Не отпускай мою руку

POV Анна Когда приезжаю по нужному адресу, уже половина седьмого. Все уже давно собрались и празднуют — это я знаю из сообщений, присланных в чат. Что ж, загляну ненадолго, от этого никто не умрет. Вхожу в нужную парадную и поднимаюсь на лифте на восьмой этаж. Когда слышу громкую музыку и гомон голосов, доносящиеся из-за двери под номером пятьсот шестнадцать, мое сердце начинает бешено стучать в груди. Может, просто развернуться и уйти, пока меня еще никто не видел? Ну нет, я не позволю страху управлять мной. Дрожащей рукой я нажимаю на дверной звонок, но, спустя минуту, мне никто не открывает. По всей видимости, из-за музыки не слышно. Спокойно, Аня. Я делаю глубокий вдох и нажимаю на ручку, которая мне поддается, и дверь открывается. Из квартиры на меня моментально обрушивается вся мощь электронной музыки, а голоса становятся в два раза громче. Никто не замечает моего прихода, и я неловко топчусь возле двери. — О, Анька пришла! — навстречу мне, расталкивая всех локтями, вылетает Смирнова Маша. — Привет! — И она бросается на меня, заключая в крепкие объятия. Я кривлюсь от такой близости с малознакомым человеком, к тому же, от нее разит спиртным. А о подобном коверкании своего имени я вообще предпочту промолчать. — Привет, — я выдавливаю вежливую улыбку. — Куда я могу убрать свои вещи? — Ох, давай сюда, — спохватилась девушка, принимая из моих рук плащ и сумку. — Обувь можешь убрать в комод, — она указывает пальцем на тумбу для обуви, в которой уже нет места, но я умудряюсь впихнуть туда свои черные оксфорды. Придется чистить их после такого метода хранения. — Так, все, что есть на кухне можешь есть и пить, — начинает экскурсию Маша, вернувшаяся уже без моих вещей. — Ванная вот здесь, — рассказывает она, ведя меня по коридору, заполненному пьяными подростками, — еще одна в другом конце. — Курить можно на любом из балконов, хотя тебе это, вряд ли нужно. Она останавливается и окидывает меня многозначительным взглядом. — Классно выглядишь, — она улыбается, но в этой улыбке я читаю неловкость. — Спасибо, — благодарю я и осматриваюсь. Интерьер довольно богатый, но минималистичный. Пространство просто поражает. У меня, конечно, квартира тоже немаленькая, но здесь комнат явно больше, чем пять. — Чья это квартира? — Моя, — Маша пожимает плечами и хихикает. — Родители во Франции, так что… — Ага, — лишь могу выдавить я. — Тебе надо расслабиться, — девушка берет меня под ручку и заводит на кухню, где за столом сидят мальчики. При виде меня они переглядываются, и на их лицах появляются ухмылки. — Мальчики, знакомьтесь, наша новая одноклассница, Аня, — представляет меня Маша, а сама протягивает мне стакан с чем-то, судя по запаху, явно алкогольным. — Очень приятно, Аня, — тянет один из парней, которого я еще ни разу не видела. Видимо, он из «А» класса. Парни продолжают сверлить меня взглядами, а я нервно сжимаю в руках стакан, не зная, что говорить. Казалось, что я ни скажу, им будет все равно, ведь намного интереснее рассматривать линию, где заканчивается платье и начинаются ноги. Оборачиваюсь, ища глазами Машу, но она уже ускакала куда-то, оставив меня тут одну. — Пойду прогуляюсь, — говорю я парням, и чувствую на себе их взгляды до тех пор, пока не сворачиваю за угол. Бесцельно брожу по комнатам, все еще вертя в руках этот дурацкий стакан, из которого точно не собираюсь пить. Везде полно народу, все пьяные, и мне совершенно нечего делать среди них. Кто-то танцует, если, конечно, эти дергания под музыку можно назвать танцами. Периодически со мной кто-то здоровается, и я уже даже начала привыкать к неожиданным объятиям со стороны моих одноклассниц. Ей богу, будто мы лучшие подружки с детского сада. В конце концов нахожу более-менее спокойную комнату и занимаю край дивана. Не нужно было приходить. Кому и что я хотела доказать, если всем присутствующим далеко до лампочки, кто здесь находится? И телефон, как назло, в сумочке, которую Маша куда-то унесла. Нужно найти ее и забрать свои вещи, а потом ехать прямиком