Не отпускай мою руку

POV Анна На следующий день расписание изменили: на доске за стеклом красовалось новенькое распечатанное расписание уроков уже с учетом факультативных занятий. Невольно мой взгляд искал историю, задерживаясь на ней дольше, чем на остальных предметах. Два урока и два факультатива в неделю, итого: четыре раза мне придется напрямую сталкиваться с Ильей Андреевичем. На сегодня седьмым уроком был назначен первый факультатив, а это значит, мне придется пропустить тренировку по фигурному катанию. Нужно будет изменить весь свой график, чтобы везде успевать. К моему великому удивлению, ни одна из моих одноклассниц больше ко мне не подошла, они даже старались не смотреть в мою сторону, а если кто-то пересекался со мной взглядами, непременно отводили глаза. Неужели это из-за Стаси? В любом случае, такой порядок вещей меня более чем устраивал, и я могла спокойно заниматься учебой. Да и на переменах не приходилось переживать, что кто-то пристанет с расспросами. Та, кого я мысленно благодарила за такой исход событий, изволила явиться лишь к третьему уроку, да и на тот — с опозданием. Да уж, не ценит ни мои старания, ни старания историка, вытянувшего ее в прошлом году. Нужно будет сказать ей об этом. Проходя мимо моей парты, она улыбнулась краешком губ и кивнула в знак приветствия. Я же подняла брови и покачала головой, демонстрируя неодобрение, чем вызвала очередную усмешку. После звонка, собрав вещи и поднявшись, я обнаружила, что Стася мирно спит, положив голову на сложенные на парте руки. Бросив взгляд на вытекающих из кабинета одноклассников я поняла: будить ее никто не собирается. Что ж. — Эй, — я подошла и легонько толкнула в плечо спящую девушку, на что она никак не отреагировала. Я посмотрела на учительницу, Анастасию Сергеевну, которая не обращала ни малейшего внимания на нас со Стасей. Наверное, она привыкла, что та спит на ее уроках. Неудивительно, что в прошлом году ее не хотели аттестовывать. Неловко потоптавшись возле последней парты, я снова потрясла Станиславу за плечо. — Проснись, пожалуйста, — произнесла я ей на ухо, для чего пришлось низко склониться. Никогда раньше мне не приходилось будить кого-то, поэтому я понятия не имела, как действовать. — Пусть подождут, — сонно пробормотала девушка, начиная ворочаться, а затем медленно подняла голову, осматриваясь и явно не понимая, что происходит. — Некогда ждать, вставай, — я снова толкнула ее в плечо, уже сильнее. Из-под полуприкрытых век на меня внимательно взирали два серых глаза, чуть потемневших после сна. И чем же она ночью занималась, чтобы так крепко уснуть на уроке? — Бля… — выдала она, слишком громко, за что я на нее шикнула. — Бля, — повторила уже шепотом, состроив мне рожицу. Не сдержавшись, я закатила глаза. Боже, с кем свела меня жизнь. Она неспешно поднялась из-за парты и двинулась к двери. Я шла позади, подталкивая ее в спину, чтобы шевелилась быстрее. — Прошу прощения, Анастасия Сергеевна, — кинула она учительнице, сидящей за компьютером и уставившейся в монитор. — До свидания! Мы вышли в коридор, где сновали туда-сюда школьники. — Хватит меня толкать, — недовольно проворчала Стася, увернувшись от очередного моего тычка. — Тогда иди быстрее, — огрызнулась я. — Не хочу из-за тебя опоздать. — Террористка, — буркнула девушка и по-свойски закинула руку мне на плечо. — Прошу не раскидываться подобными обвинениями, — и ее рука по-свойски была сброшена. — Как скажешь, пупсик, — усмехается, и я краем глаза замечаю, как она наблюдает за мной. Реакцию ждет. Я натянуто мило ей улыбнулась и прибавила шаг, до звонка оставалось минуты три от силы. К счастью, мы не опоздали, я успела даже разложить свои вещи на парте, и только тогда прозвенел звонок. После урока все направились в столовую. Меня же никогда не привлекала перспектива обедать в галдящей толпе школьников, поэтому, забрав плащ в раздевалке, я пошла в ближайшее кафе. На выходе из школы меня догнала Стася. — Куда намылилась? — весело спросила она. От ее былой сонливости не осталось и следа. — За едой, — коротко пояснила я, стараясь не задерживаться. Перемена не бесконечная, а мне нужно еще успеть поесть. — А я-то думала наша мисс-правильность сбегает с уроков или на перекур, — она разочарованно качает головой. — Возьми мне тоже что-то, — бросает она напоследок и, зажав губами сигарету, направляется к негласной школьной курилке, сунув руки в карманы черной кожаной куртки. Я провожаю ее взглядом, и тут замечаю в небольшой компании курильщиков высокую фигуру учителя истории. Вот, значит, чем хороший человек занимается на переменах — курит со своими несовершеннолетними учениками. Ну надо же, и почему я ни капли не