. И праздновать тоже не любил, не находя свою компанию достаточно интересной для этого. Холодильник опустеет, как и остальные шкафчики на кухне, останется лишь одна полка с чаем и кофе. И, возможно, хоть она будет регулярно пополняться. Хотя бы раз в месяц-два. В ванной в стаканчике лишь одна щётка с какой-то неприятной пастой на вкус. Ну хоть дорогие шампуни будут заканчиваться немного реже, но разве теперь они нужны Му Цину? Разве изменения в его внешности заметит кто-нибудь ещё, кроме Хуа Чэна? А заметил бы он их сейчас? Кровать будет встречать холодом, совсем промерзшая из-за открытого утром окна, которое забыли закрыть перед уходом. Честно, Му Цин не знал куда ушёл Хуа и где теперь живёт. И с кем, и как? И точно ли всё хорошо? Не забывает про приёмы пищи? А зеркало? Завесили ли его тряпкой, не желая видеть своё отражение? Или Хуа Чэн смог наконец-таки принять себя, как его этому учил Му Цин? Высыпается ли? А спит теперь как? Совершенно один, обнимая одеяло, или с кем-то, кто теперь заслуживал его любви? А какова она — его новая любовь? Смотрят ли они с этим человеком фильмы по вечерам, ходят вместе по магазинам, отсчитывают каждый день вместе, готовятся ли к праздникам, как это было с Му Цином? Теперь для него эти вопросы останутся без ответа. Он больше и не имеет никакого права спрашивать об этом. Это больше не его дело. И даже не получится сделать вид, будто ничего между ними никогда не было. У них не выйдет даже просто остаться друзьями. У них больше нет и шанса как-либо продолжать взаимодействия. Ни шанса. — Это был последний раз, когда я согласился встретиться с тобой, — наконец прервал тишину Хуа Чэн, устало вздыхая. Видимо, ему уже окончательно надоело всё это: попытки Му Цина всё обсудить и, возможно, даже вернуть; тишина, не несущая никакого смысла; постоянный взгляд, смотрящий с такой жалкой надеждой, что хотелось сделать только больнее, растоптав на месте, заставив этим наконец ненавидеть; их слишком частые встречи, больше походящие на пустую трату времени; чужая привязанность, больше не имеющая никакого смысла. Хуа Чэн ненавидел их встречи, но всё равно соглашался, боясь сделать ещё хуже. Но, кажется, от них никому лучше не становилось. Разве можно что-то решить? Разве можно хоть что-то обговорить? Ответ и так был очевиден, даже если неприятен. Хуа действительно было жаль. Он ощущал себя так, будто просто попользовался Му Цином и бросил, как только надоело. Но ведь он действительно любил и тоже верил, что это навсегда. Трудно представить, сколько времени он потратил на переосмысление ситуации и своих чувств. Хуа Чэн всё никак не мог смириться, что больше не любит. Их совместная жизнь больше не приносила удовольствие. Засыпать в объятиях Му Цина больше не казалось ничем особенным, будто спал с незнакомцем, чьи руки, к тому же, были до дрожи холодны, иначе как объяснить непонятно откуда взявшийся мороз по телу даже в самую жаркую погоду? Совместный просмотр фильмов походил на дружескую посиделку, а душевные разговоры Хуа и вовсе избегал, не желая вторгаться в сердце Му Цина, которое больше не хотелось держать при себе. Теперь его когда-то возлюбленный выглядел совершенно обычно и никак не выделялся в толпе. Му Цин больше не был особенным. И, возможно, Хуа Чэн мог потерпеть. Дать себе время подумать ещё, вдруг удастся все вернуть. Но в какой-то момент сердце снова начало биться как не в себя. Только, к сожалению, далеко не из-за Му Цина. А из-за его друга и от этого становилось тошно. Хуа пытался избавиться от чувств к Се Ляню, пытаясь отдавать всего себя и дальше одному лишь Му Цину, даже начал проводить с «любимым» больше времени вместе, как это и было раньше. Наверное, он был слишком наивен, раз и впрямь верил, что это сработает. Хуа Чэн всё ещё был холоден к Му Цину. Бегать от этого ещё дольше уже просто не вышло бы. Так что пришлось однажды всё обсудить. Пригласить на прогулку вечером в каком-нибудь парке, начать с чего-то совершенно другого и под конец высказать всё, чуть ли не извиняясь на коленях. Хуа Чэн даже на секунду пожалел о содеянном, стоило ему увидеть удивленное, а следом разочарованное выражение лица «любимого». Тихое «я всё понимаю» звучало совсем неправильно. Будто Хуа не заслужил такой спокойной реакции. Ему было бы проще услышать оскорбления и слова о ненависти от Му Цина, чем видеть его таким тихим и будто бы пустым. Хуа Чэн собрал все свои вещи и переехал уже на следующий день, не желая больше напоминать Му Цину о себе. Лишь бы не причинять ещё больше боли. И вот, они снова стоят перед друг другом. Смотрят в глаза и видят совершенно не тех людей, что были буквально месяц назад, если не ещё больше или наоборот меньше. И от этого ещё хуже. Хуа Чэн жалел, что Му Цин терпеть не ненавидит его. Так было бы проще им двоим. Видеть состояние ранее дорогого человека было слишком тяжело, особенно осознавая, что он в этом и виноват. Му Цин вздрогнул, стоило ему услышать Хуа Чэна. Больше не согласится? Они больше не смогут увидеться? Это действительно конец? Му Цин прикусил губу и опустил голову. Главное успокоиться. Не дать волю чувствам прям здесь. Не перед Хуа Чэном. — Это... — он не смог договорить, снова замолчав. Кажется, он вообще передумал озвучивать свою мысль, поэтому только лишь кивнул, — Хорошо, как скажешь. — произнеся это, Му Цин снова поднял голову, попытавшись выглядеть безразлично, будто ему это совсем неважно. — У тебя ещё есть какие-то вопросы? — Хуа Чэн сделал вид, будто поверил в притворство парня напротив, — Если нет, то может мы уже разойдемся? Нам больше нет смысла мусолить эту тему. — А, да. Ты прав. Только... — Му Цин неосознанно сделал шаг вперед. Ближе к Хуа, будто тот мог уйти прямо сейчас, не дождавшись, пока тот договорит. — Мы... Ты... Мы не будем видеться вообще в целом? Или, — послышался усталый вздох со стороны собеседника, — мы могли видеться иногда в компании? Ну после того, как мы оба оправимся, конечно. — Возможно, только это произойдет явно не скоро. — думать об этом сейчас не хотелось. Одна лишь мысль о дальнейших встречах заставляла почувствовать себя не в той тарелке. — Если это был последний вопрос, то тогда пока? — Мгм. Да, нам действительно больше нечего обсуждать. До встречи. — прозвучало слишком сухо, но это уже никого не волновало. Между ними больше ничего нет.