домой и больше никогда, никогда и ни при каких обстоятельствах не появляться на подобных пьянках. Вдруг рядом со мной кто-то плюхается, и я, повернув голову, вижу Егора, моего одноклассника, но из физмата. — Привет, — он улыбается, пробежавшись по мне взглядом, от которого становится не по себе. Хочется прикрыться. — Как дела? — Собираюсь домой, — лаконично отвечаю я. — Брось, еще так рано, — он закидывает одну руку на спинку дивана позади меня и придвигается ближе. — Веселье только начинается. Давай пообщаемся? — О чем? — скептически, слишком скептически интересуюсь я, отчего парень начинает хмурится. — Ты считаешь, со мной не о чем пообщаться? — выдыхает он мне на ухо, а я стараюсь отодвинуться как можно дальше, ведь от него слишком несет спиртным. — Нет, я так не считаю, — отмахиваюсь я и собираюсь подняться, но он удерживает меня за плечо. — Ты такая надменная, — тянет он, придвигаясь все ближе, а мне становится все противнее. — Такая высокомерная… Второй рукой он тянется к моей ноге и проводит кончиками пальцев по коже, где заканчивается платье. — Убери руки! — возмущенно восклицаю я, стараюсь отпихнуть его, но он лишь сильнее наваливается на меня, уже с силой впиваясь пальцами в мое бедро. — А что, если не уберу? — пьяно бормочет он, приближая свое лицо к моему, а его рука тем временем скользит выше, задирая подол платья. Я уже собираюсь ударить парня, как вдруг кто-то хватает его за шкирку и тянет назад, скидывая с дивана. — Она сказала тебе убрать руки или ты оглох? — раздается грубый женский голос, который я моментально узнаю. Пока не нажила себе еще больше проблем, я вскакиваю с дивана и несусь подальше отсюда, выбегаю в коридор, и там налетаю на кого-то. — Упс… У этого кого-то в руках был стакан, содержимое которого сейчас мокрым пятном расползалось на светлой ткани моего платья. — Прости, — начинает извиняться девушка, но я, не слушая ее, забегаю в другую комнату, и оттуда — на балкон. К счастью, на балконе никого не было, и я могла спокойно предаться своему горю. Идиотка. Как можно было пойти на такое сборище пьянчуг? А чего ты ожидала, Анна, что здесь будут играть в бильярд и слушать Паганини? От злости на саму себя и обиды у меня выступают слезы, которые я упорно сдерживаю, быстро моргая. Нет, нельзя плакать. Они увидят твои красные глаза, они поймут, что ты — всего лишь маленький глупый кролик, и сожрут, едва ты ослабишь бдительность. — Вот ты где, пупсик, — хлопнула балконная дверь, чиркнула зажигалка, и тут же по помещению распространился запах сигарет. Станислава открыла форточку и высунулась на улицу, положив локти на край. — Паршивая вечеринка, да? — снова заговорила она, пока я пыталась проглотить ком, предательски застрявший в горле. Девушка выглядела спокойной, затягиваясь и выпуская изо рта клубы дыма, который, кружась и рассеиваясь, улетал в темное уже почти ночное небо. — Чего молчишь? — она выкинула сигарету и обернулась ко мне. — Я предупреждала, тебе не место на таких тусовках. — Теперь я убедилась в этом сама, — на удивление твердым голосом отозвалась я. Станислава хмыкнула, ничего не ответив. Если убрать весь пирсинг с лица, ее можно было бы назвать красивой. Острые точеные скулы, четкая линия челюсти, пухлые губы и большие серые глаза, скучающе разглядывающие меня. — Спасибо тебе, — произнесла я. — За то, что… — Надрала зад тому уроду, я поняла, — закончила она за меня, и снова на ее лице появилась та наглая ухмылка. — Жаль твое платье, — она кивнула на пятно, о котором я уже успела забыть. — Это «Валентино», — с тоской протянула я, дотрагиваясь пальцами до мокрой ткани. — Сдай в химчистку и будет, как новое, — небрежно пожимает плечами. — Так и сделаю. Мы еще какое-то время стоим на балконе, Станислава смотрит куда-то вдаль, в небо, а я рассматриваю ее. Для меня она является необычным персонажем, раньше я никогда не сталкивалась, а тем более, никогда не общалась близко с такими, как она. Часть меня противилась тому, что я видела, а другая часть хотела узнать девушку поближе. Ведь должно быть