удивлена? Наши со Стасей представления о «хорошем человеке» слишком уж расходятся, по понятным причинам. Слишком поздно понимаю, что Илья Андреевич тоже заметил меня, и мы изучающе смотрим друг на друга. Поджав губы и вздернув подбородок, я спешу ретироваться от его пристального взгляда. День пролетает слишком быстро, и наступает время факультатива. С непривычным волнением я поднимаюсь на третий этаж к кабинету номер триста три. Кроме меня, там будут еще четверо учеников, двое из нашего класса и двое из параллельного «А», но, к моему удивлению, коридор возле кабинета пуст, а дверь заперта. Странно, звонок через пять минут, а никого еще нет. Сажусь на лавочку напротив двери, закинув ногу на ногу, и достаю книжку. Скоротаю время ожидания за чтением. Проходит еще пятнадцать минут, подтягиваются остальные, планирующие сдавать историю, а учителя все никак нет. Рядом со мной садится одноклассница, Соня, кажется, и тоже достает книгу, но не раскрывает ее. — Что-то Илья Андреевич задерживается, — негромко произносит она, поправляя очки, то и дело сползающие на кончик носа. — Ага, — отзываюсь я, и на этом наше взаимодействие заканчивается. Еще через десять минут в коридоре раздаются приближающиеся стремительные шаги, и в поле зрения возникает чуть запыхавшийся Илья Андреевич. Он выглядит иначе. Вместо привычного делового костюма на нем — черная футболка, обтягивающая атлетические плечи, и черные слегла потертые на коленях джинсы. Темные волосы взъерошены, в руках — кожаная куртка, похожая на ту, что носит Стася, только гораздо большего размера. — Простите за опоздание, — весело произносит он, отмыкая кабинет. — Заскакивал домой переодеться и застрял в пробке на обратном пути. Нет, ну почему именно тогда, когда я приняла решение «присмотреться, а потом делать выводы», этот человек поступает так, что выводы напрашиваются сами собой? Подавив тяжелый вздох, я вхожу в кабинет последней, направляясь на привычное место возле окна. — Сегодня напишите пробник ЕГЭ, чтобы я посмотрел, какие места вам надо подтянуть, — на ходу объясняет историк, раздавая нам распечатанные тесты. — Что не знаете — просто пропускайте, мне не важен результат, мне важно узнать уровень ваших знаний. Положив передо мной распечатку, он задерживает взгляд на мне, а потом едва заметно улыбается, чуть прищурив глаза. На его лице читается немой вопрос, на который я лишь пожимаю плечами: кто знает? Я еще не решила. В ответ он слегка поигрывает бровями: давай, решайся. Закатываю глаза: клоун. Что я делаю? Слишком поздно ко мне приходит осознание, что я общаюсь взглядом с учителем, почти заигрывая с ним. Станислава определенно плохо на меня влияет. Одернув себя, я придвигаю к себе листок с тестовой частью, пробежавшись глазами по вопросам: легкий вариант, я уже решала его дома. Взяв в руки ручку, я приступаю к пробнику. В классе тихо, слышится тиканье часов и отчаянные вздохи одноклассников, столкнувшихся с трудностями в тесте. Кто-то нервно стучит пяткой по полу, и этот звук сильно раздражает. Я хмурюсь и вскидываю голову, осматриваясь в попытке найти источник противного, мешающего сосредоточиться звуку. — Кристина, успокой свою ногу или придется тебя связать, — негромкий, но уверенный голос Ильи Андреевича заставляет всех вздрогнуть и поднять головы. И снова он смотрит на меня так, что я готова поднять белый флаг и сдаться в добровольный плен этим искристым зеленым глазам. И почему я запомнила цвет его глаз еще с первой встречи? Мгновение, и я снова возвращаю себе привычную рассудительность и собранность, качаю головой, давая ему понять, что его уловка не сработала, и решение все еще не принято. Он наигранно хмурится, а потом, словно вспомнив, что мы здесь не одни, окидывает взглядом притихших ребят, дабы убедиться в том, что никто не заметил нашей игры в гляделки. Я чувствую, как он следит за каждым моим движением, и от этого немеют кончики пальцев. Украдкой смотрю на него, но каждый раз натыкаюсь на внимательный изучающий взгляд. Это раздражает, но почему-то так захватывает… Дурное влияние Стаси и ее рассуждений о жизни — отмахиваюсь я, но все же не могу подавить невольную улыбку. Может, сыграло роль то, что я увидела его в простой повседневной одежде, но я впервые подумала о нем, как об обычном человеке, парне, у которого есть своя жизнь за пределами школы. Может, мне польстило то, как он резко и без колебаний устранил фактор, приносящий мне дискомфорт. А может, я поразилась его внимательности, ведь я не подала лично ему никаких сигналов о том, что мне мешает звук, он сам заметил, и сам решил эту проблему, мою проблему. А может, мне все-таки согласиться на это чертово свидание с учителем?