★★★

Му Цин распахнул глаза, чуть ли не вскакивая. Его рука сразу же потянулась к другой половине кровати, желая нащупать чужое тело рядом. Но... ...там было пусто. Му Цин снова прикусил губу. Ну почему ему это снова снится? Он хотел поскорее забыть их последнюю встречу, а не видеть её во снах. До этого даже казалось, что он смог отпустить прошлые отношения и чувства. И это действительно у него почти вышло! Тогда к чему такие сны? Му Цин больше не хотел это вспоминать. Успокоив дыхание, тот зажмурил глаза, снова падая головой на подушки и разведя руки в стороны. Возможно, идея прогуляться с кем-то из друзей как-нибудь на днях не такая уж и плохая. Ему не помешает чужая компания. И он не прочь увидеть даже Се Ляня, с которым теперь и живёт Хуа Чэн. — Се Лянь ведь в этом не виноват, — проговорил тихо Му Цин, вздыхая. Ему стоит поскорее уснуть снова, надеясь на более благоприятные сны.

★★★

Хуа Чэн прижался к Се Ляню, одной рукой обнимая его, а другой зарываясь в шелковистые волосы. Му Цин в прошлом. И сейчас, в настоящем, Хуа Чэна должен волновать лишь Се Лянь. Но чувство вины всё равно никуда не пропало, оставаясь всегда вместе с ним. Из-за подобных снов, чувство только усиливалось, не давая полноценно и дальше любить, но уже другого человека. Под боком послышалось тихое мычание, а после фраза: — Мм, доброе утро..? Который уже час? — Се Лянь привстал на локтях, освобождаясь от чужих объятий. — Всё ещё поздняя ночь. Тебе ещё рано просыпаться. — Хуа тихо усмехнулся, осторожно укладывая любимого обратно. — Просто кошмар приснился, ничего такого. Прости, если разбудил. — Опять тот сон с Му Цином? — с беспокойством спросил Се Лянь, хватая парня за руку. — Мгм. Но это уже неважно. Нам завтра рано вставать, давай лучше ляжем, ладно? — Но!- — Мы обязательно поговорим об этом завтра, хорошо? Се Лянь был явно не в восторге от такого решения, но ничего против не сказал. Нет смысла заставлять рассказывать сейчас, если сам Хуа Чэн этого не хочет. Ведь так? Всё равно он ничего этим не добьётся, к сожалению. Обняв любимого, Се Лянь прикрыл глаза, пытаясь снова уснуть и избавиться от лишних мыслей. Хуа Чэн тихо усмехнулся, но последовал его примеру. Завтра у них явно будет тяжёлый день, а разговоры про прошлые отношения легче его совсем не делали.