объяснение тому, что она выглядит так… И ведет себя так… — Ладно, мне пора, — бросает она, разворачиваясь к двери, и я тут же напрягаюсь. — Ты куда? — не хочу оставаться тут одна. — Сваливаю отсюда нахрен, — от мата из уст девушки я морщусь, но все равно тащусь за ней через толпу. Она приводит меня в гардеробную, где я, едва не подпрыгнув от радости, нахожу свои вещи. Поспешно одеваюсь и, проверив, на месте ли телефон, следую за Станиславой в прихожую, чтобы обуться. — Ты чего? — она останавливается на полпути, и я едва в нее не влетаю. — Домой пойду, — просто отвечаю я. Вместе мы покидаем квартиру. Станислава идет впереди, сунув руки в карманы безразмерной джинсовой куртки, а я чуть позади, стараясь не отставать. Не знаю, почему, но мне не хотелось прощаться с этой девушкой. Возле лифта мы встретились. Прошло несколько минут, а лифт все никак не ехал, сколько бы девушка ни материлась и ни нажимала на кнопку вызова. — Хренов лифт! — зло крикнула она, пиная носком берца в двери шахты. — От этого он быстрее не приедет, — замечаю я с усмешкой, заставляя Станиславу зло на меня зыркнуть. — Пойду по лестнице, — заявляет она и топает к двери, ведущей на лестницу. Поколебавшись пару секунд, я следую за ней. Это будет явно быстрее, чем ждать, пока приедет лифт. Может, он вообще сломался. — Почему ты за мной тащишься? — не выдерживает девушка, останавливаясь посреди лестничного пролета и оборачиваясь. — Лифт не едет, — парирую я, обходя ее и продолжая спускаться. — Нет, ты за мной потащилась еще с балкона, — настаивает Станислава, догоняя меня. — Прошу заметить, что на данный момент, это ты тащишься за мной, — упрямо спорю я, не желая признавать ее правоту. — Что? Да я… ты… — от возмущения у нее пропал дар речи, что заставило меня украдкой улыбнуться, укрывшись за волосами. — Красноречиво, — выдала я, подавив смешок. На улице было уже прохладно, дул ветерок с залива, и я плотнее запахнула плащ, доставая из сумочки телефон, чтобы вызвать такси. Станислава остановилась рядом, в метре от меня, зажимая губами сигарету. — Имей в виду, — начала она, подкуриваясь. — Я друзей не завожу. — Отлично, я тоже, — отвечаю я, не глядя на девушку. — Тем более, — продолжает она, подходя ближе. — Не вожусь с такими, как ты. Ах так! — То же самое могу сказать про тебя, — я разворачиваюсь и сталкиваюсь один на один с ледяными серыми глазами, до костей пробирающими своим холодом. Несколько секунд мы сверлим друг друга испепеляющими взглядами, ни одна не желает проиграть другой в этой спонтанной игре в гляделки. Но вот серые глаза сужаются, а затем мне в лицо прилетает густой клуб серого сигаретного дыма, от которого моментально начинают слезиться глаза. — Ты невыносима, — кашляя, выдыхаю я. — Как и ты, — парирует девушка, а затем неожиданно протягивает мне руку, словно при знакомстве. — Стася. Я непонимающе смотрю на ладонь и хмурюсь, переводя взгляд на девушку. Что это значит? Мы, вроде как, уже знакомы, целую неделю в одном классе сидим. — Дура, для тебя я теперь Стася, пожми руку и перестань на меня так смотреть! — нетерпеливо и немного зло восклицает она, сверкая глазами. — Грубиянка, — качаю головой, но в следующих миг вкладываю свою ладонь в ее. Она крепко сжимает мою руку, несколько раз качнув. Подъезжает мое такси, и я расцепляю рукопожатие. — Ну, до скорого, пупсик, — бросает она и разворачивается, чтобы уйти. — Не называй меня так, — строго прошу я, делая шаг к машине. — Как скажешь, пупсик! — кричит она мне вслед. Вздергиваю руку с выставленным средним пальцем, уверенная в том, что Стася точно это видит и, не взглянув в ее сторону, запрыгиваю на заднее сиденье такси. Никогда раньше не использовала подобных жестов, но сейчас, мне почему-то показалось это вполне уместным. Когда машина трогается с места, я смотрю через стекло на фигуру девушки, продолжающую стоять на обочине. Замечаю широкую улыбку на ее лице, и тоже начинаю улыбаться. Последнее, что я вижу перед тем, как машина выезжает за пределы двора — она тоже показывает мне средний палец.